Текст книги "Дар или Проклятие"

– Если что-то пожелаете, дайте знать, мы будем недалеко. – С этими словами девушка отошла на два шага и снова попыталась поклониться, но, увидев мой резко поднятый палец и недовольную физиономию, сразу же выпрямилась. – Извините, привычка, – хихикнула она и скрылась за поворотом коридора.

Я развернулся к спальне и легонько толкнул дверь – было открыто. Осторожно вошёл. Возле кровати, в сумеречном свете свечей, расставленных на столах и тумбах, я увидел Наиму, одетую в чёрную полупрозрачную короткую ночнушку. Она стояла возле столика и разливала по бокалам очередную бутылку чего-то горячительного… в сумерках издалека было плохо видно, что именно.

Заметив меня, она поставила бутылку и улыбнулась:

– Закройте, пожалуйста, дверь.

– Да-да… – Несколько опешив от увиденного, я неуверенно обернулся и закрыл дверь на замок.

Робко, но тем не менее изящно Наима пригласительным жестом указала на кровать. Тихо прокряхтев, я медленно направился в её сторону, стараясь поменьше коситься на не принадлежащее мне женское тело в облегающей сорочке, сквозь которую невооружённым глазом можно разглядеть всё… что хочешь.

Подойдя к Наиме почти вплотную, я почувствовал исходящий от неё приятный цветочный аромат. Она сделала полшага назад и медленно поклонилась, очевидно, выражая покорность. Находясь в небольшом замешательстве, я неуверенно посмотрел на неё, успев при этом бегло оценить… достоинства, скрываемые короткой рубашонкой. Девушка была ниже меня примерно на голову и почти вполовину меньше в пропорциях. Она была стройна, и облегающая сорочка выгодно подчёркивала округлости её бедер, ягодиц и грудей. Не сказать, что она была какой-то модельной внешности… обычная девушка, но с довольно необычной манерой держаться на людях. На контрасте с дворцовыми обитательницами складывалось впечатление, что она представительница какого-то светского общества. Даже её супруг, который, казалось бы, позиционировал себя как местный шейх или король, выглядел обычным мужиком, без каких-либо намеков на принадлежность к высоким сословиям.

Неуверенно улыбаясь, Наима вопрошающе смотрела на меня. Я же, встретив её взгляд после недолгого, но беспардонного блуждания глазами по едва прикрытым прелестям, почувствовал себя наглецом и испытал стыд. Я медленно присел на край кровати, не сводя с девушки взгляда. Повисла неловкая пауза. Наима скромно стояла рядом, с бокалом в руке, улыбающаяся и наблюдающая за мной. Она буквально излучала мягкость и женственность.

Помимо обычного мужского влечения, испытываемого к полуголому женскому телу, я начал чувствовать нечто большее: мне вдруг захотелось обнять её, нежно поцеловать, уложить спать и заснуть рядом. Просто обнять и быть рядом. Я улыбнулся ей в ответ, она же, в свою очередь, неуверенно протянула мне бокал:

– Может быть… хотите?

– Нет, – нахмурился я. – Мне, пожалуй, хватит.

Наима поставила бокал на столик и села рядом со мной на кровать. Не двигаясь, мы просидели так около полуминуты, молча поглядывая друг на друга. Было заметно, что девушке неловко от всей этой ситуации, и она не торопилась ложиться со мной в постель, не проявляла инициативы. Быть может, так и надо: я должен агрессивно её взять, а она покорно отдаться, выполняя требование супруга. Вот только брать её не хотелось… я не мог.

– Может, вы что-то желаете? – неуверенно, тихим голосом спросила Наима, пытаясь хоть как-то прервать неловкое молчание.

Видя, что всё это может привести в тупик и либо мы будем сидеть и молчать, либо она всё же захочет взять инициативу в свои руки и выполнить указания мужа, я встал с кровати, немного отошёл от неё, повернулся и, улыбнувшись, вздохнул:

– Наима, послушайте… вы очень милы и очень мне симпатичны. Не хочу вас вдруг оскорбить, но я не стану вас домогаться и заставлять делать то, для чего вас сюда отправил супруг. Вы создали здесь очень красивую атмосферу, и я благодарен вам за старания ещё с ужина, когда вы накладывали нам еду и разливали напитки… но вы можете уйти, если хотите. Я не притронусь к вам. – Я развернулся и, скрестив руки за спиной, медленно подошёл к тому самому большому портрету Дамира, который в сумеречном свете свечей принимал какой-то жутковатый, дьявольский оттенок.

