Текст книги "Избранное. Тройственный образ совершенства"

91[185]185
  1905. I. 18.
  Арсеньев Конст. Конст. (1837–1919), писатель, общественный деятель. – Анненский Ник. Фед. (1843–1912), публицист. – Мякотин Венедикт Алдр. (1867–1937), историк, публицист. – Пешехонов Алексей Вас. (1867–1933), публицист. – Кареев Ник. Ив. (1850–1931), известный историк. – Кедрин Евгений Иван. (р. 1851), адвокат и общественный деятель. – Семевский Вас. Ив. (1848–1916), историк. – Гессен Иосиф Влад. (р. 1866), юрист, общественный деятель. К перечисленным М.О. лицам присоединился еще рабочий Д. В. Кузин, оказавшийся провокатором. – Витте Серг. Юльевич (1849–1915), уволенный в 1903 г. с должности министра финансов, до 17 октября 1905 г. занимал пост председателя комитета министров. – Гапон Георгий Ал-др. (р. ок. 1870 г., повешен соц. – революционерами 28 марта 1906 г.), главный виновник расстрела рабочих 9 января 1905 г. – Убитый Васильев был не священник, а рабочий. – Трепов Д. Ф. 11 января был назначен на вновь учрежденный пост Петербургского ген. – губернатора. – Ст. М.О. «Молодость Чаадаева» напечатана в «Научном Слове», 1905, № 6. – Миролюбов, Викт. Серг., редактор с конца 1898 г. «Журнала для всех» (с 1895 г.), сильно поднял этот журнал. – М.О. в «Ж. для всех» 1905, № 10 поместил ст. «Памяти Т. Н. Грановского».


[Закрыть]

Подольск, 18 янв. 1905 г.

Дорогой брат!

Маруся обещала тебе, что я напишу тебе московские новости. Но смешно писать о том, что через две недели, когда ты будешь читать, уже станет стариной. Потому что события идут теперь быстро. О том, что было в Пет. 9-го, ты верно знаешь и не из газет. Не знаешь, может быть, только, что накануне вечером – говорят, девять человек, точно не знаю – именно? К. К. Арсеньев, Горький, Анненский, Мякотин, Пешехонов, Кареев, Кедрин, Семевский, И. Гессен и еще кто-то – пошли к Св.-М., но он их не принял, тогда к Витте, он выразил им полное сочувствие, но сказал, что все в руках мин. вн. дел, – вызвал Св.-М. к телефону, но тот отвечал, что на завтра уже план действий выработан и распоряжения отданы, так что их аудиенция будет бесцельна. А они пришли сказать, что на завтра ожидается народное возмущение и что ввиду этого необходимо объявить о созыве нар. представителей. 10-го ночью все они были арестованы, исключая Арсеньева. Горький, успевший уехать в Ригу, был взят там. В ред. «Нашей жизни» и «Наших дней» были обыски. Теперь в Пет. диктатура, все учебные заведения и даже публ. библ. закрыты. В Москве стачка была небольшая, мирная и даже уже почти кончилась. Гапон, говорят, легко ранен и не взят – скрыт рабочими, а другой священник – Васильев, говорят, убит. Говорят, убито до 3 тыс. чел. – вывезено 23 вагона трупов. Между прочим убита сестра врача Бердического (мой знакомый в Осташкове), фельдшерица. Трепов живет в Зимн. дворце безвыходно. Витте продолжает игру. Я думаю, он ждет надлежащей минуты, чтобы взять в руки дело реформ.

Мы здоровы. Маруся переходит в 9-й месяц. Думаем числа 10–15 с нею переехать в Москву – она будет у брата, а я буду ездить взад-вперед. Рожать она будет в лечебнице. Перевожу, готовлю деньги. Еще – занимаюсь Чаадаевым. В субботу приезжала секретарша «Журн. для всех» с предложением от Миролюбова писать несколько статей в год по литературе; я согласился.

92[186]186
  1905. X. 24.
  В это время шли черносотенные погромы. – Елиз. Ник. – Орлова.


