Текст книги "Среда обитания – Космос"

– Прости меня. Я кричала на Одди, обвиняя его во всех грехах, но только потому, что боялась признаться себе – во всем виновата лишь я. А вдруг, не забери мы тебя с Земли, ты бы жил долго и счастливо? Мы с дедом исковеркали тебе всю жизнь. Мало ему моей, тоже искалеченной. Почему нам с тобой не позволили остаться на Соммере? Ну почему?..

Девушка потянулась к нему и поцеловала в ледяные губы. Всего три дня назад они были мягкими, теплыми, дарящими нежные поцелуи. А теперь твердый камень. И больше никогда не разомкнутся. Это не детская волшебная сказка о заснувшем принце, которого пробуждает от колдовского сна поцелуй его принцессы, прошедшей огонь, воду и медные трубы, чтобы спасти его. В сказке все закончилось свадьбой. А в жизни – похоронами.

В комме раздалось покашливание. Сэм обернулась – у входа стояли Пати и Милина, облаченные в скафандры.

– Можно? Мы тоже хотим попрощаться, – проговорила Пати. – Без шлема и без перчаток? Молодец. Я же просила.

– Присутствовать можно. Доставать меня – нет. Я за себя не отвечаю.

– Прости.

Саманта последний раз коснулась губами его лба, словно брата. Кем он и стал в бесполезном процессе его спасения.

– Принесла отвертку? – девушка повернулась к Пати.

– Да. Только не понимаю, зачем…

Сэм выхватила из рук подруги инструмент и со всей силы воткнула в скафандр Макса. Тот зашипел, выпуская накопленный внутри кислород. Пати отшатнулась.

– Что ты делаешь?!

– Цирцея не выживет в вакууме. Если на его тело кто-нибудь наткнется…

– Так может подождем, пока Одди найдет пустую планету, и похороним Максима, как полагается?

– Нет. Земля не для него. И не для Цирцеи. Вы же сами знаете. А он… Он всегда хотел путешествовать. Сколько раз он жаловался, что вынужден просиживать штаны в кабинете Белины. И признавался, что завидует мне. И я хочу сделать ему прощальный подарок, как полагается. Отправлю его в вечное путешествие среди звезд.

– Понимаю, – тихо-тихо произнесла Пати.

– Одди, включай режим 0,5 G.

Сила тяжести тотчас уменьшилась, позволив экипажу, если б они захотели, прыгать до самого потолка и делать семимильные шаги. А еще, и это самое главное, поможет им донести Максима до шлюза.

– Пора, – тихо произнесла Сэм.

Они подхватили тело Макса на руки и двинулись по коридорам. Мужчина теперь, казалось, весил не больше десятилетнего ребенка. Милина, судя по ее мыслям и слезам, поблескивающим под защитным стеклом шлема, именно так сейчас воспринимала Максима. Ребенком. Которого трое матерей не смогли уберечь.

Наконец, девушки добрались до шлюза. Опустили тело на пол, постояли рядом в почтительном молчании.

Девчонки ушли первыми, а я никак не могла расстаться с ним. И смотрела, смотрела, смотрела…

Сэмми, пора.

Подталкиваемая мхуурром, я кивнула.

– Я тебя люблю. Мне будет тебя не хватать, – прошептала я в тишину и вышла из шлюза.

Прозрачная дверь-люк задвинулась. Я прислонилась к ней лбом и ладонями, не сводя глаз с Максима. Девчонки стояли позади, по-прежнему молча.

Одиссей открыл люк. Даже сквозь стеклянную перегородку мы слышали, как шумно космос высасывает из шлюза воздух. И Макса. Давление с силой вытолкнуло его тело в вакуум, унося все дальше от нас.

– Счастливого путешествия, солнце… – давясь непролитыми слезами, тихо произнесла Саманта. Пати и Милина подошли ближе, Рыжая положила ладонь на плечо подруги.

Но лишь когда блестящий скафандр Максима превратился в крохотную точку, а Милина сняла шлем, прижав его к груди и всхлипывая, только тогда плотину прорвало. И по щекам Саманты побежали горячие слезы.

40

Солнечная система. Обратная сторона Луны

Научная база «Терра нова».

