Текст книги "Сочувствую ее темным духам… 13—21"

– Но… На пленке ты говорил, что стал работать против Элиаса из-за того, что он сошелся с Мелиссой, дочерью твоего заклятого врага. Так?

– Так, – подтвердил Джейсон. – Сделано это было для того, что убедить вас в подлинной сущности Элиаса.

– Это я понял, – сказал Майкл тоном, никак не подходящим светской беседе. – Но теперь выясняется, что ты сам встречался и встречаешься с дочерью своего врага. То есть, причина конфликта с Элиасом фактически придумана тобой. Значит, ссора с Элиасом произошла вовсе не из-за Мелиссы?

Джейсон собирался ответить, но Майкл тут же выпалил:

– Или же, что вероятнее, никакой ссоры не было – просто из-за того, что с Элиасом ты никогда не виделся…

– Поясни.

– Ты используешь нас, чтобы получить ученого, который сможет починить стоящую в твоем гараже сломанную машину времени. Все просто.

– Да. В этом ты отчасти прав. Но ты ошибаешься, когда утверждаешь, что Элиаса я никогда не видел. Иначе, как бы я, по-твоему, узнал о машине времени? Думаешь, Грид все бы рассказал Мелиссе, зная, что его дочь расскажет о машине самому ненавистному человеку на свете – то есть, мне?

Майкл стал напряженно думать. Джейсон все еще внимательно смотрел на него, и у Майкла стало создаваться впечатление, что Грезоносец, как бы это глупо не звучало, пытается прочитать его мысли.

– Кажется, я нашел во всей этой неразберихе смысл. Ты сотрудничал с Реем.

– Так. Хорошо. А мотив Рея? Зачем ему делиться информацией о самой, ни много ни мало, машине времени с наркоторговцем?

– Рей страдает, вернее страдал от лицидной зависимости, – стал говорить Майкл с некоторым еканьем в сердце – при упоминании лицидов он вновь подумал о ней.

«Не думай о ней. Не подвергай ее опасности» – стал ругать себя Майкл, осознав, что действительно боится, что Грезоносец может прочитать его мысли.

«В мире с машинами времени и супер-наркотиками ничему нельзя удивляться» – додумал он вслед.

– Ты производишь лициды и наверняка знаешь, как избавиться от лицидной зависимости. Машина времени в твоем гараже – своего рода, плата от Рея. Ведь путешествия во времени не спасут лицидозависимого от болезни, так? Рей мог вмешаться в прошлое и не позволить себе попробовать лициды, но такой поворот мог привести к уничтожению вселенной – из-за нарушения причинно-следственных связей…

«Что я несу?» – подумал в панике Майкл. – «Вдруг он прочитает устройство машины времени в моей голове?».

Найдя в себе силы, Майкл продолжил:

– Так что ты заключил с Реем своего рода сделку, которую теперь выполнять необязательно, потому что твой тесть отправил Рея на обед к Сикстену Бейлу.

Джейсон слушал очень внимательно. Майклу показалось, что молодое, слегка небритое лицо Грезоносца слегка нахмурилось – но, возможно, ему так только показалось, потому что, взглянув внимательнее, Майкл с некоторой досадой увидел всю ту же самодовольную невозмутимость в благородных чертах лица.

И совершенно неожиданно Джейсон зааплодировал:

– Замечательно! – торжественно произнес он. – Очень логично. И главное, это поистине красивая история. И в действиях Рея есть вполне здравая логика. Подарить мне машину времени, чтобы избавиться от лицидной зависимости? Великолепно. Если бы я знал больше об этом Рее, то мы с Мелиссой обязательно бы выбрали именно эту чудесную историю для вашего одурачивания.

Джейсон приблизился к Майклу. Его лицо перестало быть невозмутимым, какое-то еле уловимое изменение лишило лицо благородности. Майкл понимал, что должен преодолеть себя, он взглянул в глаза, в которые не хотел глядеть, и обратил внимание, насколько же фиолетовые глаза у Грезоносца.

– По-хорошему не выйдет, Майкл, – стал говорить Грезоносец. – Ты слишком много знаешь. Ты зачем-то стал подозревать людей, действительно предлагающих тебе сотрудничество. Обрати внимание на прошедшее время. Предлагающих. Понимаешь, что это означает?

– Больше сотрудничать со мной ты не намерен, – сказал Майкл.

– Нет, не так. Я не намерен сотрудничать со всеми вами, Майкл.

