Текст книги "Рок"

ГЛАВА 37
в которой команда приближается к Кристаллу и обнаруживает, что Воронка Рока исчезла.

Бенни вновь стремительно летел над степью. Черепаху он заметил очень быстро, она шла вдоль гряды гор к кратеру Большого Взрыва. Адамс подлетел к ней и опустился прямо на ее корпус, рядом с закрытым люком. Он мысленно позвал Проквуста, и тяжелый металлический круг с продолжительным вздохом откинулся внутрь корпуса. Выйдя из тамбура, он встретил две пары горящих нетерпением глаз.

– Ну?! – выдохнули одновременно и Проквуст и Глетчер.

– Все в порядке, двигаемся по плану. – Адамс вдруг почувствовал нестерпимый голод. – Друзья, а поесть у вас найдется что-нибудь для усталого путника?

Жадно поглощая паек, он коротко рассказал о своих приключениях. Пораженный Барри пристально всматривался в него, словно выискивая на его лице следы розыгрыша. Потом не выдержал и выбежал в кабину управления. Через некоторое время послышался его взволнованный голос, вызывающий Тиссу Проквуст сидел напротив и молча улыбался.

– Ты чего молчишь, Георг?

– А мне все понятно. Духа немного жалко.

– Мне тоже, но ты зря расстраиваешься, он не умер, он лишь вернулся в свой мир.

– В котором никогда не жил! – продолжил фразу Проквуст.

– Ничего, – проговорил невнятно Бенни, пережевывая очередной кусок, – он привыкнет. Мы ведь с тобой привыкли?

– Да, – грустно согласился Георг.

– Ты чего такой невеселый?

– Сам не могу понять. Может, о Ксении вспомнил?

– Не о дочке ли старосты ты говоришь?

– А ты ее видел?!

– Нет. Слышал только.

– А-а, – в голосе Проквуста послышалось разочарование.

– Да не грусти ты, Георг, – Адамс хлопнул его по плечу и откинулся назад, на зовущую подушку. – А девушки… – Бенни отвернулся к стене, – они у нас еще будут. Впереди…

И он тут же заснул. Проквуст вздохнул, отправил остатки командирской трапезы в сборник отходов и, вернувшись, укрыл Бенни легким пледом. А потом он опять погрузился в свои грезы. Он никак не мог забыть Ксению, хотя виделся с ней только раз. И почему-то он верил, что она его тоже помнит, не просто помнит, а ждет! Не хотел он думать по-другому, мысли о рыжеватой девчонке грели ему душу и сердце, давали надежду, что ему есть к кому возвращаться.

– Георг! – неожиданно зашипел ему в ухо возбужденный Глетчер. – Идем в кабину, кое-что покажу. – Смотри, – начал он, когда они уселись в кресла и прикрыли дверь в пассажирский отсек, – вот данные с «Первого Звездного», – он ткнул в монитор компьютера, где мелким бисером были рассыпаны строчки, числа и мелкие графики.

– Бенни, – взмолился Проквуст, – расскажи на словах. Я на твоих экранах ничего не понимаю.

– Да, ты прав, это я не подумал. Понимаешь, – взволнованно заговорил Барри, – червей больше нет, и проходимость энергии стабилизировалась!

– Ну и что?

– Как ты не понимаешь, Бенни рассказал правду!

– Почему не понимаю? – улыбнулся Проквуст. – Я и не сомневался, что командир рассказал правду.

– А я вот сомневался. – Глетчер откинулся в кресло и задумчиво уставился в обзорный экран. – Я сам видел масштабы последствий от Большого Взрыва, они колоссальны! А тут один человек слетал на несколько часов и половину поражения устранил! Поразительно!

– Барри, а сама Свалка?! Она ведь осталась, и будет оставаться.

– Ничего, с ней вы справитесь, не сразу, конечно, но справитесь.

– Почему «вы», разве ты не с нами? – удивленно посмотрел на него Проквуст.

– Конечно, с вами! Просто так вырвалось.

