Текст книги "Среда обитания – Космос"

50

Точка отсчета – отсутствует.

Место действия – войд между галактиками

Млечный Путь и Хога

Сегодня я встречу господина,

Который охотно меня скушает.

Нежные части, как и твердые,

Предложены в меню (пер. с нем.).

Rammstein – «Mein Teil»

Так уж устроена наша вселенная: нет света – нет тепла. А значит, и жизни быть не может. Так думало человечество.

В бескрайней черной мгле, простирающейся на миллионы килопарсеков, однажды появилась гостья. Планета-отшельник, отвергнутая своей солнечной системой и пустившаяся на поиски другого дома. Беглянка могла похвастаться горячим ядром, помогающим сохранить тепло и не превратиться в ледяную глыбу. Кроме того, в этом деле помогала плотная водородная атмосфера. Которая также защищала странницу от любопытных глаз на предмет «А есть ли там кто живой?» Планета ушла не с пустыми руками, захватив с собой спутника-луну. Чья гравитационная сила помогала с приливами и отливами, что опять же грело планету.

Вот такой чудо-шарик и забрел в чернильный мрак войда за пределами Млечного Пути. Биосфера на тот момент ограничивалась флорой и одноклеточной фауной, под воздействием слабой гравитации вымахавшей до приличных размеров.

Однажды к этой планете прибился «живой» корабль с разумными существами на борту. Всего их было четверо. Трое когда-то были людьми, а седьмой, знающий больше других о болезни, живущей внутри, – валиурцем. Такой была новая семья мхуурра: ксенобиолог, генетик, вирусолог и их подопытный серокожий «кролик».

Наткнувшись на интересный организм, найденный в осколках метеорита, Белина Айлин не смогла побороть искушение испытать его действие на живых существах. Одним из первых и стал валиурец, скучающий в ее застенках уже не один год.

«Цирцея» – так они назвали паразита, способного за считанные дни переработать носителя по своему усмотрению. Это же имя закрепилось за ним и при выведении нового штамма, который затем поразил жителей Земли. Во время испытания на подопытном один из ученых незаметно для себя вдохнул споры. Микроскопическая дырочка в респираторе, следствие производственного брака, свела на нет все усилия по безопасности.

Лаборатория была замкнутой и герметичной, поэтому заразились лишь те, кто изучал организм и его взаимоотношения с валиурцем. Когда ученые поняли, что дело дрянь, сообщили начальству. Всех четверых посадили на карантин, но до создания подходящего лекарства было далеко. Это понимала и Белина, и новоиспеченные пациенты.

Воспользовавшись этим, «кролик» решил заручиться помощью своих недавних мучителей и бежать с базы. Пообещав, что расскажет им после побега, как уничтожить «Цирцею» внутри себя.

Белина так и не успела выяснить, что под воздействием этого организма валиурцы раскрывают в себе новые способности. К примеру, они могут расплавить любой прибор с помощью телепатических волн, излучаемых пораженным мозгом. Или разорвать человека голыми руками…

После того, как подопытный сжег электронные замки карантинной камеры и расплавил все следящие устройства, он поведал остальным, как избавиться от «Цирцеи». Одуревшие от боли и страха бывшие ученые, недолго думая, полакомились охранником, которого легким движением руки вырубил валиурец. Вот тогда-то они и поняли, что назад дороги нет.

Увы. Белок лишь отсрочил неизбежное. Люди умирали, пусть и медленно. И в процессе переставали являться людьми.

Когда захваченные на базе охранники кончились, люди хотели приняться за поборовшего болезнь валиурца, несмотря на его попытки помочь им. Но в отличие от него, сил у них было маловато. И серокожий забаррикадировался на мостике. Тогда бывшие ученые добрались до переборок собственного корабля. Паразит сжигал их изнутри, и чтобы хоть как-то заглушить нескончаемую боль, они пожирали мхуурра. Но к концу путешествия Цирцея полностью поглотила их внутренние органы, и существа, бывшие когда-то учеными Белины Айлин, наконец отмучились. Как и умерший от голода валиурец, который после выздоровления так и не смог переступить через свои убеждения и закусить мхуурром.