[Закрыть]

Москва, 24 окт., понед.,

5 час. дня [1905 г.]

Дорогая мамаша!

Сейчас получил Ваше большое письмо от 16-18-го, а телеграмма пришла, как следует 22-го. Едва могу владеть собой при мысли о том, что Вы должны были пережить 18-21-го. Все-таки телеграмма, хоть мало, но успокоила меня.

Мы здоровы, и волнение у нас утихает, но как тяжко было эти дни читать газету, Вы понимаете; нервы у нас обоих очень расстроились, как, впрочем, и у всех. Вашего адреса я не знаю, это очень жаль; пишу все еще на адрес Громбаха.

Пишу немного, потому что Елизавета Николаевна захватит письмо к почте, она ждет. Не беспокойтесь о нас. Елиз. Н. кланяется Вам.

93[187]187
  1906. IV. 25.
  Аладьин Алексей Фед. (р. 1873), в Думе организовал «трудовую группу», в июле 1906 г. уехал за границу и политической роли больше не играл. – Яковлев Алексей Ив. (р. 1878), пр. – доц. с 1906 г., проф. русской истории Моск. ун. с 1917 г.


[Закрыть]

Москва, 25 апреля 1906 г.,

вторн., 7 ч. веч.

Дорогие мои!

Даже и не верится, что после завтра открывается Дума. Что-то будет! Полдня уходит на чтение газет. Уже теперь кое-что ясно. Ясно, во-первых, что Дума расколется надвое: на кадетов умеренных с Милюковым во главе, которые за мирные попытки и умеренные подачки крестьянству и рабочим, и на революционную группу, куда войдут левые кадеты и все крестьяне. Вероятно, перевес будет на стороне этих крайних, и тогда Дума сразу начнет наступательно, т. е. объявит открытую революцию. Вождем крестьян будет, как уже теперь видно, Аладьин. Недавно я слышал рассказы о нем одного его земляка, прив. – доц. Яковлева. Аладьину 33 года или около того; его отец был из крестьян, но уже мелким удельным чиновником. Сам Аладьин учился в симбирской гимназии и дошел первым учеником до 8 кл.; он способен, говорит Яковлев, не по гимназически, память хорошая и пр.; он белокур, вид смышленого мастерового, голубые, чуть насмешливые глаза. За эту усмешку он и пострадал в 8-м кл. Как раз тогда перевели к ним директором Свешникова, известного искоренением неблагонадежности в разных гимназиях. Он сразу невзлюбил Аладьина и однажды объявил ему: А., если вы не бросите эту улыбку, я вас завтра же выгоню из гимназии, на что Аладьин ответил, что эта улыбка не в его власти, и был выгнан. Тогда он отправился в Казань и в том же году выдержал там экстерном на круглое 5. Потом он учился в Петерб. унив. на естественном, попался по рабочему делу, посидел и был выслан на сколько-то времени в родной Симбирск, но отсюда предпочел удрать заграницу. Поехал он сначала в Бельгию и принялся изучать электротехнику, оттуда перебрался в Англию. Теперь он уже 8 лет прожил за границей, служа где-то электротехником в Лондоне. В ноябре он вернулся в Россию, в Симбирск. Он никогда не имел ничего общего с крестьянами, но за эти несколько месяцев он, благодаря своему большому организаторскому таланту, занял среди симбирского крестьянства такое положение, что крестьяне ему в рот смотрели и каждое слово его было для них свято. Конечно, он прошел в Думу, да и все депутаты от Симб. губ. выбраны с его согласия. Держался он на выборах, как видно, хитро и ловко, и вообще, должно быть, бестия. Но вместе с тем, похоже, и убежденный человек (может быть, это только ненависть к сытым барам, след. и кадетам); он с.-р. Это он организовал в Петерб. совещание крестьянских членов Думы (в его же квартире), и верно он же будет их вождем.