Кратер Большого Взрыва приближался. Проквуст давно уже ушел спать, а Глетчер остался в кабине и все пытался предугадать, каким образом Дух Камня собирался помочь спустить Черепаху вниз. Для себя он уже решил, что будет прыгать, но как пройдет прыжок, предсказать не мог. Дело в том, что десантный вездеход мог подпрыгнуть и приземлиться, но как он поведет себя при приземлении на точку посадки, расположенную на триста с лишним метров ниже начальной точки броска?! Он вновь и вновь изменял исходные данные, но компьютер раз за разом выдавал прогнозы один хуже другого. Сигнал зуммера автопилота вернул Барри к действительности, и он понял, что они прибыли, впереди через пару десятков метров начиналась пропасть. Он измерил уровень радиации: несколько повышенный, но безопасный. Еще раз сверил координаты. Глетчер не стал никого будить, а вышел из Черепахи через небольшой резервный люк, находящийся под основным сидением вездехода. Он спрыгнул на каменистую поверхность и крадучись двинулся к обрыву. Он был уверен, что Адамс очистил кратер от тумана времени, но все равно его мучили сомнения.

Каньон Большого Взрыва был свободен. Он просматривался до горизонта, лишь кое-где внизу глубокая тень рисовала черные пятна. Но не это бросилось в глаза Глетчеру. Он остолбенело рассматривал гранитную эстакаду, начинающуюся чуть ли не из-под его ног и уходящую вдаль и вниз. Барри не мог поверить своим глазам: эстакада была чуть шире Черепахи, как раз настолько, чтобы вездеходу двигаться по ней было безопасно, и поверхность ее была ровной, как на хорошем шоссе.

Глетчер встал на колени, осторожно протянул руку над сказочной дорогой и мягко опустил ее вниз. Ладонь легла на теплый от лучей солнца камень, плотный и твердый, настоящий! Барри заглянул в угол стыка эстакады с обрывом и увидел трехсотметровую гряду цельного гранита, выросшего из недр планеты. Глетчер потряс головой и отполз от края. Было не по себе, в груди холодком кольнул страх и отчуждение: так на свете не бывает! Но ведь вот оно, чудо, перед глазами! Что с ним делать, что делать с глазами, которые это видят, с кожей, которая это ощущает?! Оставалось одно: верить.

Спуск по эстакаде прошел вполне успешно, без приключений и происшествий. Они просто ехали, молчаливо всматриваясь в колоссальное творение Духа Камня, поражаясь невероятию того, что видят, и опасаясь в глубине души: а вдруг этот мираж рассеется, и они рухнут вниз, на острые камни?! Даже Адамс, сам способный на чудеса, был подавлен величием подарка Духа Камня. Он в который раз мысленно поблагодарил его и, кажется, даже ощутил его снисходительное «пожалуйста». Эстакада тянулась во всю длину каньона и, постепенно опускаясь, вела в самый центр кратера Большого Взрыва. Здесь она превращалась в дорогу, уходящую темно-коричневой, матово поблескивающей лентой в темный провал тоннеля. Черепаха, не сбавляя скорости, влетела под своды тоннеля и тут же зашелестела своими гусеницами по ровной, глянцево блестевшей в лучах прожекторов дороге.

– Бенни, неужели твой призрачный друг подготовил нам дорогу до самого кристалла? – спросил Глетчер, напряженно вглядываясь в бегущий навстречу путь.

– Нет, Барри, скорее всего, мы двигаемся по следу Черного Кристалла. Дух сказал мне, что кристалл прожег в граните тоннель; естественно, что камень в нем оплавился.

– Господи! Но ведь это же гранит! – изумился Барри. – Какая же у кристалла была температура?!

– Я думаю, он был холодным, – внезапно сказал Проквуст. Глетчер и Адамс изумленно уставились на него. – Что вы так на меня смотрите?

– Да потому что слышим от тебя глупости!

– Да, Георг, я хоть и не столь категоричен, как Барри, но… – Бенни красноречиво указал рукой на обзорный экран Черепахи, – но нельзя отрицать очевидного!

– Извини, командир, – Проквуст виновато улыбнулся, – но то, что видят глаза, не всегда бывает очевидным.

