Текст книги "Среда обитания – Космос"

Пока в голове не раздался еще один скулеж. Не мой. Кому-то было еще хуже. И этот кто-то мне очень дорог. Оставив в мозгу сестру-близняшку, боль двинулась вниз по горлу, пищеводу и бронхам. Словно огненный шквал, она растекалась во все стороны, сметая на своем пути живые и здоровые клетки, превращая мышцы в кисель. Это могло означать лишь одно – Одиссей не справился, и, если сейчас ничего не предпринять, он погибнет.

Когда его поймали в прошлый раз, болевой режим сетки тут же был понижен, чтобы не причинить вреда. Но нынешних охотников это не заботило.

Скрипнув зубами, поползла дальше, держась на одной силе воли. И откуда она взялась, неизвестно. Но я продолжала двигаться, дюйм за дюймом, по-пластунски передвигаясь по холодному металлическому полу.

Взгляд по-прежнему не мог сфокусироваться, но я практически наощупь ткнулась в панель управления. После слияний с Одди мне были доступны многие из его воспоминаний, в том числе и о прошлой поимке. Он видел, как ученые включали антисингулярность внутри него, когда корабль начинал сопротивляться. Поэтому отключить эту паскудную сеть не составило труда.

Боль так резко отхлынула в никуда, что я от неожиданности свалилась под стол.

Во взгляд вернулась целостность, и я, переведя дыхание, обвела взглядом помещение. Наткнулась на аптечку. Сил и возможностей идти в наш медотсек уже не было, пришлось работать с тем, что есть. Самой себе оказывать первую помощь – то еще удовольствие.

Даже несмотря на спутанность сознания, я усердно ковырялась щипцами в дырке, оставленной свинцом, предварительно полив рану медицинским спиртом и приняв его вовнутрь для пущего эффекта. Больно и чертовски неприятно, но загнуться от сепсиса неприятней стократ.

Надо бы поспрашивать, как там Одди, но, пожалуй, стоит решать проблемы по мере их поступления. А то так и сдохнуть недолго.

Аптечка мне досталась какая-то спартанская. Ни обезболя, ни адекватных бактерицидных средств. Спирт, пара-тройка инструментов из нержавейки, эластичные бинты и набор игл с катушкой шелковых ниток. Но на безрыбье и блажник – вполне себе съедобная рыбка. Так что грех жаловаться. Зашив кое-как дырку, залила ее спиртом и перебинтовала плечо, как смогла. Накинула куртку и отправилась на мостик. Свой.

Если тебе интересно, то я жив.

– Очнулся наконец? – Сэм с облегчением засмеялась, несмотря на ломоту в теле и дикую усталость.

Почти сразу, как ты отключила сеть. Я не верил, что у тебя получится.

– Не за что. Как самочувствие?

Нормально. Через час могу попробовать прыгнуть снова.

– Эти гаврики так и висят рядом? Попыток дернуться нет?

Пока не наблюдаю. На борту тоже больше нет посторонних.

– Надо бы и этих выкинуть. Нечего тут разлагаться.

Не трогай. При переходе через дверь-домой они уничтожатся.

– Ну уж нет. Надоели мне гости.

Эпилог

Повернись, и почувствуй то, чего ты не можешь увидеть.

Закрой глаза, ведь это так ясно:

Здесь зеркало, а сзади – экран,

И в обе стороны ты способна попасть.

Не думай дважды, прежде чем прислушаешься к своему сердцу,

Ступай по следу – к новому началу.

Все, что тебе нужно, и все, что ты почувствуешь —

Всего лишь вопрос выбора (пер. с англ.).

Enigma – «Gravity of love»

Страх сильнее любви? Раньше я считала, что да. Человек, существо разумное и боящееся смерти, в состоянии паники сделает все, лишь бы спастись. Переступит через родных и близких, убьет их ради спасения себя любимого.

Я боялась. Смотрела на матовую тьму впереди и обливалась потом. И в то же время чувствовала причастность к чему-то Великому. Кто мог похвастаться, что наблюдал черную дыру вживую? Разве что бог, если он существует.

Зрелище, бесспорно, занятное. Идеальный круг из Ничего, голубоватое пламя, пульсирующее по его окружности и искаженная, словно помятая простыня, перспектива звездного неба вокруг. Но паника, отплясывающая внутри желудка, сводила на нет любование этой величественной красотой.

Любила ли я себя? Безусловно. Любила ли я кого-нибудь еще? Конечно. Оливье, Макс, Ульф. Дед, Герда, родители. Сунулась бы я ради них в это адское жерло? Не знаю.

