Текст книги "Александр и Роксана"

ХІ

В стране Кангюев сменился царь. Приглашенные на это событие гости разъехались по всей Степи по протоптанным дорогам. Вечером великая личность, которая отныне будет называться Мудрец Байтак, позвал сыновей и Роксану, освобождаясь от застрявших в горле слов, начал разговор о том, что, скинув с плеч и сознания огромный груз царствования, решил полностью отдохнуть.

– Дети мои… Теперь я человек, который будет лишь советовать, выносить решение будет новый царь – Бекасыл патша. Я всю жизнь ждал, кто же более всего достоин трона, ждал от старших отзывчивости, сноровку. Вы же воротили нос. И на том спасибо. Не подвешивай к поясу дубинку, которую поднять не в силах. Возможно, в первую очередь вы думали не о себе – о народе. Отец критик для ребенка. Не увидев от вас никакого усердия, стал воспитывать Бекасыла. Результат вы видите. Я все время надеялся, чтобы царем был кто-то из этого дома. Оказалось, под кровом Байтака, да на все воля Всевышнего, было целых три царя. Большего счастья и не бывает. Роксана приехала и прямо под носом греков и персов выхватила одно царство. В Мараканде строится царский дворец. Нет земли, куда не дошло бы имя Искандера. Все эти страны признали это государство. Поскольку я являюсь отцом двух царей, хочу дать благословение, чтобы цари дожили до ста лет, а царства ваши пусть будут вечными. Когда я приехал в Мараканд посмотреть на строительство, Роксана задала мне один вопрос. Она возмущалась, почему нельзя было Бекасыла посадить на трон простым решением мудрецов, не подвергая его таким испытаниям. В тот день мой ответ не был готов. Ответ созрел только сегодня. Если бы Бекасыл сел на трон только благодаря действиям, авторитету отца, я оказал бы ему медвежью услугу. В народе немало видных, красноречивых, находчивых людей. Если они удобны для царя, если живут далеко без всяких претензий, опасности нет. Но если вдруг они начнут с кем-то ссориться, а спор должен будет решать царь, и, если вдруг царь признает справедливым его соперника, тот сразу в глаза бросит: «Что ты можешь знать, ведь ты за счет отца стал царем!». Конечно, у царя есть сила, ты можешь даже плавленый свинец в глотку таким людям залить, если пожелаешь. Но этот факт будет лежать в подсознании народа подобно черной змее, которая безвредна, пока ей на хвост не наступишь.

ХІІ

В Мараканде жизнь начала текла в своем русле. Для населения строительство, которое занимает одну сторону города, уже стало привычной жизнью. Богатство, что Роксана привезла с собой, и прибыль, полученная от конфискации, так и стоит нетронутым. На строительство хватает налогов, которые приносят сборщики налогов. Сатрап Аршад и Вавилонский архитектор, зная, что царица спешит поскорее обустроиться в собственном дворце, делают для этого все возможное.

– Аршад бек, если хоть один человек будет знать от начала до конца все тайны дворца – это уже не тайна. Почаще меняйте людей. Чего не хватает?

– Вроде все хватает. Только времени не хватает.

– Как с питанием, спальными местами?

– Благодаря пище все делается так быстро. Я даю питательную еду…

Начальник Канцелярии Герострат, который не отставал ни на шаг от Роксаны, подал целую кипу писем. Оказывается, пришло письмо от Горгия, который занимался вопросами налаживания отношений с внешними странами.

«Великая Царица!

В Эсхате участились непонятные события. Пятнадцатого числа текущего месяца прибыл один человек с отрядом пятьсот человек. Говорит, он из Галикарнаса, зовут его Демарт. По его словам, это тот самый воин, который был рядом с Александром Великим, когда он в Персеполе взошел на трон Дария. Теперь же, потратив трофеи, создал отряд. С этим отрядом захватил Гавгамелы. Говорит, что Гавгамелы являются центром империи, которую хотел создать Александр Великий. Если Великая царица окажет помощь, Гавгамелы со временем восстановят империю… Для этого не хватает только наследственного права царицы Роксаны и Александра IV… Демарт отправился вести переговоры с Парфией. Скоро вернется…

Вторая проблема, Великая царица! Приехали послы Македонии. Ждут Вас. У них есть предложения. Это Вы уже сами услышите, сказал я, не выразил никакого мнения, ни скоропалительного решения.

