Текст книги "Теософические архивы (сборник)"

Такие эксперименты по «внушению», производимые людьми, несведущими в оккультных законах, представляют собой наибольшую из опасностей за последнее время. Действие и обратное действие идей на внутреннее низшее «эго» никогда ранее не изучалось, и поэтому это эго есть terra incognita [неведомая земля] (даже когда его не отрицают) для людей науки. Кроме того, такие представления перед разношерстной публикой несут в себе опасность. Люди, обладающие бесспорной научной образованностью, которые экспериментируют с гипнотизмом на публике, дают своими именами санкцию на такие представления. И тогда любой недостойный спекулянт, достаточно хорошо понимающий процесс, может, развиваясь благодаря практике и накоплению той же самой силы в себе самом, применить ее для своих собственных эгоистических, а часто и криминальных целей. И вот кармические последствия: любой гипнотизер, любой человек науки, пусть даже свободомыслящий и достойный уважения, однажды позволивший себе стать бессознательным инструктором того, кто изучал лишь злоупотребления тайной наукой, становится, без сомнения, моральным сообщником каждого преступления, совершенного таким образом.

Таковы последствия публичных «гипнотических» экспериментов, которые таким образом приводят к ЧЕРНОЙ МАГИИ, а фактически и являются таковой.

Число семь

Перевод – О. Колесников

В глубокой древности числам придавалось огромное значение. В те времена ни у одного народа не было ничего похожего на философию, зато числа занимали очень видное положение в их использовании для религиозных действ, установления праздничных дней, символизма, догм и даже в географическом расположении империй. Мистическая система чисел Пифагора была совсем не новой, поскольку она появилась гораздо раньше 600 г. до н. э. Мудрецы всех народов размышляли о тайном значении чисел и их комбинаций; и ныне не далек тот день, когда, подчиняясь вечному круговороту событий, нашему теперешнему скептически настроенному Западу придется признать, что в этой постоянной периодичности всегда повторяющихся событий имеется нечто большее, нежели просто слепой случай. И наши ученые мужи уже начинают отмечать это. Недавно они, наконец, навострили уши и стали рассуждать о циклах, числах и обо всем, что не так давно они же предали забвению, заперев в старых чуланах памяти, чтобы больше никогда не отпирать, а если и отпирать, то только для того, чтобы посмеяться над дикими и дурацкими суевериями наших неученых предков.

Как одно из подобных новшеств, старый и консервативный немецкий журнал «Die Gegenwart» («Настоящее время») издал серьезную и ученую статью по поводу «значения числа семь», представив ее читателям, как «Культурно-исторический обзор». Сначала приведем из нее несколько выдержек, затем добавим к ним кое-что. Итак, автор статьи пишет:

«Число семь считалось священным не только всеми культурными народами древности и Востока, но и очень глубоко почиталось даже поздними народами Запада. Астрономическое происхождение этого числа не вызывает никаких сомнений. Испокон веков человек, ощущающий себя зависимым от божественных сил, всегда и повсюду считал землю подвластной Небесам. Чем больше и ярче становились в его глазах светила, тем могущественнее и сильнее становилась их мощь; такими были планеты, которые в классической древности насчитывалось семь. С течением времени они превратились в семь божеств. У египтян было семь первых и самых могучих богов; у финикийцев – семь кабири; у персов семь священных коней Митры; у парсов – семь ангелов, противостоящих семи демонам, и семь небесных обителей, которым соответствуют семь низших областей. Чтобы более ясно представить эту идею в ее конкретной форме, семь богов часто представлялись как одно семиголовое божество. Все небеса подчинялись семи планетам; в результате чего почти во всех религиозных системах мы обнаруживаем семь небес.

