Текст книги "Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)"

– Извините, Наташа. Я просто подумал… Я ведь собственными глазами видел…

– Кого ты видел, Демидыч? – Устав ждать, когда эти двое наговорятся, к Наталье и Филиппову подошел «транспортник» Лисицын.

– Никого. Иван Демидович столь взволновался предстоящей поездкой, что у него начались легкие галлюцинации.

– Ничего страшного. Это лечится. Главное, чтобы ненужных галлюцинаций… – здесь Лисицын заговорщицки подмигнул старику, – у нас не возникло завтра. В ходе опознания. Всё, идем, Демидыч. – Он приобнял Филиппова за плечи и слегка подтолкнул. – Время дорого, надо ехать… Всего доброго вам, Наташа! Как говорится, пост сдал – пост принял…

…В состоянии глубочайшей задумчивости Северова спешно возвратилась в бесхозно оставленную контору: «Не дай бог, кто из Главка за это время позвонил! От начальства потом столько вони будет!» Слова Ивана Демидовича, к которым она внешне отнеслась показно-равнодушно, на самом деле ее и взволновали, и озаботили. Возможно, всю эту историю можно было списать на старческий маразм подслеповатого бомжика. А если все-таки нет? Нет, конечно, ни о каком предательстве речи здесь идти не могло. Назови ей Филиппов какую другую фамилию, любого из остальных «гоблинов», она бы еще засомневалась. А так…

«Нет, это просто смешно! Или наоборот, очень печально. Печально, если в отделе действительно проводится какая-то тонкая оперативная игра с Зечей, а она – аналитик отдела! – совершенно не в курсе происходящего».

Болезненно ощутив свою неспособность что-либо понимать, Наташа подошла к окну, за которым открывался потрясающий вид на Фонтанку, и в гневе хлопнула ладонями по подоконнику: от нее явно что-то скрывали, а она имела полное право знать что!

* * *

Согласно поступаемым от Джамалова сообщениям, Калугина-старшая, еще в субботу укатившая к подруге в Выборг, в адресе с тех пор так и не появлялась. Соответственно младшая весь день понедельника проводила дома и из квартиры никуда не отлучалась. За это время ею были сделаны шесть исходящих телефонных звонков и получено восемь входящих. При этом оперативного интереса, по мнению Ильдара, заслуживал только один, зафиксированный в 12:24. В нем Элла, в частности, настоятельно напоминала: «Витенька, только не задерживайтесь и приезжайте пораньше». А также просила по дороге купить какой-нибудь жратвы, потому что ей «совершенно нечем такую ораву кормить. Разве что коньяком».

Фраза про «ораву» вкупе с -тесь и -те Мешечко насторожила. Поэтому после встречи с Левшой он, подстраховываясь, заехал в территориальный отдел милиции и, вкратце изложив суть дела, получил от начальника отдела клятвенные заверения в том, что в случае необходимости группа немедленного реагирования по возможности шустро (а не как обычно) прибудет к адресу на Васильевском. Нетрудно догадаться, что клятва сия сработала исключительно на магию фразы «дело находится на личном контроле Пиотровского»…

…В 17:24 ошалевший от многочасового сидения в четырех стенах Джамалов, в нарушение полученных инструкций, выскочил из квартиры, влекомый тем же желанием, что и объект, – купить себе немного жратвы и сигарет. Гастроном располагался через два дома, так что Ильдар рассчитывал затратить на всю процедуру не более десяти – пятнадцати минут. По выходе из подъезда Джамалов тотчас приметил, что на детской площадке, которую ему предстояло миновать, уже вовсю работается легенда «вот и встретились два одиночества».

– Эй, мужик, огоньку не найдется? – насмешливо поинтересовался Вучетич, когда Ильдар поравнялся со скамейкой.

– А волшебное слово?

– Перетопчешься. Ты никак дезертируешь?

– До гастронома выскочил. Жрать хочу – сил нет. Опять же, не могу я весь день в квартире сидеть. Это выглядит подозрительно.

– А ты бы к соседке заглянул! Или у тебя трехсот баксов нет? – хохотнул Шевченко.

– Да пошел ты! Я вот вечером вас, голубчиков, Мешку заложу!

– Не понял? Это что за угрозы?

