Текст книги "В погоне за солнцем"

Глава 9

Регина начинает сосредоточенно обзванивать гостей для спонтанной вечеринки, Илья поспешно отправляется в супермаркет за подкреплением, а веселая как обычно Нелли берет на себя оформление праздничного стола.

Пока все они бегают и суетятся, Агате велено удобно сесть, отдыхать и не вздумать о чем-либо беспокоиться. Ее возражения и попытки пресечь намечающееся мероприятие, мгновенно пресекаются, поэтому девушке ничего не остается, как присесть на удобный стульчик в огромной, пахнущей тестом и пряностями кухне Сафроновых, опереться локтями на стол и с улыбкой наблюдать за приготовлениями своих друзей.

Заодно она с большим интересом изучает их обереги…

У Ильи оберег оказывается спокойно-зеленым на зависть любому врачу. Защитная оболочка переливающаяся вокруг Нелли – сверкает золотистыми счастливыми бликами, что делает женщину еще более солнечной, теплой и домашней. Только оберег Регины слегка смущает Агату, потому что сияет ярко-оранжевым цветом.

«Странно, – рассуждает сама с собой Агата, – ведь „оранжевый“ – это притворство и обман. Кого из нас и зачем Регинка может обманывать?»

– Ну, у нас и медицина! – возмущается Нелли, ловко нарезая зелень для салата. – Ошибиться в диагнозе! С ума они что-ли посходили? Сначала напугали человека до полусмерти, а потом говорят: все в порядке! Перед тобой хоть извинились, Агатенок?

– Я рванула из больницы с такой скоростью, что мне было не до чьих-либо извинений.

– Надо думать! – хмыкает Регина. – Ты вообще можешь на них в суд подать за нанесение морального ущерба.

– А ты не поспешила случайно? – вдруг обеспокоенно спрашивает Нелли. – Раз они ошиблись с диагнозом один раз, где гарантия, что не ошибаются сейчас?

– Да не волнуйтесь, я – здорова! – бодрым голосом уверяет Агата. – Вы же видели выписку.

– Янку Осипову приглашаем? – спрашивает Регина у Агаты, прижимая телефон плечом.

– Ты что, весь класс решила собрать?

– Не волнуйся, Геленку с Ирмой ты здесь точно не увидишь. Можно было бы в клуб пойти, но… – Регина недовольно поджимает губы и косится на мать.

– Успеете еще находиться по своим клубам, – наставительно произносит Нелли. – В такой день хочется побыть всем вместе, одной семьей. Как в старые добрые времена. Только твоих мамы с папой не хватает… – она жалобно переводит взгляд на Агату. – Ты уверена, что не хочешь позвонить и пригласить маму?

Агата отрицательно качает головой:

– Да она и не придет, вы же знаете. Я позже к ней заскочу, обещаю.

– Ох, как мне все это не нравится, Агатенок.

– Девчонки, привет! – Регина срывается с места и бежит в прихожую встречать очередных гостей. – Проходите, обувь можно не снимать!

Агата удерживает ее за локоть:

– Не забудь, никому ни слова о болезни.

– Успокойся. Я всем говорю, что празднуем твой день рождения…

– Ой, Региш, постой! – громко говорит Нелли. – Позвони-ка папе. Пусть захватит еще торт и свечи. Сама я уже ничего не успеваю…

– Нелли, мне даже неудобно создавать вам столько хлопот. Давайте я вам помогу!

– Не надо, Агатенок, все уже готово! Отдыхай! – Нелли глубоко вздыхает и возвращается к прерванной теме. – Не представляю, как я посмотрю в глаза твоей маме, когда она узнает, что я была в курсе всего и утаила от нее.

Агата только усмехается:

– Если вы или Регинка не расскажете, то мама никогда об этом и не узнает.

– Все-таки это дико, что ты – фактически еще ребенок, все скрываешь от мамы и решаешь проблемы в одиночку, как взрослая.

– А что изменится, если мама будет в курсе моих проблем? Лишние расстройства для нее. А помочь все равно ничем не сможет.

– Помочь можно советом, добрым словом… Твоя мама очень тебя любит…

– Ну конечно! Нелли, себя-то хоть не обманывайте…

Агата замечает, что по мере развития этого разговора, ярко-золотистый цвет ее оберега, которым она так дорожит, меняется на тускло-голубой. Она поспешно читает про себя Защитную Мантру.

