Текст книги "Полководец Соня, или В поисках Земли Обетованной"

То же происходило в умах и душах.

Раньше казалось: слиянность – это Добро, от Бога, разделение – Зло, от Сатаны. Идеал и анти-идеал. Но не было мира даже в сердцах тех, кто считал себя адептом Добра! Тогда Бог приоткрыл людям скрытую ранее часть своей Сущности, подтолкнув Сатану к тому же.

И обнаружилось, осозналось многими: не всякая слиянность – Добро. Идею слиянности – для удобства! ах, какая завлекалка: только для удобства! – несёт и глобалист-Сатана, пытаясь уничтожить различия, а с ними – любую уникальность. И тиражировать, тиражировать похожие друг на друга синтетические симулякры – псевдо-людей, псевдо-вещи, псевдо-искусство, псевдо-понятия, псевдо-религии… дубли Великого Ничто… изображения без оригинала, повторяющие сами себя…

Слияние в одно по-сатанински… Посягательство на жизнь, которая – обмен веществ… на её творческое начало, которое нуждается в диалоге. Заменить его монологом шестимиллиардной толпы, соединить многообразие «Я-Ты-Они» в тьму одинаковых «Я» – это и есть сатанизм, а вовсе не злые ритуальные игры молодых недоумков, мнящих себя сатанистами, чтобы казаться значительней. Всеобщая унификация – вот цель того, кого не случайно называют Императором Зла. Суть любой империи – в монополизме! В том числе – идеологическом: в монополизме одной религии. И служители Христа или Магомета, когда хотят насадить повсюду свою веру, служат на самом деле Дьяволу! Это Бог-Демократ поставил во главу угла свободный выбор и видовые отличия, а Дьявол – всегда Империалист-Монополист-Глобалист.

И осозналось многими, что разделение, несхожесть – вовсе не Зло.

Вдруг вспомнили: идею разграничений несёт и Бог. Это Он в начале Времён отделил Тьму от Света, Воду – от Тверди, а Твердью – Воду от Воды. И в первые миллиарды лет, которые были для Него как шесть дней, ибо время Бога течёт иначе, запустил программу эволюции, велев Земле «произрастить зелень, траву, дерево плодовитое». И чтобы каждый вид рождал разное семя – «по роду своему». И велел Воде «произвести душу живую», да чтобы каждая тоже развивалась «по роду своему» (позже людская наука обнаружит, что жизнь возникла именно в океане). А потом, потом уже, когда некоторые водяные твари превратились «в птицу пернатую», и взрыхлённая растениями суша стала готова для обитания, повелел и Земле «произвести зверей земных по роду их». «И был вечер, было утро: день пятый»… Это всё сказано в первых строках Книги Бытия, однако многие самонадеянные учёные её не читали или прочли невнимательно – и стали утверждать, что «открытая» ими эволюция противоречит Библии… книги непростой – метафоричной, шифрованной. А вот ведь как: не Сам всех создал, а положился на Воду и Землю – естественные механизмы природы! – «и увидел, что это хорошо». И конечно, конечно, это Он – опосредованно – сотворил растения и тварей, создав условия для их появления. Вот ведь как: Сам и не Сам, хитрец! Вот ведь как: содеял то, чего нет, но будет!

А завершая труд, слепил из животворящей земли Адама, вобравшего в себя её химический состав (что вполне соответствует наблюдаемому медиками в человеке), вдохнул в него Творческий Дух Свой и поспешил подарить Еву, зная: любому «Я» нужен «Другой».

Может ли быть что-либо более другое для Мужчины, чем Женщина?! И более желанное для соития…

Бог – Поэт: ему нужна рифма! Ведь рифма, по сути, – отклик, созвучие разнокоренных слов. Рифма – это Любовь.

Понимание этого уже витало повсюду, забредало в умы и души, воплощалось в знаковые события, а те влияли на следующие. Круги по воде! Побежали круги по воде… Они сделают своё дело… Именно потому Соня надеялась, что и без неё само собой всё образуется.

Вокруг в самом деле, несмотря на свары и локальные войны, происходило много обнадёживающего.

