Текст книги "Теософические архивы (сборник)"

Не осознавая своей ошибки, психофизиологи отождествляют составные элементы психической активности с самой этой активностью: отсюда их заключение, что с точки зрения аналитического метода самая высокая и специфическая особенность человеческой души – свобода воли, спонтанность – является просто иллюзией, а не психической реальностью. Но, как мы только что показали, такое отождествление не только не имеет ничего общего с точной наукой, но и просто недопустимо, поскольку оно вступает в противоречие со всеми основными законами логики, вследствие чего все эти так называемые физико-биологические выводы, возникающие в результате такого отождествления, превращаются в ничто. Таким образом, прослеживание психического действия до первичного движения никоим образом не приводит к доказательству «иллюзорности свободы воли». И так же, как в случае воды, специфическим свойствам которой нельзя отказать в реальности, хотя они и не обнаруживаются в составляющих ее газах, так и по отношению к специфической особенности психического действия: его спонтанность нельзя исключить из психической реальности, хотя это свойство и не содержится в тех конечных элементах, на которые психо-физиолог расчленяет данную активность своим ментальным скальпелем.

Этот метод является «отличительным свойством современной науки, пытающейся ответить на вопросы относительно природы объектов ее исследования посредством подробного описания их развития», – говорит Дж. Т. Ладд. Затем автор «Элементов физиологической психологии» добавляет:

Универсальный процесс «становления» был почти персонифицирован и обожествлен, превратившись в истинную основу всякого конечного и конкретного существования… Делаются попытки соотнести все виды так называемого развития ума к эволюции мозгового вещества под воздействием чисто физических и механических причин. Такой подход отрицает, что всякая истинная целостная сущность, называемая разумом, необходимым образом должна рассматриваться как претерпевающая процесс развития в соответствии со своими собственными законами… С другой стороны, все попытки объяснить закономерное увеличение сложности и многогранности ментальных явлений при помощи физической эволюции мозга, кажутся совершенно неприемлемыми для многих людей. Мы без колебания относим себя именно к таким людям. Те опытные данные, которые показывают соответствие в ходе развития тела и разума, и даже определенную зависимость в этом процессе разума от тела, конечно должны быть приняты; однако, они в той же мере совместимы и с другой точкой зрения о развитии разума. Этот другой взгляд имеет то дополнительное преимущество, что он оставляет место для многих других фактов опыта, которые трудно согласовать с любой материалистической теорией. В целом, история любого индивидуального опыта требует предположения о том, что истинная целостная сущность (разум) претерпевает процесс развития, зависящий от изменения состояния или эволюции мозга, и все же, в соответствии со своей собственной природой и законами (стр. 616).

Насколько близко это последнее «предположение» науки приближается к учениям оккультной философии, будет показано во второй части этой статьи. Тем временем, мы можем закончить ответом на последнее материалистическое заблуждение, суммировав его в нескольких словах. Поскольку всякое психическое действие имеет своим субстратом нервные элементы, свидетельствуя о их наличии, и не может существовать вне этих элементов, и поскольку активность нервных элементов проявляется только в виде движения молекул, то нет никакой необходимости придумывать некую психическую силу для объяснения работы нашего мозга. Признание свободной воли заставило бы науку постулировать невидимого творца этой свободной воли, создающего эту уникальную силу.

Мы соглашаемся с тем, «что нет ни малейшей необходимости» признавать творца этой особой силы, так же, как и других сил. Сегодня нет никого, кто утверждал бы такой абсурд. Но есть разница между тем, чтобы творить и тем, чтобы руководить, и в этом втором случае не идет речь о каком-либо создании энергии движения или другой особой энергии. Психический разум (в противоположность манасическому, или ноэтическому) лишь преобразует энергию «целостной сущности» в соответствии с «ее собственной природой и ее собственными законами», – по удачному выражению Ладда. Эта «целостная сущность» ничего не создает, она лишь обусловливает естественную корреляцию между физическими и ее собственными законами; используя силу, она определяет ее направление, выбирает пути, по которым она будет двигаться, и побуждает ее к действию. И, поскольку ее активность независима и sui generis [своеобразна], она переносит эту энергию из мира дисгармонии в свою собственную сферу гармонии. Если бы она не была независимой, она не могла бы этого делать. Поскольку это так, то свобода человеческой воли находится за пределами сомнений и придирок. Поэтому, как уже отмечалось, это не вопрос творения, но лишь вопрос руководства. Поскольку штурман не создает пар для вращения парового колеса, должны ли мы утверждать, что не он направляет пароход?