– Вам какое пиво было приказано пить? Безалкогольное! А вы какое сосете?

– А мы тогда расскажем, что ты, никого не известив, покинул пост.

– Ладно, – проворчал Джамалов. – Предлагаю компромиссный вариант: я вас не видел и вы меня не видели.

– Заметано!..

…Ильдар торопливо дошагал до магазина, скоренько побросал в корзинку первые подвернувшиеся под руку продукты из ассортимента «не надо готовить – разверни и хавай», схватил сигареты и направился к кассам. Вот здесь-то, к вящему своему удивлению, его и срисовала бродившая между прилавками аборигенка – приснопамятная подруга жены «тетя Люся». Учуяв недуренную интригу в появлении Ильдара на Ваське, в то время как тот, по словам супруги, продолжал находиться в столичной командировке, она, ни секунды не медля, перешла к активным действиям. А именно: выложив обратно на полки потенциальные покупки, тихонечко, бочком-бочком, пробралась на выход и, перебежав на противоположную линию, затихарилась за киоском «Роспечати». В отличие от Ивана Демидовича, часами ранее усомнившегося в скороспелом установлении причинно-следственной связи между двумя фактами, «тетя Люся» на такие вещи особо не заморачивалась. И если Филиппов в данном случае апеллировал к Гейне, то вот подруга Светы Джамаловой подспудно руководствовалась скорее постулатом Гилберта К. Честертона, в свое время сформулировавшего: «Фактов всегда достаточно – не хватает фантазии». Факты же были таковы, что отец двоих детей, цинично обманув жену, на самом деле остался в городе и в данный момент самостоятельно совершает покупки в магазине. Чего в повседневной семейной жизни за ним отродясь не наблюдалась. И что же из этого вытекает? Да, собственно, только одно – отец двоих детей направляется к любовнице.

Через несколько минут Ильдар вышел из гастронома и, пройдя несколько десятков метров, свернул во двор. «Тетя Люся», выждав немного, в высшей степени конспиративно направилась за ним…

– …Только что прикатила вон та синяя «мазда», – вполголоса предупредил Виталий, когда Джамалов снова проходил мимо скамеечки. – Из нее вылезли трое крепких парней и прошли в твой подъезд. Ты там послушай. Если наши клиенты – сразу дай знать.

– Шайтан их раздери! – не поворачивая головы, выругался Ильдар. – Всего на десять минут выскочил и… Как назло! Тьфу! – И он почти бегом скрылся в подъезде.

Следом за Джамаловым, проявляя неменьшую прыткость, дворик пересекла «тетя Люся» и отважно нырнула в тот же подъезд. Не будучи обучена азам филерского наблюдения, она, тем не менее, умудрилась снизу срисовать этаж, на который поднялся Ильдар, а затем, определив по хлопку закрывающейся двери расположение квартиры, на цыпочках поднялась наверх, где окончательно установила ее номер.

Браво! Ай да «тетя Люся»! Ай да сукина дочь!..

…Покинув подъезд, бдительная подруга дрожащими от нервного возбуждения пальцами выудила из сумочки телефон. С первой попытки удачно дозвонившись до Светланы и не давая той опомниться, она принялась взахлеб пересказывать добытую эксклюзивную информацию…

– Гляди, поэт-песенник! Баба какая-то странная: только зашла в подъезд и тут же выскочила как ошпаренная. Теперь вот названивает куда-то.

Шевченко, сминая в кулаке пивную банку, равнодушно присмотрелся:

– Не анализируй. На переодетого Маркелова всё одно не тянет.

– Согласен. Но всё равно странно.

– Так подойди и поинтересуйся. Во… Она уже и сама обратно идет… Девушка, не желаете скрасить одиночество двум обаятельным холостякам? – глумливо спросил Шевченко.

«Тетя Люся» на ходу смерила «холостяков» презрительным взглядом:

– Ага! Как же! Только шаг за порог, так вы сразу все холостые! Кобели!

После чего с гордо поднятой головой удалилась.

Подруга жены мавра сделала свое дело – подруга может уходить.

– Что, получил?

– А я тут при чем?

– А кто из нас холостой?

– Допустим, я.

– Следовательно, песня за кобеля посвящается тебе.