– Самостоятельность – это, конечно, хорошо, – продолжает Нелли, оберег которой, несмотря на неприятный разговор, по-прежнему золотистый, – но после того, что с тобой случилось, ты не станешь отрицать, что бывают ситуации, когда немыслимо оставаться без поддержки близких. Может, я вмешиваюсь не в свое дело, но…

– Нелли, давайте сменим тему. Я вас очень прошу.

Та с понимаем кивает:

– Я просто переживаю за тебя, Агатенок.

«Если переживаете, то почему у вас оберег золотистый???» – девушка все больше настораживается: – Знаю. Спасибо вам за заботу, но не нужно. Через месяц я пройду повторное обследование и тогда…

– Повторное обследование? – вроде бы с тревогой переспрашивает Нелли.

– Да это так, на всякий случай, – успокаивает Агата, а сама размышляет: «Может, для Нелли тревога за других – это и есть счастье? Как по-другому объяснить „счастливый“ цвет ее оберега?»

До того, как Агата успевает ответить себе на вопрос, Нелли подходит к ней и крепко, по-матерински обнимает:

– Ах ты, моя хорошая! Так хочу, чтобы у тебя все наладилось…

Объятье ранит Агату намного больше, чем все слова, которые Нелли сказала до этого. Боясь, окончательно утратить золотистый цвет своего оберега, Агата в панике шепчет одну Защитную Мантру за другой.

– А меня никогда так не обнимаешь, – с шутливой ревностью заявляет Регина, вернувшись на кухню. Нелли смеется и обнимает дочь тоже.

– А Машку ты пригласила? – спрашивает Агата, стараясь отвлечься. Она ловит себя на том, что все ее мысли сосредоточены на оттенках оберегов.

– Машку бесполезно приглашать, – отмахивается Регина. – Все равно – не придет. Она сутками торчит в Beauty&Fashion с тех пор, как Луиза заболела.

– Леня говорил, у них произошла недостача на крупную сумму и еще какие-то неприятности, – мимоходом сообщает Нелли.

– Серьезно? – Регина задумывается. – Какое счастье, что мы там больше не работаем, да, Аверина?

Из коридора доносятся голоса и мужской смех. Агата отклоняет голову и видит в дверном проеме появившегося Илью в компании Леонида Воропаева.

– Ну вот, – бубнит Регина под нос. – Легок на помине…

– Ой, Леня, а мы как раз о тебе! – радостно восклицает Нелли, не отвлекаясь от готовки.

– Здравствуйте, здравствуйте, кого не видел!

Пока Нелли беседует с Воропаевым, Агата и Регина переглядываются. Регина жестом дает понять «все в порядке, обсудим это позже».

– Регишка, держи! – Илья вручает дочери пакеты, – помогай разбирать. Торт купил. Все как просили… А вас, Леонид Евгеньевич, – он шутливо обращается к Воропаеву, – попрошу в мой кабинет. На аперитивчик. А то за нынешней молодежью – не угнаться!

Воропаев смеется, вроде бы нечаянно оказавшись рядом с Региной и начав ей помогать с разбором пакетов. Агата, наблюдая за ними, не может не обратить внимания на необычный оберег мужчины – тот пылает ярко-красным цветом: «Любовь… Вот это да!»

– Забыл спросить, а по какому поводу веселье? – интересуется Воропаев.

– День рождения у красавицы, – Илья подходит к Агате и прибавляет: – Насколько мне известно, вы знакомы?

– Поздравляю, – с улыбкой говорит Воропаев. – Повод действительно заслуживает внимания. И сколько вам, красавица, исполнилось? Простите за бестактный вопрос.

– Что ж в нем может быть бестактного, когда девушке восемнадцать? – вздыхает Нелли, украшая салат зеленью. – Другое дело – спросить об этом такую, как я.

– Один раз в жизни бывает восемнадцать, – мелодично добавляет Воропаев. – В Америке, например, главным подростковым юбилеем считается шестнадцатилетие. «Сладкие шестнадцать», как они говорят, но мне, все же, ближе цифра восемнадцать. Сколько воспоминаний…

– Да, прекрасный возраст, – мечтательно соглашается Нелли.

