Текст книги "О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 1: 1899–1927"

13. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Письмо 3-ье. 2/15 августа 1918 г. [Москва – Ялта]

Дорогая Маша, очевидно, первое мое письмо не дошло до тебя, – тот, кто должен был везти его, очутился в Бутырках, где и покоится мое письмо пока. Жаль, а там пишу про нашу поездку по Волге…[1483]1483
  О.Л. вместе группой актеров МХТ ездила по городам Поволжья со спектаклем «На дне».


[Закрыть].

Сижу в Москве, думаю, как бы где перехватить провианта, чтоб кормить семью свою. Плохо стало. Масла никакого. Скоро на наших костях будет болтаться одна кожа. Сейчас пришла Ада и рассказывает, что спасала с одной барышней интел. даму пожилую, кот. падала от голода. Они повели ее в столовую, напоили кофе, накормили, и она отошла; говорит, что с Пасхи не знает, что такое обед.

Вот-с.

Так и пролетел июль в Москве, было свежо, а сейчас даже очень. Сегодня собралась наша труппа, посидели, поговорили, вероятно, скоро начнем играть, просто чтоб деньги зарабатывать. Жизнь непомерно дорога. Надо будет играть в синематографе. Собираюсь уроки давать.

Получила ли мое второе письмо, кот. я просила опустить в Симферополе?

Была в твоей квартире. Там была паника. Грозили выселить Корганову, уплотнить всю квартиру. Я полетела в театр-музык. секцию, выхлопотала бумагу, в кот. сказано, что две комнаты не подлежат реквизиции, т. к. должны приехать Ив. Павл. с женой и Мария Павл., связанные службой с Москвой. Маша рыдала, огненная Елена[1484]1484
  Речь о Е.О. Коргановой-Терьян.


[Закрыть] пылала, огромный scarabee на «груде» так и колыхался – после разговора с безусым товарищем, пришедшим обмерять комнаты и заявившем, что весь дом будут выселять. Пришел этот товарищ как раз при мне и прочел мою бумагу, отложил оную и заявил, что это никакого значения не имеет, игнорировал меня окончательно. На другое утро я с Ел. Осип. и с ее учеником пошли в жилищный совет; я с двумя уже бумагами обращаюсь к секретарю, – он читает, говорит, что понимает все, но что сделать ничего нельзя, как я не убеждала его сделать исключение для семьи Ант. Павл. Чехова. Тогда я направилась к заведующему, сказала, кто я и что я прошу. Он вскочил, пожал мне руку, лицо изменилось, вник во все и обещал устроить. Вероятно, все идет ладно, т. к. в противном случае я просила «ученика» дать мне знать. Завтра пойду сама узнавать.

Эти дни чувствовала себя плохо, лежала, растрясла свою брюшину, много двигалась, убирала, стирала, стояла, и боли были.

Теперь вернулась Даша и стало хорошо, покойно, она наводит порядок, чистоту, и маме стало легче. Ада завтра уезжает на неделю или больше отдохнуть немного. Она, кажется, устроится в школе живописи и ваяния – там открылись архитектурные мастерские при городск. муниципальном строительстве – кажется, так кличка. Я была там, беседовала с архитектором, затем отправилась Ада, и кажется, ее устроят. Теперь озабочена я Олиной судьбой. Ей надо служить, так как трепаться по синематогр. ей не хочется. Конечно, и ей хочется устроиться по своей специальности, но как и где?! Она согласна даже служить помощницей заведующей на строит. курсах, где Ада, а вечером получить работы либо декоративные либо вышивки художеств. Ей предстоит еще выезжать из Трубниковского – их выселяют. Тётка у них на руках[1485]1485
  Речь о дальней родственнице Книпперов, которая помогала им по хозяйству, Фанни Георгиевне.


[Закрыть]. Переезд стоит необычайных денег теперь. Бедняга очень мучается из-за полной оторванности от Сибири, ничего не знает о девочке вот уже три месяца. Мечтает откладывать гроши, чтоб при первой возможности лететь в Барнаул.