– Но… я не могу уйти, – послышался сзади удивлённый голос девушки. – Если я уйду, меня криками вернут назад… а завтра он обязательно спросит, понравилось ли вам.

Я развернулся и увидел, как Наима стоит у кровати с удивлённым взглядом. После услышанного я окончательно убедился, что желания возлечь со мной у неё нет, что, собственно говоря, по моим меркам нормальное явление при встрече с малознакомым мужчиной.

– Вы думаете, я скажу: «Не понравилось»? Зачем мне это? – также удивлённо спросил я её.

Наима промолчала в ответ, потупив глаза.

– К своему стыду, я, наверное, и не смогу сейчас ничего… чёртово вино… – решил подбодрить я девушку, а заодно и успокоить себя, так как действительно был достаточно пьян, чтобы даже при виде женских прелестей с наскока ринуться в «бой».

– Не скромничайте. Я заметила на себе ваш взгляд… вы бы смогли, – смущённо улыбнулась Наима, уже пытаясь ободрить меня. – Вы сами понимаете, что здесь вы хозяин… и я буду делать всё, что скажете…

Нахмурившись, Наима взяла бокал со столика и чуть отпила. Снова подойдя к кровати и медленно сев на то же место, не сводя глаз с девушки, я тихо произнёс:

– Нет, не понимаю. – Уставившись на свечку на столике, тихо продолжил: – Я не понимаю, что вам всем от меня нужно… не понимаю, почему мне все кланяются, за какие заслуги… не понимаю, для чего я здесь… не понимаю, почему всю жизнь мучаюсь от головных болей и почему теперь из-за меня страдают мои друзья и гибнут люди. Не понимаю, что представляет собой ваш орден, и этот золотой орден, который самоотверженно защищал меня от этих… не пойми кого… их я, кстати, тоже не понимаю. Я ничего не понимаю, Наима… – В этот момент, прикрыв глаза, я почувствовал вновь подкатывающий к горлу ком и намокание век.

В спальне воцарилось короткое молчание, и я почувствовал нежное прикосновение руки к плечу.

– Са-а-ня! – гулким эхом раздался протяжный голос Павла в зале за дверью. – Са-а-а-аня-я-я!!! Ты где-е?! О-о… девчонки-и, добрый вечер! А пошли ко мне в комнату! – ехидно воскликнул Паша, видимо, повстречав местную стражу.

– А ещё я иногда не понимаю своего друга, – открыв глаза и не сводя их со свечи, вздохнул я.

Взглянув на Наиму, я увидел смущённое выражение её лица.

– Ему мало двух женщин?.. – слегка сдвинув брови, произнесла она, глядя в сторону двери.

В ответ я лишь махнул рукой.

– Ну пошли-пошли-и-и! – снова донёсся голос Павла за дверью. Его довольный смех отдалялся, пока не исчез где-то в коридоре.

Наима села рядом, снова положив руку мне на плечо.

– Александр… позвольте, я помогу понять. Вы очень много значите для всех живущих. Для каждого организма из плоти и крови и особенно – человека… потому что татриксам по душе человеческое мясо, отрываемое от ещё живого человека, и только вам под силу всё это остановить.

– Кхм… весёлые истории вы на ночь рассказываете… можете меня на ты, кстати. И как я могу это остановить?

– Для этого вы здесь. Дамир уже говорил, что вы обладаете большой силой. Все вспышки света и ваши физические возможности, о которых вы рассказывали, – её прямой признак. Супруг поможет вам раскрыть её, и вы сможете уничтожать татриксов.

– Как?

– Неизвестно. Вы сами поймете – как, когда научитесь управлять этой энергией.

Я снова задумчиво уставился на горящую свечу.

– А откуда вам известно, что я могу научиться ею управлять?

– Потому что до вас это уже делал такой же, как вы.

– Ты, – повернувшись к Наиме, поправил я её.

Девушка смущённо улыбнулась и встала с кровати. Снова взяв бокал и повернувшись ко мне, она отпила ещё немного вина.

– Потому вам… тебе кланяются. Ты значимей королей и монархов. – Наима снова медленно поклонилась мне.

Я опёрся локтями на колени и прижал ладонь ко лбу:

– Прекрати.