Вдруг стены и нависающий Джейсон стали давить на Майкла не хуже веревки, стягивающей грудь. Кровь его ушла в ноги, и Майкл в полной мере ощутил безысходность своего положения. Теперь не было причин сомневаться в словах Джейсона, потому что ничто, кроме правды, не способно вызвать в организме ощущение собственной беспомощности. Майкл подумал о Саймоне, он стал просить Великого Лжеца, Деопульву и всех богов, рожденных в этом мире, сохранить ему жизнь. Он поддумал о своей удаче в ограблениях Престона и гробовщиков и осознал, что мощь происходящего в данный момент невезения перевешивает все предыдущие удачи. Он подумал о ней и… Нет, о ней нельзя думать.

– У меня огромное множество врагов, – продолжал Джейсон. – Я всегда хотел, чтобы никаких врагов у меня не было. Чтобы они не появлялись или… исчезали навсегда, если им не посчастливилось появиться.

Он стал ходить вокруг стула, к которому был привязан Майкл. Страх усилился и стер все другие эмоции в его гамме чувств. Ходящий вокруг него Джейсон, казалось, окружает Майкла со всех сторон. Майкл в который раз уткнулся взглядом в пол, стараясь не поднимать голову всякий раз, когда слышал каждое из произнесенных Джейсоном слово.

– Под всеми вами, разумеется, я имел в виду тебя и твоих друзей. Всех путешественников во времени.

Страх в теле Майкла стал совсем уж невыносимым, а тень на полу неумолимо продолжала говорить:

– Майкл Бернс. – Тень на полу слегка поклонилась в сторону Майкла. – Клод Фохё – твой сводный брат.

Капля удивления, вызванная осведомленностью Джейсона, тонула в страхе, оккупировавшем всю гамму его чувств.

– Сайрус Монтгомери – твой лучший друг.

Пот на побледневшем лбе Майкла стал колючим.

– И… Эмили Гиллан – возлюбленная всей твоей жизни.

Майкл почувствовал, как его голова умоляюще поднимается верх, к нереальным фиолетовым глазам, в которых читается самая что ни на есть реальная угроза.

– Да, Майкл. Эмили Гиллан, подсевшая на феликлицидин. Юная студентка из Мельбурна, побывавшая на двух крайностях этого для себя нового и поистине устрашающего мира под названием Сингрипакс. Перфекцинация невзрачной внешности – раз. Прелести лицидной зависимости – два.

Джейсон взял паузу для того, чтобы Майкл смог как следует переварить все услышанное, после чего продолжил:

– Я знаю, что такое настоящая любовь. Полагаю, что именно это ты испытываешь по отношению к Эмили. И я прекрасно пойму твое горе – горе, неизбежно преследующее того, кому не посчастливилось потерять свою влюбленную.

– Нет, – выдохнул Майкл, услышавший то, что больше всего боялся услышать.

– Рад, что ты понимаешь, о чем я, – улыбнулся Джейсон самой отвращающей улыбкой на свете. На ее фоне улыбка Дерека Страйкса казалась чем-то возвышенно-милым.

Все в голове Майкла перемешалось. Страх нельзя испытывать бесконечно. Организм устал бояться – устал от всего. Лишь одна мысль бесконечно повторялась в голове Майкла – мысль, которая после всего услышанного, показалась Майклу вполне оправданной:

«Грезоносец умеет читать чужие мысли. Грезоносец умеет читать чужие мысли. Грезоносец умеет читать чужие мысли…»

– Но я деловой человек. – Джейсон перестал накручивать круги вокруг стула, вновь остановившись перед Майклом. – Я могу отсрочить свое желание расквитаться с вами только при одном условии. Ты, именно ты, Майкл, должен мне помочь – только тогда тебе не придется наблюдать смерть своей любимой.

– Что я должен сделать? – тут же спросил Майкл.

Снова пауза от Грезоносца. Снова мучительное ожидание Майкла.

– Ты должен починить сломанную машину времени.

Майкл в панике расширил глаза.

«Он читает мои мысли» – подумал он, считая себя и сумасшедшим, и правым одновременно. – «В этом нет никаких сомнений»

Потрясенный поворотом событий, Майкл стал дергаться на стуле, пытаясь освободиться от веревки. Через пару секунд он понял, что дергаться бесполезно, но на попытки остановиться это никак не повлияло – он продолжал вырываться из узла под насмешливый взгляд фиолетовых глаз Грезоносца.