Папа Иоанн Павел II помирил церковь с наукой, сказав, что «вера и разум – два крыла, возносящие дух к Истине». Реабилитировал Коперника, Галилея. Публично покаялся за грехи католической церкви: инквизицию, крестовые походы, Варфоломеевскую ночь.

Чуть раньше протестанты выступили за экуменизм – единение религий на основе признания истинности каждой. В Австрии прошла Всеевропейская экуменическая ассамблея, пославшая человечеству два Знака в виде широко растиражированных плакатов. Один из них – символ Старых Эпох: мощный ствол дерева растёт ввысь из глуби веков, а многочисленные ветви – конфессии – отпочковываются от ствола, и каждая ветвь пускает самостоятельные побеги. Второй плакат – символ Новой Эпохи: по полю плаката бежит слово «примирение» на всех языках. Сигнал восприняли – католики, протестанты, униаты и православные христиане Центральной Европы повинились за вражду предков и кинули в реку камни, расписавшись на них в знак личной приверженности к миру.

Время бросать камни и время собирать камни начали смыкаться.

Всё вибрировало, гудело от напряжения опасно приблизившихся друг к другу противоречий, ранее разведённых по времени и пространству.

Но уже появилась Тенденция. Многие – и таких становилось больше, хотя было ещё очень мало, – бросали камни не в ближнего, а от себя, отрекаясь от соблазна братоубийства. И тут же собирали эти очищенные Намерением камни – не чтобы снова при случае огреть кого-то, а строить Общий Дом, соединив в Проекте особенности каждой культуры. Пока только закладывали фундамент. Спорили об архитектуре, количестве комнат, этажей, мест общего пользования, что означало: Проект уже жил в головах, раз о нём говорили и прорабатывали детали.

Идея Консолидации исподволь захватывает умы, подбираясь со стороны: вторгаясь в далёкие от идеологии сферы.

С распространением интернета воскрес давно похороненный эпистолярный жанр. Все – даже незнакомые – переписываются друг с другом по электронной почте. Быстро возникают новые связи, дружбы по интересам, романтические отношения. Написанное слово вернуло себе былую прелесть. Люди делятся сокровенным, участвуют в интернет-форумах, сидят в чатах, заводят в интернет-пространстве «Живые журналы» – вроде когдатошних дневников, только доступ к ним открыт: любой может вступить в разговор, превращаясь из постороннего в участника диалога. Полетели электронные письма от Сони: в Баку – к Лии, в Голландию – к Женщине-Субботе Гале, к Ларисе из Даугавпилса, к минской Лёле, к друзьям, уехавшим в Канаду, Австралию, Европу. По предложению Мехти стали переписываться «на четверых»: он, бакинец, москвичи Соня с Гошей и давний их друг толстый жизнерадостный Лёвик, в прошлом один из лучших бакинских саксофонистов, ныне скромный американский клерк, – каждый отправляет своё письмо в три адреса одновременно и получает сразу три ответа. Вроде беседы дружной компании за столом! Пир любви и духа! Нет расстояний!

Преодолены и физические границы: ещё недавно запертые за «железным занавесом» россияне вкушают радости турпоездок.

Образован Евросоюз. Коммунистический Китай мирно сосуществует с присоединившимся к нему капиталистическим Гонконгом, честно соблюдая обещанный принцип «одна страна – две системы». Каждая питает другую.

Собирается Парламент мировых религий. Тысячи представителей христиан, мусульман, иудеев, буддистов, индуистов создают «Альянс за единый мир», утверждают «Основы всепланетной гражданской этики», предлагают атеистам поддержать их. И принимают «Универсальную Декларацию человеческой ответственности», где ползущий кризис экономики, политики, экологии объясняют тем, что «слишком много старых ответов на новые вызовы времени»: «Мы индивидуально отвечаем за то, что делаем, – все наши действия и упущения имеют последствия. Открыв сердца навстречу друг другу, мы должны добровольно похоронить узколобые интересы при решении общих вопросов, практиковать культуру солидарности. Мы, принявшие заповеди, подтверждаем: существуют неотменяемые безоговорочные нормы поведения для семей, рас, наций, религий. Они есть во всех учениях и могут стать основой Всемирной Этики – минимального согласия по объединяющим нас ценностям…»

