Текст книги "Сочувствую ее темным духам… 13—21"

Оно того стоило?

Майкл и Саймон в страхе переглянулись. Саймон держал наготове пистолет, купленный в Лоудауне получасом ранее. Он целился в фиолетовую дверь, за которой, определенно, звучали выстрелы. Майкл сидел рядом, пригнувшись, и ждал, когда откроется дверь. Конечно, он чувствовал некий страх, когда электромобиль подъезжал к передвижной лаборатории, правда не думал, что этот страх материализуется в нечто реальное, связанное с реальной стрельбой.

– Чертов Элиас! – крикнул Саймон. – Я так и знал, что ему нельзя доверять.

– Не спеши с выводами, – произнес Майкл, бросая опасливые взгляды на фиолетовую дверь. – Вдруг там не Элиас?

– Неважно! – отмахнулся Саймон. – Мы приехали к Элиасу за защитой, а что в итоге получили? Салют в стиле милитари?

– Кто там? – прозвучал громкий вопрос из-за двери. – Ребята Грида, вы ли это?

И следом, более тихое, но различимое:

– Эта дверь всегда отпрыгивает?

Майкл и Саймон вновь переглянулись. Голос показался Майклу знакомым, он был уверен, что слышал этот голос ранее. В электромобиле, за которым они скрылись, все еще находились Эми и Клод. Они сидели необычайно тихо. Ни малейшего намека на панику – как раз то, что нужно в экстремальных ситуациях, вроде этой. Клод мужественно накрыл собой Эми. Ее вовсе не было видно, и Майкл подумал, вовсе не испытывая гордости за эти мысли, что если выстрелы попадут в окно, то спина Клода гарантированно пострадает – и для Майкла это гораздо более симпатичный вариант, чем пресловутый» волосок, упавший с ее головы».

– Ребята, вы пришли за мной? – кричал голос за фиолетовой дверью. Он был каким-то картавым и неуклюжим, словно ветер свистел сквозь щеки говорящего. – Ну так давайте, входите, стреляйте! Только, суки, знайте – я не боюсь смерти! Я о ней мечтаю! Разве Грид не говорил вам об этом?

И тут Майкла осенило.

– Это Рей, – прошептал он Саймону.

– Ебнутый брат Элиаса?

– Он самый.

– Но… Как он нас нашел?

Майкл пожал плечами, и в эту же минуту фиолетовая дверь приоткрылась – оказывается, она могла открываться, а не только отпрыгивать в сторону. Саймон едва не выстрелил, но в ужасе замер. Майкл тоже испугался, но в то же время радовался, что по крайней она не может видеть этого.

Чье-то тело безвольно упало на землю. Человек пытался дотянуться до двери, но у него ничего не получалось. Фиолетовая дверь закрылась, окрасилась в кровавый узор, а фигура на земле совсем скоро перестала двигаться. Они узнали, кому именно принадлежала данная фигура. И судя по взглядам, которыми Майкл и Саймон в третий раз переглянулись, в головах их была одна и та же мысль: все кончено.

Никаких путешествий во времени.

Труп принадлежал главному консулу Паксбрайта, Йоханну Шелтеру. Одет он был так же, как и в первый и последний раз, когда Майкл его видел – в тот же костюм чайлдаста. С ужасной иронией Майкл подумал, что эта смерть крайне бездарная для паксбрайтовского политика – умереть чайлдастом в Гриверсе, после того, как твое государство практически мгновенно превратилось из утопии в антиутопию.

– Видели? – прозвучал довольный голос из машины. – Отвезите этот труп Бейлу, порадуйте его новым обедом, скажите ему, что я, Рей Криц, Разрушитель, выполнил назначенную мне миссию и уничтожил Йоханна Шелтера!

