Текст книги "Избранное. Тройственный образ совершенства"

9[74]74
  Леви – Ал-др. Ив. – «Русские Ведомости» – газета, издававшаяся в Москве в 1863–1918 гг. – «Газета Гатцука» – еженедельная газета, издававшаяся в Москве A. А. Гатцуком в 1880–1890 гг. При ней, в качестве приложений, издавались переводные и оригинальные романы и повести. – Московским генерал-губернатором в 1865–1891 гг. был кн. Влад. Андр. Долгоруков (1810–1891). – На акте был не митрополит, а тверской архиепископ Савва Тихомиров (1819–1896), известный ученый. – 824 января 1890 г. в Москве происходил 8-ой Археологический съезд под председательством А. Ф. Бычкова. – Шереметевский Фед. Петр. (1840–1891), с 1870 г. проф. физиологии Моск. унив., читал речь: «Физиологические основы психических явлений в пределах научного знания». – Попечителем Московского учебного округа в 1880–1895 гг. был гр. Пав. Ал-др. Капнист (1840–1904). – Еврей, получивший золотую медаль – Абрам Беркенгейм. – Веревкин Павел – товарищ М.О. по университету. – «Эрмитаж» – известный ресторан на Трубной площади (теперь в этом доме «Дом крестьянина»), устроенный в помещении трактира французом Оливье в 1870-х гг. – Кн. Урусов, Ал-др Ив. См. прим. к письму от 3/XI 1889 г. – «Стрельна» – загородный ресторан. – «Из кулей рогожных» – шуточное стихотворение Влад. Сер. Соловьёва, – «Пророк будущего», напечатанное в «Новом Времени» 1886, № 3582. См. «Письма B. С. Соловьёва», т. II, СПб. 1909, стр. 355–356. – Ив. Ив. Янжул (1846–1914) в 18741876 доцент, в 1876–1898 гг. профессор финансового права Моск. унив., впоследствии академик. – «Яр» – загородный ресторан. – Родзевич Игн. Игн. (ум. 1903) – московский журналист, издававший в 1881–1883 гг. газету «Московский Телеграф» – Михаил Конст. Иогель – беллетрист, печатавшийся в 1880-1890-хгг… в «Русской Мысли», «Артисте». Отдельно издано несколько его повестей и романов. – Марчелла – Марцеллина Зембрих – знаменитая певица (колоратурное сопрано), впервые выступившая на сцене в 1877 г. – «Колыбельная песня» П. И. Чайковского (1840–1893) на слова стих. Я. П. Полонского «Солнце и месяц». – Вальс Ардити (Paria) – соч. Микеле (1745–1838). – «Соловей мой, соловей» – романс А. А. Алябьева (1787–1851) на слова А. А. Дельвига. – «Лючия» – лучшая опера (1835) итальянского композитора Доницетти (1797–1848). – «Сомнамбула» – опера (1831) итальянского композитора Беллини (1801–1835). – «Макбет» – трагедия Шекспира. – Лекции Виноградова по истории Греции – литографированный курс. Двенадцать томов «Всеобщей истории» немецкого историка Георга Вебера (1808–1888) в переводе Н. Г. Чернышевского изданы Солдатёнковым в 1885–1889 гг.


[Закрыть]

Москва. 15 января 1890 г.

Понедельник.

Дорогой брат! Твои письма я все получил и с удовольствием читал. Известие твое, что деньги на лекции вышлют нам недели через две, меня не обрадовало: говорят, у нас последний срок – 25 января. Если Леви, действительно привезет мне только 10 руб., то будет очень печально: у меня в кармане 2 рубля, а 18 надо за квартиру платить, да и билетов на обед у меня со вчерашнего дня нет. Сегодня и завтра не обедаю – подожду, пока узнаю, сколько привез мне Леви. Положение вообще такое, что врагу не пожелаю. Не говоря уже о том, как тяжело брать эти деньги – не позволяешь себе съесть лишний кусок хлеба за чаем, выпить сладкий стакан чая – не в прикуску. Жду вот, как деньги получу – напечатаю объявление в Рус. Ведомостях. До сих пор не мог этого сделать, потому что нужно представить разрешение от обер-полицеймейстера на занятие уроками, и такое разрешение обходится в 3 рубля. Теперь какой-то студент через Здановича обещал дать свое разрешение. Другая надежда на газету Гатцука: если перевода и не примут, то, может быть, дадут какую-нибудь другую переводную работу, если язык понравится.

