Текст книги "Приват-капитализм России, или Дело «Норильский никель»"

3.4. Президентская поддержка промышленной приватизации по-Чубайсу, послеприватизационной реорганизации и видоизменения компаний. Отмена ВМСБ и введение НДПИ

Вопрос необходимости внесения изменений в российское законодательство, регулировавшее отношения между органами государственной власти и субъектами предпринимательской деятельности в сфере недропользования, возник и начал хоть как-то решаться только после того, как Президент России Борис Ельцин, решив две стоявшие перед ним задачи, объявил 31 декабря 1999 года о своём уходе в отставку.

Задача первая! В течение своего первого президентского срока Борис Ельцин, отодвинув на второй план Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственную Думу) – представительный и законодательный орган Российской Федерации, заменил приватизационное законотворчество, касавшееся приватизации государственных и муниципальных предприятий и промобъединений (концернов), изданием собственных подзаконных указов, в развитие которых Анатолий Чубайс подписывал распоряжения Госкомимущества России.

Коллегиальный демократический процесс осмысленного, взвешенного принятия законов, со всех сторон являвшийся прозрачным, доступным для критики и контроля, был заменён кулуарным «шлёпаньем» подзаконных актов.

По большому счёту указы и распоряжения являли собой весь мощный блок приватизационного законодательства России, состоявшим в связи с этим по горькой иронии не из законов, принятых законодательной властью, а из нормативных актов исполнительной власти, по своей правовой роли должных лишь конкретизировать уже принятые законы, выступая как бы под их властью. В этом смысл самого понятия «подзаконный», то есть нормативный акт, изданный в развитие какого-либо существующего закона и ни в коем разе не противоречащий ему.

Хотелось бы обратить внимание читателя на норму права пункта 3 статьи 90 Конституции России: «Указы и распоряжения Президента Российской Федерации не должны противоречить Конституции Российской Федерации и федеральным законам». Причём обратной нормы права, по которой законы не должны противоречить указам президента, нет, так как главенство законов, принятых коллегиальным, представительным законодательным органом государственной власти является непременным признаком демократической формы правления.

Главенство же президентских указов, изданных не в развитие законов, а с претензией на нормативную самостоятельность, то есть когда указ – это и не закон, но и не подзаконный акт, когда деятельность парламента по регулируемой указами теме информационно блокируется, – это непременный признак узурпации власти одним человеком или группой лиц. Нарушен основополагающий принцип демократического устройства государственной власти – принцип разделения властей, закреплённый, кстати, нормой права статьи 10 Конституции Российской Федерации.

Президент России Борис Ельцин, «забыв», что в соответствии со статьёй 104 Конституции страны ему принадлежит первостепенное право законодательной инициативы, что все приватизационные наработки Анатолия Чубайса необходимо было ещё в проектном варианте выносить на парламентские слушания, просто подменил собой парламент, то есть, борясь за демократию, в очередной раз победил её!

Цель подзаконно-незаконного нормотворчества вышеупомянутых двух подписантов заключалась в том, чтобы, избегая коллегиальных обсуждений, как можно скорее разработать и принять к исполнению упрощённую схему приватизации государственных и муниципальных предприятий, исключительно самостоятельно управлять всем приватизационным процессом от его начала и до самого конца. Делалось это для того, чтобы за ширмой массовой приватизации десятков тысяч государственных и муниципальных предприятий протащить бесправную приватизацию крупнейших государственных нефтедобывающих и горнометаллургических промобъединений и, как следствие, обеспечить этим исключительно приватное перераспределение самой ликвидной государственной федеральной промышленной собственности между президентскими избранниками.

Президентские указы, принятые по проблемам, не урегулированным законами страны, а, следовательно, не противоречившие тому, чего просто не было, являясь в своём роде единственным нормативно-правовым инструментом регулирования приватизационных отношений между Государством и обществом, призваны были подвести под действия Анатолия Чубайса некую зыбкую правовую основу. Они же в этой связи выступили в роли щита, украшенного «незапятнанным» именем первого российского президента, который в будущем должен был прикрыть как самого идеолога-методиста российской промышленной приватизации, так и его подельников, со временем названных олигархами, от обвинений в совершении уголовно-наказуемых деяний (!).

