Текст книги "Короли пепла"

Асна шагнул вперед и наполовину высвободил из ножен свой меч; на его лице расползлась улыбка.

– Снова летать? Я буду самый красивый птиц в раю! – Он распушил свое декоративное оперение для пущего эффекта.

Оско издал долгий, протяжный звук и повернулся к своим людям, выкрикивая приказы.

– Я этого не рекомендую, – просто сказал он, затем расставил ноги в боевой стойке, словно сражался с воздухом.

– Заметано. – Кейл закрыл глаза. С помощью крошечной нити он поднял их всех в напоенный энергией воздух. Под благоговейные взгляды товарищей он полетел с ними над территорией Шри-Кона, задаваясь вопросом, наблюдают ли за ними горожане. Он надеялся, враги увидят принца, парящего у них над головами, и познают страх – и хоть немного почувствуют, что беззащитны.

Обуянный жаждой крови, он помчал свой дух вперед и воззвал ко дворцу, ко всем и каждому, зная, что это будет понято любым человеком, каким бы языком тот ни владел: «Я – принц и чародей этого города, пираты, и я вернулся. Возвращайтесь на ваши гребаные лодки. Бегите, трусливые глупцы, или, клянусь могилами моего народа, каждый из вас скоро умрет».

* * *

Кейл не мог быть уверен, где разместился враг, но мог догадаться. Единственной роскошью Фарахи был главный тронный зал на втором этаже дворца. Чтобы попасть туда, требовалось проникнуть во внешний двор, затем подняться по извилистой лестнице и прорваться через еще одни ворота, и все это – в окружении бойниц и прячущихся наверху лучников. Кейл просто взял и перелетел.

И увидел сотни людей, ожидающих внизу на траве. Даже издалека он разглядел, что они в доспехах и держат оружие, подобное тому, что обнаружилось на берегу, и воспротивился мощному порыву обрушить на них смерть. Он бы с радостью убил их, но предпочел бы, чтоб они сбежали. Сначала он порвет на куски их вожаков, разбросав тела по земле, как мякину, и остальные, возможно, поймут намек.

У железных дверей несли караул два гиганта. Вытаращив зенки и обливаясь потом, они воззрились на плывущего над ними Кейла. Один из них открыл пасть, словно хотел заговорить, но Кейл не был расположен к беседе. Он схватил обоих верзил двумя нитями силы и швырнул их, вопящих, с бастиона вниз во двор. Еще одной нитью он оторвал дверь.

Асна элегантно приземлился позади него, а Оско вскрикнул, закружился и, ругнувшись, упал коленями на камни.

Даже не глядя, Кейл знал, что внутри поджидают враги, чтоб напасть из засады. Он подумал, не послать ли внутрь свой дух, чтобы найти нужных людей, но у него напрочь иссякло терпение. Он больше не станет ждать ни секунды, пока его народ страдает от рук этих зверей. Его грудь вздымалась от прерывистых вдохов, и нечто вроде праведной цели поселилось в нем, облегчая задачу. С помощью переплетения нитей, к которому он даже не смог бы притронуться год назад или в месте с меньшей энергией, Кейл ухватился за крышу отцовского дворца.

При мысли о прячущихся под ней врагах в его уме родился образ съежившихся внутри паразитов, защищенных от его взора только краденым камнем и ничтожной темнотой. Но им не скрыть того, что они натворили. Уже нет.

Раздались крики ужаса, когда Кейл приподнял потолок тронного зала. Дерево и камень затрещали, когда он оторвал мраморную громадину от ее колонн и рамы и отбросил в сторону. Посыпались обломки, а одна из стен выгнулась наружу.

Кейл не ощутил от проделанного ни слабости, ни затруднений, как будто справедливость его цели стала горьким топливом, и он почти пропел: «Важен мотив!»

Он полетел вперед, увидев, как из руин появляются еще два стражника-пирата с мечами в руках. Он раздробил им кости.

Он проплыл над железной дверью, чувствуя, как вокруг него потрескивает энергия, собирая с неба все больше нитей силы и подтянув облака над оголенным дворцом, готовый дать отпор чему угодно и кому угодно.

