Текст книги "Актуальные вопросы филологической науки XXI века"

М. О. Шайкисламова
СПОСОБЫ ПЕРЕДАЧИ РЕАЛИЙ В ПЕРЕВОДЕ (НА ПРИМЕРЕ НАЗВАНИЙ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ ЧЕШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ)

Научный руководитель: Л. З. Родионова, кандидат филологических наук, профессор (УрФУ)

Самая древняя и самая сложная проблема перевода, по мнению В. А. Верниговой, состоит в возможности адекватного переноса содержания с одного языка на другой [2, с. 67]. Иногда может показаться, что перевод становится идеальным, если полностью воспроизведены все единицы речи – и слова, и фразы, и грамматические конструкции, и фразеологические выражения, и даже морфемы. Тем не менее, внимательное изучение текстов показывает, что конечная адекватность – адекватность всего текста – может хорошо согласоваться и с некоторыми «неточностями» в переводе и, наоборот, не всегда буквальный перевод может передать тот смысл, который вкладывал в текст его автор.

Основная проблема, с которой сталкивается переводчик при передаче значений, выраженных в исходном тексте, – это несовпадение круга значений, свойственных единицам исходного языка и языка переводящего. Профессор Л. С. Бархударов отмечает, что все типы семантических соответствий между лексическими единицами двух пунктов можно свести к трем основным:

1. Полное соответствие.

2. Частичное соответствие.

3. Отсутствие соответствия [1, с. 113].

В тех случаях, когда соответствие той или иной лексической единице одного языка в словарном составе другого языка полностью отсутствует, принято говорить о безэквивалентной лексике.

Существует несколько классификаций безэквивалентной лексики (реалий), которые были представлены такими лингвистами, как М. Л. Вайсбурд, Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров, С. И. Влахов и С. П. Флорин, А. Е. Супрун и т. д. В данной работе мы будем придерживаться классификации, предложенной болгарскими лингвистами С. И. Влаховым и С. П. Флориным.

Как правило, при переводе реалий возникают две главные проблемы – либо передать всю красоту слова, местный колорит, звучание слова в родном языке с потерей для читателя его смысла, либо перевести его описательно или найти в какой-то степени близкое для него слово в языке перевода, его аналог, но при этом потерять его живое оригинальное звучание. В соответствии с этими двумя проблемами, выделяют и два основных способа передачи реалий – беспереводная передача (транскрипция и транслитерация) и перевод (описательный, приближенный, трансформационный, гипонимический и калькирование). По словам А. А. Реформатского, эти два понятия могут быть друг другу противопоставлены: перевод стремится «чужое» максимально сделать «своим», а транскрипция стремится сохранить «чужое» через средства «своего» [3, с. 56].

В настоящей статье мы рассмотрим виды переводов таких реалий, как названия общественных организаций, на примере названий организаций в Чешской Республике и проанализируем, какой вид перевода доминирует. В качестве примера различного рода общественных организаций из разных источников были взяты 50 различных названий общественных организации Чешской Республики – как их оригиналы на чешском языке, так и их перевод на английский язык. Затем каждое из них было переведено на русский язык, после чего был определен способ перевода каждого. В частности, для данной таблицы были отобраны 15 наиболее ярких и показательных примеров (табл. 1).

Таблица 1

Названия общественных организаций Чешской Республики на чешском языке, их перевод на английский и русский, способ перевода

В ходе проделанной работы были сделаны следующие выводы.

Во-первых, наиболее популярным способом перевода таких реалий, как общественные организации, оказалось калькирование. Это может быть объяснено тем, что данный вид лексики требует недвусмысленного перевода и чаще всего такие реалии могут быть переведены единственным способом во избежание каких-либо неточностей, недопонимания, ошибок. Основное достоинство калькирования состоит в том, что перевод в результате оказывается достаточно кратким, но в то же время автору перевода нужно быть предельно осторожным и принимать во внимание интеллектуальный уровень читателя, чтобы тот понял значение переведенного слова.

Во-вторых, калькирование также может быть использовано вместе с другими способами перевода, например, транслитерацией или транскрибированием, как показано в таблице.

Нетрудно заметить, что калькирование остается основным способом, в то время как транслитерация или транскрибирование используются для собственных существительных, в данном случае – имен и географических названий, что является основным способом перевода такой лексики, так как именно он способен передать весь колорит языка, его звучание, но в то же время утаивает от нас смысл самого слова.

