Текст книги "От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах"

Николай Иванович Власов

Когда Николай Власов работал инструктором в Качинской авиашколе, то в автобиографии он написал: «В белой армии не служил, в плену не был»[1556]1556
  НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. IV. Д. Власова Н.И. Сведения о довоенной жизни Власова взяты из его автобиографии и «Учётно-послужной карточки».


[Закрыть]. Стандартная фраза. Но через пять лет Власову придётся испытать горечь плена, из которого ему будет не суждено освободиться. Но Николай Иванович не смирится со своей участью, до конца останется верен Родине и воинской присяге и продолжит борьбу с врагом, используя те немногие возможности, что у него останутся. Он погибнет. Но победит.

Родился Николай Иванович Власов 11 ноября 1916 года в Петрограде (Ленинграде), за Нарвской заставой. Русский. По социальному происхождению из рабочих. Родители до революции работали на заводе «Красный треугольник», Иван Фёдорович – формовщиком, Матрёна Григорьевна – галошницей. После 1917 года мать стала домохозяйкой, а отец, участник революции, мастером на заводе «Ленинградский литейщик». Любопытная деталь: брат матери, Дмитрий, проживал за границей (ни сам Николай, ни его отец никогда родственника не видели). Так что родственников за границей в те годы могли иметь даже рабочие. И на службе Власова такое родство никак не отразилось.

С 1922 года семья жила в Московской области – сначала в Коломне, а затем в Зарайске. После окончания в 1930 году школы-семилетки Николай вернулся в Ленинград и поступил в школу ФЗУ завода «Электросила». После её окончания в 1932 году пошёл работать слесарем на завод «Ленинградский литейщик». В своём интервью Николай Иванович рассказал, что окончил два курса Промакадемии (в его «Учётно-послужной карточке» и автобиографии таких сведений нет). В 1930 году вступил в комсомол, с 1933 года был секретарём заводского комитета ВЛКСМ.

В августе 1934 года добровольно по спецнабору пошёл в армию, стал курсантом 1-й военной школы пилотов (с 1938 года – Качинская Краснознамённая военная авиационная школа). По окончании школы, получив 5 ноября 1936 года звание лейтенанта, был оставлен в ней лётчиком-инструктором. «Вылетел в школе первым. Дисциплинирован, имеет пять поощрений, отличный спортсмен», – указывалось в личном деле Власова. Выделялся он и потом, являясь «одним из лучших лётчиков-инструкторов школы». «Волевой, энергичный, инициативный и требовательный командир. Хорошо знает технику, летает и стреляет по наземным и воздушным целям отлично. Свои знания умело передаёт курсантам»[1557]1557
  Цит. по: Лушников Ф., полковник, Вуколов В., майор. Всегда ты будешь живым примером // Красная Звезда. 1961. 4 февраля. С. 3. (Далее – Красная Звезда.)


[Закрыть]. С 25 апреля 1939 года Власов работал командиром звена, стал старшим лейтенантом, а с 5 февраля 1941-го – командиром отряда. По воспоминаниям сослуживцев, был он уравновешенным человеком и командиром, не рубил сплеча[1558]1558
  Прокопенко Ф.Ф. Указ. соч. С. 74–75.


[Закрыть]. Николай Власов вёл и общественную работу, являлся членом комсомольского бюро эскадрильи (с 1937 года), а потом вступил в партию (с 1938 года кандидат, с 1939 года действительный член).

Здесь, в Каче, он и встретил начало войны. Из постоянного лётного состава школы был сформирован полк на самолётах И-16, и Власов патрулировал над Севастополем, затем поучаствовал в её эвакуации на Волгу. А 15 августа он был откомандирован в Орёл в распоряжение капитана Ф.И. Шинкаренко, занимавшегося формированием 42-го истребительного авиаполка.

Полк с таким номером в ВВС уже был и даже 22 июня в небе Прибалтики вступил в бой. Лётчики 42-го иап достойно встретили врага. В четырёх воздушных боях первого дня войны они потеряли две «чайки», ещё три получили сильные повреждения, но и сами сбили три Ме-109. Победы одержали лейтенанты Н.А. Портнов, Ф.С. Ляпин и младший лейтенант И.С. Зудилов (победа Портнова проходит по оперативным документам, победы двух других лётчиков – по наградным)[1559]1559
  ЦАМО РФ. Ф. 57 сад. Оп. 1. Д. 9. Л. 85 об. – 86; Ф. 133 гиап. Оп. 217582. Д. 2. Л. 14; Ф. 33. Оп. 793756. Д. 18. Л. 681 (191 об.).


[Закрыть]. Причём два «мессера» подтверждаются немецкими данными: были сбиты обер-фельдфебели Козловски из 8./JG 53 и Деглер из 5./JG 52, последний получил тяжёлое ранение[1560]1560
  Тимин М. Истребители над Прибалтикой 22 июня 1941 года // Авиапарк. Спецвыпуск. С. 33, 35.