12 января – день св. Татьяны – день основания Московского Унив. (1775 г.). Что здесь творится 12 янв. – трудно описать. Я еще накануне решил прокутить в этот день 5 руб., которых у меня пока еще не было. Зданович решил заложить часы, а мои давно «лежат». Как раз 11-го вечером – deus ex machina – явилось твое заказное письмо, которого я ждал уже несколько дней. 12-го утром в половине 12-го пришел ко мне товарищ мой – филолог и мы вместе отправились в университет на торжественный акт. Актовый зал не велик и не важен. – Присутствовали: ген. – губернатор, митрополит, профессора в лентах и галунах, члены археологического съезда, множество публики и студентов. Сначала проф. Шереметевский часа полтора убийственным голосом читал речь о чем-то психологическом, потом был прочитан отчет университетский за 1889/9 г. (преподавателей 176, студентов около 4 тысяч); затем выдавались медали за сочинения, представленные на соискание медалей, далее два раза было пропето «Боже царя храни» и 2 раза Gaudeamus. Медали под звуки музыки передавали ген. – губернатор, митрополит, попечитель и др., пожимая руки и поздравляя. Между медалистами (золот. мед.) был один еврей, окончивший в этом году физико-математический фак. По окончании акта, в 2 часа, мы, т. е. Зданович, Веревкин (мой товарищ, филолог, из Твери) и я, поехали в Эрмитаж обедать. Студентов здесь было видимо-невидимо (Эрмитаж – роскошнейший в Москве ресторан). Пообедали, пили рябиновку, пиво, смирновку. Часов в пять уже было очень весело в зале, часам к 7 зала представляла большое разнообразие: здесь кто-то, стоя на столе, силится сказать спич, там дерутся или пускают друг в друга бутылки, в одном углу какой-то пожилой господин казачка отхватывает, в другом – какой-то грузин на четырехугольном столе лезгинку танцует. К тому времени и я порядком нагрузился; пил то у одного стола, то у другого (здесь незнакомых нет), попал в «кабинет», где какой-то пожилой господин «студент» накачал кларетом (недурное вино в 2 р. бутылка). Под конец, часам к 9, я уже целовался со всяким; между прочим запечатлел нежную безешку на толстых губах кн. Урусова – юриста, который, стоя на столе, спич сказал. – В 9 час. поехали мы громадною компанией в Стрельну (7 в. от Москвы). Здесь студентов было еще больше. Здесь же оказались и цыганки, между которыми было не мало истинных красавиц. Попал я и здесь в какой-то кабинет, где было много цыганок и студентов, и при всеобщем одобрении с пафосом декламировал: «Из кулей рогожных мантию etc» и еще многое из Лермонтова и др. Целовал ручки у красивых цыганок, говорил по-немецки с одною из них, родившейся в Венгрии, но часам к 12 почти совсем отрезвел. Здесь было не мало профессоров, большею частью пьяных до положения риз. Поймали студенты профессора Янжула, поставили на стол и требуют речи. У Янжула характерная русская физиономия, нос пуговицей – теперь так и пылал. Стоит это он на столе, едва на ногах держится; руки на животе сложил и кротко смотрит на бушующую вокруг толпу. «Ну что я вам скажу, – говорит. – Вы пьяны, как истинные студенты, и я пьян, как истинный студент. Что я могу вам сказать, как не речь пьяного?» – Из Стрельны поехали в Яр. Здесь та же картина. За одним столом сидели Мачтет, Родзевич (теперь редактор Г. Гатцука), Иогель (беллетрист) и др. Подошли, пожали руку Мачтету. Потом вокруг этого стола собралось множество студентов, говорили огненно-пьяные речи, провозглашали тосты и т. д. – Уехали мы в половине 3-го домой. Дома я лег в постель, но спать не мог. В 4 часа заснул, в 8 проснулся; желудок был немного не в порядке, голова ничего. Весь день занимался, а в 7 час. отправился на филармонический концерт. (Так как Харик не приехал, то я мог воспользоваться билетом.) Превосходный оркестр играл 5-ю симфонию Бетховена – восхитительную вещь, – и многое из оперы Масснэ «Сид». Я млел. Но когда запела Зембрих – растаял. Она пела: «Das Veilchen»(«Фиалка» (нем.).) Моцарта, «Колыбельную песню» Чайковского – 2 раза, Мазурку Шопена, Вальс Ардити (Parla), Соловей мой, соловей, из Лючии – 2 арии, из Сомнамбулы – одну, одну русскую песенку (какую – не знаю), и одну польскую (сама аккомпанировала себе на рояли) – всего на пяти языках: русском, польском, французском, итальянском, немецком. То есть пела – ах! Особенно Колыбельная песнь… Надо было послушать у ней «вечор спрашивала мать – где изволил пропадать»… «Колыбелоньку кашал» произносила она. Одно слово – восторг.