94[188]188
  1908. I. 11.
  Наташа (р. 1907) и Сережа (р. 1906) – дети М.О. – В 1908 г. М.О. вел литературное обозрение в «Вестнике Европы». – «Чаадаев» – книга М.О. «П. Я. Чаадаев. Жизнь и мышление» М. 1908. – Котляревский Нестор Ал-др. (1863–1925), известный историк литературы, академик. – Лернер Ник. Осип. (р. 1877), известный пушкинист. – «История молодой России» М.О. изд. Сытина. М. 1908. – Воронов П. Н. – редактор «Русской Старины» с 1908 г. – Ст. М.О. «И. В. Киреевский» напечатана в «В. Евр.» 1908, № 8.


[Закрыть]

Москва, 11 января 1908 г.

пятн., 7 час. веч.

Дорогие мои!

Маруся купает Наташу и еще собирается купать Сережу, а я, кончив Литер. Обозр., собираюсь пойти в Литер. – Худож. кружок послушать реферат Овсянико-Куликовского.

Вчера вечером был Венгеров – он приехал на неделю по делам Пушкина. Рассказывает, что мой Чаад. в Петерб. имеет большой успех – видное явление сезона; передал чужие хвалы и сам говорит комплименты. Академия дала его на разбор Нестору Котляревскому. Большого шума наделала среди пушкинистов моя «Северная любовь Пушкина», в янв. книге В. Евр. Это ново и смело; Венгеров говорит, что это роман, т. е. моя фантазия, но возражения, которые он делает, так наивны на мой взгляд, что нимало меня не убедили. Лернер – хороший знаток Пушкина – пишет мне, что моя статья – ряд натяжек, и что он пишет на нее возражение. А пока я не слышал ни одного дельного возражения.

В «Соврем. Мире» (Мир Божий) январь – целая статья Плеханова о моем Чаадаеве, 20 с лишним страниц. Хвалит и полемизирует. Как идет «И. Мол. России» – не знаю, рецензий еще не видел.

Дня 4 назад вечером звонок; иду отворять – вижу, военный, похоже полковник. Называет меня и входит; я думал жандарм. Рекомендуется – редактор «Русской старины», Воронов. Просит сотрудничества и пр. Сказал, что пришлет Рус. Стар. за прошлый год и за этот натурально.

Еще из области литер.: мне доставили огромное собрание ненапечатанных писем славянофила И. В. Киреевского, так как я собираюсь писать о нем. Это очень ценный материал.

Венг. просидел вчера с 6 до 11, дважды чай пил и ужинал; рассказывал много любопытного из литературной жизни Петербурга.

95[189]189
  1908. X. 20.
  Письма Н. П. Огарёва к его первой жене были напечатаны М.О. в сб. «Слово», кн. I (М., 1908) под ред. Ник. Ал-др. Крашенинникова (р. 1878). Альманах «Новое Слово» был переименован в «Слово». – Кистяковские – Богдан Ал-др. Кистяковский (1880–1921), социолог, юрист, пр. – доц. Демидовского лицея. Его жена Марья Вильям., рожд. Беренштейн. – Жена Виноградова – Луиза Августовна, рожд. Спанг, норвеженка, первым браком – была за датчанином Харпедом. – Савин Ал-др Ник. (1873–1923), профессор всеобщей истории Моск. унив. – Андрей Белый – Бор. Ник. Бугаев (1880–1934), известный писатель.


[Закрыть]

Москва, 20 окт. 1908 г.

Понед.

Дорогие мои!

Из вашего молчания я понимаю, что комнаты у Вас, мамаша, еще нет. Что Вы денег не прислали назад, этому я рад. Они мне теперь и не нужны: я заработал в последние две недели 400 руб. Дело было так. У меня издавна лежат письма Огарёва к его первой жене; я не люблю печатать сырых материалов, но теперь, когда так остро понадобились деньги, я решил использовать их. Тут как раз пришел ко мне (принес свою книгу) один писатель, издающий альманах «Новое Слово». Я ему и предложил, а он ухватился обеими руками. Решили, что к 15–16 я доставлю ему 4 печатных листа, что он заплатит по 100 руб., 150 сейчас авансом, остальное по напечатании. 150 он сейчас же дал (от них уже и следа не осталось); я сел за работу. Работал дней 10, как каторжный, с утра до 10–11 вечера; сам написал текста 1½ листа, так что, связав письма своим текстом, дал настоящий роман. Альманах выйдет, верно, через месяц.