Транслитерация используется авторами достаточно часто в данном случае, чтобы географические названия – названия чешских городов – звучали так, как они должны произноситься согласно правилами чтения чешского языка, так что такой способ, как транскрибирование, может привести к тому, что данные топонимы могут быть прочтены неправильно, что, в свою очередь, может привести к недопониманию.

В-третьих, еще одним способом перевода, который может встретиться при переводе реалий различного рода, является описательный. Тем не менее, случаи описательного перевода не слишком часты, так как такой перевод очень часто получается слишком громоздким, гораздо длиннее оригинала, и при этом, тем не менее, часть смысла остается утерянной.

В-четвертых, гипонимический перевод при переводе общественных организаций встречается достаточно редко, что может быть объяснено тем, что в некоторых случаях он может быть даже опасен, так как его суть состоит в замене понятия родовым, а любая замена в такого рода реалиях может повлечь за собой нежелательные последствия, особенно если дело касается какой-либо документации.

И в-пятых, для перевода данной лексики необходимы хотя бы элементарные фоновые знания, иначе неосведомленность о тех или иных культурных реалиях различных стран может повлечь за собой достаточно грубые ошибки в переводе.

Чтобы представить данную информацию в более наглядном виде, была сделана диаграмма с результатами анализа, на которой можно увидеть процентное соотношение каждого из способов перевода, описанных выше.

Рис. 1. Способы перевода ^2%

Таким образом, доминирующим способом перевода реалий общественных организаций безоговорочно является калькирование, но, тем не менее, их перевод невозможен и без других видов, так как только благодаря всей совокупности способов перевода переводчик имеет возможность передать ту или иную реалию в полной степени.

Список литературы

1. Бархударов Л. С. Язык и перевод. М.: Международные отношения, 1975. 240 с.

2. Вернигова В. А. Перевод реалий как объекта межкультурной коммуникации // Молодой ученый. 2013. № 3 (14). С. 184–186.

3. Реформатский А. А. Введение в языковедение. М.: Аспект Пресс, 1999. 536 с.

А. С. Ткаченко
СПОСОБЫ ПЕРЕДАЧИ АНГЛИЙСКОГО КАЛАМБУРА НА РУССКИЙ ЯЗЫК

Научный руководитель: А. С. Дедюхина, кандидат филологических наук, доцент (УрФУ)

Английский юмор остается одним из самых загадочных и специфичных как в отношении восприятия, так в смысле передачи характерных для него шуток при переводе на другие языки. Особенность британского юмора в том, что человеку, незнакомому с английскими речевыми оборотами, которым свойственны зачастую неожиданные ассоциации и семантические отношения между словами, очень сложно понять шутки, в которых «вся соль» как раз и заключается в игре слов.

Одним из самых распространенных видов шуток в английском юморе можно считать каламбур, или игру слов. Сущность каламбура заключается в столкновении или, напротив, в неожиданном объединении двух несовместимых значений в одной фонетической (графической) форме. При этом некоторые лингвисты придерживаются мнения, что наиболее удобным вариантом структуры каламбура можно считать тот, в котором каламбур состоит из двух компонентов – лексического основания (стимулятора или опорного компонента), позволяющего начать игру, и «перевертыша» (результата, результирующего компонента), завершающего каламбур [1, с. 128]. Однако существует и такое мнение, что как раз второй элемент и является той частью каламбура, которая провоцирует новое, неожиданное восприятие и толкование первой части, таким образом превращаясь в стимулятор.

Такие детали имеют особое значение, когда речь идет о передаче такой специфической единицы, как каламбур, на другой язык. В настоящей статье мы приведем наиболее распространенные способы анализа и передачи разных видов каламбура при его переводе на русский язык.

Задача передать в переводе каламбур всегда считалась наиболее трудной в переводческом деле. Некоторые виды игры слов относительно легко переводятся на русский язык, другие виды могут быть опущены при переводе без ущерба для общей образности текста, а в ряде случаев единственным выходом для переводчика является использование приема компенсации.

Для правильного выбора способа передачи каламбура переводчику следует различать три случая использования этого стилистического приема:

1) Каламбур, основанный на использовании переносного значения слова.

2) Каламбур, основанный на использовании фразеологических значений слова.

3) Каламбур, основанный на использовании значения двух словомонимов.

