Текст книги "Беларусь на пути в будущее. Социологическое измерение"

4.4. Селяне о перспективах развития сельского хозяйства Беларуси

Результаты социологического опроса показали, что население Беларуси понимает необходимость реформирования сельского хозяйства, позитивно оценивает усилия, предпринимаемые правительством страны по модернизации агросферы, поддерживает изменения не только в технико-технологическом отношении, но и организационно-управленческом и социальном плане. Однако наблюдается слабая информированность граждан и, в частности, сельского населения о сущности организационно-управленческих инноваций, связанных с формами собственности и организации хозяйства, низкая активность по включенности в новые формы хозяйствования и деятельности. Тем не менее, несмотря на слабую включенность в реальные рыночные отношения отдельных граждан, на уровне социально-психологической установки происходит позитивная динамика экономического поведения граждан, базирующаяся на успехах сельскохозяйственной отрасли страны в целом, улучшении качества жизни селян и социально-психологического самочувствия, доверии к проводимой в стране экономической политике и готовности включаться в ее реализацию.

Степень такой готовности обусловлена не только экономическим состоянием агросферы на сегодняшний день, но и социальными ожиданиями, видением перспектив отрасли и всей страны, надеждами и уверенностью в будущем своей семьи и страны в целом. В этом плане представляют интерес социально-психологические установки респондентов – сельских жителей, проявившиеся во взглядах на будущее положение дел в отрасли и судьбе страны. Установки, как правило, имеют не всегда рациональные и осознанные основания, формируются под влиянием оценки темпов происходящих в стране рыночных реформ, внутренней уверенности или сомнений в успехе выбранной политики государства и курсе преобразований. В ответах респондентов главное – не точность прогноза, а опосредованная оценка людьми настоящего: если все будет развиваться так, как имеет место быть сейчас, то и в дальнейшем, через десятилетия, будет именно так, а не иначе.

Подтверждением этому являются ответы сельских жителей на вопрос, заданный респондентам весной 2015 г. в рамках республиканского социологического опроса «Беларусь в 2020 году» (выборочная совокупность составила 1494 человека): «Какой, по Вашему мнению, будет Беларусь через 10–15 лет?». Ответы можно сгруппировать по количеству оптимистичных следующим образом: ответы, данные большинством опрошенных, основанные на оценке положения дел в той или иной сфере; ответы, охватывающие около трети респондентов; и минимальное количество ответов, свидетельствующих о низкой степени уверенности общества в успешности развития того или иного направления социально-экономического строительства в стране.

К первой группе ответов можно отнести в первую очередь мнение большинства респондентов-селян (62,3 %) о том, что Беларусь и через десятилетия останется независимым государством, сохраняющим свою территориальную целостность. Тут сказалась уверенность 74 % респондентов в том, что Беларусь как суверенное государство уже состоялось. Спокойствие белорусского народа за свою территориальную целостность обусловлено, главным образом, отсутствием угроз со стороны соседей и их поползновений на независимость страны. К данной группе ответов относится также уверенность респондентов в том, что Беларусь и через десятки лет останется страной с развитой национальной культурой и традициями (54,8 %), страной с благоприятной природной средой, обеспечивающей необходимые условия для жизни (53,8 %), государством с сильной армией (50,9 %), страной с доступным и конкурентным образованием (45,9 %).

Как среднюю можно оценить степень уверенности сельских жителей в возможности успешного развития в будущем социальной и политической сфер, которая также обусловлена не очень высокой оценкой их нынешнего состояния. Сюда можно отнести надежды на то, что Беларусь через 10–15 лет станет страной с высоким уровнем жизни (35,5 %), демократическим и правовым государством (40,5 %), социально справедливым обществом (34,5 %), государством законности и порядка, справедливости и солидарности, партнерства и ответственности (35 %), страной с высоким и доступным уровнем медицинской помощи (38,7 %).

