Текст книги "О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 1: 1899–1927"

27. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

7/20 июля [1908 г. Гомбург – Ялта]

Милая Маша, у нас стало серо, сыро и было холодно. Скучно. 12-го июля состоится освящение памятника, 11-го я уезжаю в Badenweiler с Конст. Серг. Театр тамошний готовит пьесу Чехова. Конст. Серг. будет говорить, написал сердечную речь[783]783
  См. т. 5, кн. 1, с. 130–136.


[Закрыть]. Может быть, поедет Нестор Котляревский, дам знать Боборыкину, Веселовскому и Анненскому[784]784
  Петр Дмитриевич Боборыкин (1836–1921), писатель, театральный деятель; Алексей Николаевич Веселовский (1843–1918), историк литературы, профессор Московского университета; Анненский – скорее всего имелся в виду поэт и драматург Иннокентий Федорович (1855–1909; «наш Чехов в стихах», по выражению философа Г.П. Федотова).


[Закрыть] – они здесь где-то в бадах[785]785
  Bad (нем.) – купание, курорт.


[Закрыть].

Отчего Саша Средин не присылает мне адрес Кругликовой[786]786
  Речь о художнице Елизавете Сергеевне Кругликовой (1865–1941), которая постоянно жила в Париже и обычно помогала соотечественникам с приисканием там жилища.


[Закрыть]. Если я не поеду прямо в Крым, то уеду на 6 дней в Париж, подожду там Алексеевых, и поедем в Бретань, я покупаюсь дней 10 и уеду в Москву. Если знаешь, будь добра, телеграфируй адрес Кругликовой немедленно, я заплачу. Целую. Оля

Год по почтовому штемпелю.

28. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

16-ое июля [1908 г. Гомбург – Ялта]

Милая Маша, завтра утром я с Кирой авангардом выезжаем по Рейну до Кельна и затем через Антверпен и Брюгге в Ostende, где подождем остальных и устроимся где-ниб. на берегу, вероятно, в Belgique, Blankenberghe, куда и пиши poste rest. В Париж не хочу ехать. На днях вернулась из Баденвейлера. Если бы ты могла присутствовать и видеть, как все было трогательно и торжественно! Бюст в бронзе хотя и не хорош, стоит изумительно прекрасно, местечко такое, что все хочется там сидеть и мечтать. Виден Рейн и Вогезы. Жутко мне было туда ехать, мучительно, а теперь как-то смягчилось воспоминание о Баденвейлере. Все опишу подробно. В Крым боюсь ехать в такую жару и так долго в вагоне – после лечения. Не сердись, а пойми и напиши. Умоляю. Целую всех. Обнимаю. Оля.

Жана целую за открытку.

Год по содержанию.

Текст написан на фотографии, где вместе с О.Л. снялись Д.В. Философов, Н.А. и В.В. Котляревские, К.С., М.П. Лилина, К.К. Алексеева.

29. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

[17–18 июля 1908 г. Брюгге – Ялта]

Поздравляю тебя, милая Маша, с днем Ангела, желаю тебе… промолчу, что желаю.

Прошу не гневаться на меня и простить мой проступок.

Мамашу целую и поздравляю с именинницей. Оля

Открытка (помещена в недатированные – ОР РГБ, 331.77.38) с изображением центральной части триптиха Г. Мемлинга «Мистическое обручение святой Екатерины» в госпитале святого Иоанна в Брюгге. Датируется по сопоставлению этой и предыдущей открытки.

30. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Westende [В Ялту] 5 августа/ 23 июля [1908 г.]

Милая Маша, вот я и у моря. Простор, ширь, красота необъятности и силы. Свежесть, чувствуешь, как все тело прочищается этим свежим, крепким, здоровым ветром. У меня чувство, будто весь организм переродился, какая-то экзальтация, легкость всего существа – хочется громко петь, широко, раскатисто, и плакать хочется, только не от горя. Никогда южное море не вызывало у меня таких чувств. Я с ужасом считаю дни, те немногие дни, кот. мне осталось прожить здесь.