[Закрыть]. Но, понеся потери (больше на земле), полк был выведен на переформирование и сменил номер на 163-й иап. Летом 1942 года этот полк будет сражаться в составе 210-й иад. А Шинкаренко сформировал новый 42-й полк.

Фёдор Иванович был не только опытным боевым лётчиком, получившим за Финскую войну звезду Героя Советского Союза, но и отважным человеком, готовым в трудную минуту прийти на помощь. Так, 10 февраля 1940 г. (вылет в 15.53–17.05) ведомые Шинкаренко 12 И-16 прикрывали группу бомбардировщиков СБ. В районе Кархула один СБ (№ 1) был подбит зенитным огнём и совершил посадку на лёд озера Куолема-Ярви. Рядом с ним сел другой СБ (№ 10) и забрал экипаж подбитого самолёта, однако у него примёрзли ко льду лыжи. Тогда Шинкаренко, до этого обстреливавший берега (с земли вёлся сильный, хотя и неточный огонь), сел рядом для помощи попавшим в трудное положение лётчикам. Но экипаж СБ сумел поднять машину в воздух, следом взлетел и Шинкаренко. Наши истребители «сожгли остатки СБ» (первого)[1561]1561
  РГВА. Ф. 34980. Оп. 12. Д. 1784а. Л. 46 об. – 47.


[Закрыть].

Полк Шинкаренко создал хороший, впоследствии заслуживший гвардейское звание. С 16 августа он приступил к боевому дежурству по прикрытию Брянска и Орла. Власов был назначен командиром 3-й эскадрильи. А уже 19 августа он одержал свою первую победу, причём тараном.

Вылетев на перехват самолёта противника, Власов быстро набрал высоту 2,5 тысячи метров и увидел Ю-88, пытавшийся произвести бомбометание. Лётчик атаковал неприятеля. Тот, яростно отстреливаясь, стал уходить, меняя курс и скорость. Над линией фронта, не желая упускать врага и уже не имея боеприпасов (всё-таки настоящий бой – это не учебные стрельбы), старший лейтенант Власов решился на таран и нанёс удар винтом по хвостовому оперению немецкого самолёта. Тот упал на нашей территории, его экипаж погиб (это подтвердили посты ВНОС). А Власов на повреждённом МиГе смог развернуться, перетянуть линию фронта, которую проскочил после тарана, и посадить машину. При вынужденной посадке он получил ранения и был направлен в госпиталь Орла[1562]1562
  ЦАМО РФ. Ф. 133 гиап. Оп. 217582. Д. 2. Л. 1, 20, 167.


[Закрыть].

Согласно немецким документам, 19 августа по неустановленной причине был потерян разведчик Ju 88 D-1 № 1313 (бортовой 8H+OL) из 3.(F)/33. Его экипаж – обер-лейтенант Ганс Мюлен-Шульц (Hans Mühlen-Schults), пилот фельдфебель Зигфрид Хильк (Siegfrid Hilk), унтер-офицер Иоганнес Фельдшур (Johannes Feldschur) и ефрейтор Зигфрид Дикхкубер (Siegfrid Dickhcuber?) – считался пропавшими без вести[1563]1563
  F.V.V. 24 august 1941. P. 4.


[Закрыть]. Самолёт мог быть сбит Власовым, хотя таранил он над станцией Жуковка, северо-западнее Брянска. Этот же «Юнкерс» должен был следовать по маршруту Чернигов– Прилуки – Полтава, то есть южнее. Впрочем, на свою территорию он мог выходить и в районе Брянска.

Для полноты картины отметим, что следующим днём отмечен ещё один потерянный противником разведчик. Под 20 августа отмечена стопроцентная потеря He 111 А-3 № 3183 (бортовой 5M+A) из Veknsts 26. Его экипаж в составе инспектора (Insp. n. kr.) Августа Хиллике (August Hillike) и фельдфебелей пилота Роберта Вилера (Robert Wiehler), Ганса Шопфлина (Hans Schöpflin) и Эдуарда Буземана (Eduard Busemann) числится пропавшим без вести. Разведать они были должны район Орла – Рязани – Калинина[1564]1564
  Ibid. 23 august 1941. P. 7.


[Закрыть], что, как и предположительный район выхода разведчика на свою территорию, больше соответствует координатам боя. Хотя дата и другая. Записана ли эта потеря другим числом (что возможно), или «Хейнкель» действительно совершил свой последний полёт 20-го? Установить истину помогли бы дополнительные данные, например дата и его время вылета. В любом случае уничтоженный Власовым самолёт стал для врага стопроцентной потерей.

После выхода из госпиталя Николай Иванович вернулся в полк, точнее, в свою эскадрилью. Дело в том, что она, как отмечалось в документах, «была выделена из состава полка в самостоятельную эскадр[илью] ПВО г. Брянска и г. Орла, выполняла задания командующего ВВС ОрВО с аэродромов Брянска, Орла и площадок Змиевка и Поныри»[1565]1565
  ЦАМО РФ. Ф. 133 гиап. Оп. 217582. Д. 2. Л. 97.