И вот он, новый дом.

Обессиленный мхуурроедами корабль не сумел удержаться в атмосфере и рухнул на планету, попав аккурат в середину моря.

Безымянная темная планета, каменистая и лишенная растительности, но зато обладающая слабосолеными морями, не казалась гостеприимной. По всем физическим законам нашей вселенной в таком полумертвом мире, еле-еле поддерживающем жизнь в виде простейших организмов и подводной растительности, никто выжить не мог.

Цирцея смогла.

Безудержно размножаясь в питательной среде из разлагающихся тел людей и валиурца, паразит питался протоплазмой и морскими грибами. Он нашел их весьма питательными.

Вскоре заразилось всё. Зеленая многоклеточная дрянь, вырвавшись на волю сквозь разрушающийся мертвый корабль, пустилась во все тяжкие. Окопалась в почве и воде. Набиралась уму-разуму.

С затонувшим мхуурром, уснувшим последним сном на дне моря, начали происходить метаморфозы. Вместо лимфы внутри его сосудов струилась Цирцея, нажравшаяся до отвала местного планктона и ставшая стократ сильнее прежней своей формы. И спустя несколько месяцев корабль «открыл» глаза и подобно библейскому Левиафану, восстал из расступившейся водной глади.

Изменился его внешний вид, внутреннее строение, психика и способ размножения. Новорожденный мхуурр был гермафродитом. Теперь для спаривания и вынашивания потомства не нужен второй партнер. Спустя пару лет он дал жизнь двум десяткам мхуурров и наконец заснул навсегда. А его «дети» продолжили работу, подгоняемые бьющейся в их жилах Цирцеей.

Один из мхуурров рухнул в центре колонии флоксиан, которые, естественно, принялись изучать это диво дивное. Заразились. Склонили голову перед Цирцеей и стали первыми ее слугами. У носителей полностью видоизменялась нервная система, за счет которой они продолжали существовать, в отличие от тех, кто сбежал из лаборатории госпожи Президент.

Конечно, о полноценном разуме не шло и речи. Но, как и хищники, зараженные обладали охотничьими навыками, помогающими им загонять дичь. И конечно, оставался самый главный инстинкт – размножение. Под этим подразумевалось заражение спорами любого организма, до которого могли дотянуться.

Дальше стало еще проще. Когда у слуг есть руки и ноги, им легче набирать новых «рекрутов» во славу королеве.

Колонии уцелевших флоксиан, ирванцев, блажников и валиурцев подверглись нападениям. В отличие от остальных, валиурцы смогли противостоять захватчикам, но в сражениях потеряли нескольких собратьев. Нет, их не убили. Просто забрали с собой, чтобы скормить остальным их нервные окончания и гипофизы. Память носителей услужливо подсказала Цирцее, что псионики – полезное приобретение для их растущей семьи.

Псионическая кровь прижилась не у всех мутантов, к счастью для остальных жителей галактики. Но ее оказалось достаточно, чтобы получить телепатические способности у пятой части поглощенных Цирцеей. Именно благодаря валиурским запчастям носители научились парализовывать своих жертв.

Но не убийство являлось конечной целью Цирцеи и ее носителей. А размножение.

 
                                                  * * *
 

Когда Белина, после побега ученых и подопытных в одном лице, принялась за доработку Цирцеи, она обратила внимание на уникальную живучесть паразита и разработала вакцину, исходя из своих наблюдений.

На их «счастье», земляне получили «в подарок» упрощенный вариант Цирцеи, то есть тот, который утащила внутри себя четверка беглецов.

Утечка произошла благодаря Белине. Ну как, утечка. Айлин в общем-то целенаправленно пошла на этот шаг. Хоть и не планировала такое масштабное заражение. Биологическое оружие вышло из-под контроля, зараза распространилась по всей планете. И не только. Недоработка, поспешность, острая страсть к власти – вот и бомбануло. Белина собиралась заразить лишь некоторых членов Правления, чтобы затем с помощью шантажа вакциной получить цветное Кресло. Но ее подручный ошибся. Вместо министра, который не планировал покидать свой лунный кабинет в ближайшую неделю, Цирцеей накормили его секретаря, отбывающего в свой законный отпуск на Землю. Друзья, кафе, клубы. И самое главное – пляжи. За считанные часы Цирцея, благодаря попаданию в одну из главных речных артерий планеты, Миссисипи, опутала половину Северных Штатов.