Низкий уровень уверенности проявился в прогнозах селян о том, что в стране не будет безработицы, труд будет высоко оплачиваться (18,9 %), а Беларусь сможет стать страной с инновационной высокотехнологичной экономикой (28 %). Вообще по поводу благоприятных перспектив развития отечественной экономики оптимизм выразили лишь 19 % сельских респондентов, а о том, что развитие будет осуществляться с переменным успехом, заявили более половины опрошенных селян. При этом почти каждый пятый считает, что экономику ждет период постоянного экономического спада.

Поскольку людей обычно волнуют те проблемы, которые касаются непосредственно их личной жизни, то в качестве приоритетных направлений селяне, как и горожане, назвали необходимость развивать такие отрасли экономики, как жилищное строительство (51,2 %), социальная инфраструктура (дороги, связь и т. п.) (36,3 %), производство потребительских товаров (37,5 %), а также отрасли агропромышленного комплекса и предприятия пищевой промышленности (34,9 %). Наибольшая степень уверенности респондентов в благоприятных перспективах развития экономики проявилась в упоминании тех ее направлений, которые и сегодня достаточно развиты и представляют экономическое лицо нашей страны: производство товаров тяжелой промышленности (машины, станки, трактора) (78 %), калийных и иных удобрений (76 %), продуктов питания (78,5 %).

Если же говорить в целом, то большинство сельских жителей с оптимизмом смотрят на будущее Беларуси: 16 % – с уверенностью, а 49,2 % – с надеждой на улучшение жизни. Однако для 8,1 % респондентов характерны равнодушие и безразличие взглядов о дальнейших перспективах страны, для 9,4 % – беспокойство в связи с возможным ухудшением жизни, а 6,5 % – тревога, основанная на реальном для них ухудшении жизни сегодня. В этом плане городские жители более оптимистичны, нежели сельские: среди них больше (28,2 %) тех, кто смотрит в будущее с уверенностью, и меньше (3,8 %) равнодушных и безразличных к будущему страны. Тем не менее основными достижениями, представляющими ценность для сельских жителей (как и для городских), являются мирное развитие страны (44 %), победы в спорте (41 %) и стабильность в стране (31 %).

Особенно интересны ответы селян о возможности угроз и социальных опасностей в ближайшие десятилетия. В них проявляются, как в зеркале, те проблемные места, которые уже сейчас дают о себе знать, но с трудом поддаются государственному регулированию. Это, в частности, рост наркомании и пьянства (39,4 %), демографические проблемы, связанные с низкой рождаемостью (36 %), резкий наплыв мигрантов из других стран (28,8 %), рост преступности (24 %), снижение уровня жизни (23,4 %), утрата белорусского языка (32 %), экологические проблемы (24 %). За ними следуют проблемы, связанные с трудно доступностью медицинской помощи (17,3 %), возможностью втягивания Беларуси в военные конфликты за пределами страны (16,8 % респондентов считают, что это вполне реально), ограничением прав и свобод граждан (14 %), переделом собственности (14,2 %). Такие угрозы, как приход к власти экстремистских сил, потеря государственного суверенитета, вполне реальны только для 7,5 % респондентов.

Нужно сказать, что будущее Беларуси подавляющее большинство (79,7 %) селян видят в интеграции с Россией. Подчеркивая общность экономических, политических и других интересов, сельские жители считают, что в основе интеграции лежат, прежде всего, культурно-исторические основы: историческое прошлое (63,2 %), культура (ценности, традиции, обычаи) (36,7 %), общность языка (39,6 %), религия (22,9 %), родственные связи, межэтнические связи (30,5 %). Примечательно, что число респондентов-селян, указавших данные позиции, на 7–10 пунктов выше, нежели горожан. Горожане оказались более прагматичными и акцентировали в основном такие моменты, объединяющие белорусский народ с российским, как необходимость противостояния внешним угрозам, обеспечение безопасности, экономические, политические и другие интересы, а также черты характера и менталитет.

Как показали ответы, в тонкостях организационно-управленческой деятельности государства и устройства политической системы селяне (как, кстати, и горожане) не отличаются глубиной знаний и искушенностью, но зато совершенно определенно понимают, что для совершенствования системы государственного управления, в первую очередь, необходим диалог общества и власти, в силу чего учет общественного мнения при принятии управленческих решений (39,2 %), эффективность и открытость для контроля граждан работы государственного аппарата (44,3 %), усиление ответственности руководителей всех уровней за принятые решения (46 %), контроль за доходами и расходами чиновников (40,2 %) – основной путь успешности такого диалога. Именно по этим позициям горожане и селяне совершенно единодушны.