В комнате ожидания стояли несколько воинов, и Кейл поднял руки, чтобы схватить их, но тут дверь распахнулась и появился еще один мужчина.

– Не причиняй им вреда, принц Ратама. Я здесь. Тебе нужен я.

Кейл заморгал, услышав язык Пью. Он посмотрел на своего недруга. Как и другие, он оказался белокожим гигантом, но голова его была совершенно безволосой. Его лицо потемнело, словно от грязи или сажи. Он держал руки поднятыми, будто в знак покорности, и левая была четырехпалой. А его глаза – они были желтыми, как золото.

– Ты… – Кейл почувствовал, как ярость внутри него дрогнула. – Ты… тот великан. Ты – Рока из моего сна.

«Рока» кивнул. Он заговорил со своими людьми на чуждом языке, но Кейл уразумел своим духом:

– Опустите оружие и медленно уйдите. Не приближайтесь ни ко мне, ни к нему. Все будет в порядке.

Мужчины выказали беспокойство, как будто за своего лидера, но подчинились, и Рока двинулся обратно в тронный зал. Кейл опустился на пол и зашагал следом, Асна и Оско – вплотную за ним.

– Я не ожидал тебя так скоро и не подготовлен. Мы должны поговорить, – сказал Рока. – Многое предстоит объяснить.

Угасший было гнев Кейла вернулся и усилился. Его мечта была несущественной на фоне реальности.

– Поговорить? Теперь ты желаешь поговорить? Как хотел тогда на берегу? Или перед тем, как напасть на этот город? Теперь, когда ты в моей власти, ты хочешь поговорить?

Щупальца силы обвились вокруг брошенного оружия, словно сами по себе, и Кейл согнул и скрутил металл, разломав на куски.

– Твой отец жив. Он сейчас придет. – Великан посмотрел на останки оружия и поморщился. – Он приведет Лани и твоего сына, всех твоих братьев, Кикай. Никто из них не пострадал, уверяю тебя.

– О, как благородно, – прошипел Кейл, неспособный это переварить и совершенно не впечатленный. – Ты оставил своих заложников нетронутыми. А как насчет простых людей, Рока? Как насчет поля детских могил, которое я миновал? Как насчет моих мертвецов, затоптанных на пляже? Как насчет голода и недоедания из-за подорванной тобой торговли на всех берегах мира? Они пострадали по твоей вине?

– Ты злишься. – Великан продолжал удаляться. Его тон почти не выдавал ни раскаяния, ни тем паче страха – та же самая стальная воля из Кейлова сна. Менее чем днем ранее совет этого парня пригодился, и уже одно это едва не заставило Кейла его растерзать. – Но ты не понимаешь, – продолжал великан. – Ситуация сложна, принц. Имей терпение и выслушай.

– «Имей терпение»? Ты… меня поучаешь? Ты хочешь мне что-то рассказать? – Кейл увидел нити, дрейфующие под бесполезным отцовским троном, и разнес тот в клочья. Он поднял кресла для гостей и сломанные колонны и швырнул их аккурат мимо башки великана. – Мне стоит убить тебя. – Он стиснул зубы. – Мне стоит разорвать тебя и всех твоих дикарей на куски и оставить вас кровавыми пятнами в море моих предков. Это была бы справедливость, которую заслужили те дети.

Рока наблюдал за ним и, казалось, по крайней мере проявил при этом толику сожаления.

– Болезням неведома справедливость, Кейл. Но если хочешь отомстить, то сделай это сейчас. Я убийца, да, это правда. Каждый, кого ты видел в своем «сне», стал мертвецом из-за меня. – Золотистые глаза мужчины двигались туда-сюда, как будто прямо сейчас он рассматривал трупы. – Многие рыдали или умоляли, но я не пощадил их или не мог пощадить. Я пытал. Я обманывал и нарушал законы, которые никогда не следует нарушать. Так что да, принц, я чудовище, покарай меня. Но мои люди ни в чем не повинны. Они только пришли за лучшей жизнью. Если ты погубишь их, станешь таким же, как я.

Кейл теперь испытал отвращение от уродства гиганта.

– Мы совершенно разные. Твоим людям будет позволено сесть на их шлюпки и вернуться туда, откуда они явились. Вот милость, которую я предлагаю им.