Вслед за ними гражданская организация ЮНЕСКО на пороге 21-го века принимает «Хартию Земли» – универсальный и очень конкретный кодекс поведения людей и государств в духе уважения к правам планеты. Десять лет проект Хартии обсуждали тысячи человек на всех континентах, что само по себе было важно – идеи проговаривались, закреплялись в сознании: «Перед нами стоит выбор – в содружестве заботиться о Земле и друг о друге либо рисковать разрушением себя и многообразия жизни. Мы – жители разных стран и одного мира, где локальное и глобальное взаимосвязано, с надеждой утверждаем базовые принципы развития – отныне по этим общепринятым стандартам должна оцениваться деятельность правительств, организаций, деловых кругов, транснациональных институтов».

В России первыми принимают Хартию Татарстан и Кабардино-Балкария, начав воплощать её, преодолевая жадную глупость чиновников и настаивая на обсуждении документа в российском парламенте, но тот не спешит делать это. Партии без конца ссорятся друг с другом, теряя остатки уважения у народа, который видит: коррупция и жажда личного обогащения в России пока сильней инстинкта видового самосохранения – инстинкта заботы о стране, Земле и человечестве в целом.

Российское православие – тоже в стороне. Священники заняты суетой, оскорбляющей многих: кропят святой водой виллы и яхты, купленные на сомнительные доходы… офисы, в которых будут обманывать людей… бандитские джипы, из которых завтра будут стрелять килеры… охотничье оружие, которое завтра будет убивать братьев меньших… занимаются табачным, водочным, автомобильным бизнесом на льготных таможенных и налоговых условиях… и дружат вовсю с чиновниками, депутатами, магнатами, поддерживая их благословением в обмен на деньги и покровительство. «Горе вам, фарисеи, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь!»[144]144
  Библия, Новый Завет, Евангелие от Матфея. Гл. 23.


[Закрыть]

Но и в России сквозь политические, социальные, религиозные, национальные дрязги пробивается Тенденция Согласия.

Русская православная церковь, ещё недавно порицавшая экуменизм, смягчает позиции. Священный Синод поручает Отделу внешних церковных сношений изучить перспективы сотрудничества московского Патриархата и старообрядчества – «для прекращения почти трёхсотлетнего взаимного бойкота». Иерархи православия вместе с адептами католицизма, ислама, иудаизма, буддизма создают Межрелигиозный Совет – «для выработки единой позиции перед лицом власти и народа». В Свято-Даниловом монастыре собирается Международная межконфессиональная конференция.

И светская власть неуклюже делает шаги к национальному согласию, начав с изменения привычного взгляда на татаро-монгольское иго: «его не было – был военно-политический союз русских князей с золотоордынцами». При этом опускают «неудобные» для новой концепции факты вроде добровольного вхождения русских земель – Смоленска, например, – в состав Великого Княжества Литовского. Но сегодня Татария, входящая в состав России, ближе сбежавшей из СССР Литвы. Сегодня лучше забыть о дружбе с литовцами и глубже осознать родство с татарами. Из широко публикуемых документов обыватель узнал то, что раньше знали лишь историки: русский герой Александр Невский – внук кипчакского хана, названный брат золотоордынца Сартака, бился со шведами и тевтонскими рыцарями бок о бок с татарами. И жена его – дочь хана Золотой Орды. Следовательно, дети-внуки-правнуки – татарчата. И царь Иван Грозный по отцу – потомок тюркского хана Аюпы, а по матери – темника мурзы Мамая. Да и Романовы, как многие русские аристократы, гордились татарской кровью. Так что русский с татарином – братья навек.