При обращении к первому приему для создания юмористического эффекта используется переносное (метафорическое) значение слова совместно с его прямым значением.

Игра слов подобного типа не представляет обычно особых трудностей для переводчика. Часто соответствующее слово в русском языке также обладает аналогичными прямым и переносным значением и может быть непосредственно использовано в переводе:

But their united sagacity could make nothing of it, and they went to bed – metaphorically – in the dark [3, с. 56].

Но даже их объединенная проницательность не смогла помочь им в этом разобраться, и они легли спать – фигурально говоря – в потемках.

Даже когда приходится заменять в переводе слово, на котором основан каламбур, это слово обычно близко по смыслу соответствующему слову оригинала и отыскивается без особого труда:

Не says he’ll teach you to take his boards and make a raft of them; but seeing that you know how to do this pretty well already, the offer …seems a superfluous one on his part.

Он кричит, что он покажет вам, как брать без спроса доски и делать из них плот, но, поскольку вы и так прекрасно знаете, как это делать, это предложение кажется вам излишним.

В этом предложении речь идет о владельце досок, который пытается поймать нарушителя, взявшего без спроса эти доски, чтобы смастерить себе плот. Юмористический эффект достигается путем взаимодействия прямого и переносного значения глагола to teach ‘учить, научить’. Можно было бы попытаться оставить в переводе глагол научить, но для разговорного стиля оригинала более целесообразно использовать близкий по значению глагол показать, который также имеет переносное значение ‘наказать, проучитъ’.

Другой прием – передача каламбура, основанного на использовании фразеологических значений слова. В английской литературе широко используется стилистический прием, при котором в одном и том же предложении реализуются несколько фразеологических значений слова. Этот прием часто именуется в стилистике «зевгма». Применение зевгмы в английском тексте обычно создает некоторый юмористический или иронический эффект:

And now must come swift action, for we have here some four thousand words and not a tear shed and never a pistol, joke, safe, nor bottle cracked [3, с. 106].

А теперь должно быть быстрое развитие событий, поскольку мы имеем здесь приблизительно четыре тысячи слов и до сих пор никакой слезы, пистолета, шутки, взломанного сейфа, или бутылки.

Одновременное сочетание глагола to crack с разнородными по семантике существительными – pistol, joke, safe, bottle – передает ироническое отношение автора к обязательным аксессуарам детективного романа.

Во многих случаях использование этого приема в спокойном повествовании является скорее фактом синтаксиса, нежели стилистики.

В русском языке употребление зевгмы не является литературной нормой и встречается крайне редко. Такие фразы, как «Шли три студента: один – в кино, другой – в сером костюме, а третий – в хорошем настроении», воспринимаются как анекдотические примеры малограмотности.

В связи с этим, а также учитывая незначительную экспрессивность этого приема в английском языке, зевгма на русский язык зачастую не передается или значительно изменяет форму и, соответственно, добавленный к ней юмористический оттенок.

Еще один способ, который мы рассмотрим в нашей статье, – это передача каламбура, основанного на использовании значения двух словомонимов. Этот случай игры слов наиболее труден для перевода. Единственным способом передачи подобного каламбура является контекстуальная замена образа в переводе. Такая замена – дело очень нелегкое, требующее от переводчика большой изобретательности и языкового чутья.

К примеру, в романе У. Теккерея «Ярмарка тщеславия» имеется пример игры слов, основанной на омонимичности слова rack в сочетании rack-punch как ‘араковый пунш’ и rack как ‘мучительная боль, пытка’:

О ignorant young creatures! How little do you know the effect of rack-punch! What is the rack in the punch at night to the rack in the head of a morning?

Вряд ли можно подобрать русские омонимы, один из которых был бы связан со спиртными напитками, а второй с головной болью.

О неопытные молодые создания! Как мало вы знаете о действии аракового пунша! Что общего между вечерними напитками и утренними пытками?

В наиболее сложных случаях приходится вообще отказываться от передачи игры слов, полагаясь лишь на возможность компенсации этой потери в другом месте текста.

Перевод – высокое искусство; перевод каламбура – тонкое искусство, требующее от переводчика способности решать уникальные по своему остроумию задачи. Механизм создания, а следовательно, и восприятия каламбуров сродни решению научных и технических задач, тоже в принципе уникальных.