В середине 90-х годов XX века прокурорский надзор за соблюдением законности в стране чуть ли не каждый год возглавлял новый Генеральный прокурор. По-видимому, как это и должно было быть, люди попадались на эту должность знающие, принципиальные и честные, не соглашавшиеся смиренно наблюдать за творимым бесправием, не желавшие присутствовать при безвозмездной раздаче направо и налево промышленного достояния России.

Таким образом, в процессе промышленной приватизации Анатолию Чубайсу удалось наделить избранных Борисом Ельциным лиц самыми ликвидными объектами общенародной собственности – крупнейшими государственными нефтедобывающими и горнометаллургическими промобъединениями, приватизация прибыли которых позволила в короткий срок создать финансовый задел, необходимый для укрепления новоявленной элиты во власти.

Именно в этом «борцы за демократию», по ходу дела лично обогащаясь, каждодневно борясь за капитализацию своих состояний, видели скорейшее и эффективнейшее закрепление результатов произошедшей в России смены общественно-политического строя. По вполне понятным причинам их не мог устроить путь политико-экономических перемен, по которому, скажем, пошёл народ республики Беларусь, являющийся по этническим, языковым и культурным корням, преобладающему вероисповеданию и опыту исторических испытаний самым близким по духу и по-настоящему братским народом России. На их удачу, корреспондировавшуюся с бедственными неудачами многих миллионов россиян в понимании, что является благом для народа, а что наносит ему вред, между Президентом России Борисом Ельциным и Президентом республики Беларусь Александром Лукашенко лежала глубочайшая пропасть, в итоге спасшая белорусский народ от злоключений, порождённых опытом российского правления.

Единомышленники Бориса Ельцина не желали длительным эволюционным путём «выращивать» из большинства бывших советских граждан средний класс российского гражданского общества, состоящий, в том числе, и из беловоротничковой интеллигенции, и из представителей мелкого и среднего бизнеса. Хотя именно средний класс во всех странах, во все времена являлся и является гарантом стабильности общественно-политического строя государства, жизнеутверждающая политика которого направлена во благо своего народа. В средние века жители европейских городов – бюргеры, а в императорской России – городские ремесленники, мещане и купцы черносотенных рядов, а не богатейшие купцы белой сотни, как никто другой, укрепляли государственную власть, гарантировавшую им спокойную жизнь и возможность плодотворно работать.

Читатель может вспомнить факт из истории Российской Империи, когда в начале XX века в стране стала складываться революционная ситуация, чтобы поддержать пошатнувшийся царский трон, государственная власть обратилась за поддержкой не к дворянству, не к богатейшим промышленникам и купцам первой-второй гильдий, а к монархическим чувствам обеспеченных трудолюбивых горожан. Именно горожане, чья спокойная, размеренная жизнь протекала в окружении процветающего мелкого и среднего бизнеса, никак не были заинтересованы в революционной смуте. Благодаря чему и родилось знаменитое движение «чёрная сотня» (чёрные торговые и ремесленные ряды), в самой сути появления и идеологии которой в принципе не было ничего реакционного, если не брать в расчёт ярко-выраженную контрреволюционную направленность (!).

Борис Ельцин сделал ставку на белую сотню – сотню олигархических избранников и их ближайших сторонников, что никак не может ни сейчас, ни в будущем гарантированно оградить гражданское общество России от социально-политических потрясений, от новых переделов промышленной собственности и тому подобного. Это была политическая ошибка первого российского президента, допущенная под давлением властно-корыстных побуждений приближённой к нему группы лиц.

Конечно, очередная революция России не грозит. Подобные удары по государственной власти и политическому режиму наносятся в столице, а Москва как раз является городом, власти которого за прошедшее десятилетие рационально используя финансово-организационный ресурс, сумели вывести большинство москвичей на уровень среднего класса («чёрной сотни»), не менее самих городских властей заинтересованного в стабильной жизни и плодотворной деятельности в столице. Однако окрепшая состоятельным горожанином Москва, – это ещё не вся Россия!