И, если мы отказываемся от признания ошибочных утверждений некоторых психо-физиологов как последнего слова науки, то нужны ли нам новые доказательства того, что свобода воли – это не галлюцинация? Мы осмеиваем анималистическую идею. И насколько более научно и логично, не говоря уж о том, насколько поэтично и высоко, учение «Катха упанишады», повествующее в виде прекрасной метафоры: «Чувства – это лошади, тело – это повозка, разум (камаманас) – это вожжи, и интеллект (или свобода воли) – это возничий». Поистине, даже в наименее важной из «Упанишад», созданной тысячи лет назад, больше точной науки, чем во всем материалистическом бреде современной «физико-биологии» и «психофизиологии», взятых вместе!

II

…Знание прошлого, настоящего и будущего заключено в кшетраджне (в себе самом).

Из оккультных аксиом

Покончив с объяснением того, в чем именно и по какой причине мы, как оккультисты, не соглашаемся с материалистической физиологической психологией, мы можем теперь перейти к описанию различий между психической и ноэтической функциями разума (следует заметить, что последняя вообще не признается официальной наукой).

Более того, мы, теософы, понимаем термины «психический» и «психизм» несколько иначе, чем обычная публика, наука и даже теология: последняя приписывает этим терминам смысл, отрицаемый и наукой, и теософией, тогда как простые люди имеют весьма смутное представление об истинном их значении. Для многих разница между «психическим» и «психологическим» или вообще не существует, или же она крайне незначительна, поскольку оба слова каким-то образом связаны с человеческой душой. Некоторые современные метафизики разумно согласились отделить слово «разум» (пневма) от слова «душа» (психе), приписав первой рациональную, духовную функцию, а второй – психе – основной жизненный принцип человека, т. е. дыхание, которое одушевляет человека. Однако, если это так, то как же можно отрицать наличие души у животных? Они не меньше, чем люди, наполнены той же жизнью чувств, нефеш из второй главы книги «Бытия». Душа – это никоим образом не синоним разума, и умственно отсталого человека, в большой степени лишенного разума, никак нельзя назвать «бездушным». Описать, как это делают физиологи, человеческую душу в ее взаимоотношениях с чувствами и потребностями, желаниями и страстями, общими для человека и животных, а также с Богоподобным интеллектом, обладающим духовными и рациональными способностями, источник которых может быть лишь в сверхчувственном мире, – это значит навсегда набросить покров непроницаемой тайны над этой проблемой. Однако в современной науке «психология» и «психизм» соотносятся лишь с состоянием нервной системы, при этом ментальные явления прослеживаются исключительно до молекулярных актов. Высший ноэтический характер принципа-разума полностью игнорируется и даже отрицается физиологами и психологами как «суеверный предрассудок». Психология во многих случаях стала синонимом психиатрии. Поэтому изучающие теософию, вынужденные не соглашаться со всем этим, приняли учение, лежащее в основе освященной веками восточной философии. Далее будет показано, что оно собой представляет.

Чтобы лучше разобраться в приведенных и последующих аргументах, читателю стоит обратиться к статье в сентябрьском выпуске «Люцифера» («Двойной аспект мудрости») для ознакомления с двойным аспектом того, что св. Иаков в своем Третьем послании назвал – дьявольской, земной мудростью, и «мудростью свыше». В другой нашей статье, «Космический разум», также устанавливается, что древние индусы наделяли сознанием каждую клетку человеческого тела, давая ей имя Бога или Божества. Говоря об атомах от имени науки и философии, профессор Ладд называет их в своей книге «сверхчувствительными сущностями». Оккультизм рассматривает каждый атом[629]629
  Одно из имен Брамы – ану, или «атом».