– Даже не пытайся, Майкл, – несколько устало произнес Джейсон. – Тебя привязал к стулу Фрэнк. Теперь понимаешь, почему он является чемпионом подпольным боев без правил? Силы у него что надо.

Где-то минуту Майкл продолжал свои попытки встать со стула любой ценой, чувствуя себя при этом предельно глупо, особенно после слов Грезоносца. Наконец, его силы иссякли, он откинул голову назад, посмотрел в потолок. Он не мог смотреть на свою тень, это вызывало в нем некий стыд перед самим собой, он закрыл глаза и с закрытыми глазами спросил:

– Ты меня убьешь?

– Если ты починишь машину времени, я не трону наркоманку, но тебя – да, я тебя убью.

– Как мне узнать, что ты ее не тронешь? – тихо спросил Майкл.

– Никак. Тебе придется умереть с верой в мои слова, иначе твоя смерть будет еще болезненнее.

– Если я откажусь? – Голос Майкла стал еще тише.

– Я буду держать тебя в этом подвале, пока не найду твою наркоманку, а затем на твоих глазах я введу ей смертельную инъекцию… с кошмарными галлюцинациями. И сама смерть ей покажется бесконечностью… Ее мозг будет чересчур много времени уделять внимание секундным бликам перед глазами. От этого и появляются галлюцинации. Секунда ничтожно мала для пространства, но в нее я смогу заточить бесконечность. И представь, Майкл, что таких секунд будет бесконечно много…

Майкл молчал, направив взгляд закрытых глаз в потолок.

«Хуже уже не бывает – стало быть, дальше все будет только лучше» – с иронией подумал он, уверенный, что и эта мысль непостижимым образом окажется в голове Грезоносца.

Сквозь закрытые глаза Майкл почувствовал, что над ним опять нависают. С усталой обреченностью он открыл глаза и увидел над собой серьезное лицо Джейсона, который склонился к нему, стоя за спиной.

– Не смерть, а боль – вот что поистине страшно, – сказал Джейсон. – Любой человек предаст свои идеалы – у боли нет уровня ограничения, она может быть настолько сильной, что ее и вообразить сложно.

Майкл улыбнулся. Страх отступал. В отличие от боли, у страха, похоже, есть предел.

– Любовь и власть, – стал говорить Майкл. – Интриги с дочкой Грида. Интриги с машиной времени… Чем тебя можно напугать, Джейсон?

Джейсон немного подумал и ответил:

– Не поверишь, но порою я боюсь собственного превосходства. И это, пожалуй, единственное, чего мне стоит бояться.

Он взял Майкла за волосы и приподнял его голову так, чтобы она смотрела не в потолок, а в стену, скрытую тьмой. Затем встал перед Майклом. Опять.

– Ты младше меня, Майкл, – сказал Джейсон, насмехаясь. – Ты сидишь, а я стою. Это… ммм… неправильно.

Он сел на стул и продолжил:

– Антифильмы появляются каждый день в голове твоей возлюбленной. Прямо сейчас, пока ты мучаешься за свои глупости в этом подвале, твоя подруга Эмили может испытывать муки, которые тебе и не снились. Пока не снились. Сегодня ты увидел свою мечту, Майкл. Фрэнк выстрелил в тебя оранжевым трезубцом, а все оранжевые стрелы славного протеза моего двоюродного дяди заражены – хотя нет, в данном случае будет правильнее сказать, благословлены – феликлицидином. Поэтому ты, как и Эмили, превратился в лицидозависимого.

«Только этого мне не хватало» – устало подумал Майкл, понимая что в любой другой день данное известие напугало бы.

– Постепенно отсутствие феликлицидина овладеет твоим телом, Майкл, – продолжал Грезоносец. – Телом Эмили, надо заметить, оно уже овладело. Вы никогда – повторяю, никогда – не сможете выбраться из них. И придет время, когда во время очередного просмотра антифильма вы умрете. Разумеется, сначала умрет она. И я сделаю так, чтобы твои глаза видели ее последнее дыхание…

Страх, вроде бы уставший терзать Майкла, вновь вернулся – и в этот раз он поселился в самых недрах его живота.

– Нет, – стал качать головой Майкл. – Этого не будет. Никогда.

– Будет, – неумолимо продолжал Джейсон. – Она умрет, а ты увидишь ее смерть. Ты поймешь, что ее не стало, а она – нет. Она умрет с мыслью, что ее жизнь продолжается. Только Эмили не поймет этого, поскольку ее сознание навсегда останется в кошмарных воспоминаниях прошлого… вернее, не всегда, а лишь пару мгновений, только для Эмили никакой разницы не будет.