Из электромобиля прозвучал полный ужаса девчачий вскрик – похоже, слова Рея напугали до смерти и без того напуганную до смерти Эми. А тем временем из кемпера послышался громкий, полный безумия хохот, вызвавший у Майкла – он не сомневался, что и у его друзей тоже – холодные мурашки на спине.

Хохот прекратился так же внезапно, как и начался. Следом прозвучал задумчивый голос:

– Погодите-ка… Это не люди Грида. Это твои подельнички, Элиас! Приятели из прошлого! Приехали сюда сами, за уготованным для них сюрпризом!

Небольшая пауза, которой хватило на то, чтобы Майкл и Саймон – и Эми с Клодом, находившиеся в электромобиле – посмотрели друг на друга со страхом, который, как казалось Майклу, никогда в его жизни не был сильнее, чем сегодня.

– Мне нужен Майкл Бернс! – громко и отчетливо произнес Рей Криц.

Нет, Майкл ошибался – теперь его страх никогда в жизни не был сильнее, чем се…

– Майкл Бернс, ты должен прямо сейчас войти в лабораторию. Не волнуйся, Майкл, я тебя не трону. Ты нужен мне живым…

Вновь пауза, заставляющая кровь стынуть в жилах.

– Будь уверен, Майкл, если будешь медлить, то я убью и Элиаса, и всех твоих замечательных друзей…

Микроскопическая пауза, после которой:

– Особенно долго я буду убивать ту девчонку, которая только что так сладко надрывала глотку. Так что, пожалуйста, Майкл, не заставляй меня ждать…

Этого оказалось достаточно. Майкл вскочил на ноги, чтобы встретиться с глазу на глаз с Реем. Саймон тут же его одернул за плечо, но Майкл в горячке оттолкнул его в сторону.

– Ты чего? – растерялся Саймон, поднимаясь на ноги. – Тебе туда нельзя. Нам нужно придумать план!

– Какой план? – переспросил Майкл, лишь крошечной частью мозга понимая, что Саймон в общем-то прав.

– Подумай хоть секунду, Майк, сейчас Эми ничто не угрожает – по крайней мере, не больше чем остальным…

– И что нам делать? Просто ждать приезда людей Грида? Или надеяться, что Рей нас всех не перестреляет?

– Майкл Бернс, я знаю, что ты здесь, – отчетливо проговорил голос Рея за фиолетовой дверью. – Заходи в лабораторию, иначе твой ментор, Элиас, распрощается с жизнью.

Майкл в отчаянии посмотрел на Эми, подсознательно ожидая от нее каких-то указаний.

Зеленые глаза ответили ему ужасом, не более того. Глаза Майкла наткнулись на Клода, который ободряюще кивал.

– Иди в лабораторию, Майк, – прошептал он – в его голосе даже присутствовали повелительные нотки. – Рей не станет тебя убивать, ты же, в отличие от нас, знаешь, как создавать машины времени…

Эми молча ответила пока своему парню гневным взглядом, но Саймон молчать не стал:

– Что ты несешь, Клод! Рей шизанутый, он может пристрелить Майка даже себе во вред.

Затем добавил Майклу:

– Не вздумай туда идти!

Затем добавил Клоду:

– Рей там один, нас четверо. У него – оружие, у нас, – он указал на свой пистолет – тоже. Преимущество за нами…

– Да, но у Рея есть способность убивать! – возразил Клод. – У нас такой способности нет, так что наше оружие нам никак не поможет.

– Насчет способности согласен, – сказал Саймон. – Опыта в убийствах у нас нет…

Он подмигнул Майклу, словно речь шла об убийствах в пэйнтболе.

– Но у нас есть прекрасная возможность его получить!

Саймон встал, выпрямил спину и громко крикнул:

– Рей, скотина, выходи! Если мне не изменяет память, то главная цель твоей жизни – смерть. Что ж… Грид и Бейл не готовы идти тебе на встречу, но я и не Грид и не Бейл, сука! Я – твой проводник в мир иной, Рей. Брось ствол и выходи навстречу своему спасителю.

