Текст книги "Беларусь на пути в будущее. Социологическое измерение"

В сфере хозяйственной деятельности фермеров главными проблемными моментами, по их мнению, являются следующие: 1) недостаток ресурсов, 2) кадровый состав, 3) неполнота правового регулирования. Недостаток ресурсов выражается в том, что, как правило, фермерам выделяют бросовые земли с низкой кадастровой стоимостью и, соответственно, таким же плодородием; для них, несмотря на постановления, на практике затруднен доступ к кредитам банков; они ощущают сложности с реализацией продукции, как правило, небольших партий; для них затруднена возможность покупки в небольших партиях минеральных удобрений и др. Что касается кадрового состава, то наблюдается замедление процесса воспроизводства фермерства: с каждым годом происходит, с одной стороны, старение уже состоявшихся фермеров (около 80 % старше 40 лет), естественный уход их из активной деятельности, с другой – нежелание молодых селян браться за это хлопотное дело (только 5 % молодежи среди фермеров в возрасте до 30 лет). И этот процесс связан не только с личным нежеланием; многие молодые люди взялись бы за организацию и ведение фермерского хозяйства. Однако их пугают трудности объективного плана:

нестабильность сельского хозяйства как бизнеса, зависимость от природных катаклизмов;

слабая обеспеченность техникой;

недостаточная поддержка властей: молодежь не попадает в категорию лиц. имеющих право брать технику в лизинг, не может взять льготный кредит и т. д.

Однако не только молодые, но и уже состоявшиеся фермеры нуждаются в улучшении существующей ситуации. В частности, они предлагают:

в свете недавнего выступления Главы государства по поводу обустройства не только агрогородков, но и близлежащих деревень разрешить фермерам строительство жилых построек на выделенной им земле. По мнению фермеров, так можно оживить заброшенные деревни, не используемые пустующие земли;

усовершенствовать механизм передачи средств из бюджетного финансирования для фермеров по программе мелиорации, электрификации, строительства дорог и подъездных путей;

осуществить специализацию между фермерством и крупными сельхозпроизводителями, которые могут передать ряд возделываемых, но невыгодных для них культур, фермерским хозяйствам;

включить фермеров в общегосударственные программы по улучшению условий сельскохозяйственных работ;

разработать и внедрять механизм кооперации фермерства с крупными сельхозпроизводителями для оптимизации деятельности тех и других по обеспечению минеральными удобрениями, семенами, кормами и т. д. на партнерских началах;

пересмотреть и принять нормативные и отчетно-финансовые документы, позволяющие рассматривать фермера не только как производителя сельхозпродукции, но и как держателя агроусадьбы в соответствии с программой развития агротуризма (пока эти два вида деятельности относятся к разным министерствам);

с целью помощи по реализации и сбыту фермерской продукции создавать «Дома фермеров», отделы фермерской продукции в супермаркетах, где может продаваться произведенная ими продукция;

в связи с недостатком знаний нужны обучающие семинары, учебно-консультационные пункты, курсы повышения квалификации и особенно бизнес-консультанты по решению финансово-кредитных вопросов. И хотя они кое-где уже существуют, тем не менее есть проблемы, связанные с сезонностью, пространственной удаленностью, временным фактором и др., не позволяющие фермеру оставить хозяйство и уехать на учебу. Возможно, есть смысл практиковать выездные консультации для фермеров, хозяев крестьянских хозяйств и ЛПХ;

создать не только районные, областные, но и республиканскую ассоциацию фермеров, поддерживаемую государством;

проводить на регулярной основе съезды фермеров страны.