[Закрыть]. Лётчики Власова работали вместе с эскадрильей ПВО Орла. Так, 1 сентября обе эскадрильи, в которых имелось 22 МиГ-3, выполнили 46 вылетов на прикрытие объектов, встреч с противником не было. Не было их и 2 сентября, когда МиГи перелетели на площадки Змеёвка и Поныри. 3 сентября Власов был поднят на перехват неопознанного самолёта, но им оказался ДБ-3, и Николай Иванович привёл и посадил его на аэродром. На 4 сентября в эскадрилье имелось семь самолётов, 8-го ввели в строй ещё два.

Полк в это время вёл активные бои, что же касается эскадрильи Власова, то её лётчики тоже совершали боевые вылеты. Так, за 17–21 сентября ими было произведено 57 самолёто-вылетов, 2224 сентября ещё 60. Бывали дни, когда штаб полка не получал сведений о работе эскадрильи. Случались перехваты и даже бои, но бомбардировщики уходили в облака. А 24 сентября младшие лейтенанты И.А. Гусев и Н.И. Чикичев провели бой с тремя Ю-88 и у одного даже вывели из строя мотор, но немец ушёл со снижением. Оба МиГа тоже имели повреждения, Николай Чикичев посадил свою машину на живот[1566]1566
  Там же. Л. 24, 25, 27, 29, 33, 44, 47.


[Закрыть]. Участие комэска в боях в имеющихся документах не отражено.

3 октября в середине к Орлу подошли немецкие танки, и 42-й иап перелетел на запасной аэродром, при этом пришлось сжечь четыре неисправных самолёта. Из-за наступившей темноты и незнакомой местности из 15 вылетевших самолётов четыре совершили вынужденные посадки и получили поломки. До 10 октября личный состав собирался на новом месте. В полку осталось девять исправных машин и пять, нуждавшихся в ремонте. Эвакуировавшаяся с полком эскадрилья Власова с двумя МиГами влилась в его состав и приступила к выполнению боевых заданий вместе со всем полком[1567]1567
  Там же. Л. 96, 97.


[Закрыть].

В начале октября на счёт Власова было записано несколько уничтоженных самолётов. Разведкой, в том числе лётчиками 42-го иап, на аэродроме Орла (уже занятом немцами) было обнаружено до 100–150 самолётов: бомбардировщиков, корректировщиков, транспортников, истребителей.

11 октября 42-й иап начал штурмовки этого аэродрома. Первый удар в 10.25–10.35 утра нанесла группа под командованием заместителя командира полка капитана Г.В. Зимина. Лётчики заявили об уничтожении 11 самолётов, из них шесть на взлёте и посадке. Зимину засчитали три уничтоженных на земле самолёта, лейтенанту И.Г. Максимову – два, лейтенанту Н.В. Тихонову – один. К числу воздушных побед были отнесены пять. Зимин сбил два Ю-52, ещё два самолёта (Ю-52 и Ме-109) сбил комэск-2 капитан Б.А. Морозов и один Ю-52 – Тихонов. А девять МиГов эскадрильи Власова выполнили в тот день 14 боевых вылетов[1568]1568
  ЦАМО РФ. Ф. 133 гиап. Оп. 217582. Д. 2. Л. 8, 9, 66.


[Закрыть].

А на следующий день группу повёл Николай Власов. В приказе по 42-му иап № 43 от 21 октября указывалось, что 12 октября группа МиГ-3 под его началом штурмовкой уничтожила пять самолётов, из них Власов два (Ю-87 и Ю-52), старшие лейтенанты В.С. Дегтярёв и В.С. Лобанов по одному (соответственно, Ю-52 и Ю-88) и ещё один лейтенант Максимов (Ю-88). 15 октября Николай Власов отличился ещё раз. В 7.15—7.25 его четвёрка прикрывала штурмовики из 74-го шап, вылетавших на штурмовку орловского аэродрома. При этом он атаковал и сбил взлетающий Ме-110 «и один самолёт „Ю-88“ уничтожил на земле». Штурмовики подтвердили факт уничтожения вражеских самолётов, отмечалось в приказе по 42-му иап № 43 от 21 октября[1569]1569
  Там же. Л. 9а.


[Закрыть]. Противник признал потерю (в воздухе и на земле) не менее 10–12 самолётов, больше всего от налётов пострадали «лаптёжники», «Хейнкели» и траспортники.

В оперативной сводке за этот день сказано, что Власов «сделал повреждения» не одному, а двум бомбардировщикам, но в последующем приказе речь шла об одном самолёте. В представлении отличившихся лётчиков к награждению и в приказе по полку № 44 от 27 октября отмечалось, что при налёте на орловский аэродром 15 октября Власов один самолёт сбил и три уничтожил на земле, указывался даже их тип: Ю-87 и Ю-88[1570]1570
  Там же. Л. 12, 13.