– Полагаешь? Однако! С виду – городская дама, а ни стыда, ни срама. Ну, чего там Ильдар?

– Пока молчит…

До 19:00 объект Маркелов у адреса замечен не был. В две минуты восьмого Мешечко по станции отозвал друзей с детской площадки – пришла пора сменить легенду…

…А в это время Ильдар, чуть ли не вжавшись в стенку, напряженно слушал в наушниках пишущиеся на пленку разговоры. Силясь уловить не только интонационные нюансы переговаривающихся, но и хотя бы примерно представить возможную расстановку сил и средств: кто, как и где намеревается стоять в момент визита Маркелова. В общих чертах картина Джамалову теперь была предельно ясна – Виктор Галка со своими корешками по охранному предприятию заявился сюда с одной целью: избавить подругу от внезапно объявившегося соседа по коммуналке.

А за стеной, буквально в каком-то метре от Ильдара, забравшись в кресло с ногами, сидела Элла и с аппетитом поглощала бутерброд из «Макдоналдса». По́лы ее домашнего халатика неприлично задрались, а потому сидящим напротив напарникам Виктора – хохмачу Алику и угрюмому молчуну Серому, непрестанно поигрывающему резиновой дубинкой, были хорошо видны ее загорелые ножки и красный треугольник стрингов. Сам Виктор нервно расхаживал взад-вперед по комнате, с трудом скрывая свое раздражение несерьезным, как ему казалось, настроем партнеров.

– …В квартире из соседей есть кто? – запоздало сообразив, поинтересовался он у Эллы.

– Старуха, но она уже совсем глухая. И еще кто-то из жильцов, из азеров. Здесь, за стенкой. Вроде бы сегодня весь день дома просидел.

– Небось гашик по пакетам фасует, – хохотнул Алик. – Предприниматель-надомник.

– Плохо что за стенкой, – нахмурился Виктор. – Поэтому… Парни! Всё надо делать быстро и без шума: вошел, вырубили, аккуратно сложили, упаковали. Серый, у тебя кляп есть?

– Откуда?

– Идиоты! Я же просил нормально подготовиться!

– Витя, не заводись! – миролюбиво попросила Элла. – Вон, на вешалке шарфик возьми. Подойдет?

– Подойдет, – буркнул тот и, взяв в руки шарф, принялся неумело мастерить из него подобие кляпа.

– Слышь, Витька, так, может, лучше его в подъезде встретить?

– Сейчас уже ничего менять не будем! Изначально решили здесь, на квартире, – значит, здесь.

– Мальчики, может быть, кто-то хочет выпить? У меня есть немножечко коньяку.

– Ты что, совсем идиотка? Нашла время! – разозлился Виктор.

– А че, я бы соточку сейчас жахнул, – поддержал хозяйку дома Алик. – Для куражу. Да расслабься ты! Ну че мы, втроем одного хмыря не загасим?

Вместо ответа Виктор продолжил нервно расхаживать по комнате. Оно и понятно: до сей поры ему еще не доводилось убивать человека.

Ну да лиха беда начало…

…Ольга и Андрей сидели на временно превращенной в наблюдательный пункт лавочке. Сидели отнюдь не в обнимку, а потому сходство с влюбленной парой если и наблюдалось, то лишь отдаленное. Последние минут пять Мешечко пытался достучаться по скрытноносимой радиостанции до Джамалова, но тот на связь категорически не выходил, заставляя тем самым начальство нервничать всё больше.

– Тишина?

– Молчит, скотина такая!

– А когда он последний раз выходил на связь?

Мешечко покосился на часы:

– Двадцать две минуты назад.

– Не расстраивайся, – Ольга прижалась к Андрею и осторожно взяла его за руку, то ли отрабатывая легенду, то ли желая подбодрить. – Наверняка Ильдар сидит сейчас в наушниках и просто не слышит тонального сигнала станции.

– Хочется верить, что так оно и есть, – буркнул Мешечко. Прикосновение Ольги его взволновало, и он внутренне злился на себя за это.

– А что там, в квартире, вообще происходит? Ты ведь так и не успел мне ничего толком рассказать.

– Без двадцати шесть вон на той «мазде» к адресу прикатили трое крепких парней. По словам Ильдара, главного зовут Виктором, и, судя по всему, он и есть тот самый охранник Галка. Ильдар уверяет, что намерения у парней более чем серьезные.