Что касается судьбы личных подсобных хозяйств, то, как показали социологические исследования, до сих пор современное состояние экономического поведения сельских жителей Беларуси в собственном подворье основывалось на некой адаптивной форме хозяйствования: ЛПХ в симбиозе с крупным сельхозпредприятием. Однако с переходом сельского хозяйства на рыночные отношения, появлением частных собственников (ЧУП, фермерских и крестьянских хозяйств и др.) часть работников концентрируют свои усилия в основном в сфере общественного производства, т. е. на предприятии, и планируют удовлетворение своих потребностей, как и промышленные рабочие, опираясь только на заработную плату. Следовательно, появляется новая проблема, связанная с возможностью существования ЛПХ, его востребованностью в условиях рыночного хозяйствования и работы на крупных сельхозпредприятиях. То, что необходимость в ЛПХ меняется, с каждым годом становится все очевиднее: с одной стороны, среди значительной части сельскохозяйственных рабочих происходит сужение спектра хозяйственной деятельности на подворье до производства минимума продукции, предназначенной преимущественно для потребления семьи, с другой – расширение хозяйственной деятельности за счет увеличения земельных наделов, подключения к внутрихозяйственной деятельности всех членов семьи, специализации и производства продукции на продажу, возникновения крестьянских хозяйств и крестьянства как самостоятельной социальной группы, для которой работа в собственном хозяйстве становится основным способом получения дохода. В целях поддержки и развития данного слоя государство предложило такую форму помощи селянам, как микрофинансирование. Однако, при всей заманчивости этой помощи, немногие к ней обращаются. Причин несколько: в селе из-за низких доходов сложно найти поручителя; крестьянин, самостоятельно ведущий хозяйство, может не иметь постоянного места работы и, соответственно, не может получить справку о доходах; кредит нужно погашать сразу, а реализация продукции предполагается через 6–8 месяцев; кредит выдается безналичными деньгами, а крестьянин покупает, что дешевле (подержанную технику) или живой скот, например, корову, жеребенка и др. только за наличные рубли и т. п. Согласно опросам общественного мнения сельских жителей Брестской области в 2014 г., только 14 % из них пользовались услугами кредитования. Из числа пользовавшихся ими оценили с точки зрения доступности, удобства и эффективности предоставления кредитов для поддержки ЛПХ на 5 баллов только 1 % респондентов, на 4 балла – 2 %, на 3–5,3 %, на 2–3 %, на 1–2,7 %. Как видно, оценки крайне низкие. Поэтому необходимо предусмотреть ряд мер, способных приблизить новые формы финансовых расчетов к крестьянскому образу жизни. В частности, крайне желательно банкам, налоговым службам, нормотворческим организациям разработать систему, гарантирующую возврат кредитов, адекватную правилам и нормам сельского образа жизни и традициям сельского сообщества (например, поручителем может быть соседская община, кредитная комиссия деревни и т. п.); с помощью выездных консультационных групп осуществлять деятельность по повышению финансовой грамотности собственников и обучению бизнес-планированию.

Кроме процесса становления крестьянских хозяйств товарного типа, в результате адаптации сельских жителей к рыночным процессам на селе, технологической и организационно-управленческой модернизации современного отечественного сельского хозяйства произошло постепенное становление на крупных сельхозпредприятиях социально-классовой группы – сельскохозяйственных рабочих нового типа. Как показали исследования, в отличие от прошлых лет. их образ жизни, экономическое поведение и ценностные ориентации существенно отличаются от других социальных групп, в частности, крестьян, к которым относятся фермеры, хозяева крестьянских и крупных подсобных хозяйств. До недавнего времени совершенно невозможно было разделить сельхозрабочих и крестьян в качестве отдельных групп. Почти все сельские жители работали на агропредприятии, имели подсобное хозяйство. Интеграция крупных коллективных хозяйств и личных подсобных хозяйств позволяли крестьянам совмещать основную работу с вторичной занятостью в своем хозяйстве, получать помощь от коллективных хозяйств (техникой, кормами, семенами, продукцией и др.) и благодаря этому производить не только продукты потребления, но и некоторый товар на продажу. Сегодня все резко изменилось: рабочие в основном работают на предприятии, подсобное хозяйство сузилось до нескольких куриц, грядки картофеля и лука для собственного потребления семьи. Приусадебное хозяйство сельхозрабочих стало выполнять ту же функцию, что и дачные участки горожан: место традиционно любимых занятий на земле, рекреации и пополнения продовольственных запасов на зиму.