[Закрыть]. Возможно, здесь имела место неточность, и под 15-м числом были засчитаны самолёты, уничтоженные им в ходе двух штурмовок, 12 и 15 октября (два и один соответственно). Однако в упомянутом представлении ничего не сказано о Ю-52, хотя в приказе № 43 он упоминался. Так что возможен и такой вариант, при котором по итогам штурмовки 15 октября Власову могли засчитать не один, а два (или даже три) самолёта. Если это предположение верно, то тогда в ходе двух штурмовок он мог уничтожить не три, а четыре (или даже пять) самолётов.

25 октября 42-й иап убыл в Чебоксары в 1-й зиап для доукомплектования и переучивания на истребитель ЛаГГ-3. 7 ноября Николай Власов был награждён орденом Ленина, а в декабре убыл из полка. Новым местом его службы стала Инспекция ВВС. Власов работал инспектором по истребительной авиации, затем старшим инспектором Отдела истребительной авиации. Он быстро рос в званиях: 22 февраля 1942 года ему было присвоено звание капитан, 24 марта – майор, а уже 27 мая он стал подполковником. Но Николай Иванович рвался на фронт, и летом эта возможность ему представилась: он попал в 434-й истребительный авиаполк, который курировал его начальник Василий Сталин, и к переформированию которого в «полк асов» приложил силы и он сам.

При подготовке полка в Люберцах иногда приходилось совершать боевые вылеты. Так, 1 июня Власов прикрывал наземные войска южнее Можайска, а 4 июня патрулировал в районе Ильинского. Встретив пару «Мессершмиттов», он атаковал одного, но тот, не приняв боя, ушёл[1571]1571
  ЦАМО РФ. Ф. 32 гиап. Оп. 211025. Д. 2. Л. 7 об.—8.


[Закрыть].

С 13 июля про 5 августа Власов участвует в 1-м сталинградском туре полка, летает на боевые задания и одерживает одну победу. 28 июля (вылет в 18.20–19.20) девятка «Яков» капитана Голубина прикрывала переправы через Дон в районе Калача. У самолёта Хользунова началась течь радиатора, и через пять минут после взлёта он вернулся на аэродром. Драться с десятью Ме-109 (ещё четвёрка ходила выше) пришлось ввосьмером. По итогам боя подполковнику Власову, капитану Голубину, старшему лейтенанту Каюку и лейтенанту Карначёнку было засчитано по одному Ме-109. Бой не обошёлся без потерь. Был сбит, выпрыгнул с парашютом и попал в плен лейтенант Алкидов. Самолёт Ходакова (с которым Власов атаковал мессер) в фюзеляже и руле глубины привёз две пробоины от снаряда, по две пробоины имелось в «Яках» Голубина и Шишкина[1572]1572
  Там же. Д. 3. Л. 22 об. – 23.


[Закрыть].

В ходе командировки подполковник Власов выполнил четыре боевых вылета и провёл один бой. Но отметился он не только сбитым самолётом, но тем, что спас Героя Советского Союза старшего лейтенанта Филиппа Демченкова из 150-го скоростного бомбардировочного полка (входившего в ту же Особую авиагруппу, что и 434-й иап).

Вечером 16 июля 13 Пе-2 и один Пе-3, на котором летел командир полка И.С Полбин, без истребительного прикрытия вылетели на бомбёжку аэродрома противника, расположенного севернее Миллерова[1573]1573
  Этот налёт был одним из ударов по аэродромам Морозовский и Миллерово, совершённых авиацией 8-й воздушной армии 16–19 июля. В ходе их, по нашим данным, было уничтожено 12 транспортных самолётов противника и 18 истребителей, свои потери составили 24 самолёта. Раткин В.М. Указ. соч. С. 42.


[Закрыть]. Один самолёт (старшего лейтенанта В.А. Мальщукова) из-за технической неисправности вернулся. На цель было сброшего 50 ФАБ-100, расход боеприпасов составил 3900 патронов БС и 2800 ШКАС. На земле наблюдалось семь-восемь очагов чёрного дыма, из чего был сделан вывод о том, что на аэродроме уничтожено восемь вражеских самолётов.

По группе вёлся зенитный огонь, на подходе к цели и на обратном пути она подверглась атакам «Мессершмиттов» из Stab. II/ JG 3 и 9./JG 3 (по немецким данным, бой вёлся в 17.17–17.25). Экипажам пешек засчитали четыре Ме-109: два на подходе к цели сбили стрелки из шестёрки комэска капитана В.Г. Ушакова, ещё два было сбито на обратном пути. В тот день было серьёзно повреждено два «Мессершмитта» из 3-й группы (40 и 45 %): один в бою с истребителями, второй из-за «неисправности двигателя»[1574]1574
  F.V.V. 23.07.42. P. 6.