Вера в сапта лока в брахманистской религии сохранена в точности со времен древней философии; и – кто знает – сама эта идея могла зародиться в Арьяварте – этой колыбели всей философии и матери всех последующих религий! Если египетская догма о метемпсихозе, или перевоплощении души, учила, что существует семь состояний очищения и постепенного совершенства, то также верно, что буддисты взяли у индийских ариев, а не из Египта, их идею о семи состояниях постепенного развития души, освобожденной от телесной оболочки, аллегорически изображаемую семью зонтичными ярусами, постепенно сужающимися к вершине, в их пагодах.

В мистическом культе Митры были «семь врат», семь алтарей и семь тайн. Жрецы большинства восточных народов подразделялись на семь степеней; семь ступеней, ведущих к алтарям, а в храмах горели свечи, установленные в семисвечниках. И по сей день некоторые масонские ложи имеют семь и четырнадцать ступеней.

Семь планетарных сфер служили моделью для государственной администрации и делений. Китай подразделялся на семь провинций; древняя Персия – на семь сатрапий. Как гласит одна арабская легенда, семь ангелов гасят солнце при помощи льда и снега, чтобы оно не превратило землю в тлеющие угли; а каждое утро прилетают семь тысяч ангелов и снова приводят солнце в движение. Две старейших реки Востока – Ганг и Нил – каждая имела по семь устьев. В древности на Востоке было семь главных рек (Нил, Тигр, Евфрат, Окс (т. е. Амударья), Яксарт (т. е. Сырдарья), Аракс и Инд), семь знаменитых сокровищ; семь городов, полных золота; семь чудес света и т. д. Равным образом число семь играло выдающуюся роль в архитектуре храмов и дворцов. Знаменитая пагода Чурингам окружена семью квадратными стенами, выкрашенными в семь разных цветов, а в середине каждой стены находится семиэтажная пирамида; равно как в допотопные времена храм Борсиппы, ныне Бирс-Нимруд, имел семь ярусов, символизирующих семь концентрических кругов семи сфер, каждая построенная из черепицы и металла, чтобы соответствовать цвету господствующей планеты, которую эта сфера символизировала.

Нам говорят, что все эти «остатки язычества», следы «суеверий старины», – подобно совам и летучим мышам в темном подземелье, разлетелись, чтобы никогда не появиться снова, перед «славным светом христианства», – утверждение, которое уж слишком легко опровергнуть. Если автор статьи, о которой идет речь, собрал сотни примеров, чтобы доказать, что не только первые, но даже современные христиане относились к числу семь так же благоговейно, как и прежде, то в реальности таких примеров можно обнаружить тысячи. Начать хотя бы с астрономического и религиозного исчисления древних римских язычников, которые делили неделю на семь дней, и считали седьмой день самым священным: Солнце или Воскресенье Юпитера, которому поклоняются все христианские народы – и особенно протестанты. Если же, быть может, нам возразят, что это произошло не от языческих римлян, а от монотеистических иудеев, то почему же тогда вместо воскресенья, или дня Солнца, соблюдалась суббота, или «шабат», священный день отдохновения?

Если в «Рамаяне» во дворцах индийских царей упоминалось семь ярдов; а семь врат обычно приводили к знаменитым храмам древних городов, то почему же в десятом веке христианской эры фризы строго придерживались числа семь при разделении своих провинций и в качестве дани требовали семь пфеннингов? Святая Римская и Христианская Империя имела семь курфюрстов, или выборщиков. Венгры эмигрировали под предводительством семи герцогов и основали семь городов, известных Семиградие (ныне Трансильвания). Если языческий Рим был возведен на семи холмах, то Константинополь имел семь названий: Византия, Антония, Новый Рим, град Константина, Разделитель Частей Света, Сокровище Ислама, Стамбул – и, как дополнение к остальным, также назывался городом на семи Холмах и городом семи Башен. Мусульмане «осаждали его семь раз и по прошествии семи недель город был взят семью османскими султанами». По представлениям восточных народов, семь планетарных сфер представлялись семью кольцами, надеваемыми женщинами на семь частей тела: на голову, шею, руки, ноги, в уши, нос и вокруг талии; и эти семь колец или кругов в те времена восточные женихи дарили своим невестам. В персидских песнях красота женщины заключалась в семи прелестях.

