Текст книги "Александр и Роксана"

Сначала натянули свои луки, пустили несколько стрел, затем начался рукопашный бой. В одно из мгновений Александр со следовавшей за ним конницей полетел как птица на правый фланг. Как только всадники исчезли из виду словно стеганая занавеска, персы увидели, как за ней наступает плотными рядами фаланга.

Александр подобно вихрю ворвался в левый фланг. Теперь, стоя за войском, стал сам управлять ходом битвы. Лишь сторона Пармениона вызывала опасение. Парменион запросил помощи. Навостривший уши в ожидании и горящий от нетерпения Гефестион с тремя тысячами всадниками поспешил на помощь. Когда Гефестион пришел на выручку, Парменион уже дрался посреди реки, и чуть было не попал в окружение. Появление Гефестиона со свежими силами взбодрило эллинов. Отряд Гефестиона уничтожил силы противника, которые собирались окружить Пармениона. Остальные же долго и упорно сопротивлялись. Однако, сторона персов, в души которых закралось сомнение, не смогли противостоять напору яростно бившихся греко-македонских воинов, не допускающих даже мысли о поражении. Парменион и Гефестион верно поняли друг друга, с двух сторон собрали отряд персов у излучины реки словно щипцами для углей, заставили отступить его к самой реке и не выпускали из нее. Лишь единицы, схватившись за гривы своих лошадей, в пыльной сутолоке, смогли незаметно прорваться сквозь неплотные ряды окружения. Остальные же не смогли спастись от стальных мечей и черных стрел. Теперь нужно было помочь левому крылу. Так как встретившемуся лицом к лицу с врагом и обессилевшему Филоте сбоку собирался ударить притаившийся в ущелье конный отряд персов. Все это видел с вершины лысой сопки Александр. По его мнению, персидское войско, находившееся в укрытии, вот-вот должно было политься потоком, словно из недр земли.

– Клито! Мчись! Не выпускай их с обрыва!

Черный Клито с не более чем двумя тысячами пельтастов поскакал к обрыву ущелья. Вслед за ним Александр отправил фалангу гоплитов44
  Гоплиты – воины в составе фаланги. Сила фаланги была в 16 рядах, которые не размыкались. В каждом ряду было по 256 воинов,


[Закрыть] во главе с Кэном. Персы в этот день будто старались изо всех сил угодить мыслям Александра. Как только Клито достиг обрыва, с укрытия в овраге посыпались бесчисленные персы. Персы не ожидали такой встречи. Клито упорно стоял, затем натянул свой лук. Завывающая стрела редко летела мимо. Когда у впереди идущих плотной стеной персов кто-то падал оземь, стрела поражала следующего в ряду. Когда дыхание фалангистов, стремительно и незаметно прибывших на каменистое место, достигло затылка Клито, пельтасты расступились подобно театральному занавесу, давая проход фаланге. Фаланга разрезала персидский отряд, поделив его надвое. После чего фаланга применила старинный прием. Фалангисты разделились на две части по восемь рядов, резко развернулись и приступили кромсать персов. Пельтасты Клито же встречали тех вражеских воинов, которые оторвались от боя, и при случае уничтожали их. Пока только один персидский отряд поддался панике. В какой-то момент персы стали обращаться в бегство, куда глаза глядят.

Главная сила Александра – фаланга – почти вся находилась посреди боя, куда ей путь проложил он сам. Там были Птолемей и Кратер. Парменион и Гефестион прогнули правое крыло. Многочисленные силы посредине так и сражались по старинке. Даже если этот бой завершится победой, потери будут большие. Что же делать? Александр присмотрелся к Филоте. Филота чуть продвинулся вперед. Нужна помощь. Еще немного и Филота сокрушит персов. Александр отправляет на помощь Филоте с тысячей воинов Атария, который в последнее время, а точнее в битве с трибалами проявил исключительную храбрость, за что был повышен царским указом до звания халиарха55
  Халиарх – аристократ.


[Закрыть]. Его задача – издалека обойти персов и зайти к ним с тыла. Атарий с горящими от возбуждения глазами устремился на бой. Он беспрекословно исполнил сказанное своим командующим. Персы, увидев мчащихся им в спину справа и слева македонцев, поняли, что попали в окружение. Они навалились всем войском, прорвали слабые ряды Атария и побежали спасать свои головы.