Как уже отмечалось, только треть респондентов уверены, что через 10–15 лет Беларусь станет страной с высоким уровнем жизни. Данный прогноз коррелирует с ответами по поводу материального положения респондентов сегодня: только 12,4 % респондентов-селян ответили, что оно хорошее и скорее хорошее, 57,6 % – среднее, 24 % – скорее плохое и плохое. То, что положительных ответов вдвое меньше, чем отрицательных, свидетельствует о низком материальном благосостоянии сельских жителей (среди горожан наблюдается равенство полярных ответов). Поэтому и прогноз на будущий рост доходов у селян не отличается оптимизмом (всего 18 % надеются на их рост). Кроме того, 46 % респондентов затруднились с ответом, что свидетельствует о неопределенности их бытия и неуверенности в будущем. И хотя 7,2 % заявили, что их материальное положение за последние 5 лет улучшилось (17,5 % – немного улучшилось), уверенность в себе и своем будущем не окрепла. В связи с этим с уверенностью могут говорить о своем будущем и планировать его на много лет вперед только 6,4 % сельских респондентов (горожан – 8 %), на ближайшие 5–6 лет – 8 %, на ближайшие год-два – 20,5 %. Большинство же (43 %) не знают, что с ними будет даже в ближайшие месяцы (22 % респондентов затруднились с ответом). К людям с достатком выше среднего отнесли себя всего лишь 2,8 % респондентов – жителей села, ниже среднего – 24 %, к людям среднего достатка – 57,8 %. К бедным – каждый десятый (10 %). По поводу будущего своего материального статуса почти половина респондентов (45,9 %) затруднились с ответом, что опять-таки подтверждает вывод о высокой степени неопределенности и неуверенности не только в настоящей жизни, но и ее перспективах. Видимо, поэтому почти каждый пятый респондент заявил, что хотел бы уехать за рубеж (3,6 % навсегда и 15,3 % – на некоторое время). Мотивами отъезда, как оказалось, явились, с одной стороны, желание повидать мир, пожить в другой стране, с другой – решить свои материальные проблемы. И проблема здесь не в отсутствии патриотизма: 66,2 % респондентов – сельских жителей определенно считают себя патриотами своей страны. Проблема заключается также в единстве и сплоченности нации. Хотя 61,8 % респондентов высоко оценивают ее уровень, только 36,8 % сельских респондентов допускают, что через 10–15 лет он останется таким же высоким.

Таким образом, можно сказать определенно, что на уровне социально-психологической установки наблюдаются рост социальной активности сельских жителей и коррекция их экономического поведения в соответствии с рыночными преобразованиями. Она основывается на доверии к проводимой в стране экономической политике, выражающейся в успехах сельского хозяйства, улучшении системы жизнеобеспечения сельского сообщества, социально-психологическом самочувствии и готовности включаться в ее реализацию.

Глава 5. Перспективы развития социальной сферы Беларуси

5.1. Социальная политика и ее императивы

С теоретико-методологической точки зрения исследования социальной сферы как объекта политического регулирования следует учитывать два обобщенных направления ее функционирования и развития. Первое из них является структурным. Оно выражается в распределении людей согласно их статусно-ролевым, национальным, конфессиональным и другим критериям по определенным позициям в обществе в качестве социальных групп и категорий, а также создание и поддержание в эффективном состоянии механизмов оптимизации отношений между ними. Эта проблематика давно уже дискутируется в английской социологии: с одной стороны, это теория структурации Э. Гидденса (деятельность людей «здесь и сейчас» создает структуры); с другой – аналитический реализм таких социологов, как М. Арчер, Р. Бхаскар и др. Они используют понятие «эмерджентные свойства» (латентные, унаследованные), утверждая, что «именно состоявшееся в прошлом структурирование ситуаций и интересов заставляет в настоящем одних акторов действовать в направлении трансформации социальных структур, а других – в направлении их стабильного воспроизводства»[154]154
  Арчер М. Реализм и морфогенез // Социол. журн. 1994. № 4. С. 66.


