Текст книги "Вторая жизнь Марины Цветаевой: письма к Анне Саакянц 1961 – 1975 годов"

Милая Анечка, как добрались и Вы, и черемуха? Говорят, вечерние поезда идут без пересадок, так что, возможно, путешествие прошло без дополнительных приключений. Забыла напомнить Вам и самой себе, что сегодня, т. е. 24. 5 – Иркин день рождения – позвоните хоть задним числом ей, как и я задним числом пишу… Впрочем, и она нас не балует вниманием в «наши» – да и в не наши – дни! Нынче распогодилось, но холодно. Авось к следующему Вашему приезду всё оживет, расцветет, и всё вокруг будет сплошной щавель, грибы, сирень и ландыши. Целую, привет родителям и персональная благодарность за (съеденное) яблоко!

Ваша А.Э.

Адрес было подписала как «Хромой».

Милая Анечка, ну что же, когда мы с Вами сегодня говорили, Вы не сказали про «Вопли»?! Мы тут же и решили бы! – «Москва»[966]966
  «Москва» – литературно-художественный журнал. Издается ежемесячно в Москве с 1957 г. В журнале в 1966 г. был опубликован очерк «Дом у Старого Пимена» (№ 7), в 1967 г. – «Пленный дух. (Моя встреча с Андреем Белым)» (№ 4), в 1982 г. (№ 10) – девять стихотворений Цветаевой («Уедешь в дальние края…», «Спят, не разнимая рук…», «Не называй меня никому…», «Песенки из пьесы Ученик» («Сказать: верна…», «Там, на тугом канате…»), «Глазами ведьмы зачарованной…», «Ночные шепота: шелка…», «Когда же, Господин…», «Светло-серебряная цвель…»).


[Закрыть] – более чем гадатель, но не тот профиль. Можно предложить Слуцкому и – «Просторам»[967]967
  «Просторы», прав.: «Простор» – литературно-художественный журнал Казахстана на русском языке. Печатный орган Союза писателей Казахстана. Издавался в Казахстане (Алма-Ата) с 1960 г. В 1960-х – начале 1970-х гг. главный редактор – писатель, журналист, переводчик Иван Петрович Шухов (1906–1977). В 1965 г. (№ 10) на страницах журнала была опубликована мемуарная проза Цветаевой «Лавровый венок» и «Открытие музея», в 1968 г. (№ 3) – цикл «Маяковскому» (из семи стихотворений), в 1988 г. (№ 4) – «Вольный проезд», в 1989 г. (№ 11) – дневниковая запись «Октябрь в вагоне» и два стихотворения («Ночь. – Норд-Ост. – Рев солдат. – Рев волн…» и «Плохо сильным и богатым…»).


[Закрыть] (где была подборка Мандельштама), поэтому <следует?> просить дать ответ немедленно. Тем временем тотчас же напишите в «Просторы» (Шустов или Шухов) и спросите, не интересуются ли они прозой (такой-то, такой-то). Боюсь, что Вика и тут нас обойдет, т. к. Мандельштам ее обязательно окрылит – и прежде нас! – С книжечкой переводов торопиться нечего, «участок» застолблен, а там видно будет. К моменту ответа «Просторов» будет ответ и Слуцкого, может быть? удастся что-нибудь сбалансировать. «Москве», скорее, подошли бы рассказы, кажется мне (я совсем не знаю этот журнал). «Просторам» можно предложить и что-нибудь из статьей – и из рассказов – «Жениха»[968]968
  «Жених» опубликован в журнале «Звезда» в 1970 г. (№ 10).


[Закрыть] – а? Этой зимой надо подумать о «Повести о Сонечке»[969]969
  «Повесть о Сонечке» публиковалась в журнале «Новый мир». Первая часть в 1976 г. (№ 3), вторая – в 1979 г. (№ 12).


[Закрыть]. Целую. Приезжайте! Привет родителям. Кисы глядят.

Ваша А.Э.