Сегодня в Малом т. в бенефис Федотовой идет «Макбет» с Федотовой в роли леди М. Сижу дома, 60 коп. на билет не могу истратить.

Занимаюсь я довольно много. Прочитал 20 листов лекций Виноградова по истории Греции, а теперь читаю 1-й том Всеобщей Истории Вебера (История Египта, Индии, Ирана, Персии, Китая и т. д., История евреев). Громадный том в 800 слишком страниц. Читаю медленно, окончу к началу следующей недели. Не нравится мне Вебер очень. Впрочем, об этом слишком много пришлось бы писать.

А вот, что с квартиры съезжаю – это коротко. Жил я в маленькой комнатке, хозяйка жила в большой. Теперь она придумала, что за большую можно получать 25 руб., а самой жить в маленькой комнате. Вывесила записочку и сдала комнату. Теперь я 17-го должен переехать. Завтра иду искать комнату.

10[75]75
  1890. I. 30.
  Ал-др Ив. Южин (кн. Сумбатов, 1857–1927) – известный артист; на сцене Малого театра с 1882 г. – Макс Поль и Мария Поспишиль, – известные немецкие драматические актеры. – В весеннем семестре 1890 г. В. И. Герье читал курс «Римская история» (4 часа) и вел семинарий «Исследование источников для римской истории в эпоху борьбы плебеев с патрициями» (2 ч.). – П. Г. Виноградов читал «Историю средних веков» (5 ч.) М. М. Троицкий читал курс психологии (2 ч). – Д. И. Азаревич «Патриции и плебеи в Риме». 1875. 2 тома. 11


[Закрыть]

Москва, 30 января 1890 г.

Вторник.

27-го января получил я урок в 20 руб. Занимаюсь с девочкой 10-и лет русским и нем. яз., географией и зоологией, главным образом, немецким. Урок полуторачасовой (5—½ 7-го) ежедневно, кроме воскресений и праздников. Ученица моя премилая девочка, по-нем. говорит бойко, но с ошибками. Дом богатый; мать француженка, но хорошо говорит по-русски. Урок этот получил я по объявлению. Достав у одного студента разрешение, пропечатал я в Русск. Вед. три раза (через день) объявление в 5 строк и за это удовольствие заплатил 90 коп. «Литература» моя гласила: «Студент ищет урока. Предметы гимназ. курса и нем. язык (теорет. и практ.). Адрес… студенту». После 2-го объявления я получил и предложение.