Пишу, дверь на балкон открыта, вся беспокойная, пестрая водяная ширь и полоса песка, то узкая во время прилива, то широкая, когда море уходит. Масса детей, голые бронзовые крепкие детские ножки, босиком, в легких платьях. Здесь простота чудесная – купаются, прямо идя в костюмах и халатах из дома, как мы в Гурзуфе. Я вчера первый раз выкупалась и разнервилась страшно, голова болела. Сегодня лучше. Подолгу лежу в теплом песке и дремлю, гляжу на чаек, на бесконечный ряд волн. Расписалась про Westende, а надо еще тебе описать Баденвейлер.

Ехала я туда с К.С. и Шлейферами, кот. мне безумно надоели, он в особенности своей бездарностью. Приехавши в Баденв., мы вечером же в темноте побежали к бюсту и спичками освещали. Я тут же немного успокоилась – место выбрано изумительное, бюст стоит очень высоко, на зеленом откосе, к нему ведут как бы природные ступени, навалены дикие камни, пьедестал как бы высечен из камня. Утром опять сбегала туда перед торжеством. День был великолепный, кругом памятника цветы, сделан помост для публики, все гирлянды из зелени и трехцветная русская материя. К 10½ мы все оделись и поехали сначала забросить карточки к министру-резиденту нашему Эйхлеру[787]787
  Речь о визитных карточках, которые заменяли письмо или личное посещение, в особенности, когда это касалось официальных лиц, с которыми визитер еще не был знаком лично.


[Закрыть], кот. главным обр. это все устраивал. Оттуда отправились в Kurpark, там встретили нас немецкие власти. Эйхлер вел меня под руку, весь в орденах, в лентах, д-р Швёрер[788]788
  Врач, лечивший А.П. в 1904 г.


[Закрыть] вел жену его, и всей процессией двинулись. У меня от волнения голос совсем почти пропал. Посольские лакеи в ливреях несли венки с лентами. Придя к бюсту, мы нашли там уже много народу, архимандрит Стефан уже ждал, я увидела Боборыкина, Веселовского, Андрееву[789]789
  Возможно, речь о М.Ф. Андреевой, которая в это время жила за границей.


[Закрыть]. Началась длинная торжественная панихида, певчие-немцы очень трогательно пели «Господи, помилуй». Сдернули сукно с бюста и, представь, будто поправился бюст, пронесся какой-то шепот. Во-первых, из бронзы он темный и мягче и стоит высоко, т. ч. не так ужасно, как в atelier из гипса. Эйхлер говорил речь, затем Веселовский, Боборыкин, и чудесно говорил К.С. Все вышло тепло, трогательно, стройно, как-то бережно, нежно, т. ч. я плакала мягко и, не будь людей, свернулась бы калачиком у подножья и выплакала бы всю душу свою. Затем опять говорил Эйхлер по-немецки, передавал памятник в руки немецкого правительства, представителем которого был старый генерал; последний ответил очень тепло, говорил, что немцы будут благоговейно чтить память о прекрасном, большом писателе, что гении принадлежат всем нациям, etc. и что русские всегда найдут памятник в порядке и всегда им будет приятно посетить этот уголок[790]790
  В конце Первой мировой войны бюст был отправлен на переплавку; в 60-е гг. был обнаружен сохранившийся постамент, а в конце 80-х на этом месте сахалинским предпринимателем был водружен новый памятник.


[Закрыть].

Было много фотографов. В 12½ был парадный завтрак с музыкой на террасе отеля Römerbad. Всё как-то оттаяло, разговорились, все почувствовали, что не было того, чего опасались, т. е. сухости и официальности. Веселовский очень милый собеседник, так хорошо говорил об Антоне. Боборыкин заражал всех своим темпераментом. Все время играли русских композиторов. Читали телеграмму от герцога Баденского[791]791
  Баденвейлер находился в его герцогстве.