В ответ раздался громкий смех, вслед за которым прозвучало:

– Главное желание в моей жизни изменилось. И Майкл Бернс знает, что нужно сделать для его осуществления. Так что ты, приятель Бернса, как бы там тебя не звали, либо заткнись на хер, либо приведи ко мне Бернса, раз он сам ко мне идти не хочет.

– Ну, меня зовут Саймон, это во-первых. Во-вторых, нас четверо, а ты один. Не считая, конечно, Элиаса, на судьбу которого нам всем, между прочим, абсолютно наплевать!

Последние два слова Саймон произнес нараспев, а сама фраза насчет судьбы Элиаса вызвала недовольный взгляд Эми и тихую фразу Майкла:

– Говори за себя, Саймон. Не забывай, что Эми не помешает лишний АПЛ.

Саймон махнул рукой и сказал нечто похожее на «не волнуйся, ей хватит». Майкла это не успокоило. Он тоже встал на ноги, схватил Саймона за рукав, крикнул:

– Не глупи, Саймон. Нам просто нужно удирать отсюда.

– Я знаю, просто хочу повыпендриваться перед этим психом, типа, я такой бесстрашный…

Майкл закатил глаза.

– К тому же, Элиас нам не нужен, в твоей голове уже имеются драгоценные знания…

– Нет, – сказал Майкл, ненавидя себя за то, что не сообщил это раньше.

– Что значит – нет? Ты не знаешь, как построить машину времени?

Майкл стыдливо кивнул, взглянув при этом на Эми. Он сомневался, что она слышала его диалог с Саймоном, и не сомневался, что в любом случае найдет поддержку в ее зеленых глазах.

Саймон улыбнулся немного непонимающе, но улыбка его тотчас пропала – Рей стал отстреливаться, одна пуля прошла между Майклом и Саймоном. Оба в страхе вновь спрятались за машину.

– Вы совсем спятили? – крикнул Клод. – Встали как две тупые мишени… Залезайте в машину, быстро!

Майклу дважды повторять не пришлось – через секунду он уже сидел на заднем сидении электромобиля.

Но…

Саймон мешкал.

– Быстрее, Саймон! – взъярился Клод. – Иначе я оставлю тебя здесь!

Тут же фиолетовая дверь прыгнула вниз, прямо на труп Шелтера – и показался Рей с автоматом наперевес. Майкл сначала не узнал его, но затем сообразил, что лицо Рея стало изувеченным в результате учиненного им же взрыва в подвале особняка Грезоносца. Первым делом Майкл посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы увидеть выражение лица Эми – он не удивился, увидев, что лицо ее не выражает ничего, кроме ужаса. Половины лица у Рея просто не было – лишь дыра между скулой и челюстью. И в данный момент на этом лице читалась только злоба, хотя, возможно, что после полученных увечий это самое обычное выражение лица Рея.

– Я не собираюсь с вами шутить! – крикнул он. – Бернс, у тебя последний шанс. Иначе… – Рей направил автомат правее, чтобы он смотрел на Эми, – в вашей компании не останется женщин…

С замиранием сердца Майкл понял, что другого выхода просто нет. Клод, конечно, может выжать газ и врезаться прямо в Рея, или может просто развернуть электромобиль и уехать как можно дальше отсюда, оставив Саймона наедине с Реем, но риск, что шальная пуля попадет в нее, все равно оставался. А он знал, что не сможет допустить даже намека на подобного рода риск.

Упавший волос с ее головы дороже жизни сводного брата…

– Хорошо! – крикнул Майкл. – Я иду.

Майкл вышел из машины. Автомат Рея так и остался направленным на лобовое стекло электромобиля.

– Теперь ты, – Рей посмотрел на Саймона, – брось оружие на землю.

– С чего ты взял, что оружие у меня? – спросил Саймон.