– Серьезные, это как?

Мешечко продемонстрировал характерный жест, воткнув средний и указательный пальцы левой руки себе под подбородок.

– Понятно. А Калугина-старшая не вернулась?

– Как в субботу утром уехала в Выборг, так больше и не появлялась. Видимо, получила соответствующие инструкции.

– Инструкции?

– Думается мне, доченька намеренно сбагрила мамашу куда подальше. Чтобы та им не мешала.

Ольга покачала головой:

– Надо же, сколь причудливо перетасовалась эта колода.

– Ты это о чем?

– Изначально нас направили сюда, чтобы защитить свидетельницу преступления от преступника. А теперь, похоже, наоборот, придется спасать самого преступника. От мести свидетелей.

– А ведь действительно! Слу-ушай, а мне это даже как-то в голову не пришло.

– Потому что у тебя не голова, а именно что мешок! – улыбнулась Ольга.

– Не понял? Это что еще за оскорбление старшего по должности и званию?

– А то, что сидим тут битых полчаса и тупо отсвечиваем. Как два тополя на Плющихе.

– В каком смысле «отсвечиваем»?

Прилепина насмешливо посмотрела на Андрея и предложила задорно: – Давай хоть поцелуемся для разнообразия, что ли? А то не очень-то мы походим на влюбленную парочку.

– В смысле?

– Да что вы заладили, товарищ начальник, всё «в смысле, да в смысле». В прямом!

Ольга двумя руками обхватила голову Андрея, притянула к себе и – смачно, долго, жадно – поцеловала в губы.

Наконец, насытившись, отпустила и, любуясь произведенным эффектом, улыбчиво пояснила:

– Исключительно в целях конспирации! ОЙ! – Поскольку Прилепина сейчас сидела вполоборота к выходящей на Линии подворотне, она первой увидела, как во двор входит «человек, похожий на Маркелова». – Кажется, идет!

– Так кажется или идет? – напрягся Мешечко, не оборачиваясь.

– Подожди секундочку… Да, это он! Точно он! Сейчас будет проходить мимо нас.

Костя Маркелов приближался, и теперь уже Андрей, завладев инициативой, стиснул Ольгу в своих объятиях. Костя равнодушно скользнул по ним взглядом и, миновав детскую площадку, вошел в подъезд.

– Ильдар! Ильдар! Клиент поднимается к вам! Ты меня слышишь? – отчаянно принялся вызывать Мешок, но Джамалов по-прежнему молчал. – Ильдар! Твою мать!.. Виталий!

– На приеме! – пару секунд спустя откликнулся Вучетич.

– Вызывайте территориалов и подтягивайтесь во двор. Срочно! Клиент заходит в адрес!

– Понял. Вызываем и подтягиваемся.

В этот момент во двор въехало такси и, сделав полукруг, остановилось возле подъезда объекта. Из машины выбралась невысокая пухленькая блондинка и поспешно проследовала. Опять-таки в подъезд объекта.

Мешечко ошалело проводил блондинку глазами и… заорал по станции как полоумный:

– Твою мать!.. Ильдар! Ильдар! Ответь! Ты слышишь меня?!!

– Кто это? – спросила Ольга, удивившись столь странной реакции на незнакомку.

– Это Света.

– Какая Света?

– Джамалова. Со скамейки ни ногой! – отрывисто скомандовал Андрей и понесся в адрес…

– …Деньги приготовила? – не заходя в квартиру, с порога поинтересовался Маркелов.

– Да, – прожгла его ненавидящим взглядом Элла. – Ну, что застыл как истукан? Проходи. Или желаешь, чтобы тебя соседи увидели?

Калугина-младшая, развернувшись, направилась в свою комнату. Маркелов еще немного потоптался на месте, прислушался, осмотрелся и, не обнаружив ничего подозрительного, пошел следом, прикрыв за собой входную дверь так, чтобы замок не защелкнулся. Дальнейшие события показали, что то был единственный за сегодняшний вечер его мудрый поступок.

– Забирай и уматывайся, – процедила Элла сквозь зубы и указала на лежащий на столе увесистый сверток.