Белина порвала курьера в клочья, но было поздно. Спустя несколько дней оба американских континента бились в агонии. Не успели оглянуться, как большинство населения планеты стало ходячей смертью. Относительно здоровой оставалась Австралия, чудом уцелевшая в климатической катастрофе прошлого и относительно без потерь перенесшая Вековую Войну, а после всех неурядиц – закрывшая свои границы.

Госпожа Президент испугалась. И даже расстроилась. В ее планы совершенно не входила гибель такого безумного количества людей. К тому же гибель бестолковая. Она б еще поняла, если бы эти люди умерли в результате каких-то ценных экспериментов.

Перевод добра, короче.

И с вакциной она тоже не успела. Не ожидала такой прыти от Влада, который всегда был слегка тормознутым. А тут пожалуйста – взяли да за несколько часов натравили свою «звезду смерти» на старушку Землю.

А Белина всего-то, живо интересуясь природой мхуурров, хотела получить Кресло и, следовательно, чуть больше возможностей для своих исследований.

Ну и что? Теперь она не просто министр, а госпожа Президент, а что толку? Интуиция ее не подводила никогда, ведь не только благодаря генной инженерии она живет уже не первое столетие. И сейчас она вопила о том, что грядет Нечто, которое она не в силах остановить, несмотря на все свое могущество. То, что успел поведать миру сошедший с ума во время жуткой экспедиции лингвист, прежде чем разбить голову о стену, пугало. Монстры с псионическими способностями, рассекающие по просторам галактики на чем-то очень похожем на «мух». С таким врагом попробуй-ка совладать. Скорость передвижения таких кораблей не сравнится даже с удачными экземплярами биомехов. Что уж говорить о фрегатах и корветах, чьи движки не обновлялись уже пару веков. И вооружение давно на ладан дышит.

Против псиоников-монстров нужны псионики-солдаты. Которых Белина так и не смогла вывести. Таких, чтобы удовлетворяли ее запросам, конечно.

Лишь благодаря новым открывшимся обстоятельствам в виде проекта «Мухоловка», начатого за ее спиной, она воспряла духом. Но и тут беда. Единственный экземпляр мхуурра, пойманный ими в самом подходящем для обучения возрасте, утерян. Вместе с гибридом человека и валиурца, который мог этим кораблем управлять. Конечно, Белина понимала, что Саманта не справится одна, даже с помощью своего мхуурра. Но с этой парочки можно было начать.

Увы.

Новости не радовали. Ни касающиеся лично ее, ни общеспектральные. Уже не одна и не две планеты с окраины галактики перестали выходить на связь, и патрули, отправленные на разведку, тоже пропали с радаров. Как будто в крайнем рукаве Млечного Пути завелась плавающая черная дыра, ползущая от планеты к планете и пожирающая все на своем пути.

Тоненько зазвонил колокольчик – кто-то вызывал ее по зашифрованному каналу связи, известному лишь троим людям, одним из которых был Влад. Легок на помине. Компьютер определил координаты, удивившие госпожу Президент.

– Что ты забыл на Саванне?

– Совещание касательно системы безопасности Красного Сектора, – пожал плечами Каховски, поднимая на женщину усталый взгляд.

– И ради этого ты потащился в колонию? Не проще было провести его на Обители, созвав туда наместников?

– Не проще, – отрезал Влад, с неожиданной сталью в голосе. – Пока лично не ткнешь их мордой в дыры в системе, никто не почешется. Брешут они красиво на таких совещаниях, знают, что никто не попрется на край сектора для проверок.

– Смерть любовницы положительно сказалась на твоем характере.

– Язви, сколько хочешь. Мне жаль, что раньше я не хотел ничего замечать. Чем дальше от центра, тем больше беспредела.