– Георг! – сердито вмешался Барри. – Но как ты тогда объяснишь оплавленные стенки тоннеля?

– Частицы гранита не оплавились, они бежали от летящего кристалла, как от чумы, втягиваясь и уплотняясь сами в себя. Потому он и сумел продвинуться на сотни километров от кратера, он просто был в свободном полете, камень не мешал ему.

Глетчер и Адамс переглянулись и одновременно посмотрели на экран, потом опять на Проквуста.

– Значит, Черный Кристалл кто-то закинул через дыру между мирами, и он свободно летел в скалах, потому что камни перед ним расступались?

– Да, Барри, так и было.

– Но, Георг, позволь, как же камень не провалился в самый центр Ирии, если любая порода перед ним расступается?

– Значит, вниз ему нельзя. Сейчас он лежит в огромной пещере на навсегда омертвевшем камне.

– Да камень и так мертвый!

– Нет, Барри, это не так. – Бенни незаметно положил свою руку ему на плечо, сдерживая от слишком резких слов. – Для Церкви Рока все сотворенное Господом, в том числе и скалы, по определению не может быть мертвым. Дух Камня сказал, что камень живет в своем, очень медленном времени.

– Ну вот, – проворчал еле слышно Глетчер, – и ты туда же!

– Послушай, Георг, – обратился Адамс к Проквусту, – ты так уверенно говоришь обо всем этом, что я немного беспокоюсь за тебя. Ты не переволновался?

– Нет, командир, я в своем уме, просто я чувствую кристалл, чем ближе, тем больше. Это невозможно объяснить словами. – Георг виновато улыбнулся и скрылся в пассажирском отсеке.

Черепаха глотала километр за километром. Адамс незаметно задремал. Проснулся он от того, что вездеход стало неимоверно трясти. В кабину заглянул заспанный Проквуст.

– Что случилось, мы едем по стиральной доске?!

– Похоже на то! – Глетчер уже сбавил скорость машины до минимума, теперь она медленно переваливалась с одной кручи на другую. Экипаж Черепахи смотрел, как прожектор машины высвечивает рваные края узкого извилистого хода среди дикого нагромождения камней и спекшейся от ядерного взрыва породы.

– Они тут ядерную бомбочку, похоже, рванули. Бенни, Георг, видите, как песок в стекло перетек? Верный признак. И как только твой приятель смог расчистить такой завал?!

– Видимо, просто раздвинул камни, – задумчиво произнес Адамс. – Судя по всему, это последний подарок Духа Камня, теперь все зависит только от нас. – Бенни нагнулся к Глетчеру: – Барри, по-моему, тебе пора вооружаться!

Черепаха внезапно круто нырнула вниз и тут же опять умиротворенно зашелестела гусеницами, тоннель снова стал просторным и глянцевым.

– Ого, кажется, мы вышли на финишную прямую. – Глетчер встал и направился к выходу. – Ты прав, Бенни, пора мне идти экипироваться. Скажи мне, вам с Георгом точно никакого оружия не надо?

– Точно.

– Ну, как хотите. Ты тут ничего не трогай, я на автопилот поставил. – Уже из-за двери Глетчер обернулся и, выглянув из-за спины Проквуста, спросил Адамса: – Слушай, Бенни, а почему Дух Камня, обладая такой силой, не может сам вышвырнуть этот камушек из нашего мира?!

– Он не может, – вступился за Духа Камня Георг. – У каждого из нас свой Рок и своя дорога.

– Понятно, и Дар у каждого свой, – подхватил Барри, а потом грустно добавил. – А у меня хоть какой-нибудь есть?

ГЛАВА 38
в которой Председатель ведет коллег к Кристаллу, а Харман узнает о похищении Алисы.

Они не поднимались на лифте, просто шли по коридору, который чуть забирал вверх. Кайзер тяжело дышал, видимо, устал, но молчал. Через пару километров коридор закончился обыкновенной двухстворчатой дверью, которую Председатель самым банальным образом открыл, нажав на ручку.