Образ жизни и экономическое поведение сельскохозяйственных рабочих радикально отличаются от крестьянского: если рабочие и имеют подворье, на котором трудятся все члены семьи, получаемая продукция имеет исключительно потребительский характер (подобно дачному труду горожан), а основные доходы они получают с постоянного места работы в относительно крупном сельскохозяйственном производстве, где они выступают в роли наемных работников. Как правило, сельскохозяйственные рабочие отличаются нерыночным отношением к собственности на землю (не хотят приобретать землю для производства) и продукции с подворья (не продают ее с целью получения и увеличения дохода); отсутствием потребности в расширении земельных угодий, высокой миграционной мобильностью, стремлением жить по городским образцам, ориентацией детей на городские профессии и городской образ жизни, желанием работать строго по времени, оговоренном в контракте (с выходными, праздниками и заслуженным отпуском), способностью участвовать в сложной технологической системе производства, достаточно точно выполняя технологические регламенты, нормативы и указания со стороны начальства, классово-коллективистской солидарностью и социальной субъектностью.

В отличие от них крестьяне и крестьянство как класс представляет собой довольно узкую группу сельских производителей (к ним относятся некоторые ЛПХ, крестьянские хозяйства, фермерство), количественный состав и специфика производственной деятельности которых имеют весьма существенные региональные отличительные черты: в Брестской области их намного больше, чем в других областях, и основным видом деятельности является огородничество (ягоды, огурцы, помидоры и т. п.), в Гродненской области они в основном производят мясомолочную продукцию и плодовую (яблоки), меньше всего крестьян в Могилевской и Витебской областях. Однако региональная специфика социально-классовой структуры как села, так и малых городов, требует серьезного эмпирического обоснования.

Сравнительный анализ показал, что из числа всех опрошенных можно выделить тех, кто определенно относится к крестьянам, и тех, кого целесообразно называть сельскохозяйственными рабочими. Поскольку почти все сельские респонденты работают в сфере общественного производства и имеют собственное хозяйство, то особенности социально-экономического поведения представителей разных групп, в частности сельскохозяйственных рабочих и крестьян, стали определяющими в исследовании. Под социально-экономическим поведением человека мы понимаем совокупность действий по достижению социального и материального статусов, входящих в нормативный образ личности, сформированный под воздействием социального окружения, семейного воспитания, самостоятельной трудовой деятельности, а также той референтной группы, в которую включен (реально или виртуально) индивид. Одним из важнейших мотивов трудовой деятельности является получение дохода. Соответственно, доход и способы его получения выступают одной из значимых характеристик материального и социального статуса индивида. Уже в ответах на первый вопрос (насколько важно для них иметь собственное хозяйство) 56 % респондентов из Брестской области ответили: «очень важно». В Минской области так ответили 24,3 %. Для сельскохозяйственных рабочих иметь собственное хозяйство оказалось «не важно» (в Брестской области таких только 12,6 %, в Минской – 30 %). Однако для большинства селян ведение собственного хозяйства имеет большое значение. Вопрос заключается в том, почему для одних ведение собственного хозяйства представляет важность, а для других – нет? Дело в том, что у данных социальных групп проявляется различие в мотивациях хозяйственной деятельности. Если для крестьян собственное хозяйство – это преимущественно источник получения денежного дохода (23 % – основной и 31,5 % – дополнительный) и только потом – семейного потребления, то для рабочих – наоборот, это источник потребления: только 3 % сельскохозяйственных рабочих указали, что продают полученную на подворье продукцию в целях получения основного дохода (15,7 % – дополнительного), а 61,4 % рассматривают свое хозяйство исключительно как источник потребления. Поэтому если 75,7 % крестьян ответили, что производят сельхозпродукцию на продажу, то среди сельскохозяйственных рабочих таких оказалось в десять раз меньше. Это говорит о том, что хозяйственная деятельность крестьян, в отличие от хозяйств сельскохозяйственных рабочих, носит товарный характер.