Мы эти дни сделали несколько визитов ответных, по вечерам: были у Петрушевских и у Кистяковских, а третьего дня даже на ассамблее. После того, как Виноградов был у нас, я два раза заходил к нему и не заставал; в пятницу от него записка с приглашением в субботу вечером к чаю. Мы пошли – а там оказался целый раут – профессора и вообще его знакомые. Маруся шла, как на пытку; а когда перешли из гостиной в столовую к столу, m-me Виногр., знатная иностранка (она, между прочим, очень красива и грациозна), начала рассаживать всех по заранее составленному списку, и оказалось, что Марусе сидеть на почетном месте – у узкого края стола вдвоем с самим Виноград. Я думал, она погибла, но ничего: Виногр. весь вечер очень мило и просто беседовал с нею, и она с ним и с другим своим соседом, Савиным (это преемник Виногр. по здешней кафедре всеобщей истории). Великолепно сервированный стол, царственная хозяйка, тонко муштрованная прислуга – и все же Россия одержала верх над Европою: через полчаса все приняло простой, демократической вид, и чинность исчезла, так что, когда потом перешли в кабинет и принялись, стоя и сидя, за вино, была просто веселая толчея. И тут m-me Виногр. не отходила от Маруси. Теперь надо ждать их официального визита к нам. Если они сделают это, не предупредив по телефону, они рискуют застать меня в рваном пиджаке и без манжет. Им же хуже.

Были у нас в последние дни, кроме обычных – Елиз. Ник., Петруш., Кистяковский, Андрей Белый, поэт декадентский, очень милый и умный человек, и Булгаков просидел вечер, и многократно Венгеров, пробывший здесь неделю.

96[190]190
  1909. I. 3.
  Письма А. И. Эртеля под ред. и с пред. М.О. были изданы в 1909 г. Сытиным. – Дети Абр. Осип. – Ал-др, Михаил, Елена и Надежда (р. 1908). – Вернувшись из Англии, В. Г. Чертков в 1908 г. поселился близ Ясной Поляны, в Телятенках, откуда властями был выслан в марте 1909 г.


[Закрыть]

Москва, 3 января 1909 г.

Суббота.

Еду сегодня ночью на один день к Черткову, другу Л. Толстого, – в двух верстах от Ясной Поляны. Это по делу писем Эртеля: надо условиться с ним, какие места в его переписке с Эртелем он хочет вычеркнуть. Это по Курской дороге, и письмо это я опущу прямо в почтовый вагон.

Крепко целую вас и детей. Ваш М.Г.

97

Москва, 8 января 1909 г.

Дорогие мои!