Была у нас регистрация офицеров. Сидел Саша Соколовский, сидел зять тети Лёли – вышли совсем полоумные оттуда, сидели кто 3, кто 5, 6 суток, голодали, погибали от грязи, многие сидели в церкви, в алтаре, теснота была такая, что 2/3 сидела или лежала, одна треть стояла, стояли на окнах. Издевательство. Зять тети Елены из молодого энергичного дельца превратился в худого, облезлого, с остановившимися глазами, с тихим голосом человека, – доживают последние деньги, работ никаких, дел никаких, ведь он был директором судостроительн. заводов в Петрограде. Едет с семьей (4 детей) в Ригу, а там тоже мертвый город, все стоит, и фабрики, и заводы. Ах какая разруха всюду! Пора бы начать думать о строительстве.

Ужасная картина – Охотный ряд. Только зелень, ягода и вобла, и масса дам, ходящих с унылыми, тихими, покорными лицами. Теперь хоть картофель есть. Круп нигде. Мне принесли по 2 ф. гречн. и пшенной по 10 р. фунт. Хлеб черн. – 10 р. фунт; пока есть мука еще, слава Богу. Кабачки были по 6 р. штука. Пучок лука – 3 р. Керосина нет. Продают что-то вроде спирта по 8 р. фунт. Вишня 6, 7 р. фунт. Чувствуешь эту жизнь? Отдала сделать подметки и подправить каблуки – 50 рублей. Катушка – 5, 6 р. Вот и заговоришь, как Медведенко в «Чайке»[1486]1486
  Имеются в виду меркантильные рассуждения влюбленного учителя в самом начале пьесы.


[Закрыть].

В том месяце я за свою квартиру ничего не получила, даже еще приплатила 40 р. – плата 180 р. + 360 за дрова на зиму, верно, и этот месяц то же самое. Я не жалуюсь, а только рисую тебе картинку; а на стенах везде висят объявления о победе над английской и белогвардейской сволочью – большими буквами.

Ну, пойду на главн. почт. отправить это письмо, говорят, принимают и отправляют.

Целую крепко. Оля.

Целую Соф. Влад., Полиньку. Обнимаю.

Наши из Крыма не едут[1487]1487
  В Крыму отдыхал тогда В.Л. Книппер с женой.


[Закрыть]. Поджидают Ив. Павл. и даже тебя, представь!

Мама целует тебя и С.В. Даша кланяется.

Что Софья Влад. – выздоровела?

Я была в Б. театре, слушала Шаляпина в Борисе, видела Ирину и всех. Они имели письмо от Ф.И. через зятя Альтшуллера.

4-ое авг. Успокойся окончательно относительно квартиры. Вчера была там, потому и письмо не ушло. Пришел какой-то толстый господин с юмором из домов. комитета и сообщил, что квартира спасена. Корганова пришла в себя и подарила мне банку крема и белил в благодарность – вот-с.

Маша тебе кланяется. Анекдот – эти две женщины.

Маша, милая, поздравляю тебя «со днем Ваших именин»… Дай Бог, штоп…

Станислав[1488]1488
  Речь о А.С. Оттовиче-Волловском, побывавшем в плену у немцев (см. об этом письмо О.Л. от 17 сентября 1914 г.).


[Закрыть] – начальник Бутырской тюрьмы: казенная квартира, дрова, слава Богу, кончились мытарства старух.

Целую крепко. Оля

14. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Авг. 23/5 сент. [1918 г. Мисхор – Москва]

Милая Оля, опять пользуюсь случаем, чтобы послать тебе письмецо и лимончики с нашего деревца!

Кушай и вспоминай нашу дачку и садик. Едет фельдшерица из Гурзуфа, котор. перевязывала Володе палец. Завтра утром побегу на пароход.

В Гурзуфе я еще не была, перестали ходить катера; на днях, если не будет катера, пойду пешком.