И все же, есть одно существо, ради которого я сейчас готовилась рискнуть всем. Чуждое мне существо из другого мира, к которому я привязалась, как к младшему брату. Разумный корабль, который стал моей семьей, когда я потеряла всё и всех. Ему нет места в нашем мире. Здесь ему больно и страшно, и я больше не хочу, чтобы он страдал.

Нет, все-таки любовь сильнее страха.

Одди развернулся, предоставив возможность напоследок полюбоваться галактикой, в которой я родилась. Млечный Путь. Отсюда она выглядела непередаваемо прекрасной. Я смотрела на россыпь звезд. На пушистые рукава спирали, мерцающие бирюзой. На персиковый теплый свет, льющийся из сердцевины.

Огромные раскаленные газовые шары как никогда казались мне сейчас дружелюбными и печальными. Я всегда любила звезды. В детстве они завораживали, манили к себе. Я считала их живыми разумными существами, богами, показывающими нам путь. Могла часами лежать на траве у дома, всматриваясь в каждую светящуюся точку до слезящихся глаз. Мама ругала меня и звала домой, грозя простудой, но я не могла оторвать взгляд от этого волшебного мира, частью которого я всегда хотела стать. Я представляла, что однажды у меня вырастут крылья, и я взмою ввысь. Буду парить среди звезд и касаться их серебряных оболочек кончиками пальцев, лаская, давая понять, что они не одиноки. И любимы мною, маленькой девочкой, еще не понимающей, что в короне даже самой холодной звезды любая материя станет пеплом в мгновение ока.

Мне казалось, что они очень несчастны. И сейчас я вспомнила это детское ощущение.

Смотрю на мигающие разноцветные искры и снова чувствую их печаль. Словно они не хотят расставаться со мной. Но у меня есть Одди. Его я люблю больше, чем эти безымянные раскаленные куски космической плоти.

Не знаю, что ждет меня за гранью. И будет ли там что-нибудь.

Но я должна уйти.

Ты готова?

Нет. Разве можно быть готовым к такому?..

Если не хочешь, мы можем остаться…

Нет. Мы уходим. Да, мне страшно, но я смогу. Наверное.

Наши преследователи остались далеко позади, в паре сотен миллионов световых лет. Перед прыжком я посоветовала ребятам перестать притворяться беспомощными и включить обратную тягу, потому что мы намереваемся шагнуть в черную дыру. С ними или без них. Охотники поняли с первого слова и отстали. И сейчас кроме нас с Одди здесь больше ни одной живой души. Только мы и жерло абсолютной тьмы, напоминающее вход в ад.

Порой неизвестность хуже смерти.

Даже когда я высаживалась на неисследованных планетах, знала, что меня ждет. Клыки и когти негостеприимной фауны или аборигенов – к этому меня готовили. А сейчас я собираюсь шагнуть в бездну.

Мы подошли к горизонту событий*.

Счастье-то какое…

Черные дыры – величайшая загадка вселенной. Здесь квантовая теория и теория относительности вступают в борьбу друг с другом, а время и пространство меняются местами.

Если бы у нас имелся сторонний наблюдатель, то для него открылось бы неприятное зрелище нашей гибели. Скорее всего, Одди замрет на месте, а затем его растянет во все стороны, как кусок мягкой резины, после чего он сгорит заживо в облаках раскаленного газа.

А вот теория относительности хочет, чтобы Одди пересек горизонт событий без ущерба для себя, и спокойно падал все глубже, думая о вечном и прекрасном. То есть, согласно физике, Одди должен разделиться. Один клон жив-здоров и парит в темноте, а пепел второго грустно испаряется на краю черной дыры. Кот Шредингера. Одновременно и жив, и мертв. Магия…

Мы пересекли горизонт событий, — судя по голосу, ему совсем не страшно…

Я зажмурилась, ожидая, как меня начнет корежить во все стороны. Или кожа начнет плавиться от нестерпимого жара.

Ничего подобного.

Просто отключилась гравитация. А затем Одди потерял чувство направления. С удивленным возгласом он кувыркался в вакууме, не в силах остановиться. Здесь некуда падать, но мы падали, закручиваясь спиралью.