– Ты прав, безопасностью там и не пахнет. Стоит дать на лапку чиновникам немножко денег, и они пропустят на планету даже иглоплювов.

– А ты куда смотрела?

– Это не в моей компетенции, как ты помнишь. Я же всего лишь госпожа Президент.

– Как давно ты стала нытиком?

– Больше не буду, обещаю, дорогой. Вообще ничего делать не буду.

– В смысле? – опешил Влад.

– В прямом. Опускаю руки. Я устала. Нет никакого желания бороться. Особенно когда все, кто могут помочь, лишь вставляют палки в колеса.

– То есть, наворотила дел, и в кусты?

– Каких-таких дел? Я пыталась спасти наш мир.

– Всего-то? Думаешь, я не понял, кто привел Цирцею в СПЕКТР?

– Влад, зачем ты мне звонишь? – устало вздохнула Белина, не имея сил на спор. – Чтобы пожурить или призвать к совести?

– Ни то, ни другое. Просто увидел тебя и увлекся. Хотел сообщить, что я снимаю с себя полномочия Президента.

– Решил меня опередить? Ты не можешь этого сделать вне собрания спектральных министров и присутствия тридцати процентов наместников.

– Параграф 120, пункт 6.1 Свода законов. Во время чрезвычайного или военного положения Президент может сложить полномочия в связи с неспособностью управления террореспубликами и переложить свои обязанности на уполномоченного. Теперь я просто возглавляю министерство планетарной безопасности. Создал его неделю назад. Подчиняется Красному департаменту.

– Чрезвычайное положение?! – новость о новом министерстве Белину не заинтересовала. – Когда?..

– Вчера. Вчера я ввел в СПЕКТРе чрезвычайное военное положение. Два из двух. И переложил специальным указом все свои полномочия на тебя. Добро пожаловать, Леди Президент. Вся власть в ваших жадных ручках. Ты же давно этого хотела.

– Влад, ты рехнулся? – Белина впилась ногтями в ладони до крови, стараясь не заорать. – Начнется паника!

– Ты только что заявила, что отходишь в сторону, надеясь отсидеться в одном из своих бункеров. Не выйдет, милая. Я первый сваливаю. Насчет паники не переживай. СМИ объявят об этом, как только я дам отмашку.

– Трусливое ничтожество.

– Я знаю. И не скрываю этого. В отличие от тебя.

Монитор с самодовольным лицом Каховски покрылся рябью.

– Что за черт? – нахмурился бывший Президент. – Что-то со связью. Ты зря переживаешь. Я не уйду с концами. Займусь вплотную вопросами безопасности. По крайней мере, в Красном Секторе.

Где-то на заднем фоне завыла сирена.

– Не успел ты ни о чем позаботиться, – хмыкнула Белина. – Кажется, у тебя гости.

– И мы постараемся их достойно встретить. Если это не сбой в системе оповещения, конечно.

– Будь осторожен, Влад, – вдруг стала серьезной женщина. – Мне будет не хватать твоей мерзкой физиономии.

– Взаимно, – хмыкнул Каховски. – Ты тоже береги себя. После нас они примутся за другие сектора. В том числе и за далекую Солнечную систему.

– Знаю. И я надеюсь, что… – договорить о надежде еще раз встретиться она не успела. Изображение на мониторе пропало, сменившись белым шумом. Вот и все.

ГЛОССАРИЙ №50

Планета-сирота (также другими названиями могут быть планемо, планета-странник, межзвёздная планета, свободно плавающая планета, свободнолетящая планета, квазипланета, или одиночная планета) – объект, имеющий массу, сопоставимую с планетарной, и шарообразную форму, и являющийся по сути планетой, но не привязанный гравитационно ни к какой звезде, коричневому карлику, и даже зачастую просто другой планете (хотя такая планета может иметь спутники). Если планета находится в галактике, она обращается вокруг галактического ядра (период обращения обычно очень велик). В противном случае речь идёт о межгалактической планете, и планета не обращается вокруг чего-либо.