– Александр… прости… могу я спросить?.. – неловко начала Наима. – Ты правда не будешь… не хочешь?..

Я поднял голову и увидел перед собой робко переминающуюся, настороженную и именно в этом прекрасную девушку.

– Хочу… – прошептал я. – Спать хочу… мертвецки.

Наима, казалось, с облегчением выдохнула, но вместе с тем уверенно произнесла:

– Для меня это было бы огромной честью.

Уже слипающимися глазами я с сожалением посмотрел на неё.

– Нет… не было бы… – сказал я, снял тапки и, не снимая халата, под который, к слову, забыл надеть трусы, неуклюже перебрался на дальнюю часть кровати, лёг и отвернулся в противоположную сторону, давая понять, что ничего не будет.

После недолгой тишины сзади послышался резкий выдох, а в комнате становилось всё темнее. Через несколько секунд Наима показалась передо мной, бегло задувая свечи с моей стороны и поглядывая на меня. В это время я притворялся, будто лежу с закрытыми глазами, но, в свою очередь, также поглядывал на неё. Когда в комнате потухла последняя свеча, Наима тихо обошла вокруг, и я почувствовал небольшое давление на второй половине кровати. Ещё момент – и сзади на моё плечо аккуратно легла её рука, а гробовая тишина мягко встретила нежный шёпот:

– Спасибо…

«Не за что. Сволочь ты всё-таки, Лёня…» – подумал я и провалился в глубокий сон.

Глава XIX. Жди неожиданного

Бывает так, когда человеку не снится вообще ничего. Более того, при пробуждении появляется ощущение, что ты совсем исчезал в небытие, и не понимаешь, сколько времени прошло и что за это время случилось. Такая история произошла со мной. На следующее утро понять, что я существую, мне помогла моя многострадальная голова, которая вновь испытывала боль, однако, на сей раз боль похмельного синдрома. Я едва разлепил, казалось, неподъёмные веки и увидел, как дневной свет пытается пробиться в комнату сквозь большие задёрнутые шторы, однако, несмотря на такое препятствие, в спальне всё равно было уже достаточно светло.

Оторвав дубовую голову от подушки, я неторопливо огляделся. Первое испытание, с которым пришлось столкнуться моей памяти, – попытаться вспомнить, когда я успел выбраться из халата и перебраться под одеяло. Я прекрасно помнил, что не стал стягивать его в силу отсутствия под ним нижнего белья, но теперь обнаружил на себе белоснежные боксеры, плотно прилегающие к заду и к… переду. В довесок к ноющей головной боли и общему вялому самочувствию меня накрыло чувством дикого стыда.

– Господи… меня, что ли, одевали?.. как ребёнка?.. тьфу! – проворчал я и представил нелицеприятную картину того, как моё пьяное тяжёлое тело ворочали на кровати несколько красавиц местного царька, пытаясь трусами поймать мои ноги. – Бу-э-э-э… а если я ещё и брыкал копытами во сне, то ещё зрелище…

Накрутив себя по полной программе, я захотел провалиться сквозь кровать, а потом уже и пол с землёй.

«А если меня одевала…» — подумал я и, невзирая на головную боль, резко повернулся к другой половине кровати, но никого на ней не обнаружил. Вздохнув, всё же пришел к мысли, что пусть лучше она, чем тот же её странный муженек… или, ещё хлеще, Лёня с Пашей. Хотя мысль о последних я почти сразу исключил, так как их ржание сто процентов разбудило бы меня.

Столик перед кроватью на сей раз выглядел скуднее, нежели ночью: на нём неизменно стоял всё тот же графин с водой, рядом был наполненный стакан, возле которого лежала какая-то упаковка. Перекатившись через кровать, я медленно сел на её край и принялся разглядывать упаковку – название было написано по-арабски, однако, судя по рисункам головы с красными кругами у висков, у меня в руках было обезболивающее.

– Аминь, ребята… – доставая стандарт с таблетками из упаковки, с облегчением произнёс я. Таблетки показались маленькими, потому я закинулся сразу двумя и запил их водой.

На стуле рядом со столиком, к моему удивлению, была аккуратно сложена моя одежда, а под стулом стояли мои сандалии. Встав с кровати, я взял лежащую сверху рубаху и, развернув её, понял, что она чистая, – от неё веяло запахом кондиционера для белья. «Однако быстро они… а сушили как? В сушилке? Феном? Или сразу по мокрому утюгом?» Махнув рукой на бесполезные мысли, я незамедлительно принялся одеваться. Раздался стук в дверь… в это время я рьяно боролся со штаниной, мимо которой дважды промахнулся ногой. Рубаха уже была на мне.