Ответы крестьян свидетельствуют, что труд в собственном хозяйстве им нравится. И то, чем он нравится, разительно отличается от предпочтений в ведении своего хозяйства сельскохозяйственных рабочих. В частности, по главным показателям (нерегламентированность времени, чувство хозяина, опора на семью, самоответственность) крестьяне существенно отличаются от сельхозрабочих. Последние предпочитают временной распорядок, установленный технологическим и управленческим процессом на производстве, стабильную зарплату, отсутствие предпринимательских рисков, однако им присущ иной тип ответственности – не индвидуалистически-семейного типа, а связанный с взаимозависимостью в коллективе, умением руководить людьми и подчинятся руководству в трудовом коллективе и т. п. Очень показательны ответы респондентов на вопрос: «Что для Вас лучше: работать в своем хозяйстве на своей земле от зари до зари или иметь нормированный рабочий день и выходные, работая в государственном или частном сельскохозяйственном предприятии?». Так, крестьяне (57,7 %) предпочитают работать в своем хозяйстве и только 3,6 % – на сельхозпредприятии, а сельхозрабочие (51,4 %) в основном хотели бы работать на сельхозпредприятии или, в крайнем случае, на предприятии и иметь небольшое хозяйство. Только 11,4 % из числа опрошенных сельхозрабочих считают, что лучше работать в своем хозяйстве.

Нужно отметить, что крестьяне имеют больше материальных и социальных ресурсов для ведения своего хозяйства, нежели рабочие. Оказалось, что в их хозяйстве намного (вдвое-втрое) больше рабочих рук, задействована, как правило, вся семья и родственники (81 %). Более того, значительной части крестьян постоянно не хватает рабочих рук, в то время как большинству сельхозрабочих (77 %) их достаточно. В связи с этим каждому четвертому крестьянину приходится нанимать работников на сезонные работы. В то же время крестьяне в меньшей степени, нежели сельскохозяйственные рабочие, готовы к работе по найму: отметили, что на частном предприятии лучше работать 9 % крестьян и 23 % – сельхозрабочих, на государственном лучше 15,3 % крестьян и 35,7 % – рабочих. По мнению 70,3 % крестьян, все-таки лучше работать в хозяйстве.

Но не только человеческими ресурсами обладают крестьяне в большей степени, нежели рабочие. Они имеют и большие по размеру наделы земли. Так, если большинство сельхозрабочих ограничиваются небольшими участками до 10 соток, то крестьяне не только имеют большие земельные наделы, но и стараются увеличить их: 12,6 % респондентов хотят увеличить до 1 га, 3 % – до 3 га и 1 % – свыше 10 га. Примечательно, что половина опрошенных крестьян выступает за частную собственность на сельскохозяйственные земли, в то время как среди сельхозрабочих таких только треть (34,3 %).

Завершая описание двух социальных групп сельского населения, хочется отметить, что принадлежность к классу или к той или иной социальной группе обеспечивается не только особым образом жизни, наличием собственности, характером труда, социальными ресурсами, но и самоидентификацией представителей данной группы с тем или иным классом (группой). Данные соцопроса показали, что крестьяне совершенно определенно идентифицируют себя с особой группой, обладающей характерными признаками и свойствами. Так, на вопрос: «Как Вы можете охарактеризовать людей, которые занимаются собственным хозяйством для продажи произведенной продукции?» крестьяне дали самооценочные ответы, охарактеризовав себя как более приспособленных к жизни, зажиточных, кормильцев населения, ответственных, предприимчивых, расчетливых, экономных и т. п.