Большинство астрономов не верят в самостоятельную возможность формирования такой планеты и считают, что такие планеты могут появляться путём схода с орбиты вокруг своей звезды в результате какого-либо катаклизма. Другие же считают, что понятие «планета» должно применяться только в том случае, если она сформировалась из остатков формирующейся звезды (является побочным продуктом процесса образования звезды-хозяйки), и подобный объект даже не является в полном смысле планетой. К примеру, газовый гигант с массой меньше коричневого карлика, не имеющий звезды, вокруг которой он вращается, должен определяться как субкоричневый карлик (это класс звёзд, а не планет, хотя в субкоричневых карликах не протекают термоядерные реакции), поскольку механизм формирования таких объектов аналогичен формированию звёзд, следовательно, это не планета по сути, хотя ею является.

Международный астрономический союз предложил относить эти планеты к субкоричневым карликам. Другие астрономы считают, что нужно такие планеты отнести к классу планетар, как подвид планеты.

Некоторые астрономы говорят о случаях обнаружения таких планет (например, Хамелеон 110913—773444), но такие случаи не являются подтверждёнными. Массы PSO J318.5—22, CFBDSIR 2149—0403и WISE 0855—0714 подтверждены, и они могут считаться планетами-сиротами, если не классифицировать их как субкоричневые карлики.

51

Точка отсчета – побег.

Триста девяносто шесть дней вперед

Боль,

Снова и снова,

Она течет по моим венам.

О, заберите эту боль,

Тьма в моем сердце.

Позвольте мне снова дышать,

Заберите эту боль (пер. с англ.).

Doro – «Pain»

Сэм наконец-то разорвала нить слияния. Потерла ноющие виски. Кинула взгляд на мониторы и вздрогнула.

Одиссей все-таки зацепил своих преследователей. Да так, что у них выбило всю электронику, и они, потеряв маскировку, повисли девятью сморщенными грушеяблоками недалеко от мхуурра.

А до Хоги еще далеко.

– Сколько времени займет полное восстановление перехватчиков?

Не знаю. Надеюсь, не раньше, чем я накоплю энергию для следующего прыжка.

– Я могу как-то помочь?

Нет. Ты и так помогаешь. Всегда. С тобой мне легче прыгать.

Время тянулось раздражающе медленно. Саманта запаслась солеными крекерами и кувшином с водой. Перекусила, не отрываясь от мониторов, и чуть не заснула, ткнувшись носом в приборную панель. Нервное напряжение – тот еще будильник, но усталость организма, истощенного частыми слияниями, никуда не денешь.

Ты поспи. Я разбужу тебя.

Вот еще. Если начнется движуха, я должна среагировать на все это.

Я и без прыжков смогу оторваться, если нужно. Устроим салочки. А ты к тому времени что-нибудь придумаешь.

Саманта верила в его способности. Но засыпать упорно отказывалась. Пока Одди не начал бормотать какую-то песенку себе под нос.

Проснулась я под бодрые вопли Одиссея, вещающего что-то из древнегреческого эпоса. С выражением. Не сразу поняла, где нахожусь, и кто так резво орет над ухом.

– Алло, певец! Чего вопишь?

Хотел тебя разбудить. Все спокойно. Корабли не подают признаков жизни.

– Вообще? Может, они сдохли в процессе телепорта? Такое может быть?

Энергия телепорта не настолько разрушительна, как ты думаешь.

– Но кораблям от нее досталось.

Говорю же… Так.

– Что?

В этот момент в ее голове раздался визг смертельно раненного животного, а девушку согнуло пополам от пронзившей все тело острой боли. Каждый нерв в ее организме словно бился под мощным электрическим разрядом. Из глаз брызнули слезы, легкие горели будто в огне, затрудняя дыхание.

Это… сетка… – через силу прохрипел Одиссей, огромным усилием воли прекратив кричать. – Я разорву… нашу… связь… иначе… погибнешь…

Боль исчезла резко, как по волшебству. Саманта судорожно вдохнула воздух, закашлялась и поднялась с пола, где последние тридцать секунд вертелась, как червяк на сковородке. И только сейчас заметила, что освещение изменилось, стало рассеянным и красным. Аварийка.