[Закрыть] как «независимую целостность», а каждую клетку – как «сознающий элемент». Он разъясняет, что атомы группируются в клетки лишь тогда, когда последние будут наделены сознанием, характерным для каждой из них, и свободой воли, позволяющей действовать в рамках определенных законов. И нельзя сказать, что научные доказательства в пользу заявлений такого рода полностью отсутствуют. Кроме того, не только отдельные физиологи, принадлежащие к «золотому меньшинству», быстро приходят сейчас к убеждению, что память не имеет специального «места» в мозгу, т. е. там нет специального «органа памяти», но, с другой стороны, она представлена в каждом органе человеческого тела.

«Не имеется убедительных оснований, чтобы говорить о каком-либо специальном органе, или седалище памяти», – пишет профессор Дж. Т. Ладд. – «На самом деле, каждый орган, каждая область, каждый участок нервной системы имеет свою собственную память».[630]630
  «Элементы физиологической психологии», стр. 553.


[Закрыть]

Таким образом, месторасположение памяти находится не там и не здесь, но в любом участке человеческого тела. Расположить ее в одном только головном мозге – это значит ограничить и принизить вселенский разум и его бесчисленные лучи (манасапутра), которые наполняют каждого разумного смертного. Поскольку мы пишем прежде всего для теософов, мы мало заботимся о «психофобических» предрассудках материалистов, которые могут также прочесть это и презрительно фыркнуть при упоминании «вселенского разума» и высшей ноэтической души человека. Однако зададимся вопросом, что же такое память. Нам говорят, что «представление чувств и образов памяти – это временные стадии сознания». Но что такое само сознание? – спросим мы опять. Профессор Ладд отвечает, что «мы не можем дать определение сознания».[631]631
  Там же.


[Закрыть] Таким образом, задавая вопросы физиологической психологии, мы должны удовольствоваться спорами о различных состояниях сознания, производимыми при помощи субъективных и не подлежащих проверке гипотез других людей; как отмечает тот же автор, «в вопросах, касающихся физиологии головного мозга, знатоки понимают столь же мало, как и новички». Гипотеза за гипотезой, и мы можем придерживаться как учений наших провидцев, так и догадок тех, кто отрицает существование этих провидцев и их мудрость. Это тем более возможно, поскольку, как говорит тот же ученый, «если метафизика и этика не могут должным образом диктовать свои факты и выводы такой науке, как физиологическая психология… то эта наука, в свою очередь, не может должным образом навязывать метафизике и этике те заключения, которые она делает относительно факта сознания, объявляя о своих мифах и небылицах, облеченных в надежно установленную историю мозговых процессов».[632]632
  Там же, стр. 544.


[Закрыть]

Далее, поскольку метафизика оккультной физиологии и психологии постулирует, что внутри смертного человека находится бессмертная сущность, «божественный разум», или ноус, чьим бледным и часто искаженным отражением является то, что принято называть «умом» и человеческим интеллектом – сущность, отделяющаяся от человека во время каждой инкарнации, – мы говорим, что оба источника «памяти» содержатся в этих двух «принципах». Мы различаем их как высший манас (разум, или эго) и кама манас, то есть разумный, но земной, или физический интеллект человека, заключенный в материи и связанный с ней, и потому подверженный ее влиянию; с одной стороны, всесознающая ЛИЧНОСТЬ, которая периодически перерождается (поистине, СЛОВО создает плоть!) и остается самой собой, и с другой стороны – отраженный от нее «двойник», меняющийся с каждым новым перерождением, личность, сознающая лишь один жизнепериод. Последний «принцип» является низшей личностью, или тем, что проявляясь через нашу органическую систему, действует в этой иллюзорной плоскости, воображая себя ego sum [самосущим], и впадает в то, что буддийская философия клеймит как «ересь разъединенности». Первую мы называем ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬЮ, последнюю – личностью. От первой происходят все ноэтические элементы, а от второй – психические, то есть, в лучшем случае «земная мудрость», подверженная влияниям всех хаотических раздражений, исходящих от человеческих или, скорее, животных страстей, присущих живому телу.