– Одну минуту, я не одет! – воскликнул я, сразу же пожалев об этом, ибо в планы моей головы пока не входило слушать громкие звуки, даже издаваемые моим собственным ртом.

– Да свои, открывай, – послышался хмурый бас за дверью.

Натянув одну штанину, я поплелся к двери и, щёлкнув замком, распахнул её. На пороге с тухлыми минами стояли Леонид и Паша.

– А чего одеваешься? Куда-то собрался? – вяло спросил Леонид, на котором, как и на Павле, был надет банный халат.

– Ага… от тебя подальше, – не забыв наше небольшое вчерашнее недоразумение, огрызнулся я и вернулся на кровать, побеждать вторую штанину.

– А-а… – вдруг в довольной ухмылке расплылся Леонид, заходя вместе с Пашей в комнату. – Ну так давай колись! Ничего не было, да?

– Зато, я смотрю, у вас всё было… у Пахи вон вообще лицо блаженного… наскакался на год вперёд, да?

– Не помню, кто на ком скакал и сколько было скакунов… – попытался засмеяться Павел, но, схватившись за висок, зашипел: – Есть от головы что-нибудь? Не помню, когда бы вино меня так убивало…

– Ну, вон на столе валяются какие-то таблетки, – кивнул я Паше на только что початую упаковку таблеток.

– Портвейн это был… и очень крепкий, – пробубнил Лёня, подойдя к Паше, который уже выковыривал из стандартика таблетку.

Пока парни лечились, я, наконец, попал во вторую штанину и теперь был полностью одет. В этот момент в комнату вошёл Саныч, одетый в ту же униформу, что и охранницы хозяина дворца.

– Встали? Хорошо, пошли позавтракаем, Дамир ждет. – С этими словами он вышел из комнаты.

– Ноль пять пивка бы за завтраком сейчас… – проворчал Павел, направляясь следом за Санычем.

– Такой себе завтрак… начало третьего, – ухмыльнулся Лёня, глядя на меня. – Ты как?

– У меня ведь реально с ней не было, – виновато посмотрев на друга, улыбнулся я.

Лёня взял графин и начал жадно пить. Закончив, он хмыкнул:

– Да знаю я, тоже мне новость… не парься.

– В смысле знаешь?

– Я знаю тебя. Воспитанного скромняжку-стесняшку, с чужими женами неваляшку.

– Не в этом дело, я тупо не смог.

Поставив графин, Лёня вздохнул:

– Если тебе легче от этого будет, я тоже не смог.

– Что?

– Ага. Понял, что не попадаю куда надо, девки повизжали, я забил и вырубился, – рассмеялся Лёнька.

– Ну, надеюсь, Паха удачнее нас в бильярд сыграл. В отличие от меня – захотел поиграть, в отличие от тебя – попал в нужные лузы, – поддержал я друга тихим смехом.

– Ты ж не одобряешь? – решил ехидно уколоть друг.

– Не одобряю. Но вашу жизнь за вас не живу… мне тут со своей бы разобраться.

Довольное выражение лица товарища сменилось серьёзным, и он тихо вздохнул. Я встал с кровати и легонько хлопнул его по плечу:

– Извини. Вчера в душевой было резко.

Лёня ухмыльнулся и протянул руку:

– Нормально, забыли.

Крепко пожав его руку, я улыбнулся. В это время, разглядывая лицо Леонида, я снова обратил внимание на весьма бледный цвет его кожи и впалые глаза.

– Кстати, ещё на острове спросить хотел: ты нормально? Очень бледный…

Удивившись вопросу, Лёня потрогал своё и лицо и ответил:

– Да нормально, не бледный вроде. В зеркале всё то же самое вижу, что и всегда. – С этими словами он неторопливо обошёл меня и направился к выходу. – Пошли, ждут уже, наверное.

– Ага… – задумчиво ответил я, сунув ноги в сандалии и медленно проследовав за другом.