Челюсть детоубийцы напряглась.

– То, что ты предлагаешь – это не милость. Есть судьбы похуже смерти, Принц Рая. Тебе не понять.

Кейл промолчал, так как слова не изменили бы того, что было сделано, а он бы не изменил свое мнение. Лицо великана исказила гримаса. Хотя он был на волосок от смерти, ему все же хватило наглости говорить гневно.

– Ты не имеешь права. Думаешь, теперь ты увидел страдание? – Он засмеялся отчаянным смехом. – Ты, разрушающий великие стены, возведенные твоими праотцами? Презирающий всё, что они тебе дали? Твою безопасность, твое богатство, твои слова? Что ж, сделай это. Используй эту мощь и убей меня. Но не смей меня судить. Только не ты, принц без приданого. Вырази свои притязания силой. Посмотри в глаза тем, кого ты обрекаешь на мучение, и скажи: «Я выбираю жизнь для моего рода и смерть для вашего». Ибо таково твое право, но избавь меня от своего негодования.

Кейл вздрагивал, не веря интонациям этого парня. Он чувствовал только жгучую убийственную ярость как от укусов насекомого и то, что слова ничего не значат для мертвых детей. Только помощь этого Роки в странном мире грез заставила Кейла призадуматься. Великан увидел это и усмехнулся.

– Так и остался ребенком. Сделай это, чародей. Сделай это, потому что если ты этого не сделаешь, я убью тебя и покончу с этим фарсом.

Рока выхватил из-за спины меч и двинулся вперед, а Кейл поймал нити энергии вокруг себя. Он все еще испытывал странное нежелание, но вспомнил, как Оско приставил к его горлу клинок, приказывая ему действовать или умереть.

Вопреки сбивающим с толку, неуместным словесам, Кейл уже знал достаточно. Никакая «сложность» не могла оправдать учиненных злодейств.

Он ухватился за нити, висящие со всех сторон, чтобы совершить это грубо, но быстро, вцепился в почти размытую фигуру великана, когда она возникла перед ним, и потянул.

ГЛАВА 73

Рока стоял, раскинув руки, в своей Роще и ждал смерти. Он знал, что его тон в отношении к принцу был неправильным, даже глупым. Но с момента, когда его брат пробудился на пляже, он чувствовал, как старая часть его обновилась – та часть, которая, возможно, всегда хотела умереть – и теперь испытал облегчение.

Наконец-то все кончено. После смерти Бэйлы он всегда хотел уплатить цену. С того дня, когда он перерезал горло матери, он много чего натворил, увеличив исходную цену. Всю свою жизнь он был готов к расплате и теперь не испытывал горечи.

Принц нехило разозлился, но убийство Роки отрезвит его. Вопреки всему этот Кейл, без сомнения, хороший парень, и со временем Фарахи убедит и обучит его. Союз двух народов устоит. Кейл использует свою магию, чтобы помочь защитить их всех и, быть может, остановить экспансию Нарана, и кто знает, что еще возможно? Ну а он, Рока, сделал достаточно.

Пока он ждал, мертвецы столпились вокруг него, и в глазах некоторых из них он видел удовлетворение. Они наверняка рассмеялись бы, если б могли. Умей покойники говорить, они брызгали бы пеной и слюной, желая ему за все содеянное вечности в аду.

Но не все.

Пацан-из-Алвереля встал перед ним со слезами в глазах, и Рока протянул руку, чтобы стереть каплю с его щеки.

– Возможно, есть еще одно место для мертвых, – улыбнулся он. – Если у тебя нет семьи, мы сможем обитать там вместе и строить из дерева и железа, камня и глины. Ты стал настоящим мастером своего дела, дружище. Величайшим кузнецом во всем мире. – Он почувствовал собственные слезы и сморгнул их. – Я сожалею о твоей смерти. Но… я так рад, что ты был со мной все эти годы, вплоть до самого конца.

Он заключил мальчика в объятия, затем посмотрел на Девицу-из-Темницы-Трунга, которая ждала позади. Она улыбнулась и коснулась его лица, когда он посмотрел на остальных.

– Мне жаль! – крикнул он срывающимся голосом. – Я… пытался. Я пытался придать всему этому смысл, сделать так, чтоб наши смерти были не напрасны. Я не прошу о помиловании, потому что знаю, что его нет. Прощайте.