– С каждым возрастом так, – равнодушно замечает Агата.

– Нет, не так, – мягко возражает Воропаев. У него явно появилось настроение поболтать. – Восемнадцать – это и не юность, и не взрослость. Это и есть – самая, что ни на есть молодость. Жизнь вовсе не коротка, как принято считать. Коротка молодость – качественная, самая сладкая часть жизни. Поэтому ловите момент, красавица, и запомните – и ты, Регина, тоже – в ближайшие десять лет вам предстоит сделать все самое важное в жизни, а после вы будете пожинать плоды того, что посеете. Вам нужно выбрать жизненный ориентир и обязательно влюбиться. В вашем возрасте необходимо самозабвенно влюбиться и просто в клочья порвать свое сердце!

– В этом мы как раз преуспели, – нежным голоском замечает Регина, многозначительно глянув на Воропаева. – Правда, Агатка?

– Ну, хватит. Хватит поучать, Леонид Евгеньевич, оставь их в покое, – смеется Илья. – Идем!

Агата смотрит вслед Воропаеву, не в состоянии отвести глаз от красного свечения его оберега. Под влиянием странного импульса она делает несколько шагов до кабинета Ильи, где скрываются оба мужчины и продолжает наблюдать за Воропаевым через приоткрытую дверь. За исключением оберега Виры, то и дело демонстрирующего страстную влюбленность к Гектору, Агата еще ни у кого не видела защитной оболочки красного оттенка: «Значит, он и в самом деле любит Регинку…» – с удивлением рассуждает девушка.

В комнате напротив кабинета она замечает своих одноклассников: парни уже разложили стол, расставили стулья, как просила Нелли, и теперь возятся с музыкальным центром, споря, какая музыка должна звучать на вечеринке. Звучит то одна, то другая композиция – ребята никак не могут определиться, и каждый отстаивает свою точку зрения. «Темика бы сюда, – с досадой думает Агата, наблюдая из-за дверей. – Он бы вмиг положил конец разногласиям».

Неожиданно над спорящими возникают их агриды. Агата затаивает дыхание, глядя, как монстры скалят зубы, а затем принимаются метать друг в друга злобные фиолетовые искры.

Агриды парней, разговаривающих со сверстниками бойко, напористо, пробивают искрами менее стойкие обереги и, выбрасывая длинные щупальца, присваивают себе чужую жизненную энергию. Для них эта процедура настолько обыденна и привычна, что, устроив небольшую потасовку в воздухе, монстры быстро теряют друг к другу интерес. Они скалятся, шипят и огрызаются будто от скуки и безделья, пока неожиданно не замечают то, что всех их разом привлекает: излюбленное лакомство – чужое счастье. Агриды замирают все, как один, уставившись на золотистый оберег Агаты, стоящей в дверном проеме. Девушка рефлекторно пятится назад: «Огораживаю себя крепким защитным кругом, непроницаемой броней. Все зло и ненависть, направленные в меня, отразятся от моей брони и рикошетом полетят в моего противника!!!» – она вновь и вновь шепчет про себя Защитную Мантру, пока не наталкивается на что-то.

– Извините, – бормочет Агата, поняв, что толкнула человека и узнает Гордея Литвинцева.

– Мы теперь на «вы»? – парень расплывается в улыбке.

– Привет. Ты что здесь делаешь?

– В гости пришел, – равнодушно отвечает Литвинцев. – А что, ты против?

– Нет, конечно. Просто не знала, что… Рада тебя видеть. Ну, как ты?

– Супер! Учусь, стараюсь. А у тебя что нового в жизни? Мы ведь не виделись с самого выпускного.

Агата коротко улыбается, не сомневаясь: те новости, которые интересуют Литвинцева, заведомо ему известны:

– У меня все по-старому, Гордей. В институт я пока не поступила, пришлось повременить, устроиться на работу. Но надеюсь поступить в этом году.

– Ты сегодня очень красивая, – Литвинцев оглядывает Агату с головы до ног. – Кстати, с днем рождения, – он делает попытку обнять девушку.

– С прошедшим, – уклоняется она.