 
Помощник
Ее Величества царицы
по вопросам
внешних связей
Горгий сын Феофана».
 

– Аршад бек, прочтите это. Если посчитаете нужным, поедем в Эсхату вместе. На свое место оставите надежного человека.

Аршад глазами пробежал по письму.

– Не поехать нельзя, великая царица. Возможно, мне придется подождать в Эсхате, пока Демарт не вернется. Нужно же узнать, кто с каким намерением является. Вполне возможно, что сейчас ко многим, кто был в походе с Александром Великим, привязалась болезнь стать царем. Искандер Зулькарнайн действительно был драгоценным. Эти всего лишь искры, оставшиеся после Искандера. Они никак не могут избавиться от влияния Искандера. Вот это действительно можно назвать величием!

– Может быть… Демарт, говорит, э! Если он действительно Демарт, поручим Афанасию. Есть же воины, которые были в Персеполе, в Эсхате. Соберем их, покажем. Достаточно будет, если хоть один подтвердит. И есть один Демарт, который попал в историю. Когда Александр Великий взошел на золотой трон, он не видел этот самый момент, потому что рыдал, вспоминая погибших соратников. Может, это он и есть? Посмотрим.

– Великая царица! В темнице Мараканда сидит загадочный пленник. Похоже, что его посадил сам Александр. В самом начале он разговаривал на греко-македонском языке. Когда позже рядом с ним посадили пленных персов, саков, он и их язык выучил в совершенстве. В темницу не должны доходить вести сверху. Порядок такой. Но они осведомлены обо всех изменениях. Видимо, это неосмотрительность стражников.

– А этому загадочному человеку что нужно?

– Не знаю. Говорят, что он вырезал свое имя на одном плоском камне. Вот камень, надпись сверху.

Обыкновенный гладкий плоский камень, каких под водой можно найти большое множество. Размером с ладонь. Надпись выцарапана камнем. Какие-то обрывочные записи.

Роксана повертела и так, и эдак, потом вернула Аршаду.

– Поручите Горгию. Пусть прочитает. Узнаем, кто он такой.

– Великая царица! Эти македонцы говорят, что пришли от Антигона Гоната. В руках у них Приглашение. Антигон Гонат приглашает царицу Роксану и Александра ІV в гости. Хотят познакомить народ с наследником Александра Великого. Но… Великая царица, Антигон Гонат должен был поставить свою печать на такой важный пергамент. Ее нет. И у меня есть еще одно сомнение… Антигон Гонат принимал меня у себя во дворце. Среди интеллигенции я таких людей не видел. Если послушаете мой скудный умишко, не заходите к ним. Нужного Вам человека мы будем запускать после обыска и по одному. Как думаете, Аршад бек?

– Я тоже так думаю. Афанасий, переведи гостей в самую дальнюю приемную. Пусть они не знают о приезде царицы. Выводи только там, куда сам их заводил, расположи их в доме для почетных гостей. Потом царица их позовет.

Роксана пришла в себя, поменяла военную форму, в которой была в дороге, на царскую праздничную одежду. Отдыхая, упорядочила мысли. Потом пригласила этого гонца. От зорких глаз царицы не скрылась ни одна деталь сущности гонца. Этот знает дворцовые обряды и обычаи, не допустит ни одного лишнего слова, ни одного движения. Аристократ. Манера разговора, держать себя все соответствует. Но Афанасий шепчет Роксане, что во дворце Антигона Гоната нет такой нежной, изящной скромности.

Посол, поклонившись, грациозно вышел из дворца.

– Пусть придут Суниот и Фиокл.

Пока они не пришли, Роксана ходила и взвешивала на ладони золотой талант, который ей только что вручил Посол. Название золотого таланта Филиппок, на лицевой стороне отлит портрет Александра Великого, который рисовал его личный художник Лисипп. Это достаточное доказательство для приглашения. Доказывает, что в стране устанавливается уважение к Филиппу ІІ и к Александру Великому.