Временной интервал неизвестен

Одна иллюзия,

Одна на все, что мы собираемся заплатить.

Слишком много путаницы,

Так много насилия не может уйти бесследно.

Перед моими глазами идет кровавый дождь,

Темнеет, негде спрятаться (пер. с англ.).

Doro ft P.Steele – «Descent»

Беда не приходит одна.

Белина Айлин всегда полагала, что сил, как физических, так и моральных, ей не занимать. Но с каждым прожитым днем все больше мрачнела. Новости не радовали. Капитан Всея Мхуурров сбежала. Прихватив молодой экземпляр, которого гораздо проще подчинить, нежели взрослую особь. Бриенна, главная заместительница, пропала. Да еще пришлось уничтожить остатки базы на Каллисто. Часть ее разума негодовала, жалея о загубленных умах. Вторая половина кивала и успокаивала главным доводом – доверять больше никому нельзя.

А тут еще доложили о том, что профессор Мэйер снялся с насиженных соммерских мест и рванул в неизвестном направлении.

Сперва у госпожи Президент опустились руки, впервые в жизни. Если бы не Шлоссер, распоряжающийся проектом от ее имени, они бы так и остались у разбитого корыта. Но он возобновил поиски других кораблей, а также убедил Белину послать наемников за теми, кто мог бы знать, куда подалась беглянка.

Увы, и здесь неудача.

Команда, состоящая из бывших космопехов, полегла на Буурхе. Дом, из которого они пытались выкурить жильцов, сгорел дотла. Да так удачно, что ни один из трупов не подлежал идентификации. Наконец-то вышедший на связь Гроссман заявил, что знать не знает, где его внучка. И что, если Белина не прекратит докапываться до него, перестанет вливать деньги в ее проекты. Поразмыслив, Шлоссер решил, что Гроссман говорит правду: внучка не рискнет обратиться к нему за помощью, ведь он – фигура видная.

Как она умудрилась выпустить из рук поводья власти? Все ускользает, как песок сквозь пальцы. И это угнетало.

Команда Отто уже захватила двух мхуурров, да что толку? Разве такое везение может повториться? Та, которую готовили к этой роли еще до рождения, пришла к ней в руки практически сама, на своих двоих. Готовить нового носителя с нуля – нет времени. Несмышленого ребенка не посадишь в кресло пилота. Проект займет как минимум пятнадцать лет. Которых у нее нет. Уже нет. Тревожные сигналы с окраин СПЕКТРа заставляли ее в этом убедиться.

И сейчас, глядя на коммутатор, который только что сообщил о прибытии на Луну Влада Каховски, Белина поняла, что все очень плохо. Господин Президент подтвердил ее худшие опасения – сейчас не до церемоний.

Когда Влад зашел в ее кабинет, сомнений больше не осталось.

– Выглядишь ужасно, – прокомментировала его появление женщина. От усталости его глаза запали, а лицо потемнело, заострилось. – Давно не спишь?

– Пару-тройку дней, – через силу усмехнулся Влад. – А ты, как всегда, зришь в корень? Спасибо за комплимент. Зато ты цветешь и пахнешь.

– Не люблю лесть, – обмен любезностями закончился, и можно переходить к основному. Белина, пару секунд обдумав что-то, посмотрела на Президента. – Я так понимаю, наши дела плохи, раз ты здесь, рядом со мной.

– Еще как. На горизонте угроза вторжения.

– Продолжай, – накаченное медикаментами сердце едва слышно колыхнулось, хотя не должно было даже вздохнуть. А значит, она в панике.

– Три пограничные планеты на краю Внешнего рукава уничтожены.

– Как?

– Тебе хочется подробностей?

– А как же.

– На одной из них жила… моя… моя женщина. Когда она перестала выходить на связь, я забеспокоился. И попытался связаться с наместником. Не смог. И с двумя населенными соседями Кассиды – тоже.

– Может быть, у них там глобальные магнитные бури и нет связи?

– Я тоже так подумал, но на всякий случай связался с Бенджамином, главой Красного…

– Я знаю, кто это. И что дальше?

– Он отправил туда «Черчилля».

– О, свой личный крейсер. Подлиза.