– Ты как? – просипела девушка.

Ответа нет.

Одди? ОДИССЕЙ!

Под ложечкой засосало. Почему он молчит? Что случилось? Ему плохо, он без сознания или умирает? Или уже?.. Нет, об этом думать нельзя. Не смей. Так. Успокоиться. Раз-два. Вдох-выдох. Руки, правда, безудержно тряслись, как и губы, но дыхательная гимнастика должна помочь. Должна! ДОЛЖНА, Я СКАЗАЛА!

Так. По крайней мере аритмия прошла. Меня по-прежнему колотило, но соображать начала лучше.

Подошла к мониторам, чтобы проверить, не оживились ли наши преследователи. «Грушеяблоки» все так же выглядели мертвее мертвых. Зато мое внимание привлек мигающий экран по правую руку от главного монитора. На котором скакали буквы и символы.

Наконец-то ты догадалась!

– Одди? – сердце на радостях исполнило танец с бубнами.

Нет, твоя бабушка. А кто же еще? Я прервал нашу ментальную связь, и теперь мы можем общаться только так. Я тебя слышу, но ты меня – нет.

– Как ты? Впрочем, если хватает сил язвить своему капитану, значит еще не помер.

Мне все так же больно, но я переключил нервные рецепторы и закапсулировал один из сегментов своего тела, где и заключил все болезненные ощущения. Правда, это временная процедура, и совсем скоро мне придется снова перезапустить рецепторы, иначе они отомрут…

– Стоп. Подробности потом. Что нам делать?

Нас накрыли антисингулярной сетью. Я не знаю, каким образом, ведь все приборы на кораблях сдохли. Но это ощущение ни с чем не спутаешь. Я парализован. Все что осталось – ментальная энергия, но ее надолго не хватит. Мы не сможем уйти в гипер. И я больше не командую люками и панелью управления. Хоть чувствовать отдельные сегменты могу, и то… – бегущая строка запнулась на секунду. – Разгерметизация десантного шлюза! Кто-то проник на борт!

– Какого хрена? – Саманта вскочила на ноги, вцепившись в лучевик, который на всякий случай хранила недалеко от панели управления. – Они решили на абордаж нас взять?

Толку от лазерного оружия ноль. Сеть блокирует все высокоэнергетические материи.

– Чудненько. На такой случай меня прекрасно подготовили, – лингвистка едва уловимым движением извлекла стилет из незаметного кармана на брюках, который одновременно являлся ножнами. – Возобнови ментальную связь.

Нет. Я не хочу причинить тебе вред.

– Одди, не спорь. Я должна иметь возможность с тобой связаться. Не сидеть же мне на мостике, ожидая пока меня найдут и повяжут.

Твои болевые рецепторы не выдержат…

– Позволь мне самой позаботиться о своих рецепторах. Если помнишь, мне брюхо вспороли без наркоза. Тоже не сахар, поверь.

Сэм, я…

– Одиссей. Это. Приказ, – сквозь зубы процедила Саманта, обратным хватом прислонив стилет к рукаву куртки.

Паутина боли вернулась внезапно, накрыв своей сетью каждую клетку тела. Девушку снова скрутила судорога, выгнув спину словно в приступе столбняка. Впрочем, длилось это несколько секунд. Затем паутина резко сжалась до размеров детского кулака и пробежав по сосудам, зарылась в правой глазнице. Спрятав боль в одном из сегментов своего тела, Одди помог и ей.

– Что ж, с этим можно жить и работать…

Терпимо?

Более-менее. Все, не трать энергию. Я позову, когда понадобишься.

В коридоре с освещением дела обстояли еще хуже. Видимо сил Одди хватало лишь на скудные аварийные лампы капитанского мостика. Но, с другой стороны, благодаря валиурскому зрению она в темноте видит получше людей, и это дает определенные преимущества.

Девушка напряженно вслушивалась в ментальный фон, осторожно пробираясь вперед вдоль стены. Как их сумели найти у черта на куличках? Неужели вели с момента последней высадки? Но так долго оставаться незамеченными для мхуурра – нереально.