Пришли Суниот и Фиокл. Без приглашения зашла Баршын. Баршын расположилась вдалеке где-то с краю. Вмешиваться в разговор разрешения нет. Но разговор слушай внимательно. Ее вид, ее образованность притягивают Роксану, она предана царице. Тайная служба не могла найти ни грамма для сомнения. Когда Суниот и Фиокл ушли, Баршын приблизилась к своей царице.

– Царица! Надо или не надо ехать в Македонию? Проблема теперь в этом, не так ли?

– Да, так. Если не поедем, лишимся Родины…

– А если поедешь, царица, жизни лишишься. Если считаешь, что мои слова бабий бред, позови Горгия. Давай послушаем.

Пришел Горгий.

– Что ты можешь сказать про этих послов, надо нам ехать или не ехать?

– Сейчас весь греческий мир, Малую Азию, Египет, Кликию, Фригию, Фракию, Сидон, Тир, Марафон, Карманию, Гедросию полностью охватила заразная болезнь под названием «Буду Александром Македонским». Мы находимся в период, когда завладевший крошечным куском земли, человек, сразу делает знамя Александра Великого. Кто знает, к каким из них относятся они? Сами знаете, что пришел некто, назвавшийся Демартом. Очень пылкий. Опора только Гавгамелы. Ехать нельзя. Но проверить не мешает.

– Может, так оно и есть, Горгий. Ты свободен.

Горгий ушел, обрадованный, что его слова были восприняты.

– Баршын, скажи, чтобы позвали Суниота и Фиокла.

Начальники тайной службы прибыли быстро.

– Суниот! Фиокл! Если мы не будем знать, что происходит в греко-македонском мире, не будем знать точно, что происходит в Малой Азии, Мессопотамии, Парфии, Египте, то упустим случай. Кому нужно это приглашение, тоже остается загадкой. Но, воспользовавшись этим приглашением, нужно понять, что происходит на протяжении от Македонии до реки Инд. А для этого…

Посол, который встретился с царицей, остается в Эсхате в качестве гаранта. Назвавшись именем царицы, разодевшись в ее уборы, Баршын выехала в путь. Там нет человека, который видел внешность царицы Роксаны. Именно поэтому Баршын пристала со своим «давайте я поеду». Не сомневаясь, что Баршын примут как Роксану, царица впала в задумчивое состояние, размышляла, «правильно ли я поступила».

Некогда крошечный полуразрушенный поселок, теперь называемый Эсхатой, будет вести беспокойную жизнь. Когда прошло два дня, как Баршын отправилась в путь, прибыл тот парень богатырь, назвавшийся Демартом. Афанасий его сразу же узнал. Правда, тот самый Демарт. Но уже превратился в дряхлого старика. Но в душе огня еще предостаточно. Эх! Бывает порой, что иногда двадцатилетние парни ходят как старики, дни которых сочтены, словно ноги только на сухожилиях держатся. Лишь одной искорки от огня, пылающего внутри Демарта, хватило бы для таких.

– Ну, Демарт! Раскрой свои объятия! Как ты, богатырь мой?! Я думал, что твои кости уже давно рассохлись.

– Афанасий! Старая ты кляча! Здоров ли ты?

Два воина ликуют.

– Великая царица! – сказал Демарт и выразил полную покорность Роксане. – Я счастлив видеть Вас в здравии. Ведь Александр, вдохнув силу в страны, которые десятки веков были павшие духом, уравнял всех! Птоломей объявил Александра Великого богом. Я же еще при жизни признавал Великого Победителя богом. Слышал, что на земле есть Александр ІV. Это правда?

– Правда, Демарт. Он родился через пять месяцев после смерти своего отца.

– Когда я об этом услышал, мои мечты резко изменились. Помните… Александр отправил Кратера с большим войском против Антипатра.

– Помню. Кратер так и не смог дойти.