Семь планет всегда оставались на одинаковом расстоянии друг от друга и вращались по одной орбите; отсюда, внушаемое этим движением, появилось представление о вечной гармонии Вселенной. В связи с этим число семь стало особенно священным, и астрологи всегда подчеркивали его значение. Пифагорейцы считали цифру семь образом и моделью божественного порядка и природной гармонии. Это было число, содержащее дважды священное число три, или «триаду», к которой прибавлялась «единица», или божественная монада: 3 + 1 + 3. Поскольку природная гармония извлекает звуки на клавиатуре космоса, между семью планетами, то эта звуковая гармония занимает место на меньшей проекции музыкальной гаммы вечно повторяющихся семи тонов. Отсюда семь трубочек свирели бога Пана (или Природы) и их постепенно и пропорционально уменьшающиеся размеры, представляющие расстояние между планетами и между последней планетой и землей – и семиструнная лира Аполлона. Заключающее в себе соединение числа три (символ божественной триады у всех народов, как христиан, так и язычников) и числа четыре (символ космических сил или элементов), число семь символически указывает на союз Божества со вселенной; это представление пифагорейцев использовалось и христианами (особенно в Средние века) – которые широко применяли число семь в символизме своей культовой архитектуры. Так, например, знаменитый Кельнский кафедральный собор и Церковь Ордена доминиканцев в Ренесбурге демонстрирует это число даже в самых мельчайших архитектурных деталях.

Это число считалось не менее важным в мире интеллекта и философии. У греков было семь мудрецов, в христианские Средние века имелось семь свободных искусств (грамматика, риторика, диалектика, арифметика, геометрия, музыка, астрономия). У мусульман шейх аль-ислам[803]803
  Особо почетный титул авторитетных суфиев и улама. – Прим. перев.


[Закрыть] на каждую важную встречу приглашал семерых «ученых мужей». В Средние века клятву должны были приносить перед семью свидетелями, а приносящего клятву семь раз окропляли кровью. Процессии обходили вокруг храма семь раз, и верующие должны были встать на колени семь раз перед тем, как произнести молитву. Мусульманские паломники, достигнув Каабы, обходили ее семь раз. Священные сосуды, изготовленные из золота и серебра, освящались семь раз. Места, где происходили древние германские суды, устраивались так, что там было семь деревьев, под которыми располагались семь «шофферов» (судей), которые требовали семерых свидетелей. Преступника ожидало семикратное наказание, а добродетельного человека – семикратное очищение, а также семикратное вознаграждение. Общеизвестно, какое огромное значение на Западе возлагалось на седьмого сына седьмого сына. Все мифические персонажи, как правило, наделялись семерыми сыновьями. В Германии король, а теперь – император не мог отказаться стать крестным отцом седьмому сыну, даже если тот был нищим. На Востоке во время вражды или подписания перемирия, правители обмениваются семью либо сорока девятью (7 × 7) подарками.

Для того чтобы перечислить все факты, связанные с этим таинственным числом, понадобятся многие тома. Поэтому мы закончим наш обзор несколькими примерами из области демонического. Согласно утверждениям авторитетных специалистов по этой части – христианского духовенства Средневековья, – договор с дьяволом должен состоять из семи частей, заключался на семь лет и подписывался тем, кто его заключал, семь раз; все магические напитки, приготовленные при помощи врага рода человеческого, настаивались на семи травах. Выигрышный лотерейный билет вытаскивается семилетним ребенком. Легендарные войны длились семь лет, семь месяцев и семь дней; а количество героических воинов было семь, семьдесят, семьсот, семь тысяч и семьдесят тысяч. В волшебных сказках принцесса пребывала под чарами семь лет, а сапоги знаменитого кота – маркиза де Карабаса – делали шаги по семь лье. Древние разделяли человеческое тело на семь частей: голову, грудь, живот, две руки и две ноги; человеческую жизнь – на семь периодов. У грудного дитяти прорезаются зубки на седьмом месяце; ребенок начинает садиться после четырнадцати месяцев (2 × 7); ходить – после двадцати одного месяца (3 × 7); разговаривать – после двадцати восьми месяцев (4 × 7); прекращает сосать материнскую грудь после тридцати пяти месяцев (5 × 7); на четырнадцатом году жизни (2 × 7) он, наконец, начинает сформировываться; а в двадцать один год (3 × 7) он прекращает расти. Средний рост человека до того, как человечество выродилось, достигал семи футов; поэтому старинные западные законы предписывали строить стены садов в семь футов высоты. У спартанцев и древних персов воспитание мальчиков начиналось с семилетнего возраста. И в христианских религиях – как римской католической, так и греческой – ребенок не отвечает за преступление до тех пор, пока ему не исполнится семь лет, и в этом же возрасте он принимает конфессию.

