Текст книги "От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах"

Выступление И.М. Березуцкого на торжественной встрече с воинами 641-го гиап[626]626
  Такой номер стал носить 63-й гиап с 10 января 1949 г. Дислоцировался 641-й гиап в то время на архипелаге Новая Земля (остров Южный, аэродром Рогачёво), на вооружении имел перехватчики Як-28П.


[Закрыть] (май 1985 года)

Здравствуйте, дорогие друзья-однополчане! Вас приветствует бывший лётчик 63[-го] гвардейского истребительного авиационного полка – Герой Советского Союза Березуцкий Иван Михайлович.

Дорогие товарищи! В этом году наша страна и всё прогрессивное человечество отмечают 40-ю годовщину разгрома немецко-фашистских захватчиков во Второй мировой войне. Главным и решающим фронтом этой войны был советско-германский фронт, где советские Вооружённые силы разгромили основные силы немецко-фашистских войск и добились блистательной Победы.

Поздравляю вас с Юбилейной датой – 40-й годовщиной Победы Советского народа в Великой Отечественной войне!

Желаю вам доброго здоровья, успехов в боевой и политической подготовке, чистого мирного неба, счастья и благополучия в жизни!

В огненные годы Великой Отечественной войны наш 63-й гвардейский авиаполк прошёл славный боевой путь. В состав 169-го иап наша 3-я авиаэскадрилья вошла после боёв под Сталинградом, где нам довелось участвовать в боях на самолётах ЛаГГ-3 и Як-1.

После перевооружения на самолёты Ла-5 мы в декабре 1942 года в составе 210-й иад перебазировались на Калининский фронт и были включены в 1-й иак Резерва Главного Командования.

На Калининском фронте шли ожесточённые бои на земле и в воздухе. Здесь наш полк впервые испытывал боевые качества нового типа истребителя Ла-5 против немецко-фашистской авиации. Как показали воздушные бои, самолёт Ла-5 имел преимущества в вертикальном и горизонтальном манёвре против истребителей противника.

Боевые действия зимой 1942–1943 гг. проходили в сложной метеорологической обстановке при низкой и средней облачности, порой с ограниченной видимостью.

В одном из вылетов на изучение и облёт нового района боевых действий после перебазирования мы в паре с Анатолием Ивановым проходили по западной части кольца окружения противника в Великих Луках. Полёт проходил на высоте около 300 метров. В нижней кромке облаков мы обнаружили транспортный самолёт противника Ю-52, который доставлял груз окружённым войскам. При нашей атаке Ю-52 стремился с набором высоты уйти в облака, однако этого ему не удалось. Под огнём наших бортовых пушек самолёт загорелся и упал на территории переднего края наших войск, пролетев окружённую группировку.

В наиболее благоприятных метеорологических условиях при высокой облачности или ясном небе авиация обеих сторон применялась с большим насыщением района боевых действий. Воздушные бои порой носили непрерывный характер с применением крупных групп авиации сторон.

Наш полк выполнял различные боевые задачи: прикрытие наземных войск от ударов авиации противника способом патрулирования над линией фронта; сопровождение штурмовиков, бомбардировщиков и разведчиков при выполнении ими боевых задач.

Лётчики полка успешно выполнили поставленные перед ними задачи и устойчиво удерживали своё преимущество над противником в воздушных боях. Особенно отличились товарищи Федотов, Числов, Гражданинов, Бочаров, Анатолий Иванов, Исаев и другие наши лётчики.

Успешные боевые действия достигались при постоянном обучении наших лётчиков, особенно молодых, технике ведения воздушных боёв, отработке боевых порядков при выполнении различных задач, ведению меткой стрельбы и другим элементам полёта и боя. Молодых лётчиков учили лётчики, имевшие опыт боевых действий. Важным элементом подготовки лётчиков был ввод в бой молодых лётчиков, которых брали на боевые задания в группу в небольшом количестве (1–2 человека) и возлагали на более опытных лётчиков задачу наблюдения и защиты их от внезапных атак противника.