Джейсон стал и просунул руку под пиджак.

– Только это, – Грезоносец достал из внутреннего кармана красный флакон – сможет спасти ее от антифильмов.

Сердце Майкла стало вырываться из груди. Страх по-прежнему кусал его в желудок. Прилив энергии ворвался в его голову, вымывая боль из кровоточащей раны.

«Вот оно. То, что действительно мне нужно» – подумал Майкл, чувствуя, как к нему возвращается воля к жизни – в который раз, но хотелось бы верить, что не в последний. – «То, ради чего я сюда приехал. Противоядие для нее»

– Я смотрю, ты оживился, Майкл! – усмехнулся Джейсон. – Ты пожираешь глазами этот замечательный флакон. Ради него ты сюда приехал? Его ты хотел получить?

– ДА! – крикнул Майкл – его голос эхом отразился от стен полутемного подвала.

– То есть, ты ко мне приехал ни как к Джейсону, ни как к аномиму с видеопленки, а как к Грезоносцу?

Майкл яростно кивнул, вновь пытаясь вырваться из пут.

– Замечательно, – сказал Джейсон и положил флакон обратно во внутренний карман пиджака. – Просто великолепно. Ты уверен, что знаешь, чего хочешь?

Новый кивок со стороны Майкла, более интенсивный, чем предыдущий.

– Хорошо. Но сейчас я докажу тебе, что ты не знаешь даже самого себя.

Майкл непонимающе замер.

– Подожди пару минут, я сейчас поднимусь наверх и принесу тебе то, что наверняка не оставит тебя равнодушным.

Джейсон скрылся в темноте. Появились удаляющиеся шаги.

– Можешь продолжать свои попытки выбраться наружу, Майкл. – На этих словах шаги прекратились. – Уверяю, тебе никто не станет мешать…

Вновь прозвучали удаляющиеся шаги, которые, впрочем, очень скоро стихли. Майкл остался наедине с собой, с давящей тишиной подвала и с давящей на грудь веревкой.

Он пробовал дотянуться до телефона, но затем, наконец-то, понял, что все его усилия пошевелить хоть какой-нибудь конечностью тщетны. Он замер на стуле в ожидании Грезоносца.

Послышались приближающиеся шаги – и из тьмы вышел он, Грезоносец, держащий перед собой толстую тетрадь с синей обложкой. Тетрадь показалась Майклу пугающе знакомой, и его страхи тут же оправдались. На ее обложке Майкл увидел розу, лежащее у ее основания перо и подпись в нижнем углу дневника… Виктория Физерфлай.

– Откуда он у тебя? – спросил Майкл, не отрываясь от ее дневника.

И следом проорал:

– ГДЕ ТЫ ЕЕ ДЕРЖИШЬ, ТВАРЬ???

– Успокаиваемся, – холодно произнес Джейсон, листая дневник. – Нигде я твою возлюбленную не держу… пока не держу, всему свое время. Этот дневник находился на полу в машине времени. Последняя запись была сделана… эээ… 10 мая 2021 года. Черт… совсем как в Паксбрайте… «Май», без всяких идиотских Львов и Скорпионов… Запись, кстати, зачеркнута, но я прекрасно понимаю, что она означает.

Джейсон посмотрел на Майкла и спросил:

– Хочешь узнать свое альтернативное будущее, Майкл?

– Я умру 11 мая, что тут узнавать.

– Нет, Майкл, нет. Вернее, да, ты действительно умрешь 11 мая, как и большинство существ этой грешной планеты, но 8 мая в твоей жизни произойдет очень интересное событие… вернее, произошло бы…

Джейсон притворно откашлялся и стал читать:

«10 мая 2021 год. Только сейчас я нашла в себе силы выразить то, что беспокоило меня последние два дня. Событие столь пугающее, настолько необычное для моей размеренной жизни мельбурнской тихони-зубрилы с практически нулевой самооценкой, столь переполняющее меня, заставляющее пересматривать всю свою предыдущую жизнь, понимать, что мои проблемы до 05.08 были вовсе ничтожными, не значащими ровным счетом ничего, что очень надеюсь, что книга моего бытия не окажется в других руках, ведь то, что произошло два дня назад полностью сломало мое представление о жизни, как таковой…»

Джейсон усмехнулся и помахал дневником перед Майклом.