Дорогая Анечка, попытаюсь послать это письмишко с дочерью О.Н.[971]971
  О.Н. – Ольга Николаевна, соседка.


[Закрыть] из Москвы – авось скорее дойдет. Погода налаживается, хотя не без «кратковременных осадков в виде». Роскошно цветут тюльпаны, вишни; черемуха в апогее, скоро отцветет; начинаются ландыши; полно незабудок; на подступах и сирень – так что к Вашему приезду будет чем «отовариться». И вообще всё становится краше и приближается, слава Богу, к лету. Вчера звонила Вика; она советовалась с кем-то там; думают – она с ее консультантами – что надо (насчет денег) организовать ходатайство от цветаевской комиссии, а также от тарусского исполкома – на имя Федина[972]972
  Константин Александрович Федин (1892–1977) – писатель, журналист. В 1959–1971 гг. – Первый секретарь правления СП СССР.


[Закрыть], в СП. Я ей сказала, что какие-то демарши предпринял, насколько мне известно, Паустовский, и попросила ее Вам передать или самой связаться с ним и выяснить, как он действует и действует ли вообще, чтобы не было энного количества разобщенных «акций». Вика сказала, что Эренбург на самых днях уезжает заграницу надолго; она постарается получить его подпись (под будущим, коли оно понадобится, заявлением от комиссии) – впрок, чтобы впоследствии это нас не задерживало.

Если останется в силе «Викин» вариант хлопот, т. е. в том числе и ходатайство тарусского исполкома, то надо серьезно подумать, как его составить – что умнее – для возможного получения ссуды на ремонт: говорить ли о мемориальном домике[973]973
  Речь идет о даче «Песочное», которую семья Цветаевых много лет снимала. Этот дом отстоять не удалось. Его снесли и устроили на его месте танцплощадку. См. также коммент. 9 к письму 22 от 16 мая 1961 г.


[Закрыть] только М. Цветаевой? Или Цветаевых? (Ивана Владимировича и Марины Ивановны) (как бы Союз писателей не переадресовал нас в этом случае Музею им. Пушкина). Надо ли поминать Борисова-Мусатова и Матвеева? Как бы не вышло, что они – «по другому ведомству». Тут тоже надо бы с кем-то толковым посоветоваться. Я просто не знаю, что – безошибочнее. Может быть, одну Цветаеву найдут «преждевременным» заявлением, и лучше в ходатайстве опираться на целый коллектив «теней»? А если «теней» начнут распихивать по разным ведомствам? Вести ли речь о «цветаевском домике», или, может быть, о памятном домике вообще литераторов, связанных с Тарусой (Алексей Толстой[974]974
  Алексей Николаевич Толстой (1883–1945) – писатель и общественный деятель. Весной 1916 г. он жил с семьей в деревне Антоновка, что километрах в десяти от Тарусы. Свои впечатления о дореволюционном городке А. Толстой описал в рассказе «Пути культуры (набросок с натуры)».


[Закрыть], Паустовский и очень, и очень многие)… Вика мне будет завтра (в понедельник) звонить, скажу ей и об этих соображениях. Тут важно действовать с наименьшим риском промахнуться! Ибо сапер ошибается только раз!

Вика собирается сюда приехать в следующее воскресенье (субботу) в компании из 4-х человек, хотят остановиться в гостинице, просила посодействовать. Я сегодня зашла, но обнадеживающего мало: они могут предложить пока что «места», но не отдельные номера (речь идет о двух отдельных номерах). Придется еще и еще хлопотать, ждать, пока что-то, может быть, освободится, и тогда «забронировать», как всюду и всегда – волынка.

Пусть Викин набег не остановит Вас в Ваших замыслах – обязательно приезжайте. Конечно, здорово было бы, кабы Вы как-нибудь выгадали еще какое-то время. Хотелось бы сделать классическую прогулку за ландышами и незабудками на тот берег, в наши «земляничные» места. И т. д. и т. п.! Спасибо за лекарство, получила в хорошем состоянии и принимаю. Спасибо бесконечное за теток! И вообще! – Целую. Кисы чрезвычайно хороши и пушистые до чрезвычайности! Глядят!