Большое внимание уделял вопросам подготовки и ввода в бой молодёжи наш командир полка Николай Павлович Иванов, который часто сам вылетал на выполнение боевых задач.

Заместитель командира полка Андрей Андреевич Федотов был умелым руководителем и организатором боевой деятельности полка на земле и в воздухе. Мне не раз приходилось летать с ним на выполнение боевых задач и чаще всего – ведущим группы прикрытия, которая предназначалась для связывания боем и уничтожения истребителей противника.

В одном из таких вылетов наша группа в составе 12 Ла-5 под руководством майора Федотова прикрывала наши наземные войска от ударов авиации противника в районе 30–40 км северо-восточнее г. Орла[627]627
  Очевидно, речь идёт о бое 22 июля 1943 г., когда Федотов и Березуцкий действовали в одной группе. Однако здесь имеются некоторые неточности: с нашей стороны было 10 Ла-5, и сбили они 5 самолётов. Подробнее см. очерки о И.М. Березуцком и А.М. Числове.


[Закрыть]. Местность в этом районе «пёстрая» для ориентировки, с наличием большого количества мелких населённых пунктов. Патрулирование мы производили за линией фронта над территорией, занятой противником. Группа патрулировала в трёхъярусном боевом порядке от высоты 2000 м до 3000 м, в каждом ярусе – одно звено истребителей.

Со стороны г. Орла была обнаружена группа около 20 бомбардировщиков Ю-87, под прикрытием 8—12[628]628
  В тексте исправление: то ли 12, то ли 10.


[Закрыть] истребителей Ме-109 и ФВ-190. А.А. Федотов спокойным голосом определил задачи каждому звену наших истребителей: ударная группа в составе 8 Ла-5 атаковала бомбардировщиков, а наше звено связало боем и отсекло истребителей прикрытия.

Бомбардировщики Ю-87, атакованные группой Федотова, встали в круг и с пикирования сбрасывали бомбовый груз по населённому пункту, занятому немецко-фашистскими войсками. Наземные войска давали условные сигналы цветными ракетами и вели огонь по нашим истребителям, которые атаковали бомбардировщиков на выходе из пикирования. Но это не помогло.

В результате наших непрерывных стремительных атак противник потерял сбитыми 2 истребителя и 7 бомбардировщиков и несколько подбитых самолётов. С нашей стороны был сбит один самолёт Ла-5.

Большую организационную и воспитательную работу проводил наш штаб полка под руководством Ивана Григорьевича Черепова, который своевременно планировал боевую работу части, доводил решения командира до исполнителей, собирал и обобщал итоги боевой или учебно-боевой работы, представлял донесения в вышестоящие штабы и готовил материалы для выполнения последующих задач.

Умело и грамотно проводили воспитательную работу наши политические органы, руководимые Николаем Ильичом Сидоровым, которые информировали личный состав о международной обстановке и положении на фронтах Великой Отечественной войны, разъясняли цели и задачи, стоящие перед частью, и пути их решения, показывали результаты проведённой боевой работы, лучших людей части.

На протяжении всего времени войны успешно выполнял свои задачи по обеспечению боевой работы наш инженерно-технический состав. Они обеспечили безотказную работу самолётов в полёте, а также быстрое восстановление и ввод в строй подбитых самолётов.

Помнится случай, который произошёл в феврале 1943 года, когда у лётчика нашей эскадрильи был повреждён мотор в воздушном бою. Технический состав под руководством инженера 3-й эскадрильи Мажукина* и техника звена Цуприка* быстро сняли мотор и в течение зимней, морозной ночи расконсервировали и поставили новый мотор. Утром после опробования двигателя на земле инженер эскадрильи доложил мне о готовности самолёта к облёту. При замене мотора работали наши механики Саша Алексеев*, Юрий Кузнецов*, Власов* и другие. Личный состав полка работал как единый, живой, боевой организм.