Пока мы шли через коридор, я буквально погрузился в свои мысли. «Может, этот дурак ударом по голове ему там что-то сместил?..» — вспоминал я Виталия, ударившего Лёню на поляне. Но более страшная мысль возникла у меня ещё в момент нашей встречи на острове, она крутилась на подкорке и сейчас показывалась уже более агрессивно – я воспроизвёл в памяти тот страшный сон, привидевшийся мне в первом убежище парней. Как только я увидел Лёньку на острове, передо мной сразу же возникла картина нашей встречи на поляне, где он стоял словно мёртвый и просил меня стиснуть зубы и держаться. Его теперешнее лицо отдаленно походило на то, что было во сне.

– А вот и они! Наконец-то! – громко воскликнул Дамир, выбив меня из мыслей.

Я встряхнулся и посмотрел в сторону прозвучавшего голоса. Хозяин сидел за столом на своём месте, а рядом с ним, так же, как и вчера, сидела хозяйка. Саныч хмуро взглянул на нас, попивая что-то из кружки за тем же столом. Паша, откинувшись на спинку стула, с довольным выражением лица смаковал оранжевый напиток в стеклянной кружке.

Лёня стремительно направился к нему и судорожно произнёс:

– Пиво?

– Ага, – словно дразнясь, ответил Паша.

Лёнька потянул к нему руку, но Дамир вмешался:

– Леонид, ну что же ты! Твоя кружка вон там стоит. – Хозяин кивнул на место рядом с Санычем.

Лёнька незамедлительно поспешил туда усесться.

– Смотрю, это действительно не слухи… северные народы более подвержены действию алкоголя, нежели мы, – гордо подметил Дамир. – Я вот как огурчик! Впрочем, и Геннадий тоже!

– Я столько не пил, – глядя на Пашу, сидящего напротив, ухмыльнулся Саныч.

Улыбаясь, Дамир оценивающе посмотрел на меня:

– А ты, Александр? Как самочувствие?

– Спасибо за таблетки… очень жду их эффекта, – проворчал я, усаживаясь за стол рядом с Пашей.

– Таблетки?.. – тихо спросил Дамир, не понимая, о чём я.

Он вопрошающе посмотрел на свою супругу. Улыбаясь, Наима уверенно ответила:

– Я сочла, что это может пригодиться.

– Молодец! – засмеялся хозяин. – Заботься о нашем герое! – Выдержав небольшую паузу и ехидно взглянув на Наиму и меня, он тихо спросил: – А как ночка прошла?

Наима робко посмотрела на меня. Я же, откинувшись на спинку стула подобно сидящему рядом Павлу, изобразил довольную гримасу и победно поднял большой палец. Глаза хозяина сверкнули похотливым блеском и, глядя на супругу, он спросил:

– А поподробнее?

Наима смущённо потупила глаза.

– Ишь какой, – выдерживая всё ту же довольную физиономию, ехидно откликнулся я. – Чай сладкий есть? С тебя чай, с меня подробный рапорт о проделанной работе.

Саныч поперхнулся своим напитком, а Паша засмеялся на весь зал.

– Конечно есть! – задорно отозвался Дамир и, поглаживая супругу по плечу, томно добавил: – А о подробностях я потом свою госпожу расспрошу… она мне покажет, что и как вы делали.

С натянутой улыбкой Наима плавно выплыла из-за стола и обошла супруга:

– Сейчас чай принесу.

Одетая в длинный желтый сарафан, она буквально продефилировала мимо стола, походка была естественной и непринуждённой. Не отрывая глаз, я проводил девушку взглядом до дверного проёма неизвестного помещения, в темноте которого она изящно скрылась.

– Хм… ну, вижу, тебе точно понравилось… – задумчиво произнёс Дамир.

– Не то слово! – резко повернувшись к хозяину дворца, бодро ответил я.

В этот момент Леонид встретил мой искусственно наполненный энтузиазмом взгляд ехидной улыбкой. Я сморщился и отвернулся.

– Ну что ж! Раз уж мы все чуть отдохнули, я предлагаю следующее… – Дамир поднялся со стула и подошёл сзади к Леониду и Санычу. – Ты, Павел, а также вы, друзья, пока отправитесь осматривать достопримечательности наших ближайших поселений. Принцессы мои вас повозят, и пару ребят в охрану на всякий случай дам. Прогуляетесь, развеетесь!

– Не годится, – оторвавшись от кружки пива, отрезал Павел.

– Почему? – удивился Дамир.

– Мы сейчас поедем неизвестно куда и с кем… ага. И почему Саня не едет с нами?