– Я тоже был в войсках, которые возглавлял Кратер. По заданию царя Кратер должен был пленить Антипатра и стать сатрапом Македонии и Греции. Это же означает, что Кратер построил царство в самом важном, в самом сложном месте, не так ли? Но Кратер двигался медленно. После одного дня пути мы разбивали шатер и отдыхали десять дней. Мы не прошли и половины пути, когда нас догнало известие, что Александр Великий умер. Кратер и вовсе остановил поход. Расположив войско в Эфесе, сам направился прямиком туда, где должны были похоронить великого царя – в Александрию. Армию поручил мне. Аристократы все отправились в Александрию на церемонию похорон царя. А кто я? Мне не под силу было удержать такую большую мощь. Прибывшие из Афин, отделившись, ушли в Афины, прибывшие из Фив, Спарты, Пелласты сделали тоже самое. Только мы, македонцы, остались в Эфесте. Из двадцати тысяч осталось примерно девять тысяч человек. Спустя десять дней эта разошедшаяся сила, уменьшившись, вместе с псилитами Антипатра напала на нас. Сразились. Погибло около двух тысяч воинов. С семью тысячей вырвался из города. Остановились уже только во Фракии. Вы знаете, кто пришел во Фракию – Александр Великий, называвший его своим учителем, велел отдавать воду этому подлому старикашке, когда находились в тяжелом состоянии. Этот брюзжащий, еле передвигающий ноги старик, несмотря на свои годы, быстро забегал. Несмотря на протест Лисимаха, отправил всю мебель Вавилона на базар Вавилона. Потом захватили Гавгамелы. Пока что нас никто не трогал. Весь город содержит двенадцатитысячную конную армию. В том регионе Гавгамелы не являются городом, который кого-то может заинтересовать. Или же поэтому?.. Или же все мелкие царства устали от бесконечных войн, поэтому пока в Гавгамелах тихо.

– Демарт, вы сейчас здесь. А кто же правит страной?

– Мой сын. Аристон. Царь не я – Аристон.

– А сколько лет Аристону?

– Тридцать семь.

– Хорошо. Зрелый возраст, расцвет ума.

– Ум! Ума у него предостаточно! Даже если я сам не мог у Лисимаха ничему научиться, сына моего учили дворцовые гении. Там он как можно больше получал знания, обучался мужеству.

– Ко мне почему пришли, Демарт?

– Мы владельцы крошечной земли. Силы есть, есть незначительная казна. Но это не может служит опорой во времена сплошной смуты. Нам нужны союзники. В этот раз съездил в Мессопотамию. Селевк, вернув назад все царства Индии, собирается установить в своей стране порядок. Ждать не мог. Легко нашел язык с Юстином, внуком царя Мидии того самого Монофтальма. Узнав, куда я направляюсь, отправил Вам письмо.

«Ваше высочество царица!

Наследник Великого победителя Александр ІV!

В настоящее время со стороны Сицилии, Рима, Карфагена распространяется мнение, что после смерти Александра Великого гегемония Македонии канула в Лету. Разумеется, это ложные слухи. На троне самой Македонии сидит потомок Антигона Монофтальма Антигон Гонат. В Мидии – я. В Месопотамии царь Селевк. В Египте – Птоломей. Если посмотреть, это все диадохи Великого победителя и его потомки. Самое главное, что они все македонцы. Понять эту истину не дают потомки проклятого Антипатра. Если бы кровожадный внук Антипатра, который похож на него как две капли, не стравливал македонских царей между собой, не натравливал их друг на друга, разве империя, которую оставил нам Александр Великий, пусть и не объединилась бы (неважно, как бы она называлась), но можно было создать Союз? Я уверен, что тогда была бы цельная страна с благополучным народом. Я, Великая царица, сумел договориться пока только с пятью царями о проведении общеэллинского съезда по поводу Союза. Если бы на этом съезде присутствовала царица Роксана и Александр ІV, его значимость возросла бы. В конце концов, если автократором Союза станет Александр ІV, то получится, что справедливость восторжествовала, а Великий Победитель в лице своего сына достиг своей мечты. Мечтающий об автократии Александра ІV в Союзе, царь Мидии Юстин Антигон».