В это время, разгромившие правый фланг врага Парменион и Гефестион стали обстреливать основные силы персов. Александр вместе с Филотой, Клито, Атарием стал окружать левый фланг персов. У персов земля стала уходить из-под ног. Началось повальное бегство. С глазами, полными ужаса, пугливо озираясь по сторонам, и пешие, и конные бежали подальше с поля битвы. Всего за каких-то два-три часа первый бой Александра, случившийся при реке Граник, завершился победой. Молодой командующий опрокинул втрое превосходящую по численности войска армию персов с ее крепким вооружением, конницей и военной подготовкой. Эта победа укрепила авторитет Александра и стала единственной причиной, по которой он затмил знаменитых полководцев своего времени. В Грецию и Македонию со всех сторон доносились легенды и поэмы о безрассудной храбрости Александра, сразу же устремившегося на врага, его находчивости, способности управлять боями. А в самом войске с уст воинов не сходило имя Александра. Каждый воин принимал его как своего царя и товарища по оружию. Наступил тот день, когда войско готово было выполнить без промедления любой приказ своего царя. После битвы Александр, пустив рысью знаменитого Буцефала, стал искать Клито. Тем временем Клито, Гефестион, Кратер, Птолемей, еще не успевшие отдохнуть от жаркого боя, вчетвером на своих конях говорили между собой. Птолемей первым заметил Александра.

– Ты победил, Александр!

– Нет, Птолемей, мы победили! Аристофан! Скажи Пармениону, пусть построит войско. Ну, друзья, с вашей первой победой!

– Александр! Победа не будет полной без должного празднования! – пошутил Клито, выдавая мысли большинства воинов.

– Антипатр! Слышишь? Будем праздновать победу, которую мы ждали пять веков. Ставьте шатры. Пусть караул стоит в три смены. А теперь смотрите на это! – Александр повернулся и посмотрел на своего нового телохранителя, горой сидевшего на коне позади него. Рядом с Александром ранее Аристофан выглядел словно небольшая гора. Теперь к нему присоединился Афанасий, тот самый пастух, который не мог найти среди людей равных себе по борьбе и валил быков, ухватившись за их хвосты, твердивший, что Македонии нужна достойная личность, и готовый пойти за таким человеком, как только он найдется. Сейчас он обладатель редкой недюжинной силы, прошедший тренировки и учения. Он достиг чего хотел и повысился до телохранителя Александра.

– Афанасий, неси ее.

Афанасий пришпорил коня и оказался посреди военачальников.

– Показывай, Афанасий!

Афанасий показал человеческую руку, не выпускавшую изогнутую саблю.

– Клито! Узнаешь?

– Я скажу, – сказал Птолемей, громко смеясь.

– Как интересно! Александр пронзил копьем зятя Дария Митридата и сбросил его с коня. В тот же миг вражеский воин по имени Ройсак своим кинжалом ударил Александра по голове. Он вроде продырявил тебе шлем, Александр?!

– Да, должна же остаться отметина на память о первой битве.

Но меч Александра вошел в его грудь и вышел через хребет. Вдруг смотрю, сзади Александра взмахнул саблей знаменитый Спифридат. До шеи Александра сабле не хватил всего пары пядей. Клито отсек ему руку, державшую саблю, по самое предплечье. Это та самая рука Спифридата. Клито спас царя от неминуемой смерти.

– Совершенно верно! Клито, сегодня ты получишь от царя все, что пожелаешь.

– Пока я не вижу ничего, что стоит просить. Поход только начался. Друзья, ведь впереди нас ждут и города, и дворцы, и золото, и серебро? А благополучие царя не должно стоить дешево. Ха! Ха! Ха!

В ту ночь греко-македонский лагерь праздновал победу. Перед каждым шатром горел костер. Брошенные персами еда и вино нисколько не поубавились. Все пьянствовали.

Выжившие же персы ушли далеко от места битвы по истоптанным тропинкам и, скорчившись, лежали в ложбинах.