– Что есть, то есть. Чтобы порадовать своего Президента, министр сам возглавил экспедицию. И он успел передать мне сообщение, полученное от разведчиков, спущенных на Кассиду. В том числе фотографии. Живых на планете не осталось. Ни-ко-го. Сплошная биомасса из мяса и крови. А потом и с «Черчиллем» пропала связь.

– То есть Красный кабинет остался без главы?

– Видимо, да. Я назначил временного исполнителя, но не в этом суть. Ты говорила, у тебя есть план. Какой-то глобальный проект по защите СПЕКТРа от внешней угрозы.

– Рядом с этими системами – самый большой войд из известных нам. Что за существа могут пересечь его так запросто?

– Мхуурры?

– Нет, – усмехнулась женщина. – Эти ребята – большие пацифисты, как и их создатели, валиурцы.

– Это ты про диких? А как насчет тех, что уже побывали в твоих лапках?

– Ты на что намекаешь?

– Успокойся. Я пришел за помощью. Какая-то дрянь, не боящаяся темной материи, вылезла из войда Козерога и перемолола жителей трех планет в фарш.

– Этого следовало ожидать. Ты же свернул все мои экспедиционные проекты. Мы до сих пор не знаем, кто и что обитает за пределами Млечного Пути. Мог бы свою бабу поселить в более защищенном месте.

– Кассида была защищена! – рявкнул Влад, выходя из себя. – По максимуму!

– И чем же? Парочкой разболтанных охранников с лучевиками? Вся наша окраина – сама по себе. Поселиться там, значит действовать на свой страх и риск.

– У них был аналог Квазара, – вздохнул Каховски, падая в кресло, словно недавняя вспышка ярости лишила его последних сил.

– А вот это уже интересно, – Белина приподняла красиво очерченные брови. – Тебя уже перестала мучать совесть по поводу загубленной Земли?

– Это новая разработка. Спутники при любом раскладе не смогли бы повернуться к планете.

– Хорошо. Допустим, я тебе верю. Так какого черта?

– Если бы я знал… Бен успел сообщить, что Квазар сдох к моменту появления в системе «Черчилля».

– Сколько там еще обитаемых планет?

– Конкретно в этом рукаве – больше нет. Но в соседнем созвездии их штук десять. Это уже территория рукава. Охраняемая. Относительно. Господи, – мужчина согнулся в кресло, пряча лицо в ладонях, – я не готов к такому повороту. СПЕКТР не готов.

– Каховски, ты тряпка. И почему я тебя не пришибла сто лет назад? – презрительно сощурилась Айлин, постукивая ногтями с аккуратным маникюром по столешнице. – Развалил все, до чего смог дотянуться.

– Я готов отдать тебе Красное министерство.

– Готов он. Естественно! У тебя уже выбора нет. Ты не способен править СПЕКТРом.

– Так что там с твоим глобальным проектом? Ты поймала девчонку, на поиски которой было брошено столько ресурсов? – мужчина пропустил справедливый укор Белины мимо ушей.

– Поймала.

– И?

– И ничего. Она сбежала.

– С Каллисто?! Каким образом? Это ведь невозможно. Не ты ли всегда кричала, что эта база – самое надежное место во вселенной?

– За всю вселенную я не говорила, – огрызнулась женщина. – Ты давно новости игнорируешь? Базы на Каллисто больше не существует.

– Даже так? Эта девчонка, что, киборг?

– Хуже. Ей помогли изнутри – раз. Она уговорила мхуурра, того самого, которого я готовила для нее, телепортироваться с Каллисто – два. А этот гаденыш унес вместе с собой в подпространство половину базы – три. Очень много наработок безвозвратно утеряно. Придется долго и упорно все восстанавливать. Но теперь, как я понимаю, у нас этого времени нет?

– Я не знаю, что за гадость вылезла из Козерога. Но в том, что она не остановится на этих трех планетах, уверен. Значит, на повтор эксперимента с другим подопытным рассчитывать не стоит?