Впереди был густой сумрак. Харман шагнул за Блендером и тут же ткнулся в его спину. Тот стоял, застыв, глядя перед собой.

– Пауль, проходите! – зашипел на него сзади Харман, и Советник машинально сделал несколько шагов вперед, продолжая смотреть в полутьму перед собой.

– А я и не знал, Пауль, что вы видите в темноте. Редкое качество.

Высоко наверху глухо треснуло, и тут же появилось светлое пятно; набирая яркость, оно медленно расширялось, разгоняя под собой полумрак. Теперь рядом с Советником застыл и Директор. Раскрыв от изумления рот, он смотрел, как наполняется светом необъятный зал с высоченным потолком. По его боковым сводам тремя рядами друг над другом тянулись широкие пандусы, на которые выходило множество дверей. Почти одновременно они стали открываться, и из них медленно и бесшумно появлялись люди. Они подходили к перилам и неподвижно застывали.

Сооружение было невероятным по своим масштабам. В центре, на расстоянии двухсот метров, в небольшом углублении лежал громадный черный шар, не меньше чем в три-четыре человеческих роста. По мере того, как света становилось все больше, шар становился все чернее; только приглядевшись, можно было заметить мелкие грани на его поверхности. Шар казался средоточием прозрачной и в тоже время непроглядной тьмы.

– Что это? – прошептал Харман пересохшими губами. Внутри у него все похолодело, захотелось отвернуться от этого шара, но тот словно приковал к себе его взгляд.

– Вот мы и пришли.

С трудом отведя глаза, Харман увидел рядом ухмыляющееся лицо Кайзера. Он едва узнал его, наверное, здешний свет придал ему такое выражение, а особенно изменил глаза. Теперь они смотрели колюче, пронизывающе, всепонимающе.

– Что это? – машинально опять спросил Харман.

– Это камень преткновения, – ядовито ухмыляясь, ответил Председатель.

– Не понимаю.

– Ну, вы-то ладно! – пренебрежительно махнул рукой Кайзер. – А вот вы, Пауль, что молчите?!

– Мне страшно, господин Председатель.

– О! Такое откровенное заявление делает вам честь, а также свидетельствует о вашей проницательности, Блендер. И что же вас здесь пугает?

– Здесь пахнет чертовщиной!

– Послушайте, господин Председатель! – возмущенно воскликнул Харман. – Если вы решили от нас избавиться, то делайте это поскорее.

– Зачем же так торопиться, неужели вас с жизнью ничего не связывает?

– Вот как, речь идет о жизни?! – взволнованно воскликнул Блендер. – Вы что же, Йорген, собираетесь нас здесь без суда и следствия казнить?!

– А почему бы и нет?

– Но за что?! – выкрикнул Харман.

– За то, – глаза Кайзера внезапно сузились в злые узкие щелочки, – что вы сунули свои избалованные властью и довольством носы в чужие тайны!

Харман и Блендер растерянно переглянулись.

– Что глазами моргаете, думаете, как свое внеслужебное любопытство не сумели спрятать? Ну, признайтесь! – Председатель выжидательно умолк и стал прохаживаться перед пленниками, в ином качестве они себя уже не представляли. – Так я вам объясню! Вы, господа, научились идеально прятать свои бумажки и файлы, только они нам не нужны, нам достаточно ваших мыслей.

– Йорген, вы хотите сказать, что читаете наши мысли?! – с удивительным даже для самого себя спокойствием спросил Харман.

– Именно! – Кайзер остановился перед ними и, смотря снизу вверх то на одного, то на другого, ехидно заметил: – Если бы вы только знали, какой мусор у вас в головах! Вы, господа, считали меня полным кретином, думаете, это приятно? Молчите! – Председатель поднял вверх указательный палец. – Я долго ждал, но вы, Пауль, все-таки клюнули на наживку! Приятно было наблюдать ваше прозрение о том, что жизнь гораздо сложнее и загадочнее ваших представлений о ней. А признайтесь, вы удивитесь еще раз, если узнаете, что я уже третий раз избираюсь на пост Председателя?