ІІІ

Глава царской канцелярии Антипатр принес Александру сведения о потерях македонцев на битве при Гранике. Александр, просматривая записи, сказал Антипатру:

– Пиши! – у руководителя канцелярии были при себе перо и пергамент. – Убито дружинников – 25, умерло всадников при переходе – 60, из пехоты потеряно 30 человек. Других сведений быть не может. Подведи точно к этому числу, имена павших принесешь мне, всех их предадим земле как настоящих героев. Их семьям отправим материальную помощь. Освободим от налогов.

– А что делать с остальными?..

– У тебя же есть шестой отряд? При свете луны в какой-нибудь овраг… И все.

Первое сражение, первая победа, первые потери. Александр знал, что все никогда не предастся забвению. Поэтому следующие шаги царя должны раскрыть его внутренний мир, взятый им курс, его политику, новое направление в традициях. Царь прошел это испытание без запинки. Каждый павший воин был похоронен со своим оружием как борец за свободу и счастье своего народа. Их семьи были освобождены от налога на землю, имущество и других налогов. Кроме того, они освобождались от бремени привлекаться на черную работу. С военных трофеев каждой семье были выплачены деньги в размере стоимости пяти коров. Александр поговорил с каждым, кто получил ранение и не мог продолжать участие в походе, немедленно поручил им выдать награды и дары. Они сокрушались, что не могут принять участие в следующем сражении и плача, прощались с царем.

Александр, немедля, поручил великому греческому скульптору Лисиппу изготовить медные скульптуры погибших на битве при Гранике воинов и выставить их в один ряд в городе Дион. Ни друзья, выросшие с Александром, ни его скептически настроенные полководцы не могли ясно понять, что скрывалось за этим актом гуманизма – искренние намерения либо же дальновидная политика. Даже останки воевавших за персов греческих наемников он по-человечески предал земле, а тех из них, кто попал в плен, заковал в цепи и отправил в Македонию на черные работы. Таким образом, победа при Гранике установила власть Александра во Фригии. Сатрапом был назначен зрелый муж по имени Калас. Александр знал его и его отца с тех времен, когда еще был жив отец Александра. Калас вложит все свои силы, чтобы сохранить порученную ему землю и сделать этот край плацдармом для отражения врагов и опорой для будущих свершений. Так сформировался первый образец становления будущей империи Александра Македонского.

Не успела остыть эйфория от победы, как несколько земель направили своих самых уважаемых людей навстречу Александру, что значительно упростило планы македонской армии. Первой из них было Лидийское царство. Здесь Александр применил иной порядок и продемонстрировал второй пример управления. Он назначил сатрапом сына Филоты и внука Пармениона Александра. А ведать налогами единолично поставил Никия. Управлять гарнизоном поручил Павсанию. Таким образом, Александр установил в покорившемся ему Лидийском царстве троевластие. Отец с сыном Парменион и Филота разинули рты от удивления, не зная, как расценивать такой шаг царя. Александр прекрасно знал причину. Когда его отец Филипп женился на Клеопатре, дочери их близкого родственника царя Аттала, Парменион и Филота первым делом со всем усердием выгнали из царского дворца Олимпиаду и шестнадцатилетнего Александра, как же царь мог об этом забыть. Но ситуация изменилась. Парменион и Филота нужны Александру. А раз нужны, то почему бы между делом не завоевать их расположение? Несмотря на это, нужно было учитывать, что у них могут быть свои тайны, и иметь в армии трех полководцев, приходящимися друг другу кровными родственниками, было излишним. Теперь Александр – сатрап. Но в его руках нет другой власти, кроме разрешения споров. Пусть сидит… Македонский царь не стал трогать ни во Фригии, ни в Лидии устоявшийся в народе уклад жизни, размеры налогов и податей, местные порядки. Благодарности простого люда, сжавшегося, словно сыромятная кожа, и томившегося в ожидании своего будущего, перед Александром не было предела. Только лишь налоги стали поступать не к персам, а в македонскую казну. В Лидии же от налогов особо никто не страдал. Люди в тот же день, в тот же миг приняли Александра в качестве своего царя. Александр тем самым преследовал свою цель, давая знать о себе портам и отдельным городам, сатрапиям и княжествам, которым он еще не достиг, и всем народам за их пределами, находящимся под властью Персии. Армия Панэллинского союза все еще шла по самому краю великой Персидской империи. Этот регион хоть и был на протяжении нескольких веков под властью персов, преобладающим большинством его населения были греки. Несмотря на то, что влияние персов тут нарастало, стоит хорошенько встряхнуть этот народ, и они снова станут греками. То есть, настоящая война, серьезное противостояние еще впереди.