[Закрыть].

Второе направление, которое мы называем каритативным (от лат. caritatis – помощь, уважение, забота), – это оказание поддержки тем, кто по объективным обстоятельствам оказался в затруднительном положении и нуждается в помощи со стороны государства, общественных организаций и других людей. В более широком смысле это воспитание взаимного уважения и доверия людей друг к другу, а также доверия к существующим социальным институтам и органам власти. В это же направление входит и многогранная исследовательская и практическая работа по социальной реабилитации населения, проживающего до сих пор на частично загрязненных после аварии на Чернобыльской АЭС территориях.

Эти направления образуют своеобразные оси координат, по которым социальная политика распределяет трансферты, адресную помощь нуждающимся, а также общественное внимание и другие возможные ресурсы.

Стратегический подход к социальной сфере

Социальная политика – один из самых тонких, сложных и ответственных видов внутриполитической деятельности государства, местных органов власти, а также формирований и организаций гражданского общества и отдельных граждан. Она призвана:

поддерживать целостность, стабильность и равновесие социальной системы;

предотвращать накопление социального недовольства; своевременно снимать напряженность между социальными группами путем разумного согласования их расходящихся интересов;

обеспечивать социальную защищенность каждого члена общества, и прежде всего уязвимых категорий (инвалидов, ликвидаторов, многодетных семей, пенсионеров и др.).

Вместе с тем к целевым функциям социальной политики можно также отнести создание и гибкое регулирование механизмов высокой трудовой мотивации, эффективной занятости, справедливого перераспределения доходов, амортизации последствий стихийных бедствий и техногенных катастроф, поддержание здорового образа жизни, стимулирование демографических процессов воспроизводства населения, развитие культуры и образования.

Каждый шаг в области социальной политики объективно требует учета и разрешения характерных для любого общества фундаментальных противоречий между интересами разных социальных групп (классов, слоев, этносов, категорий населения); сиюминутными и перспективными потребностями общества; усиливающейся дифференциацией и идеалами равенства; справедливостью оплаты по труду и тенденцией к накоплению преимуществ и их передачей по наследству, то есть вне зависимости от личного вклада; гарантиями обеспечения определенного уровня жизни для всех и необходимостью побудить каждого напрячься для самореализации и самообеспечения; реальными возможностями, включая ресурсы, человеческий потенциал и т. д., и ожиданиями людей; психологией масс (установки, стереотипы, ценностные ориентации) и целесообразностью организационных и других инноваций; социальной ценой технических, экономических и иных проектов и их эффективностью. Все эти противоречия, а их перечень не исчерпан, являются реальными факторами общественной жизни, с которыми вынуждены считаться все субъекты социальной политики, независимо от их идейных убеждений или партийных ориентаций. Вопрос лишь в том, насколько отрефлексирована, то есть осознана, понята, просчитана данная ситуация, насколько научно обоснована общая стратегия и конкретные социальные мероприятия или программы. Если, например, припомнить известные декларации времен Н. С. Хрущева о том, что к началу 1980-х годов «каждая семья, включая молодоженов, будет иметь бесплатную квартиру», «о бесплатном коммунальном транспорте и коммунальных услугах», «бесплатном общественном питании на предприятиях и колхозах», «об устранении производственного травматизма и профессиональных заболеваний», то они в силу своей непродуманности и нереалистичности сроков скорее дискредитировали идею и вызвали разочарование и недоверие людей к социальной политике. Вопреки благим намерениям к 1980-м годам еще больше усилились «технократические подходы» и «остаточный принцип финансирования социально-культурной сферы». Заявление М. С. Горбачева о «сильной социальной политике» было скорее экспрессивным, чем методологически обоснованным, ибо социальная политика должна быть прежде всего научно выверенной, гибкой, адресной и т. д. Здесь, как ни в одной другой области, сила заключается не столько в административной воле и возможных финансовых вложениях, сколько в знаниях и в умении их использовать.