Еще надеюсь достать урок в 10 руб., и тогда шабаш. Сообщаю тебе об уроке лишь теперь потому, что положительно не мог урвать времени написать закрытое письмо. Вчера вечером был я на грузинском вечере (устроен студентами-грузинами) в Благородн. Собрании. Видел прелестные живые картины, слушал недурные народные песни грузин, смотрел лезгинку (вот танец, доложу я тебе! Все отдай, и мало). Даже пьесу грузинскую недурно разыграли грузины-студенты. Потом с 11 часов были танцы. Я ушел в 2 часа. Время провел недурно; у меня между кавказцами много знакомых.

В театре я за эти две недели был всего лишь один раз: шел Макбет (в Малом т.) с Федотовой и Южиным. Я видел М. в Берлине Max Pohl и Marie Pospischil. Техническая обстановка в Малом театре супротив Берлина из рук вон плоха. Pohl играл гораздо лучше Южина (за исключением последнего действия, где Южин был очень хорош). Федотова на мой взгляд, в леди Макбет не годится: в ней слишком много женственности, которой она не утрачивает и в этой роли. Макбет шел в середине января в бенефис Федотовой; ей тогда поднесли множество выигрышных билетов и шкатулку, полную червонцев. Я был на третьем представлении Макбета и за то, чтобы стоять в райке, на самом верху, заплатил 60 коп. Билет на галерею, стоимостью в 35 коп., барышники продавали по 1 рубл. – 1 рубл. 25 коп. Завтра Макбет идет в 7 или 8 раз, а сегодня утром уже были распроданы все билеты. Сегодня бенефис Ермоловой. Она выступила на сцену впервые (в Малом же театре) 30 января 1870 года 15-летней девочкой. Идет «Федра» Расина. Билеты все были распроданы неделю тому назад. Овации будут, вероятно, грандиозные.

Занимался я за это время много. Теперь слушаю лекции и весьма подробно записываю лекции по римской истории (Герье) и средневековой (Виноградов); лекции по психологии (Троицкий) возобновятся в субботу. У Герье записался я на семинарий по римской истории. В прошлом семестре я колебался выступить с рефератом, теперь вызвался. Работа будет состоять в чтении и анализе сочинения Азаревича: «Патриции и плебеи в Риме». Теперь у меня опять пропала охота к книге, и, вероятно, опять вследствие усиленных занятий. Сегодня я уже просто лежал на диване, скрестив руки, и мечтал. Читал Пушкина и мечтал. Дня три не стану заниматься.

11[76]76
  1890. III. 6.
  Ювенал (I–II в. нашей эры) – знаменитый римский сатирик. – «Отелло» – опера (1887) Верди (1813–1901). – Медея Ивановна Мей (по мужу Фигнер) (1859–1952) известная оперная певица. – Ник. Ник. Фигнер (1857–1919) – знаменитый тенор. – Инглези Владимир Дмитр. – товарищ по университету М.О. – «Ромео и Джульетта» (1867) – одна из лучших опер Гуно (1818–1893). – Эрнесто Росси (1829–1896) – знаменитый итальянский трагик. – «Мейнингенцы» – знаменитая драматическая труппа мейнигенского придворного театра, совершившая в 1874–1890 гг. много поездок по Европе. В России мейнингенцы были в 1885 и 1890 гг. – Великим постом 1890 г. гастролировала в Москве (в театре Корша) немецкая труппа лилипутов. Репертуар труппы составляли феерии. Наибольший успех имел самый маленький из лилипутов Эберт, прозванный за комический талант «Коклэном в карманном издании». – Ивановский Алексей Арсеньевич (р. 1866) – антрополог и географ, впоследствии пр. – доц. Москов. унив. – Васильев М. К., украинский этнограф. – Ковалевский Максим Максим. (1851–1916), знаменитый историк и социолог; в 1877–1887 гг. был проф. государственного права Моск. унив. – «Овечий источник», пьеса великого испанского писателя Лопе де Веги (1562–1635), переведена на русский язык С. А. Юрьевым (изд. 1887 г.). – Юрьев Серг. Андр. (1821–1888) – писатель, переводчик, театральный критик, в 1878–1884 гг. бывший председателем Общ. Люб. Росс. Слов. при Моск. унив. – Статья М. М. Ковалевского напечатана в кн.: «В память С. А. Юрьева. Сборник, изданный друзьями покойного». М., 1891. – Станюкович Конст. Мих. (1844–1903) – известный писатель. – «Лепешкинское общежитие» основано фабрикантом Сем. Вас. Лепешкиным (1852–1913) в Филипповском пер., д. 9.