«Высшее эго» не может непосредственно действовать на тело, поскольку его сознание принадлежит к совершенно иному плану мышления и воображения; «низшее» я способно к этому, и его деятельность зависит от его свободной воли и выбора, причем оно может испытывать тяготение или в направлении своего родителя («Отца Небесного»), или в направлении «животного», которое наполняет его, то есть плотского человека. «Высшее эго», как часть УНИВЕРСАЛЬНОГО РАЗУМА, является безусловно всезнающим на своем собственном плане, но в нашей земной сфере оно имеет лишь потенциальные возможности такого рода, поскольку должно действовать исключительно через свое alter ego – личное я. Хотя это «высшее эго» является проводником всего знания о прошлом, настоящем и будущем, но оно действует через своего «двойника», улавливающего лишь случайные отблески того, что находится за пределами чувств человека, и передающего их определенным клеткам головного мозга (функции которых неизвестны науке), превращая таким образом человека в провидца, предсказателя или пророка, однако память о прошлых событиях, особенно на этой грешной земле, имеет местом своего пребывания исключительно личное эго. Никакая память о явлениях повседневной жизни, имеющих физическую, эгоистическую или низшую ментальную природу, таких как еда и питье, наслаждение личными чувственными удовольствиями, принесение вреда своему ближнему, и т. д., и т. п., не имеет ничего общего с «высшим» разумом или эго. Она не имеет никаких взаимодействий физического плана с нашим мозгом или сердцем, поскольку оба эти органа обладают более высокой силой, чем наша личность; она взаимодействует лишь с такими нашими органами, как печень, желудок, селезенка и т. д. Таким образом, утверждается, что память на события такого рода должна возникать прежде всего в том органе, который первым и вызвал действие, которое привело к запоминанию, и она должна привести к появлению «мысли об этом чувстве», совершенно отличной от «сверхчувственной» мысли. И лишь высшие формы последней – сверхсознательный ментальный опыт – могут коррелировать с мозговыми и сердечными центрами. С другой стороны, память о физических и эгоистических (личностных) деяниях, вместе с ментальным опытом земной природы и биологическими функциями суетного мира, может быть сопоставлена лишь с молекулярной структурой различных камических органов и с элементами автономной нервной системы в каждом органе.

Поэтому, когда профессор Ладд, показав, что каждый элемент нервной системы имеет свою собственную память, добавляет: «Этот взгляд составляет самую суть всякой теории, рассматривающей акт сознательного воспроизведения ментального лишь как одну из форм биологической органической памяти», – то он должен бы упомянуть среди таких теорий и оккультное учение. Ибо никакой оккультист не смог бы выразить такое учение точнее, чем профессор, который заканчивает свой аргумент таким образом: «Мы можем говорить, собственно, о памяти концевого органа зрения или слуха, о памяти спинного мозга и так называемых рефлекторных действий, связанных с продолговатым мозгом, мозжечком и т. д.» Это есть суть оккультного учения – даже в тантрических трудах. Действительно, каждый орган в нашем теле имеет свою собственную память. Поскольку, если он обладает сознанием «своего собственного вида», то каждая клетка необходимым образом имеет память своего собственного вида, а также – свою собственную психическую и ноэтическую деятельность. Отвечая на прикосновение физической и метафизической силы,[633]633
  Мы надеемся, что этот в высшей степени ненаучный термин не ввергнет никакого «анималиста» в истерию возвращения из потустороннего мира.