С теоретической точки зрения целостность и устойчивость общества, понимаемого как суверенная система «страна – государство», определяется отлаженностью, оптимизацией и управляемостью сферных связей высшего, социетального уровня, то есть связей между политикой, экономикой, социальной сферой и духовно-культурной жизнью. Имея в виду отношения между экономикой и социальной сферой, А. П. Морова подчеркивает: «Их зависимость имеет выраженный детерминированный характер и развивается по принципу адаптивной связи. В одном случае экономические преобразования являются причиной обострившихся социальных противоречий и проблем, в другом – развитие социума, социальной сферы приводит к неизбежности экономических реформ»[155]155
  Морова А. П. Модель социальной политики в Республике Беларусь: генезис и законодательное обеспечение // Социология. 2012. № 1. С. 64.


[Закрыть]. На наш взгляд, имеется в виду взаимодействие на основе обратной связи, хотя автор не использует этот термин. Как известно, обратная связь может быть как положительной, так и отрицательной. Но в отличие от прямой связи, характеризующей передачу тех или иных воздействий (сигналов, команд и т. д.) органа управления на подсистему исполнения, обратная связь направлена снизу вверх: от исполнителей к органу управления. Положительная обратная связь векторно совмещается с прямым управленческим воздействием, требуя его усиления, а значит, поддерживает ускорение хода процесса. Скажем, в автомобиле с автоматической регулировкой работы двигателя автомат самостоятельно (без нажатия водителем педали газа-акселератора) при подъеме в гору, в движении по снегу или песку увеличит подачу топлива и тем самым повысит мощность до потребной в данных условиях. Обратная отрицательная связь предоставляет органу управления сведения о ходе процесса на уровне исполнения, предлагая при необходимости скорректировать механизм регуляции, например, открыть клапан котла, чтобы не допустить его перегрева и разрушения. Обратная связь выполняет важную роль в регулировании таких сложных систем, как автоматические устройства, биологические и социальные образования.

Наше отвлечение уместно для того, чтобы более четко представить взаимодействие основных сфер общества друг с другом, а также осознанно использовать механизм обратной связи, идущий от социальной сферы – реальных процессов, протекающих в ней, – к органам управления разного уровня: местных, региональных, республиканских. Положительная обратная связь выражает степень поддержки принимаемых решений по развитию отраслей социальной сферы со стороны общественного мнения и практических действий населения. Высокая поддержка означает, что население легитимирует, то есть признает оправданными и адекватными такие решения, более того – хотело бы их продолжения и усиления.

Что касается отрицательной обратной связи, то она аккумулирует сведения о том, как в действительности протекают такие процессы в тех или иных административно-территориальных единицах или общностях. Показателями человеческого измерения являются социальные ожидания, удовлетворенность людей, их настроения, самочувствие, восприятие перспектив и многое другое, вплоть до числа обращений и жалоб по конкретным видам социальных услуг. Логика отрицательной обратной связи состоит в том, чтобы такие сведения были доведены до ведома управляющих инстанций, которые могут и должны внести необходимые изменения: исправить ошибки, устранить недоработки, внести поправки в принятые решения, по возможности расширить ресурсную базу. Важно учитывать, что оба типа обратной связи могут эффективно функционировать при хорошо организованной, грамотной социологической работе.

С точки зрения модельных представлений социальная политика включает два взаимосвязанных, но и различающихся уровня деятельности. Первый – стратегический: анализ и моделирование социальных процессов, обоснование принципов, методов разрешения противоречий, выбор приоритетов, создание нормативно-правовой базы, разработка социальных программ и др. Второй – праксиологический: реализация социальных мероприятий и программ, корректировка, контроль и регулирование намеченного, организация работы соответствующих служб (социального обеспечения, защиты, занятости), согласование усилий всех органов государства и общественных формирований в решении социальных проблем на всех уровнях.