Где-то я прокололась. Капитан Ларссон, значит. Такое знакомое имя… Где я могла его слышать?

На пси-волне вдруг послышалось какое-то шуршание, похожее на хрип потерявшегося радио. Саманта напряглась, но так и не поняла, что за звук. И ни одной чужой мысли. Не андроиды же они, в самом деле. Или наука за время ее шатания по космосу так рванула вперед, что теперь любой дурак может поставить ментальный блок?

Она почти добралась до взломанного ангара, как вдруг из темноты шагнула тень. Но застать девушку врасплох не получилось. Сэм присела и, крутанувшись на месте, подсечкой уронила «тень» на пол. Вторая тень скользнула к ней с правого бока, в темноте блеснули обжигающим льдом бесстрастные глаза и серебристая сталь в левой руке. Лингвистка сделала ложный выпад и тут же ушла вниз, почувствовав движение воздуха над головой. Ладонь противника с зажатым в ней ножом так и не достигла цели. Но мужчина был не прост. Мешкать он не стал, и вновь атаковал. Сэм узнала прием «змеиная кожа»: делаешь вид, что целишься в горло, а затем за долю секунды, полуприсев, уходишь вниз и вправо, лезвием стилета вспарывая противнику живот от паха до солнечного сплетения. Такому ее обучали в «Эриде». И мало кто из простых смертных мог повторить его, не рискуя вывихнуть плечевой сустав и тут же свалиться с острой болью.

Ларссон не пытался ее убить. Он лишь растягивал время, чтобы вымотать лингвистку, пока его напарник не отожмет часть ее внимания на себя. Придя в себя, тот вскочил на ноги и, заключив в захват шею Сэм, попытался обездвижить, чтобы позволить Ларссону ее скрутить. Но они не учли, что лингвисты несколько быстрее людей.

В ту же секунду девушка вскинула правую ногу, засадив точно по челюсти Ларссона, и сгруппировавшись, перекинула второго мужчину через плечо. Блондина отбросило к стене по инерции, а она молниеносным росчерком стилета вскрыла трахею его помощника. Он все еще захлебывался собственной кровью, когда она уже пыталась повторить «змею» на оставшемся противнике. Ларссон успел поставить блок, ныряя под ее руку с зажатым в ней стилетом, одновременно ребром свободной ладони намереваясь достать ее горло. Сэм блокировала этот выпад, в тот же миг ударяя со всей силы коленом в его пах.

Ларссон взвыл, но не упал. Быстрым движением вытащил из-за пазухи какой-то странный предмет, сверкнувший яркой звездой в его ладони, и девушка почувствовала толчок в правое плечо, отбросивший ее к переборке. Боли не было, лишь мышцы сразу онемели. Опустив взгляд, увидела кровь.

Как это возможно? Одди же сказал, что энергетическое оружие сейчас не действует! Чем он меня достал?

Пока мысли роились в голове подобно обезумевшему параду пчел, тело само среагировало. Саманта прыгнула в проем к ангару и перекатом ушла к стене. Вот только дальше спрятаться негде. Хоть стилет не выронила, уже хорошо.

Ларссон, потирая ушибленную челюсть, и судя по всему, огромным усилием воли стараясь не держаться за ущемленное достоинство, поигрывал странного вида маленьким лучевиком и ухмылялся.

– Что же ты за тварь такая живучая?

– Что это? – игнорируя его сарказм, девушка кивнула на оружие в его ладони.

– О, это раритет. Старинная вещь, называется пистолет.

– Огнестрел? – наконец поняла девушка.

– Именно. А конкретно – Глок. В случаях подавления любых энергетических проявлений – незаменимая штука. Итак, сейчас ты приказываешь своему кораблику следовать за нами.

– Или?..

– Или я нашпигую тебя этими маленькими горячими кусочками металла по самое не балуйся. У меня приказ – взять живыми обоих. Но можно ведь и с пулями в теле прожить достаточно долго, учитывая твою бешеную регенерацию.