– Я помню. Двадцать шестое августа… Агата, слушай, может, момент не подходящий, но я хотел бы извиниться за тот случай на выпускном – сам не знаю, что на меня на шло. Я понимаю, почему ты не хочешь меня видеть и не хочешь со мной общаться, но все же, хочу спросить… ты сможешь простить меня за ту драку? Мы сможем снова быть друзьями?

– Гордей, ты прав, момент сейчас действительно не подходящий. Давай позже поговорим.

– Договорились, – парень весь сияет. – Меня к вам на подмогу прислали! – он заходит в гостиную и присоединяется к друзьям.

– Что, решили без тебя не справимся? Эй, Агатка, тебе сюда нельзя!

Агата наблюдает за золотистым оберегом Литвинцева из коридора. «Почему оберег золотистый, а не красный, как у Воропаева в присутствии Регины? Ведь он утверждал, будто влюблен в меня?» Тем временем довольно объемный по размерам агрид Литвинцева быстро покидает тело носителя и стрелой несется к одной из своих жертв. Облегченно выдохнув, что не она стала этой жертвой, Агата собирается вернуться на кухню к Нелли, но слышит звонок своего мобильника:

– Алло?

– Мои поздравления, – из трубки доносится бархатистый голос. – Первый этап пройден, девочка.

– Спасибо, Сонора, – Агата отходит в сторонку, чтобы ее не слышали. – Мне не совсем удобно говорить, я в гостях.

– Я в курсе, у Сафроновых.

– Да, они устроили вечеринку в мою честь. Пригласили всех моих одноклассников. Я не знаю, во сколько приеду домой. Вы меня дождетесь?

– Конечно, дождусь. Агата, будь осторожнее. Твой агрид по-прежнему дремлет, ты все еще очень уязвима. Постарайся не задерживаться. Гектор заедет за тобой.

– Хорошо, – Агата невольно думает, что даже собственная мать никогда не проявляла о ней столько заботы…

– К столу, к столу! – громко созывает всех Нелли, проходя мимо Агаты с салатницей в руках. Гости, разбредшиеся по огромной квартире Сафроновых, начинают собираться в гостиной. Агата заходит последней, успев услышать приглушенные голоса:

– Так, народ, тишина… ПОЗДРАВЛЯЕМ!!! – кричат гости хором, когда Агата появляется, после чего из под стола вырываются разноцветные воздушные шарики. Девушка ликующе взвизгивает:

– Господи, когда вы все это успели?!

Литвинцев, находясь в сиянии своего золотистого оберега, скромно улыбается в углу комнаты. Он и Нелли быстро перемигиваются между собой и Агате становится понятно, кто его пригласил.

Бахает шампанское, на именинницу со всех сторон сыпятся поздравления, поднимается привычный радостный гвалт.

Друзья, не видевшиеся больше года, наперебой начинают делиться новостями. Парни во главе с Ильей углубляются в излюбленные разговоры о рыбалке. Девушки спорят в каких студиях Москвы лучше всего проводить фотосессии. Воропаев совершенно невинным образом приглашает Регину на танец, на глазах ни о чем не подозревающих родителей. Все веселятся, шумят и радуются жизни. Все, кроме виновницы торжества…

В Агате не остается и следа того рвения, с которым она ехала в гости. Ведь она ни на секунду не может расслабиться, следя за состоянием и оттенком своего оберега, как водолаз следит за трубкой, по которой поступает воздух. Изменение оттенка на синий или голубой, ослабление оберега означает неизбежную атаку со стороны других агридов. Агата больше не чувствует себя в безопасности, хотя и привыкла бывать в этом доме с самого детства, считая его родным.

«Что такое дружба и как сделать так, чтобы ее не потерять? – думает девушка, следя за цветом чужих оберегов, за перелетающими от изголовья к изголовью монстрами. – И возможно ли продолжать дружбу с людьми из обычного мира после всего того, что мне теперь известно???»

– Так, все слышали? – смеется Илья, источая благодушие. – Пока мы не опустошим этот прекрасный стол, никто никуда не уйдет. И курить тоже никто не пойдет, пока тарелки не будут пусты! Леонид Евгеньевич, тебя тоже касается.

– А вот и тортик! – улыбается Нелли, заходя с огромным подносом в руках. – Сейчас будем пить чай, но это не значит, что уже всем пора уходить!