[Закрыть]

Москва, 6-го марта 1890 г.

Вторник.

Я здоров, хожу на лекции, на урок и дома читаю. В последнее время я увлекся философией, и вот уже две недели ничего другого не читаю. Прочитал я несколько книжек и как раз теперь, когда увидел возможность решения многих и многих загадок, – я принужден оставить эти занятия, к которым привязался страшно, и которые дали мне много счастливых минут. Если устроюсь на каникулы несколько удобно, то они целиком будут посвящены философии (и Шекспиру).

Работы предстоит много. Экзамены у нас (по греческой, римской, средневек., новой истории) – 11, 17, 23 и 28 мая. К экзамену надо пройти 200 литограф. листов, да эпизодические курсы прочитать. А до этого надо еще сдать по домашнему чтению из лат. и греческого; с этим я хочу развязаться поскорее: на этой неделе постараюсь сдать латинский (10-ую сатиру Ювенала), а на будущей – греческий (возьму, вероятно, какую-нибудь книгу из Меморабилий). К субботе на той неделе (17-го) должен я приготовить реферат по Азаревичу, который едва начал. Словом работы неотложной так много, что заниматься посторонними вещами, как бы важны они ни были, – грех.

В итальянской опере был я уже три раза. В первый раз пошел я на «Отелло» Верди – с уч. Медеи-Мей и Фигнера – по билету Инглези (мой товарищ, племянник кишиневского И.). Он слышал «Отелло» несколькими днями раньше по разовому билету, а потом купил абонемент на 5 спектаклей, и так как первый из них был «Отелло», то он и предложил мне любезно свой билет. Через несколько дней шла опера Гуно: «Ромео и Джульета» (без Фигнеров) – и я за билет заплатил – как-то нечаянно – 1р. 10 коп. Еще через несколько дней шел «Фауст» с участием берлинской Паттини, я взял билет в 30 коп. и стоял. Голоса Фигнеров понравились мне весьма мало. Как он играет – это невозможно описать: Барная в этой роли он за пояс заткнет. В «Отелло» понравились мне особенно последние два акта. «Ром. и Дж.» ты, кажется, слышал. Вот опера!.. Последние два акта привели меня в настоящий восторг. О «Фаусте» и говорить нечего. Я, кажется, писал тебе, что о Пасхе будет здесь играть Росси с мейнингенцами. Мейнингенцы будут играть в одном театре, а Росси со своей труппою – в другом. Как первые, так и последний из Москвы едут в Киев и Одессу.

Лилипутов еще не смотрел. Собираюсь пойти.

В субботу вечером был на заседании Этнограф. – антропологического общества. Рефераты были интересные, особенно два («О религ. представлениях чукчей» читал студ. Ивановский, и «Об антропоморфических представлениях у малороссов» – о доле, о злыднях и т. д., Васильев). В воскресенье, в 1 ч. дня, было публичное заседание Общества любителей российской словесности. Случайно узнав об этом ровно в час, я – как был – в тужурке, бегом пустился в университет, где происходило заседание, – подоспел еще до начала. Большая зала была полна публики, в которой преобладал женский пол, и студентов. Я пробрался вперед к самой кафедре. Читали: 1) Стороженко статью Максима Ковалевского «О народе в драме Лопе-де-Вега “Овечий источник” (Звезда Севильи)», посвященную памяти Юрьева, 2) Г. А. Мачтет свой новый рассказ «Первый гонорар» и 3) К. Станюкович – две главы из своего нового романа «Первые шаги». Статья Ковалевского мне не понравилась – в приложении к драме Л-д-В. Сама по себе, как психология.

Вторник, 6 марта, 6½ час утра.

Пусть не удивляет тебя, что письмо прервано на полуфразе. Тут целая история.

