Текст книги "Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир"

В статье, посвященной фандому «Секретных материалов», говорится о размежевании поклонников как минимум на две группы. Одна – это обычные поклонники, стремящиеся узнать как можно больше о жизни своих кумиров. Вторая – это «не обычные фанаты… мы хотим сделать нечто большее для фандома, чтобы он продолжал существовать <…> для следующих поколений». Это во многом происходит благодаря тому, что создатели начинают обращать все более и более пристальное внимание на фандом – не только как потребителей их продукции, но и как потенциальных собеседников. При этом на первых этапах, во времена «Секретных материалов», отмечалось, как продюсеры не могли «решить, какого рода отношения у них могут быть с потребителем нового типа. Они хотят, чтобы мы смотрели, но не трогали, покупали, но не пользовались их продукцией. Но для тех, кто сотрудничает с фанатами, появляется очень удобный источник бесплатной работы»²⁰.

Создатели и аудитория, сами того не осознавая, начинают сближаться – сначала с некоторой степенью недоверия, но затем все больше и больше. «Секретные материалы» был одним из первых сериалов, аудитория которого оказалась частично вовлечена в процесс если не создания, то точно маркетинга. На примере фан-группы X-Philes показывается, как фанаты сначала общались своим тесным кругом, в основном через интернет-рассылки и форумы, затем перешли на более открытые ресурсы, такие как Fanfiction.net или LiveJournal.com. «Технологические достижения системы Web 2.0 позволили членам медиаиндустрии – продюсерам, актерам, съемочной группе, а также и фанатам пользоваться одними и теми же платформами и программами и таким образом существовать бок о бок в едином символическом пространстве»²¹. Изменения в технических возможностях тут играют огромную роль: если раньше вебсайты существовали как односторонние замкнутые системы (контент публиковался, читатели в лучшем случае могли связаться с авторами по электронной почте), то в конце 90-х – начале 2000-х годов появляется все больше и больше возможностей активного соучастия в рамках одного сайта (прежде всего на форумах и в блогах). Диалоги в форме «комментов» завязываются везде – под постами в ЖЖ, под видео в Ютьюбе, а ближе к 2010-м годам – под публикациями в электронных СМИ, которые начинают уже в обязательном порядке вводить опцию комментирования.

Подобная открытость приводит к тому, что «грань между теми, кто на экране, и теми, кто в него смотрит, размывается <…> сами знаменитости теперь могут взять на себя контроль над новыми ресурсами и контролировать свой собственный дискурс. Бесплатный блоггерский софт, дешевые графические и виддерские программы, сайты видеохостинга и социальные сети используются в формировании облика знаменитостей»²². В случае с хаусовским фандомом ровно это и происходит, когда уже упоминавшийся продюссер и режиссер Йетейнс начинает общаться с публикой в своем Твиттере. То же самое можно сказать и о «Секретных материалах, где „первое поколение могло только догадываться о том, читают ли создатели их дискуссии онлайн; для фанатов же более новых сериалов привычно общение с шоураннерами, зачастую на официальных форумах, организованных телеканалами. Например, для Рона Мура, главного продюсера возобновленного сериала „Звездный крейсер 「алактика“ было обычным делом горячо спорить с фанатами на официальном форуме канала Syfy о финале сериала в 2009 году“²³.

Инициатива таким образом перехватывается, и создатели начинают контролировать как новости и слухи, так и сам фандом и его видение. Социальные сети с самого начала предполагают некоторую неформальность, поэтому эта подмена – когда фанатские реакции, творчество и обсуждения начинают курироваться сверху – происходит не очень заметно и плавно. Стиль обращений модераторов к читателям того или иного сообщества в Фейсбуке (таких, как «Шерлок» или «Доктор Кто») во многом мимикрирует под неформальный стиль фанатских постов, граничащих с некоторой фамильярностью. Это начинается еще в конце 2000-х годов, когда Йетейнс употребляет в речи «some cool Hilson stuff in Ep. 8–9» («клевые хилсонистские штучки в сериях 8–9»), присваивая себе фанатские термины, говоря со зрителями на одном языке. Несмотря на то что некоторое количество поклонников предпочитает оставаться на более неформальных ресурсах (скажем, фанфикшен и отчасти фанарт пока что остается прерогативой зрителей), искушение, конечно же, очень велико: официальные ресурсы предоставляют, пусть даже весьма умозрительную, но все же возможность выйти на прямой контакт со своим кумиром.