[Закрыть], очень мило написанную, кричали hoch и играли немецкий гимн, затем немец генерал ответил тостом за царя нашего, опять hoch и стоя опять слушали «Боже, царя храни». После завтрака немного отдохнула, и после 4-х должны были быть на музыке в парке – опять исключительно русская музыка; в 7 час. обед у Эйхлера в вилле, а в 8½ концерт в кургаузе опять из русской музыки (играли, между прочим, наш моск. виолончелист Аспергер, Живаго на скрипке) и играли… «Медведь» немцы – это было очень трогательно, но смешновато. Весь день было сплошное торжество. Даже портал гостиницы был иллюминован. Были русские, подходили, говорили, просили разрешения снимать меня. Масса венков, цветов, лент. Хороший, мягкий тон всему давала жена Эйхлера (Танеева)[792]792
  Н.С. Танеева была дочерью С.А. Танеева, главноуправляющего 1-м отделением собственной его императорского величества канцелярии в 1865–1889 гг.


[Закрыть], прелестная женщина. На другое утро мы уехали. Днем я ходила с К.С. в Villa Friederike, где мы жили[793]793
  Здесь А.П. не понравилось, и они быстро сменили отель.


[Закрыть], повидала старичков Хорчев [?], были в Hotel Sommer, где скончался Антон. Ты себе можешь представить все, что я пережила за этот день. Но теперь у меня мягче на душе, и весь Баденвейлер слился в этом маленьком уютном живописном клочке земли, на ступеньках кот. хочется сидеть без конца и смотреть вдаль.

Я сегодня видела во сне Антона, таким ясным, лучезарным, с его чудесным юмором, и будто кошка все стаскивала с его стола цейлонских слоников, а я все их ставила обратно, чтоб не заметил Антон.

25-ое июля. Скоро твое рождение[794]794
  День ангела М.П. 15 августа.


[Закрыть], милая Маша. Целую тебя. Не кисни и не хворай, пиши мне скорее в Москву, я там буду 4 или 5-го. Будь добра, перешли сейчас же, как получишь письмо, мои 100 р. в Москву, на имя Ольги Николаевны Петровой[795]795
  Прислуга О.Л.


[Закрыть], кв. Чеховой. Пожалуйста.

Я ничего не знаю, как вы живете в Мисхоре, хоть бы слово написала.

Я очень нервлюсь здесь. Сегодня мне нехорошо. Вчера после ужина перегуляли, перебегали по дюнам, с горы на гору. Так славно блестит бледная травка в песке при луне. После купанья лежу целый час под теплыми одеялами, как битая. Целую мамашу, привет Ивану, Софи, Над. Андр. Рабам кланяюсь. Оля. Тебя целую.

Год по содержанию.

31. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

[1/] 14-ое авг. [1908 г. Вестенде – Ялта]

Милая Маша, завтра с тоской покидаю сев. море, уезжаю на Берлин, где пробуду воскрес., чтоб увидеть театры, и в понед. в Москву. Сейчас бегали все по фантастич. дюнам при луне… Море кипит, злится, ночью стащило кабинки, было жутко. На днях ездила в Брюгге, мертвый город. Какая красота! Опишу. Видела beau-monde в Ostende в Casino на концерте. Целую тебя и мамашу дорогую. Оля

Год по содержанию.

32. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

10-ое августа 1908 г. [Москва – Ялта]

Милая Маша, мне очень обидно, что ты так мелко сердишься на меня. Не делай этого.

Ты подумай – раз я в Бельгии (кот. чуть не втрое ближе Крыма от Гомбурга) пробыла только 12 дней и за опоздание на два дня получила письменный неприятный выговор от правления, то неужели я бы сделала лучше, если бы приехала к вам буквально на несколько дней! И за этот якобы проступок ты наказываешь меня и не пишешь. Может быть, тебе и в самом деле неприятно получать мои письма?

Здесь холодно, я уже простудилась, глотаю аспирин, болит горло. Репетирую городничиху. Устраиваю квартиру. Барон оклеил спальню и кабинет, вычистил и покрасил кухню и ванну.