Если индусы задумаются об их Ману и вспомнят, что содержат древние шастры, то вне всякого сомнения они обнаружат там происхождение всей этой символики. Нигде число семь не играло столь выдающейся роли, как у древних ариев Индии. Мы должны будем вспомнить о семи ученых мужах – Сапта Риши. Сапта Лока – это семь миров; Сапта Пура – семь священных городов; Сапта Двипа – семь священных островов; Сапта Самудра – семь священных морей; Сапта Парватта – семь священных гор; Сапта Аранья – семь священных пустынь; Сапта Врикша – семь священных деревьев, и так далее. Все это необходимо, чтобы убедиться в правдоподобности этой гипотезы. Арийцы никогда ничего не одалживали, как и брахманы, которые слишком горды и взыскательны к себе, чтобы совершать подобные действия. Так откуда же в таком случае возникла сия загадочность и священность числа семь?

Число семь и наше общество

Перевод – О. Колесников

Вдумчивый читатель должен как следует поразмыслить над таинственным значением, которым, казалось, всегда обладало число семь у наших предков, о чем вкратце изложено в нашем июньском номере, а также о теории циклов, обсуждаемой в июльском обзоре. Там было замечено, что теперь немецкие ученые обращают внимание на проявление числовой гармонии и периодичность природных явлений. Серия статистических наблюдений, охватывающая исторические события за несколько веков, стремится доказать, что древние должны были прекрасно сознавать этот закон, когда они создавали свои философские системы. В действительности, когда статистическая наука будет значительно усовершенствована, как это, похоже, и случится, то значительно увеличится количество доказательств, что развитие героев, поэтов, полководцев, философов, теологов, знаменитых купцов и других выдающихся лиц возможно просчитать математически, основываясь на потенциальных возможностях чисел, как можно при помощи правил астрономических исчислений рассчитать возвращение кометы. Сравнительно недавно возникшая система страхования жизни опирается на подсчитанную вероятность жизни в среднем до определенного возраста; и поскольку нет ничего необычного в таком понятии, как наиболее вероятная продолжительность жизни человека в обществе, то можно с уверенностью заявить, что вероятность продолжительности жизни любого человека из всей массы населения можно узнать, основываясь на обычной средней длительности человеческой жизни. И действительно, как справедливо отмечает мсье де Казенью в «Journal du Magnetisme», закон числовых пропорций подтверждается в каждом разделе физических наук. В химии мы встречаем это как закон определенных пропорций и сложных сочетаний; в физике – как законы оптики, акустики, электричества и т. д.; в минералогии – в удивительном феномене кристаллизации; в астрономии – в небесной механике. Будет небесполезно процитировать вышеуказанного автора:

«Физические и нравственные законы имеют бесконечное количество точек соприкосновения, так что, хотя мы пока еще не достигли точки, где мы можем выявить их идентичности, тем не менее наверняка между ними существует очень большое сходство».