Гости смеются над шуткой, аплодируют, поют «Happy Birthday To You». Агата задувает свечи, неотрывно следя взглядом за агридом Ильи – покинув тело мужчины, тот поочередно делает пробоины в оберегах и кусает каждого присутствующего за столом. Конечно эта атака несоизмерима с той жестокостью, с которой агрид Луизы вытягивал соки из бедной Маши. Гости Ильи подверглись лишь незначительному нападению со стороны его агрида, который, очертив круг в воздухе, словно пригубил на вкус каждого присутствующего, но теперь Агате становится совершенно очевидно о т ч е г о Илья так любит собирать гостей в своем доме и почему с таким удовольствием общается с молодежью: «Сам того не ведая, он постоянно подпитывается энергией молодых, вытягивая их свежие силы. Не потому ли он всегда так бодр, подтянут и выглядит намного моложе своих лет???»

Лишь когда очередь доходит до Агаты, агрид Ильи врезается в слишком крепкий оборонительный рубеж и беспокойно-резко возвращается в тело носителя.

– Внимание! Тост за Агату! – громко говорит Нелли, поднимаясь. Агата заставляет себя улыбнуться. – Моя дорогая девочка…

– Ну, началось… – Регина закатывает глаза.

– Я поднимаю свой бокал за то, чтобы рядом с тобой, так же, как сегодня, всегда были рядом самые верные друзья. Не грусти о прошлом, радуйся настоящему и смело смотри в будущее. Мы тебя очень любим и желаем…

Агата с трудом удерживает внимание на Нелли, потому что боковым зрением неотрывно следит за Ильей: после удара, отраженного ее оберегом, хозяин-весельчак становится бледен, как полотно. Пока Нелли самозабвенно произносит тост, Илья с болезненным видом выходит из-за стола.

– Валидол?! – удивленно переспрашивает Регина, когда Илья подходит к ней. – Ааа! На кухне, верхний ящик, вторая полка.

«Господи… Что я натворила? Что с ним?!» – как же Агата ругает себя за то, что не послушалась Гектора и приехала в гости.

– Вообщем, за тебя, моя хорошая! – Нелли заключает свою речь и расцеловывает Агату.

– Спасибо, – девушка с трудом улыбается, пока все чокаются бокалами.

– Ура-ура… – негромко добавляет Воропаев и, сверкнув глазами, осушает бокал.

– Твой любимый безе с малиной, – с улыбкой говорит Нелли Агате, а затем выходит из комнаты вслед за мужем. Через несколько минут она возвращается одна. Цвет ее оберега по-прежнему золотистый, но заметно побледневший.

– А где дядя Илья? – спрашивает Агата.

– Прилег, плохо себя чувствует, – Нелли отвечает спокойно и по-прежнему улыбается.

«Она не из тех, кто станет акцентировать внимание на семейных неприятностях при гостях», – думает Агата. – Я слышала, как дядя Илья спрашивал про лекарство. Что-то серьезное? Может, врача вызвать?

– Он отдохнет, и все пройдет. Не волнуйся, – Нелли обнимает Агату, словно пытается отвлечь ее от расспросов. – Региша, поухаживай за Леонидом Евгеньевичем. Почему у него тарелка пустая? Кстати, вы отлично танцевали.

По оберегу Регины пробегают ядовито-оранжевые переливы, чередуясь с золотистыми. Девушка похожа на довольную лисичку.

«Снова притворяется… – думает Агата. – Но вместе с тем она и счастлива!.. Еще бы. Она дома, в безопасности, под крылышком у родителей. К тому же рядом с ней любимый человек, который без ума от нее…»

Агата вдруг чувствует себя бесконечно одинокой и потерянной. Незаметно для себя она начинает искать, у кого может взять хоть немного человеческого тепла и благополучия?

«Где раздобыть Счастье? Из кого вытащить???»

Это становится жизненно необходимо, точно глоток воздуха для человека, долго задерживавшего дыхание под водой.

Находясь в непосредственной близости ласковой, заботливой, теплой Нелли, под лукавым взглядом Регины, которая хихикает с Воропаевым на глазах ни о чем не подозревающей матери, странный голос внутри Агаты вдруг возмущенно шепчет:

– Нелли – твоя мама! Ты заслуживаешь ее больше, чем эта мерзавка!