– Вы, Йорген, тоже бессмертны?

– Да, Пауль, тоже!

– Но как такое возможно?! Я до сих пор поверить не могу, что все вот это, – Харман обвел взглядом огромную пещеру, – существовало много тысячелетий параллельно с Новой Цивилизацией.

– Нет, Рональд, вы неправильно расставляете акценты: это внешний мир существует параллельно нашему. Только благодаря нам его спокойствие и стабильность длятся уже тысячи лет. Вы никогда не задавали себе вопрос, что такое деструкция?

– А зачем? – пожал плечами Харман. – Есть техника, есть специалисты… – он иронично улыбнулся, – с которыми мы, видимо, скоро познакомимся.

– Нет, дорогой мой, вам обоим предоставлена честь сыграть с судьбою напрямую, без посредников. Вы просто подойдете к этому священному для нас камню и дотронетесь до него.

– И что будет? – хмуро спросил Блендер.

– А вот этого никто не знает! Варианта два. Первый – вы превратитесь в дохов; второй – вы приобретете бессмертие и полноправно присоединитесь к нам.

– А каковы шансы?

– На то, чтобы стать бессмертным? Шансов мало, Рональд.

– А если я не хочу играть в эту рулетку, если я хочу вернуться к своей прежней жизни?

– Ну, Пауль, слышать от вас такое странно.

– Значит, назад хода нет?

– Нет, – Кайзер перевел взгляд на Хармана. – Ну, а вы, Рональд, что скажете?

– Дочь жалко, одна останется.

– Думаю, не останется.

Харман недоуменно посмотрел на Председателя.

– Не понимаете? Вы когда последний раз навещали свою дочь?

– Дня два или три назад.

– Так вот, позавчера она пропала.

– Как пропала?

– А так! К ней явились два субъекта, они опознаны; один из них ваш звездный зять.

– Этого не может быть! Позвольте, Йорген, но почему их не схватили? Как они могли с Алисой покинуть клинику?!

– А они и не покидали. Зашли к ней в номер и испарились, кстати, вместе с доктором.

– Но это невозможно!

– Выходит, что возможно. А вам Пауль разве не сообщил о происшествии? Он ведь участвовал в расследовании.

– Пауль?! – Харман повернулся к своему собрату по несчастью.

– Извини, Рональд, – пожал тот плечами. – Не успел, откуда я знал, что все вот так закончится? Рональд, да прекратите вы так скорбеть о дочери, может, она в этом и не нуждается, вы лучше о себе самом подумайте.

– Хороший совет, Пауль! Пора, – сказал Кайзер и отошел в сторону.

Вдали прозвучал протяжный гонг, потом хлопнула створка двери, и в наступившей гробовой тишине зазвучали шаги. По мере того, как они приближались, человеческие фигуры на пандусах вставали на одно колено и почтительно склоняли головы.

– Господа! На колени! – зашипел на них Кайзер, уже стоящий на колене.

Из-за черного каменного яйца показался высоченный темнокожий человек в сверкающем одеянии. Блестели золотом его мантия, посох, который он нес в левой руке, высокий головной убор. Харман, стоя на колене и опустив вниз голову, краем глаза все-таки смотрел на незнакомца. Он остановился шагах в двадцати от них. Коричневая кожа была покрыта сеточкой морщин, из-под высокой золотой шапки кое-где торчали седые пряди.

– Претенденты здесь?! – громовым голосом заговорил темнокожий.

– Да, Верховный Хранитель, – противным льстивым голосом отозвался Кайзер.

– Встань, Йорген. И все остальные тоже.

Харман с удивлением смотрел на все это, и в его голове растерянность плененного сменялась злостью обреченного. Ему вдруг до тошноты стало противно участвовать в этом маскарадном шоу с деланными поклонами и ритуалами. «Шуты и клоуны, вот вы все кто, – подумал он, – а то, что вы бессмертны, так это делает вас еще более смешными!»