– Я понял, что в вашей компании путешественников ты самый смелый – или тупой, разницы в понятиях нет – так что если у вас имеется оружие, а оно у вас имеется, то находиться оно будет у тебя. Медленно положи то, из чего ты стрелял, на землю.

Майкл боялся, что Саймон скажет какую-нибудь безрассудную фразу, но Саймону либо надоело паясничать, либо он осознал серьезность ситуации, в общем, он положил пистолет на каменные глыбы, коими была испещрена лоудауновская земля.

– Сразу бы так, – улыбнулся (если это слово применимо к состоянию его лица) Рей.

– Могу я теперь сесть в машину? – с показной надменностью в голосе спросил Саймон.

Рей покачал головой.

– Думал, что я заберу только Бернса, а остальных отпущу? – Рей ухмыльнулся. – Как бы не так. Должен же я как-то заставить Бернса сделать то, что мне нужно. Добавить, так сказать, мотивации к его работе…

Майкл косился на Эми, надеясь каким-нибудь неведомым образом забрать себе тот страх, который у нее имелся.

– Водитель и… хм… прелестная пассажирка, покиньте, пожалуйста, автомобиль.

Рей явно наслаждался своей лжепросьбой.

Эми и Клод сразу же вышли из машины. Майкл давно не видел на лице Клода такого обречения, в сравнении с ним лицо Клода в периоды уныния в городе М, казалось, излучало счастье.

– Требования к вам троим довольно просты, – сказал Рей. – Не говорить, не делать резких движений, выполнять все, что я вам скажу. Если ослушаетесь – то окончите так же, как он.

Автоматом Рей указал на лежащий под дверью труп Йоханна Шелтера. Майклу даже показалось, что он пошевелился.

– Бернс, залезай в кемпер.

Майкл стал медленно идти к передвижной лаборатории.

И тут…

В воздухе что-то просвистело. Прозвучал треск стекла – в груди Рея оказался ядовито-красный трезубец. На том, что некогда являлось полноценным лицом, появился сначала шок, затем подобие улыбки, после чего серо-желтые глаза посмотрели на небо, а лишенный губ рот произнес:

– Быть может, я встречусь с тобой…

От осознания счастья у Рея затряслись руки.

Затем с неприятным стуком он упал лицом на фиолетовую дверь, под которой еще лежал Шелтер. Трезубец вошел в его грудь по самую рукоять. В воздух поднялась пыль, Рей судорожно дернулся, затем замер.

Навсегда…

Но…

Помимо пыли в воздух стало подниматься что-то темное. Спустя минуту эта загадочная субстанция обрела очертания облака. Оно закружилось над трупами. Майкл, Эми, Саймон и Клод, как завороженные, смотрели на эту полужидкость-полугаз, и Майкл понял, что его уверенность в том, что после путешествия во времени его ничем нельзя будет удивить, оказалась напрасной. Это чертовски странный мир всегда находит для них неприятный сюрприз.

Но даже в этой ситуации Саймон нашел повод усмехнуться.

– Из него выходит его черная душа, – сказал он.

Но Майклу было не до смеха. Он впервые видел эту странную черную субстанцию и понимал, что даже для мира Сингрипакса это странное явление. Она постепенно превращалась в Рея. В другого Рея, такого, каким Майкл его никогда не видел. В очках, с целым лицом, в помятой полупрозрачной рубашке… сквозь которую пробивалось сияние. Сквозь это сияние можно было различить кемпер за спиной призрака Рея…

А призрака ли?

– Что это? – машинально выпалил Майкл, не ожидая никакого ответа.

– Спроси лучше у Элиаса, – сказал Саймон и крикнул: – Элиас!

Судя по выкрику из лаборатории, ученого связали, и он ничего не смог увидеть.

И тут произошло то, чего Майкл никак ожидал, хотя после увиденного он был готов ко всему.

Но…

Только не к этому.