Боевые действия наш Гв. ИАК выполнял на различных фронтах: там, где проходили основные сражения наших войск против немецко-фашистских захватчиков. В воздушных боях нашим лётчикам приходилось драться с превосходящими силами противника, однако гвардейцы, верные военной присяге, вступали в бой с противником, нанося ему значительные потери, сбивали с боевого курса и уничтожали бомбардировщиков, заставляя их отказаться от выполнения задачи.

В этих тяжёлых боях наши лётчики не жалели своих сил и самой жизни для достижения Победы. В борьбе с врагом отдали свою жизнь наши прекрасные боевые товарищи Николай Павлович Иванов, Андрей Андреевич Федотов, Павел Гражданинов, Пётр Косяков, Михаил Бочаров, Александр Исаев, Георгий Маканов, Валентин Ярославский*, Александр Суханов и многие другие наши славные друзья. В памяти поколений живут и вечно будут жить их боевые подвиги, совершённые в годы Великой Отечественной войны.

На заключительном этапе войны наш полк в составе 3-й гв. пад, 1-го гв. иак, участвовал в боевых действиях Берлинской операции на 1-м Белорусском фронте. Задачи, поставленные полку, были успешно выполнены.

2 мая 1945 года пал Берлин, а 8 мая, когда мы базировались на аэродроме Мюнхеберг (восточнее Берлина), мимо нашего аэродрома пролетели два пассажирских самолёта Ли-2 под непосредственным прикрытием истребителей Як-3. Это летела наша правительственная делегация для принятия и подписания документов о капитуляции немецко-фашистского командования.

Утром 9 мая 1945 года нам было объявлено об окончании войны, о победе Советского народа в этой тяжёлой войне против немецко-фашистских захватчиков.

Мне и Константину Фёдорову* выпала большая честь участвовать в Параде Победы 24 июня 1945 года на Красной площади в Москве.

В гигантском военном столкновении с наиболее чудовищным порождением империализма – фашизмом победил социалистический общественный и государственный строй, победила социалистическая идеология. Это была блистательная победа наших советских Вооружённых Сил. Вдохновителем и организатором этой победы была Коммунистическая партия Советского Союза.

Торжественно празднуя День Победы, весь наш народ выражает глубокую благодарность Коммунистической партии и Советскому правительству за неустанную заботу об укреплении оборонной мощи социалистического Отечества.

Вам, дорогие воины, выпало великое счастье, оказаны честь и доверие беречь мир, охранять покой нашей Матери-Родины.

Трудна и почётна задача, возложенная на вас, но вы обязаны её выполнить с честью и достоинством. Этого требуют павшие герои и мы, завоевавшие для вас жизнь и мир.

Любите Родину, крепите дисциплину, настойчиво овладевайте воинской специальностью, совершенствуйте своё боевое мастерство!

Будьте активны в решении задач.

Будьте здоровы и счастливы, отличных успехов вам в воинской службе.

Мы счастливы и спокойно будем трудиться, уверенные в том, что вы, наследники боевой и трудовой славы своих дедов и отцов, с достоинством и честью выполните наш наказ и свой священный долг перед Родиной.

Личный архив В.И. Березуцкого

Гвардии старший техник-лейтенант
Иванов Иван Петрович

Техник звена 1 [-й] эск[адрильи] 63 ГИАП. 1917 г. рожд[ения]. Член партии

В 169[-й] полк я пришёл в октябре [19]40 г., когда там было всего только восемь человек. Командиром полка был Богачёв.

Война нас застала в Ершах недалеко от Ржева. Потом мы поехали на фронт. Были мы около Шклова, лётчики ходили уже на боевое задание, делали по 8–9 вылетов. Наша эскадрилья воевала очень хорошо, но лётчикам здорово доставалось. Уставали они сильно. С лётчиками мы жили очень дружно. Как только лётчик прилетел, техник уже сейчас к машине, из столовой обед им даже туда приносили. А если тревога и лётчик отдыхает, техник его разбудит, раскрутит с мотористом мотор, приготовит машину как следует, и лётчика посадят в кабину.