Он уже чувствовал, как в его тело хлынула энергия Кейла, но не закрывал глаза. Он раскрыл все свои чувства, благоговея перед этой мощью и желая только одного: суметь понять ее – и многое другое – перед собственной смертью.

Мир оставался таким полным потенциала, и Рока жалел, что не смог провести жизнь, разгадывая его секреты, а не омывая ее кровью и переправляя целый народ через море. Возможно, я смогу переродиться, подумал он с надеждой. Возможно, после моих страданий Носс извергнет меня из горы, чтобы дать мне второй шанс. Думаю, я хотел бы стать птицей.

– Прощай, брат, – шепнул он. Букаяг все еще пребывал будто в спячке, но в ярости метался – зверь, которого заперли в клетке и тычут копьями, до которых ему не дотянуться. Но Рока одолел его давным-давно. Он встретил свою смерть с распростертыми руками и высоко поднятой головой. Рай или ад, он не был устрашен.

Магия сомкнулась вокруг него, плутая, сокрушая, вскрывая. Глаза парнишки сузились, а лицо расслабилось, будто в глубокой сосредоточенности. Мир грозовых туч и серебряных шпалер Алаку сменился красным, и Роке забрызгала лицо его собственная кровь.

Но боли он не почувствовал. Какое-то мгновение страны живых и мертвых казались одинаково неподвижными, как будто обе замерли, ожидая увидеть ущерб от грандиозной катастрофы. Рока открыл глаза.

В своей Роще он заморгал и ощутил вкус влажной меди. Он посмотрел вниз и увидел искалеченное, наполовину взорванное тело Пацана-из-Алвереля, который лежал на траве и покоился с миром, более мертвый, чем когда-либо прежде.

Рока взглянул на Принца-Чародея в стране живых и увидел смятение. Глаза красавчика подергивались, руки сжались в кулаки. Воздух в Роще зарябил от жара, и еще двух мертвецов разорвало на части.

Букаяг проснулся. Как будто его клетка была разбита чарами принца, он вырвался из своих оков, крича, как Носс, готовый драться и убивать всех и вся.

В обоих мирах небо взбаламутилось и опустилось к земле: приближалась могучая буря. Рока не знал, каким образом и почему он все еще жив. Но это не имело значения. Он подошел к своему арсеналу и поднял металлическую булаву. Он вспомнил момент, когда убил жрицу Кунлу, и подумал, не дать ли мальчишке сразить его и покончить на этом. Но, впрочем, этот глупец пока что был не на высоте. Рока не станет бездействовать и умирать от рук неумехи.

– Защищайтесь, – обратился он к мертвым, – приготовьтесь и доберитесь до крепости, реки и усадьбы. Что бы ни случилось. – Он почувствовал, что его сердце учащенно забилось – точно как в прошлом, когда он отплыл на Север в неизведанное море. Он всегда хотел сойтись врукопашную с богом и умереть, как подобает герою старинной легенды.

– Останови меня, – прорычал Букаяг хриплым от долгого сна голосом, – и ты это заслужишь.

* * *

Кейл снова попытался разорвать верзилу в клочья. Когда он дернул за нити энергии, что связывала его с миром, тело мужчины замерцало. Казалось, под его кожей залегала темнота, которая вспыхивала черными пятнами, всасывающими силовые нити Кейла. И вдруг эта тьма воплотилась – фигурой того же размера, что и великан, с трудом продвигающаяся вперед, будто закованная в цепи.

Из скрюченных рук воина-исполина вытянулись когти. В его золотистых глазах возникли красные крапинки, а толстые губы с кривыми зубами превратились в клыкастую пасть. Тень прыгнула вперед, поглощая нити энергии вокруг себя – тень, видимая только духом Кейла, тень, подобная той, что говорила с мастером Ло снаружи батонского храма. Вырвавшись на свободу, она взвыла.

Кейлу некогда было раздумывать. Он схватил еще больше нитей и не старался быть точным, осторожным или гуманным. Он просто сгреб столько энергии, сколько было в непосредственной доступности, и попытался сокрушить верзилу и всё вокруг него.