Не менее показательны ценностные ориентации представителей двух групп: крестьян и сельскохозяйственных рабочих. Оказалось, что для сельскохозяйственных рабочих более значимы, чем для крестьян, такие ценности, как благополучие и порядок в стране (77,3 %, а для крестьян – 61,4 %), отсутствие военных конфликтов в соседних странах (52,3 и 34,7 % соответственно), возможность влиять на принятие решений, власть (13,6 и 3 % соответственно), но менее – покой и жизненный комфорт (47,7 и 54,5 % соответственно). Для сельскохозяйственных рабочих важными, наряду с вышеуказанными, являются интересная работа, профессия (58 и 34,7 % для крестьян), общественное признание, известность (8 и 3 % соответственно), самореализация (30,7 и 21 % соответственно), самоуважение (27,7 и 18,3 %), удовольствия и развлечения (11 и 7 % соответственно). Они более политизированы и социально активны. Поэтому, когда был задан вопрос о том, что им удалось в их жизни, то ответы на него также стали свидетельством жизненных ориентаций и менталитета представителей данных социальных групп. Сельхозрабочие также отметили, что многого добились, но как более значимыми, чем для крестьян, и поэтому оцененными как жизненный успех они указали приобретение интересной работы (21 %), наличие надежных друзей (45,5 и 34,7 % – у крестьян), получение образования и т. п. Большинство крестьян отметили такие значимые для них ценности – цели, которые они смогли в определенной степени реализовать, как воспитание хороших детей (65,3 и 48,5 % – рабочие), жизнь не хуже других, как у всех (65 и 57,4 % соответственно), честно прожитая жизнь (65 и 40 % соответственно). Кроме того, им, в отличие от крестьянского индивидуализма, свойственны в большей степени открытость, коллективизм, общительность (имеют надежных друзей 45,5 и 35 % – крестьян). Кроме указанных признаков, у крестьян просматривается большая степень территориальной идентичности, нежели у рабочих, выразившаяся, в частности, в участии в жизни местного сообщества, в обустройстве их населенного пункта. Во-первых, больше крестьян, нежели сельскохозяйственных рабочих, посещают собрания, общественные обсуждения по вопросам планирования их населенного пункта (25 % и вдвое меньше среди рабочих), во-вторых, следят за происходящими в их селе, городе событиями в СМИ (газеты, телевидение, радио, Интернет) (56 и 40,6 % соответственно), в-третьих, участвуют в общественных инициативах по благоустройству и уборке территории (42,4 и 25,7 % соответственно) и даже выступают с инициативами. Поэтому на вопрос, с кем они ощущают чувство общности, крестьяне в первую очередь называют жителей их населенного пункта (38,5 и 19 % – сельскохозяйственные рабочие), людей того же материального достатка (17,2 и 9 %), селян (12 и 5 %), людей их поколения (40 и 35,6 %), людей, разделяющих взгляды на жизнь и верования (14,5 и 12 %). Однако сельскохозяйственные рабочие, не отличаясь высокой степенью территориальной идентичности, в отличие от крестьян, в большей степени озабочены общенациональными проблемами, связывают судьбу страны со странами Таможенного союза и в меньшей степени ориентированы на Запад, на вхождение Беларуси в Евросоюз. Сельскохозяйственные рабочие в основном разделяют чувство общности с товарищами по работе (45,8 и 33,2 % – крестьяне), с друзьями (71,3 и 64 % соответственно), с людьми той же профессии (27 и 23 %), с людьми, близкими по политическим взглядам (5 и 2 %). Конечно, в первую очередь все они разделяют чувство общности с семьей (81 % – крестьяне и 78 % – рабочие), что свидетельствует о важности и устойчивости этого социального института.

Таким образом, на основании данных социологического опроса можно заключить, что в сельском сообществе в сфере материального производства складываются две социальные группы работников физического труда: крестьяне (около 15 % от всех опрошенных) и сельскохозяйственные рабочие (85 %). Каждая из этих групп выполняет свою социально-экономическую функцию, дополняя друг друга в решении проблем продовольственной безопасности и стабилизации сельского социума. В мире сложилось так, что традиционное крестьянство уже в принципе не может служить базой для современного сельского хозяйства, как это было ранее. Сельское хозяйство в развитых странах твердо базируется на крупном и технологичном сельскохозяйственном производстве, где трудящиеся – это в первую очередь сельскохозяйственные рабочие. Традиционные же крестьянско-фермерские хозяйства играют роль дополняющую, занимают узкие ниши, остающиеся вне пределов внимания крупных сельхозпроизводителей, и тем придают сельскому хозяйству желаемую гибкость, но не более.

Как показала практика, несмотря на то, что крестьянское хозяйство базируется на использовании ресурсов и трудового потенциала сельских семей, а возможно, и благодаря этому, они выступают достаточно гибкой, устойчивой и самонастраивающейся организационно-правовой формой в производстве сельхозпродукции. При этом в крестьянских хозяйствах и крупных ЛПХ стихийно сложилась специализация в производстве продуктов животноводства и растениеводства. Конечно, появилось много других проблем: чрезмерная интенсификация домашнего труда, неравномерность трудовых затрат у мужчин и женщин, изменение роли женщины в семье и др., но в то же время они являются первым шагом к созданию крестьянско-фермерских хозяйств товарного типа. Они создают, с одной стороны, возможность для интеграции с крупными сельскохозяйственными организациями, агрохолдингами и др., с другой – в некоторых случаях трансформируются в крупные фермерские хозяйства.