Машины приходили побитые, или лонжерон побит, или ещё что-ниб[удь]. Приходилось их восстанавливать в как можно более короткий срок.

Когда мы стояли в Сейме, был такой случай. Прилетел лётчик Мельников, посадил машину на живот, потому что она была подбита. У него не выпускались шасси. Но мы машину быстро восстановили, взяли мотор с другой машины и приспособили к ней. Сегодня после обеда начали делать, в часа четыре назавтра всё было готово. Работало там 4 человека технического состава. Три человека младшего техсостава. Мы тогда воевали на Западном фронте. Наш полк летал всё время на «лаггах». Я изучил эту машину, специально ездил для этого на завод, но опыта в эксплуатации не было, и в процессе эксплуатации приходилось осваивать все недостатки. Раньше, до этого, я работал на других типах истребителей, и на «яках», и на других. У меня лётчик – командир полка Иванов. Отказа в машине по моей вине или по вине материальной части не было.

Когда мы прилетели в Равонь, там у нас была очень интенсивная работа. Началась Великолукская операция, приходили машины повреждённые. Тогда у нас была машина Ла-5. Одна машина была очень сильно повреждена. Там были пробиты патрубы, и вообще вся она была очень сильно повреждена. Во-первых, мы осмотрели машину, установили, в чём дело, подобрали части. Народ подобрался хороший, крепкий. Это была машина Гребнева. Но ему помогали и другие техники. И быстро её восстановили. Там ещё работал Костин*, хорошо работал Козлов Павел*[629]629
  Вместе с ним во время перелёта пропали без вести ещё два воина 63-го гиап: техник звена, старший техник-лейтенант Щербаков (о нём см. выше) и замкомэска, старший лейтенант Павлович Владимир Лаврентьевич, 1914 г. р.


[Закрыть]. Работали все на совесть, причём главным образом приходилось работать ночью, так как к утру машины должны были снова идти в бой.

Была у нас такая машина № 20, которая нас всех мучила[630]630
  В январе 1943 г. на Ла-5 с бортовым № 20 вылетали И. Романов, И. Березуцкий, А. Исаев, в феврале – К. Коротков. Но интенсивность полётов на этой машине была невысокой.


[Закрыть]. Работали мы обычно так, что друг другу помогали. Взаимовыручка была у нас очень хорошая. Если у одного техника всё благополучно с машиной, то он другому помогает. Помню, что из-за машины № 20 мы не спали две ночи. Там были повреждены баки и ещё другие повреждения были. Но всё равно она у нас потом летала. Работали прямо, что называется, на воздухе, зимой было очень тяжело. Гайки нужно заворачивать, повёртываешь, повёртываешь, подуешь на пальцы, отогреешь их и опять начинаешь.

В Заборовье пришлось много поработать с моей машиной. У ней лопнул капот. Сложного здесь ничего нет, но время это отняло много, и далеко было ходить в ПАРМ, так что мы сделали это сами.

Под Ст[арой] Руссой в [19]42 г. зимой в феврале мес[яце] ремонтировали машину. А работу требовалось делать по ПАРМу, жестяные работы, нужно было выправлять щитки, лопасти винтов. Нижние капоты делали сами и клепали сами. В этой работе нам помогали мотористы. Хорошо у нас работает старший сержант Савин* и Бармин*.

На Орловском участке в моём звене был такой случай. Бармину пришлось восстанавливать машину три раза[631]631
  В июне – июле 1943 г. Бармин являлся механиком самолёта № 42, закреплённого за старшим сержантом Сухановым. ЦАМО РФ. Ф. 63 гиап. Оп. 25250. Д. 3. Л. 66 об.