Сегодня был Ваня, мы с ним пообедали в «Праге» и пошли в Новодевичий, по дороге застряли под Девичьим, на гулянье, зашли в театр, смотрели грязных гимнастов, русского куплетиста, и смеялись над оркестром – как музыканты в паузах подкреплялись водочкой.

После монастыря поехали к Москве-реке, переправились на Воробьевы горы, пили чай у Крынкина, любовались Москвой и на извощике вернулись через Дорогомилово. Не будь моей простуды, было бы совсем хорошо.

За границей прочла две книги Горького – «Жизнь ненужного человека» и «Исповедь» и, представь, – Горький стал прежним: сочным, примитивным, не проповедует, не учит, но и как прежде, первую половину читаешь с интересом, а дальше приедается, и все бледнеет.

Мама моя хворала все лето и поехала лечиться на Зильт, приедет к сентябрю.

Милая Маша, будь добра, пришли мне 100 руб., они мне страшно нужны.

Римма[796]796
  Р.Н. Браиловская.


[Закрыть] мне писала, что ты очень в духе и хорошо себя чувствуешь. Слава Богу. Если тебе не хочется писать мне, то я очень прошу милую Надежду Андреевну присылать мне иногда открытки о здоровье мамаши. Я ей буду очень благодарна. Передай ей это.

Мамашу и тебя целую. Ольга.

Передай мамаше травку с памятника Антона в Баденвейлере.

33. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

14-ое авг. [1908 г. Москва – Ялта]

Милая Маша, не можешь ли ты узнать – нет ли у вас в Мисхоре комнаты рублей на 20, будь добра, ответь хоть на это.

Извини, что я телеграфировала относительно денег, но мне так странно, что ты не ответила мне ничего на просьбу прислать их к 6-му на имя Ольги. Или, может, письмо пропало? А деньги мне нужны.

Как твое и мамашино здоровье?

Целую тебя. Ольга

Год по почтовому штемпелю.

34. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

20 авг. [1908 г. Ялта – Москва]

Не могу выразить того душевного состояния, милая Оля, в котор. я нахожусь! Причин, конечно, масса. Говорить о них не буду, так как сочувствия с твоей стороны не найду, как и всегда… Хвораю. В Мисхор пришлось звать Варавку во время обострения болей. Нашел расширение печени, сделал исследование крови и хочет лечить основательно. Хотя мне все равно. Это тот самый Варавка, котор. был на кумысе в Аксенове, он теперь лейб-медик у Петра Николаевича[797]797
  Речь о великом князе.


[Закрыть] в Дюльбере.

На днях с большими трудностями перевезли мамашу в Ялту[798]798
  Речь о переезде из Мисхора.


[Закрыть]. Время от времени Надежда Андреевна будет тебе сообщать о здоровье мамаши. Она стала дряхлее и менее сознательна. Прости, пожалуйста, что задержала деньги. С постройкой я совсем прогорела, она оказалась гораздо дороже, чем сделал смету Браиловский[799]799
  Речь о строительстве дачи в Мисхоре, которым руководил Л.М. Браиловский.


[Закрыть]. Обращалась с просьбой к своим должникам, никто не хочет отдавать… Завтра получу из Москвы и вышлю тебе.

Голова идет кругом, не могу соображать…

Будь здорова. Маша.

В Мисхоре комнат, дешевле 60 руб. в месяц не существует.

Год по почтовому штемпелю.

35. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

23-е авг. [1908 г. Москва – Ялта]

Милая Маша, будь добра, ответь латышу. Прилагаю письмо.

Здорова ли ты? Отчего ты пишешь, что «постараешься» выслать деньги? Разве ты не можешь попросить кого-нибудь, раз ты нездорова? А мне нужны бы деньги, и очень.

Сегодня купила за рубль «Новое слово» и перечитываю письма с Сахалина.