Ваша А.Э.

Насчет Вики не мудрствуйте лукаво. Пусть поработает «на общее дело». Будете говорить с ней – скажите про московский автобус (ходит с 20 мая), может быть, это ее устроит.

Милая Анечка, вчера говорила с Викой – она стряпает новое обращение в Секретариат (Федину) от комиссии; сказала ей свои соображения. Щербаков говорил с Федотовым (директором дома отдыха, на чьей территории домик), тот ему сказал, что курортное управление (в чьем ведении дом отдыха) против всяких там музеев, что музеи по линии Министерства культуры и Фурцевой, коим курортное управление не подчиняется – и т. д. Однако он, Федотов, тем не менее домик рушить не будет, а сделает там паровое отопление и полдома займет под контору. Это всё я узнала сегодня. Может быть, позвоните Вике? Вероятно, после санкции Секретариата СП – коли оно будет, придется ходатайствовать перед Министерством культуры? Не очень представляю, с какого бока действовать? Приезжайте, ждем все 4.

Милая Анечка, как-то Вы доехали со всеми этими щавелями и сиренями, а главное – с обилием воды в сумках?? Боюсь, что одно сплошное утопление и потопление. Новостей пока никаких; взаимно коверкаем друг друга мы с Бодлером; возимся на огороде. Сирень распустилась и так пахнет вокруг! И потеплело… Статья Викина совсем, совсем неплоха и вовсе не на цитатах, а на попытках самостоятельных мыслей и выводов. Странное существо – такое же «двойственное», как и ее фигура… Всем в глаза бросается сперва зад, а оказывается и в голове что-то есть… Если будет трудно, то в эту субботу приезжайте, боюсь, что Вы безумно устанете и ничуть не успеете отдохнуть!!! Целую, привет родителям!

Ваша А.Э.

Забыли анемоны! И опять уехали без бутерброда!

Милая Соавтор, попросила Татьяну Леонидовну позвонить Вам завтра и передать, что Вам нужно будет позвонить 18-го утром Константину Георгиевичу, чтобы сговориться, когда передать ему рукопись, к которой он вновь обещал написать, pardon, врезку (?)[975]975
  К. Г. Паустовский написал предисловие к очеркам М. Цветаевой. См. коммент. 3 к письму 5 от 28 мая 1965 г.


[Закрыть]. Он сказал, что рукопись вернет быстро. На всякий случай повторяю телефон и адрес: Б7-48-49, Котельническая наб., Высотный дом, корп. «Б», кв. 83. Боюсь, что мы неправильно поступаем, посылая в «Простор» собственную стряпню в виде монтажа[976]976
  Монтаж из цикла новелл «Отец и его музей» (1936), написанный Цветаевой на французском языке и переведенный А. Эфрон.


[Закрыть]; может быть, надо было им самим предоставить право кое-что повыбросить по их усмотрению из трех подлинных вещей; не сомневаюсь, что теперь можно оставить больше, чем мы это сделали год или два тому назад. Попросить Константина Георгиевича написать два слова о самом музее (это ведь Алма-Ата, не Москва!). Алма-Ата, кстати, в Казахстане, где тетя Ася проводит, как Прозерпина[977]977
  Прозерпина – в древнегреческой мифологии богиня подземного царства. По легенде, царь подземного мира Плутон, воспылав любовью к ней, унес ее в свои владения. Потом, по требованию Зевса, он был вынужден отпустить ее, но дал ей на прощание попробовать зернышко граната (символ брака), чтобы она не забыла царство смерти и вернулась к нему. С тех пор Прозерпина половину года проводит в царстве мертвых, а половину – в царстве живых.


[Закрыть], 6 месяцев в году… в аду своих простынь[978]978
  Речь идет о мемуарах А. И. Цветаевой.