Так же, как отчасти с евреем. Издана переписка пришедших в 7-м веке из Израиля и Персии в низовья Волги иудеев, создавших здесь мечту еврейства – Иудейское Царство, став правителями в Хазарском каганате. И местные жители, «люди разумные, хотя погрязшие в заблуждениях» (язычники), приняли иудейство. И почти три столетия смешивались родством с евреями, сотнями прибывающими сюда с Востока. Иудейское Царство простёрлось до Дона и Чёрного моря, начеканило монет с надписью «Моисей – посланник Бога» и стало торговать даже с далёкой Швецией, в музее которой сегодня хранится такая монета. Но в 965 году князь Святослав сокрушил каганат, однако удержать не сумел – и независимая Хазария, разорившись, попала под власть кочевников, более непредсказуемых и коварных, чем хазары-иудеи, пропускавшие к водным торговым путям за определённую мзду, честно исполняя договорённости. Хазары-иудеи мигрировали в Европу, где влились в состав евреев-ашкенази. А по югу России до сих пор бегают семитской внешности дети с русскими фамилиями. Так что и с евреем, выходит, иной русский – издревле брат.

Соединение казавшегося прежде несоединимым распространяется, как инфекция.

Возникают новые виды искусства – инсталляции, перформансы, арт-акции. Родившись как подростковый порыв ломать стереотипы, продолжившись по мере взросления поиском аналогий между несхожим, зрелый пост-модерн стал возвращаться к целостному восприятию-отображению цельного мира – на основе единства найденных смыслов, назвав это «актуализацией проблемы универсального». Пост-пост-модерн.

То же – в науке.

Самые востребованные учёные – те, кто владеет несколькими областями знаний одновременно.

Самые перспективные отрасли – на стыке наук, типа нанотехнологий, которые быстро внедряются в медицину и производство. Или ставшая модной синергетика[145]145
  Синергетика – от лат. «sinergeia» – кооперация, содружество.


[Закрыть], которая объединила с философией математику-физику-астрофизику-химию-биологию, привела пару исследователей к Нобелевской премии, породила смежные дисциплины типа социосинергетики.

Многосторонний подход ко всему позволил увидеть как бы сферическим зрением привычное и вновь удивиться ему, заметив общий «код» в процессах зарождения и самоупорядочения систем в космосе, в живой и неживой природе, в обществе, в экономике, в языке, внутри человека.

Как у Гермеса Трисмегиста: «Что вверху, то и внизу»[146]146
  Гермес Трисмегист (Гермес Триждывеличайший) – египетский маг-учёный (3-е тыс. до н. э.), позже объявленный богом мудрости и письма Тотом, которому греки дали имя Гермес Трисмегист, отождествив его со своим богом Гермесом. До нас дошли труды Гермеса Трисмегиста: «О природе богов», «Пимандр, или о могуществе и мудрости Божией» и знаменитая «Изумрудная скрижаль». Гермес Трисмегист – предтеча гностицизма, герметизма, алхимии, учения тамплиеров и масонства. Его теологическая доктрина проиграла христианству, но естественнонаучная доктрина под его именем господствовала дожила до 21-го века в виде Доктрины Соответствий.


[Закрыть].

Как у Хлебникова: «Я узнавал Вселенную внутри моего кровяного шарика»[147]147
  В. Хлебников (1885–1922 г.г.), русский поэт-футурист.


[Закрыть].

Как в формуле Новалиса: «Меня всё приводит к себе самому»[148]148
  Новалис (1772–1801 г.г.), поэт-философ раннего немецкого романтизма.


[Закрыть]. И наоборот – через себя понимаешь мироздание, океан – через каплю.

Как в знаменитой сфере Паскаля: центр её везде – где и в чём угодно, а радиус бесконечен[149]149
  Паскаль (1623–1662 г.г.) – французский математик, физик, философ.


[Закрыть].

Наука мирит пустоту с материей, волны и поля с частицей.

Общество увлечено бюонной теорией – про интуитивное «всё витает в воздухе». Мол, некие квантовые каналы связывают точки Вселенной в общее информационное поле. Бог? Космический Океан Сознания, к которому подключены все? Гигантская Компьютерная Сеть с одним Системным Администратором и миллиардами пользователей, каждый из которых ловит общее и привносит своё? Что бы ни произошло в космосе, на планете, в душе человека – бегут по «сети» сильные или слабые волны соответственно масштабам события. И отдельные субъекты понимают их язык, как птицы – язык магнитных линий.