[Закрыть] импульс даваемый психической (или психо-молекулярной) силой будет действовать снаружи вовнутрь, тогда как импульс ноэтической (не должны ли мы назвать ее духовно-динамической?) силы действует изнутри кнаружи. Ибо, поскольку наше тело является оболочкой для внутренних «принципов» (души, разума, жизни и т. д.), то молекула или клетка является телом, в котором обитают ее «принципы» – нематериальные (то есть, недоступные для наших чувств и понимания) атомы, которые образуют эту клетку. Активность клетки и ее поведение определяются ее сущностью, направленной или внутрь, или наружу, посредством ноэтической или психической силы, причем первая не имеет какого-либо отношения к собственно физическим клеткам. Тогда как последние неизбежным образом подчинены закону сохранения и превращения физической энергии, атомы – будучи психо-духовными, а не физическими единицами – действуют по своим собственным законам, как «целостная сущность» в философской и научной гипотезе профессора Ладда, что соответствует нашему «разуму-эго». Каждый орган человеческого тела и каждая его клетка имеют свою собственную клавиатуру, как у пианино, которая регистрирует и излучает не звуки, а ощущения. Каждая клавиша содержит в себе потенциальные возможности добра и зла, создания гармонии или дисгармонии. Это зависит от импульса, который ей дан, и от комбинаций, которые при этом возникли, то есть по существу от характера работы музыканта, «двуликого Единого». Именно деятельность одного или другого «лица» этого Единого определяет природу и динамический характер результата, представленного в виде проявленных феноменов, будь они физические или ментальные. Ибо это двуликая сущность является руководителем человека в целом. Если импульс приходит от высшей мудрости, он вызывает ноэтическую или духовную силу, и результатом будут действия, достойные божественного двигателя; если же это импульс «земной, дьявольской мудрости» (психической силы), то поступки человека будут эгоистичными, целиком основанными на требованиях его физической, то есть животной природы. Вышесказанное возможно представляется чистой бессмыслицей среднему читателю; но каждый теософ должен понимать, что у него имеются как манасические, так и камические органы, хотя клетки его тела отвечают и на физические, и на духовные импульсы.

Поистине, это тело, оскверненное материализмом и самим человеком, является святым Граалем, это adytum (святая святых) величайших, нет, всех мистерий природы в нашей солнечной системе. Это тело – Эолова арфа, гармонирующая с двумя набором струн, один из которых из чистого серебра, другой из кетгута. Когда след божественного Указа как бы наносится мягкой кисточкой на первый набор струн, то человек становится похожим на своего Бога, но другие струны этого вообще не чувствуют. Для того, чтобы зазвучали эти струны, требуется сильнейший земной ветер, насыщенный плотскими испарениями. Функцией физического низшего разума является действие на физические органы и образующие их клетки; но лишь высший разум может влиять на атомы, взаимодействующие в этих клетках, и одно лишь их взаимодействие способно, через центр спинного мозга, привести к возбуждению головного мозга и ментальному воспроизведению духовных идей, очень далеко отстоящих от каких-либо объектов в этом материальном плане. Феномены божественного сознания следует рассматривать как деятельность нашего разума в ином, более высоком плане, осуществляющаяся посредством чего-то менее вещественного, чем движущиеся молекулы мозга. Ее нельзя объяснить как простой результат процессов в головном мозгу, поскольку они являются лишь условием для этой деятельности, или средством для того, чтобы придать ей окончательную форму в ее конкретном проявлении. Оккультизм считает, что клетки печени и селезенки больше всего подвержены влиянию «личного» разума, тогда как сердце par excellence [по преимуществу] является органом, через который действует «высшее» эго – посредством низшего эго.