Костя шагнул в пустую, как ему показалось, комнату, и тогда стоявший за распахнутой дверью Серый рубанул его наотмашь своей дубинкой. Маркелов начал медленно оседать на пол: Серый подхватил его за подмышки, а Элла испуганно кинулась закрывать дверь. Выскочившие из-за шкафа Виктор и Алик на вбросе адреналина и нездоровом кураже нанесли Косте еще по нескольку ударов каждый. В итоге Серый, не ожидавший такого натиска со стороны коллег, не удержав, выпустил тело, и оно громыхнуло на пол.

– Я же сказал: без шума! – по-звериному прошипел Виктор.

Напарник в ответ лишь виновато пожал плечами: дескать, извини, не рассчитал. Вместе с Аликом они потащили Маркелова к дивану, а Галка осторожно выглянул в коммунальный коридор – проверить, всё ли спокойно?..

…Проверил. Оказалось, не всё. Словив мощнейший удар в челюсть, Галка галкой влетел обратно в комнату, опрокинув опрометчиво попавшую под траекторию полета подругу.

Вслед за этим на пороге комнаты возник Ильдар:

– Всем на пол, суки! Работает криминальная милиция! На пол!

В данном случае Джамалов действовал абсолютно правильно. За исключением одного момента: бросаясь в штыковую атаку на злоумышленников, он напрочь позабыл активировать выданный ему брелок с КТС.

Виктор и Алик, взрогнув от неожиданности, тем не менее, скоренько подсобрались и синхронно бросились. Но не на пол, а на Джамалова. Слаженным маневром им удалось сбить «гоблина» с ног, и теперь на трещавшем как мартовский лед коммунальном паркете образовалась целая куча-мала.

Первой из нее, как ни странно, выбралась Калугина-младшая. Прижавшись к стене, она с ужасом наблюдала за происходящим и, когда заметила, что Ильдар начинает выигрывать неравный бой с двумя спарринг-партнерами по очкам, схватила со стола вазу тяжелого хрусталя и со всех своих девичьих силенок шарахнула ею Джамалова по голове. М-да, есть еще женщины в русских… колониях-поселениях. (Здесь: в смысле, если убила – то сядет однозначно.)

«Ну надо же! Именно мне – и так больно!» Ильдар отключился одновременно с включением… Сирены? Все присутствующие в комнате, из тех кто еще был способен вертеть шеей, поворотили головы на источник шума. И с немалым удивлением разглядели стоящую в дверном проеме Свету Джамалову. Продолжая вопить на одной истошной ноте, она судорожно порылась в своей сумочке, извлекла на свет газовый баллончик и, сменив тональность на крик «Ах ты, тварь!», прыснула перцем в симпатичную Эллочкину мордашку. Обладательница последней дико заверещала и, схватившись за лицо, рухнула на диван.

Мстя за супруга, Света продолжала остервенело распылять баллончик и в небольшом замкнутом пространстве достигаемый эффект превзошел самые смелые ожидания.

Прослезившиеся Серый и Алик, сообразив, что в таких условиях продолжать войсковую операцию невозможно, запоздало прикрывая лица, на ощупь вынесли с порога Свету и бросились на выход. Соответственно, позорно бросив своего предводителя. Тот, пребывая в полуобморочном состоянии, попытался остановить их слабыми криками «Куда?!! Назад! Стоять!» – но, поняв бесперспективность этого занятия, сам пополз из комнаты на четвереньках.

И тогда порядком подзабытый за всей этой кутерьмой Маркелов, уже теряя сознание, практически вслепую выстрелил Виктору в спину.

Судя по поросячьему визжанию Калугиной-младшей – попал…

…Почти одновременно выскочившие на лестничную площадку Алик и Серый кинулись вниз по лестнице и буквально снесли поднимающегося им навстречу Андрея. Тем не менее в падении Мешку удалось зацепить ногу перепрыгивающего через него Алика. Так что на бетон ступеней они приземлились уже вместе. А вот избежавший пленения Серый благополучно добрался до самого низа и, выкатившись на улицу, бросился к машине. Тут уже было не до благородных сантиментов – ситуация явно разворачивалась в сторону «спасайся кто может»…

…Выполняя установку Андрея, всё это время Прилепина продолжала нервно расхаживать «вокруг да около» скамеечки. Как вдруг из богом и чертом проклятого подъезда вылетел всклокоченный, накачанный, но при этом навзрыд рыдающий парень. Поравнявшись с припаркованной «маздой», он притормозил, ключом открыл дверцу и нырнул на водительское сиденье.