Будто подтверждая эту мысль Александра, в их тылу оказали упорное сопротивление портовый город Милет – один из крупнейших портов Эгейского моря Эфес, а вслед за ним Галикарнас. Галикарнас обороняли великий полководец, грек Мемнон и перс Оронтобат. Александр не смог взять Галикарнас. Поэтому он решил окружить его и вынудить сдаться после долгой осады. Было ясно, что это затянется надолго. Но Александр не успокоится, не сокрушив Галикарнас. Это понимали и Мемнон с Оронтобатом. Поразмыслив, Мемнон и Оронтобат подожгли оружейные склады, здания, опиравшиеся на крепость за городом, и, взяв с собой армию и участников сопротивления, перешли на остров Кос. Пока Александр смог понять что-то, находясь среди пожара и сумятицы, Мемнон был уже недосягаем для него. Хоть этот город и заставил Александра вложить столько сил и энергии, он быстро становил в нем порядок, запретил своим воинам творить бесчинства, объявил о том, что не будет наказывать простой народ. Город постепенно пришел в себя. Тем временем персам, внимательно наблюдавшим за судьбой Галикарнаса, громогласно поступали сведения о проводимой Александром политике. Во-первых, из уст в уста кочевали слухи о том, что Александр не терпит вычурности и приходит в гнев от фальши и двусмысленности, но в то же время является великодушным правителем, который ничем не ограничивает и не преследует людей, по своей воле открывших ворота крепостей.

В то же время стали множиться легенды о божественном происхождении Александра. Похоже, некоторые из них распространялись с легкой руки придворного поэта Каллисфена, но были и случаи, засвидетельствованные самими людьми. Самый удивительный из них произошел во время поисков Александром подходящего места для строительства храма Зевса в древней столице Лидии Сардах. Когда царь во время обхода города подошел к акрополю началась гроза и через какое-то время пошел снег. Небо было ясным, погода – теплой. Сам Александр был поражен этим знаком природных сил и воспринял прогремевшую грозу и выпавший снег небесным знамением, указывающим на то, чтобы вознести храм Зевса рядом с акрополем.

…В городе Ксанф кто-то нашел в подземном источнике латунный листок. На нем была надпись. Манера сложения слов, буквы и знаки свидетельствовали об ее большой древности. Надпись гласила: «Однажды эллины уничтожат Персидское государство».

И еще один неожиданный случай. Дорога, соединявшая Фаселиду и Пергу, была лишь в одну сторону. Сильный ветер с юга не давал путникам идти по обратному пути. Когда Александр вышел путь именно по этой дороге вдоль побережья, ветер вдруг резко сменил направление на попутное, благодаря чему царь Македонии благополучно добрался до цели.

Так Александр ІІІ пережил столько разных трудностей и неразрешимых ситуаций. При вступлении в город Гордий произошли две истории, одна из которых – прибытие послов с Афин. Они просили освободить афинян и их земляков, которые прежде были на стороне персов, от воинской повинности. Ответ был дан незамедлительно. Афиняне – эллины. Путь Панэллинского союза не завершен, миссия еще не выполнена. Только по окончании войны всем в равной степени будет предоставлена свобода…

Давая такой ответ, Александр, конечно, сначала подумал, что могла натворить закаленная войной значительная сила, вернувшись на родину. Второе же обстоятельство произошло, когда Александр вошел во дворец прежних царей Фригии – отца и сына Гордия и Мидаса. Во дворце стояла легендарная двухколесная колесница слегка под наклоном. Ее колеса были перевязаны арканом, свитым из прутьев дикой вишни, а узел находился на задней части колесницы. По легенде человек, развязавший этот узел, станет властелином Азии. Александр недолго смотрел на узел, затем вытащил из ножен свой меч и разрубил узел. Запутанный узел распался, и колесница сдвинулась с места на пять-шесть шагов. Так Александр разрешил эту старую загадку.

