Текст книги "В погоне за солнцем"

– Пойдем, Серджио. Лия ждет. Неудобно.

Серджио ухмыляется так, словно видит Агату насквозь:

– Уверяю тебя, мы страдаем одинаковым недугом.

– Даже если так, повторяю: я не привыкла идти на поводу у своих слабостей. И тебе не советую.

– А я не умею притворяться и не буду. Вчера в ресторане ты говорила, что всегда говоришь то, что думаешь. Теперь я вижу, что это не так. Ты хитришь и многое утаиваешь.

Агата возмущенно смотрит на Серджио:

– Ну, спасибо! А я ведь не давала никакого повода так о себе говорить. Я еще ни разу не солгала тебе.

– Я не говорю, что ты лжешь. Но ты многое скрываешь за своим молчанием.

– Да? А откуда мне знать, что ты ничего не скрываешь и не держишь камень за пазухой? С чего вдруг мне с тобой откровенничать?

– Извини. Я не хотел тебя обидеть. Просто мне кажется, будто ты…

– Ну где вас носит? – Не дождавшись Серджио и Агату, Лия сама вышла на их поиски. Она подходит ближе:

– Все собрались. Ждут только вас.

– Я не хочу туда идти, – говорит Серджио жене, выбрасывая окурок. – Не сегодня.

– Нет, родной. Надо терпеть, – Лия ласково обнимает мужа и целует в щеку. – Серджи, ну прошу тебя. Ради меня, милый…

Не имея ни малейшего желания наблюдать эту сцену, Агата торопливо направляется в дом.

– Гаденыш, – раздраженно бубнит она, оказавшись в своей комнате и со злостью захлопнув дверь. – Подумать только! Я, видите ли, многое скрываю за своим молчанием! Тоже мне выискался честный и принципиальный!

Агата замечает, что ее оберег меняет цвет, становясь слабым, лазурным, и от этого ее настроение портится окончательно. «Добился все-таки своего. Зацепил за больное! Теперь мне и вправду не хочется идти на эту чертову вечеринку… Ну, ничего. Ничего! Не впервой мне оказываться в „змеиной яме“. Нужно только помнить: светский прием – это всего лишь игра. Агридо-человеческая, если можно так выразиться, забава. А у каждой игры есть свои правила. И мне, в отличии от Серджио, они отлично известны».

Приняв освежающий душ, приведя себя в безупречный вид, а главное убедившись, что ее оберег вновь излучает королевское спокойствие, Агата, наконец, в полной боевой готовности выходит из комнаты. И в холле сталкивается с Ним… Он уже переоделся и божественно выглядит в строгом костюме с бабочкой.

– Ты права, – Серджио подходит ближе, так, что Агата улавливает запах его парфюма. – Не стоит идти на поводу у своих слабостей, – он улыбается, и ямочки на щеках освещают его лицо. – Забудем тот дурацкий разговор, хорошо?

– Я уже забыла, – Агата с удовольствием смотрит на Серджио, чувствуя, как сердце забилось сильнее, понимая, что нисколечко не сердится. А еще понимая, что больше не желает сдерживать себя, пытаясь казаться равнодушной. Этот этап для них обоих уже пройден. Именно благодаря сегодняшнему небольшому недопонимаю они окончательно растопили лед и заговорили на одном языке. Теперь им станет легко и просто вместе, словно давним друзьям.

– Если так пойдет и дальше, очень скоро ты вытеснишь Лию и займешь место возлюбленной Серджио… – не может удержаться от злорадного комментария агрид. Агата незаметно щелкает пальцами, и он замолкает.

– Пойдем, – приглашает Серджио, предлагая свою руку Агате. Его переливающийся красными оттенками оберег вызывает у девушки настоящий приступ нежности. Агрид без остановки начинает умолять ее об укусе, но Агата дает себе обещание, что не будет слушать своего монстра и не даст собой манипулировать.

На первом этаже слышатся звуки классической музыки и оживленные голоса. Голос Лии выделяется среди прочих. Девушка эмоционально и красноречиво рассказывает друзьям о том, как буквально пару дней назад была в Большом Театре на опере «Евгений Онегин».