– «Очень надеюсь, что книга моего бытия не окажется в других руках…» Твоя возлюбленная и подумать не могла, что книга ее бытия окажется в руках злобного человека, который лет на двести младше ее. Даже страшно подумать о том пути, который прошли ее ничтожные девчачьи переживания, пока шли в мои властолюбивые руки. Ведь Мельбурн, Майкл, находился там, где сейчас находится территория Синистера. Это чудо, что детали ее никчемной жизни смогли быть увиденными существами более адекватными, чем синистерские зомби.

Джейсон вновь усмехнулся и продолжил чтение:

«После того, как меня бросил Дерек, я выскочила из машины и пошла туда, куда глаза глядят. Я не видела перед собой ни людей, ни домов, я просто хотела оказаться от Дерека как можно дальше. Я случайно оказалась возле дома моего преподавателя по истории Филипа Фохё, я прошла через открытые ворота и как только я уткнулась носом во входную дверь, так сразу поняла, что я зашла совершенно не туда, куда нужно. Я развернулась, чтобы уйти, как вдруг входная дверь открылась, и возле меня что-то упало. Я посмотрела вниз и с ужасом ахнула. Мой преподаватель по истории Филип Фохё держал кровоточащую шею. Он дрыгал ногами, он смотрел на меня так, будто бы ждал от меня помощи. Но я ничего не могла сделать – меня просто парализовало. В один момент он перестал дергаться, и глаза его приобрели отсутствующее выражение. Последним, что видел преподаватель – мое испуганное, ничего не понимающее лицо…»

Джейсон сделал вид, что устал от чтения, перевел дыхание и с некой усмешкой в голосе произнес:

– Твоя возлюбленная пишет довольно интересно. Я прочитал все, что она писала – о подруге Лилии, которую она не любит, но которой дает списывать. О Ребекке, подруге Лилии, которую Эмили настолько не любила, что – внимание! – она не давала ей списывать! О каком-то Фреде, которого она то любила, то относилась к нему, как к другу – ааааа… Представляешь, каково было мне, взрослому наркоторговцу, самому разыскиваемому человеку Гриверса, читать никчемные откровения уродливой студентки?

Майкл молчал. Беглые упоминания о Ребекке, его бывшей девушке, о прежней мельбурнской жизни – все это дало Майклу прочувствовать насколько же реальным был его предыдущий мир. Причем все это происходило не более двух месяцев назад. В попытках понравиться ей и разобраться в собственном «будущем в будущем» он начисто забыл о своих переживаниях, связанных с больной матерью, интригами Страйкса, желанием украсть у отчима мотоцикл, желанием, осуществление которого – Майкл похолодел от этой мысли – окончилось смертью отчима.

И в этот же миг Майкл понял, что Элиас рассказал Эми и Клоду и почему свой рассказ он скрыл от Майкла и Саймона. Потому что они, Майкл и Саймон, два друга, презирающие основы этого мира, убили отца Клода на глазах у Эми!

И их перенос во времени не стал случайностью. Элиас нашел дневник Эми, стал изучать его и, разумеется, откровения Эми заинтересовали Элиаса. Он хотел поэкспериментировать с изменением прошлого. Он знал, что ничем фатальным его действия не обернутся – даже если и возникнут какие-то недопонимания со стороны людей 2021 года, то долго они не продлятся – Серый Ураган сотрет любые недопонимания и поправит все возможные ошибки.

Все эти внезапные знания, знания, которые он и Саймон жаждали узнать, навалились на Майкла в самый неподходящий момент. Он стал ругать себя за глупое желание ворваться в особняк Грезоносца. Ведь мало того, что Грезоносец может испортить его будущее, так он еще и знает о его прошлом больше, чем сам Майкл.

«Вот она – правда» – думал Майкл, чувствуя, как воля к жизни стала угасать в нем. – «Лучше бы и не знать ее. Лучше и дальше жить в иллюзии. Правда Грезоносца – плата за то бесконечное везение, благодаря которому он ограбил Престона, гриверских гробовщиков и выходил живым из разных перестрелок – двух, связанных с ооновцами, и еще одной, наисвежайшей, случившейся в БлейкЭндБлиссе. Он хотел, чтобы трое его друзей (и Клод тоже) смогли живыми выбраться из всех капканов, которые им могут расставить не только Грезоносец с его любовью и бандой, но и Грид, Бейл и прочие, не дай хаос, новые враги.