У Черткова я пробыл 1½ дня. Было очень интересно. Чертков очень богат; выстроил он в двух верстах от Ясной Поляны дом в 32 комнаты и живет единственно для толстовской пропаганды. Более мягкого, сердечного человека я не видел, и все там мягкие, сердечные люди. Дом полон всяких людей, толстовцев и не толстовцев, никто не курит, едят вегетарианское, говорят друг другу «ты», едят все (и прислуга, и кучера, и пр.) вместе, на клеенке, без салфеток, деревянными ложками. Чертков повез меня в Ясную к Толстому, и тут у меня вышел с Толстым крупный разговор. Прежде всего обстоятельства сложились неблагоприятно: мы застали его в ту минуту, когда он собирался ехать верхом кататься. Затем Чертков представил меня почему-то, как сотрудника В. Е.; возможно, что Т принял меня за интервьюера. У него совсем пропала память на лица и имена; и хотя мы с ним знакомы, и он читал и Печерина, и Киреевского, но, видимо, не узнал меня. Чертков, на основании разговора, который у меня был с ним раньше, дома, с места в карьер сказал: «Вот, М. О-а интересует вопрос, что Вы думаете о Боге, как творце мира» и пр. Толстой стал отвечать, тотчас пришел в раздражение, не давая мне говорить, и объявил, что я опутан жалким суеверием. Я молчал. Это продолжалось минут 10, не больше, затем Чертков сказал ему: Л.Н., Вам, кажется, пора ехать. Толстой встал и со словами: Да, нагрешил, нагрешил – пошел одеваться и уехал. Чертков очень извинялся, что не вовремя завел разговор и просил меня подождать, потому что-де и старику наверное тяжело, что он поступил дурно. Действительно, Толстой вернулся очень скоро – верно боялся, что мы уедем. Скорыми шагами вошел, просил у меня извинения – «нехорошо себя чувствую сегодня», – возобновил тот разговор и спокойно объяснил свою точку зрения. Потом встал, чтобы идти отдохнуть, сказал, что рад, что еще поговорил, несколько раз подавал мне руку, спросил, когда я уезжаю и узнав, что я буду ночевать, сказал: «Значит, до свидания. Надеюсь, что увидимся. Или завтра приезжайте ко мне, или я к вам заеду». Но мне уже было неприятно его видеть в другой раз, и я уехал днем 12-часовым поездом, чтобы не встретиться с ним (я мог уехать и ночью). Чертков потом сказал: «Знаете, мне было даже приятно видеть Л.Н. таким. Видишь, что все-таки человек с человеческими слабостями, а то он так недосягаем…» Да, неукротимый старик!

98[191]191
  1909. XI. 24.
  «Материалы о Николае» – Книга: «Эпоха Николая I» под. ред. М. О. Изд. «Образование». М. 1910. – Издатель – Балицкий Григ. Вас. – Статья М. О. о «Пиковой Даме» в собр. соч. Пушкина под ред. Венгерова, изд. Брокгауз – Эфрон, т. IV. Спб. 1910. – Сологуб Фед. Куз. (1863–1927), известный писатель. Жена его Анастасия Ник., рожд. Чеботаревская (1875–1921), писательница. – Лемке Мих. Конст. (1872–1922), историк литературы. – Сборник «Вехи», выдержавший в 1909–1910 гг. пять изданий.


[Закрыть]

Москва, 24 ноября 1909 г.,

вторник.

Дорогие мои!

Мне кажется, что мамаша права: лучше приехать к вам в начале апреля. Что ты, Бума, будешь тогда свободен от лечебницы, это для меня очень важно, прежде всего по моему чувству, а потом и просто ради препровождения времени. Затем, я теперь вовсе не так свободен, как ты, Бума, думаешь. Я мог приехать после того, как сдал в печать материалы о Николае, – дней на десять, пока их набирали, но тогда у мамаши еще не было комнаты. Теперь корректура уже идет, издатель торопит, и я мог бы поехать только по окончании печатания; и опять это вышло бы перед Рождеством. Правду вы пишете, мамаша: приезжаю я так редко, что надо уже и подольше посидеть, и так я хочу сделать весною. Так и сделаем. На днях пошлю вам посылку: лампу и книги для детей.

Читаю корректуры, написал на днях статейку о «Пиковой даме» для Венгеровского Пушкина. Мы почти никуда не ходим, только иногда в концерты – Маруся любит музыку, и я не прочь. У нас кое-кто бывает, преимущественно петербургские литераторы. На прошлой неделе сразу приехали Сологуб с женой и Андрей Белый. Сологуб мрачный, подтрунивает над собеседником, а Белый милейший юноша, очень талантливый, но немного сбитый с толку. Еще был Лемке, привез мне выручку за Чаад. – 132 р. Чаад. остается еще больше 800 экз. (из 2400), и дохода он мне дал до сих пор 180 р. – не много, как видите. А потом еще бывают поклонники, иногда и неприятные, – какой-нибудь молодой человек, пишущий в газете и в душе хулиган, считающий себя единомышленником Вех, и т. п. Один такой мне прислал свою книгу – я написал ему благодарность; тогда он письменно попросил разрешения прийти ко мне, а я, зная о нем по слухам, не ответил, – тогда он и без разрешения пришел; другой читает лекции и присылает почетные билеты и т. д.