Мы попытались установить, каким образом, при помощи обычных инстинктов люди во все времена придавали числу семь особую торжественность и мистическое значение. Теперь нам остается привести некоторые факты из опыта Теософического общества, которые указывают, как власть этого числа проявлялась на нас. Наш жизненный опыт постоянно был связан с числом Семь, его комбинациями или числами, кратными ему. Надо вспомнить, что не единственный раз число семь играло роль в наших делах; даже когда это происходило, зачастую, совершенно вопреки нашим ожиданиям. Только на следующий день мы начали отмечать поразительную цепочку обстоятельств, и теперь, во время написания этого обзора, вспомнились лишь некоторые из них.

Двумя главными основателями нашего Общества были его Президент, полковник Олькотт, и Редактор данного журнала. Когда они познакомились (в 1874 г.), номер конторы полковника Олькотта был семь, а номер дома Редактора журнала – семнадцать. Инаугурационная речь Президента, произнесенная им перед Обществом, состоялась 17 ноября 1875 года; штаб-квартира Общества располагалась на 47-ой улице (все улицы главной части Нью-Йорка обозначены номерами), а контора полковника Олькотта была перенесена в дом 71 на Бродвее. 17 декабря 1879 года наши делегаты в Индию выплыли в Лондон; путешествие, из-за штормов и туманов, длилось семнадцать дней; 17 декабря 1880 года мы выехали из Лондона в Ливерпуль, чтобы сесть на пароход, следующий рейсом до Бомбея и попали на борт на следующий день, и всю ночь мы шли по Мерси (река на западе Великобритании), а 19-го – на семнадцатый день после нашего прибытия в Лондон – мы вышли в море. 2 марта – через семнадцать дней после прибытия в Бомбей – мы переехали в бунгало, в котором с того времени жили. 23 марта, на тридцать пятый (7 × 5) день после прибытия в Бомбей, полковник Олькотт произнес свою первую публичную речь о теософии в Институте Фрамджи Ковасджи, в Бомбее. 7 июня был написан первый проспект, извещающий о предполагаемом учреждении журнала «Теософист»; 27-го сентября в типографии был отпечатан первый «образец», а 1 октября появился наш журнал – 227-й в Индии.

Однако мы предвосхищаем события. В начале апреля прошлого года полковник Олькотт и Редактор журнала отправились в северо-западные провинции на встречу со Свами Дайанандой и отсутствовали в штаб-квартире тридцать семь дней. Во время своей поездки они посетили семь различных городов. В декабре этого года мы снова выехали на север, и 21-го (7 × 3) числа этого месяца состоялась особая встреча с Обществом пандитов Бенареса, на которой торжественно приветствовали полковника Олькотта и избрали его Почетным Членом Общества в знак дружбы ортодоксальных пандитов Индии с нашим Обществом. Это было весьма знаменательное событие.

Отправившись в поездку на Цейлон, мы обнаружили (заглянув в дневник), что наша группа выплыла из Бомбея 7 мая, а пароход запустил свои двигатели в 7 часов 7 минут утра. Мы прибыли в порт Галле 17-го числа. На первой цейлонской встрече кандидатов для инициации представлялась группа из семи человек. В Панадуре в Общество было принято только семь человек, поскольку вечером поднялся шторм, и остальные не смогли выйти из дома. В Коломбо в первую же ночь было принято четырнадцать (7 × 2) человек, в то время как на предварительной встрече для организации временного местного филиала Общества было инициировано двадцать семь человек. В Кэнди в состав первой основной группы кандидатов было включено семнадцать человек. Возвратившись в Коломбо, 17-го числа мы организовали «Теософическое общество Ланки», чисто научный филиал, а вечером, когда был сформирован панадурский филиал, было зарегистрировано тридцать пять (7 × 5) имен последователей. Во время нашего второго визита туда было инициировано семь жрецов, а в Бентоте, где мы задержались для организации филиала, снова было принято семь жрецов. Тридцать пять (7 × 5) членов организовали филиал в Матаре; и здесь снова в наше братство было принято семь жрецов. То же самое произошло и в Галле, где на организационной ночи присутствовали двадцать семь человек – остальные по уважительным причинам отсутствовали. В Велитаре – двадцать один человек, или трижды семь. Итак, подсчитывая всех светских буддистов, включенных в наши семь цейлонских филиалов, которые стали преданны интересам этой веры, мы обнаруживаем, что наше мистическое число семь имело место во всех филиалах, чему добавляет значительности тот факт, что подобное верно и в отношении количества жрецов, присоединившихся к нашему головному Обществу.