Сижу все одна, занимаюсь городничихой и Ночью. «Ревизор», должно быть, чудесно пойдет, «Синяя птица» тоже. Работают крепко, весело, хорошо.

Получила ли мамаша открытку с Воробьевых гор? Жалко тебе было уезжать из Мисхора? Там было бы хорошо, если б не столько бабья.

Кишки мои действуют пока, ела сушеную травку в компотах; похудела за лето, но чувствую себя хорошо, хотя начали болеть нервы шейные, затылочные и руки не дают спать по утрам, умирают.

Целую мамашу дорогую, помнит ли она меня еще? Надежде Андр. привет, и жду от нее открытки непременно.

Целую тебя. Ольга

Год по содержанию.

36. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

1 сент. [1908 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, посылаю сто руб. еще за Гурзуф. Подписали контракт только на полгода. Стражи переходят в свое помещение. Теперь Гурзуф потребует расходов, подробности письмом. Маша.

Извести о получении.

Год по почтовому штемпелю.

37. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

[4 сентября 1908 г. Москва – Ялта]

Милая Маша, деньги получила, спасибо. Как себя чувствуешь? Живет у тебя кто-нибудь внизу? Или вы одни? Какое тебе лечение прописано?

Сейчас у меня была маленькая сестра, кот. у вас жила, – Щекина, я забыла, как ее зовут, напиши мне поскорее. Очень вам кланяется, просит занятий каких-нибудь, не знаю, где ей похлопотать.

Вчера я пировала на свадьбе. Лиля Шлиппе выходила замуж за детского доктора, трудовика[800]800
  Трудовиками называли «трудовую группу» в Думе, состоявшую преимущественно из крестьянских депутатов, разночинцев народнического направления.


[Закрыть]. Вспоминала детство свое среди всех Шлиппе и Галяшкиных. Брандмайор, или «кум пожарный», как я его называю (женат на О. Шлиппе), и с кот. я на ты, катал меня лихо на автомобиле. Давно я не видела немецкой свадьбы. Смешно.

Репетируем «Синюю птицу». Браиловские были у меня, Дроздова тоже. Сегодня хочу идти на Комиссарж. – Франческу.

Целую тебя. Оля

Датируется по премьере «Франчески да Римини» на гастролях театра Комиссаржевской в Москве (помещено в папке недатированных – ОР РГБ, 331.106.11).

38. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

8 сент. [1908 г. Ялта – Москва]

Милая Оля, должна тебе с прискорбием заявить, что контракт на Гурзуф я заключила на последний год. Стражи выстроили себе казарму и покидают потому твой гурзуфский домик. Хотели только на полгода устроить контракт, но Синани, дай ему Бог здоровья, воспротивился этому. За зиму надо обдумать, что делать с Гурзуфом; если покупателя не найдем, то, думаю я, нужно немного его ремонтировать и купить необходимой мебели. Сдавать по комнатам, там на них спрос большой. Во всяком случае, готовь 60 руб. в год сторожу – Насре. Вероятно, понадобится и ремонт. Нужен простой ватер. Если ты согласишься пожертвовать на эту операцию будущую получку 360 руб., то, вероятно, можно будет что-нибудь сделать. Грустно мне, что я стала так слаба и никуда не годна, что даже не могу поехать посмотреть, в каком положении находится твое владение.

Мамаше лучше, ей опять впрыскивают мышьяк.

Здесь Катиш, или, впрочем, Котик. Показывает свои пестрые платья и шляпы. Очень помолодела.

Возьми у Горева мои 15 руб., якобы для исполнения поручений. Он, подлец, приехал, взял и не подумал отдать. Я не обязана дарить проходимцам, у меня масса своих нужд и обязанностей к больным. Надеюсь также, что Павлова не забудет о долге, я ее мужу послала 10 руб. Вообще свиньи… Хочу написать Комаровской, чтоб и она вспомнила обо мне.

На моем горизонте опять появился Николай. Выпросил денег на поездку в Сибирь и обещал больше никогда не показываться в Ялту.