«Один из них! Один из потенциальных убийц Маркелова!» – запоздало сообразила Ольга и отчаянно завертела головой в поисках подмоги.

Подмога тут же и сыскалась. В лице Виталия и Тараса, которые неторопливо и, как показалось Прилепиной, совершенно спокойно приближались к машине, на ходу доставая табельное оружие. Завидев эту парочку, плачущий парень отчаянно засигналил, требуя освободить дорогу. Доказывая серьезность своих намерений, «мазда» взревела мотором, и Ольга в страхе закрыла глаза, понимая, что сейчас случится нечто непоправимо-страшное…

…И открыла их, только заслышав нарастающий вой милицейской сирены. «Мазда» стояла как вкопанная. Шевченко за волосы вытаскивал из салона продолжающего обливаться слезами качка, а Вучетич, страхуя, продолжал держать парня под прицелом.

Вот теперь пришел черед разрыдаться и Ольге. Всхлипывая, она кинулась к Виталию и через пару секунд повисла у него на шее.

– О господи! Мальчики! Кошмар какой, господи!

– Ты чего, Олька? Чего ревешь-то?

– Я думала, что он сейчас задавит вас обоих.

Вучетич посмотрел на нее с добродушной улыбкой:

– Такой вариант нас самих категорически не устраивал, а потому был полностью исключен.

– Как это?

– Да мы с поэтом-песенником, пока свою смену отстаивали, этой «мазде» все колеса прокололи… О! А вот и «территориалы»! – Во двор лихо влетел милицейский «уазик» с мигалкой-сиреной. – Смотри-ка, не соврали. В норматив уложились…

Новгородская обл.,

ж/д перегон Чудово – Малая Вишера,

24 августа 2009 года,

понедельник, 21:46 мск

В служебном купе проводников, в которое загрузили Ивана Демидовича и оперативника Колю Свирина, было довольно тесно, но не без уюта. Филиппов намеревался сразу залечь на верхнюю полку и не слезать с нее до самой Москвы, однако словоохотливый Николай, для которого коротание дороги в молчаливом одиночестве было сущей пыткой, не отпустил. Принудив разделить с ним вечернюю трапезу…

– …А знаешь ли ты, Демидыч, что среднестатистический россиянин за всю свою жизнь проводит в поезде около 360 часов? Это у нас, если переводить в дни, получается… Э-э… Получается…

– Пятнадцать суток, – подсказал Филиппов.

– О как! Грубо говоря, один административный арест, – восхитился совпадением Свирин. – Но это среднестатистический россиянин. А вот среднестатистический сотрудник транспортной милиции, только за годы службы, накатывает минимум в десять раз больше. На круг получается уже 150 дней. То бишь полгода жизни – коту под хвост. Нет, оно, конечно, если в купе, да в фирменном поезде, да в хорошей компании – это еще ничего. Но чаще оно, конечно, получается как у нас с тобой сейчас. – Николай презрительным взглядом обвел клетушку купе. – Даже в «Крестах» у сидельцев метраж поболее будет.

– А по мне, так вполне себе нормальные условия.

Свирин, радуясь в душе, что ему все-таки удалось раскрутить попутчика на разговор, немедля взялся разглагольствовать. Но и не переставая при этом нарезать колбаску и помидорчики:

– Нормальные, это если упал на полку, да и продрых себе всю дорогу. А когда в течение ночи тебе полагается раз десять с нарядом пройти по всему составу – туда-обратно, ног под утро совсем не чуешь. Приляжешь на часок, а их, родимых, и вытянуть-то некуда. Заметил, что здесь полки короче, чем обычные?

– Да вроде бы такие же.

– Я тебе что, врать буду? Проверено на собственном опыте. Причем многократно… Так, ну вроде все готово, – Свирин критически осмотрел стол. – Чего-то не хватает, а, Демидыч?

– Может быть, соли?

– Да бог-то с ней… Э-эх, ненаблюдательный ты человек! Вот! – С этим словами Николай выудил из сумки фляжку и гордо водрузил ее в центр стола. – Вот теперь всё в полном ажуре!