– Весь спектакль ревела как идиотка, – заключает Лия вздрагивающим голоском, словно готова расплакаться от одного воспоминания. – Вы же знаете, каждый поход в оперу – это для меня событие. Тем более Чайковский…

– Вот что значит истинное эстетическое наслаждение, – произносит кто-то из гостей. – Таким и должно быть искусство – врывающимся в душу, пробирающим до мозга костей, извлекающим из нас все то, что мы пытаемся спрятать за маской повседневности.

– А я слышал, что современники жутко критиковали этого Чайковского, – перебивает другой голос. – Буквально распекали. А сейчас он признан гением. Один из самых исполняемых композиторов в мире.

– Что поделаешь? Капризы судьбы! – отвечает первый голос.

– Не могу… – всхлипывает Лия. – Одно воспоминание – и я снова там! Понимаете, когда я слышу нечто подобное, то совершенно не могу мыслить критически. Буквально растворяюсь в музыке… – тут голос Лии обрывается, и слышится общий вздох умиления и сочувствия.

– Бедняжка. Такая ранимая.

– Лия, солнышко, ну что ты?

– Успокойся.

Гости наперебой утешают хозяйку, а ей (как кажется Агате) только того и надо. Войдя в столовую, Агата понимает, что не ошиблась в подозрениях: оберег Лии искрится золотистым цветом счастья – значит ей непременно хотелось пустить слезу на глазах у всех.

За сервированным столом находятся мужчины в изысканных костюмах и женщины в роскошных вечерних туалетах и драгоценностях. При появлении Агаты и Серджио все они поворачивают к ним головы и умолкают.

– Позвольте представить, – произносит Лия, улыбнувшись и вытирая остатки слез. – Наша гостья из России – Агата Аверина, любезно согласившаяся работать вместе с нами над проектом. А это, – выйдя из-за стола, Лия подходит к брюнету с изящной бородкой и кладет руку ему на плечо, – топ-менеджер дизайнерской студии, очень талантливый инженер Альберто Пикар. Он будет заниматься техническим оформлением нашего шоу.

– Много наслышан о вас, Агата, – приподнимается Альберто.

– Рада познакомиться.

– Далее, – продолжает Лия, – заместитель и правая рука Альберто – Франческа Эмилио.

– Добрый вечер.

– Умберто – наш гениальный композитор. Вот этот симпатичный молодой человек – сценарист и режиссер нашего проекта Лучано Торричелли. Слева от него – наш продюсер Марселло Алонсо и рядом его очаровательная супруга Рене…

– Очень приятно, – с улыбкой говорит Агата.

– Все они мои близкие друзья. Уверена, вы подружитесь.

Лия ослепляет присутствующих улыбкой, а от ее недавних слез не остается и следа. Серджио тактично дожидается, пока Агата поочередно познакомится со всеми гостями, затем отодвигает для нее стул и садится сам.

Оказавшись за столом Агата еще раз оглядывает гостей, только теперь делая акцент на астральный диапазон. «Посмотрим, такие ли вы на самом деле мягкие и пушистые…» И обнаруживает то, что и ожидала: обереги милых, улыбчивых, обходительных и изысканных гостей все как один святятся ярко-фиолетовыми оттенками. Все гости – энергетические вампиры. Самый темный и агрессивный оберег с острыми зубчиками принадлежит Альберту Пикару. Агата как раз сидит напротив него, и пока Альберто засыпает ее вопросами, его свирепый агрид отчаянно пытается сокрушить оберег девушки:

– Это просто чудо, Агата, что в такой стране как Россия, с ее слаборазвитой культурной жизнью, вам удалось достичь таких высот, – снисходительно улыбаясь, произносит Альберто.

– Думаю, у вас весьма поверхностные сведения о моей стране, – спокойно отвечает Агата.

– Возможно. Однако я не сомневаюсь в том, что ваше государство старается подавлять любое проявление культуры хотя бы потому, что ему это выгодно. Вашей стране нужна рабочая сила, а не творческие деятели.

– Россия – огромная страна и люди в ней разные. Простите, но я слышала, кажется, вы только что говорили о Петре Ильиче Чайковском? А ведь он, между прочим, был и остается великим русским композитором, – Агата любезно улыбается Альберто, сделав ударение на слове «русский», и к счастью ее оберег достаточно силен, чтобы противостоять не только словесным колкостям итальянца, но и атакам его агрида.