Живем и ждем событий на севере. Очень сокрушаемся о москвичах! О тебе я думаю ежедневно, и страшно жалко, что тебе не удалось приехать в Крым. Коренева все еще в Мисхоре, никак не может найти попутчика, чтобы возвращаться в Москву. Мы с ней более или менее сблизились. Вот номер! Мятежная душа! Ив. Павл. все еще не решается ехать, и до сих пор немцы не устроили ему пропуск в Москву и обратно. Хочу и себе на всякий случай выхлопотать разрешение на проезд в Московию и обратно. Очень уж я беспокоюсь о сейфе и о квартире, также и о Маше. Приди, голубушка, на помощь в случае какого-нибудь недоразумения. Говорят, уплотняют еще больше, тогда найди кого-нибудь – порядочного человечика. Боюсь, что Терьян бросит квартиру, тогда нужно сдать, чтобы как-нибудь свести концы с концами и заплатить Маше. Сестра Сони, Зинаида Влад., написала тревожное письмо насчет моей квартиры, по части уплотнения, но довольно неясно, и я болею сердцем. Попроси Машу все претерпеть до моего приезда, я воздам ей награду за все муки. Скажи ей, что я бьюсь, колочусь, еле свожу концы с концами, сама все работаю с раннего утра до поздней ночи. Ну, одним словом, распространи свое красноречие и ткни ее пальцем в живот, как ты это обыкновенно делаешь. Очень, очень хочется, чтобы скорее все расчистилось, и пожить по-хорошему, хотя немножечко! Соня спокойна, Ваня страшно нервничает, и достается больше всего мне…

А из Москвы и Питера все бегут, каждый день кто-нибудь приезжает. Вчера из Алушты прислал письмо И.С. Шмелев[1489]1489
  Иван Сергеевич Шмелев (1873–1950), писатель.


[Закрыть]. Здесь в Ялте образовался довольно солидный чеховский кружок, работают серьезно. Устраивают вечера литер. Я с Ив. Павл. была на вечере в память Чехова. Очень трогательны были воспоминания о. Сергия. Хорошо говорил Елпатьевский. Говорят, Короленковский вечер был еще интереснее. Сегодня у нас на даче заседание Чеховск. комитета по поводу основания фонда на содержание дачи и на случай всяких случайностей. Председательствует Елпатьевский.

Если бы ты видела, какие у меня драные руки! О маникюре не может быть и речи! Целую тебя крепко. Привет всему твоему роду. Будь здорова и невредима. Маша

Письмо помещено в папку 1917 г. (ОР РГБ, 331.105.19), но новый стиль был введен только в 1918 г.; кроме того, по содержанию (хлопоты по квартире) оно соотносится с письмами О.Л. этого года.

15. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

30 [августа]/12 сент. [1918 г. Москва – Мисхор]

Дорогая Маша, успеваю еще письмо послать тебе.

С квартирой уладилось, успокойся. Я эти дни переволновалась с ней. Безумная Маша прилетала, говорила, что вещи у некоторых описывают, что всех выселяют, была очень живописна с кольцами в ушах и в белом платке на голове, но все же я на нее гаркнула немного за неверие. Вчера она ушла успокоенная к своей «чучелке», как она называет твою жилицу. Дело в том, что эти две женщины не выносят друг друга.

Шевяков[1490]1490
  Возможно, речь о том петербургском профессоре зоологии Владимире Тимофеевиче Шевякове (1859–1930), о котором упоминает О.Л. в письме к А.П. от 20 апреля 1904 г.


[Закрыть] тоже остается в доме, а у многих трагедия настоящая, напр., Игнатовы (из «Русск. вед.»)[1491]1491
  Речь о семье Ильи Николаевича Игнатова.


[Закрыть] – переезжай, куда хочешь. Ты вообще понятия не имеешь, что здесь делается, тебе порасскажет г-жа Дерюжинская, кот. повезет письмо и кот. хочет передать его тебе лично. Володя с Габр. думают все распродать и уехать. Кто только может – бежит.

Временами теряешь мужество, глядя на страшную ломку жизни.

Я стала похожа на седовласую «сильфиду», ибо тело мое испаряется куда-то.

Кто будет ходить в театр, не знаю. Играем все старое, если интересно, вот начало сезона:

12 – «Царь Федор»

13 – «Три сестры»

14 – «У царск. врат»

15 – «Вишн. сад» и «На дне»

16 – по понедельникам нигде нет спектаклей

17 – «У жизни в лапах»

18 – «Сверчок на печи»

19 – «Три сестры».

Когда-то мы с тобой увидимся! И какими мы встретимся. Сейчас побегу в Гор. управу к Зинаиде Влад.[1492]1492
  Сестра С.В. Чеховой.


[Закрыть], попрошу это письмо отнести к Дерюжинским – они живут в их краях, а то не успею. Дождь льет как из ведра. Елена Ив.[1493]1493
  Сестра матери О.Л.


[Закрыть] уехала со своими в Ригу.