Тень зашипела и зарычала, но, как и прежде, энергия проникла в нее и просто исчезла. Рока бросился вперед. Из пальцев тени выросло некое оружие, которое мужчина сжал в руке.

Кейл смотрел, как бронированная туша иноземца надвигается все ближе. Какая-то часть рассудка говорила ему, что он может взлететь, разрушить дворец у них под ногами или сделать что-нибудь еще – но в этот единственный смертельный миг его тело застыло в страхе, как зверек перед атакующим хищником.

Раздался металлический лязг, а затем хриплый вздох. Кейл вздрогнул и отпрянул, а гигант неловко отступил на шаг: ему в грудь врезался мезанский щит. Взмахом короткого клинка Оско отбил в сторону смертоносный удар, и в воздухе повис резкий звон.

Остановил тебя, сказали брови мезанита. Он повел плечами и встал между Кейлом и Рокой.

Дождь с открытого потолка забарабанил по каменной плитке. Асна выхватил свой клинок и размял шею. Рока задышал, выпрямляясь во весь рост. Он втягивал влажный воздух так, словно не делал этого десятилетие. А затем – невероятно – ухмыльнулся.

Дух Кейла смотрел, как нити энергии втянулись в тень гиганта и полностью исчезли. Тело Роки окуталось языками пламени, затем облеклось в железо. Оно вытягивалось вдоль его руки, пока не образовало щит, и, наблюдая за этим действом, Кейл вдруг осознал: эта тень пожирает сам мир.

Двумя громадными шагами Рока преодолел расстояние, рубя мечом с такой силой и быстротой, что от взмахов клинка шипел воздух. Оско уклонился и отразил выпад, ответив собственным ударом в щит гиганта. Они отпрыгнули друг от друга и приняли одинаковую стойку, на миг показавшись зеркальными отражениями – хотя Оско был втрое меньше соперника.

– Островняк, убей его! И быстрее! – Оско не сводил глаз с великана.

Кейл вздохнул и отступил назад, пока не уперся спиной в стену. Он попытался прогнать как можно больше страха и досады, призывая мысленным взором свой пляж, темноту и успокоительный костер возле моря.

– Дайте мне минутку.

Наемник фыркнул, обходя Року с фланга.

– Это будет очень долгая минутка, – изрек он, и даже Оско приподнял в улыбке брови.

Кейл посмотрел на друзей и увидел в их глазах что-то вроде удовольствия – как будто это был момент славы, которым стоило восхищаться. Не в первый раз, да помогут ему духи, он возблагодарил судьбу за то, что подружился с воинами.

Он сжег свои мысли и сконцентрировался на дыхании. Дух принца взмыл во взбаламученное небо и дотянулся до каждой нити энергии. Он обернул эту энергию вокруг себя, словно броню, купаясь в ней, целиком ей покоряясь. У него уже был повод, и он больше не нуждался ни в хитростях, ни даже в домике духа. Он отдался этой великой силе и танцевал среди нитей, готовый направлять или повелевать.

Кейл мог видеть, что уже причинил тени боль, хотя казалось, она умеет поглощать энергию подобно тому, как это делает он сам. Что ж, вне всяких сомнений она и слабеет, как он.

Так тому и быть, подумал принц. Здесь тебе не место.

Всюду вокруг него извивалась и бурлила энергия – принесенная дождями, обитающая в морях и под землей. Даже если Кейлу придется разнести все это на части, он заполнит этот темный «дух» до самых краев.

И поглядим, сколько ты сможешь выдержать.

* * *

Брат Роки проигнорировал парня на фланге, атаковав того, кто вклинился между ним и его целью. Сталь его тяжелого круглого щита столкнулась с деревом и бронзой, и они треснули от столкновения. Казалось почти невозможным, что этот человечек устоит, и тем не менее он удержался. Маленький телохранитель принца дернулся и навалился всем своим весом под ровным углом, прямой, как дубовая балка.

Букаяг зарычал, прекратил свой натиск и сделал выпад, но воин пригнулся, ударил его по ногам и рефлекторно оттолкнул. Когда брат шагнул назад, его соперник атаковал щитом в ответ, и Рока пошатнулся, едва удержав равновесие.