Агриды остальных гостей тут же присоединяются к агриду Альберто, начав нападать на Агату по очереди со всех сторон. Но изголодавшейся стае вампиров не удается и на сантиметр приблизиться к крепкой зеленоватой броне девушки, отчего они приходят в бешенство, становясь еще более агрессивными, а неудовлетворенный аппетит толкает их к человеку с самым блеклым и слабым оберегом среди всех – к Серджио. Альберто Пикар произносит шутку. Не очень смешную, как показалось Агате, но все гости начинают смеяться. Смеется Лия, смеется и Серджио, и только Агата знает (видит!), как дорого ему дается этот смех. Девушка с ужасом наблюдает за тем, как блистательный принц, смеющийся в реальности, в астральном диапазоне превращается в бледную тень. Не знающие пощады агриды набрасываются на его оберег, облепив со всех сторон, точно свора гиен (даже в этот момент Серджио продолжает смеяться) и Агата понимает, только сейчас до конца понимает, почему он называет их «сворой», почему он так отчаянно сопротивляется, не желая пересекаться с этими людьми. «Они жрут его!» Агате становится до тошноты невыносимо, словно истязают ее саму и, не в состоянии терпеть подобную несправедливость и наблюдать за мучениями Серджио, девушка быстро шепчет: «Огораживаю тебя крепким защитным кругом, непроницаемой броней. Все зло и ненависть, направленные в тебя, отразятся от твоей брони и рикошетом полетят в твоего противника!!!»

Оберег Агаты тут же трансформируется, увеличиваясь в диаметре и спустя мгновение окутывает и защищает не только ее саму, но еще и Серджио. Агрессивно-фиолетовые искры и молнии, которыми агриды гостей пытаются пробить невидимый щит, отталкиваются и возвращаются к ним же, нанося вред их собственным оберегам. Кажется, агриды находятся в недоумении: им непонятно, каким образом Серджио – их постоянная лакомая жертва, вдруг стал для всех недосягаем? А Агата недоумевает по другому поводу – наблюдая за хохочущей, как ни в чем не бывало, Лией, она все пытается понять: как же та может быть настолько слепой и бесчувственной, когда близкому любимому человеку угрожает опасность? «Всякий раз Серджио и его талант становятся главным блюдом вечера для этих хищников! Не удивительно, что он их не выносит!»

– А я что тебе говорил? – агрид Агаты подливает масла в огонь. — Серджио никогда не сможет стать счастливым рядом с Лией! А с тобой – запросто! Вы оба будете очень счастливы! Только позволь мне его укусить…

«Молчи, – мысленно присмиряет агрида Агата. – Только тебя мне сейчас и не хватало. Следи-ка лучше за Альберто и кусай его хорошенько. Его агрид слишком агрессивен. Подумать страшно, что было бы со мной, не владей я Методом…»

Неожиданно в столовой появляется еще один гость: широколицый брюнет в праздничном костюме, с внешностью скорее оригинальной, чем красивой. Он учтиво извиняется за опоздание, занимает место рядом с Лией, и его оберег мгновенно вспыхивает ярко-алыми оттенками.

«Он в нее влюблен», – без труда понимает Агата и убеждается в подозрениях, когда агрид незнакомца весьма свирепо и изощренно пытается атаковать оберег Серджио, даже не подозревая о том, что его попытке суждено будет с треском провалиться из-за дополнительного барьера, установленного Агатой.

– Паоло Бегацци – помощник Лии, – ровным голосом сообщает Серджио, увидев, с каким интересом Агата наблюдает за новым гостем. На самом деле Агата наблюдает вовсе не за гостем, а за его агридом, с визгом вернувшимся в тело носителя.

– Давно он на Лию работает?

Серджио беспечно пожимает плечами:

– Всегда. Он практически самостоятельно руководит издательской компанией, унаследованной Лией от родителей. Я представлю вас друг другу.

«Ну, ничего. Будет этому Паоло и его агриду – наука, – хладнокровно думает Агата, заметив как мужчина расстегивает верхнюю пуговицу рубашки и расслабляет галстук, словно ему стало нехорошо.