Этот семеричный рок преследовал нас во время обратной поездки в Бомбей. Из-за неотложных дел двое членов делегации сели на более ранний пароход, выходящий из Коломбо, и тем самым нас осталось семеро. Еще двоим срочно понадобилось домой, и они выплыли из Галле на судне, уходящем 7-го июля, но, как оказалось, судно так и не отправилось, и, волей-неволей, наша группа из семи человек выехала целиком 12 числа – на пятьдесят седьмой день после нашего прибытия. Морское путешествие из Цейлона в Бомбей, можно сказать, началось с того, что мы вышли из Коломбо, поскольку маршрут из Галле до этого порта проходит в цейлонских водах. От друзей – пятерых мирян и двоих священников (кстати, опять семерых человек), которые в Коломбо спустились на борт, чтобы попрощаться с нами, мы узнали, что июльский номер «Теософиста» уже добрался туда, и, будучи взволнованными от нетерпения ознакомиться с ним, мы настоятельно потребовали, чтобы кто-нибудь из них по возможности доставил журнал до 5 вечера, поскольку именно в пять мы должны были выйти из порта. Пообещав выполнить эту просьбу, наши друзья ушли, а мы наблюдали за всеми судами, отходящими от берега. Наступило пять часов, потом – шесть и половина седьмого, но ни посланника, ни журнала не было видно. Наконец, ровно в семь часов, мы заметили на тяжелых волнах моря крошечное каноэ. Оно приближалось, а когда подошло к борту нашего судна, то мы увидели на его носу нарисованную на белом фоне огромную цифру семь. Спустя несколько секунд какой-то человек быстро взобрался на борт, и мы увидели в его руке долгожданный журнал! Когда подняли якорь, и лоцман ударил в рынду, чтобы завели двигатели, двое из нашей группы, посмотрели на корабельные часы: стрелки стояли на семи часах семи минутах вечера.

В Тутикорине[804]804
  Бывшее название г. Туттуккуди на юге Индии. – Прим. перев.


[Закрыть] один член нашей группы, мистер Падшах, сошел на берег, поскольку захотел добраться до Бомбея на поезде, чтобы полюбоваться Южной Индией. Маленькая лодочка, на которой он отправился к берегу, была хороша видна с идущих мимо нее судов, а на ее борту явственно проглядывался номер – сорок семь. Когда мы плыли в Индию, наш пароход заходил в четырнадцать (7 × 2) портов; на обратном же пути, из-за сильного муссона и мощного прибоя у Малабарского берега, он зашел только в семь. И наконец, словно для того, чтобы окончательно доказать нам, что нам никуда не деться от семеричного рока, ровно в семь часов – как показали солнечные часы «Чанды» – когда мы лоцмана, прибывающего из Бомбейской гавани, который в 7:27 ударил в рынду, чтобы снизили скорость двигателей; а в 7:47 лоцман вышел на капитанский мостик и повел судно, а в 9:37 наш якорь сбросили в порту Аполлона. Так наше путешествие подошло к концу 24 июля, через семьдесят семь дней после того дня, в который мы отправились на Цейлон. Так что приписать это необычное, если не беспрецедентное стечение обстоятельств простому совпадению, в котором число семь было «в господствующем положении» (как назвали бы это астрологи), было бы нелепостью. Самого поверхностного изучения теории вероятности будет вполне достаточно, чтобы это продемонстрировать. И если действительно мы должны допустить, что несколько таинственный закон числовых вероятностей самоутверждается в виде случайностей Теософического общества, то куда же нам обратиться за объяснениями, как не к тем древним восточным философским системам, которые формировались на основе оккультной науки?