[Закрыть]. Не миновать им печатать ее мемуары! (Не простыням – «Просторам»!). Целую, будьте здоровы, кушайте щавель! Сердечный привет родителям.

Ваша А.Э.

Милый Со, тут новостей, тьфу-тьфу, не сглазить, нет – будут, сообщу. Вчера звонил Андрей Файдыш[979]979
  А. П. Файдыш-Крандиевский.


[Закрыть], сказал, будто «хлопотал» насчет домика, но что, поскольку тот находится в ведении курортного управления, Худфонд не может взять его на свое обеспечение. Кроме того, он видел (28-го) А.А. в поликлинике, где она уже – с корабля на бал – занималась своими зубьями, так что, очевидно, приедет сюда. Погода пока что мерзкая, так что Москва сейчас, пожалуй, в самый раз! Щербачиха ходила за грибами и приволокла целую корзину, но мне – без Вас – без интересу. Доехали ли те грибы и не испортились ли по дороге – я ведь их, естественно, не успела вскипятить. Написала и Орлу, и Шухову, Александре Захаровне, и Инке; всем сообщила, что собираюсь в Красноярск[980]980
  А. С. Эфрон (вместе с А. А. Шкодиной и А. А. Саакянц) решила отметить свое возвращение из Сибири, где пробыла в заключении 10 лет, поездкой по Енисею: Красноярск – Диксон – Красноярск (через Енисейск, Туруханск, Игарку, Норильск).


[Закрыть]. А там как Господь! Ведь правда, считаные дни остаются. У меня застрял забытый обеими грек[981]981
  А. С. Эфрон перевела восемь стихотворений греческого поэта Варналиса. См. коммент. 2 к письму 27 от 13 июня 1961 г.


[Закрыть]. По-моему, он очень хорош. Что с ним делать? Везти? Слать по почте? – Дети кувыркаются круглосуточно, стали совсем ручными. Рыча, доедают остатки колбасы. Рыба у нас успела испортиться. Попробую сварить… Целую!

А.Э.

Очень уже хочется ехать в поезде!!!

Пришлите, пожалуйста адрес М. И. Гринёвой[982]982
  Мария Ивановна Кузнецова (литер. псевд. Гринёва, во втором замужестве Балагина; 1890–1966) – актриса театра и кино, писательница, мемуаристка. Вторая (гражданская) жена Бориса Сергеевича Трухачева (1892–1919), первого мужа А. И. Цветаевой. Подруга А. И. и М. И. Цветаевой. Передала А. С. Эфрон для работы черновую тетрадь с рукописью пьесы «Каменный ангел» во временное пользование (см. коммент. 5 к следующему письму). Возможно, была еще и фотография.


[Закрыть] – надо поблагодарить за фотографию.

Уважаемый Рыжеповастенький, сегодня в 10 ч. утра нам по телефону передали Вашу телеграмму о билетах – ур-ра!

 
«Мы едем-едем-едем
В далекие края,
Где белые медведи
И больше ни (чего)…»
 

Ни к селу ни к городу, но: Петерсон, автор «Сиротки» – родственник или свойственник … Тютчева[983]983
  Ф. И. Тютчеву приходился пасынком другой Петерсон – Карл Александрович (1819–1875), русский морской офицер и дипломат. О К. А. Петерсоне, авторе «Сиротки», см. коммент. 3 к письму 17 от 21 мая 1963 г.


[Закрыть]. Знали ли Вы об этом??