Все это надоело и скучно.

Будь здорова. Твоя Маша

Год по почтовому штемпелю.

39. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

[27 сентября 1908 г. Москва – Ялта]

Милая Маша, напиши, как твое и мамашино здоровье? Получила ли мамаша мою подушечку?

Завтра у нас публичная генеральная «Синей птицы». По-моему, это изумительный, чудесный спектакль. «Страна воспоминаний» и «Царство будущего» – трогательно и волшебно прекрасно. Много музыки[801]801
  Музыку к «Синей птице» написал И.А. Сац.


[Закрыть], много сказки и прелести.

Я играю Ночь. В моем царстве и есть Синяя птица, но дети ее не смогли поймать, она сидела высоко на лунном луче. Я похожа на летучую мышь. Играть мучительно, тяжело, того гляди нос сломаешь в темноте, хожу на котурнах, крылья ломаются. Призраки летают, Ужасы идут, Война лезет, звезды пляшут у меня. Опишу подробно, сейчас устала, иду спать. Питра прекрасна и необыкновенно ласкова. Целую тебя и мамашу. Н.А.[802]802
  Н.А. Томакова.


[Закрыть] привет. Оля

Датируется по публичной генеральной «Синей птицы».

40. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

17 октября [1908 г. Ялта – Москва]

Целую тебя крепко за милую телеграмму, дорогая Оля! Спасибо за память, я очень ценю, что ты вспомнила обо мне – когда можно было забыть все на свете![803]803
  Имеются в виду торжественные мероприятия, связанные с десятилетним юбилеем МХТ.


[Закрыть] Очень тронула нас также телеграмма Дирекции. Я, кажется, неудачно ответила на нее? Не пишу тебе по причине хворости, боюсь, что буду писать только о болезни. Я схватила крымскую лихорадку и имею теперь сильный геморрой – как добавление к моему животу.

Погода чудная, листья на деревьях еще сидят прочно, все зелено. Пока о Москве не думаю. Переезд страшен. Мечтаю об автомобиле, ибо частые пересадки для матери немыслимы. Очень грустно, что Ленского на свете уже нет![804]804
  Художественный руководитель Малого театра Александр Павлович Ленский (1847–1908) неожиданно скончался в дни, когда отмечался юбилей МХТ. Он и его жена Лидия Николаевна в молодости были дружны с А.П. и М.П.; сохранилось несколько книг с автографами А.П., которые он дарил им в разные годы.


[Закрыть]

Будь здорова, обнимаю и целую. Маша.

Где живет Вар. Аполлон.?

Год по 10-летнему юбилею МХТ и смерти А.П. Ленского.

41. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

28-ое окт. [1908 г. Москва – Ялта]

Милая Маша, я давно не писала, на душе что-то все не так, что-то перерождается, медленно и нудно. Время тяжелое какое-то. Сознание, что и работала не так, как надо, все эти года; и мерещится что-то новое, но еще не могу поймать, не могу справиться. Т. е. не новое, а то, что было много лет назад и что Станиславский ломал в своем увлечении характерностью, чисто внешней.

10 лет я актриса, и кажется, работала как-то бессознательно, выезжала на так назыв. своем обаянии. А теперь надо чего-то другого. Мучительно сознание, что много времени прошло даром, т. к. не умела глубоко и сосредоточенно работать.

Временами очень остро страдаю от полнейшего одиночества.

Ну, не весело я пишу тебе.

Прошла у нас «Синяя птица»[805]805
  Премьера «Синей птицы» состоялась 30 сентября.


[Закрыть]. Спектакль очаровательный, интересный, красивый, но думаю, что утомительный. Критика неважно отнеслась. Ты, я думаю, читала. Актерам не очень весело ее играть, особенно тем, кот. участвуют в 1-ой и последней картинах, а в остальных маются по уборным. Я лично ненавижу играть Ночь, играю ужасно, просто никак, т. к. мучают огромные крылья, длинные одежды, бархат со всех сторон, к кот. все прилипает, темнота. Музыка, декорации, костюмы очаровательны[806]806
  Художником «Синей птицы» был В.Е. Егоров.