– Ты издеваешься? Саманта – уникальна. Раз уж ты расписался в собственном бессилии – позволь и мне это сделать. Я не стояла у истоков этого эксперимента. В план «Мухоловки» меня посвятили несколько лет назад. Да, проектом руководил один из моих талантливейших ученых, но в самом процессе он не участвовал. Мы не сможем повторить пересадку костного мозга валиурца человеческому плоду. Несколько месяцев пытались. И каждый раз это заканчивалось печально. И где мне взять столько беременных женщин? Более того, где мне взять столько валиурцев?

– Я могу задействовать свои ресурсы.

– А толку? Эту девчонку готовили валиурцы. Мы лишь подобрали эксперимент и сделали вид, что вели его с самого начала.

– Так чем она так важна сейчас? Почему нельзя взять другого валиурца и под пытками заставить его сделать то, что нужно тебе? И что конкретно ты хочешь от кораблей? Сама же сказала, они – пацифисты. Какой от них толк на войне?

– Саманте была отведена роль капитана, – Белина вздохнула и покачав головой, уставилась ничего не выражающими льдинками глаз на Влада. – Лидера, если хочешь. Который сможет призвать всех мхуурров и повести за собой. Туда, куда скажет. Не успев очухаться после операции, она уже смогла приручить одного. А толк от этих корабликов колоссальный. Ты в курсе размеров взрослых полноценных особей? В их грузовой отсек помещаются двадцать истребителей второго класса. И пять – первого. Даже если мы и не сможем напичкать их оружием, они вполне способны доставить военные корабли к месту дислокации. Я почти век исследовала их природу и поняла одну вещь – им не нужны координаты. Они сами создают червоточины и гуляют, где и когда им вздумается. Они не боятся выйти в неисследованной точке космоса с риском никогда не вернуться домой. Изнанка – для них дом. С их помощью мы рассредоточим по Млечному Пути войска. А если лидер уговорит хотя бы некоторых из них взять на борт кварковые или нейтронные бомбы…

– С чего ты взяла, что девушка стала бы тебе помогать? Или ты планировала сломать ее психику?

– Какая теперь разница? Ее нет.

– Я помогу с поисками. Раз уж Красный кабинет теперь у тебя, ты можешь задействовать военные ресурсы…

– Я планирую распустить армию и набрать людей с нуля, пока есть время.

– Всех?! – опешил мужчина.

– Нет, конечно. Но пошуметь придется. Рыба гниет с головы. Мне не нужны слюнтяи, которые повелись на хороший социальный пакет, неплохую пенсию в будущем, и относительно спокойную работу в мирное время. Мне нужны головорезы. Те, кто не побоится убить мать родную только потому, что им приказали и обещали за это отличные деньги, а еще – отпущение грехов.

– Что ты имеешь в виду?

– Амнистия для преступников. Мы уже об этом говорили пару лет назад. Нет времени менять наш гребаный Свод Законов*, поэтому формально Красный департамент по-прежнему будет подчинен тебе. Объявляй всеобщую мобилизацию. Мужчины от двадцати и до сорока пяти. Мне не нужны сопляки, едва способные удержать оружие.

– Ты же понимаешь, что освобождение убийц и насильников скажется на мирном населении?

– Гражданские всегда умирают во время войны, – отмахнулась Белина. – Таковы законы природы.

– Начнется бунт.

– Подавим. Конечно, отпускать будем не всех. Я не предлагаю начать амнистию сейчас. Просто подготовь проект. Обучение, хорошая еда, смягчение режима.

– Чтобы чудовища набрались сил?

– Именно. Обратим против внешних монстров своих собственных. Посмотрим, кто круче.

Влад устало потер переносицу и закрытые глаза, словно пытаясь изгнать мигрень, мучившую его годами.

– Это не так-то просто сделать.

– Нужны деньги? Если надо, я помогу. У меня есть средства. Сколько людей в этом году выпускает «Эрида»?

– Сотню.

– Мало. Выпускай лингвистов с Гаапта. Это нужно сделать уже сейчас, не дожидаясь объявления военного положения. Сколько там осужденных за пиратство? Как мнимое, так и не очень?

– Надо поднять бумаги…

– Подними, – тоном, не терпящим возражений, пресекла его бормотание Белина. – Они ребята ушлые, от них будет много пользы.

– Больше, чем вреда?

– За свободу и полное восстановление гражданства они будут нам благодарны. Конечно, за штурвалы мы их не посадим. Но для десанта сгодятся.