Сегодня 6 марта, когда я должен, с одной стороны, получить заказанные на прошлой неделе сапоги и заплатить 5 руб. (5 уже уплачено), с другой – купить обеденный абонемент на полмесяца (5 руб.), т. е. должен выложить 10 руб., причем и сам не должен остаться без денег. Вчера было 5-ое марта, т. е. день, когда я с сокрушением думал о 6-ом марта, потому что в моем кошельке всего 7 руб. Та же мысль сокрушала мое настроение и вчера вечером, когда я сел писать это письмо. Вчера вечером, в начале 11-го часа, в ту минуту, когда я написал слово «психология» – се, разверзается дверь, и грядет муж некий во славе своей. Муж был почтенный, но мне неизвестный. Спрашивает он меня, не могу ли я перевести с немецкого статейку. – Могим! – говорю. – Оказывается, что ему к 8 час. утра надо иметь перевод статьи в 15 стр. для какого-то инженера (о канализации); он поехал в лепешкинское общежитие в надежде найти там студента, знающего по– немецки, но там такового не нашел, а встретил Здановича, который и направил его ко мне. Я понимал, что сколько запрошу за работу – он даст, и это именно побудило меня быть как можно скромнее в своих требованиях. Я запросил 6 р., на что он тотчас же согласился. Без передышки, хотя бы на 5 м., я диктовал (он писал) с 11 до 5 – и окончил. Как трещала голова после этого – можешь себе представить. Он расплатился, многократно благодарил и обещал вскоре такую же работу, но не столь спешную. После того я лег спать и проспал 1 час – до 6, потом встал – и вот, я пишу тебе обо всем этом. Я спал бы часов до 11–12, если бы в 9 час. не было Психологии, а в 11 Истории нем. лит. (Фауст).

Как уместны теперь эти 6 руб., ты, конечно, чувствуешь. Но только голова, сидящая на моих плечах, чья-то, но не моя. Как пойду в 5 час. на урок – не знаю.

Итак, продолжаю прерванную фразу.

Сама по себе, как опыт психологии народной, статья Ковалевского интересна.

Рассказ Мачтета, превосходно прочитанный, представляет собою нечто столь пленительное, столь проникнутое хорошим чувством, что я и передать не могу. Это лучшее из всего, что я у него читал.

И когда Станюкович, шамкая и гримасничая, начал после этого перла читать противные разговоры своих великосветских героев, я готов был размозжить ему голову. А публика аплодировала ему даже больше, чем Мачтету.

Все заседание продолжалось от часа до четырех.

12[77]77
  1890. III. 17.
  Кн. Б. А. Щетинин «Два поколения. Студенты 1830-х и 1880-х гг.» Этюд. М. 1890. – В XII томе собрания сочинений Л. Толстого народные рассказы и легенды, «Декабристы», «Холстомер», «Смерть Ивана Ильича» и «Власть тьмы». – Шелли (1792–1822) – знаменитый английский поэт. – Студенческие волнения были связаны с закрытием Петровской академии и носили академический характер. В Петербургском университете в связи с волнениями студентов подал в отставку Д. И. Менделеев.


[Закрыть]

Москва, 17 марта 1890 г.

Суббота; 9 час. веч.

Читаю теперь мало. Прочитал на прошлой неделе «Два поколения» (студенты 30-х и 80-х годов), книжку, написанную кончающим студентом-юристом (Щетининым) и вышедшую в свет несколько недель тому назад. У автора, как мне кажется, есть талант, но это не мешает его книжке быть чрезвычайно вздорной. Прочитал еще около половины 12-го тома Толстого и далее поэму Шелли «Аластор». Но все это, между прочим, урывками, главное же мое чтение – лекции прошлого семестра.

Не знаю, слышал ли ты уже, что у нас на прошлой неделе были крупные студенческие беспорядки. Я теперь слишком утомлен, чтобы подробно рассказывать о них (я едва пишу, так меня клонит ко сну). На сходках 7, 9 и 10 марта было арестовано более 500 студентов, во вторник их судили унив. судом и многих присудили к увольнению до августа с тем, чтобы они тогда перевелись в другой университет. Этих высылают на родину; число их простирается, как говорят, до 200. Остальные выпущены на свободу и отделаются 7-дневным карцером.