Ни один фандом никогда не бывает абсолютно однороден – всегда есть «знатоки», новички, шипперы определенных пейрингов, поклонники какого-то конкретного актера (например, Хью Лори). Однако, если говорить о русском фандоме «Доктора Хауса», все фанаты были более-менее в одинаковой позиции, не имея практически никакой возможности попасть на съемки, связаться с кумирами по почте и уж тем более пообщаться с ними лично. В 2010 году, когда вышел первый сезон «Шерлока», кто-то рассказал о нем в нашем хаусоманском сообществе. Эффект был поистине оглушительный, народ немедленно создал шерлокианское сообщество²⁴, начались лихорадочные обсуждения, версии, попытки отгадать те или иные загадки. Те, кто хорошо владел английским языком, немедленно разведали у британских коллег время и место съемок нового сезона, и наш фандом принял самое деятельное участие в феномене, прозванном «сетлок» («setlock», Set of Sherlock). Это конечно же привело к размежеванию фандома, о котором писали в связи с «Секретными материалами». Наибольшим уважением пользовались те кто соблюдал дистанцию, дарил своим кумирам осмысленные подарки и всерьез относился к просьбам о неразглашении тех или иных деталей съемок (им противопоставлялись куда менее серьезные девочки-фанатки). К этой группе примыкали еще и «эксперты», знатоки сериала – досконально зная «Шерлока» во всех мельчайших подробностях и зачастую хорошо владея английским языком и таким образом имея доступ к англоязычным ресурсам сериала, они также вызывали уважение публики. Все остальные фанаты становились, таким образом, рядовыми зрителями, наблюдавшими не только за развитием сюжета в «каноне», но и за нашими «сетлокерами».

Феномен «сетлока» зародился на волне огромного успеха первого сезона сериала, и уже в 2011 году, когда начались съемки второго сезона (многие из которых проводились на улицах Лондона и Кардиффа), на площадках стали собираться толпы народа. Во многом это происходило благодаря оперативности социальных сетей, позволяющих быстро оповещать всех желающих о времени и месте съемок. В бонусах к третьему сезону «Шерлока» Сью Верчу рассказывает:

Когда мы снимали первый сезон, у нас были съемки на Трафальгарской площади, и никому до этого не было дела. Сейчас же мы были на улице North Gower, и, по нашим расчетам, там присутствовало от 600 до 1000 человек. Актерам бурно аплодировали, когда те выходили, а потом затихали, пока мы снимали очередной дубль. Когда съемка заканчивалась, снова раздавались аплодисменты²⁵.

Этот страннейший опыт остро переживался обеими сторонами. При всей суперпопулярности сериала к зрителям здесь относились демократично, предоставляя им возможность очень близкого контакта с создателями – съемочная и творческая команда «Шерлока» была известна своей открытостью и приветливостью по отношению к фанатам. Наши сообщники, отправляясь на Сетлок или же на предпросмотр серий в Лондоне или Кардиффе, перед отъездом получали напутствия от всех остальных, ощущая себя проводниками той любви, которую русский фандом испытывал к «Шерлоку». В Лондоне, на съемочной площадке, сообщники записали мини-обращения от Марка Гейтисса и Бенедикта Камбербэтча, адресованные российским поклонникам, причем сделано это было совершенно неофициально, что также вызвало бурную радость всего сообщества. Разумеется, после таких путешествий писались подробные отчеты о встречах, наблюдениях, разговорах с нашими любимцами, и все читалось на одном дыхании, и было ощущение, что эти два мира и вправду стали необычайно близки друг другу.