– Я не уверен в правильности этого решения, – покачал головой Влад, сжимаясь в кресле.

– А я тебя и не спрашиваю, – оскалилась Белина. – Всего лишь ввожу в курс дела, если ты еще не понял.

– Нужно собрать Большой Совет*. И я не думаю, что они с ходу одобрят…

– А этих дармоедов давно пора упразднить. Плевать я хотела на Совет. Кучка идиотов, погрязших в невежестве и трясущихся за свои разноцветные стульчики.

– А ты не боишься, что попытка обойти их навредит твоей заднице?

– За мою не волнуйся. О ней я сама позабочусь. Ты пришел ко мне за помощью, так? – мужчина подавлено кивнул. – Тогда кончай ныть и прислушайся к тому, что я говорю. Нам долго не протянуть, если мы не отбросим все условности и не заткнем рты всем, кто боится отойти от Свода хоть на шаг. Если понадобится, и Совет распущу.

– А ты полна энергии.

– Я хочу выжить. И ты, я думаю, хочешь того же. Эти существа обошли твой хваленный Квазар. Систему ПВО, очевидно, тоже. Может, у них есть оружие, способное глушить всю электронику на расстоянии парсека. Сказать, что это значит?

– И так знаю. Они обошли нас в технологическом развитии.

– Именно. И человечество просто сметут, оставив на планетах лишь перемолотый фарш. Лично я бы хотела умереть другим способом.

ГЛОССАРИЙ №40

Свод Законов – наименование конституции СПЕКТРа.

Большой Совет — совещание руководителей «цветных» департаментов. Собирается каждые полгода.

41

Точка отсчета – побег. Сто тридцать девять дней вперед

Пробежала по множеству болот,

Прошла через множество дверей.

Место, где я хочу быть —

Это место, которое я могу

Назвать своим (пер. с англ.).

All Saints – «Pure shores»

Звезды в иллюминаторе качнулись. Саманта привстала с капитанского кресла и потерла виски. Голова раскалывалась, и память о событиях прошлого вечера возвращаться не спешила. Последнее воспоминание: Пати почти насильно пихает под нос стакан с какой-то высокоградусной дрянью. И как лингвистка, пересиливая тошноту, добрела до капитанского мостика, история уже умалчивает.

Ты спала почти двое суток, – услужливо подсказал Одиссей. – Мы решили, что тебе нужно выспаться.

– Решили они, – буркнула девушка, поднимаясь на ноги. Ее все еще мутило.

Ты нужна нам. Мы уже несколько часов висим рядом с Ла Мером, прячась за газовым гигантом неподалеку. Но мне уже надоело приноравливаться к его безумной орбите. У него очень странная манера вращения…

– На кой черт нам Ла Мер?

Это твое последнее указание. Я решил, что ты, несмотря ни на что, захочешь сюда попасть. Нам нужна вакцина «Айлин».

Вакцина. Да. Пусть мы не смогли спасти Максима, но девчонками рисковать я не хотела.

Понимая, что все ждут от меня действий, я безропотно побрела в ванную, приводить себя в порядок. Вспомнила, как мы с ним принимали душ, смущаясь после первой близости, и снова вернулась тошнотворная мигрень. А в горле застрял ледяной комок ярости и бессилия. Стоя под горячим водопадом, сжала кулаки, до крови впиваясь ногтями в ладони.

– Не сметь! Прекрати! Соберись! Ты же лингвистка, черт бы тебя побрал! Какого хрена так раскисаешь?!

Нужно думать, что Макс в лучшем мире. Что бы это ни значило. По крайней мере он избавлен от страданий. И теперь по-настоящему свободен, в отличие от нашей девичьей троицы.

Нацепив деловой вид, отправилась на кухню. Милина и Пати восседали за столом. Завидев меня, обе как по команде подняли взгляды, полные сочащегося через край сочувствия.

– Завязывайте, – устало махнула рукой Саманта. – И без вас тошно.

– А что мы? – удивилась Пати.

– Я вашу жалость ощущаю физически.

– Но…

– Хватит. Пожалуйста.

– Прости. Я… – бросив предостерегающий взгляд на Милину, исправилась, – мы постараемся.