Всё есть Обмен Информацией. И вообще весь физический мир – Информация, которой просто сопутствуют энергия и вещество, заявляет ученик Эйнштейна и учитель Фейнмана, член Национальной Академии наук США Дж. Уилер, поставив этим утверждением многое с ног на голову, или наоборот – с головы на ноги, поместив голову с её сознанием там, где положено: вверху, выше ног.

Его единомышленники идут дальше: подтверждают выкладками высокую теоретическую вероятность сохранности информации о нас во внятных или невнятных (кому как удастся) «файлах» космического Мега-Компьютера на «сайтах» вселенского «интернета», обнадёжив тем самым, что мы бессмертны и «рукописи не горят».

Американский космолог Типлер предлагает «включить теологию в физику, чтобы сделать Небеса такими же реальными, как электрон».

Учёные всё чаще приводят слова своего великого коллеги Гейзенберга, разработчика атомной бомбы и одного из создателей квантовой механики: «Первый глоток из кубка естествознания порождает атеизм, но на дне сосуда нас ожидает Бог».

Соня вспоминает, как в сентябре 1989-го академик Сахаров, которого считали атеистом, вдруг неожиданно сказал с трибуны, что научное и религиозное мышление не навсегда разделены – и наступит время их симбиоза.

И вот уже не кажется странным сравнение устройства миров с гигантским квантовым Супер-Компьютером, обрабатывающим информацию из квантовых битов – «кубитов». И уже не так стыдливо, как прежде, говорят о Великом Программисте и Супер-Модераторе. Наконец некоторые известные учёные смело провозглашают библейское: «Бог – Альфа и Омега всего», доказывая формулами право этой теории на существование как научной. Руководитель американской космической программы Вернер фон Браун соглашается с римским папой: «Религия и наука – сёстры». В России на конференции памяти астрофизика Шкловского звучит доклад «К проблеме сверхразума в астрофизике».

Приверженцам очевидного – тем, кто уверен, что Бога нет и быть не может, – напоминают: согласно законам классической аэродинамики шмель не должен летать, однако летает! Мол, фундаменталисты от науки много раз скептически относились к тому, что потом оказывалось фактом реальности, – назвал же когда-то рентгеновские лучи «явной мистификацией» председатель Британского королевского научного общества лорд Кельвин!

Проведённый накануне третьего тысячелетия опрос ведущих американских учёных показал: на шестьдесят процентов атеистов или агностиков[150]150
  Агностики – те, кто думает, что если даже Бог есть, то он непознаваем. Значит, нет смысла о Нём говорить, а стоит изучать лишь то, что можно увидеть, потрогать, измерить приборами.


[Закрыть] – сорок процентов убеждённых в наличии Высшего Разума, который они осторожно называют по-разному. Но каждый тринадцатый из опрошенных верит в традиционного Бога-Творца. Самые верующие – математики: каждый седьмой! И если учесть, что математика всегда оказывалась права, в чём убеждались часто через века, когда появлялась возможность увидеть, потрогать, зафиксировать приборами невидимое-неосязаемое, которое она описывала, то…

Даже вроде бы атеист Стивен Хокинг, видный математик, профессор Кембриджского университета, остановился перед проблемой «начала начал», назвав это «необъяснимым феноменом».

Заговорили о «туннелях червяка», якобы пронизывающих Вселенную: по ним при ряде условий можно было бы перемещаться сквозь пространство-время к архипелагам дальних галактик напрямик – как червяк попадает на другую сторону яблока, не огибая его по поверхности, а прогрызая дыру. И даже начали создавать галактические карты, чтобы в будущем было легче прокладывать маршруты по этим фантастическим туннелям, когда найдут новые виды энергии, которые позволят их расширить, держать открытыми и двигаться по ним.

А пока изобрели в США новый ионный двигатель – он быстрее помчит ракеты по космосу, соединяя миры.