99[192]192
  1910. III. 1.
  Мишка – Мих. Абр., сын Абрама Осип. – Книга М. О. «Жизнь В. С. Печерина». М. 1910. – Елиз. Ник. – Орлова. – Книга М. О. «Исторические Записки о русском обществе». М. 1910. – Чешский квартет – знаменитый квартет, организовавшийся в Праге в 1892 г. Впервые был в России в сезон 1895–1896 г. – Лев Шестов – Лев Исаак. Шварцман (1866–1938), философ.


[Закрыть]

Москва, 1 марта 1910 г.,

понедельник.

Дорогая мамаша!

Кого бы вы ни взяли к себе, но очевидно, что на остающееся короткое время Вам уже не стоит менять квартиру. Очень я рад, что Мишка так скоро поправился. Я не писал Вам последнее время больших писем, потому что действительно был очень занят. В самом конце прошлого года я получил, наконец, те бумаги Печерина, которых добивался три года, – и вот я засел писать, сидел безвыходно с утра до вечера, ничего постороннего не читал, по три дня не выходил на улицу. И сам был увлечен, и хотелось книгу выпустить пока не поздно (в апреле уже нельзя выпускать – сезон кончается). Теперь книга уже почти готова, т. е. отпечатана и скоро выйдет. Деньги на издание взяли опять у Близ. Ник. – около 800 руб. Эти-то расходы несомненно вернутся («Историч. Записки» окупились в первые три дня), а получу ли я сверх того что-нибудь, конечно, неизвестно. В последнее время мы целых пять раз были в концерте: это был абонемент на концерты чешского квартета (все квартеты Бетховена); играют эти чехи удивительно, и было большое наслаждение. Да и недорого: по 4 р. 25 к. билет на все пять вечеров. На этой неделе два раза видели мы Льва Шестова: он пришел к нам с Булгаковым и просидел вечер, а потом мы ним были на жур-фиксе у Булгакова. Мы оба влюбились в него: так тонко умен и остроумен, и так симпатичен во всем, как редко встретить. Он пошел в гору как раз на этих днях. «Шиповник» купил у него право издать собрание его сочинений и все, что он еще напишет, – на 5 лет. Он сегодня уехал в Ясную Поляну знакомиться с Толстым, оттуда назад в Киев, а потом в Швейцарию.

100[193]193
  1910. XI. 3. Л.
  Толстой скончался в Астапове 7 ноября. – Горнфельд Арк. Геор. (1867–1941), известный критик. – «Полное собрание сочинений И. В. Киреевского в двух томах под ред. Гершензона, изд. «Путь» М. 1911. – Ст. М.О. о Тургеневе – «Поэмы Тургенева», Русская Мысль, 1910, № 9. – Ст. о П. В. Киреевском – Биография П. В. Киреевского в кн. «Русские народные песни, собранные П. В. Киреевским». Изд. Общ. Люб. Р. Слов. М. 1910.


[Закрыть]

Москва, 3 ноября 1910 г.

Дорогие мои!

Все эти дни, не знаю как вы, а я ни на минуту не забываю Толстого. Даже не в его поступке дело, а точно родной, старый человек, брошен куда-то в пространство без приюта. Когда вы получите это письмо, наверно, уже дело будет кончено: или он умрет, или же, если будет жив, его увезут в Ясную Поляну: недаром графиня поехала с тремя вагонами экстренного поезда.

В Ясной П. последний год было очень скверно. С. А. сделалась совершенно ненормальна. Все лето там происходили дикие сцены; из-за этого у Т бывали и припадки. И теперь, в Астапове, его опять будут рвать на две части: – С. А. и Чертков.