Нынешним летом только и погреться, что на Диксоне! С самого Вашего отъезда погода октябрьская; тем не менее, однажды (до приезда А.А.) сходила по нашим недавним следам еще раз за грибами, чтобы угостить эстонскую путешественницу. Вышла в 5 утра, вернулась около 11 (утра же!) – (грибов полный пластмассовый мешочек.) Прошла туда, где мы с Вами нынче, к сожалению, не были – продралась сквозь заросли орешника, через овраг, к тому месту, которое мы с Вами когда-то открыли – ельник, холмы, внизу – песочный ручей, за ним – порядочный переход до деревни Шишкино, помните? Красота была несказанная, и я, бродя по самую грудь среди ромашек и колокольчиков, всё время вспоминала Вас, особенно когда на том берегу ручья, на маленьком лысом пятачке под старой березой (а кругом – высокая трава!) нашла белый гриб величиной с посудный таз! (Чтобы не завидовали, сейчас же скажу, что то был Мафусаил[984]984
  Мафусаил – один из праотцов человечества, предок Ноя, прославился долголетием: прожил 969 лет.


[Закрыть], к транспортировке не годный!).

А.А. приехала апельсинового цвета и внесла с собой некое ей присущее оживление. Много рассказывала за Таллин и Тарту, Вильянди и Пярну, за себя и за подругу-Тоньку, которая оказалась далеко не идеальной спутницей; но тем не менее, всё – хорошо. Помаленьку раскрыли свое «инкогнито» в отношении поездки; «признались» в том, что едем (мы двое, о Вас речи нет, чтобы не вызывать «зависти») до Красноярска, куда приглашены друзьями. Очень бы хотелось, если удастся, и дальше по Енисею, но это – как Господь… Татьяна Леонидовна отнеслась к «затее» не без удивления, но вполне сочувственно. Котят она возьмет обоих – кота совсем, а кошечку «на пансион» на время нашего отсутствия, а потом постарается ее пристроить.

Паустовский обещал в ближайшее время написать для «Простора» 3 страницы[985]985
  К. Г. Паустовский написал предисловие к очеркам М. Цветаевой. См. коммент. 3 к письму 5 от 28 мая 1965 г.


[Закрыть]. Наверное, это будет (чует моя душа) тот самый рассказ о хорошем мальчике с юга, злом скульпторе и камне[986]986
  Имеется в виду С. М. Островский и камень, который он установил на месте, где хотела быть похоронена Марина Цветаева.


[Закрыть] – ибо что́ еще он, Паустовский, «знает» о Цветаевой? О смете новостей нет, председатель исполкома в отсутствии. Народ ходит (в смысле «гости») косяками. Была Ася с 2 внучками, трещала, как заведенная. Похаживают соседи. Щербаков сунул «на прочтение» (конечно, желательны «толковые» заметки на полях) свою пьесу.

Вчера была Дружиниха – почему-то ужасно накрашенная, вид – жуткий. Сидела допоздна. Рассказывала, как она давала «интерьвью» о …Цветаевой местному литератору Бодрову (автору «Приокских Далей») и учила его понимать эту поэзию и вообще это явление, чтобы он, Бодров, нес дальше это явление в массы. Дружиниха собирается вести своих девок к Паустовскому, давать ему «концерт», а кроме того, – делать цветаевский вечер в местной картинной галерее (собор на площади). К счастью, эти мероприятия будут (как всегда) происходить в мое отсутствие. Кроме того, Дружиниха будет писать воспоминания о «первом вечере Цветаевой» в СССР, где расскажет «всё, как было» и будет клеймить позором Эренбурга, который решительно против ее «художественной части», на которой не пожелал присутствовать. Это и есть та самая «посмертная слава», о которой мама писала, что «мне до нее дела нет» – и мои прижизненные мучения – за маму же. – Хорошо, что послали Мария Ивановна документы об оценке[987]987
  М. И. Кузнецова намеревалась продать в Литмузей черновую тетрадь Цветаевой с пьесой «Каменный ангел». См. ее переписку с А. Эфрон (ТТ2. С. 161–163).


[Закрыть]. Она – совсем без гроша (дочь у ехала и ничего не оставила). А.А. о той тетради не забыла и спрашивала, скоро ли закончу ее переписку. Келлерман[988]988
  Келлерман – юрист Союза писателей.