Никакие видения или память о чисто земных явлениях не могут быть переданы непосредственно в ментальную сферу мозга: прямым органом восприятия впечатлений является сердце. Все такие воспоминания должны прежде всего пробуждаться в органах, которые, как уже говорилось ранее, были источником различных причин, которые привели к этим результатам, или же непосредственно участвовали в этой деятельности. Другими словами, если так называемые «ассоциации идей» столь сильно связаны с пробуждением памяти, то тем более это справедливо для взаимодействий и постоянных взаимоотношений между личным «целостным разумом» и отдельными органами человеческого тела. Голодный желудок вызывает воспоминания о последнем банкете, потому что его деятельность отражается и повторяется в личном разуме. Еще до того, как память личного эго извлечет образ из отдельных ячеек, в которых хранится опыт каждого дня жизни – до малейших деталей, – память желудка уже вызвала тот же самый образ. И так же обстоят дела с другими органами нашего тела. Именно эти органы, в соответствии со своими телесными нуждами и желаниями, порождают электро-витальные вспышки, освещающие поле сознания низшего эго; и именно эти вспышки, в свою очередь, пробуждают в нем функцию воспоминаний. Таким образом, человеческое тело можно представить себе в виде огромной доски, способной издавать звуки, каждая клетка которой хранит запись многих впечатлений, связанных с ее «родительским органом», и обладает памятью или сознанием своего особого рода, которые можно назвать также инстинктами. Эти впечатления, в соответствии с природой органа, являются физическими, психическими или ментальными, поскольку они имеют отношение к тому или иному плану. Их можно назвать «состояниями сознания» только потому, что нет лучшего определения, поскольку на самом деле имеются состояния инстинктивного, ментального и чисто абстрактного, или духовного, сознаний. Если мы прослеживаем все такие «психические» акты до уровня функционирования мозга, то это лишь потому, что во дворце, именуемом человеческим телом, именно головной мозг является парадной дверью, единственной, которая открывается в мир. Все другие органы можно сравнить с внутренними дверьми, ведущими в частные помещения, через которые непрерывно движутся агенты, переносящие разнообразные ощущения и воспоминания. Их ясность, живость и сила зависят от состояния и «звучности» этих переносчиков. Но правдивость и точность передаваемого связана с тем «принципом», от которого они происходят, и относительным преобладанием в низшем манасе ноэтического или френического («камического», земного) элементов.

Как утверждает оккультизм, если высший разум-бытие – постоянный и бессмертный – является божественной гомогенной сущностью «алайя-акаши»,[634]634
  Другое наименование универсального разума.


[Закрыть] или махата, – то его отражение, личный разум, представляет собой временный «принцип», субстанцию астрального света. Будучи чистым лучом «сына универсального разума», он не может выполнять в теле никаких функций и не имеет силы над непокорными органами материи. Таким образом, хотя его внутренняя структура является манасической, его «тело», или точнее функционирующее вещество, является гетерогенным, пропитанным астральным светом, низшим элементом эфира. Частью миссии манасического луча является постепенное освобождение от слепого, вводящего в заблуждение элемента, который, хотя и делает из него активную духовную сущность на этом плане, все же приводит его в столь близкий контакт с материей, что полностью затемняет его божественную природу и сводит на нет его интуицию.

Это побуждает нас видеть различия между чистыми, ноэтическими, и приземленными, психическими, видениями в прорицательстве и медиумизме. Первого можно достичь одним из двух способов: а) при условии произвольного отключения памяти и инстинктивной независимой деятельности всех материальных органов, и даже клеток материального тела; при поглощении света высшего эго и подчинении плотской природы низшего, личного эго, – этот акт не является трудным, хотя и требует адепта; б) путем перевоплощения того, кто в предыдущем рождении благодаря исключительной чистоте жизни и усилиям, направленным должным образом, почти достиг йогического состояния святости. Имеется также третья возможность достижения в мистических видениях сферы высшего манаса, однако это может быть лишь непреднамеренно, и зависеть не от воли провидца, но от исключительной слабости и истощения материального тела вследствие болезни и страдания. Провидица из Преворста была иллюстрацией этого последнего случая, а Якоб Бёме принадлежал к нашей второй категории. Во всех других случаях аномального провидчества, так называемое яснослышание, ясновидение и трансы, речь идет просто о медиумизме.