– Потому что нам с Александром нужно многое обсудить. И знать тему обсуждения может только он и члены ордена. Вы же, как я понимаю, присоединиться к нам не желаете?

В ответ Лёня и Паша покачали головами, и Лёня тут же спросил:

– Геннадий Саныч ведь член ордена? Почему он тоже с нами едет тогда и не может остаться и послушать ваши разговоры?

Подойдя к Санычу и обняв его сзади за плечи, Дамир весело произнёс:

– Ну вот потому он с вами и едет! Чтобы не было никакого глупого недоверия между нами! Геннадию же вы доверяете? Начальнику своему?

– Хм… человеку, с которым я в общей сложности плотно общался один день… включая разговор в отделе полиции… дай-ка подумать, – нахмурив брови и демонстративно потирая подбородок, с сарказмом ответил Лёня.

– Геннадий Саныч не мой начальник, – сразу следом за Лёней отозвался Павел.

– Да перестаньте… – вздохнул Саныч. – К вечеру вернёмся. Всё будет нормально.

– Всё равно не пойдет! – снова настоял Павел. – Саню не оставлю.

– Аналогично, – кивнул Леонид.

Дамир нахмурился и медленно сел на своё место.

– В таком случае… Александр… извините за беспокойство. Вы все можете быть свободны.

Мы в замешательстве переглянулись между собой. Хозяин излучал невозмутимость и задумчиво смотрел куда-то вперёд. В этот момент из небольшого помещения вышла Наима, неся на подносе несколько чашек, от которых даже издалека был виден исходящий пар. Подойдя к столу, она принялась расставлять чашки перед каждым сидящим, при этом настороженно поглядывая на нас. Закончив, неуверенно присела рядом с Дамиром, не понимая происходящего, но заприметив наши удивлённые физиономии.

– Подожди, – не выдержал я, прервав тишину, – как? Вот так просто? Вы пасли нас от Челябинска, прилетели на Альдабру, оттуда притащили сюда – и теперь всё, до свидания?

– Ну, как ты выразился, «пасли» мы тебя многим ранее, а насчет «до свидания»… – Дамир грустно вздохнул. – Я, конечно, могу сделать и по-другому… убрать твоих друзей как помеху в исполнении твоей жизненно важной для человечества миссии, и мы, наконец, перейдем к делу… но друзья и союзники так не поступают. Можете прямо сейчас всё вместе покинуть дворец и идти на все четыре стороны. Только наше сотрудничество на этом закончится, и ты, Александр, будешь предоставлен самому себе.

– То есть татриксам? – спустя небольшую паузу хмыкнул Геннадий Саныч.

– Ну, быть может, повезёт не попадаться им на глаза несколько часов, а то и дней, – ехидно ответил хозяин.

«Экий интересный ты союзник…» – презрительно улыбнувшись, смотря на поставленную перед собой чашку чая, подумал я.

– Склонять шантажом к доверию, пользуясь безвыходностью ситуации, – это так… по-дружески, – безапелляционно выдал Леонид, словно прочитав мои мысли.

– Нет. Я просто предоставляю выбор.

Приподняв брови, я вопрошающе оглядел парней, задумчиво смотрящих то на меня, то друг на друга. Встретился взглядом с рядом сидящим Павлом, и он, казалось, мгновенно всё понял.

– Хорошо. Но только до вечера! – уверенно воскликнул он и допил оставшееся пиво.

Я посмотрел на Лёню, который также встретил меня хмурым взглядом. В его глазах читалось явное неодобрение решения Павла. Он недовольно вздохнул и произнёс:

– Желательно пораньше.

Сидевшая рядом с Дамиром Наима в замешательстве попеременно глядела на каждого из нас.

– Ну вот и славно! – хлопнув в ладоши, довольно воскликнул Дамир. – Геннадий, переговори, пожалуйста, с моими девочками в главном зале – они всё организуют.

– Хорошо, – вставая со стула, откликнулся Саныч, – пойдём, ребята.

Лёня и Павел неохотно поднялись и направились следом за ним.

– Саня, мы быстро, – медленно плетясь за Леонидом, с серьёзным выражением лица произнёс Паша, – постарайся опять в говно не нырнуть… вытаскивай тебя потом.