Чего только не случается в великом походе? Ясно то, что Александр рьяно приступит к действиям, чтобы пройти все трудности и превратности судьбы, как бы сложны и велики они не были. Но временами жизнь преподносит вот такие забавные события. Где бы ни находился царь, каким бы делом он ни занимался, ему не давали покоя две мысли, впившиеся ему в голову, словно репей. Первая – уход Мемнона вглубь Малой Азии. Он открыто объявил о том, что выдавит македонцев из Малой Азии, в которой он безраздельно властвовал, и ведет к этому приготовления. Что теперь делать Александру? Направить все войско и плестись за Мемноном, увязнув в преследовании? Даже если отправить против Мемнона Пармениона и Антигона Монофтальма, даже если развернуть сражение в хорошо знакомом им месте, Мемнон просто так не поддастся. Александр попадет в затруднительное положение, лишившись половины войска…

Второе обстоятельство, не дававшее покоя Александру – задержка военного совета в Персеполе. Что задумал Дарий ІІІ? Каким будет план сражения после Граника – будет ли оно с Мемноном, или же персы продумывают дать решающий бой македонцам? По мнению Александра, у Дария не было полководца с ясной головой, превосходящего Мемнона. И сам Дарий, да и другие полководцы и сатрапы перестали считать Мемнона греком. Никто не думал, что Мемнона может отвлечь что-то, кроме интересов Персии. Мемнон на самом деле был таковой личностью. Теперь у Дария есть единственный путь. Он назначит Мемнона главнокомандующим и отправит под его начало из Персеполя главные силы персов. По-видимому, Мемнон встретит эти силы на полпути, а дальше будет действовать по обстоятельствам. А может… когда эти две силы будут идти навстречу друг другу, отправить против вышедшего из Персеполя войска Пармениона, а самому встретить Мемнона? Как же быть?!

Теперь Александр молил богов только об этом. Он, находясь вдалеке, будто читал мысли Дария. А почему не принять во внимание самого Дария?! Он же сам может сесть на коня? Нынешний представитель Ахеменидской империи, ведущей начало с Артаксеркса, нынешний царь Дарий ІІІ Родомани не был немощным стариком. Если он выйдет во главе армии, то придаст силы и мощь каждому воину, каждому своему соотечественнику. Да и сатрапы воодушевились бы.

Сама судьба и воля рока благоприятствовали этому. Не успел Александр отъехать от Гордия на значительное расстояние, как пришла весть о гибели Мемнона. Мемнон, получив поддержку от Афин и Спарты, кого – мечом, а кого – подкупом, при помощи готовых на все предателей повернул на свою сторону один за другим порт Эвбею и другие поселения. Теперь он собирался через Балканский полуостров напасть на Македонию. Так планировалось растянуть силы Александра. Следуя своему плану, Мемнон покорил Хиос, после чего без малейшего сопротивления вошел в города Мефимн, Пирр, Эрес на острове Лесбос66
  Лесбос – от названия этого острова произошло и распространилось по всему миру выражение «лесбийский разврат».


[Закрыть]. Но при городе Митилен того же острова Лесбос Мемнону было оказано сопротивление. Жители города засыпал шедшего под персидским флагом Мемнона проклятиями и все как один выступили против. Мемнон отрезал город от остального мира и приступил к атаке. В самом разгаре атаки на город собственное состояние Мемнона резко ухудшилось. Он ясно понял, что конец его близок. Поручив войско Фаранбазу, сыну своего старого друга Артабаза, он ушел на тот свет. Не предполагавший, что смерть такой великой личности будет такой простой и внезапной, Фарнабаз долго сидел, обняв голову Мемнона, к которому относился, как к родному отцу. Своей правой руке Афрадату он дал указание, не говорить никому о смерти Мемнона, пока город не падет.

Когда эта новость дошла до Александра, царь не испытал особой радости. Жизнь продолжалась. Только полегчало, словно с плеч сошла тяжелая ноша. Смерть Мемнона взбодрила Александра, погрузила его в глубокие философские думы, заставила более пристально смотреть на окружающий мир, провести переоценку того, что есть истина, а что ложь, поразмыслить в одиночестве. Мемнон – грек по рождению, но перс по желанию, был символом того времени, полного противоречий, и с его смертью уходит мир, созданный им же…