А. Лук считает, что остроумие, которое лежит в основе подобных решений, поддается анализу, что «во многих остротах обнаруживается сходство “логических структур”, позволяющее выделить наиболее типичные приемы» [4, с. 18].

Среди различных категорий острот, кстати, автор приводит и немало видов каламбуров, для которых также характерны «выход за пределы формальной логики» и «разрыв привычных ассоциаций» – указание не малоценное для перевода игры слов. Но еще ценнее, что и в этой трудной области перевода можно вывести полезные для практики обобщения.

Одно из них можно свести к тому, что безоговорочной переводимости каламбуров все-таки не существует. Весь литературный материал, в том числе и собранные нами примеры, не позволяют утверждать, что «непереводимой игры слов нет».

А второе обобщение – о вполне реальной возможности переводить каламбуры, которую мы и попытались показать. Сказанное выше – вовсе не уступка теории непереводимости, а попытка серьезнее и углубленнее переосмыслить трудности, найти к ним новый подход, лишний раз уверить переводчика, что, каким бы головоломным ни был каламбур, поломать над ним голову стоит.

Как известно, существует такое понятие, как внутрилингвистическое значение, т.е. отношение данного языкового знака к другим знакам той же языковой системы. Эти отношения, существующие между единицами самого языка, многосторонни и разнообразны. К их числу относятся отношения звукового сходства между словами, отношения сходства морфемной структуры слов, отношения семантического сходства или несходства, отношения сочетаемости слов друг с другом в строе предложения и прочее.

Следует заметить, что в процессе перевода внутрилингвистические значения поддаются передаче лишь в самой минимальной степени – как правило, они при переводе вообще не сохраняются, ибо каждый язык имеет свою, сугубо специфическую систему внутрилингвистических значений входящих в него единиц. Тем не менее, в определенных случаях в пределах того или иного контекста существенными оказываются именно внутрилингвистические значения тех или иных единиц исходного языка, поэтому возникает необходимость их передачи в переводе.

Очень часто на таких отношениях строятся каламбуры, шутки и анекдоты, но нередко передача внутрилингвистических значений языковых единиц требует «принесения в жертву» даже их референциальных значений. С. Влахов и С. Флорин считают задачу передать игру слов наиболее трудной в переводческом деле [2, с. 344].

В настоящее время нет однозначного и полного решения данной проблемы, хотя существуют достаточно подробные работы, непосредственно касающиеся восприятия каламбуров с учетом свойственных им стилистических функций. Также можно найти различные классификации и соответствующие им способы перевода каламбуров на другой язык, по примеру той, что мы привели в настоящей статье.

В заключение следует сказать, что переводчик должен всегда стремиться передать игру слов и только в случае, если все его попытки оказались тщетными, он имеет право отказаться от передачи этого стилистического приема. Но и в этом случае он должен в дальнейшем компенсировать допущенную потерю.

Список литературы

1. Виноградов С. И. О социальном аспекте лексической нормы. Литературная норма в лексике и фразеологии. М.: Академия, 1983. 361 с.

2. Влахов С. Н., Флорин С. В. Непереводимое в переводе: монография. 2-е изд., испр. и доп. М.: Высшая школа, 1986. 416 с.

3. Ливергант А. Я. Антология английского юмора. М.: Радуга, 1990. 430 с.

4. Лук А. Н. Юмор, остроумие, творчество. М.: Искусство, 1977. 183 с.

С. Л. Титовская
ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ СРЕДСТВА, ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ ПРИ ОПИСАНИИ ВНЕШНОСТИ ГЕРОЕВ, И СПОСОБЫ ИХ ПЕРЕВОДА НА РУССКИЙ ЯЗЫК

Научный руководитель: Л. З. Родионова, кандидат филологических наук, профессор (УрФУ)

Описание внешности героев – один из краеугольных камней, на которых строится повествование. При описании внешности автор стремится дать возможно более исчерпывающее описание героя, чтобы читатель мог представить его в контексте данного произведения. Поэтому описание внешности играет очень важную роль как в создании полноценного образа героя, так и в создании всего художественного произведения в целом. Именно из-за стремления придать образность описанию автор прибегает к использованию различных средств выразительности. Нами было подвергнуто анализу 4 произведения англоязычной литературы, из которых было отобрано 20 примеров использования различных выразительных средств.