В детстве я однажды упросила деда сводить меня в парк аттракционов Фламме, где восторженно таращилась на высоченную, порядка 200 метров, американскую горку под названием «Смертельный номер». Детей, конечно, туда не пускали, поэтому дед отвел меня к подростковой версии, пониже и покороче. Я презрительно фыркала, стоя в очереди к гондолам. Мол, я уже взрослая для такой ерунды. А потом «уже взрослая» особа едва не скончалась от ужаса, сорвав голосовые связки в процессе этой «ерундовой» поездки. С тех самых пор в моем голосе и появилась эта раздражающая хрипотца. После выпуска из «Эриды», я, несмотря на все уговоры Макса, так и не приблизилась ни к одной из этих горок.

Те же самые ощущения накатили и сейчас. Я зажмурилась, но легче не стало. С вестибулярным аппаратом творилась какая-то дикая хрень. Хорошо, что завтрак остался в далеком прошлом, иначе я бы сейчас захлебнулась собственной рвотой. От тошноты темнело в глазах и сводило ноги.

Господи, как же страшно. Поневоле начнешь молиться.

Я кричала. Да что там, вопила во всю глотку, словно вернулась в тело той перепуганной девочки, чье лицо обжигал ветер, пока она летела в гондоле аттракциона.

В какой-то момент звук моего голоса отрезвил и заставил заткнуться. Что-то с ним было не так. Он стал звонче. Мягче. Из него ушла хрипота.

Я опустила глаза и удивленно уставилась на свое тело, даже не заметив, что свободное падение наконец-то закончилось. Грудь исчезла. Ладони стали совсем маленькими. Колени – острыми и очень костлявыми.

Время повернулось вспять. Хотя все ученые в один голос кричали, что даже в загадочной черной дыре это невозможно, несмотря на искривление пространственно-временного континуума. Я не видела своего лица, да и слава Космосу, но зато я могла наблюдать, как мои ладони становятся все меньше, и вот я уже могу свободно выскользнуть из ремня, не отстегивая его. Потому что выгляжу года на два. Тут же вспомнила про Одиссея.

Ты как?

Молчание неприятно, словно ножом по стеклу, резануло слух. Почему он молчит? Или он тоже становился младше, пока не достиг критической отметки новорожденного, неспособного к ментальному общению с людьми?

Снова страшно. От ужаса не могу дышать. Или от того, что мои легкие пока не сформировались, и я должна плавать в утробной жидкости матери?

Для случайного наблюдателя, оставшегося за границей черной дыры, мы давно погибли. А что он мог бы увидеть, полети он с нами? Как мы с Одди уменьшаемся в размерах, превращаясь в зародыши, а затем – в микроскопические точки с набором хромосом?

Я-некто-отзывавшийся-на-имя-Саманта лечу в абсолютном Ничто.

Это и есть мой новый дом? Нигде и никогда. Вне пространства и времени. Лишь холодная тишина. Одиночество. Покой. Забвение. Вечность.

И это хорошо.

ГЛОССАРИЙ №52

Горизонт событий – горизонт событий будущего является необходимым признаком чёрной дыры как научно подтверждённого объекта. Горизонт событий сферически-симметричной чёрной дыры называется сферой Шварцшильда и имеет характерный размер, называемый гравитационным радиусом.

Находясь под горизонтом событий, любое тело будет двигаться только внутри чёрной дыры и не сможет вернуться обратно во внешнее пространство. C точки зрения наблюдателя, свободно падающего в чёрную дыру, свет может свободно распространяться как по направлению к чёрной дыре, так и от неё. Однако после пересечения горизонта событий даже свет, распространяющийся от наблюдателя наружу, никогда не сможет выйти за пределы горизонта. Предмет, попавший внутрь горизонта событий, в конце концов, вероятно, попадает в сингулярность (состояние Вселенной в начальный момент Большого взрыва, характеризующееся бесконечной плотностью и температурой вещества), а перед этим разрывается вследствие высокого градиента силы притяжения чёрной дыры (приливных сил).

Иными словами, горизонт событий – это область, пересекая которую, объект уже никогда не сможет вырваться из черной дыры с точки зрения стороннего наблюдателя, находящегося от горизонта на некотором расстоянии.

Но никто достоверно не знает, что с объектом произойдет, когда он пересечет горизонт. С известными нам законами физики там, судя по всему, творятся странные вещи. И видимые события, происходящие с объектом внутри черной дыры и рядом с ней, зависят от того, где находится наблюдающий за объектом.

И соответственно, пока никто не рискнет сунутся туда по доброй воле, мы не узнаем, что будет происходить с этим объектом, когда он перестанет для нас существовать в видимой вселенной, поглощенный черный дырой.

Санкт-Петербург

05.06.2018 г.