[Закрыть] откликнулся. Повидаемся с ним, поговорим. Кстати, давала Вам когда-то копию моей справки о реабилитации. Если она у Вас близко, то, может быть, придется ее у Вас взять, если понадобится для дела. У меня больше нет заверенных копий, а снимать будет некогда. Целую Вас. Кисы – очаровательны, мать будет горевать о них!

Ваша А.Э.

Милый Рыжий, как-то Вы добрались с грибами сырыми и вареными, и т. д.? После Вашего отъезда два дня погода была совсем летняя, и я, конечно, с особым чувством вспоминала Вас, «тигра Гослитиздата» в непозлащенной гослитовской клетке. А.А. с В.К.[989]989
  В.К. – лицо неустановленное.


[Закрыть] ходили гулять и даже съездили Егнышевку[990]990
  Егнышевка – деревня в Алексинском районе Тульской области. Там находится санаторный комплекс на месте бывшей усадьбы Бобрищевых-Пушкиных.


[Закрыть] на катерочке, я мужественно старалась переводить гишпанца[991]991
  А. Эфрон переводила пьесу испанского драматурга Тирсо де Молина (1583–1648) «Стыдливый во дворце». Опубликована в кн.: Тирсо де Молина. Комедии. Т. 1. М., 1969.


[Закрыть]; пришлось начать из середины, где – кусочек «белого стиха»; остальное можно осилить лишь при наличии книги. Вчера пришло письмо от Инки с Сашиными вставками к тексту и со сладостной вестью о том, что книга высылается одновременно с письмом; значит, придет сегодня, и я пущусь во все тяжкие.

В.К. собиралась продлить еще день-два, но вчера позвонил ее супруг, сообщил, что сегодня у них решили собраться (это в отсутствии хозяйки решили!) знакомые, чтобы отметить сороковой день со дня кончины тетушки, и ей, бедной, приходится прерывать свой отдых и мчаться сломя голову организовывать «поминки» – не питая к этому древнему и темному обычаю никакого пристрастия, равно как и сама покойная тетушка не питала… Жалко В.К. – она два с половиной года ухаживала за больной и нынче впервые выбралась в Тарусу – немного отдышаться. Но вышло совсем-совсем немного… Шуша шатается по ближайшим окрестностям, громыхая котятами; домой заходит, как в «забегаловку» – пожрать на скорую лапу и опять гулять; от прежних «травм» осталась лишь некоторая «одичалость» и привычка к самостоятельности. Как и у меня после Москвы!

А вчера, когда А.А. и В.К. поехали на катере, я тоже соблазнилась хорошей погодой и рванула в лес, по нашим же собственным следам (вдоль кургана) за грибами и за «мамонтом». Грибов почти нет – гораздо еще меньше, чем при Вас; но все же чуточку набрала, главным образом для того, чтобы пополнить банку с солеными грибами. Нашла один миниатюрный белый! Вообще же знатоки говорят, что когда пошли опенки, то всем остальным грибам – конец, и это весьма похоже на правду, так что хоть по поводу грибов не огорчайтесь! Как-то приехала Ваша Наталья, какова была встреча?

Пожалуйста, позвоните Инке и скажите, что я получила письмо и «вставки» и скоро напишу, сейчас не успеваю, т. к. В.К. отбывает – и сплошная спешка. Благополучно ли доехали цветы, или помялись? – Посылаю страничку для начала «Автобуса», коли будет Ваша милость… Пожалуйста, пошлите числа 16-го утром, чтобы тетка наверное получила к 18-му. Спасибо, гран мерси» Крепко целую, А.А. шлет нежный привет. Привет от нас обеих родителям, и от Шуши – врачу Александровичу.

Ваш СО.

Милая Анечка, вчера звонила Женя Хаскина[992]992
  Евгения Хаскина – редактор журнала «Москва».