Молоко стоит 3 р. бутылка, масло слив. 30–36 р., курица – 45 р., мясо 13 р., телятина 18 р. – vous comprenez? Неужели придется продаться в синематограф?! И к тому же при таких ценах и очень трудно достать.

Вот-с.

Даже не знаю, о чем писать. Вчера были от фирмы Ермольева просить «Драму на охоте» для синематогр. Я разрешила с тем, чтоб некот. сумму внесли в Румянц. музей.

Ну, Маша, Христос с тобой, живи и нас не забывай в своих молитвах.

Обнимаю и целую тебя. Целую Софию Влад., Полиньку, Ивана Павловича, если он там.

Станислав теперь начальник Бутырской тюрьмы.

Мама, Ада шлют тебе привет, Даша тоже.

Целую тебя. Ольга

16. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

30/17 сент. 1918 г. [Москва – Ялта]

Дорогая Маша, писала я тебе 8-го и 12 сент., и письма не ушли, лежат у меня, и к тому же очень неинтересные и бессодержательные письма. Все относительно твоей квартиры, с которой было немало возни. Теперь все кончилось. У Маши есть бумага из Президиума, и квартира не подлежит реквизиции, ни квартира, ни вещи. Терьян съехала от страха и, вероятно, из-за трений с Машей – они не могли жить вместе. В квартире все убрано, все тихо, только в кабинете живет барышня, кот. служит в Городск. управе. Я уже попросила не выселять ее. На этих днях пойду к Зинаиде Влад., возьму деньги твои и пойду расплачиваться за квартиру. Весь дом выселен, за исключением 3-х квартир. Заселяют рабочими. Маша поехала дня на три в деревню. Дала ей денег, чтоб привезла грибов сухих, масла, чего найдет. Куры у нас стоят 80–90 р., телятина 18 р., мясо 13 р., масло 30–35 р., картофель 50–55 р. мера, орехи свеж. 7 р., кабачки по 8 р. штука, лук 5 р. фунт, молоко 3 р. 40, да и трудно его добывать, хлеб 8–10 р. Белого я уже месяцы не вижу. Все худы и тощи. Сладкого нет. Конфекты 40 р. фунт, арбуз 30 р. – представляешь жизнь сию?

Беру теперь деньги за концерты, я ведь семейная теперь. Мать не зарабатывает, Ада у меня живет, тоже еще не получает ничего. Оля сильно хворала, тоже сидит без гроша с теткой, подыгрывала в синематографе. Сильно нервничает и очень тоскует по девочке, в бреду только о ней и говорила.

Сегодня день Ангела Софии Влад., если получишь это письмо, целуй ее и скажи, что я ее очень вспоминала.

4 окт./21 [сентября] – видишь, никак не кончу письма, завтра рано утром несу письмо в театр, чтоб отправить с оказией.

Маша вернулась из деревни, привезла 2 ф. грибов по 40 р. Очень тоскует, говорит, что пешком бы ушла в Крым, чтоб служить у тебя. Ты должна подумать, что делать с квартирой. Надо узнать, можно ли ее заселять, т. е. сдать, а то ведь Маше надо платить 200 р. ежемесячно, чтоб мало-мальски быть сытой. Я ей уже дала 20-го сент. Она чуть не плачет, совестно, говорит, столько брать, а иначе жить нельзя. Подумай, как быть, ведь трудно тебе будет: Москва – Аутка – Мисхор. Хорошо, если бы ты могла приехать, да жаль тебя на голодовку зазывать.

Деньжат тебе вышлю.

Недавно был прекрасный вечер памяти Ант. Павл. Читал Эйхенвальд, после лекции читала я «Рассказ г-жи NN» наизусть и отрывок из рассказа «Дом с мезонином», и последний отрывок звучал очень современно. Посылаю тебе описание вечера[1494]1494
  Вероятно, это была вырезка из газеты, которая не сохранилась.


[Закрыть]. Конечно, Москвин и Грибунин читали «Хирургию» и «Злоумышленник». Будем повторять вечер.

Вчера зашла к Джамгар. узнать относительно сейфа, и было заперто – непонятно.

Малинины выселены совсем из Гришина. А.Ф. устраивает концерты, чтоб существовать.

Коренева рассказывала, что было с мамашей. Какой ужас! Бедная.

Письмо твое через м-ме Боссе (верно?) получила и очень обрадовалась. Я с ней много говорила о жизни на юге.