За то время, пока гости наслаждаются радушием хозяйки, обсуждают проведение шоу и предвкушают большой успех у критиков и публики, мобильник Лии звонит несколько раз. Но она не отвечает. Мельком взглянув на дисплей телефона, Лия снова и снова сбрасывает вызов и возвращается к прерванным разговорам с гостями. Агата уже не в первый раз наблюдает подобную картину с телефоном и обещает себе при первой же возможности выяснить: кто это Лие все время названивает?

– Агата, не будете ли вы столь любезны подарить мне следующий танец? – обращается к ней Альберто, выдергивая из размышлений. Темные жесткие глаза мужчины изучают девушку с вежливым интересом.

– Конечно, с удовольствием, – Агата вынуждена улыбнуться и подать руку Альберто, хотя ей до ужаса не хочется этого делать. «Жаль, что от этого слащавого типа нельзя отделаться так же, как от Литвинцева тогда, на выпускном. И Регинки рядом нет, чтобы прийти на помощь…»

Начав танец, Агата вполоборота оглядывается на Серджио, продолжающего сидеть с невозмутимым видом и беседовать с одной из дам, и успевает заметить, как он только что отвел от нее взгляд, незаметно следя за ее танцем с Альберто.

– Ему хочется смотреть на тебя. Только на тебя! Но он подавляет в себе это желание! – сладко шепчет агрид и Агате становится безумно приятно от осознания этой мысли.

Внезапно она одергивает себя, поняв, что Альберто уже давно ей что-то говорит, а она, к своему стыду, совсем его не слушает.

– Всегда с интересом следил за вашей карьерой, Агата, и не сомневался, что вас ждет большое будущее, – произносит Альберто, видимо пытаясь загладить вину за неприятный разговор за столом. – Я очень рад, что мы будем работать вместе.

– Я тоже этому рада. Расскажите мне о своем изобретении? О модуле?

– Это было бы нескромно с моей стороны рассказывать сейчас о собственном изобретении, к тому же, что толку рассказывать? Лучше приезжайте ко мне в студию и увидите все своими глазами. С радостью продемонстрирую вам модуль в действии. Серьезно, в любое удобное для вас время.

– Спасибо за приглашение.

Поглаживая ладонью изящную спину белокурой партнерши, Альберто принимается говорить ей комплименты, а также высказывать свои пожелания относительно предстоящего шоу. Разговаривая, мужчина улыбается, хмурится – выражение его лица меняется ежесекундно. Агата приглядывается к нему получше и вдруг находит, что в нем есть нечто странное. С виду типичный итальянец: черные зализанные назад волосы, красивые зубы, смуглая приятная кожа. Но Агата уже не может отделаться от ощущения, что нечто в облике Альберто смущает ее. И вдруг осознает: несмотря на изменение эмоций, оберег Альберто в любом случае сохраняет зеленый, спокойный оттенок. «Либо его эмоции ненатуральные, либо… оберег не выдает его эмоций? Как такое возможно?» Рядом нет Соноры или Гектора – тех, кто мог бы объяснить подобный феномен и ответить на вопрос Агаты. Но не успевает она развить свою мысль, как спокойный и невозмутимый, словно рептилия, агрид ее партнера по танцу вырывается из тела носителя и летит через всю гостиную для нападения. Агата невольно наблюдает за полетом свирепого существа, так как знает к кому оно направляется: «Серджио!» Без дополнительной защиты Агаты, тот вновь стал уязвим! Агрид Альберто присасывается к изголовью бедного Серджио и шумно, словно поглощая ароматный напиток, принимается вытягивать его жизненную энергию. Остальные хищники, быстро отреагировав на происходящее, также устремились к лакомой жертве. Агата отстраняется от Альберто.

– Благодарю за танец, – учтиво произносит мужчина, но даже не успевает поцеловать руку партнерши, буквально отскочившей от него. «Огораживаю тебя крепким защитным кругом…» – шепчет Агата на ходу, приближаясь к Серджио, не сводя с него беспокойных глаз.

– Что с тобой, милый? – тем временем Лия замечает, что ее муж сильно побледнел.

– Голова разболелась, – Серджио поднимается. – Выйду на воздух…

– Предлагаю всем перейти на террасу вместе с Серджи! – произносит Лия, не подозревая что собственноручно швыряет мужа в клетку с хищниками. – Такая чудная ночь. Что скажите, господа?