[Закрыть]. Немцы же заявили об уничтожении девяти Пе-2. Пять побед пошло на счёт штабного отряда: две засчитали майору Карлу Гейнцу Грайзерту (Karl-Heinz Greisert) и три капитану Курту Брэндлю (Kurt Brändle). И четыре на счёт 9-го отряда: три обер-фельдфебелю Георгу Шентке (Georg Schentke) и одну лейтенанту Рольфу Диргардту (Rolf Diergardt)[1575]1575
  O.K.L. Fighter Claims. 1942. Film C. 2036/II. Nr. 104595/43; Film C. 2025/I. Anerk: Nr. 400.


[Закрыть].

Немцы количество своих побед завысили (Шентке вообще отчитался об уничтожении трёх бомбардировщиков за три минуты). Но потери 150-го сбап действительно оказались велики: домой не вернулось шесть Пе-2. Были сбиты самолёты капитана А.С. Белашёва (Белашова; он пропал без вести), старших лейтенантов А.В. Назарова и А.Г. Хвастунова (оба остались живы). Из каждой машины выпрыгнуло по одному парашютисту. Потеряны были самолёты лейтенантов З.Х. Пинского (он остался жив) и И.Г. Романенко. Шестой стала пешка старшего лейтенанта Ф.Т. Демченкова, горящую машину покинули с парашютами он сам и штурман Н.Н. Пантелей. Стоит сказать, что за весь тур (с 13 по 31 июля) полк потерял 10 человек (двух лётчиков, четырёх штурманов и четырёх стрелков-радистов) и шесть Пе-2. И все – в этом вылете[1576]1576
  ЦАМО РФ. Ф. 35. Оп. 11271. Д. 13. Л. 8, 9, 103–103 об.


[Закрыть].

Получивший ожоги штурман через два дня вышел к своим и сообщил, что командир экипажа при прыжке повредил ногу и скрывается у местных жителей (укрыла лётчика женщина по имени Мария Ивановна). Лететь на поиски вызвалось несколько человек, командир группы Сталин выбрал самых опытных: Власова и Семёнова. Сначала в стрелковой части на переднем крае они разыскали Николая Пантелея (он сел к Александру Семёнову). А потом полетели за линию фронта. На безоружных тихоходных У-2.

Но «несмотря на большую насыщенность в этом районе зенитных средств и истребителей противника», лётчики разыскали нужное место, приземлились и вывезли раненого товарища[1577]1577
  ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 793756. Д. 9. Л. 85 об.; Семёнов А.Ф. Указ. соч. С. 90–91.


[Закрыть].

Этот поступок был в характере Николая Ивановича. Ещё Шинкаренко говорил о нём: «Власов – пример того, как командир должен строить свои отношения с людьми… он по-настоящему любил коллектив. За товарища готов был, что называется, пойти в огонь и воду»[1578]1578
  Цит. по: Красная Звезда. 1961. 4 февраля. С. 3.


[Закрыть].

В августе Николай Власов вернулся к службе в Инспекции ВВС. 17 октября он награждается орденом Красного Знамени, а 27 октября начальник Инспекции полковник Сталин подписывает представление Власова к званию Героя Советского Союза – за этот подвиг, боевые успехи и «за беспримерное мужество, хладнокровие и настойчивость». Указ о присвоении звания был подписан 23 ноября. Как отмечалось в представлении, на И-16, МиГ-3 и Як-1 лётчик выполнил 220 боевых вылетов, из которых 95 на прикрытие войск и переправ, 60 на перехват, 30 на сопровождение штурмовиков, 26 на разведку и 9 на штурмовку войск и аэродромов противника. В 27 боях «сбил лично 10 самолётов, из коих: 5 бомбардировщиков, 2 корректировщика и 3 истребителя»[1579]1579
  ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 793756. Д. 9. Л. 85–85 об.


[Закрыть].

Во втором Сборнике составитель так и указал боевой счёт лётчика: 10. При этом написав, что из представления к «Звезде» Героя, откуда и взята эта цифра, разделение побед на личные и групповые не известно (посему Власов, возможно, не одержал пяти личных побед). В третий Сборник он его уже не включил.

Из воздушных побед Николая Власова известно три (бомбардировщик и два истребителя). А остальные? Вероятно, в общее число его побед вошли и самолёты, уничтоженные на аэродроме. С ними получится шесть-семь: два истребителя и четыре-пять бомбардировщиков (включая Ю-52). Остаются (согласно наградному материалу) истребитель, два корректировщика и, возможно, один бомбардировщик. Являются ли эти три-четыре победы выдумкой? Думается, что нет. Да, количество побед такое, которое требовалось для получения Героя. Но есть детализация по типам, а это уже говорит в пользу реалистичности цифры. Есть и детализация боевых вылетов, которая бралась, по-видимому, из «Лётной книжки». Да и сам Власов в интервью говорил о десяти победах. Очевидно, «недостающие» победы были одержаны в 1941 году, когда его эскадрилья действовала автономно. Если они имели место, то боевой счёт лётчика может быть равен 6–7 воздушным победам и 3–4 самолётам, уничтоженным в ходе штурмовок.