В человеческом космосе психологи тоже нащупали свои «туннели реальности» и создали карты продвижения по ним, сближая людей с разными типами мышления, сделав это будничным разделом новой науки – «квантовой психологии».

И уже не только учёные, но и обыватели – Тенденция! – на форумах и телевизионных ток-шоу стали размышлять о связях внутри разных систем и между системами. О связях, которые поддерживают равновесность неравновесных сил, делая действительность той или иной. Всё чаще звучало: именно о связях и, главным образом, о самых слабых местах коммуникаций – о «стыках» – должен заботиться человек. И прежде, чем думать о встрече с инопланетянами, надо налаживать контакты друг с другом… и шире: с инакомыслящими-инакочувствующими народами Земли!

«Львы никогда не будут единственными обитателями саванн, имперским видом, хотя их называют царями зверей, ибо чем меньше они оставят антилоп или зебр, тем меньше будет и львов. В природе невозможно хаотичное размножение одних видов за счет других, хотя такое стремление заложено в каждого как инстинкт самосохранения, но не менее силён инстинкт сохранения вида – подчас даже ценой личной гибели или по крайней мере самоограничений», – говорят биологи.

«Так и в людском сообществе, – думает Соня. – Человек, религия, этнос или страна с имперским мышлением обречены. Мы запрограммированы на многоукладное паритетное соседство!»

И удивляется: почему иные люди и целые народы живут «против себя»? Ссорятся, ненавидят, бросают обидные слова, унижают и уничтожают других, провоцируя самоуничтожение. Что за противоестественная суицидальная склонность?! Ведь наука подтвердила то, что и так чувствуется: испытывать любовь – полезно для организма. Активация «зон любви» в мозгу улучшает «внутреннюю аптеку», рождает творческие взлёты, тормозит выброс токсинов, болезни. Может быть, в самом деле любовь – дорога к бессмертию? Или по крайней мере к долгой счастливой жизни.

Соня «ловила из воздуха» оптимистические Тенденции, освобожая их в своём сознании от мусора более волнующих мрачных событий – вроде бомбёжек американцами и британцами Ирака с Югославией, противостояния Палестины и Израиля, войны в Чечне, терактов в Москве, России, по всему миру.

Как само собой разумеющееся восприняла выкладки лауреата Нобелевской премии синергетика Ильи Пригожина: «Структуры большой сложности – такие, как человечество, – настолько богаты информацией (связаны), что почти неизбежно должны перейти к ещё большей связности, а не к хаосу и саморазрушению».

Скептики говорили ей:

– После ядерной войны выживут только крысы, тараканы и ты.

– Ядерной войны не будет! – уверенно говорила Соня. – Вы просто слишком большое значение придаёте тому, что более заметно. Гипноз теленовостей! Искажение масштабов! А посмотрите в динамике: на тысячу жителей Земли число убитых с каждым полувеком снижается!

И советовала изучить статистику войн на планете, актов геноцида, терактов, погибших и раненых по книге социолога Мэттью Уайта «Исторический атлас 20-го столетия», которая цифрами убеждает: уровень насилия в конце 20-го века куда меньше, чем в его середине! Даже меньше, чем в конце «тихого» 19-го!

И ссылалась на слова другого учёного – Джеймса Пэйна: «Мы живём в необычно и непривычно спокойный период истории».

– Да как же, когда…

Но Соня упрямо повторяла папино:

– Несмотря на… всё-таки!

И добавляла:

– Просто уродство событий виднее. Жемчужины теряются в навозной куче. Но они там зреют. Есть знаки…

Старое время уходило, как пьяный муж, безжалостно круша дом, грозя топором соседям. И пространство смотрело ему вслед глазами избитой до полусмерти жены, которой боль момента не даёт осознать, что это – прощание изверга… что он уже не вернётся, сгинет, всеми отринутый.

С момента изобретения пушек из них палят, чтоб обозначить ход Времени, – они стали вроде городских часов. Так в разуме и закрепилось: движение Времени – это пальба. Все учебники истории – история войн.