– Как вы нас нашли?

– Крошечный маячок, вживленный в десантный модуль, когда твои дружки затаривались на Асмодее. Неделю назад вы снова оказались в радиусе действия маяка, рядом с нашим патрулем. Все это время мы плывем рядом с вами, никем не замеченные.

Рука наконец заныла. Нервные окончания очухались от шока и принялись наперебой сигнализировать мозгу, что у организма проблема. А еще боль, сконцентрированная вокруг правого глаза, начала растекаться по всей голове, с каждой секундой затмевая раненое плечо. На заднем плане стонал Одди. Видимо, и у него дела плохи.

Я больше… не могу… сдерживать боль… Это конец?

Его слова резанули ножом, сливаясь с острым жжением в каждой клетке тела. Нас поймали? Похоже на то. Если мы согласимся идти за Ларссоном, ему придется снять сеть, и Одди перестанет страдать. Но что нас ждет дальше?

«Никому не позволю обидеть тебя»: ее обещание Одиссею при первой встрече на Каллисто оказалось ложью. Злость от собственной беспомощности и осознания, что год в бегах прошел зря, накатила на Саманту волной. Все было напрасно.

Багровая пелена вдруг упала на глаза, и головная боль неожиданно исчезла. Правая рука по-прежнему находилась в нокауте, но это можно пережить. Понурив голову, всем своим видим показывая, что смирилась, и лишь тянет время, чтобы несколько лишних секунд почувствовать себя свободной, девушка считала удары сердца. И когда на десятом, Ларссон чуть сдвинул руку с линии выстрела, она прямо из сидячего расслабленного положения взвилась в воздух, выкидывая вперед левую руку с зажатым в ней стилетом.

Сначала казалось, ничего не произошло. Ларссон застыл с выражением безграничного удивления на лице. Потому что из правой глазницы торчала рукоятка стилета. Когда из глаза толчками начала выплескиваться кровь, мужчина медленно осел на пол. Саманта рухнула следом.

Нервные рецепторы каждой клетки ее тела тряслись от электрических импульсов. Девушка была почти уверена, что Одди уже отключился от боли. Ей и самой хотелось упасть в мягкое небытие, чтобы больше ничего не чувствовать. Но такой роскоши она не могла себе позволить. Не сейчас, когда до спасения остался один шаг.

Через силу, скуля каждые десять секунд, она практически ползла все глубже в ангар. Где-то там перехватчик проклятущего Ларссона. Он – босс, а значит управление сетью на его борту. Если ее не отключить, и она, и Одиссей умрут от болевого шока. Поэтому она двигалась. Периодически вставала, цепляясь за стены, оставляя на них кровавые разводы от сочащейся раны в плече, лишь затем, чтобы вновь упасть и ползти дальше, раздирая в кровь колени о шершаво-острый пол ангара.

Когда перед глазами все поплыло, сквозь пелену боли она разглядела острый нос перехватчика, который, найдя цель, перестал притворяться невидимым.

Осталось совсем чуть-чуть. Пока она вскарабкалась по трапу, два раза теряла сознание на несколько секунд.

Люк в чужой корабль не был задраен: то ли автоматика под влиянием антисингулярной сети вырубилась, то ли Ларссон был настолько самоуверен, что не посчитал нужным обезопасить свой транспорт от вторжения. А в голове, тем временем, уже взрывались миниатюрные бомбы, грозящие разорвать мозг в самое ближайшее время. Зрительные нервы тоже барахлили – картинка рассыпалась на множество осколков, не торопясь собраться вновь.

В тот момент мне казалось, что я вот-вот скончаюсь. Почти ослепшая и оглохшая от боли, теряющая сознание от потери крови, я была неспособна помочь даже себе, не говоря уже об Одди. Я свалилась кулем, как только вползла внутрь.

Перехватчики – не мхуурры, к счастью. Их размеры даже меньше, чем у десантных модулей. До пульта управления мне оставалось всего ничего. Но я не могла встать. Так и лежала, всхлипывая и жадно глотая воздух одеревеневшей гортанью. Я умирала.