Гости единодушно поддерживают предложение хозяйки.

«Еще бы, – со злостью думает Агата, отбивая атаки ненасытных монстров, – ведь без Серджио они лишатся своего главного лакомства…»

Как и предполагалось гости не намерены расходиться до самого утра. Вечеринка продолжается на террасе возле бассейна, становясь все более шумной и развязной. Изрядно выпившие гости смеются и танцуют, разбившись на парочки. Лия танцует с Паоло, который не отходит от нее ни на шаг весь вечер. Серджио приглашает на танец Агату, и она окутывает его своим золотистым оберегом.

– Теперь ты понимаешь, о чем я говорил, не так ли? – шепчет Серджио на ухо Агате. – Понимаешь, почему мне не хотелось встречаться со всеми этими людьми?

– Понимаю, – Агата молниеносно, даже не задумываясь, как это происходит, принимает самое милое и нежное выражение лица и, уподобившись Серджио, также шепчет ему на ушко: – Но тебя здесь больше ничего не держит. Дождись момента, когда тебя выпустят из поля зрения и исчезни «по-английски». Параллельно она думает: «Меня-то что здесь держит? Я бы могла уже двадцатый сон видеть. Почему я не ухожу?!» Ответ очевиден: Серджио. Серджио! Он словно магнит удерживает Агату возле себя и смотрит на нее с такой мольбой, словно она последний лучик света среди пустоты и мрака. Агата пытается убедить себя в том, что уйти сейчас с этой вечеринки одной, без Серджио, означало бы оставить его – такого слабого и ранимого на растерзание агридам гостей, и она должна его защитить; но истинная причина в том, что Агате просто никуда не хочется от него уходить, ей до ужаса приятно находиться рядом с ним, дышать с ним в такт, танцевать, как во сне, ощущать его теплые сильные руки и ни о чем не думать…

– Ты одна меня понимаешь, – проникновенно шепчет Серджио в самое ухо Агаты, и она медленно поднимает вопрошающий взгляд:

«Что еще за новости? А как же Лия?» – едва не срывается у нее с языка. Но Лие явно не до мужа. Она вообще не задерживается рядом с одним гостем дольше десяти минут, стараясь уделить внимание каждому.

Красавица-хозяйка порхает между гостей, кокетничает и смеется. Заводит уместно легкие, ни к чему не обязывающие разговоры, которые затем умело оборачивает себе на пользу и, таким образом, весь вечер ее агрид «поедает» своих собеседников одного за другим, питаясь их энергией. Последнее слово в диалогах непременно остается за Лией – она обязательно вставляет нужную булавку, находя уязвимое место собеседника, затем ее агрид пробивает ослабленный оберег жертвы фиолетовой искрой и забирает его силы себе.

«Да она просто мастер высасывания чужой энергии, – думает Агата, невольно восхищаясь Лией, – и делает это тонко, изящно – Луиза с ней и рядом не стояла!»

Больше всего Агату поражает то обстоятельство, что агрессия внутренней сущности Лии уживается в теле женщины, с ангельского личика которой практически не сходит улыбка. Кажется, не существует человека более милого, отзывчивого, доброго, воспитанного и приветливого…

Лия сидит в удобном плетеном кресле с бокалом мартини в руке и беседует с Паоло. Серджио подходит к жене, склоняется и шепчет что-то на ухо. Лия, улыбнувшись, треплет его волосы и возвращается к прерванному разговору.

– Я иду спать, – сообщает Серджио, подойдя к Агате. – Ты останешься?

– Да, побуду еще немного, – коротко отвечает Агата и делает глоток шампанского.

Провожая Серджио взглядом (измученного, опустошенного, с голубым истерзанным оберегом) Агата понимает, что он сейчас спрашивал у Лии разрешения на то, чтобы покинуть вечеринку. От одной этой мысли Агата чувствует тошноту.

Глава 6

Сон не идет к ней до самого утра. Агата ворочается, размышляет, злится. Наконец, решает спуститься на кухню, выпить чашку чая. Здесь она застает Лию в вечернем платье, неподвижным взглядом уставившуюся в полупустой бокал. Агата без труда понимает, что зайди она минутой позже, застала бы Лию в слезах, которые та моментально бы стерла.