[Закрыть] – «Москва» хочет опубликовать какую-нибудь цветаевскую прозу (…если гора не идет к Магомету…). Она дала им книгу «Прозы», их заинтересовал Пушкин (который отпадает), Белый, Волошин[993]993
  Речь идет об очерках об Андрее Белом «Пленный дух. Моя встреча с Андреем Белым» и о М. А. Волошине «Живое о живом». В журнале «Москва» (1967 г., № 4) был опубликован цветаевский очерк об Андрее Белом.


[Закрыть]. Я дала Жене Ваши телефоны (сама она едет в отпуск), и они будут вести предварительные переговоры с Вами. Мне кажется, Белый может пойти с незначительными купюрами, Волошин – с бо́льшими (в последней части) – но зато и с новыми вставками; вообще для толковых комментариев и подачи материала интереснее (для нас) Волошин, чтобы публикация не вышла типа Викиных; с Волошиным мы больше оснащены «побочными» материалами; да и сам Волошин, и Коктебель больше связаны с маминой жизнью (и творчеством), чем Белый. Не знаю, иллюстрированный ли журнал «Москва», если да, то есть и снимки, которые можно воспроизвести. Теперь надо быть менее расточительными в смысле провинциальных публикаций! Крепко целую, пишите!

Ваша А.Э.

Милая Анечка, сберкасса всё та же самая, что и тогда, но штамп на моей книжке настолько неразборчив, что я, вероятно, ошиблась. Исправьте, пожалуйста, в заявлении и т. д. по Вашей; если не трудно, то позвоните – если удобно будет с работы, и в бухгалтерию «Прогресса», телефон Г6-93-04; сейчас речь шла только о «малийцах», а в дальнейшем должны быть, наконец и бельгийцы. Впрочем, ошибка, вероятно, не так «страшна», ибо есть еще и другие координаты кассы, и дробь, и адрес. Одним словом, «благодарю Вас за внимание». Вика прислала 3 экз. воплей, 1 из них будет Ваш, если она не догадалась «одарить» и Вас. Бог мой, сколько у нас с Вами работы, как выгребать будем? Пока тихо и спокойно – вовсю перевожу Тирсо, но, увы, медленнее, чем надо бы – и голова тяжелая, свинец! Не надо ее перетруждать, а как быть? А.А. делает все по хозяйству и вокруг него. Пока не холодно, работаю на террасе, всё хорошо, за исключением головы. Целуем Вас! Привет родителям сердечный.

Ваша А.Э.

Ну-к што-ж, приезжайте, милый Рыжий, на так называемый «день рожденья», хоть я его в этом году никак не собиралась «отмечать», находясь в цепких, но недостоверных, объятиях испанца; только боюсь, что погода к тому времени испортится: прогнозы пестрят тайфунами и циклонами, которые, доходя до наших мест, теряют силу и превращаются в элементарный дождь.

Привезите, пожалуйста (если успеете купить) – пачку бумаги для машинки и копирку; для Шуши 2 кило трески соленой и 1 – копченой (если одного из этих «вариантов» не достанете – не беда, т. к. рыба еще есть; Шушка сейчас ест, как прорва, благодаря своему «интересному положению»); бутылку какого-нибудь вина приличного (от того почти ничего не осталось); хлеба, колбасы; всё остальное произрастает здесь.

От Вовы неожиданно – милое письмо, с моими замечаниями он согласен и обещает исправить[994]994
  А. С. Эфрон 31 августа 1965 г. в письме к В. Н. Орлову сделала ряд замечаний к вступительной статье, написанной им для И65. (См.: В2. С. 221–226).


[Закрыть]. Я немного опасалась сухого и категоричного тона своего письма, зная Вовину вздорность, но, к удивлению, он воспринял всё как надо. Предлагает с «сопроводиловкой» от комиссии – дать заявку (т. е. чтобы мы дали!) в «Искусство» на сборник цветаевских пьес, считает, что это пройдет. Спрашивает – «Почему какая-то Швейцер публикует прозу Марины Цветаевой? И что это за “публикация”? Просто перепечатка, и даже без необходимых примечаний». Вполне с ним согласна! В это воскресенье он перебирается в Ленинград.