Но веют, веют новые ветры, шепча о новом отсчёте: не от выстрела до выстрела – от рукопожатия до рукопожатия.

Веют, веют ветры Великого Единения. Касаются умов, сердец – и они начинают вибрировать иначе, передавая вибрацию ближним, те – своим ближним, те – своим… Бегут, бегут круги по взволнованному человечьему океану…

И лежит у вод его взыскующий бессмертья мир…

Витающая в воздухе Тенденция, пролетая над Россией, уронила перо и на неё. Только то ли перо оказалось порченым, то ли попало не в те руки, но писать им начали дурные указы, искажая идею сложного единства разных, – просто изгоняли отовюду несогласных, чтоб «не будоражили людей». Сменивший Бобу-Королевича президент и его команда собирают Россию под единоначалие. Это называется «управляемая демократия». Одни говорят: это вынужденная мера, залог безопасности страны. Другие – что это передел собственности, чему огласка мешает. «Те, кто крадёт право на информацию, украдут и всё остальное», – предупреждает российский Союз Журналистов.

«Грустно мне что-то, – пишет Соня друзьям. – Нет ли у вас другого глобуса?»

Но «другой глобус» она таки нашла. Как только исполнилось пятьдесят пять, ушла на пенсию – то ли устала, то ли изменилось внутреннее зрение, будто отплыла кинокамера, изменив масштабы. Общественная жизнь стала ощущаться «отдельной», и хотя было по-прежнему интересно наблюдать за ней, но отстранённо, на расстоянии, – ни досадить, ни увлечь она уже не могла. И журналистика как профессия социально-политическая тоже вдруг резко наскучила. Пусть теперь другие горячатся, обличают, сопротивляются! Соня будет просто жить не торопясь. Читать, путешествовать, слушать музыку, печь Осе пироги. Вне «Истории», как давно мечтала, да никак не удавалось.

А «завтрашний день сам позаботится о себе»[151]151
  Библия, Новый Завет, Евангелие от Матфея. Гл. 6, ст. 34.


[Закрыть].

Говорят, когда стареешь, начинают отказывать ноги, руки, слух, глаза, пищеварительный тракт. Неправда! Первое, что отказывает, – это желание заботиться о завтрашнем дне. Потому что доживёшь ли до него, Бог знает! Ценен лишь день сегодняшний. «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!» – и если удаётся остановить его в своём восприятии, будто попадаешь за Волшебную Дверь. И оно длится, длится, как в детстве. Именно этим старики похожи на детей: не строят планов, не ставят вех, маркирующих время. Вехи делают время дробным, его бег – заметным: от дела до дела, от свершения до свершения. Нет, старики просто нежатся в протяжённых мгновениях, неспешно наслаждаясь тем, мимо чего промчались когда-то.

Только дети и старики живут со вкусом, по крайней мере – начинающие старики, ещё не обременённые кучей болезней. Те, кто не бежит от возраста, не возбуждает в себе искусственно социальную активность, не пытается выглядеть или слыть молодым. И – получают неожиданный дар.

Та же универсальная истина и здесь: новую жизнь можно начать, если не побоишься умереть…

Как всегда сами собой сложились строчки, которые и стихами-то не были, но точно отразили новое мироощущение:

 
И Бог замкнул мои уста.
И дал мне радость наслажденья
наивным шепотом куста
и шорохом ползущей тени,
и величавой речью волн,
песков пустынных тихим пеньем.
Спускаюсь с башни вечевой
– в молчанье и уединенье.
 

«Это предательство!» – упрекали бывшие соратники. Но разве может быть предательством смерть? Та Соня умерла. И родилась новая Соня. «Это измена!» – настаивали соратники. «Измена чему?» – удивлялась новая Соня. «Идеалам». «Чьим? – осведомлялась Соня. – Своим я не изменяю».

И цитировала Лао-Цзи: «Если идея куда-то попасть отброшена – и ты расслабляешься в этом мгновении, ты прибыл». И любимого Пушкина: «По прихоти своей скитаться здесь и там, дивясь божественным природы красотАм… Вот счастье! Вот права!»