Письмо Юстина запало в душу Роксаны. Но Роксана примерно представила, насколько этот Союз далек, насколько сложен. Значит, есть еще доброжелательные, рассудительные люди. Роксана поэтому чуть смягчилась. Пусть все так и будет. Но Юстин не учитывает одного. Пусть соберется съезд. Цари будут кивать головами, мол «это правильное решение». Но когда только все начнет налаживаться, когда надо будет развязать последний узелок – кто станет Автократором – съезд рассыплется на мелкие кусочки. Цари – самые слабые из слабых. Возможно, то, что они, превзойдя многочисленный народ, стали царями, произошло только благодаря их слабости, эгоистичности? А как же честь? Нет, им присущ совсем другой вид чести. Это Роксана видела своими глазами, когда ходила рядом с Благородным Байтаком, и позже, когда была женой Александра Великого. Тот самый старик Лисимах, тот же Птоломей, Селевк, сатрап Антипатр, Антигон Монофтальм, Неарх, побежденные цари стояли перед могущественным Александром, даже не в силах глубоко вздохнуть. Что только не говорил им Александр, которому характерно было выплескивать все, что накипело. Тогда, видя, что царь разъярен, никто слова поперек не смел сказать, не мог оправдываться. Шатаясь, словно получили удар деревянным молотком по голове, уходили, съежившись, будто избежали некой опасности. Если отбросить все это, то когда произносились слова «война» «сражение», «кровопролитие», то представлялся «Парменион», ведь Александру, перехитрившему Пармениона и вырвавшему для Филиппа столько побед, было всего-навсего двадцать лет. Александр не нуждался ни в чьих советах. Поэтому всегда делал то, что считал нужным. Он останавливался только тогда, когда доводил дело до конца. После падения персидского царства начали противостоять те, кто не понимал его политику. Только убив, Александр смог избавиться от них. Последним представителем оппозиции был великий поэт Каллисфен, считавший себя выше царя. Его тоже устранили.

Роксана позабыла про пленника, о котором рассказывал Аршад бек. Вроде сказал, что сидит в темнице Мараканда. Сейчас… Ответит этим проклятым царствам, сделает милость, потом с Аршад беком посоветуется насчет того пленника. Сначала надо узнать, кто же он такой…

– Позовите Демарта. Аршад бек и Горгий тоже пусть придут. – Самое крайнее просторное помещение нынешнего царского дворца, построенного в виде резиденции, выполняло роль зала заседаний. Роксана, жестко соблюдая все церемонии, именно там приняла Демарта.

– Прошедший все испытания вместе с царем Александром и сегодня продолжающий его дело Демарт! В царстве Александра ІV Ваше имя всегда будет произноситься с уважением. Хоть между Гавгамелами и Эсхатой большое расстояние, намерения у нас, оказывается, едины. Примите мою благодарность и передайте царю Аристону мои искренние теплые чувства. Протянувшим дружескую руку соотечественникам в стране Александра ІV хватит и почета, и места. Если съезд царя Юстина о создании Союза будет уточнен, если будут расписаны его цели, условия, задачи, место и время проведения, мы примем участие в нем. Через несколько дней царю Юстину будет отправлена специальная грамота. Вместе с этой грамотой он получит проекты документов, которые мы предлагаем. А дальше время покажет. В знак установления между Нами и Вами понимания и дружеских отношений дарим эти два кубка, один лично для Вас, второй – царю Аристону.

Роксана поставила перед ним два кубка высотой две пяди, они были украшены золотыми и серебряными узорами. Глаза не ожидавшего такого почета, внимания, так не сумевшего избавиться от своего плебейского происхождения бедолаги наполнились слезами. И этот простосердечный человек, который до сегодняшнего дня сумел сохранить мужество и гордость, который не придавал значение всяким мелочам, ничуть не стесняясь, расчувствовался. Быстро буркнул что-то в ответ и засмущался.

– Да, царица, расстояние неблизкое. Если бы мы находились по соседству, Аристон бы оберегал Александра ІV пуще глаз своих.