Коренева приехала толстая и черная.

Сборы у нас очень хорошие. «Царь Федор» и «Три сестры» совсем полные и (ужас) – «Осенние скрипки», кот. я ненавижу.

Из Сибири пять месяцев не имеем известий. Лева в Мелитополь поехал. Если он появится у тебя, направь его с письмом в Гурзуф к учителю, чтоб Озенбашлы ему дал пожить там и, если можно, дал бы ему заработок [нрзб] месте хотя бы простым работником. Я не знаю, какие его планы, где и что он. Знаю, что он больной и что ему надо бы пожариться на юге.

Ох, Маша, Маша…

Появилось новое издание произведений Ант. Павловича. Недурно бы мне прислать, я уже намекала.

Пока прощай, поздно.

Целую тебя крепко. Пишу рассеянно, прости. Скоро еще напишу. Обнимаю, целую. Привет всем. Оля

1919

1. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

22 янв./9 янв. 1919 г. [Москва – Ялта]

Как непривычно – сидеть за письменным столом – милая, дорогая, далекая Маша! Смотрю кругом на портреты Антона и думаю, почему его нет в такое время – насколько было бы легче жить!

Лежат рядом на столе листики бумаги, на кот. я набрасываю, что тратить на желудок; пишу из любопытства – ты знаешь, какая я ненавистница записывать расходы. Пример: сало 3½ ф. 199 р. 50 к., гречн. крупа, пуд – 650 р., мясо 17 ф. – 408 р., хлеб 286 р. по 15 р., хлеб – 255 р. – чувствуешь, как «пульсирует» жизнь!

Мы живы. Мать пробыла 3 недели в санатории, в Москве же, ослабела от истощения, в ней было веса 2 п. 37 ф. Приказано лежать и есть. Она выглядит лучше теперь, но начнет мотаться, суетиться по домашним делам и опять устанет. Ада и Оля служат. Ник. Ник.[1495]1495
  Н.Н. Соколовский.


[Закрыть] бродит как тень, исхудал после сильного плеврита. Все его классы из консерватории ходят на дом, т. к. в консерватории не топят. В передней всегда впечатление табуна лошадей, когда они приходят и уходят.

В театре все полно. Скучно. Все зарабатывают на стороне, т. к. на жалованье жить немыслимо.

Мы играем в Политехническом «Дядю Ваню» в старом составе, в легких гримах, в современных платьях. Говорят, очень интересно. Будем играть и в Студии.

У меня украли мой каракуль в театре, в дамской передней. Хожу в котиковой шубе, приобретенной по ордеру.

Даша расхварывается от тяжелой работы, уходит лежать к своим, и нам грозит остаться без прислуги, а мы все занятые люди, и нет хозяйки в доме.

Эти дни у нас стирала Маша твоя, вспоминали с ней былое время. Она все такая же интересная, но похудела сильно. У тебя в квартире живет Миролюбов, похож на схимника. Я была ему рада, он так напомнил хорошую полосу жизни.

13 дек. были на Володиной могилке Петровы, Зинаида Влад., Литвинова, Ирина и я. Сыпал необычайный снег, вся Москва была засыпана, неузнаваема, многие переулки были совсем занесены – было феерично. Очищали Москву интеллигенты – все кололи, увозили, разгребали снег. Кока[1496]1496
  Николай Григорьевич, муж сестры С.В. Чеховой.


[Закрыть] и Зин. Влад. пили у нас чай после монастыря. 3 корпуса монахинь выселили, поместили курсисток, учителей, студентов, и в трапезной устраиваются вечеринки, танцы. Анюта ставит самовары.

У большинства жителей температура 4–5–6°– страдают ужасно. У нас сносно. Но дня четыре не готовили дома, т. к. нельзя было достать дров.

Разговоры только о еде, о новых рецептах. Я выпила 3 ф. рыбьего жиру, чтоб не отощать совершенно.

Сочельник очень сильно вспоминали мамашины именины[1497]1497
  Именины Е.Я. Чеховой приходились на сочельник.


[Закрыть], вкусные пироги, индюшки, закуски, сладости – все это кажется далеким и невозможным уже. Вы этого еще не понимаете. На днях я была у больного Стаховича; лежит в кухне, т. к. в квартире 2°. Он подарил мне яйцо вкрутую – ему прислали откуда-то, и я его как драгоценность принесла домой. Я месяца 3 не видела яиц. Сахар 75 р. фунт, масло 100 и 120 р. Всюду едят конину, продают и собак.