Но и для создателей «Шерлока» Сетлок был сильным переживанием. Бенедикт (исполнитель роли Шерлока) говорил о том, что они «испытывали смесь андреналина и паники, потому что внезапно оказывались перед живой публикой». Актеры и съемочная группа относились к этому очень по-разному – если Мартин Фриман говорил о том, что присутствие публики на съемочной площадке сильно мешает работе²⁶, то Лу Брили и Стивен Моффат уверяли, что фанаты имеют право присутствовать на съемках, подчеркивая, что «без них нас бы тут не было»²⁷. Чувствуя, насколько сильно сериал укоренен в фанатском отклике и творчестве, поклонники принимали деятельное участие в организации пространства «Шерлока» – впрочем, не всегда вызывая одобрение у режиссеров и продюсеров сериала. Стивен Моффат рассказывает, как перед съемками у Бартса (больницы, с крыши которой Шерлок спрыгивает в финале второго сезона) им «пришлось убрать все плакаты “Шерлок был невиновен”, что вполне могло бы быть частью сюжета, но мы подумали, что это все-таки чересчур». В силу того, что сюжетные ходы «Шерлока» были всегда строго засекречены, продюсерам приходилось снимать фейковые сцены – для того чтобы совершенно запутать поклонников²⁸. Перед началом съемок третьего сезона (в котором, как и в четвертом, была запрятана очень значительная тайна), Сью Верчу опубликовала на главном фан-сайте следующее обращение:

Как многие из вас уже знают, мы скоро приступим к первому этапу съемок третьего сезона. Также я в курсе множества предположений насчет того, где мы будем снимать. Не могу передать, как мы, т. е. продюсеры, а также Бенедикт, Мартин и остальная часть съемочной группы, ценим вашу любовь и преданность нашему шоу, – мы приложим все усилия, чтобы оправдать ваши ожидания от третьего сезона.

Что меня волнует, так это что съемочный график в Лондоне весьма напряженный и оставляет нам очень мало времени на взаимодействие с вами. Актеры надеются на ваше понимание.

И еще, я знаю, что, возможно, многого прошу, но большинство фанатов и, несомненно, мы сами будем ЧРЕЗВЫЧАЙНО благодарны, если бы вы не постили фотографии или спойлеры, а в идеале и места каждодневных съемок²⁹.

Практика поездок на съемки, разумеется, распространяется и на другие сериалы, в особенности британские. Хорошо понимая, что избежать этого невозможно, создатели и сами ведут что-то вроде небольших репортажей со съемочных площадок, что отчасти перебивает ажиотаж вокруг фанатских фотографий³⁰. Бурное развитие околофанатских структур, управляющихся на самом деле официальными структурами, кардинально меняют характер взаимоотношений автора и аудитории.

Собираясь в Лондон, я рассказала об этом одной своей знакомой, какое-то время прожившей в этом городе. Зная о теме нашей книги, она сказала: «Ты ведь знаешь, что кроме Бейкер-стрит там есть еще и Фейкер-стрит [Faker Street – игра слов, Бейкер + фейк]», имея в виду улицу North Gower, которая в сериале играет роль современной Бейкер-стрит. Благодаря тому что непосредственно рядом с квартирой #Шерлока&Джона располагается очень приметное кафе Speedy's, это место легко найти. Когда мы подошли к нему, то и вправду увидели несколько фанатов, которые фотографировались на ступеньках подъезда «221В». Кафе существовало само по себе и до начала съемок, и шоураннеры воспользовались этим соседством, задействовав его как в современном виде (скажем, туда заходят Майкрофт и Джон в серии «Скандал в Белгравии»), так и в старинном (в «Безобразной невесте» оно было переименовано в Speedweirs Restaurant and Tea Rooms). Благодаря сериалу, Speedy⁵s стало очень популярным местом, обязательной остановкой всех фанатов Шерлока (например, в 2014 году было организовано несколько прогулок-экскурсий по местам съемок³¹). Само кафе позиционирует себя как «шерлоковское» – на их страничке в Твиттере проводился конкурс на лучший фанарт по сериалу; в меню, среди прочего, можно найти «завтрак Шерлока», а по стенам развешаны фотографии со съемок³².