– Кто знает, наставник Демарт, если границы Аристона расширятся, стать соседями же легко будет? Для этого, не забиваясь в нору, надо потихоньку осваивать пустующие земли… Разве не встретится как-нибудь ему войско Александра ІV, которое двигается вперед таким же образом?..

– Понял, великая царица. Теперь я не могу задерживаться здесь. Мне надо побыстрее добраться до Аристона. Донесу обо всем, что было, что видел. А царица примет, если Аристон прибудет с конкретным предложением?

– Да, конечно, пусть приезжает. Двери этой страны открыты для друзей.

Понимая, что добираясь до Гавгамел, Демарт пройдет через столько племен и будет всюду ее восхвалять, устроила для него роскошный ужин. Пятьсот конников, внезапно появившиеся вместе с Демартом, точно также исчезли, словно рассеявшийся вихрь.

Роксана не искала от Демарта никакой выгоды. Старый богатырь пришел, ушел. Только за то, что не забыл силу Александра, что держал память о нем в сердце своем, ему был оказан этот почет. Но с другой стороны, она и сама успокоилась, будто доставила удовольствие самому Великому Победителю. Выполняя что-то, Роксана все время вспоминала Баршын. Куда, на какое расстояние она уже дошла, что случилось? К этой мучительной мысли добавилась еще дума о том странном пленнике, находящемся в темнице. Лежит ли в темнице всепожирающая загадка, или же там невинная душа, которая расскажет все о твоем вчерашнем и сегодняшнем, завтрашнем?

– Дневальный! Позови Аршада и Афанасия вместе с Горгием.

Все трое пришли.

– Горгий… Ты смог прочитать запись на камне?

– Оказывается, и читать-то нечего. Когда намазал на камень мел и стер его, проявились только эти высеченные буквы. Вот.

Роксана взяла камень в руки.

– Ка… ллис… фен.

– Каллисфен?!! – Испугался Афанасий. – О, Создатель, этот жив еще, оказывается. Да, Каллисфен был посажен в темницу в Мараканде. «Тот, кто освободит его, сам попадет в темницу», – жестко сказал Александр сатрапам и городскому даруге, Эвмен написал это распоряжение на двух языках и оставил его здесь.

– В каком году он был посажен?

– Хм… После смерти Клито… Значит, 328 год. Получается… Сколько же лет прошло? Семнадцать лет!

– Афанасий, только ты знаешь Каллисфена. Отправишься в путь вместе с нами. Суниот будет присматривать за городом. Горгий, ты тоже поедешь в Мараканд. Аршад бек, вы готовы отправиться в путь?

– Конечно, царица!

Закончилось лето 311 года. Но в Мараканде разница между летом и осенью незаметна. Как только с запада подует пронизывающий ветер и как только по ночам лужи покрываются льдом, можно считать, что пришла зима. Но зима пока еще далековато. В один из таких погожих дней Роксана со своей свитой пришла к темнице. Оказывается, она не видела темниц. Круглый колодец шириной, что высокий человек мог поместиться лежа. Чтобы снизу не просачивалась вода, выкапывают яму на холме. Стены укрепляются круглыми деревянными бревнами. На застеленные деревянные полы разбросано много рисового стебля. Глубина не менее трех кулашей (кулаш – размах рук). Чтобы пленник не просился по нужде наверх, выкопан небольшой коридор. Он, оказывается, справлял нужду там, где заканчивался коридор. Роксана, никогда не слышавшая, что может быть такая судьба, принимала раньше все это за сказку. Душа Роксаны содрогнулась. Зайдя под козырек, поставленный прямо над темницей, бросила взгляд вниз на дно темницы. Виднелось что-то вроде клочка козлиной шерсти. Больше ничего не смогла разглядеть. «Сколько же здесь темниц?» Оглядевшись, по количеству козырьков поняла, что было пять темниц. Позвала начальника караула.

– Вытащите этого человека. Горгий, вручи указ. Уточни, кто сидит в остальных четырех, Горгий. Потом скажешь мне. Не тяни дольше двух дней. Начальник караула! Есть ли еще темницы в Мараканде, других поселках?