Как отмечалось, на первом уровне, определяющем стратегию социального развития общества, особого внимания заслуживает проблема императивов социальной политики. Понятие «императив» (от лат. inperativus – повеление) восходит к философии И. Канта, где оно употреблялось для обозначения общего закона, важнейшего морального принципа, указывающего, что делать и как относиться к исполнению своих обязательств. Категорический императив Канта, как непреложное веление, имел двойную формулировку: 1) поступай так, чтобы максима (правило) твоего поведения могла стать всеобщим законом; 2) относись к другому человеку как к цели и никогда только как к средству. В качестве морального принципа кантовский категорический императив включен во Всеобщую декларацию прав человека, принятую ООН в 1948 г.

В политике императив понимается как неукоснительное правило взаимоотношений между индивидами, социальными группами и государством. В качестве безусловных императивов современности называются: а) сохранение глобальной среды обитания; б) предотвращение ядерной войны; в) соблюдение прав и свобод человека; г) социальное развитие всех стран и народов. Важно, однако, учитывать философский смысл данного понятия.

Всякая человеческая деятельность есть определенный выбор между свободой и необходимостью. Рефлексия данной дилеммы есть conditio sine qua non (непременное условие) эффективности предпринимаемых усилий, обоснованности и оправданности целей деятельности. В общественной жизни свобода есть познанная необходимость (Б. Спиноза, Г. В. Ф. Гегель, К. Маркс), что проявляется не в «воображаемой независимости» субъекта (человека, коллектива, общества в целом) от конкретных условий, ситуаций или объективных законов, а в способности «принимать решения со знанием дела»[156]156
  Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом / /Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е. М., 1961. Т. 20. С. 116.


[Закрыть]. Необходимость – это строгая, однозначная обусловленность деятельности, безальтернативность выбора, неизбежность, вытекающая из сложившихся обстоятельств и предшествующего развития. Поскольку в обществе не может быть ни абсолютной свободы, ни абсолютной необходимости, то в реальной жизни первостепенное значение имеет правильная оценка, с одной стороны, степени свободы, то есть конкретных возможностей постановки и достижения определенных целей, с другой – тех ограничений, которые заставляют человека действовать прагматично, образно говоря, спускаться на землю, брать задачи по силам и в той очередности, которая обусловлена логикой социального действия. Повелительная сила обстоятельств, включая действие объективных законов, а также наличие или отсутствие соответствующих средств деятельности, ресурсов и прочего, представляет собой императивы человеческой деятельности. Если в сфере нравственности императив – это моральный закон, норма, отделяющая правое от неправого, то в социальной деятельности в широком смысле императив есть критерий рациональности целеполагания. Императивы, если они осознаны, требуют: а) выполнять определенные действия, в противном случае неизбежны отрицательные последствия; б) не пытаться делать другое, поскольку последствия будут деструктивными в силу забегания вперед или утопизма цели; в) соблюдать определенную последовательность действий, вытекающую из объективной связи явлений.

В истории общественной мысли известны многочисленные формулировки императивов исторического развития. Достаточно вспомнить положение К. Маркса о том, что нельзя осуществить социалистическую революцию в одной, отдельно взятой стране. По мнению известного российского космолога А. Л. Чижевского, одним из императивов управления «событиями социальной жизни на пути совершенствования благополучия человеческого рода следует принять пятнообразовательную активность солнца»[157]157
  Чижевский А. Л. Физические факторы исторического процесса. Калуга, 1991. С. 53.


[Закрыть]. А. Смит императивами продвижения государства к высшей ступени благосостояния считал мир, легкие налоги и терпимость в управлении; все остальное сделает естественный ход вещей. Все правительства, которые насильственно направляют события иным путем или пытаются приостановить развитие общества, противоестественны, чтобы удержаться у власти они вынуждены осуществлять тиранию и угнетение. Эти примеры показывают, что наука всегда стремится определить такого рода «повеления» (позитивные или негативные) для данного этапа развития, и то, что они с течением времени изменяются или оцениваются неоднозначно, не меняет общего подхода.

Применительно к современной социальной политике Беларуси можно выделить два типа императивов: запретительные, указывающие, что нецелесообразно делать в сложившейся ситуации; поощрительные, настоятельно рекомендующие определенные действия, отказ от которых ведет к деструктивности.