Агату обдает с головы до ног – то ли от страха, то ли от удивления, то ли от радости. Она отлично знает – это не просто мысли в ее голове. Слова донеслись ясно и четко, словно из наушников:

«Агрид!!!»

Едва Агата успевает это осознать, как в нее, будто притягиваемое магнитом, начинает вливаться золотистое свечение оберега Нелли. Агата в ужасе вскакивает со стула, едва его не опрокинув и бросается в сторону. Связь с Нелли разрывается.

– Ты что, Агатенок?

– В-все в порядке, – девушка пытается придать лицу отстраненный вид и в очередной раз заставляет себя улыбнуться.

– Да у тебя руки дрожат! Что случилось?

Не ответив, Агата быстро выходит из гостиной и запирается в соседней комнате. Ее охватывает новый, неописуемый по своей чуждости, страх:

– Ведь Гектор предупреждал! Просил, но я все равно уперлась! Вот к чему все привело!

Агата уверена – там, в гостиной, она слышала голос своего просыпающегося агрида. Надо бы порадоваться, но вместо этого она болезненно осознает, какие именно чувства и порывы заставят агрида проснуться окончательно, заставят проявить себя в полную силу, и это едва ли способно обрадовать:

– Так вот что имела ввиду Вира, говоря об энергетическом голоде…

Растерянный взгляд Агаты падает на письменный стол.

Без всякого умысла она подходит ближе и берет в руки фотографию в элегантной рамке. На фото семейство Сафроновых: пятилетняя Регина, совсем молодые Нелли и Илья. У Агаты невольно щемит сердце. Она не знает – случайность ли это, или поработала рука мастера, но фото просто изумительное. Запечатленное на снимке кажется одной большой вспышкой счастья, вырванной из прошлого каким-то волшебным щелчком. Такого счастья, о котором Агата, рядом со своими родителями, могла только мечтать! Разочарование, щемящая тоска и боль, целый букет обид и сожалений, и в ту же секунду отвратительное щупальце, растущее из тела Агаты, начинает тянуться к снимку, вытягивая из него золотое свечение.

Девушка вскрикивает, роняет рамку, и та бьется вдребезги.

– На счастье! – раздается за ее спиной.

Испуганно оглянувшись, Агата встречается взглядом с Воропаевым. Он стоит в дверях, смотрит маслянистыми глазами, а вокруг его тела полыхает алое свечение оберега. До того, как Воропаев успевает заговорить (так как пришел явно с этим намерением) в комнату «влетает» Регина:

– Что опять стряслось? – она быстро подходит к Агате, игнорируя Воропаева. – Мама беспокоится. Все хорошо?

– Все-то за нее беспокоятся… – отпивая из своего бокала, смеется Воропаев. Регина переводит на него недовольный взгляд, и мужчина выходит, прикрыв за собой дверь.

– Регинка, прости меня криворукую, – говорит Агата. – Разбила твою рамку…

– Забудь. Я их уже столько переколотила, – Регина приглядывается к подруге. – У тебя все нормально?

Агата, в свою очередь, приглядывается к оберегу Регины:

«Оранжевый… Может, она не притворяется, не лжет, а просто лукавит сама с собой? Притворство в ее сути, как у актрисы, вжившейся в свою роль?»

– Все нормально, – уверяет Агата и, услышав смех Воропаева за дверью, спрашивает:

– Почему он здесь?

– Он друг моего отца, забыла?

– Не забыла. Я спрашиваю о другом. Вы что, снова вместе?

– Даже если и вместе, что в этом такого? – Регина садится в кресло, откидывается к спинке и скрещивает руки. – Он разводится с женой, кажется на этот раз по-настоящему.

– Кажется…

– Кстати, мои предки по-прежнему не в курсе того, что происходит, так что смотри, помалкивай.

– Не нужно мне об этом напоминать. Уж я-то умею держать язык за зубами.

– Что ты рычишь на меня?

– Я не рычу.

– А почему так себя ведешь? Убежала из-за стола опрометью. Что опять не так?

– Все отлично, – лживый цвет оберега Регины, вынуждает Агату тоже скрывать свои эмоции, и она придает лицу шутливый вид:

– Все нормально, Регинка, честно. Не переживай. Я просто пришла сюда… подправить макияж.