– В других поселках, то есть, в Зарпиаспе и Паратакенте есть темницы, где сидят по пять-десять человек. А самых опасных, аристократического рода, держим здесь. Этот ваш сначала три года сидел в Мараканде.

– Горгий, возьми с собой помощников и сделай полный список тех, кто сидит в темницах Зариаспа и Паратакента. Уточни, кто с какого времени сидит, за что сидит, окончен ли срок наказания или нет. Весь список должен быть у меня. – Царица была в ужасе.

– На дно темницы спустили бадью, спустившийся вниз стражник подсадил пленника в бадью. Два парня, вытягивая веревку, быстро вытащили бадью на поверхность. В бадье лежит седовласый, худой настолько, что казалось, будто кости сейчас проткнут кожу, одетый в серое рубище пленник. Пытаясь что-то сказать, только мычал, ходить он не мог.

– Афанасий! Ты узнаешь его?

– Узнаю. Это все, что осталось от прежнего щеголя Каллисфена. Семнадцать лет! Не легко же! Попробую поухаживаю. Может, речь вернется, говорить начнет? Сейчас поговорить не получится. Царица…

Афанасий засмущался.

– Когда-то в армии, познакомившей мир с мощью греко-македонского мира, было шесть-семь особо уважаемых человека. Разумеется, первый – это богоподобный Александр Великий, потом правая рука Александра – Гефестион… Словом, среди этих шести-семи, может, десяти-пятнадцати высокопочитаемых был и этот Каллисфен, который сейчас лежит перед нами. Каллисфен никогда не садился на верховую лошадь. Когда ему хотелось куда-то отправиться, ездил на специально изготовленной торжественной и комфортной особой карете. У него было двое слуг и около десяти охранников. Великий Победитель в последнее время не очень жаловал Каллисфена. Но не мог убить его, как Пармениона, Филоту, Клито. Каллисфен ведь человек ума. Может, решил, пусть подумает. Возможно, если был бы жив, и вытащил его отсюда? Невелика беда. Видно, что много думал. Теперь же, чтобы услышать, что он надумал, надо ухаживать за ним, вернуть ему силы. Это вы поручите мне. Я заберу его с собой в Эсхату, буду держать в укромном, комфортном месте. Там есть несколько старушек лекарей. Пусть они посмотрят. Пусть они заботятся об его питании. А сейчас это всего лишь живой призрак.

– Будь по-твоему, Афанасий. Не спускай глаз. Если вдруг очнется, скажешь мне. Я бы хотела с ним поговорить.

– Понимаю, великая царица. Это – человек, не понимающий доброты, он сам срубил сук, на котором сидел. Если соберется с силами, все равно останется опасным врагом. Пытался состязаться с Александром Великим, который, сделав для него столько добра, чуть ли не на руках его носил. Если этого мало, он еще несколько диадохов превратил во врагов. Став вождем молодых аристократов, стал высмеивать Александра Великого. А потом… Получил возможность обдумать в течение семнадцати лет… Мне совсем его не жаль. Но для меня самым ценным является, что он был соратником Александра Великого. После того, как мы потеряли Александра, я вынужден ценить и тех, кто вместе с ним пировал и врагов его, которые жили бок о бок с ним. Потому что я воспринимаю тот факт, что Каллисфен жив, доказательством того, что пролетевший по жизни, подобно звезде, Александр Великий тоже был в этом мире. Александр поднял Македонию на самую высшую ступень истории человечества. Теперь меня гложет мысль, если этот живой дух соберется с силами, скажет что-нибудь путное или нет. Я спешу получить ответ на этот вопрос, царица.