[Закрыть]. Каждый раз она приходила битая. Один раз у ней протекал бак, но к утру всё было сделано. В порядке товарищеской помощи ему помогали Костин и Съёмщиков*. Причём у него очень хороший моторист Макаров[632]632
  В 1-й эскадрилье, в которой служили Бармин и Съёмщиков, в тот период было два человека по фамилии Макаров, причём оба не мотористы. По смыслу речь, вероятнее, идёт о Макарове А.И.* Также в эскадрилье служил и Макаров Н.А.* Был ещё и «полутёзка», старший сержант Макаренко*, но он служил в 3-й эскадрилье.


[Закрыть], очень старательный паренёк, и хотя работает как моторист, но помогает и в других работах. Только отремонтировали, машина опять приходит побитая. Отбили ей руль глубины, винт прострелен. Пришла она в часов шесть, а к утру она была уже готова.

Савин тоже хорошо работает. Вообще, глядя на него, никогда не подумаешь, что это серьёзный работник. А работает исключительно. В его машине как-то перебили руль глубины и трубки нитрогаза, и он очень быстро её восстановил. Тоже машина пришла часов в шесть, а к 9 часам она была уже восстановлена.

Конечно, во время войны работа у нас идёт другими темпами, чем в мирное время, если постановка мотора у нас занимала 2–3 дня, то во время войны мы начнём после обеда работать, а на следующий день часам к шести уже восстановим. Когда мы ставили мотор 105[633]633
  Двигатель жидкостного охлаждения конструкции В.Я. Климова М-105 (с 1943 г. – ВК-105). Его модификации устанавливались на истребители (ЛаГГ-3, Як-1, Як-7, Як-9, Як-3) и бомбардировщики (Ар-2, Як-4, Пе-2, Ер-2). На ЛаГГ-3 устанавливались двигатели М-105П, М-105ПА (с 7 серии), М-105ПФ (с 29 серии). Зимой 1942 г. 169-й иап воевал на ЛаГГах первых серий.


[Закрыть], то мы затрачивали на это дело три дня, и это вообще считалось очень трудной работой. Потом мы приспособились и поставили один даже за 8 часов.

С оружейниками у нас тоже тесная взаимосвязь. На Великолукском направлении у меня оружейником был Громов* и моторист Хайнаков*. У нас тогда был очень дружный экипаж. Если машина пришла с какой-нибудь технической неполадкой, то мы сейчас же с Хайнаковым к машине, а Громов заряжает машину, чистит её. А когда ему нужно собирать пушки, то мы тоже помогаем.

НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. I. Оп. 79. Д. 7. Л. 187–188

Гвардии техник-лейтенант
Козлов Александр[634]634
  В тексте ошибочно: «Алексей».


[Закрыть] Степанович

Инженер 3[-й] эскадрильи 63 ГИАП. 1921 г. р. Член партии с [19]43 г. Награждён орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу»

Я окончил Серпуховскую военную авиатехническую школу и сразу из школы пришёл в 169[-й] полк на должность авиамеханика. Дали мне бригаду. Я собрал народ и рассказал, как нужно работать, что делать. Нам дали самолёт, самолёт мы собрали, лётчик его облетал, всё было хорошо. Это был наш первый самолёт.

Перед войной я уже работал техником звена. Основное, на что я напирал, это – взаимопомощь в звене, чтобы всё время работали люди вместе. Командир эскадрильи на это дело на партийном собрании как раз указывал. Мы это провели по всему полку.

Потом мы получили «чайки» и выехали на Западный фронт. Тут у нас началась боевая работа. Приходилось работать так, что если материальная часть выходила из строя днём, то её восстанавливали ночью. Трудность здесь заключалась в том, что техническому составу приходилось очень мало отдыхать, так как работы было очень много – материальную часть выводили из строя не только в воздухе, но и на земле. Очень сильно нас бомбили. Ремонт, главным образом, шёл в отношении фюзеляжей и плоскостей. Но несмотря на почти беспрерывную бомбёжку, мы работу проводили очень быстро. Я помню случай, когда у меня все четыре плоскости заменили в один день.