Он совершил большую ошибку. Харман это понял в ту же секунду, уловив пронзительный взгляд Кайзера. Этот маленький вредный человечек подбежал к темнокожему великану и что-то горячо заговорил, пытаясь, встав на цыпочки, вытянуться и стать выше. Хранитель сначала, казалось, не обращал на прыгающего перед ним Председателя никакого внимания, но потом заинтересованно склонил голову, искоса поглядывая на Хармана. Через минуту он решительно, но бережно отодвинул низкорослого доносчика в сторону и направил свой золотой жезл на Хармана.

– Услышьте, братья мои! Он посмел не просто усомниться! – зычно заорал Хранитель, потрясая высоко поднятым жезлом, потом опять направил его на бывшего Директора Социального института. – Ты посмел насмехаться над нами! Ты, ничтожный червь, думаешь, что мы смешны, ничтожество! Смотри!

Верховный Хранитель перехватил жезл двумя руками и вытянул их перед собой на уровне лица. Губы его что-то беззвучно шептали. Жезл завибрировал, сначала незаметно, потом все явственнее, от него послышался гул, у темнокожего великана на оголенных по локоть руках вздулись от напряжения жилы. Сбоку от Хармана раздался сдавленный крик Блендера, и в тот же миг он взлетел вверх на несколько метров и повис там. Хранитель начал двигать жезл, и вместе с ним двинулся Блендер с разинутым в немом крике ртом и выпученными глазами. Хранитель резко вскинул руки с жезлом вверх, и пронзительно заоравший Пауль улетел под самый потолок необъятной пещеры. Потом медленно, повинуясь жезлу, опустился на пол, примерно на середине пути между стоящими людьми и Черным Кристаллом.

– Иди и испытай себя, скинь бренные оковы, стань Космосом! – зычно приказал Хранитель ничком лежащему Блендеру.

Тот с трудом сел и вдруг решительно отрицательно замотал головой. Потом встал, отряхнул дрожащими руками брюки и вдруг громко, но совершенно спокойно сказал:

– Сам не пойду. – И бесстрашно уставился на своего грозного мучителя. Тот от такого нахальства, похоже, язык проглотил. Он лишь молча оглянулся на Кайзера и кивнул в сторону Пауля. Председатель отвесил легкий поклон и неспешно двинулся к Блендеру. Он обошел его по дуге и приблизился к Черной громаде. Опустившись на колени, последние несколько метров он полз к камню, благоговейно прислонив руки к груди. Когда до камня осталось полметра, он резко выкинул ладони вперед и прислонил их к его холодной и темной поверхности. Кайзера встряхнуло так, словно по нему пробежал высоковольтный разряд, голова его на несколько мгновений вжалась в плечи, но через минуту он встал, медленно повернулся и тем же путем вернулся. Глядя на Председателя, Харман не верил своим глазам: куда делась его былая придурковатость и стариковская немощь?! Он словно помолодел, лицо его лоснилось гладкой кожей, под одеждой округлились мышцы.

– Я готов, о Хранитель!

– Приступай!

Кайзер взглянул на Блендера и, протянув руки в его сторону, крикнул: «Отнимаю волю твою, сею волю свою!». Харману хорошо было видно даже с этого расстояния, как мгновенно опустились и без того сутулые плечи его собрата по несчастью. Тот безропотно повернулся и пошел к камню размеренным шагом. В мертвой тишине слышны были его шаркающие шаги. Вот он подошел вплотную, вот, не колеблясь, возложил руки на поверхность кристалла. Казалось, ничего не происходит, только руки его вдруг рухнули вниз, словно плети, а сам он застыл.

Все, подумал Харман, Блендера не стало, теперь мой черед. Ему стало так все противно и гадко, что он сам двинулся мимо остолбеневшего Кайзера, мимо молчаливого Хранителя, провожавшего его взглядом. Он шагал к Черному Кристаллу, никем не удерживаемый, а перед его внутренним взором вдруг во всей своей неприкрытой мерзости выросла истинная картина Новой Цивилизации, созданной, как оказалось, ради вот этой кучки упырей. Почему он их так назвал? Он не знал, почему, просто всплыло это слово из глубин памяти, как самое подходящее в данный момент.