Если есть без хлопот валокордин, то привезите (у меня есть тут полфлакончика, так что это – не срочно; А.А. поедет в конце месяца в Москву и достанет, если Вам не удастся). Праздновал ли дядька наконец свой юбилей и получил ли моего осла-такси. Впрочем, об этом, как и о прочем, при свидании.

—

Спать будете в светелке при любом циклоне; если окажется холодно – есть обогреватель и шуба, заменитель той цигейки.

Видела Тишку, мил и обходителен. Татьяна Леонидовна, правда, находит, что он достаточно красив, но я этого не вижу. По-моему, мил до чрезвычайности.

Ну пока что! Целуем Вас, сердечный привет родителям. Ждем.

Ваша А.Э.

Милая Анечка, надеюсь, что и Вы, и цветы, в том числе «кактус», уцелели в воскресной автобусной толчее, равно как и «стоячие» девки. Очень, очень жаль было провожать Вас на сутки раньше возможного, т. к. и сегодня такая же роскошная погода и еще не все вкусное съедено… Задним, весьма задним, числом вспомнила, что мы не прокомментировали «по улицам у́же сноски»[995]995
  Cтрока из поэмы «Автобус»: «По улицам, ýже сноски, / Как бес оголтелый несся…». А. С. Эфрон восстановила поэму по записям, сохранившимся в тетрадях матери, придав тексту видимость завершенности.


[Закрыть] (из последней поэмы и ужаснулась, т. к. это – совершенно не понятно непосвященным в премудрости типографских знаков. Речь об узенькой черточке над строкой – поди, догадайся. Дурак я – не в первый и не в последний раз.

Спасибо Вам за всё, мой милый. Крепко целуем. Пишите (хоть открытки) – как там жизнь!

Ваша А.Э.

Анька, привет! Как она там, жизнь? Здесь облачность уже не сплошная, а переменная, и котишка уже не слепой, а смотрит. Новостей, слава Богу, маловато; вот только разве у Оттенов была – «сам» отсутствовал, «сама» жадно ждала его возвращения – «Новостей! «Новостей!», как на рынке в Гаммельне[996]996
  Город Гаммельн из поэмы «Крысолов».


[Закрыть]. Визит был мало вдохновляющ для обеих сторон, но политессы соблюдены, что и требовалось. Старик, бард тарусских пансионатов, еще не прибыл; «культоры» тоже еще в Москве, хотя собирались приехать сегодня. Владимир Николаевич прислал милое письмо, в котором с кротостью необычайной обещает внести категорические поправки насчет Сергея Яковлевича[997]997
  См. В2. С. 223, 225.


[Закрыть]. Дай Бог. Отзывы редколлегии пока что положительные в общем (все против «Царь-Девицы»[998]998
  Поэма-сказка «Царь-Девица» включена в ИП65.


[Закрыть], но это не меняет дела) – задерживают свои (отзывы) лишь Сурков и Твардовский, Владимир Николаевич рассчитывает, что они будут также благоприятны. Прислал «Записные книжки» Блока[999]999
  Только что вышедшие «Записные книжки. 1901–1920» А. Блока подготовлены В. Н. Орловым.


[Закрыть]; первое, на что я наткнулась, – подробнейшее описание кремлевской галереи с портретами и памятника Александру[1000]1000
  В колоннаде, окружавшей памятник Александру II в Московском Кремле, находились изображения русских великих князей и царей. Снесены после Октябрьской революции.


[Закрыть], – стр. 38–39 – то, над чем мы с Вами так гадали! Жаль, что Вы незнакомы с редактором «Записных книжек», он бы Вам (нам!) «подсказал» своевременно, что́ за монумент, над которым мы, бедные, голову ломали! Интересно, что я в свое время монумента и не приметила; правда, маленькая была… С большим удовольствием пересматриваю снимки нашего лета; спасибо, милый! Целую.