В первом типе наиболее значимыми являются:

1) преодоление тенденций к уравнительности прежде всего в оплате труда, а также в других формах распределения и общественного признания;

2) отказ от сложившегося в прежние годы механизма дотаций, который, как известно, предусматривает выделение бюджетных средств не людям (семьям), а ведомствам на покрытие той части их расходов (коммунальное хозяйство, транспорт и др.), которые не полностью оплачиваются гражданами;

3) преодоление принципа так называемой бесплатности социальных благ, который не только извращает реальную суть экономических категорий (ибо ничего бесплатного в природе не существует), но и порождает иждивенчество для одних и несправедливость для других (например, если один студент учится бесплатно, а другой оплачивает свою учебу). Этот принцип должен постепенно заменяться предоставлением кредита на учебу, строительства жилья и др.;

4) изменение системы льготирования в сторону ее большей конкретности и адресности, чтобы в число «льготников» не попадали те, кто не имеет на это права (по опросу 1999 г. 63,1 % считали, что таких много).

Среди позитивных императивов следует особо выделить такие:

1) реформирование отраслей социальной сферы – образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения, жилищно-коммунального хозяйства и др. В настоящее время в Беларуси проводится работа в этом направлении, но реальные изменения пока не везде соответствуют потребностям и ожиданиям людей;

2) формирование среднего класса как социальной базы стабильности общества и потенциала экономического роста. Если судить по положению предпринимателей, то позитивное восприятие данного императива далеко от завершения;

3) создание эффективного мотивационно-стимулирующего механизма. Прежние ориентации на сознательность, энтузиазм и бытовую нетребовательность совершенно не устраивают молодежь. Но препятствиями на этом пути являются низкая стимулирующая роль заработной платы, инфляция, неустойчивость курса рубля, неопределенность многих «правил игры» и др. Вместе с тем зреет понимание повелительной силы такого рода деятельности, особенно в негосударственном секторе;

4) достижение общественного согласия (консенсуса) не только ради политики, а для решения экономических проблем;

5) регулирование социальной дифференциации с тем, чтобы предотвратить криминальные формы обогащения отдельных лиц, то есть неоправданного расслоения;

6) повышение уровня социальной справедливости как общественно-признанной меры вклада и получения, нравственной оценки личности;

7) просвещение, разъяснительно-информационная работа относительно целей и возможностей социальной политики в современных условиях, а также пропаганда законных способов самоответственного поведения каждого человека на перспективу.

Все эти императивы необходимо учитывать при разработке общей стратегии социальной политики и осуществлении конкретных социальных программ.

Социальная сфера как объект управления

Цель социальной политики белорусского государства – формирование стабильного и высокоразвитого общества, в котором нет нищеты и резких социальных контрастов, неоправданно высокого расслоения, розни между нациями, конфессиональными, поселенческими, возрастными и другими группами, достигнут приемлемый жизненный уровень и качество жизни, созданы условия для развития человеческого потенциала, имеется достаточная степень общественного согласия, солидарности и преемственности поколений, а возникающие противоречия разрешаются без острых конфликтов.

Объектом социальной политики является социальная сфера. В социологической литературе существует несколько определений данного понятия. Первая попытка его категоризации состояла в выделении специфических социальных отношений по аналогии с краткими дефинициями других сфер общества. Так, политика понимается как отношения между группами людей по поводу власти, ее завоевания, сохранения и использования; экономика – отношения по поводу производства материальных благ, товаров и услуг, их обмена, распределения и т. д.; духовно-культурная жизнь – это отношения по поводу духовного производства, сохранения и преумножения культурных ценностей. По этой же логике социальная сфера определялась как отношения по поводу общественного положения групповых субъектов, их образа и уклада жизни[158]158
  См.: Шавель С. А. Социальная сфера общества и личность. Минск, 1988.


[Закрыть]. Это определение широко используется при анализе проблематики статусно-ролевой дифференциации, социальной мобильности, паттернов повседневных межгрупповых отношений, образа жизни и др.