Задача вторая! В течение второго президентского срока Борис Ельцин сделал всё от него зависящее, чтобы способствовать укреплению положения избранных им на роль новых российских буржуа («нефтяных королей», «медно-никелевых князей»), тогда едва-едва завладевших контрольными пакетами акций и не без оснований с опаской оглядывавшихся в сторону парламента и генеральной прокуратуры.

Президентским избранникам нужно было непременно получить три – четыре года, чтобы за это время успеть видоизменить и реорганизовать приватизированный ими бизнес, очистив основное производство от всего лишнего, а, главное, довести до логического завершения легализацию своего приобретения, убрав явные и плохо скрытые огрехи приватизации по-Чубайсу. Президент России Борис Ельцин милостиво предоставил им это время, не лишая на переходный послеприватизационный период своей властной поддержки и после президентских выборов 1996 года.

В результате чего, во-первых, на базе активов приватизированных промышленных промобъединений (концернов) были созданы новые открытые акционерные общества, уже не тащившие за собой хвост депутатских и прокурорских запросов о сути прошедшей приватизации по-Чубайсу. Во-вторых, контрольные пакеты акций некоторых из этих компаний были уведены за дальние рубежи России и юридически укрыты в зарубежных оффшорных зонах от придирчивых глаз российских правдолюбцев, а также ярых противников политического режима Бориса Ельцина (!).

После этого те же ведущие акционеры – собственники приватизированного РАО «Норильский никель», а позднее созданного ими же ОАО «ГМК «Норильский никель», чуть-чуть успокоились, убедившись, что их права на эксплуатацию трёх месторождений сульфидных медно-никелевых руд Норильского промрайона, полученные буквально за «дырку от бублика», без серьёзных трудностей пересмотрены быть не могут. В противном случае команда высокопоставленных государственных должностных лиц, возглавляемая с начала XXI века новым российским президентом, столкнулась бы со скандалом, в который автоматически были бы втянуты крупные зарубежные компании, а за ними – разношёрстные иностранные правозащитники, спешащие защитить бесправием полученные права новоиспечённой буржуазной элиты России.

Для полного спокойствия российским олигархам оставалось одержать всего одну, но очень важную и, пожалуй, окончательную победу. Свалив все итоги российской приватизации в одну нелепую кучу, где приватизация гражданами квартир, относящихся к предметам потребления, приватизация предприятий торговли и сферы услуг, приватизация убыточных и малорентабельных производств соседствовали с приватизацией крупнейших высокорентабельных горнометаллургических и нефтедобывающих промобъединений (концернов), убедить нового российского президента публично выступить за скорейшее всепрощенчество всевозможным «приватизационным просчётам» (!).

Мотивация обращения к преемнику Бориса Ельцина на посту главы государства строилась вокруг да около того, что после объявления «приватизационной амнистии», мол, частный бизнес России с точки зрения иностранных инвесторов станет более привлекательным. Это означало буквально следующее: либо глава государства, не вдаваясь в подробности причин возникновения крупнейших частных капиталов, под предлогом необходимости приватизационного всепрощенчества, выступит принципиальным противником каких-либо пересмотров итогов приватизации, либо финансовые средства, ранее вывезенные из страны в виде российских инвестиций в зарубежные экономики, не вернутся иностранными инвестициями в российскую экономику.

С точки зрения содержания это была полная нелепица, с точки зрения формы преподнесения – мягкий, ненавязчивый, но до занудства настойчивый шантаж!

Грустно и одновременно смешно, но как раз сплав в единое целое полнейшей нелепицы и своеобразного шантажа возымел действие. В результате в одном из телевизионных выступлений Президент России Владимир Путин заверил россиян в том, что считает целесообразным обратиться в Федеральное Собрание Российской Федерации с инициативой уменьшения сроков исковой давности по всем приватизационным сделкам с 10 до 3 лет.

Разумеется, инициатива Президента России возымела действие, и 6 июля 2005 года Государственная Дума Российской Федерации приняла Закон РФ «О внесении изменений в статью 181 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по прошествии всего недели (13 июля 2005 года) одобренного Советом Федерации России. Нормы права этого законодательного акта, подписанного Президентом России 21 июля 2005 года, зарегистрированного под № 109-ФЗ и вступившего в силу со дня его официального опубликования, содержали в себе следующую редакцию пункта 1 статьи 181 ГК РФ и указание по её применению:

«Статья 181. Сроки исковой давности по недействительным сделкам.

1. Срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки. …

Установленный статьёй 181 Гражданского кодекса Российской Федерации … срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки применяется также к требованиям, ранее установленный Гражданским кодексом Российской Федерации, срок предъявления которых не истёк до дня вступления в силу настоящего Федерального закона».

А ведь сделки по передаче в залог контрольных пакетов акций реорганизованных путём преобразования крупнейших объединений добывающих отраслей промышленности России в качестве обеспечения обязательств Государства по возврату взятых кредитов и процентов по ним, по сути, изначально были притворными, так как Государство не собиралось возвращать полученные кредиты. В соответствии же с правовой нормой пункта 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка – сделка, совершённая «с целью прикрыть другую сделку», – является ничтожной. В данном случае речь шла о юридическом прикрытии передачи в дальнейшем через реализацию прав залогодержателей контрольных пакетов акций упомянутых промобъединений в собственность этих самых залогодержателей или – в собственность зависимых от них юридических лиц (прикрытая сделка купли-продажи).

С лёгкой руки ряда журналистов всё это было представлено не иначе, как объявление президентской амнистии всем недостаткам прошедшей в России приватизации, то есть глава государства уверенной рукой поставил условную запятую в знаменитом выражении: «Казнить /прихватизаторов/ нельзя, помиловать!».

Олигархи вздохнули с облегчением и начали потихоньку подумывать о способах частичного возврата в Россию ранее стыренных за её пределы финансовых средств.

К примеру, хороший ход нашёл для себя один из алюминиевых магнатов олигарх Виктор Вексельберг, который, поигрывая в патриотизм, приобрёл в свою собственность за рубежом несколько произведений ювелирного искусства, имевших когда-то российское происхождение, каковыми явились яйца Фаберже, таким вот образом как бы возвращённые в территориальные пределы страны. Думается, это действо кое-кого даже было способно убедить в том, что сделано во благо и ради процветания всего российского народа, у которого, можно подумать, есть всё, кроме усыпанных бриллиантами яиц …

* * *

На должность Президента России 26 марта 2000 года был избран Владимир Путин, в соответствии с правовой нормой пункта 3 статьи 92 Конституции страны несколько месяцев до этого временно исполнявший обязанности главы государства, находясь в должности Председателя Правительства Российской Федерации.

Уже 8 августа 2001 года был принят Закон РФ за № 126-ФЗ, внёсший изменения в часть вторую Налогового кодекса РФ, дополнив её главой 26 (статьи 334 – 345 НК РФ) введением в налоговую систему России нового налога: налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). В связи с введением в действие налога на добычу полезных ископаемых с 1 января 2002 года были отменены отчисления на ВМСБ.

Настало время, когда Государство, правда, почему-то не оглядываясь на допущенные в прошлом упущения и не акцентируясь на них, в регулировании правоотношений недропользования предприняло попытку «зачистить» старые огрехи, придав российскому законодательству должный вид, приличествующий стране с развитой рыночной экономикой. Однако это было лишь упорядочивание («причёсывание») налоговой системы страны, так как бывшим обязательным платежам и отчислениям был формально придан статус налога, но в материальном же смысле всё осталось по-прежнему.

Порядок исчисления и уплаты нового налога (НДПИ) схож с ранее действовавшим, применявшимся при расчётах платежей за право пользования недрами и отчислений на ВМСБ. Так, правовые нормы пункта 2 статьи 338 НК РФ предписывают следующее:

«Налоговая база определяется как стоимость добытых полезных ископаемых, за исключением попутного газа и газа горючего природного из всех видов месторождений углеводородного сырья. …

Налоговая база при добыче попутного газа и газа горючего природного из всех видов месторождений углеводородного сырья определяется как количество добытых полезных ископаемых в натуральном выражении».

Статья 342 Налогового кодекса РФ содержит в себе следующие налоговые ставки:

– 8% от стоимости добытых кондиционных руд цветных металлов;

– 6,5% от стоимости получения концентратов, содержащих благородные металлы (за исключением золота);

– 6% от стоимости концентратов, содержащих золото.