Фил появился рядом с Реем, прошел сквозь него, вовсе его не замечая, и обратился к Майклу давно забытым, но узнаваемым голосом со звенящими бархатными нотами.

– Ты удивляешься тому, что ты видишь?

Майкл огляделся на своих сотоварищей, понял, что они видят и слышат то же, что и он, и только после этого ответил – вернее, спросил:

– А что, по-твоему, я вижу?

– Меня, якобы мертвого, темного, с сияющей дырой в груди?

Самым странным в этом вопросе было то, что дыра в его груди появилась только после того, как был задан вопрос.

– Якобы? – переспросил Майкл. – Ты умер двести лет назад.

Фил искренне удивился.

– Двести лет назад? И в каком году, позволь узнать?

– В 2021.

Фил немного подумал, и пока думал, не забывал одаривать пасынка привычным презрительным взглядом. Настолько привычным, словно и не было времени, проведенного в Сингрипаксе…

– То есть, по-твоему, сейчас 2221 год?

– Да.

Фил засмеялся.

Назло себе Майкл подошел к Филу. Назло, потому что хотел убежать отсюда как можно дальше.

– По-твоему, где мы? – повысил голос Майкл.

Фил шмыгнул носом – этот жест был на редкость неуместен и почему-то вызвал горечь в горле Майкла – и только после этого ответил:

– В моей голове.

И добавил:

– Случайность ли, что Элиас, Рей и Шелтер оказались в Лоудауне в одно и то же время?

Затем исчез.

И тут же на его месте появился Тайгер. Майкл опешил, он хотел вернуть Фила, поскольку чувствовал ту недосказанность, которую оставил после себя отчим. В голове Майкла возникло множество вопросов на фоне высказывания отчима, что все, что с Майклом происходит, происходит «в его голове».

Как такое вообще возможно?

Но появление Тайгера выбило из головы все вопросы.

– Тебя-то кто сюда звал, педик? – раздраженно и, что непривычно, с испугом спросил Саймон. – Верни обратно Фила, мать твою, Фохё!

Похоже, Саймон испытывал сейчас тоже, что и Майкл. Внутри Майкла появилось какое-то подобие надежды. Оказывается, он не одинок в своем безумии. Оказывается, рядом с ним есть Саймон… и Элиас… и Клод… и даже она…

Она…

Как он мог, пусть даже на мгновение, но все же забыть о ее существовании?!

Тайгер тем временем шептал:

– Вы мертвы, но считаете себя живыми. Но это не так. Я жив. Вы считаете меня чем-то вроде призрака, хотя на самом деле, призраки – это вы…

– Пусть это правда, но почему из всех живых людей на земле, мы имеем несчастье говорить с тобой? – с желчью и даже горечью в голосе спросил Саймон.

Тайгер заржал – именно заржал, по-другому этот звук призрака никак не опишешь – и спросил:

– Забавно, правда?

Затем исчез, так же внезапно, как и Фил.

Затем появилась она. Майкл почему-то ждал именно ее после появления Фила и Тайгера, но все же, он почувствовал сильнейший дискомфорт, когда понял, что его ожидания оправдались.

Его мать.

Майкл не знал, что сказать ей. Не знал, нуждается ли она в его словах, нуждается ли он сам в ее голосе, но одно знал точно, и знание это придало ему, к удивлению, некое подобие радости. Он вспомнил слова Тайгера о том, что он мертв, но если бы его мать была мертва, то она была бы точно такая же, как он и его друзья – живые, цветные и такие настоящие. Осязаемые, без необъяснимых сияний в теле… Но она черно-белая, стало быть, она живая, если верить словам Тайгера.

Но…

Некое подобие радости тотчас улетучилось из Майкла, так как он осознал, что его мать смотрит исключительно на Клода, а его, пусть чем-то неугодного, но все же сына, она игнорирует, словно бы его не существует. Майкл инстинктивно попытался найти оправдание для своей матери, и первым, что ему пришло в голову, было высказывание Фила про то, что их реальный мир происходит исключительно в его голове.