– А разве можно? – удивился Филиппов. – Вы вроде как на службе?

– Мы ведь не напиваться с тобой собираемся, а так, чисто символически, – даже слегка приобиделся Свирин. – Опять же в ночной патруль по вагонам не пойдем. Поужинаем, в туалет сходим и – баиньки.

– А зачем вам вообще ходить по вагонам? Вот, если, к примеру, вызывали милицию, тогда другое дело. А так…

– Здрасте! А профилактика правонарушений! Знаешь, сколько в поездах всякого жулья трется! Особенно в ночных. В купейных-то сейчас потише стало, а вот в плацкартных до сих пор шалят за милую душу.

– Что, бывает, и воруют?

Свирин посмотрел на Ивана Демидовича со снисходительной жалостью:

– Х-хе, если бы «бывает». А так ведь просто воруют в полный рост. Вон, в прошлом году мы месяца четыре, если не больше, абхазскую бригаду по поездам вычисляли. Ща… Давай накатим, и я тебе расскажу. – Николай нашел в шкафчике проводника чистые стаканы и плеснул в них содержимое фляжки. Коим, судя по цвету, был коньяк. – Ну, будем! Как у нас говорят: «За нас хороших, чья жизнь на колесах!»

Чокнулись, выпили. При этом Филиппов лишь пригубил, а вот Свирин опрокинул в себя захливатски-профессионально.

– Закусывай, Демидыч. Бери всё, что на тебя смотрит. Да, о чем бишь мы с тобой говорили?

– Про абхазскую бригаду.

– Точно! Так вот. О прошлом годе резко возросло количество краж как раз в поездах московского направления. А ни для кого не секрет, что тему эту работают выходцы с Кавказа, причем большую часть воров дает Гальский район Абхазии. Часто это целые шайки, которые живут в основном в Москве. Сам механизм краж достаточно прост: ночью они проникают в поезд…

– А как проникают? Ведь проводники должны…

– Проводники конечно же должны, но не обязаны. А проникают элементарно: в поезде, как тебе известно, есть переходные площадки между вагонами. Так вот их можно запросто поднять на стоянке и войти в вагон. Опять же есть возможность зайти через резиновые «суфле». Короче, проникают, берут в разработку, как правило, не больше двух вагонов. Сначала, естественно, осматриваются, а потом быстренько отрабатывают. Ну а на следующей стоянке или если поезд притормаживает, снова через площадку или «суфле» либо скидывают краденое, либо сами выпрыгивают. Ловить таких товарищей, сам понимаешь, необычайно сложно. Для этого надо их знать в лицо и уметь поймать за руку, иначе доказать преступную деятельность практически невозможно. И вот теперь начинается самое интересное! – Свирин обновил свой стакан, выпил, выдохнул и продолжил: – Придумали мы с парнями следующую штуку: простую до безобразия, но, тем не менее, очень эффективную. Прикинь, загружаемся мы вечером в вагон. Естественно, все упакованы по граждани…

…Коля Свирин всё говорил-говорил-говорил взахлеб. Иван Демидович слушал его краем уха, втайне мечтая, чтобы у оперативника поскорее опустела фляжка, и тот, наконец, с миром отпустил его на боковую. А там – попытаться забыться и заснуть. Так, чтобы хоть ненадолго отпустили Филиппова черные мысли, которые без продыху снедали его вторые сутки кряду. Иван Демидович так и не решился рассказать «гоблинам» о том, что он принял постыдное решение. И что завтра, на процедуре опознания молодых московских подонков, не опознает их. Получив за сей подлый поступок от господина Загарацкого двадцать тысяч Иудовых долларов.

В общем, было на душе у Филиппова необычайно мерзко. И был он в эту и во все последующие минуты сам себе невыносимо противен.

Санкт-Петербург,

24 августа 2009 года,

понедельник, 23:53 мск

– …В общем: кабы не Светка, со своей ревностью, не исключено, что малой кровью сегодня не обошлось бы. Этот придурок, прости господи, ломанувшись в комнату Калугиных, естественно, забыл нажать кнопку. Кстати, баллончик перцовый Светке Гришка Холин подарил. На день рождения. Мы тогда еще прикалывались над ним, а оно вишь как всё получилось.