Другой воин – «Песий Нос» – прыгнул и попытался проткнуть ему бок. Рока бросил взгляд на легкий клинок из дрянного железа и списал тот со счетов. Клинок ударил кольчугу, затем еще раз, и этот горе-боец отскочил в сторону. Букаяг чуть не захохотал.

Небеса над ними одновременно вспыхнули светом и огласились ревом. В его Роще плавно сгустился туман, а пространство наверху поглотили тяжелые, темные тучи, такие густые, что их не могли пронзить даже глаза Роки. Ветер завыл по всему миру, как стая волков. В землю ударили молнии, поджигая траву и сады, а также деревянные надстройки шахты. Мертвецы побежали к реке, зачерпывая ведра солоноватой воды, чтобы сразиться с пламенем, но в процессе разрывались на части или корчились в судорогах, словно их кости пытались вырваться из плена тел.

– Мы должны остановить его, – прокричал Рока в этом шуме, – и быстрее!

Он побежал в свой арсенал и встал перед сотней орудий войны, давая брату понять. Всё, что тебе нужно, подумал он, глядя, как сотрясается фундамент дома Бэйлы. Его надо остановить.

Букаяг зарычал – возможно, на сей раз от удовольствия. Он долго ждал такого момента. Первым делом он схватил дротик, отступил от воина на своем пути и метнул.

Прочный снаряд полетел в цель, но телохранитель увернулся и нанес идеальный удар мечом, отразив копье так ловко, что оно вонзилось в каменную стену рядом с предплечьем Кейла.

Букаяг зарычал и схватил клевец – топор с двухфутовым стальным «клювом» для пробивания щитов, доспехов, да и почти чего угодно. Сперва он крутанулся, чтобы врезать своим щитом Песьему Носу, который продолжал все более ощутимо рубить его спину. Шкет, пританцовывая, удалился, подбросив красную шелковую ткань, словно чтобы прикрыть свой отход. Букаяг растерянно заморгал и едва отвернулся в сторону, как из этой ткани вылетели два ножа и чуть не задели ему лицо.

Он вздрогнул, когда в землю у его ног ударила молния; раскат грома сбил его на колено и опрокинул несколько столов с разложенным на них оружием. Но его противников задело сильнее – оба отлетели прочь и вскрикнули, распластавшись.

Букаяг встал первым и метнул еще один дротик. Но этот снаряд как-то изогнулся в полете, словно подхваченный ветром, и промазал. Брат зарычал и кинулся в атаку, но казалось, сам воздух сдерживал его, словно толща воды. Телохранитель снова прыгнул перед ним, и Букаяг вонзил клевец прямо в его хлипкое средство защиты.

Воин охнул и отстранился; Букаяг метнулся и сорвал щит с его предплечья, увидев на рукояти кровь. Он отшвырнул клевец и усилил натиск, игнорируя отскочивший от ворота кольчуги меч юнца.

Брат уронил собственный щит и, схватив телохранителя за горло, поднял его и понес вперед навстречу резким, неестественным порывам ветра, сжимая хватку.

– Копье, – выдавил воин по-нарански, хватаясь обеими руками за пальцы Роки, отчаянно пытаясь просто не дать выдавить из себя жизнь. Но Букаяг был слишком силен. Он высоко поднял парня, затем потянулся за новым дротиком и перевел взгляд на Кейла.

Рока услыхал голос, зовущий сквозь бурю, и удержал брата на месте. Это был Фарахи.

– Сынок! Прекрати! Прекрати это, Кейл!

Заминка Роки взбесила Букаяга, который дрался лишь ради того, чтобы метать, крушить и убивать.

– Не приближайся, Фарахи! – откликнулся Рока, зная, что всё вокруг него – даже воздух – может погубить других людей. Позади короля Лани, Тейн и Кикай разглядывали округленными глазами полуразрушенный дворец и магию, извергающуюся из мальчика, которого они знали с детства.

Казалось, Кейл ничего этого не заметил. Он выглядел совершенно зачарованным: глаза закатились, руки распростерты вперед, ноги парят над камнем пола. И все же Фарахи бросился в бурю.

– Сынок! Молю тебя! Ради нашего народа, ради твоей семьи. Пожалуйста!