Ботаничка с суровым видом кивнула, избегая смотреть на Саманту. Вздохнув, лингвистка решила больше не спорить. Лучше не поднимать эту тему – сами потихоньку отвяжутся.

– Будешь завтракать?

– Давай. Что в меню?

– Рис, приправленный всяческой сушеной травой, которую я откопала в шкафу. И тушеная в разведенном сухом молоке солонина.

– На завтрак?!

– У нас-то ужин. Это ты недавно проснулась. Что новенького?

– Хочу спуститься на Ла Мер. На борту теперь всегда должен быть запас вакцины.

– Как мы туда попадем?

– Мы? Еще не хватало. Я сама спущусь, – покачала головой Саманта.

– А случись что с тобой, мы отсюда не улетим, – парировала Пати. – К тому же, я задолбалась сидеть тут. Хочу приключений.

– Тебя не смущает, что нас могут поймать? Или вообще убить?

– Нет. Надоело прятаться. Милли, ты с нами?

– Я никогда не была на Ла Мере. Хотелось бы посмотреть…

– Вы чокнулись? – вытаращилась на них лингвистка. – Одди доставит вас, куда скажете. Я просила его об этом. Он вас не бросит на произвол судьбы. Зачем вам рисковать вместе со мной?

Я уже потеряла Максима. Теперь эти дурынды настаивают, чтобы я тащила их с собой, прекрасно зная, чем это чревато.

– Хоть ты и капитан, но запретить нам высадиться вместе с тобой не сможешь, – поджала губы Пати. – Кто-то ведь должен тебя страховать. Напомни-ка об этой планете. Я с лекций по космографии уже мало что помню.

Саманта вздохнула, понимая, что спорить бесполезно, и сменила тему по просьбе подруги:

– Для начала – здесь родился и вырос Оливье Маршанн.

Я была здесь однажды. Во время короткого отпуска первый пилот «Бисмарка» пригласил меня к себе. И чувство острого дискомфорта, которое я там испытала, никогда не забудется. Конечно, этому в какой-то мере поспособствовали мадам и мсье Маршанн, которые даже не старались скрыть, что блондинка с замашками убийцы – не подходящая пара для их любимого сына.

Утро начиналось с кислого лица мадам, прищуренные глаза которой, густо подведенные сурьмой, следили за каждым моим движением. Не дай Космос, я слишком поспешно подносила вилку ко рту или, не дожидаясь помощи Оливье, сама вскакивала со стула. Она испускала такой протяжный вздох, что казалось – умирает. Закатываемые к бровям глаза только усугубляли это ощущение.

Мсье Маршанн обладал густыми усами, которые по-тараканьи шевелились каждый раз, когда он выражал неодобрение – то есть постоянно. Каждое мое слово воспринималось в штыки, а любая история сводилась к политике или к воспоминаниям об их драгоценных предках. У него на все имелось свое мнение, и другого он не признавал. Первое время я пыталась спорить, что-то доказывать или просто высказать свою точку зрения. И каждый раз на меня выливалось ведро желчи, сдабриваемое мерзким шевелением усов. И я замкнулась в себе.

Оливье, честь ему и хвала, пытался меня расшевелить: устраивал экскурсии по планете, водил в кафешки со стеклянными стенами, показывал главные достопримечательности. Только я ни на секунду не забывала, что надо мной – километровая толща воды, и меня это жутко нервировало. Я постоянно прислушивалась к малейшим шорохам, пытаясь уловить брешь в стенах туннелей, ожидая, что вот-вот нас раздавит мощь океана. От этого начиналась мигрень.

В конечном итоге на борт крейсера я вернулась задолго до окончания отпуска, и в одиночестве. Маршанн обиделся, и потом не раз выговаривал, что я своим внеплановым отъездом обидела не только его. Но я более чем уверена, что все члены этой аристократичной семейки вздохнули с облегчением.

Саманта увлеклась рассказом – девчонки слушали ее, раскрыв рты. Справочники-путеводители – это хорошо, но истории из уст путешественника, побывавшего там, в сто раз интереснее.