Царица Роксана, снеся налепленные вокруг центральной площади дома, принялась за строительство Караван-сарая. Заставила выровнять улицы города. Сам лично следила за тем, чтобы центральные улицы вымостили плоскими камнями, чтобы выкорчевали давно засохшие деревья, а на их место высадили саженцы деревьев. Закрыла одно из четырех ворот, ведущих к городу. Эти ворота находились близко к одной из боковых сторон строящегося нового царского дворца. Все время помнила, что дворец не должен быть на дороге, что он должен быть, как Вавилонский Зиккурат, и дворцом, и крепостью одновременно, что это сложный мир, имеющий подземный ход, через который можно выйти на простор. Народ восхищен красотой нового дворца. Не знают, конечно, что уже спустя некоторое время стена города, примыкающая к Дворцу, превратится в очень прочную, высокую твердь, что внутренняя ограда скроет от посторонних глаз новый дворец. Итак, Роксана превращает свой мир в как можно самый прочный, самый величественный, ошеломляющий своим видом человека. Более-менее пригодные дома Мараканда Роксана велела отделать. Непригодные отправляя под снос, хочет построить новые дома. Здесь снова возводятся сады для отдыха, чайные. Тормоша владельцев этих чайных, ночлегов, собирается все обновить. Как бы ни было, народ доволен. А еще через несколько лет царица хочет в одиночку прогуливаться по городу. Не нужны будут ни охранники, ни телохранители. Потому что наступит день, когда благополучие Царицы будет необходимо для всех. Ее мечта – провести во всех городах и поселках, находящихся в ее подчинении, встряску, провести обновление, поднять дух народа. Сделает так, что из всех стран сюда будут приходить караваны и обозы. Будет ли он такой же, как базар в Вавилоне, неизвестно. Мараканд превратится в одну из трех столиц мира. Роксана это сделает. Жаль… Иногда руки коротки. Нет рядом крепкого человека, кто также бы спешил жить, кто полностью отдается любому делу. Аршад бек… Он сатрап. Выполняет все, что прикажешь. Честный. Но происхождение их совершенно разное. Он не может вмешиваться в дела, соответствующие уровню мышления Роксаны. Положение ниже. Может, еще и поэтому?

Роксана, путешествуя по Зариаспу и Паратакенту, по дороге заехала и в Кирополь. В Кирополе Роксану встретил Аршад бек и провел ее в особый мир, который назывался ставка Бекасыла. Навстречу вышла красавица, которая не только мужчину, но и женщину могла завлечь своей красотой. Поклонившись, поздоровалась, попросила пройти на почетное место…

– Великая царица! Вы остановились не в чужом доме. Это вторая ставка Бекасыла. Перед Вами – Ваша сноха Сая.

– Сноха?.. С каких пор? – Роксана засомневалась.

– Совсем недавно. Говорил, что сам Вам все расскажет.

– Хм… Наверное, удобного случая не было… Слишком много суеты было. Правда, как-то подойдя с двусмысленной улыбочкой, сказал, мол, Роксана, есть, что рассказать. Приду специально, чтобы поговорить. Просто сказал, что позже ему нужна будет моя помощь, моя поддержка. Теперь я поняла… Аршад бек небось все знал?

– Он же всегда рядом с ним был. Потому что друзья…

– Ладно! Правда, что Бекасыл – мой младший брат. Но еще ведь он царь могущественной страны, знамя которой может десять раз меня обернуть. Если бы хотели напакостить ему, можно сказать: «На своей родине не нашлось места для второй ставки?». Бекасыл и не расстроится из-за этого. Но наверняка даже лучше, что у Бекасыла есть повод приезжать в нашу страну, Аршад бек?

– Разумеется, Великая царица.

– Мы не услышали имя снохи?

– Сая… – Словно дуновение ветра вылетело имя из уст снохи.

– Прекрасно! Хм… Все поняла. Будь счастлива, Сая. Подойди поближе… – Роксана поцеловала сноху в лоб. – Оказывается, мы остановились в своем доме, значит, несколько дней можем отдохнуть. Вторая ставка мне нравится. Посплетничаем с Саей несколько дней. Не так ли, милая?

– От вашего приезда мы ног под собой не чуем, Великая царица.

– Ну, хватит… Я бы хотела, на два дня избавившись от царствования, отдохнуть в каком-нибудь укромном месте, Аршад бек… Если действительно здесь вотчина Бекасыла, проследите, чтобы никого лишнего не было. Лишь бы враг не нагрянул.