Также сбил истребитель, 2 корректировщика и, возможно, бомбардировщик. Всего побед – 10 (из них не менее 3–4 штурмовкой)

С 6 декабря подполковник Власов занимал должность инспектора особых поручений при начальнике Инспекции. Вместе с ним в начале 1943 года он вновь оказывается в родном для них полку, ставшим уже 32-м гвардейским. Ещё 17 раз Власов поднимается в военное небо. Один раз ведёт десятку Яков на перехват (с боем), дважды (в группах Сталина и Долгушина) прикрывает войска, один раз сопровождает правительственный «Дуглас». Прочие вылеты – на патрулирование в районе аэродрома и на его прикрытие (9 марта его ведомым был С.А. Микоян)[1580]1580
  Подсчитано по: Там же. Ф. 32 гиап. Оп. 211023. Д. 1.


[Закрыть]. Таким образом, количество сделанных Власовым боевых вылетов увеличится минимум до 223, а максимум до 237, а боёв – до 28.

Награждён Николай Иванович был орденами Ленина (дважды), Красного Знамени и медалью «За оборону Сталинграда». Но оставался он скромным человеком. О себе говорить не любил. В письмах родителям успокаивал и ободрял их: «Ещё раз пишу – за меня не беспокойтесь, и сами будьте выдержанными и ещё лучше помогайте Красной армии. Ваш сын Коля». А про войну писал кратко, например: «Врагу достаётся сейчас очень крепко – сам свидетель. Как у нас, русских, говорят, даём прикурить немцу»[1581]1581
  Цит. по: Платонов Ю. Николай Власов // Лётчики. М., 1978. С. 135.


[Закрыть].

Весной 1943 года Власов получает новую должность: с 10 апреля он становится инспектором-лётчиком по технике пилотирования 275-й иад. В её состав входило целых пять полков: 14-й и 29-й гвардейские, 159, 191 и 196-й истребительные. А 29 июля 1943 года Николай Власов совершал перелёт с аэродрома Плеханово, на котором базировался 29-й гиап, на ленинградский аэроузел. Там находилось Управление дивизии (аэродром Сосновка), 14-й гиап (Углово) и 196-й иап (Левашово)[1582]1582
  ЦАМО РФ. Ф. 275 иад. Оп. 1. Д. 35. Л. 11 об. – 13.


[Закрыть]. Летел он, вероятнее, в Сосновку. Но так и не прилетел. Пропал без вести. Родители до конца надеялись, что их единственный сын жив. Отец так и не узнал его судьбу, а вот мать дожила до того времени, когда трагическую судьбу и подвиг сына узнала вся страна.

Как стало известно после войны, Власов попал в плен. То ли будучи сбит зенитным огнём, то ли потеряв ориентировку, он совершил посадку на немецкой территории. Дальнейшие сведения о его судьбе носят отрывочный характер и основаны преимущественно на свидетельствах очевидцев, с кем Николай Иванович делил тяготы плена. Поэтому некоторые этапы его пребывания там известны лучше, другие же почти неизвестны.

Узнав, что к ним попал старший офицер, Герой Советского Союза, немцы отнеслись к пленнику уважительно, даже сохранили ему награды. И старались склонить его к сотрудничеству. Но Николай Иванович отказался. На вопрос, почему он отказывается выбрать «правильный путь», отвечал: «Я давно выбрал его, и дальнейшие разговоры бесцельны»[1583]1583
  Со слов заключённого генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина. Цит. по: Красная Звезда. 1961. 4 февраля. С. 4.


[Закрыть]. Где он тогда содержался, не ясно.

Затем Власов был отправлен в лагерь люфтваффе (Stalag Luft 2, полное название Kreigsgefandenenlager 2d. Lw. Litzmannstad), в котором содержались советские пленные авиаторы. Находился лагерь в Лодзи, переименованной немцами в Литцманштадт. Власову был присвоен лагерный номер 3594. Из литературы можно заключить, что произошло это где-то осенью 1943 года[1584]1584
  Платонов Ю. Указ. соч. С. 141.


[Закрыть]. Но в карточке военнопленного отмечено, что «оберст-лейтенант» Николай Власов был доставлен в лагерь 2 марта 1944 года.

Оказавшись в этом лагере, Власов принял участие в подготовке побега. Завоевав доверие узников (это было непросто, люди опасались провокаторов и предателей), он стал одним из руководителей подполья. В числе организаторов побега были командир 306-й штурмовой авиадивизии гвардии полковник Исупов Александр Филиппович, командир 206-й шад полковник Чубченков Кирилл Моисеевич, командир эскадрильи 622-го штурмового авиаполка капитан Мордовцев Геннадий Михайлович, комэск 618-го шап капитан Битюков Иван Васильевич, помощник комэска 874-го шап Шепетя Владимир Николаевич. По всей видимости, именно от Битюкова и Шепети, переживших плен, и стало известно о том, что произошло в лодзинском Шталаге 2 Д.