– Все уже разошлись? – спрашивает Агата.

– Да, да, – Лия невозмутимо-лукаво улыбается.

– Все нормально? – осторожно интересуется Агата.

– Конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Мне показалось, ты плачешь.

– С чего вдруг? – удивляется Лия. – Просто устала. А ты что-то хотела?

– Чашку чая, если можно.

– Сейчас позову Дарио. Он все сделает.

– Ну что ты! Беспокоить человека из-за таких пустяков… – Агата достает посуду, ставит чайник на плиту. Лия удивленно наблюдает за девушкой. Лия чувствует себя выше Агаты по положению, и Агата отлично понимает, как Лия к ней относится, но не позволяет своему оберегу изменить цвет.

– Знаешь, не так давно я и сама подавала напитки, когда работала официанткой, – спокойно рассказывает Агата, заваривая чай.

– Правда? Я этого не знала.

– Чем я только не занималась: раскладывала рекламу в почтовые ящики, работала курьером, продавцом, даже уборщицей.

– Кроме меня никому больше этого не рассказывай, – Лия надменно поднимает брови. – Особенно про мытье полов. Истории золушек, знаешь ли, сейчас не в моде. Тебе бы больше подошла биография девушки, принадлежащей к старинному русскому роду.

Агрид Лии пытается напасть на Агату, но крепкий оберег не пропускает его.

– Лия, я не Серджио. О моем имидже не надо беспокоиться. Я не стыжусь своего прошлого, скорее наоборот.

– Извини, я вовсе не хотела… – агрид Лии идет на попятную, почувствовав непреодолимое препятствие.

– Ничего страшного. А что касается аристократического происхождения, думаю, любому истинному аристократу известно, что нет ничего постыдного в том, чтобы работать.

– Ты все-таки обиделась. Жаль. Я правда не хотела, – Лия вздыхает. – Я не в духе, вот и несу бог весть что…

– Ну, это со всеми бывает.

– Не вздумай уйти! – возмущается агрид. – Ты же видишь, ей плохо, ей необходимо выговориться. Такие как она нечасто бывают откровенны – лови момент! Придет час, и эти сведения пригодятся тебе!

Взяв чашку, Агата направляется к выходу:

– Не буду тебе мешать. Спокойной ночи.

– Ты не мешаешь, просто… У меня серьезные неприятности, – признается Лия. Агата оборачивается. – Вообще-то это семейное дело, но… Ты когда-нибудь мучилась от того, что предала свою семью?

– Что ты имеешь ввиду? – Агата возвращается и присаживается напротив Лии.

– Долгая история. Началась в день знакомства с Серджио, в Нью-Йорке, семь лет тому назад. Любовь с первого взгляда, как вспышка. Он тогда вращался в высших кругах художественной элиты, а я… Ну, словом, мои родители были владельцами компании в области издательского дела и, конечно, мечтали о другом муже для меня. О муже, который бы стал помощником в семейном бизнесе, а не наоборот, но… Когда я уезжала из дома, то рассчитывала на небольшие каникулы, не знала, что встречу Серджи и, тем более, не предполагала, что наши отношения зайдут так далеко. Мы путешествовали, развлекались, все было прекрасно. Я знала, что придет час, когда мне придется сказать себе «стоп» и серьезно задуматься о будущем, но, когда этот час настал, я не смогла расстаться с ним. Мы поженились, и я поставила родителей перед фактом.

– Как они это восприняли?

– Крайне негативно. Для итальянцев подобное поведение детей неприемлемо. Новость буквально сокрушила родителей, и мы практически перестали общаться. А потом их не стало: сначала папа, через полгода мама… Конечно, я винила во всем себя, но даже это не разлучило меня с мужем. Я и сама не заметила, как полностью растворилась в нем, а заодно и в его проблемах. А проблем у него, как ты сама успела заметить – много. Теперь у меня нет времени, чтобы заниматься издательским делом родителей – акции упали, клиентов стало мало, многие проекты заморожены. Серджио на это наплевать. Как и все творческие люди, он эгоист и занят исключительно собой.

– У тебя есть братья и сестры?