Затем мне как-то дали незнакомый самолёт. Лётчик куда-то улетел. У самолёта была пробита плоскость, било масло из винта. Мотор давал раскрутки. Было очень много мелких повреждений. Инженер Ковалёв* приказал отремонтировать машину, и мы всем звеном восстановили её очень скоро. Работа заключалась в восстановлении материальной части и исправлении дефектов. Работать приходилось как день, так и ночь. Мы на Западном фронте делали только так, что выберешь время, когда моторист дежурит, и поспишь под плоскостью. И как правило, мы спали почти всегда под плоскостью и днём и ночью, от самолёта не уходишь. А сейчас, помимо этого, технический состав несёт и караульную службу.

После этого мы были в Сеще. Там вели также боевую работу. Мне там пришлось на одной машине менять мотор. Заменил я его за полтора дня. Это – на «чайке».

Затем мы работали всем звеном над И-16. Тогда самолётов было очень мало. И-16 мне как раз приходилось изучать ещё в школе, но остальной состав его не знал. Здесь, собственно, трудностей нет никаких, они похожи на УТИ-4.

После этого мы в ЗАПе обучались на «мигах» и выехали на Северо-Западный фронт. Это – хорошая машина, и с ней особых трудностей никаких не возникало. У нас был только один дефект – это в отношении уборки костылей[635]635
  То есть хвостовой стойки шасси (колеса).


[Закрыть]. Мне здесь впервые пришлось встретиться с таким фактом, как замена мотора. Когда мы были в ЗАПе, там с этим делом мы почти не сталкивались, и практики в этом отношении у нас почти не было. Стали здесь заменять мотор, время холодное, осень, снег и мороз уже начался. И всё же мы мотор заменили очень скоро. На третий день к вечеру опробовали его, и всё было готово. Работало трое под моим руководством.

Когда я работал на «чайках», меня наградили медалью «За отвагу». В основном это была работа с «мигами».

Потом нам дали ЛаГГ-3. В январе мы их получили, а в феврале они уже действовали на С[еверо]-З[ападном] фронте. Здесь были ненормальности, так как материальная часть здорово отказывала. Технический состав был не очень опытный, ему приходилось впервые сталкиваться с этой машиной. Я тогда был инженером эскадрильи. Тогда была у нас очень частой раскрутка винта на самолётах. Отдельные поломки были и другого характера: срезались болты цилиндра подъёма и выпуска шасси.

Меня здесь ранили, и я лежал в госпитале. Но долежать не долежал, так как и надоело, а кроме того, работать без меня было невозможно.

После С[еверо]-З[ападного] фронта мы пришли опять в ЗАП, чтобы усовершенствоваться на ЛаГГ-3. Но тут же нам дали Ла-5.

Техники звеньев и инженеры эскадрилий ездили на завод. Я с одним из техников звеньев остался заниматься здесь с техническим составом. После стали изучать Ла-5. Изучали и в части чертежей, но наглядно для изучения каких-либо деталей у нас не было.

Прошло немного времени, стали к нам прибывать самолёты. Так как инженер эскадрильи Ковалёв уехал на завод за материальной частью для полка, самолёты прибыли, и я стал работать за Ковалёва. Трудности в отношении этого самолёта заключались в запуске мотора, и вообще работники самолёта ещё хорошо не знали. Мне дали шесть самолётов, я не протестовал, несмотря на то что в другой эскадрилье был только один, а в третьей вообще не было. Вставали мы в пять часов, обедали и ужинали сразу уже в 5 часов вечера. С аэродрома не уходили. Я поставил задачу – как следует ознакомиться с материальной частью. Причём лётчики на этих машинах тренировались со всего полка[636]636
  В тексте стояло – «со всех полка». Так что возможен и вариант «со всех полков».


[Закрыть].