Исупов был сбит 23 марта 1944 года и в Лодзь попал после госпиталя, Чубченкова сбили 13 апреля (остальные оказались в плену раньше). Исходя из ориентировочного времени прибытия обоих в лагерь, можно датировать время побега маем. Подпольщики готовили побег[1585]1585
  Это была не первая попытка побега из лагеря. Его узник, лётчик-истребитель Юрий Цуркан, упоминал три. Первый (неудачный) совершил Василий Гуменюк, второй, удачный, в октябре 1942 г. осуществили Александр Кузнецов и Аркадий Ворожцов. Но они бежали с работ. Третий состоялся в конце 1943 г., когда Цуркана в лагере не было уже, а Власова – ещё. Тогда с помощью подкопа пыталась бежать группа капитана Седова, но тоннель обвалился, и план был раскрыт. Цуркан Ю.П. Последний круг ада. М., 2017. С. 97–99, 114–115.


[Закрыть], начав рыть под полуразрушенным сараем и проволочным забором подкоп. Рыли руками, алюминиевыми мисками. Работали две недели. Оставалось прорыть совсем немного, но размокшая от дождей земля обвалилась (провалилась под выехавшим на обочину грузовиком), и подкоп был обнаружен[1586]1586
  Платонов Ю. Указ. соч. С. 141; Лушников Ф.А., Вуколов В.С. Верность. М., 1962. С. 38, 39, 41.


[Закрыть]. Пленников перевели в другие концлагеря. Но им было суждено встретиться ещё раз и вместе принять свой последний бой.

Власов из Польши попал в Германию, в расположенную рядом с баварским городком Вайсенбург крепость-тюрьму Вюльцбург (в некоторых изданиях упоминается как Вюрцбург), носившую наименование Ilag 13 (Илаг 13). И если данные упомянутой карточки верны, произошло это никак не позже конца мая 1944 года, в крайнем случае в первых числах июня.

Выстроенную на вершине холма крепость окружали высокие стены, глубокий ров, колючая проволока. С начала войны в ней содержались интернированные советские граждане, основную группу которых составили моряки с торговых судов «Хасан», «Волголес», «Днестр», «Магнитогорск», «Эльтон» и «Каганович». Позже в крепость были доставлены пленные советские генералы (28 человек) и старшие офицеры. Чтобы отделить две группы заключённых друг от друга, немцы перегородили помещения кирпичной стеной, двор остался общим, но на прогулку моряков и пленных выводили по очереди.

Условия содержания моряков (гражданских лиц) были тяжёлыми, одно время случались смерти от истощения. Но моряков отправляли на принудительные работы: земляные, в каменоломнях, на лесопилке, нитяной фабрике и фабрике, изготовлявшей знаки различия, заводе металлоконструкций, в крестьянских хозяйствах. И потому они могли выходить за стены тюрьмы, имели возможность добывать продукты, продавать свои вещи и поделки. Военнопленные по сравнению с ними находились в более тяжёлых условиях, среди них было много больных и истощённых. И моряки стали им помогать, тайком разными способами передавая продукты, лекарства[1587]1587
  Клименченко Ю.Д. Корабль идёт дальше. М., 1975. С. 299–302.


[Закрыть].

И у моряков, и у офицеров имелись свои подпольные комитеты, между ними была установлена связь. В «морском» состояли капитан «Хасана» Х.А. Балицкий и капитан «Магнитогорска» С.Г. Дальк, помполиты П.В. Гребёнкин, И.М. Зотов, С.А. Пушков, старший помощник Б.Н. Иконников, радист Е.А. Рудаков, старшие механики А.П. Устинов и В.И. Шилин, А.П. Сементовский[1588]1588
  Биографические данные моряков см.: РГВА. Ф. 1367. Оп. 2. Д. 26.


[Закрыть]. Они руководили жизнью интернированных, распространяли среди моряков и пленных (как заключённых крепости, так и окрестных концлагерей) сводки с фронта, которые прослушивали с помощью тайно собранного детекторного приёмника. А военные (старшими у них были командующий 6-й армией генерал-лейтенант И.Н. Музыченко, а затем командующий 20-й армией генерал-лейтенант М.Ф. Лукин) давали профессиональную оценку событий, прогнозировали их развитие, передавали воззвания, призывая людей держаться и не идти с врагом на сотрудничество, в том числе с предателями-коллаборантами (власовцами). Совместно обдумывали план восстания – на случай, если возникнет угроза уничтожения лагеря. Для обсуждения этого вопроса даже была организована встреча Саввы Далька и Ивана Музыченко[1589]1589
  Клименченко Ю.Д. Указ. соч. С. 303–304; Черкашин Н.А. Балтийский эскорт. М., 2005. С. 184–188, 190–191.


[Закрыть].

Оказался в Вюльцбурге и Николай Власов. По свидетельству Михаила Лукина, был он в погонах, с наградами и даже часами. По словам моряка И.Х. Маракасова, Власов «держался исключительно хорошо, с презрением относясь к немцам»[1590]1590
  Красная Звезда. 1961. 4 февраля. С. 4.