Когда поклонники «Шерлока», посещая Лондон, обходят все места, в которых бывали их герои, или же поклонники «Доктора Кто», приехав в Кардифф, обязательно находят на площади Роальда Даля (Roald Dahl Plass) точку, на которой, согласно мифологии сериала, можно стать невидимым, они следуют почтенной традиции «литературного туризма», возникшего еще в «XVIII веке, с визитами к домам и могилам известных писателей, равно как и к местам, описанным в их книгах»³³. Подобная практика интересна тем, что в большинстве случаев паломничество совершается к местам событий фиктивных, а не реальных, то есть, по словам Стайна Райндерса, автора статьи, посвященной морсовским достопримечательностям в Оксфорде (сериал «Инспектор Морс»), такие экскурсии, по сути дела, могут проходить в любых местах, коль скоро они как-то связаны с сюжетом. Райндерс проводит параллели между этими практиками и идеями Пьера Нора, согласно которым современный человек, лишенный привычных связей и ориентиров (религиозных, политических, идейных), находится в постоянном поиске «общей, разделенной всеми истории»³⁴. Паломничество по фанатским местам – одно из проявлений такого желания. Экскурсии эти изначально устраиваются самими поклонниками, которые бесплатно собирают группы и проводят их через любимый бар Морса, в котором, как и в лондонском Speedy's, висят фотографии Морса и Льюиса, попивающих пиво за одним из столиков. Райндерс отмечает, что гиды при этом с удовольствием рассказывают туристам о «блупе-рах» – скажем, Морс паркуется перед баром, что на самом деле невозможно, что в определенном месте съемочная группа перестроила часть здания и т. д. Таким образом, граница между вымыслом и реальностью проходит именно по этим точкам.

В итоге фанатская, стихийная инициатива перехватывается различными организациями – городскими структурами или частными компаниями. Разрабатывается новый тур по «морсовским» местам, экскурсии становятся централизованными, платными и уходят из-под юрисдикции поклонников-энтузиастов. Происходит то же самое, что и с сайтом X-Philes, который сначала был виртуальным местом встречи фандома «Секретных материалов», но в тот момент, когда модераторы согласились поучаствовать в рекламной кампании в обмен на эксклюзивные интервью с создателями и актерами, он превратился в гораздо более контролируемый инструмент маркетинга.

Таким образом, фанатское творчество все больше и больше попадает под крыло официальных сайтов сериалов и франшиз. Например, после выхода очередной серии «Доктора Кто» целый ряд видеоблогеров выпускает свои «reaction videos» (видеореакции) на Ютьюбе, зачастую собирая огромную аудиторию от десятков до сотен тысяч человек. Наиболее успешные и популярные каналы привлекают столь пристальное внимание фандома, что создатели также начинают с ними считаться, присылая им серии на эксклюзивный просмотр или даже нанимая их к себе на работу³⁵. Видя, насколько успешен сам жанр видеоблогов, ВВС организует свое собственное «Doctor Who Fan Show» (2017–2018), которое публикуется на официальном ютьюб-канале «Доктора Кто»; ведущими становятся те же самые видеоблоггеры из фандома (разумеется, наиболее успешные и креативные). Показательно, что эта передача задумывается в качестве продолжения серии программ behind-the-scenes³⁶, однако если в начале ведущими были члены актерского состава или съемочной группы, то теперь передача мимикрирует под фанатский видеоблог, то есть взгляд перемещается со сцены в зрительный зал. Помимо критического разбора и эксклюзивных интервью со сценаристами и актерами, «DW Fan Show» также мониторит фанатское сообщество, выуживая наиболее интересные примеры фанарта или фанвидео³⁷. Очень похожим образом поступает и «Шерлок», выпуская программу «Sherlock Reacts», опять же сделанную в форме reaction video, где ведущий, сидя в кафе Speedy's, зачитывает отклики на серию в Твиттере. В последние год-два (2017–2018) оба сериала обращают все больше внимания на фанарт, проводя конкурсы на лучшие рисунки и картины; и недавно Doctor Who объявил о создании официального веб-сайта для фанфикшена³⁸.

Какие бы чувства создатели культовых сериалов ни питали к фанатскому творчеству, понятно, что от эпохи 80-х, когда Лукас-фильм пытался запретить рейтинговый фан-фикшен, до нашего времени, когда ведущий известного шоу демонстрирует Мартину Фриману все более и более неприличные слэшерские картинки с пейрингом «джонлок», парадигма полностью поменялась³⁹. С творчеством фандома теперь считаются, его открыто мониторят, и главенствующая культура все в большей и большей степени старается использовать, присваивать, контролировать народное творчество.