Майкл мечтал, чтобы его друзья никогда не узнали всей правды. Ведь он был уверен, что узнал все то, что хотел узнать, даже больше, и именно это знание приводит его к мучениям, которые никогда не остановятся…

Пока Майкл предавался сложным рассуждениям о своей печальной судьбе, Джейсон расхаживал перед Майклом и с благородством, вновь вернувшимся на его лицо, ждал, когда Майкл подумает о всем том, о чем хотел подумать. Майкл был уверен, что Грезоносец узнает, когда его молчаливые рассуждения окончатся, и вовсе не удивился, что Грезоносец задал свой вопрос как раз тогда, когда молчаливые рассуждения в его уставшей от шокирующих откровений голове прекратились.

– Я могу продолжить чтение? – вежливо спросил Джейсон.

– Не стоит, – устало сказал Майкл. – Я уже все понял. Я убил бы своего отчима, если бы не вмешательство Элиаса.

– Все правильно, – сказал Джейсон и отбросил дневник в сторону. – Скорее всего, ты убил бы своего отчима. Но… Почему я произнес «скорее всего»? Потому что Эмили не написала прямым текстом, что ты убил Фохё. Нет, нет, там было сказано, что убил бы его либо ты, либо Сайрус Монтгомери. Одно из двух. Конечно, у Сайруса не было мотивов резать ножом твоего отчима, и ты логичнее смотришься в роли убийцы… но, все может быть. Хочу дать тебе надежду, что все-таки это мог оказаться не ты.

Что-то громыхнуло наверху. Джейсон мельком посмотрел на потолок, после чего продолжил:

– Нет смысла обсуждать события, которые могли бы произойти. Они либо не произошли, либо произошли в альтернативной реальности. В любом случае, нас это касаться не должно. Но рассказал я тебе об этом, Майкл, чтобы ты прекрасно понимал ситуацию, в которой мог бы оказаться. Альтернатива, дарованная тебе Элиасом – это лучшее, что ты мог получить в этой жизни.

Майкл об этом знал и без Грезоносца. Он молчал, потому что невольно соглашался с тем, что слышал.

– Стало быть, то, что произойдет после, гораздо лучше, чем то, что произошло бы. Понимаешь, о чем я говорю?

– Кажется, да, – безвольно ответил Майкл.

– Я понимаю, что слышать подобные вещи неприятно. Но посмотри на эту ситуацию с другой стороны. Ты не влюбился бы в Эмили, не постиг бы радость этого возвышенного чувства, если бы не перенос во времени. Я хочу, Майкл, чтобы ты радовался тому, что у тебя было, потому, к сожалению, никаких других радостей в твоей последующей жизни больше не предвидится.

– Ты уверен в этом? – с вызовом спросил Майкл.

– Абсолютно. Итак, ты уже знаешь о том, что мне нужно, правильно? Ты знаешь, на каких условиях это будет происходить. Напоминаю, если ты успел забыть. Ты чинишь для меня машину времени, а я оставляю в целости и сохранности твою возлюбленную…

Джейсон перебил себя, усмехнулся и добавил:

– Странно, но ты даже не спросил меня, Майкл, откуда я знаю о том, что ты способен создать машину времени.

Майкл ничего не хотел спрашивать. Он не хотел говорить вслух о том, что знает о способности Грезоносца читать мысли, поскольку боялся выглядеть сумасшедшим. Ведь вдруг Джейсон узнал об этом от Элиаса, и той иллюзии правды, с которой он не желал больше спорить, наступит конец?

– Не хочешь знать – дело твое, – сказал Джейсон. – Но имей в виду, Майкл, возможность узнать я тебе предоставил. Ты сам не пожелал ею воспользоваться.

Джейсон снова достал из внутреннего кармана пиджака красный флакон и продолжил:

– Ты уже знаешь, что это противоядие от лицидной зависимости. Я дам его тебе, когда ты приступишь к работе над машиной времени.

– Лучше отдай его Эми, – горячо возразил Майкл. – Мне оно ни к чему, я обречен.

Джейсон приподнял брови.

– Майкл, мне нужен трезвый ремонтник. Я не хочу, чтобы ты, совсем как этот Рей, испортил бы своей зависимостью величайшее изобретение в истории.

За спиной Грезоносца послышался какой-то шум, но Майкл не придал этому значения, поскольку сгорал от желания сделать все по-своему.

– Ты отдаешь противоядие Эми, и только потом я начинаю строить машину времени! По-другому не будет! – перешел на крик Майкл, видя, что Джейсон собирается возражать. – Успех твоего замысла зависит от меня не меньше, чем успех моего – от тебя.

Не успел Джейсон возразить, как в свете ламп за его спиной показался синистерский солдат в противогазе.