Главное, налог на добычу полезных ископаемых уже не носил характер обязательных целевых отчислений на воспроизводство минерально-сырьевой базы, что совершенно логично подвело итоговую черту под финансированием частными компаниями-недропользователями деятельности своих геологических подразделений напрямую за государственный счёт (!).

Однако милостивое Государство тут же ввело правовой механизм возмещения частным компаниям-недропользователям затрат последних на проведение геологоразведочных и иных работ по освоению природных ресурсов, предусмотрев нормами права статей 261 и 325 НК РФ возможность их ускоренной амортизации. В результате чего эти расходы недропользователей в зависимости от видов выполненных работ равномерно в течение 12 месяцев или 5 лет стали включаться в состав прочих производственных затрат, принимаясь к уменьшению налоговой базы по налогу на прибыль.

Причём из указанных статей Налогового кодекса РФ следовало, что «расходы на доразведку месторождения или его участков, находящихся в пределах горного или земельного отвода организации, в полной сумме включаются в состав расходов того отчётного (налогового) периода, в котором они произведены». Иными словами, право применения механизма ускоренной амортизации как льготы, способствовавшей уменьшению налоговой базы, а, следовательно, и самого налога на прибыль, одинаково распространялось и на перспективные геологические исследования, и на доразведку участков рудников уже вырабатываемых месторождений (!).

В некоторых случаях логика высокопоставленных госчиновников и народных депутатов поражает фактом полного отсутствия этой самой логики, что и определяет отсутствие того экономического или какого-либо иного целевого эффекта, на который они, по всей видимости, рассчитывали. В данном случае, скорее всего, причина тому кроется в попытках достичь благой цели поддержания геологических исследований вообще, применяя минимум аналитической информации, касающейся специфики различных частных горнодобывающих производств, и стандартные экономико-налоговые рычаги стимулирования недропользователей.

К примеру, государственные меры косвенной поддержки геологических исследований не возымели действия на ведущих акционеров – собственников ОАО «ГМК «Норильский никель», которые после отмены отчислений на ВМСБ, осуществляя внутреннюю реорганизацию компании, просто-напросто взяли да и свернули ряд направлений перспективных геологических изысканий, соответственно уменьшив и численность работавших геологов.

Да и действительно, зачем беспокоиться о перспективных геологических исследованиях людям, научившимся лишь прекрасно манипулировать готовыми финансовыми потоками, образуемыми доходами от деятельности приватизированных ими по случаю государственных высокотехнологичных и технически полностью оснащённых горнометаллургических промышленных производств, базирующихся ещё до прихода новых хозяев на трёх рудных месторождениях, разведанных на многие десятилетия вперёд.

* * *

Бытует мнение, что Государство не способно в интересах гражданского общества эффективно управлять производственными активами и деньгами, якобы это гораздо лучше и с большей экономической отдачей делают представители частного бизнеса, руководствующиеся частным интересом.

В малом и среднем бизнесе это почти всегда так, что же касается крупного частного бизнеса, то с этим можно согласиться лишь тогда, когда он от начала и до конца построен на личных знаниях, опыте и человеческих качествах частного собственника. К этому, конечно же, нельзя отнести крупный частный бизнес России, специализирующийся на использовании природно-сырьевых богатств её недр, возникший в годы политико-экономической перестройки и промышленной приватизации по-Чубайсу буквально ниоткуда, неожиданно выскочив на свет белый, как тот «чёрт из табакерки».

Частные собственники предприятий сферы услуг, конкурируя между собой, вынуждены постоянно изучать направления моды в одежде и обуви, причёсках, музыкальных направлениях, искусстве, дизайне и так далее, прислушиваться к мнениям и требованиям клиентов и, анализируя их, добиваться совершенствования качества оказываемых услуг, расширения собственных возможностей. Уверенные в своих профессиональных знаниях и опыте инициативные и трудолюбивые люди, подталкиваемые частным интересом, безусловно, лучше Государства справятся с созданием и организацией работы парикмахерских, дизайнерских студий, архитекторских мастерских, точек общественного питания, мест развлечений и так далее.