Проанализировав некоторое количество литературных произведений английских и американских писателей, мы можем выделить средства, которые чаще всего используются при описании внешности героев их произведений.

Эпитет описывает признак предмета, которым объективно этот предмет может не обладать, но который автор этому предмету приписывает. Поэтому эпитет всегда субъективен, он всегда имеет эмоциональное значение или эмоциональную окраску. Это позволяет вызвать желаемую реакцию на высказывание со стороны читателя.

С точки зрения закрепленности в языке и лексической сочетаемости, И. В. Арнольд выделяет постоянные эпитеты и эпитеты частного характера [1]. Постоянные эпитеты – это эпитеты, которые закреплены в языке и понятны его носителям, они существуют вне контекста. Эпитеты частного характера, напротив, являются авторскими и не могут существовать отдельно от контекста. Отметим, что большую ценность для создания образности несут в себе именно эпитеты частного характера, так как в случае их употребления образность не стерта, в отличие от большого количества постоянных эпитетов.

The sister, Catherine, was a slender, worldly girl of about thirty, with a solid, sticky bob of red hair, and a complexion powdered milky white [5, p. 48].

В этом предложении, в отличие от двух предыдущих, в роли эпитетов выступают наречия wordly, milky. И если во втором случае эпитет milky, который является метафорическим, перевести не составляет труда, то с переводом первого эпитета wordly возникают определенные проблемы. Дело в том, что wordly – многозначное слово, у которого нет полного семантического эквивалента в русском языке.

В словаре В. К. Мюллера этому слову даются следующие определения: 1) мирской; земной; 2) любящий жизненные блага; 3) опытный, искушенный [3]. Переводчик, пользуясь контекстом, должен определить, какое из значений необходимо актуализировать, а каким – пожертвовать.

В приведенном ниже примере переводчик довольно свободно трактует этот эпитет, прибавляя к нему отрицательную коннотацию:

Кэтрин, сестра хозяйки, оказалась стройной, видавшей виды девицей лет тридцати с напудренным до молочной белизны лицом под густой шапкой рыжих, коротко остриженных волос.

Разновидностями эпитета является голофразис и эмфатическая атрибутивная конструкция с переподчинением (a hell of a mess, a devil of a sea, a dwarf of a fellow). Голофразисом называется сложное слово, которое образовалось от словосочетания с помощью разделения слов этого словосочетания дефисами: the-president-is-planning-to-bomb-Japan-and-only-WillSmith-can-save-the-world type secrets. Количество слов, лежащих в основе голофразиса, практически не ограничено. Эмфатическая атрибутивная конструкция с переподчинением, в свою очередь, позволяет сделать акцент не на главном слове, а на признаке слова, выделяя его с помощью предлога of. Таким образом признак становится не зависимым словом в словосочетании, а главным (a hell of a mess, a devil of a sea, a dwarf of a fellow).

Эти две конструкции необходимо отметить по двум причинам: вопервых, частота их использования при описании внешности довольно высока; во-вторых, они представляют особую трудность при переводе, так как им невозможно подобрать строго соответствующий эквивалент и к каждому случаю их употребления нужно подходить индивидуально.

Пример использования эмфатической атрибутивной конструкции с переподчинением:

Gatsby indicated a gorgeous, scarcely human orchid of a woman who sat in state under a white plum tree. [5, p. 29].

Та, на кого указывал Гэтсби, красавица, больше похожая на орхидею, чем на женщину, восседала величественно под старой сливой [4].

Метафора. Метафорой называют троп или фигуру речи, состоящую в употреблении слова, обозначающего некоторый класс объектов (предметов, лиц, явлений, действий или признаков), для обозначения другого, сходного с данным, класса объектов или единичного объекта.

Так же как и в случае с эпитетом, разделение метафор на типы зависит от степени закрепленности в языке. Согласно этому критерию выделяют языковую и речевую метафоры. В основе языковой метафоры лежат объективированные ассоциативные связи, отражаемые в коннотативных признаках, несущих сведения либо об обиходно-практическом опыте данного языкового коллектива, либо о его культурно-историческом знании. Например: «море» – безмерное водное пространство, поэтому безмерное количество может быть названо морем. Речевая метафора «исходит» из конкретного контекста и всегда связана с ним [см.: 2].

Речевые метафоры содержат в себе высокую образность, а потому, как и частные эпитеты, чаще используются при описании внешности в художественной литературе.