– Ма-ки-яж?! – Регина прыскает со смеху. – Кто ты такая, самозванка? Где моя подруга?

На самом деле Регина не без зависти думает, что никакой макияж ее подруге не нужен вовсе, потому что Агата и так выглядит потрясающе: «Будто и не болела совсем. Просто цветет. Кожа аж светится…»

– Может, расскажешь, каким образом Соноре удалось тебя вылечить? – Регина чуть отводит взгляд, но все ее внимание сосредоточено на Агате и особенно на ее вновь длинных волосах… Агата это чувствует и напрягается всем телом:

– Сонора здесь не причем, – быстро отвечает она, накладывая румяна. – Я же сказала, врачи ошиблись в диагнозе и на самом деле я…

– Ой, не надо, ладно? Неужели ты думаешь, что я купилась на эту байку про бестолковых врачей?

– Прости меня, – неожиданно для самой себя просит Агата и опускает глаза.

– За что?

– За все. За то, что не верила тебе, смеялась. Если бы ты не привела меня к Соноре, понимаешь… сейчас бы не день рождения мой проводили, а поминки.

– Я знаю, – серьезно говорит Регина и всем корпусом подается вперед. – Значит все-таки что-то было? Как она тебя вылечила? Расскажи! Что вы делали?

– Обычные медитации, ничего такого.

– Ну конечно! – Регина пренебрежительно отодвигается. – Ладно. Не хочешь говорить, не надо. М-м! – она поднимает указательный палец вверх и подрывается с места, словно вспомнила о чем-то более важном. Агате известна эта манера подруги делать так, если нужно сменить тему. К тому же оберег Регины по-прежнему оранжевый. «Притворство… Но точно не в отношении меня. Или все-таки в отношении меня?!»

Регина, тем временем, открывает ящик письменного стола, достает красивую коробку с бантом и протягивает Агате:

– С днем рождения!

– Спасибо. А что там?

– Ну, открой!

Агата срывает упаковку:

– Акварельные краски… Я же о таких мечтала! Спасибо огромное!

– Думаю, пригодятся, раз твое заболевание тебе больше не помеха, – Регина прикусывает губу, словно не решается о чем-то договорить. Ее оберег все еще оранжевый.

– В чем дело, Регин?

– Ну…

– Выкладывай, – велит Агата.

Регина вздыхает:

– Я хотела сказать, что Димка мне снова звонил.

Агата резко отворачивается: «Похоже она решила меня добить…»

– Он каждый день звонит и спрашивает о тебе, Аверина! Ему всего лишь нужно…

– Все! – прерывает Агата. – Я не хочу это слышать! – при упоминании о Диме ее оберег бледнеет и становится болезненно-голубым.

– Но, Аверина…

– Все!! – еще настойчивее просит Агата и идет к двери. – Пошли к гостям.

– Почему ты не хочешь даже выслушать его? – не унимается Регина и преграждает подруге путь. – Объясни?

– Не хочу ничего объяснять. Не хочу о нем говорить и с ним говорить… Такого человека для меня больше не существует, поняла?

– То-то ты заводишься с пол оборота, услышав его имя!

– Господи, зачем я только спросила? Неужели так трудно выполнить мою просьбу и прекратить этот разговор? Я уже пережила тот кошмар, когда трясет от каждого телефонного звонка, когда все кругом напоминает о нем и волком выть хочется… Дима женился на другой! Он умер для меня! Точка!

– Не говори глупостей. Ты отлично знаешь, что это еще не конец.

– Если я говорю «конец», то так оно и есть.

– Шпилька в мой адрес?

– А хоть бы и в твой!

– Ну конечно! Ты одна у нас такая. Не то что все мы – наивные дуры!

– Ты как-то сказала, что у тебя нет иммунитета от любви. Ты расстаешься с Воропаевым, ненавидишь его, потом прощаешь, миришься, сходишься, – это твое дело. Я в твою жизнь никогда не лезу, но и ты в мою не лезь! У меня есть этот чертов иммунитет, и он мне дорого достался. И прошу тебя, давай закроем тему.