[Закрыть], Халютина и Коонен играют прелестно[807]807
  С.П. Халютина играла Тильтиль, А.Г. Коонен – Митиль.


[Закрыть], да и все остальные хороши.

С упоением играли «Вишневый сад» и «Дядю Ваню»[808]808
  «Вишневый сад» первый раз в сезоне шел 1 октября, «Дядя Ваня» – 5-го.


[Закрыть], при полной зале. Нет пьес, в которых бы так сливались мы все, как в пьесах Антона.

28-ое окт. Все это написано еще до юбилея, и никак не присяду, чтобы кончить. Кажется, что ты так далека от моей жизни, что, может быть, многое будет непонятно. Верно?

Теперь работаем над «Ревизором». Думаю, что будет хорошо и интересно. Занимаются с любовью. Москвин много помогает по режиссерской части[809]809
  Исполнитель роли городничего И.М. Москвин наряду с К.С. и Н. – Д. числился режиссером «Ревизора».


[Закрыть]. Мне лично трудно дается городничиха – нет во мне ни бытового элемента, ни непосредственности, так нужной для Гоголя.

О юбилее тебе писала Екатер. Ник.[810]810
  Е.Н. Немирович-Данченко.


[Закрыть], и писала очень пространно, как она говорила, значит, я повторять не буду. Вечер мы провели у себя в театре и очень весело и талантливо острили и шутили и дурили.

Никто из нас не ожидал, какие размеры примет наш скромный праздник. Сегодня за репетицией еще был отголосок – приходила запоздавшая депутация от Археологического института, в шитых золотом мундирах, и читала адрес бывшим на репетиции «Ревизора», а нас было немного. Курьезно.

Ночь мою, слава Богу, будет играть Муратова, меня освобождают.

Сходимся изредка в нашем кабачке[811]811
  Открытие артистического клуба МХТ «Летучая мышь» прошло 5 октября.


[Закрыть], там веселие стоит изрядное. Была пародия на «Синюю птицу», пародия на юбилей. Тебя сведем непременно, когда приедешь. Пел Шаляпин у нас целую ночь. Пел Собинов, были рассказчики, хоровые комич. номера.

Приехал Балтрушайтис из Голландии.

Сегодня, приходя из театра домой, слышала, как из твоей бывшей квартиры живущая там опереточная певица выгоняла любовника – и смешно и жалко как-то было. Я все-таки больше смеялась.

Читаю теперь мифы древнегреческие и очень наслаждаюсь. Попеваю. Купила себе наконец пианино. Стоит в средней комнате и тут же вся моя прекрасная мебель из красного дерева; купила еще диван за 15 руб. с спинкой из красного дерева.

Мама моя не та этот год. Все прихварывает, нет уже той энергии. Я очень рада, что приехала тетя Лёля погостить, мама не так одинока.

Приезжал Костя, и я с инженерами ужинала в «Праге», а потом поехали в кабачок неприличный, вроде Moulin rouge, только сортом гораздо ниже.

Питра тебе кланяется. Она очень похорошела, дружит со мной, очень ласкова.

Стоит мороз в 10°, а у меня ни шубы, ни жакета теплого. Шубу шьют, а на жакете мех исправляют, и я мерзну. Ночи лунные, красивые.

Приезжай скорее, чего там сидеть?! Поцелуй милую Надежду Андреевну за ее письма, очень я им радовалась.

Как жизнь изменилась!

Мамаша не забыла еще меня? Скажи, что я ее целую. Не сердись, что не пишу, – нескладно на душе.

Целую тебя крепко. Оля.

Адр[ес]. Варв. Апол.: Пименовская ул., д. Кузьмина.

Хранится в недатированных (ОР РГБ, 331.106.11). Год по содержанию и соотнесению с письмом М.П. от 17 октября, где она интересуется адресом В.А. Эберле.