Вторая планета системы, вращающаяся вокруг звезды спектрального класса К3*, с самого начала не являлась пригодной для жизни. Когда-то ее металлическое ядро и каменную мантию окружал лишь лед, но вследствие какого-то катаклизма орбита планеты сместилась ближе к звезде. И верхние слои льда начали таять, превращаясь в бескрайний океан.

Вода имела плюсовую температуру по Цельсию, что разумные существа так и не появились. А теперь уже и не появятся.

Человечество всегда мечтало о колонизации подобного водного мира. И как только ученые подтвердили, что атмосфера пригодна для дыхания, а воду после несложных манипуляций можно употреблять, люди ринулись ее колонизировать. Подобные планеты тяжело обживать, на оборудование уходят огромные средства, поэтому первыми, кто высказался «за» были монархи Саудовской Аравии, Кувейта и Арабских Эмиратов. Неизвестно, что посулив взамен, к ним примазалась Франция, которой даже позволили дать планете имя.

Специально были разработаны корабли на воздушной подушке, способные садиться на воду. И вот первые колонисты полетели к Ла Меру. Уставшие от раскаленного солнца и жарких зыбучих песков, потрясенные красотой и мощью нового мира, они принялись падать на колени и благодарить Аллаха за новый дом.

Да, пейзаж и вправду впечатляет. Бирюзовое зеркало бесконечного океана на горизонте сливается с синевой неба. Кажется, будто ты заключен в огромной голубой капсуле безмятежности и покоя. Религиозные фанатики принялись наперебой уверять всех, что это и есть Эдем. Или, по крайней мере, первая ступень к нему.

А потом начались трудности.

Планировалось создать плавучие поселения на поверхности океана. Но ученые умы не учли, что несмотря на пригодность воздуха, в нем слишком много кислорода, который вырабатывался безкорневыми водорослями, живущими в верхнем слое подводного мира. Постоянно впускать в себя такое количество О₂ невозможно без последствий: эйфория, сонливость, смерть. Кроме того, сила тяжести здесь в два раза больше, чем на Земле, все еще служившей эталоном гравитации для всего Млечного Пути.

Вот тогда и было принято решение полностью уподобиться героям фантастических рассказов и переселиться под воду.

Работать под водой тяжело. На помощь призвали блажников, коренных жителей Благодати, которые в свое время очень облегчили людям переселение. Их перевозили в герметичных контейнерах, заполненных водой, предоставив все удобства. Однако, опять же, не учли, что состав воды здесь отличается от Благодати. Высокая смертность несчастных людей-тюленей потрясала неравнодушных очевидцев. Но выбора не было – работать в скафандрах они не могли. Блажники не роптали – их раса достаточно споро размножается. Но все знали, что города Ла Мера построены на их костях.

Были перевезены мегатонны песка, камня, торфа, чернозема, чтобы выстлать ледяное дно. Города начали расти, как грибы после дождя. Вскоре Ла Мер объявили центром сектора.

– Мы можем приводниться в качестве туристов. Ла Мер часто посещают в экскурсионных целях. Но нам нужно подготовиться. Во-первых, одежда. Пати, в таком виде тебя не пустят дальше таможни.

– А что не так-то? – обиделась Рыжая, опустив взгляд на короткую маечку с низким вырезом.

– Да все. Живот должен быть закрыт, грудь и плечи – тоже. Бери пример с Милины. Кстати, брюки тоже нежелательны.

– У меня нет ничего закрытого, – пожала плечами Пати. – А одежда нашей пуританки мне мала.

– Я могу сшить что-нибудь, – предложила «пуританка». – Я умею. У нас полно простынь. Никаких ярких, вызывающих цветов, правильно?

– Да. Черный, серый, темно-синий. Челнок тоже придется перекрасить. Не знаю, видели ли ламерцы хоть один десантный модуль мхуурра, но в любом случае он привлечет ненужное внимание.

Я сам прекрасно могу поменять цвет и форму шлюпки.

– Отлично.

– А что мы сделаем с нашими чипами? – вспомнила о самом главном Милина. – Если нас объявили в розыск, мимо сканеров мы не пройдем.

– Вы слышали о Эль-Джахре? – девчонки на пару отрицательно помотали головами. – Это мелкая колония Ла Мера. Она диаметрально отличается от остальных колоний мусульман – наместник там женщина, и фактически на планете процветает матриархат.