Спасибо, Бума, за выписку из Евр. Энциклоп. Ничего, я доволен, именно тем, что Горнфельд подчеркнул мою связь с еврейством. А то мне надоело, что меня называют славянофилом; а теперь еще под моей редакцией выходит Киреевский. Я рад, что тебе понравилась статья о Тургеневе. В газетах меня и за нее бранили. Статья о П. Киреевском уже набрана и прокорректирована, но печатание задерживается по разным причинам, так что не могу прислать. Я читаю и готовлюсь к разным работам!

101[194]194
  1911. I. 19.
  «Никитин» – Полное собрание сочинений И. С. Никитина в одном томе под ред. М. О. Изд. Панафидиной. М. 1912. – Латыш – Берзин. – Ремизов Алексей Мих. (1877–1957), писатель. – Толстой Алексей Ник. (1882–1945), писатель. – Книга его – «Заволжье». СПб. 1910. – «Крестовые сестры» Ремизова напечатаны в XIII кн. альм. «Шиповник». СПб. 1910. Жена А. Н. Толстого – Софья Исааковна. – Статья В. Г. Черткова «Последние дни Толстого» в «Русских Ведомостях», 1911, № 12 от 16 янв. и № 13 от 18 янв.


[Закрыть]

Москва, 19 января 1911 г.

Дорогие мои!

Твое большое письмо, Бума, от 11-го, пришло 17-го, а ваша открытка, мамаша, от 14-го, вчера; не понимаю, почему письма так долго шли, – разве заносы.

Нанял я себе писца или, как бы сказать, секретаря: у меня накопилось многое, что надо переписать, затем по Никитину надо считываться, и пр. Латыш, готовится на аттестат зрелости, плачу 25 руб. в месяц; сидит у меня с 3 до 7 час.

На днях были у нас Ремизов – это уже давнишний приятель – с гр. Алексеем Толстым: это молодой беллетрист, очень, очень талантливый, и человек оказался симпатичный и интересный. Ему, я думаю, предстоит большая известность. Если будет случай, достаньте книжку его рассказов, только что вышедшую. Ремизов, это – автор «Крестовых сестер»; в том же альманахе «Шиповника» вы наверно прочли и отличное «Сватовство» Толстого. Его действительно зовут гр. Алексей Толстой, 28 лет, только что женился, живет в Петербурге, породист и барствен, нечто среднее между Львом Толстым в 28 лет и Писемским в 30, впрочем, по характеру дарования ближе к последнему: светлый, сочный, яркий реалист.

Фельетоны Черткова о последних днях Толстого из Р. Вед. верно перепечатали в Од. Нов. Неизданные произведения выйдут только осенью; Александре Львовне издатели предлагают по 5000 за печ. лист, но она думает получить больше, издав сама и объявив вперед подписку. Но подписываться нет смысла, потому что через две недели выйдет десяток более дешевых перепечаток.

102[195]195
  1911. IX. 17.
  Иванов Вяч. Ив. (1866–1949), известный писатель. – Франк Семен Людв., писатель. – Жена А. М. Ремизова – Серафима Павл., рожд. Довгелло. – Книга М. О. – «Образы прошлого».


[Закрыть]

Москва, 17 сент. 1911 г.

Дорогие мои!

Кстати о Вяч. Иванове. Он жил это лето в Силламягах, и я очень сблизился с ним (мы давно приятели, но редко видались). Он очень замечательный человек, по глубине мысли – мудрец и великий художник для немногих. Еще жил там с семьею Франк, а поблизости Сологуб, и приезжали Ремизовы. Со всеми с ними мы часто виделись, и было много интересных разговоров и приятных часов. Я все лето корректировал, глаза уставали уже до обеда, так что вторую часть дня я уже ничего не делал: было время для болтовни. Я и до сих пор еще не разделался с корректурой – уж только моей книги, потому что Никитин кончен; он выйдет впрочем только 16 октября, когда кончается срок литературной собственности. Конечно, он мне удовольствия не доставил, но 2000 рублей статьями не заработаешь, а он отнял у меня меньше полугода.