– Как скажешь, – Регина поджимает губы, стараясь подавить раздражение, ее оберег из оранжевого резко превращается в фиолетовый и покрывается мелкими зубчиками. – Но будь я на твоем месте…

– Ты не на моем месте. Просто тебе хочется, чтобы в очередной раз было по-твоему, но этого не будет. «Я ведь так не думаю, не чувствую, – гложет себя Агата. – Почему же я себя так веду? Почему говорю вовсе не то, что действительно нужно сказать?!» – не успевает она опомниться, как из тела Регины вылетает фиолетовый агрид, повисает в воздухе и готовит искру для атаки. Агата быстро произносит Защитную Мантру, укрепляя свой оберег.

– Не перестаю удивляться тебе, Аверина, – с грустной усмешкой говорит Регина, – тебе и твоей… твердолобости! – на этих словах она выходит из комнаты, а ее воинствующий агрид, так и не ударив, вылетает следом.

Агата ошарашенно смотрит на захлопнувшуюся дверь:

«Регинка… Ведь мне пришлось бы сейчас обороняться…» – ей вдруг становится ясно до конца, что больше ничего и никогда не будет, как прежде. Никогда…

Тот отрезок времени, который Агата провела у Соноры, восстанавливая силы, казался ей паузой – она была вырвана из нормальной жизни на время лечения, а теперь должна вернуться. Но это была вовсе не пауза, а начало долгого пути. Раньше она этого не понимала и лишь сейчас полностью отдает себе отчет в том, насколько стала одинока.

«За все придется заплатить. За знание секрета придется заплатить. Одиночеством. Вот почему Вадим не хотел посвящать меня в свои дела. Я не смогу дружить, как раньше, любить, как раньше, доверять, как раньше… Как общаться с людьми, если я вижу их тайную сторону, если вижу их насквозь, если знаю, что у них на уме, и знаю, что они могут причинить мне вред, даже неосознанно, даже не желая этого? Регинка – подруга, опора, почти сестра с самого детства испытывает чувство ненависти. Притворяется и лжет. Почему? А если выяснится, что немалую часть моей энергии забирала все эти годы именно она – моя лучшая подруга?» – мысли Агаты наталкиваются одна на другую. Тяжело все принять и осознать, без сомнений остается лишь одно: все изменилось окончательно и бесповоротно.

Подойдя к зеркалу, Агата видит себя с головы до ног, но смотрит не на себя, а на купол своего оберега, где цвет наиболее насыщенный… На глазах оттенок меняется с голубого на глубокий фиолетовый. Цвет злости и агрессии…

Агата знает, что злится вовсе не на Регинку, и не на ее родителей – ни на кого бы то ни было из присутствующих на вечеринке. Она злится на того, кого здесь нет…

И вот, в прихожей раздается звонок, и когда она выходит, на пороге стоит Димка с охапкой белых роз… Встретившись с ним взглядом, сердце Агаты начинает бешено стучать. Кажется, что оно сейчас выпорхнет… Дима улыбается своей хмурой улыбкой: «С днем рождения, малыш…»

Агата тут же выгоняет его из головы, вытесняет, задавливает мысли о нем, опять сосредотачивается на своей агрессии, но призрак снова появляется: «Я не могу без тебя жить, малыш. Я люблю тебя. Больше мы никогда не расстанемся…»

– Запрещаю тебе думать о нем!!! – злобно приказывает Агата своему отражению в зеркале и сжимает кулаки. Ее сердце наполняется таким же едким фиолетовым цветом, каким переливается ее оберег:

– Я обязательно буду счастлива. Чего бы мне это ни стоило! Тебе на зло! Найду счастье, которое уготовано всем героям сказок – настоящее! Не подделку, не видимость, не просто намек на него, не средненькое счастье «как у всех», какое выбрал ты! Вот увидишь, Димка… Настоящее!

Тут из прихожей действительно доносится шум.

Агата, робко подойдя к двери, выходит из комнаты и попадает в эпицентр непонятной склоки.

– С какой стати ты хватаешь мои вещи?! – распаляется Регина, злобно глядя на Литвинцева. – Ты где воспитывался?

– Регина, – Нелли пытается успокоить дочь, – ничего страшного не произошло. Не забывай, что Гордей – твой гость.

– Да к черту такого гостя! – огрызается девушка, одновременно пытаясь кому-то дозвониться с мобильника. – Я вообще не хотела его приглашать, ты мне сказала!