Ах, как хочется в Гурзуф! Хочется тепла, солнца, моря!

26 янв. [13 января]. Вчера по телефону передали о кончине мамаши…[1498]1498
  Е.Я. Чехова скончалась 3 января старого стиля.


[Закрыть]. Царство небесное ей! Очаровательная была старушка… Вспоминаешь ее в разные полосы жизни, вспомнила, как я ее первый раз увидела в Дегтярном переулке, она с Марьюшкой приехала из Мелихова… Вспоминаешь ее «словечки», сказанные с очень серьезным лицом, вспоминаешь, как она шептала молитвы в своей белой комнатке, как менялась газетами с Антоном, как кушала постное, как бродила по саду с помидорами, как раскладывала пасьянсы, и тихо у ней, хорошо, часы тикают, лампадка горит… Вспоминаешь ее рассказы о поездке из Шуи в Таганрог, реку Миус, какой-то сад Панкова, яблоки, – как она всегда серьезно и сосредоточенно обо всем рассказывала! Грустно, что я не видела ее последнее время, грустно, что не пришлось ее похоронить рядом с Антоном. Хотела сегодня пойти панихиду отслужить, да у меня утренний спектакль; помянем 17-го[1499]1499
  Здесь небольшая путаница с датами: 13 января в театре был выходной, видимо, речь о 12-м, когда утром шло «На дне.


[Закрыть].

У нас умирают доктора от сыпного тифа.

Завтра получу письмо и тогда еще напишу.

Алексеевы, Раевская, Муратова, Павлова, Лужский, все, кому я сегодня сообщила о смерти мамаши, просят передать тебе свои чувства, ласковые слова…

5 марта/20 февр. Лежит письмо, и не с кем было отправить. Тот, кто привез письмо, сильно захворал и неизвестно, когда поедет. Спасибо за весточку[1500]1500
  «Весточка» не обнаружена.


[Закрыть].

Живем при температуре 3° – ужасно. Утром распухает лицо. Мучительно жить. Эти дни сидим совсем без хлеба. Руки застыли. Спешу – добрый человек повезет письмо до Киева, а там, как Бог поможет.

Твоя Маша перенесла сыпной тиф, выздоровела, слава Богу, я очень волновалась за нее. Барышня, кот. жила у тебя, сошла с ума после сыпняка и умерла, только уже не у тебя, ее увезли. Бедный Миролюбов! Тётя Лёля со своими уехали в Америку. Малинин[1501]1501
  А.Ф. Малинин.


[Закрыть] хворал сыпным тифом, разнеслась весть о его смерти, но он жив пока.

Маша, где рукопись «Трех сестер»? В Румянцевском нет.

Как заспешишь, и не знаешь, о чем писать. Главное, что живы.

У Москвина убежал сын Володя, взял у отца 1 000 р., оставил записку. Должен был ехать с Митей Сулержицким, но тот в последний момент уже на вокзале не сел в вагон. Собирались в Сингапур – хотели создать свободную жизнь, очень тяготились будто всеми условиями жизни. Ив. Мих. ездил за ним в Минск, но вчера вернулся без него – можешь себе представить ужас родителей…

Мишина мать в лечебнице, у нее рак кишок, говорят, плохо узнает своих уже[1502]1502
  Наталья Александровна Чехова (урожд. Гольден; 1855? – 1919) умерла в больнице в отсутствие сына, и точной даты ее смерти не сохранилось.


[Закрыть]. Ада была у Оли вчера, и Миша туда звонил.

Читаю письма Антона. Взяла из Музея.

Я отупела ко всему. Верно, время такое.

Сейчас, о радость – принесли из консерватории 15 ф. хлеба – Ник. Ник. достал.

Когда привозят дрова, такое чувство, точно Иверскую привезли…

Не то плакать, не то смеяться.

Целую всех крепко. Тебя обнимаю крепко. Руки застыли. Всем кланяйся.

Заказала сорокоуст в монастыре. 17 янв. служили панихиду. Я всю обедню стояла. Мамашу поминали. Как грустно. Целую. Оля

Все письма О.Л. к М.П. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.77.41.