Возвращаясь к словам Мартина о «пылкой влюбленности» зрителей в сериалы, можно сказать, что отношения и вправду развиваются очень бурно и пылкие признания в любви зачастую соседствуют со столь же страстными обвинениями. И вместе с этим, как нам кажется, приходит осознание – с обеих сторон, – насколько сильно они влияют друг на друга. Главным фактором тут, опять же, оказываются социальные сети, обеспечивающие мгновенную доставку информации по адресу (фанаты очень хорошо понимают, куда и кому надо писать, чтобы их реплику прочел нужный человек). Мы уже говорили о том, что интересен сам факт того, что Моффат посчитал нужным ответить на студенческое исследование, обвинявшее его в мизогинии. Политическая, социальная, культурная ситуации все больше и больше побуждают и заставляют авторов считаться с мнением своей аудитории и – в отдельных случаях – извиняться за свои «ошибки»⁴⁰.

Для самих создателей телесериалов сила воздействия этого искусства на зрителей оказывается большой неожиданностью. Так, Дэвид Гринуолт, продюсер популярного подросткового сериала «Баффи – истребительница вампиров» (Buffy the Vampire Slayer, 1997–2003), говорит о том, что совершенно не представлял себе, «насколько сильно люди могут идентифицировать себя с персонажами и в то же время отступать на шаг и испытывать гораздо более сильные эмоции, чем в любой обычной истории. Мы получали письма от людей – например, мне написала одна женщина о том, что она страдала агорафобией и что прошлая серия помогла ей набраться смелости и выйти из дому. Раньше я никогда не получал письма такого рода»⁴¹. Похожие вещи писали зрительницы, поддерживающие Стивена Моффата и пытающиеся противостоять тому негативу, который обрушивался на него последние годы его правления в «Докторе Кто». Так же как и в случае с «Баффи», они признавались в том, насколько сильно им помогли сюжеты и в особенности персонажи, придуманные Моффатом:

Вот уже 10 лет у меня были депрессия и тревожное расстройство. Истории Ривер и Эми меня очень поддержали, потому что я наблюдала за их ростом, который происходил вопреки всем трудностям и испытаниям. То, как Эми ведет себя в «Победе Далеков», «Винсенте и Докторе», «Выборе Эми», очень похоже на мои собственные суицидальные мысли… У меня большие проблемы с сексуальной и романтической ориентацией, но такие персонажи, как Дженни Флинт, Ривер Сонг, Шерлок Холмс и многие другие, показывают мне, что есть масса разных способов того, как можно осознавать свою сексуальную идентичность⁴².

Возвращаясь к словам Рассела Т. Дэйвиса о том, что сериал более, чем какой-либо еще вид искусства, близок к жизни, нельзя не отметить, насколько он прав. К десятым годам XXI века процесс размывания граней «между искусством, потребляемым снаружи и внутри <…>, сильно ускорился <…>, так что когда дети в 2012 году впервые сознательно сталкиваются с массмедиа, для них не будет существовать отчетливых различий между “фильмом”, “ТВ”, “Ютьюбом”, “подкастом”, и так далее»⁴³. Все мы сосуществуем в одном символическом пространстве Интернета и соцсетей, в которых сплошным потоком идут посты наших друзей, обращения политиков, новости, отрывки из любимых сериалов и т. д.⁴⁴. И когда в этой ленте новостей видишь видеоклип, в котором под музыку Дэвида Боуи показано, как запускалась ракета Илона Маска, и узнаешь, что видеоролик был сделан создателями сериала «Мир Дикого Запада», то становится понятно, насколько глубоко жизнь и искусство проникли друг в друга. Под финальные аккорды песни «Жизнь на Марсе» мы видим, как красная «Тесла» парит в космосе, с надписью «сделано людьми на Земле», как если бы «Доктор Кто» вдруг стал реальностью. «Это не трейлер фильма. Это не трейлер телесериала, – говорит автор ролика. – Мы надеемся, что это трейлер новой главы истории человечества»⁴⁵.