– Как же отцы ислама это допустили? – поразилась Пати.

– Эти женщины долго боролись за свои права. Но безуспешно. Пока они не обратились напрямую к госпоже Президент. Дамы умудрились заинтересовать ее. Та позволила им занять одну из свободных колоний Ла Мера. Она не терраформирована и представляет собой голый камень. Люди живут под поверхностью планеты.

– Люди? Так значит, там не только женщины?

– Конечно. Не все мусульмане поддерживают радикальное отношение к слабому полу. Кроме того, на Эль-Джахре полно представителей других религий. Эта планета – академический мир СПЕКТРа. Здесь расположены десятки дорогих элитарных университетов и сотни колледжей. Не всем они по карману, но многие стремятся туда попасть. Там своя система подхода к каждому студенту. Лучшие факультеты по генетике, биотехнологиям, машиностроению и прочим умным наукам.

– Боюсь даже представить, сколько стоит обучение, – хмыкнула Пати. – Неудивительно, что я не слышала об этой планете, с нашими-то заработками.

– Большинство ученых, привлекаемых Белиной, – бывшие студенты Эль-Джахры. Я это к чему веду – там не признают тотальный контроль над населением. Они не пользуются чипами.

– Это нарушение закона, – нахмурилась Милина.

– Жители Эль-Джахры на особом положении, – пожала плечами Сэм. – Под протекторатом Белины. В кой-то век эта дамочка послужит нам на пользу.

– Отлично. Перепрошить я не смогу, а вырезать – запросто, – кивнула Пати. – Для полноценной переустановки нужен кибернетик. Я, к сожалению, имею совсем слабые знания в этой области.

– Подождите! – подскочила Милина. – А что насчет сканирования генотипа?

– Проклятье, – насупилась Рыжая. – Мы-то пройдем. А ты, – она кивнула на Саманту, – уже вряд ли.

 
                                                  * * *
 

Все закалено солнцем, чисто и тонко.

О… Всё солнцем закаляется, всё солнцем закаляется…

Все закалено солнцем, чисто и прекрасно… (пер. с лат.).

Enigma – «20.000 Miles Over the Sea»

К моменту появления Одди в системе Аурелии, звезды Ла Мера, Саманта наставляла Милину и Пати: что можно делать, что нельзя, как ходить, как разговаривать и смотреть на мужчин. Все-таки там преобладал ислам, со всеми вытекающими. Вся надежда – на обаяние Рыжей, которая ловко управляется с пресловутым сильным полом. И хорошо, наверное, что в порту и на таможне не работают женщины – дамы мисс Сун, мягко выражаясь, недолюбливают.

Легенда такова – техничка предстанет в образе госпожи Джуны Шамсии, преподавательницы Технического университета им. Фарихиди. Милина – ее служанка, Муна Хамари. Две девицы путешествуют по сектору в поисках новых впечатлений – что может быть невинней?

Длинные закрытые темные платья, белила (по моде родной планеты) и густая подводка на веках, строгие пучки на затылках – образы учительницы и ее компаньонки готовы. Еще при жизни Макса инженер разжилась красками для волос на случай нужды. Нужда пришла, так что вскоре обе «джахрийки» стали брюнетками.

Госпожа Джуна была не в восторге от их одеяний.

– Что это за балахоны? Разве это может носить приличная женщина?

– На Либерсии приличные женщины только такое и носят, – парировала Милина.

– Ваши забитые клуши для меня вообще не образцы для подражания.

– А что, лучше быть такой, как ты?

– Так, я не поняла. Ты на что намекаешь?

– Да завязывайте уже! Нашли время, – встряла Саманта.

К счастью, вакцина «Айлин» входит в список социальных, жизненно необходимых лекарств, поэтому выдается бесплатно. Две штуки в руки единоразово. Лишь бы на таможне не заподозрили, что девушки – не те, за кого пытаются себя выдать.

Погрузившись в белоснежный, с ярко-голубыми полосками, легкий прогулочный катер, бывший когда-то мхууррской шлюпкой, две «жительницы» Эль-Джахры попрощались с капитаном. Саманта осталась на борту, сходя с ума от страха за них.