103[196]196
  1914. II. 15.
  Н. А. Огарёва-Тучкова скончалась 30 декабря 1913 г. – М. К. Лемке работал тог да над полным собранием сочинений А. И. Герцена, которое и выпустил в 1915–1925 гг. в 22-х томах.


[Закрыть]

Москва, 15 февраля 1914 г.

Дорогие мои!

Не писал вам подольше потому, что уезжал на два дня в Пензенскую губ. Дело в том, что недавно умерла старушка Огарёва. Я списался с ее племянницей насчет оставшихся бумаг, и когда выяснилось, что там некому их разобрать, я решил съездить. Поехал во вторник, вернулся вчера, в пятницу. Езды – 14 час. по железной дороге и там 3 часа в санях. На пути туда, одетый по городскому, я сильно замерз в санях, так что по приезде на место попросил водки, чтобы согреться; а назад меня одели очень тепло в овечью шубу и валенки. Там провел два дня и ночь между ними. Привез целый ящик бумаг и много вещей: последнюю шляпу Герцена, шляпу Огарева, много портретов и проч. Эти вещи сдал в Румянц. музей, письма Герцена – Лемке для его издания Герцена. Поездка была интересна, прежде всего по контрасту с моей кабинетностью. Все три ночи я спал по 5 часов, все дни ел мало, но было любопытно видеть кусок особенной жизни, – а я люблю смотреть. По всему пространству лежит снег, и мороз градусов в 10. Я ехал в теплой фуфайке и шерстяных чулках. Приехал вчера в 5 часов дня.

104[197]197
  1914. IX. 3.
  Корректуры – книга «Петрарка. Автобиография. Исповедь. Сонеты». Пер. М.О. и В. Иванова. Изд. Сабашниковых в «Памятниках мировой литературы». М. 1915. – Борис Солом. – Гольденвейзер, отец жены М.О.


[Закрыть]

Москва, 3 сент. 1914 г.

Дорогие мои!

Теперь вы, значит, уже все в городе и это хорошо, потому что в тишине дачной жизни тревога войны гнетет больше, нежели в городском шуме. Это испытали все, поэтому множество семейств и у нас вернулись в город раньше обычного без всякой другой причины, – только потому, что там было невыносимо.

Как ни странно, но и к войне постепенно привыкаешь; у меня, по крайней мере, уже прошло то мучительное чувство, что живешь во сне. Работать, конечно, трудно; читаю корректуры Петрарки, читаю книги. Газет читаю только одну утром и одну вечером. Теперь опять надо ждать немецких побед – у нас; по-видимому, они ударят сразу с суши и с моря, возможно – на Петербург. Здесь упорно говорят, что они высаживаются в Мемеле. И как только они начнут брать здесь верх, Турция объявит войну. Все думают, что война будет долгая; конечно, России ничего не грозит, но вытеснить немцев из нашей северо-западной окраины будет нелегко; они конечно, двинут сюда свежие войска из своих восточных крепостей – Торна, Кёнигсберга и др., а главное – морское войско. Рассказов о войне кругом, как наверное и у вас, – бездна. На днях вернулись из-за границы Франки; они ехали из Швейцарии через Грецию, Сербию и Болгарию 18 дней, и пять человек с 3 маленькими детьми истратили на эту дорогу 4 тыс. франков, хотя ехали и в трюме. Борис Солом. дня три назад прислал из Берлина телеграмму через Данию, что он здоров и надеется скоро вернуться чрез Швецию; очевидно, ждет своей очереди. Детишки учатся с Марусей и болтают по-английски. Наши знакомые частью уже съехались; разговоров других нет, как только о войне. Думали и мы взять к себе пару раненых, но трудно это при детях; а в большинстве домов берут. Здесь на 1/10 легкораненые, – в палец, левую руку и пр.