Мешечко на своей машине провожал Ольгу домой и по дороге отчитывался о событиях сегодняшнего, получившегося столь бурным и богатым на эмоции, вечера.

– А что там с Галкой? Ранение серьезное?

– Врачи со «скорой» сказали, что угрозы жизни нет. Вот только Маркелову от этого не легче. Сколько он в общей сложности пробыл на воле? Неделю? Десять дней? А теперь еще лет на пять сядет как миленький. М-да… Но и Левша-то каков гусь!

Андрею вспомнилось, как сегодня днем, внимая словам Левши, он поразился внезапной перемене, случившейся после заданного им вопроса о способности/неспособности Маркелова пойти на убийство. Бывалый сиделец, матерый блатарь, Левша на глазах секундно трансформировался в тончайшего психолога, в бесконечно усталого и мудрого созерцателя жизни.

– А при чем здесь Левша?

– Да он мне с ходу психологический портрет Кости Маркелова нарисовал – практически стопроцентная, фотографическая точность. М-да… Моя б воля, я бы таких вот рецидивистов в ментовку внештатниками оформлял, на должности экспертов и консультантов.

– Не дай бог дослужить до того момента, когда тебя назначат министром внутренних дел! – язвительно заметила Прилепина.

– Полагаешь, не сдюжу?

– Напротив. Не сдюжат все остальные.

– Очень может быть. А знаешь, Ольга, что самое дурацкое во всей этой истории?

– И что же?

– То, что Элла Калугина снова попользовала всех и снова вышла сухой из воды.

– Это с каких таких щей! – возмутилась Прилепина.

– Да с тех самых… Аудиозаписи, которые сделал Ильдар, – это чистой воды самодеятельность. Наши домыслы и догадки, в принципе, тоже не в счет. Приятели Галки, естественно, станут открещиваться от замысла на убийство – в лучшем случае там можно будет продавить лишь легкие телесные, нанесенные Маркелову.

– А нападение на сотрудника милиции?

– А откуда они знали, что Ильдар действительно сотрудник? Нет, Ольга, всё это дело отбивается, и отбивается элементарно. Ну да нам не впервой. Утремся, как водится, и будем жить дальше. В конце концов, мы свое дело сделали: свидетель попросил у Пиотровского защиты; Пиотровский спустил свидетеля нам; мы, в свою очередь, свидетеля – что?

– Уберегли?

– Ответ правильный. На ближайшие пять лет, минимум, Калугиным обратно ничего не угрожает. Ну а всё остальное – чистой воды лирика.

– Хорошенькая лирика!

– Уж какая есть. Кстати, местный участковый любезно разрешил мне десять минут тет-а-тета с Эллочкой. В формате без галстуков и без протоколов.

– И как тебе только не противно было с нею общаться? – скривилась Ольга. – Я бы обязательно сорвалась.

– Согласен, противно. Но зато я теперь знаю ответ на загадку: откуда взялись, а главное, куда делись бешеные деньги Маркеловых?

Андрей протянул многозначительную паузу, и Ольга, шутливо сердясь, дернула его за рукав:

– Ну же! Кончай издеваться! Рассказывай!

– Оказывается, чуть ли не все в округе, за исключением лишь невинного мальчика Кости Маркелова, знали, что его мамаша в аптеке приторговывала лекарствами, которые отпускаются исключительно по рецепту. Так что в среде местных наркоманов у нее даже имелась трогательная кличка «миссис Клювдия». Короче, деньги у мадам Маркеловой водились. И деньги приличные. Почему она их не пускала в оборот, а складывала в кубышку – мы теперь никогда не узнаем. Но факт остается фактом: мама дала дуба, так и не успев пожить по-человечески, а Костя Маркелов случайно стал обладателем состояния в размере двадцати восьми тысяч долларов США.

– Вопрос: случайно ли?

– Ну, хочется верить, что речь об убийстве собственной матушки там все-таки не шла. Хотя… Кто теперь это может знать наверняка? Кроме самого Кости, разумеется. Но, так или иначе, став тайно-богатым человеком, Маркелов взялся спешно добирать от жизни все то, чего он до сей поры был лишен. В первую очередь, по части женского пола.