От этого вопроса оберег Лии буквально вспыхивает синим болезненным цветом, словно задели за самое живое, но ее лицо при этом не выдает никаких эмоций:

– Младшая сестра, – отвечает Лия, глянув перед собой пустыми глазами. – Поскольку я занимаюсь карьерой Серджи, вся ответственность за издательский бизнес легла на ее плечи. Ей недавно исполнилось девятнадцать. Сама понимаешь – еще ребенок, а приходится руководить огромной компанией. Конечно, Паоло – мой помощник, ты видела его сегодня, помогает сестре во всем, но она постоянно жалуется на него… Они меня просто с ума сводят.

– Так это сестра тебе постоянно звонит?

Лия молча кивает:

– Звонит и высказывает недовольства. Грозится… – голос Лии вздрагивает, – продать компанию. Говорит, что я бездельница и обвиняет меня в предательстве. Но я уже сделала выбор и это окончательно. Я просто… Я….

– Понятно, Лия. Можешь не продолжать.

Агата прекрасно видит, что оберег Лии имеет оранжевый оттенок, а значит – она перестала быть искренней. Что-то скрывает, в крайнем случае – не договаривает, но в ее глазах столько истинного отчаяния, что Агата невольно начинает ей сочувствовать.

– Спасибо, – проникновенно говорит Лия. – Ты очень милый, светлый человек. Сейчас редко встретишь того, кому хочется довериться.

– Да не за что, – улыбается Агата. Она пытается вспомнить, мучили ли ее подобные сомнения, хоть раз в жизни? Конечно нет! Ее преследовали другие наваждения: унижения, перешептывания, косые взгляды. Она знала нищету, билась как рыба об лед. Бывали дни, когда в доме просто нечего было есть, приходилось закладывать старинное кольцо бабушки, чтобы купить продукты… Рассказать бы Лие, что значит слышать смех за спиной из-за того что ты одета хуже всех в классе, что значит донашивать одежду с чужого плеча. Так ведь она не поймет при всем желании! То, о чем сокрушается богатая наследница настолько далеко, настолько чуждо Агате, как если бы существо с другой планеты сейчас сетовало на свою горькую судьбу. Но вместе с тем, даже несмотря на то, что Лия многое не договаривает, Агата видит ее искренние смятение и боль. И хотя Агате чужды проблемы избалованной принцессы, и скорее ей надо бы усмехнуться тому, что даже у принцесс эти проблемы все-таки бывают, возвращаясь в свою комнату она ловит себя на мысли, что испытывает к Лие явную симпатию и сочувствует ее переживаниям. По крайней мере в этот момент, в этой обстановке, с этой Лией сочувствие, участие и поддержка Агаты не просто кажутся искренними, они таковы и есть. Ее оберег начинает сиять белым, ярким светом, чистым как рассвет, без какого-либо оттенка лукавства или зависти. Даже агрид прикусывает язычок. «Как же так? – Агата поражается самой себе. – Ведь я должна ее ненавидеть? Как случилось, что я невольно вошла в ритм ее жизни, привязалась к ней за такой короткий срок? Может, это ностальгия по юности? Она чем-то напоминает Регинку, с которой у меня связано столько воспоминаний?»

Страх снова привязаться к кому-то, лишиться независимости, страх быть искусанной агридом подруги, не дает Агате принять чувство симпатии и смирится с ним. Она буквально насильно призывает себя ненавидеть Лию, опасаться ее как хищника. Если бы не этот страх, ничто не помешало бы Агате считать Лию своей подругой, но она хорошо помнит, чем закончилась история ее дружбы с Региной. Этот опыт научил ее выбирать знакомства и остерегаться женщин. Она даже придумала женской дружбе шуточное название «Подружба».

«Дружба между женщинами, тем более между двумя сильными женщинами – невозможна» сказала как-то Сонора, и я с ней полностью согласна. Общение между женщинами, приятное времяпрепровождение – да. Дружба, основанная прежде всего на доверии – никогда».

Агата лишь в одном не уверена: думает ли так сама, или эти мысли навязывает ее агрид?

Как бы там ни было, в последующие дни Лия больше не заговаривает о своих семейных проблемах, упорно делая вид, будто ничего Агате и не рассказывала.