Рока наблюдал за этим, как бы в воспоминании или во сне. Даже находясь в самом центре событий, он испытал беспомощность и ужас, позабыв про воина в своей хватке. Он закричал – возможно, еще до того, как это случилось.

Энергия Кейла прокатилась сквозь него, сквозь его Рощу, немыслимая и богоподобная, и лишь мельчайший всплеск не достиг своей цели. Фарахи оторвался от земли, нырнул не вниз, а вбок, и его отбросило к твердой каменной стене, будто кусок лома.

Букаяг поймал момент. Пока Рока оцепенело стоял, он метнул два, затем три, затем четыре копья, и последнее из них пронзило силовое поле Кейла и вспороло руку принца.

Бок Роки пронзила боль, и Букаяг высвободил телохранителя. Крутанувшись, он обнаружил собственное копье, застрявшее в кольчуге, и замахнулся, но мимо: Песий Нос, аки танцор, отпрыгнул в сторону.

Букаяг взвыл и снова повернулся к принцу, но его враги отлетели назад, а затем воспарили в небо, как птицы. Он бросал копье за копьем, крича от ярости, но каждое словно схватила длань бога и с легкостью отбросила в сторону. Кейл и его соратники взлетели над разрушенным дворцом и в считанные мгновения скрылись из виду.

Рока рассеянно коснулся копья и отправил обратно в свою Рощу. Неглубокая рана скорее удивила его, чем причинила вред. Словно в трансе, он направился к Фарахи, зная даже не глядя, что именно увидит.

Кикай уже опустилась на колени возле брата. Было ясно, что его голова ударилась о камень: сбоку зияла красная вмятина. Похоже, он что-то сказал сестре, прежде чем его глаза закатились, а затем великий король Шри-Кона затих и застыл, и ни один лекарь уже не помог бы ему.

– Что он сказал? – Рока взял своего друга за руку и ощутил слезы. – Это может быть важно, Кикай. Что он сказал?

Великая матрона островов посмотрела на Року с таким отвращением, с такой ненавистью, что эмоции затмили ее горе.

– Он спросил о тебе, – сказала она, вытирая ладонью лицо. – Он спросил о тебе, а после умер.

Засим она встала и, оставив их обоих, вернулась к тому, что осталось от ее семьи, а Рока наклонился к своему брату-по-разуму. Король, спасший Аском, нашедший дикий народ и протянувший ему руку, оказался убит собственным сыном. Рока поцеловал Фарахи в щеку, проверяя дыхание, которого больше не было. Конец. Всему настал конец.

– Из любви к твоему брату, – сказал он, возможно, голосом Букаяга, – я сохраню тебе жизнь, Кикай, и всей твоей родне. Не нужно меня бояться.

Она смотрела на него с таким омерзением, что Рока осознал: он должен убить ее. Но какой в этом прок? Мало в чем теперь был прок.

– Шаман, ты в порядке? Мы пришли… мы пришли, как только…

От входа раздался голос Айдэна, и Рока увидел, что тот привел с собой много воинов. С ними был Эгиль и большинство других вассалов, которые обводили глазами трупы и практически уничтоженный тронный зал.

– Принц улизнул, – объяснил Рока, вставая.

Его люди осторожно переглянулись и приподняли брови, снова обозревая руины и откровенную демонстрацию богоподобной мощи.

– Нам… погнаться за ним, шаман? – Меч Айдэна уже был обнажен, его суровый взгляд уже сверлил семью Фарахи. – Наши люди все еще прячутся по всему городу или на кораблях. Их можно быстро задействовать.

Рока подумал обо всех кропотливых замыслах, пошедших прахом, но его разум все никак не мог смириться с гибелью Фарахи.

Он посмотрел на Лани, которая в ужасе глядела на мертвого монарха, прижимая к себе сына, как и в их первую встречу. Много лет назад она была обещана Роке королем, который давно знал, что его старший сын предпочитает мужчин. Рока знал, что ее ребенок рожден от Кейла, что не должно было иметь значения и раньше не имело. Но теперь сей факт был ядом в уже смертельной ране.