После этого мы отправились в Гряды. Материальная часть эксплуатировалась здесь впервые, и много было отказов. Особенно были трудности с уборкой шасси. Здесь мы уже научились правильно регулировать. После начались отказы магнето, в особенности левого. Может быть, это был недоброкачественный выпуск или что-нибудь другое, но отказов было очень много.

Утром было необходимо подогревать самолёты лампами, и запуск оставался всё время затруднённым. Я всё время работал за инженера, так как Ковалёва всё ещё не было.

Когда нас разместили и на аэродроме спать было нельзя, нам отвели небольшой домик, и приходилось самому, без всяких дневальных помогать личному составу рано вставать. В общем, мы всё время были с лётным составом.

Из людей хорошо работал механик Миронов[637]637
  По-видимому, речь идёт об И.А. Миронове*. В той же 2-й эскадрилье служил ещё и Миронов В.К.*


[Закрыть]. Тогда у нас людей было ещё недостаточно, и он с мотористом обслуживал по два самолёта. А я работал и за инженера, и за техника звена.

Когда мы из Равони перелетели на другую площадку, я [в]нёс рационализаторское предложение в отношении цельности проводников зажигания путём прозванивания проводников через пусковую катушку, так как зимой на самолётах мотор барахлит, и определить, целы ли проводники, по внешности нельзя. А таким путём проводник можно хорошо проверить, и сразу становится ясно – хороший проводник или плохой.

Потом я внёс предложение на завод в том отношении, чтобы изменили проводку проводников, монтаж их. На моторах это уже есть.

Затем был большой дефект в отношении биения масла из кожухов тяготолкателя. Очень много было с этим работы. Когда устраняли этот дефект в 1[-й] эскадрилье, они, не имея опыта, не зная материальной части, чтобы устранить течь масла, снимали цилиндр. Когда мы взялись за это дело, мы не стали снимать цилиндра. А у них, хотя они и снимали, но течь всё равно продолжалась.

Для того чтобы не было этой течи, мы поставили уплотнённую резину, и это очень сильно помогло.

Когда я работал во 2-й эскадрилье, там люди очень сильно росли. Из мотористов вышел Миронов, он стал механиком. Он работает очень хорошо. У него имеются большие способности быстро восстанавливать материальную часть. Он награждён медалью «За отвагу». Мастер по кислородному оборудованию Крючков[638]638
  Так в тексте. Правильно – Крячков*.


[Закрыть] изъявил желание работать за моториста и работал исключительно хорошо.

Его машина всегда была образцом для других. Техник звена Шастин, награждённый орденом Красной Звезды.

Я получил Красную Звезду за работу на С[еверо]-З[ападном] фронте, где нам приходилось работать в очень тяжёлых условиях. Там работа была очень напряжённой, особенно на Великолукском направлении. Мне там пришлось менять моторы. Мы поставили задачу – побить рекорд в установке моторов. В общей сложности мы заменили мотор в течение 100 человеко-часов. Также там работали и по замене бензобаков, маслобаков. Механикам приходилось работать впервые в этом отношении. Я им давал всегда советы, как лучше это сделать. Доводил это дело до каждого работника. Раньше делали неверно, снимали масляный бак. Но потом нашли другой способ, которым было делать проще те же работы. Потом это распространилось и на другие эскадрильи.

В замене бензобаков также имелся дефект, и я установил причину этого. Это было тоже из-за непоследовательности, как и в отношении маслобаков, операций работы.

Взаимопомощь у нас всё время была, так как одному механику не справиться. Например, чтобы заменить бензобак, должны работать человека 2–3. Один держит, а другой поворачивает или заменяет винт.

В частности, я внёс рационализацию в отношении постановки кока винта. Иногда стандарт немного не подходит, и это затрудняет замену. Тогда со всем усилием нужно нажать, а потом уже закрыть, но всё же это не всегда давало результаты. Тогда я придумал перекрестить через лопасть кок, за второй конец оттянуть, и тогда всё это закрывается.

Так и старались своими предложениями устранить возникающие дефекты.

НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. I. Оп. 79. Д. 7. Л. 189–191