Но Тайгер сказал, что они все мертвы. Но как же они думают? Неужели после смерти можно думать?

Кому из них – Филу или Тайгеру – стоит верить? И… стоит ли им верить вообще?

– Это она, да? – тихо спросил Саймон, вернув Майкла из мыслей в «реальность». – Ваша мать?

– Да, – в один голос ответили Майкл и Клод.

Майкл оглянулся на Эми. Она ответила ему шокированным взглядом. Майкл понял, что ее взгляд означает и тут же пришел в ужас. Неужели их любовь, их скрытые, но священные чувства, являются не более чем выдумкой Фила? Или же – если ссылаться на Тайгера – последнее желание их умирающих мозгов? Может быть, даже мозгов умерших – Майкл вспомнил свои первые мысли по поводу Сингрипакса, пришедшие ему сразу после переноса во времени. Неужели первые догадки оказались верными, и все то, что они видят – загробный мир?

– Ты можешь говорить? – осторожно спросил Клод у Амалии.

Она неопределенно мотнула головой.

– Был ли взрыв тектонической бомбы? – спросил Клод.

Она неопределенно пожала плечами, а Майкл, к своему неудовольствию, восхитился словами сводного брата. Возможно Клод, как и он сам, всерьез воспринял слова Тайгера про их собственную смерть и таким образом решил проверить, жива ли их мать на самом деле или нет. Если нет – то слова Тайгера о черных призраках, которые на самом деле являются живыми людьми, не более чем проповедь Великого Лжеца.

Великий Лжец!

Он уже мыслит как сингрипаксец! Этот мир, подумал Майкл, реальный он или нет – единственное, что он может чувствовать, и священная она – единственная, за кого он будет цепляться.

Он будет с ней, даже если все, что у них будет – это жизнь после смерти. Не обращая внимания на Клода, Майкл приблизился к Эми, и под ее удивленный, но радостный взгляд, взял ее за руку.

– Так скажи же что-нибудь, – просил Клод у матери. Сейчас он звучал так далеко от Майкла, словно бы он находился в параллельной вселенной.

А во вселенной Майкла была только она. И пусть он считается мертвым, пусть даже он будет фантазией Фила, пока она будет находиться с ним рядом, все, что бы с ним ни происходило, будет считаться наилучшим вариантом из всех возможных.

– Постойте! – крикнул Саймон. – Это и есть реальность! Мертвый Шелтер, мертвый Рей. Наши страхи… Не слушайте то, о чем говорят вам призраки.

Мать, а вместе с ней и внезапно вернувшиеся Фил, Тайгер – и появившиеся из ниоткуда Страйкс, Ребекка, Лилия и – что очень странно – рыжая студентка, которую Саймон когда-то накачал квебрахином – замерли, как будто все разом получили пощечину.

– Бернс, Бернс! – крикнул Фил. – Все, что ты видишь – происходит у меня в голове. Считай себя моей мыслью, обреченной на смерть.

– Уже мертвой, – вмешался Тайгер с несколько ехидными интонациями в голосе.

– Это ложь! – крикнул Клод. – Почему ты говоришь только с ним, а? Почему ничего не сказал мне, единственному родному сыну? Ты же заботился обо мне в прошлом, или ты забыл?

Но Фил, казалось, мог видеть только Майкла. На вопль Клода он никак не реагировал, словно вопля Клода для него не было вовсе.

– Да, Фил. Твой сын прав, – сказал Майкл.

Фил непонимающе моргнул.

– При чем здесь Клод? – спросил он.

– Ты не можешь его видеть, – сказал Майкл. – Знаешь, что это означает?

Он не стал дожидаться ответа Фила и повернулся к своим друзьям.

– Знаете, что это означает? Что Фил является моей иллюзией, которую вижу не только я, но и все остальные.