Но что такое медиум? Термин «медиум», если он не относится к вещам и объектам, предполагает некую личность, через которую проявляется или передается действие другой личности или существа. Спиритуалисты, верящие в общение с бестелесными духами и в то, что они могут обнаруживать себя или влиять на чувствительных людей, побуждая их передавать «сообщения», рассматривают медиумизм как благой дар и великую привилегию. С другой стороны, мы, теософы, не верящие в «общение духов», как спиритуалисты, рассматриваем этот «подарок» как одну из опаснейших нервных болезней. Медиум – это просто тот, в чьем личном эго, или земном разуме (психе), количество «астрального» света так велико, что он пронизывает все его физическое тело. Каждый орган и каждая клетка, можно сказать, как бы «настроены» на определенную тональность и подвергнуты исключительно сильному напряжению. Разум пребывает в сфере того обманчивого света (и полностью погружен в него), чья душа является божественной, но чье тело (световые волны в низших сферах) – инфернальным, ибо они представляют собой лишь темные, искаженные отражения земных воспоминаний. Нетренированный глаз бедного восприимчивого человека не может пронзить темную мглу, плотный туман земных эманаций, чтобы видеть за ним светящееся поле вечных истин. Его зрение расфокусированно. Его чувства, привыкшие с рождения, подобно тому как жители лондонских трущоб привыкают к отбросам и зловонию, к неестественным искажениям взглядов и образов, мелькающих как в калейдоскопе в астральной сфере, – эти чувства неспособны отличить истинное от ложного. Бледные, лишенные души трупы, движущиеся по бездорожью полей «камалоки», кажутся ему живыми образами дорогих умерших; обрывки эхо человеческих голосов, проходящие через его сознание, внушают ему хорошо сформулированные фразы, которые он повторяет не ведая того, что их окончательная форма и полировка произведены в самых глубинах его собственной мозговой фабрики. Вид и звук того, что в естественных условиях наполнило бы сердце медиума ужасом, теперь наполняет его чувством блаженства и уверенности. Он действительно верит, что неизмеримые перспективы, открывающиеся перед ним, это истинный духовный мир, место обитания блаженных бестелесных ангелов.

Мы вкратце описываем основные особенности медиумизма, поскольку в такой статье нет места для отдельных выдающихся случаев. Лично пройдя, к сожалению, в одном из периодов жизни через такие опыты, мы считаем, что медиумизм в целом исключительно опасен, и психические опыты, принимаемые некритически, приводят лишь к искреннему обману других, поскольку медиум – это первая жертва самообмана. Кроме того, слишком близкое общение со «старым земным Искусителем» заразительно. Одические и магнетические потоки астрального света часто побуждают к убийству, пьянству, аморальности и, как это выражает Элифас Леви, не совсем чистые натуры «могут быть увлечены слепыми силами, задействованными светом», – благодаря ошибкам и грехам, наложившимся на его волны.

Вот как подтверждает вышесказанное великий маг XIX столетия, говоря об астральном свете:

Мы говорили, что для приобретения магической силы необходимы две вещи: освободить волю от всякого порабощения и научиться ее контролировать.

Высшая воля (адепта) представлена в наших символах женщиной, которая попирает голову змеи, или сверкающим ангелом, который убивает дракона, лежащего у его ног и пронзенного копьем. Великое магическое действующее начало – двойной поток света, жизненный и астральный огонь земли – было представлено в древних теогониях змеей с головой быка, барана или собаки. Это двойной змей кадуцеев, это древний Змий «Бытия», но это также бронзовый змей Моисея, обвившийся вокруг тау, то есть порождающий линга. Это также козел шабаша ведьм, это Бафомет тамплиеров; это гиль гностиков; это двухвостый змей, образующий ноги солнечного петуха Абраксаса; наконец, это Дьявол маркиза де Мирвиля. Но, по-существу, это слепая сила душ (т. е. низший манас, или нефеш), которые должны бороться, чтобы освободить себя от земных уз; потому что если их воля не освободит «их от этого фатального притяжения, они будут поглощены потоком при содействии силы, создавшей их, и вернутся в центральный и вечный огонь».[635]635
  Элифас Леви. «Догма и ритуал высшей магии».


[Закрыть]

«Центральный и вечный огонь» – это та разрушительная сила, которая постепенно поглощает и сжигает камарупу, или «личность», в камалоке, куда она попадает после смерти. И действительно, то, что медиумы привлекаются астральным светом, связано непосредственно с тем, что их «личные души» поглощаются «силой, которая создала» их земные элементы. Поэтому, по словам того же оккультиста:

Все магические операции сводятся к тому, чтобы освободить свою собственную личность от колец древнего Змия; затем поставить ногу ему на голову и подчинить его своей воле. «Я дам тебе все царства мира, если падши поклонишься мне», – говорит Змий в евангелическом мифе. Посвященный должен был ответить ему: «Я не паду пред тобой ниц, но это ты должен пресмыкаться у ног моих; тебе нечего дать мне, но я воспользуюсь тобой и поступлю с тобой по воле своей. Потому что я Господь твой и Хозяин!»