А сама думала: «Наверное, это в самом деле предательство. Но, вероятно, таков мой цикл созревания… А может, это и есть правильное старение – постепенный переход от суеты к миру горнему через возврат к вещам самым простым, непреходящим?»

Ося купил подержаную машину. По выходным они упоённо колесят по Подмосковью и соседним областям, останавливаются у озёр, водохранилищ, рек, речушек, бродят по маленьким уютным городкам, трапезничают в придорожных шашлычных.

– Когда я с тобой, мне хочется прыгать по поляне или залезть на дерево, – седой большой «обезьян» Ося дурачится, как ребёнок.

– Давай залезем!

И лезут. Им весело. Вокруг на километры – никого! Высокое небо просвечивает сквозь листья. На них бликует вода реки. Под деревом – скатерть-самобранка с жареной курицей, фруктами, вином.

– Примешь на грудь?

– С удовольствием! – Ося прижимает к груди Соню и падает на спину в густую траву.

– Ты слышал про сексуального маньяка? – деланно пугаясь, театрально оглядывается Соня.

– И даже знаю, кто он… Я!

Воздух напоён полынной истомой…

Жизнь перевернулась, как песочные часы, – и песок стал ссыпаться обратно.

Ах, прав был Гомер, воспев в «Одиссее» не боевые подвиги своего героя в Троянской войне, а его дорогу назад – к семье, родине, себе самому. Дорогу долгую, трудную, потому что всё время ввязывался во что-то, мимо чего нельзя было пройти. Встретил много ситуаций, когда можно было польститься на богатство, красоток, славу, – и прервать обратный путь, не завершив Круга Бытия. Но презрев даже посулы бессмертия, он упорно двигался Домой, чтобы замкнуть Круг, чувствуя сердцем то, о чём говорили соотечественники-философы: «Божественная сущность округла». Это Ясон с аргонавтами стремились вперёд – к чудесной Колхиде в поисках золотого руна. Одиссей – не искатель сокровищ, приключений, вечной молодости. Одиссей – герой Возвращения. Умеющий биться, он даже не герой Схваток: не воевать он жаждет, а возделывать пашни и отдыхать у родного очага под оливами. Средь бурных волн его преследуют образы плодоносной земли. Не случайно его покровительница – Афина Паллада, не только богиня Войны, Победы, Мудрости, но и богиня прядения, ткачества, земледелия, «подательница олив».

Похоже чувствовала и Соня. И её путешествие с Осей на Кипр стало не турпоездкой на чужой привлекательный остров, а полным и окончательным Возвращением к себе самим с затянувшейся «Троянской войны».

Там, на Кипре, ощутив его как всецело Свой Остров, как Рай, как Родину, которая не место, а состояние души, они окончательно поняли: их Остров перемещается вместе с ними, им так же хорошо и в их уютной московской гостиной под шелест каштана за балконом с распахнутой дверью, – везде, где бы ни были они вдвоём. Потому что, как говаривал сонин друг Мехти, «центр Вселенной там, где сам его построишь».

И вернувшись в Москву, поняла Соня, что, конечно, они с Осей будут и впредь путешествовать, когда захочется, но лишь для того, чтобы снова и снова ощутить волнующе тёплую близость огромного мира, а себя – его подвижным центром, который остаётся центром, находясь где угодно: всегда именно из него исходит бесконечный радиус, убегающий к звёздам и дальше, дальше… к некоему плавающему рядом в том же пространстве и в то же время за его пределами Главному Центру, Началу Начал этого прекрасного зыбко-устойчивого Порядка Вещей… и вместе с тем чувствовать себя точкой, через которую проходит множество других лучей-радиусов, исходящих из других центров – других людей, зверей, рыб, птиц, деревьев… Ласковая общая колыбель!

Однако день возвращения в Москву стал роковым.

Облако пыли от разрушенных башен Всемирного Торгового Центра накрыло телеэкран, Манхэттэн, Нью-Йорк, Америку, весь земной шар.

«Троянская война» начала новый виток и снова звала на битвы.