У этого шкета было всё. Король Фарахи в роли отца, комфортная жизнь, братья. Приятная наружность и красивая любящая девушка и в придачу ко всему этому – обладание силой, преобразующей мир. Как несправедлива жизнь! Что ж, будь он проклят Богом, подумал Рока. Глупый, невежественный шкет. Он погубил Фарахи и лишил свой собственный народ шансов противостоять Нарану.

У Роки не было стратегии, в которой бы не фигурировал Фарахи. Королю Алаку требовалось объединить островитян под единым знаменем. Он имел давние союзы с Тонгом и другими береговыми государствами. Он имел друзей, историю и репутацию, ковавшуюся десятки лет. В сравнении с ним Рока – никому не известный захватчик-пират.

Он сразу понял, что ему следует запросить мира. Ему следует как-то подружиться с Кейлом, убедить его, быть может, объединиться в скорби. Но эта мысль привела его в ярость. Теперь, после всего, что было, после целой жизни трудов, он должен просить разрешения у мальчика-бога? И естественно, Кейл мог попросту ответить «нет». Он мог бы разрывать людей пепла на куски силой воздуха и в своем невежестве нарушить карантины. И кто мог сказать, сколько еще людей погибло бы?

Рока сделал долгий, успокаивающий вдох и посмотрел на Айдэна. Могучий вождь никогда не подводил его – ни разу за все эти годы.

– Готовь корабли, – сказал Рока. – Пехоту. И то, что осталось от конницы. Готовь всё. Мы сметем этих солдат с нашего острова.

Здоровяк ответил кивком, а Тахар из-за его спины пробормотал «охрененно вовремя». Рока взглянул на Тейна, который не сводил глаз с трупа отца, понаблюдал за уже оправившейся Кикай и все еще перепуганной Лани, зная: их будущее тоже изменилось.

– Отведи их в камеры. – Он бросил взгляд на Эшена, который кивнул.

– Пират, – обратился Рока на местном наречии к Аруну. – Я считаю тебя моим союзником. Что ты намерен делать?

Экс-монах улыбнулся, вежливо и с раздражающим спокойствием, как будто в мире всё было ништяк.

– Я последую за принцессой, дикарь. Но спасибо тебе.

Рока кивнул и подал знак, чтобы их увели, прежде чем снова повернуться к Айдэну.

– Чародей – наша единственная цель. Мы должны отвлечь его и убить. Его люди ни к чему.

– Как скажешь. Второй раз ему от тебя не уйти, шаман. Боги снова тебя защитят.

В кои-то веки Роке захотелось, чтобы это было так и чтобы боги вправду существовали. Он посмотрел на разрушения в своей Роще и задумался, что произойдет, если уничтожить ее полностью. Он осознал, что боится этого больше, чем смерти.

– Я выдержу это, брат, – выдохнул Букаяг, возбужденно сжимая и разжимая ладонь. Айдэн приподнял бровь, и Рока кашлянул, прежде чем повернуться к стойлу.

Он мысленно представил себе Северный пляж и наилучший способ атаковать его. Кейл не станет драться с ним в городе, так как это подвергнет людей опасности. Он останется на берегу, так как либо намеревался бежать, либо хотел, чтобы его враги были у него на виду. В любом случае это делало его уязвимым. Сыновья поскачут снова – вне сомнений, навстречу своей гибели – со всей возможной прытью. Могучий Сула возглавит последнюю славную атаку.

ГЛАВА 74

Ступни Кейла коснулись белого песка Северного пляжа Шри-Кона, и принц повалился оземь. Он застонал, когда Оско разорвал его мундир.

– Хирурга! Долбаные глупцы-островняки. Чтоб этих колдунов, магию и всех иноземцев. Зачем тебя предупреждать, если ты просто даешь в себя попасть?

Кейл не смог удержаться от смеха.

– Я не давал. И я был немного занят полетом и попытками убить нечто, по всей видимости практически неубиваемое – ах да, и спасением тебя от удушья. Всегда пожалуйста.

Оско хмуро промыл его рану спиртом, затем проделал то же самое с собой: из его кисти и предплечья сочилась кровь.

– Нам обоим очень повезло. – Он сосредоточенно насупил брови. – Бросок этого мужика вырвал бы твое сердце, а его клевец чуть не оттяпал мне руку. Кто он, ради всего святого, такой?