Поскольку метафора является сложным многокомпонентным феноменом, перевод каждого случая употребления метафоры индивидуален и требует особого внимания.

Пример:

When he saw us a damp gleam of hope sprang into his light blue eyes [5, p. 27].

Следует отметить, что метафора практически всегда употребляется с другими выразительными средствами. В данном случае эпитет позволяет создать более завершенный образ и более живой портрет описываемого.

Метафора, использованная в данном предложении, является языковой, так как легко понимаема вне зависимости от контекста. Это когнитивная языковая метафора, потому что для того, чтобы передать метафору на русский язык, переводчик не использует те же слова, что и в оригинале, чтобы сохранить сочетаемость слов. Однако это ни в какой мере не влияет на полноту образа.

Перевод:

При виде нас в его голубых глазах заиграл влажный отсвет надежды [4].

Сравнение. Сравнение – это сопоставление одного предмета с другим, придающее описанию особую наглядность и изобразительность. Стилистические функции сравнения проявляются в художественной выразительности, которую она создает в тексте. Сравнение, наряду с эпитетом и метафорой, получило широкое распространение в творчестве как отечественных, так и зарубежных писателей.

При сравнении сопоставляются два предмета или явления с помощью различных синтаксических и лексических средств, таких как like, as, as though, as like, such as, as…as, to resemble, to remind of.

Сравнения делятся на языковые и речевые по степени закрепленности в языке. Языковые сравнения закреплены в речи и используются языковым сообществом (eats like a bird), в то время как речевые – сугубо ситуативные и возникают только в конкретном контексте (His muscles are hard as rock).

Особое внимание следует уделять делению сравнений в английском языке на стилистическое (similie) и логическое (comparison). Стилистическое сравнение сравнивает два предмета (явления), принадлежащих к различным классам (She looks like a rose), в то время как логическое сравнение – это сравнение двух объектов, принадлежащих к одному классу (She is like her mother). Стилистическое сравнение более эмоционально, однако при анализе примеров употребления сравнений нами не было выявлено преобладание одного типа сравнения над другим.

Пример:

Gatsby, pale as death, with his hands plunged like weights in his coat pockets, was standing in a puddle of water glaring tragically into my eyes. [5, p. 25].

Гэтсби, бледный как смерть, руки точно свинцовые гири в карманах пиджака, стоял в луже у порога и смотрел на меня трагическими глазами [4].

Таким образом, в процессе данного исследования были выявлены следующие закономерности:

1. Выразительные средства, использующиеся при описании внешности очень разнообразны, однако среди них можно выделить наиболее часто встречающиеся: эпитеты, метафоры и сравнения.

2. При передаче на русский язык эпитетов часто используется прием развернутого описания, когда эпитет как прием в русском варианте не сохраняется, но передается посредствам других средств языка (например, при помощи придаточного предложения или причастного оборота).

3. Передача метафор зависит от природы метафоры. При языковой метафоре обычно не возникает трудностей с переводом. При передаче же авторской метафоры нужно всегда руководствоваться контекстом.

4. Передача сравнений не зависит от природы сравнения. Вне зависимости от того, какой тип сравнения представлен в предложении (стилистическое или логическое), сравнение всегда переводится однотипно.

5. При передаче образа героя можно отступать от того средства выразительности, которое используется в оригинале. Так, например, при передаче эпитета оригинального текста переводчик может использовать метафору в тексте перевода.

6. Редки примеры того, когда средства выразительности используются в изоляции друг от друга. Более распространено их совместное использование, когда одно средство усиливает, дополняет и придает выразительность другому.

Кроме того, проведенный анализ позволяет сделать вывод, что рассмотренные выразительные средства постоянного характера переводятся легче, чем аналогичные частного характера.

Список литературы

1. Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка. M.: Просвещение, 1990. 300 с.

2. Арутюнова Н. Д. Образ, метафора, символ в контексте жизни и культуры // Филологические исследования. Памяти академика Г. В. Степанова. М.; Л., 1990. С. 71– 88.

3. Мюллер В. К. Англо-русский словарь. М.: Эксмо, 2009. 1200 с.

4. Фицджеральд Ф. С. Великий Гэтсби [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://lib.rus.ec/b/213183 (дата обращения: 20.11.2013).

5. Fitzgerald F. S. The Great Gatsby. М.: Айрис-Пресс, 2010. 288 с.