Саймон кивнул, и был готов, как полагал Майкл, высказать мысль, что он и сам до этого додумался, притом гораздо раньше, чем Майкл, но Клод выкрикнул раньше:

– Галлюцинации общими не бывают! И вообще все, что мы видим, противоречит друг другу! Это какой-то сюр!

В ответ на это Амалия кивнула Клоду, что еще сильнее заставило Майкла убедиться в своих словах. Фил явился к нему, но видят его все. Мать вернулась к Клоду, но видят ее все. Лилия, скорее всего, пришла к Эми или Саймону, вероятность и в том, и в этом примерно одинаковая, а Страйкс, Ребекка и безымянная студентка…

Тут же Майкл увидел, что ее зеленые глаза не отрывались от студентки, а губы ее тихо произнесли:

– Она очень похожа на меня.

И тут же добавила в шоке:

– Может быть, это я?

Майкл смутился – никогда, а особенно сейчас, в самый странный момент своей жизни, он не смог бы сказать Эми, что своей внешностью она обязана волосу рыжеволосой студентки, с которой он когда-то переспал. Вместо правды он сжал ее руку и прошептал ей на ухо:

– Нет, это лишь иллюзия в моей голове. Скоро эти призраки исчезнут. – Он обнял ее. – Мы все живы, мы реальны, и…

«-Считай себя мыслью, обреченной на смерть.

– Уже мертвой…»

Тайгер мог слышать Фила. Стало быть, галлюцинации могут говорить друг с другом.

Или же нет – в голове Фила может происходить все, что угодно…

И откуда Фил знает про Элиаса, Рея и Лоу…

Майкл не мог поверить в это…

ВСЕ ПРИЗРАКИ, ВКЛЮЧАЯ ПРИЗРАК ФИЛА, ЯВЛЯЮТСЯ БОЛЬНЫМ ВООБРАЖЕНИЕМ ФИЛИПА ФОХЁ!

– Мы все живы, мы реальны, – более тихим голосом повторил Майкл, теперь утешая скорее себя, чем Эми. – Скоро эти призраки исчезнут…

Он решил посмотреть по сторонам, оглянуться на призраков – впервые с того момента, как обнял Эми – и обнаружил, что призраки исчезли.

– Видишь, я был прав, дорогая, – сказал он Эми, чувствуя себя испуганным и уверенным одновременно.

Тут же Майкл заметил, что исчезли не только призраки.

– Где Элиас?

– Хороший вопрос, – будничным тоном отозвался Саймон. – Могу лишь предположить, что нашего связанного гения утащил тот, кто оставил в теле его брата вот это.

Лишь сейчас Майкл обратил внимание, что в руках Саймона находится ядовито-красный трезубец, вытащенный из груди Рея.

– Фрэнк?

– А кто еще стреляет трезубцами?

Сам Рей Криц лежал теперь на спине. Рядом с ним находилась чужая лужа крови, медленно переходящая в разводы. Под фиолетовой дверью никого не было.

– Они еще утащили и Шелтера! – воскликнул Майкл.

Саймон поаплодировал.

– Браво, а я все ждал, когда ты заметишь…

Майкл непонимающе смотрел на Саймона, затем перевел взгляд на Клода и обнаружил в голубых глазах откровенную ненависть.

– Дорогая? – запоздало переспросил Клод.

– Ты должен думать не о моих словах, а о том, что видел пару минут назад. Черно-белые призраки тебя не смущают, нет?

– Призраки? – переспросил Саймон.

Майкл оглянулся на Эми, увидел в ее глазах такое же, как у остальных, непонимание, услышал ее вопрос:

– Какие призраки, Майкл?

Затем убеждение, что реальность является выдумкой его заклятого врага, переросло в убеждение, противоположное по смыслу, но такое же беспощадное:

«Может, вся моя жизнь – всего лишь мое больное воображение?»