Собственным трудом и при помощи грамотного использования стартового капитала инициативный человек со временем может довести маленькую лесопильню до уровня деревообрабатывающего завода, пару бригад ремонтников и строителей вывести на уровень самостоятельного средней руки ремонтно-строительного треста, на базе небольшой автомастерской создать сравнительно крупный сервисный центр по обслуживанию автомобилей самых различных модификаций. В этих случаях частная инициатива стимулирует собственника производственных фондов развивать свой бизнес, доводя его обороты до объёмов предприятия, как минимум, среднего уровня.

Касаясь же крупного частного бизнеса, сочтём возможным обратиться не к историческому опыту американского основателя автомобильной империи Фордов, начинавшего в 1903 году с собственноручной сборки в сарае своего первого авто, а к опыту создателя Microsoft Corporation миллиардера с мировым именем Билла Гейтса. Являясь современником многих новых российских буржуа, он принципиально отличается от них тем, что в базовое основание его бизнес-империи были заложены талант, незаурядные личностные качества организатора и многолетний труд признанного мастера в области создания программ компьютерного обеспечения.

В основе же промышленных капиталов деловой коалиции Потанин – Прохоров, финансовой обеспеченности лиц из ближайшего окружения олигархов, впоследствии занявших ключевые посты в ОАО «ГМК «Норильский никель» и важные для реализации стратегических планов компании государственные должности, лежала спланированная комбинация действий чиновников команды Анатолия Чубайса и финансистов Александра Хлопонина, реализовавших замыслы своих руководителей.

Нельзя не признать, что приведённые примеры кардинально отличаются друг от друга. В одном случае талант и трудолюбие человека – двигателя всего нового и общественно-полезного, стимулируемое частным интересом желание вкладывать зарабатываемые финансовые средства в приумножение собственного бизнеса. В другом случае – превосходный дар проведения афёр в макроэкономических масштабах, страхуемый в то время интересами высших государственных чинов, явная переоценка собственных предпринимательских способностей, порождённая щедротами Бориса Ельцина, стимулируемый личным интересом вывоз финансов за рубеж, полученных от результатов деятельности приватизированной компании.

В российской действительности начала XXI века частная инициатива субъектов малого и среднего предпринимательства в гораздо большей степени в сравнении с частной инициативой представителей крупного бизнеса способна положительно влиять как на развитие самого частного бизнеса, так и на решение целого ряда общественно-значимых проблем. Хотя всё же и здесь безусловное превосходство деловой инициативы частных собственников, стимулируемой их частным интересом, над инициативой добросовестных государственных (муниципальных) должностных лиц, избавленной от присутствия какого-либо личностно-коррупционного оттенка, видится весьма сомнительным. Всё дело в человеческом факторе, зависящем не от государственной или муниципальной должности, а от того, кто занимает эту должность, как и то, кем представлен частный бизнес!

По сути своей Государство – это машина, созданная и поставленная людьми над собой, чтобы преобразовать их естественные права в права гражданские, обеспечить защиту и реализацию этих прав, превратить разношёрстную многонациональную толпу в народ единой страны, который сам избирает из самого себя органы управления этой машины. Значит, народ достоин того Государства, которое создал.

Поэтому дело не в Государстве как таковом, ибо даже прекрасную машину, состоящую из демократически избираемых представительных институтов власти, могут портить плохие комплектующие её детали. Равно как дело не в частном бизнесе как таковом, ибо любая частная компания – это тоже своеобразная машина управления, здесь также имеет значение, из каких рабочих узлов и деталей она состоит, кто стоит у её руля.

В этой связи заметим, к примеру, – крупный частный собственник Владимир Потанин был первым заместителем Председателя Правительства России в составе правительства Виктора Черномырдина, а его ближайший помощник – Александр Хлопонин, бывший в недавнем прошлом генеральным директором РАО «Норильский никель», ныне является губернатором Красноярского края. Значит, обе управленческие машины, государственная и частная, состоят из одних и тех же совершенно идентичных и взаимозаменяемых комплектующих деталей.

Следовательно, для того чтобы аргументировано предположить, как поведёт себя человек в будущем в той или иной ситуации, какими принципами, а главное, чьими интересами будет руководствоваться, следует лишь уточнить, как он действовал до этого раньше при других, но сходных обстоятельствах, занимая должности в частных компаниях или в органах государственной (муниципальной) власти.