[Закрыть]. А вот как описывал пленника ещё один русский заключённый – эмигрант В.Ф. Булгаков (в прошлом личный секретарь Л.Н. Толстого). «Меня, да и других интернированных, особенно привлекала среди офицеров фигура Героя Советского Союза полковника авиации Власова. Не помню, как дошли до нас сведения о фамилии этого офицера, но о его звании нам легко было судить по золотой звёздочке, украшавшей грудь полковника и ярко сиявшей на солнце, а также по другим знакам отличия. Удивительно, что полковник сохранил и в плену ордена на своей груди. (Ни на ком другом из офицеров ни орденов, ни медалей мы не видели.) Вероятно, думали мы, немцам пришлось отступить перед той энергией, с которой герой-офицер защищал своё право не расставаться со своими исключительными военными наградами. Был полковник Власов молодой, изящный мужчина, с несколько небрежной развальцей и с независимым видом расхаживавший – по большей части в одиночестве – среди офицеров»[1591]1591
  Булгаков В.Ф. В царстве свастики. По тюрьмам и лагерям // Москва. 2000. № 5. С. 135. В примечании Валентин Фёдорович отметил, что видел Власова только из окна и потому ошибся в его звании. В 1948 г. с семьёй он вернулся на Родину.


[Закрыть].

Николай Иванович тоже включился в работу подполья. В записках к морякам он писал: «Устраивайте саботаж, диверсии, особенно когда вас посылают на оборонные работы. Помните: вы советские люди, и ваш долг – бороться за свободу Родины»[1592]1592
  Красная Звезда. 1961. 4 февраля. С. 4.


[Закрыть]. Не оставлял Власов и мысли о побеге. Поначалу он планировал выбраться, используя телеграфные столбы, но затем этот план был отброшен[1593]1593
  Платонов Ю. Указ. соч. С. 143.


[Закрыть]. Через две недели после его прибытия генералы-подпольщики обратились к морякам с просьбой помочь организовать побег. «Лётчику Власову необходимо устроить побег. Это важно. Примите все меры для выполнения», – указывалось в записке[1594]1594
  Клименченко Ю.Д. Указ. соч. С. 305.


[Закрыть].

Среди моряков были случаи побегов. Бежали электромеханик В.Н. Самойлов и штурманский ученик Н.А. Зайцев, потом совершили побег Ю.Д. Шан(ь)ко, Л.Н. Круликовский и Шумилов. Некоторым даже удалось добраться до Дуная и переправиться через него, но, в конце концов, все беглецы были схвачены, отправлены в штрафные лагеря, а потом возвращены в Вюльцбург[1595]1595
  Там же. С. 275; Черкашин Н.А. Указ. соч. С. 272.


[Закрыть]. Да и бежали они не из тюрьмы, а с мест, где работали.

Бежать решились двое: Власов и ещё один офицер. По воспоминаниям старшего механика «Хасана» А.П. Устинова, это был лётчик Родных[1596]1596
  Черкашин Н.А. Указ. соч. С. 188.


[Закрыть]. Майор Родных Михаил Васильевич был Героем Советского Союза, заместителем командира эскадрильи 890-го полка Авиации дальнего действия. Его Пе-8 был сбит 9 июня 1943 года в районе Брянска, из одиннадцати членов экипажа к своим вышел только штурман. Остальные попали в плен (двое там погибли, двое обрели свободу до окончания войны и продолжили воевать, другие были освобождены после Победы). Как и Власов, Родных тоже оказался в лодзинском лагере. После войны он вернулся на Родину и продолжил службу.

А в автобиографической повести старшего помощника капитана «Эльтона» Георгия (Юрия) Дмитриевича Клименченко, основанной на личных воспоминаниях и свидетельствах других моряков, называется другая фамилия: Побочин[1597]1597
  Клименченко Ю.Д. Указ. соч. С. 5, 305.


[Закрыть]. Подполковник Побочин Михаил Иванович являлся командиром 836-го дальнебомбардировочного авиаполка. Его Ил-4 был сбит 24 августа 1943 года, и лётчик считался пропавшим без вести. Однако он остался жив и оказался в плену. И советской стороне об этом стало известно.

В Управление кадров ВВС и Главное управление кадров Наркомата обороны СССР поступил список из десяти военнопленных военнослужащих ВВС (один генерал-майор, трое подполковников и шестеро майоров), которые через делегата Специальной миссии Международного Красного Креста возбудили «ходатайство об извещении родных об их судьбе». Среди этих людей были майор Родных и подполковник Побочин[1598]1598
  ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 11458. Д. 899. Л. 193, 194.


[Закрыть]. Документ датирован 23 июня 1944 года, соответственно, ходатайство было подано раньше. Местом заключения лётчиков указана «крепость Торн (Германия)», а не Вюльцбург. В Торне (Торуни) находились Oflag XX A, Stalag XX A, Stalag 357 и (ранее) Stalag XX C (312). Возможно, впрочем, что речь в документе шла о Вюльцбурге. Но главное то, что фамилии обоих лётчиков стоят рядом. Обе они упоминаются и относительно Илага 13.