13[78]78
  1890. IX. 12.
  Н. Я. Грот читал в осеннем семестре 1890 г. для студентов III курса «Психологию» (2 ч.), а В. О. Ключевский «Русскую историю до пресечения Рюриковой династии» (4 ч.) – Фельетоны Ив. Ив. Иванова печатались в «Русских Ведомостях» под общим заглавием «Отголоски сцены». См. еще письмо от 27. II. 1891. – Платен фон Август (1796–1835) – известный немецкий поэт. – «Очерки Испании. Из путевых воспоминаний». Изд. Е. Гербек. 2 тома. М. 1889 – сочинение Вас. Ив. Немировича-Данченко (р. 1848). – «Дон-Кихота» Сервантеса М. О. читал в пер. В. Карелина. 2 т. СПб. 1881. «Болезни памяти» – соч. известного французского психолога Теодула Рибо (1839–1916). – Аккерман Луиза (1813–1890) – французская поэтесса. – Стихи М. О. писал еще в детстве, но печатал их мало: три стихотворения в «Новом Слове» 1897, май, три стих, в «Русской Мысли» 1913, май и шесть стихотворений там же 1915, январь.


[Закрыть]

Москва, 12 сентября 1890 года, среда, веч., 10 час.

У нас лекции начинаются одна за другой, на этой неделе открываются почти все. Я писал тебе, какие лекции мне приходится слушать. Особенно хороши были вступительные лекции Грота и Ключевского. Лекции Грота (психология) я даже собираюсь издавать, т. е. если найдется издатель (студент, конечно), который возьмет на себя собственно издательскую деятельность, то я за известную часть прибыли возьмусь доставлять готовые лекции.

О себе могу сказать, что я здоров и даже поправился за последнее время. Поправка эта последовала отчасти от улучшения пищи. Кстати, я приготовил для тебя несколько фельетонов, из ряда вон выходящих. Это статьи проф. Иванова о театре. Что-то новое по своей бодрости и свежести. Что-то отрадное дышит в них. Читать их истинный праздник. Увидишь сам. Когда будешь иметь время, напиши, – я пришлю.

Еще от чего я поправился, это – от улучшения состояния духа. У профессора я не был – все не соберусь. Хандра же прошла сама от себя. От времени. Я снова, по-прежнему, читаю весь день, и это меня не утомляет. Прочитал я Дон-Карлоса (Шиллера), Путешествия Гулливера (Свифта), Ченчи, Королеву фей и лирические стихотворения Шелли, стихотворения Платена, Очерки Испании Немировича-Данченко и многое другое. Теперь читаю Дон-Кихота, полного, читаю по малу, страниц по 30 в день, с благоговением, внимательно. На днях прочитал «Болезни памяти» Рибо, читал два раза, многое выписал и вообще усвоил. Много занимаюсь франц. языком, читаю Аккерман и Сафо Додэ. Хотел было даже взяться за английский, да денег нужно. Большую часть времени сижу дома за книжкой, хожу мало куда, гуляю ежедневно. В театре, кроме тех двух раз, был еще раз третьего дня, кажется, – все у того же Корша. Шла пьеса между скверными скверная. В опере еще не был – денег нема.

Еще могу о себе сообщить, что на прошлой неделе впервые переписал в одну тетрадь все стишки, которые написал за последние два года. Целых, более или менее отделанных, 13; отрывков и недоделанных довольно много. Переписал я все, что было на клочках бумаги. Эта переписка имеет, так сказать, символическое значение. Если я буду писать тебе о той смене сомнения и уверенности в себе, которая мутит меня часто, но никогда так, как за последние недели, то я повторю то, что тебе, без сомнения, случалось читать. Я пытаюсь решить этот вопрос объективно и честно; я, кажется, готов, решив его отрицательно, подавить в себе даже потребность выражать волнующие меня чувства.

Но я могу решить его лишь наполовину; я, пишущий стихи, и я, судящий их, – все ведь один и тот же. И отсюда эта мука. Но в последнее время я все– таки кое-что решил; я решил, что такими стихами все же не улицы мощены, и что не у всякого, слагающего стихи, бывают минуты такого вдохновения, как у меня, и вот, что дало мне силы решиться переписать свои стихотворения в одну тетрадь. Потому что так велико было во мне раньше сомнение, что даже на такое ничтожное дело не хватало у меня решения.

Теперь я спокойнее жду случая услышать об этих стихах мнение знающего человека. Гольцев теперь за границей. Как только он вернется, я снесу ему несколько стихотворений.

14[79]79
  1890. X. 7.
  Редактор» – В. А. Гольцев.


[Закрыть]

Москва, 7 окт. 90 г.

Воскресенье, 9 час. веч.

Сегодня утром был я у редактора журнала и говорил с ним насчет моих стихов. Он говорит, что задатки таланта есть, но надо еще поработать над содержанием и над формою. Говорил я с ним около получаса, но разговор касался такого множества предметов, что об одном важном пункте я забыл его спросить: именно, насчет того, напечатать ли мне несколько стихотворений в каком-нибудь еженедельном журнале, или еще подождать. Теперь я очень сожалею об этом. Впрочем, – он предложил мне, если я напишу что-нибудь и захочу узнать его мнение – зайти к нему с этой вещью; так что, может быть, через некоторое время мне представится снова возможность видеться с ним. Кроме того, он дал мне несколько советов чисто-технического свойства: насчет размера стиха и т. д.

15[80]80
  1890. X. 31.
  В 1883 г. была учреждена комиссия «для пересмотра действующих об евреях в империи законов» под председательством гр. Конст. Ив. Палена (1830–1912), бывшего в 1867–1878 гг. министром юстиции. – Ввиду усилившихся нападок правой прессы на евреев В. С. Соловьёв летом 1890 г. составил проект протеста, который Ф. Б. Гец отвез Л. Толстому. Л.Н. подписался под протестом. Вторым подписался Б. Н. Чичерин, а затем еще 66 московских ученых, литераторов и общественных деятелей. Под несколько измененной редакцией протеста подписались 55 представителей науки и искусства в Петербурге. Протест был напечатан, но без подписей, в «Times».


[Закрыть]

Москва, 31 окт. 1890 г.

Среда, 8 час. утра

Дорогая мамаша!

Вы читали, вероятно, что вскоре соберется новая комиссия по еврейскому вопросу, которой будут представлены результаты деятельности предыдущей комиссии (графа Палена); от этой новой комиссии ожидают много недоброго: разных ограничений в торговле и т. д. Очевидно, ввиду этого, в Москве затеялось такого рода предприятие: граф Л. Толстой (знаменитый писатель) и Соловьёв (философ) составили адрес, протестующий против современного взгляда на евреев и обращения с ними и требующий расширения их прав. Под этим адресом будут приглашены подписаться лучшие люди России (профессора, ученые литераторы и т. д.), затем он будет представлен государю и распространен в обществе во множестве списков.

Нет сомнения, дело это удастся: подписей соберется не мало; все лучшие профессора нашего университета подпишутся. И каков бы ни был практический результат его, верно одно: оно будет иметь громадное влияние на общественное мнение. Ввиду этого факта отныне ни один сколько– нибудь интеллигентный человек не решится худо говорить о евреях. Пусть– ка теперь какой-нибудь студент скажет слово «жид» – тотчас ему можно напомнить, что лучшие русские люди, перед которыми и он преклоняется, выступили в защиту евреев.

Самого адреса я еще не читал. Как только буду иметь возможность, пришлю Вам точную копию. Весь город (и не одни только евреи) говорит об этом. Одна здешняя газета даже напечатала уже ругательную статью по этому поводу: говорит, что евреи всех этих ученых и писателей подкупили и т. п.