Я молча проводил Павла взглядом и жадно вцепился в чашку чая. Сушняк все не отпускал, хотя голова постепенно утихала. Невзирая на высокую температуру живительного напитка, я залпом приговорил небольшую чашку, ощутив приятное сладкое послевкусие.

– Да, Александр… больше наливать тебе не будем, – задумчиво усмехнувшись, прокомментировал моё чаепитие хозяин.

– Я, вообще-то, не пьющий. Просто наслушался вчера историй про избранных… такое на трезвую голову не воспримешь… да и на пьяную с трудом. Итак, ты их выпроводил – что теперь?

– А теперь мы сходим в одно место… достаточно древнее, здесь недалеко. – Дамир поднялся из-за стола и пригласительным жестом позвал меня за собой.

Я неуверенно встал и, сдвинув брови, направился за Дамиром. Наима также присоединилась к нам.

Миновав коридор и уже известный зал с двумя охранницами на посту, мы подошли к небольшой двери. Дамир открыл её, и мы вышли на улицу, во внутренний двор, который практически не отличался от того, что был за окном спальни… только вместо статуи всадника в центре двора стояло изваяние пышногрудой девы, держащей двумя руками большой кувшин. Яркое солнце, величественно царствующее на безоблачном голубом небе, буквально испепеляло жаром. На контрасте с прохладными помещениями дворца выход на открытый воздух показался попаданием в растопленную баню.

– Ох… – выдохнул я. – Как вы тут вообще гуляете…

– А мы в такую погоду и не гуляем, – хмыкнул Дамир.

– Ага, зато друзей моих сбагрили на экскурсию! С похмелья – самое то по жаре бродить.

– В машине кондиционер и прохладительные напитки… пиво холодное, – парировал хозяин.

Выйдя со двора на утоптанную песочную тропинку, простирающуюся среди небольших барханов, буквально через минуту движения по ней я невольно задумался о том самом холодном пиве. Дамир шёл впереди, Наима – рядом со мной.

– Куда мы идем? – почти шёпотом спросил я у неё.

– Башня впереди, видите? – махнув рукой вперёд, ответила Наима.

Вытянув шею, я увидел округлую верхушку строения, пока ещё срывающегося за барханами.

– И что там?

– Будем твой потенциал раскрывать! – не дав ответить Наиме, воскликнул Дамир.

– А почему там, а не во дворце… за столом… с холодным чаем?.. – чмокая пересохшими губами, мечтательно спросил я.

– Увидишь, – отрезал Дамир. – Это особое место…

Взглянув на Наиму, я вопросительно поднял бровь, на что она мягко кивнула. Прошло ещё около пяти минут – и вот та самая башня предстала перед нами во всём своём не великолепии: выложенная из осыпающегося бетона круговая конструкция величиной в трехэтажный дом, казалось, обрушится при малейшем дуновении ветерка. Башня была засыпана песком настолько, что стыки между блоками были едва заметны. Она не имела окон, лишь вмонтированная у основания башни чёрная плита, которая издали сильно выделялась на песчаном фоне, прикрывала вход в тёмные недра.

Подойдя вплотную к загадочному строению, я понял, что плита выполнена из чёрного сланца, а изображены на ней неизвестные иероглифы и круги разной величины.

– Что это за пентаграммы?

– Место силы… скажем так, – неуверенно ответил Дамир. – Это древнегреческий язык.

– И что тут говорится?

– Далекий гость, идущий чрез века, силу свою явит, и вострепещет всё живое… – демонстративно провёла пальцем Наима по одной из бледных строк. – Остальное угадать не получилось… сильно затерто и сбито.

Дамир зашёл за башню, и через несколько секунд в районе плиты послышался щелчок. С грохотом она медленно начала опускаться вниз. Как только процесс опускания дошёл до середины, меня неожиданно охватила обеспокоенность.

– А про далекого гостя – это про кого тут? – настороженно спросил я Наиму, нервно почесав грудь и облизав покрывшиеся сухой коркой губы.

Наима, чуть нахмурившись, посмотрела на меня. Не успела она открыть рот, как её задорно перебил показавшийся из-за башни супруг:

– О тебе, конечно же!

– А почему всё живое должно трепещать?

– Потому что, когда ты полностью раскроешься, тебя будут бояться.

К этому времени плита полностью опустилась, но, к моему удивлению, внутри горел тусклый свет. Дамир вошёл внутрь и, повернувшись, позвал меня за собой. Чувство беспокойства не уходило и не позволяло мне просто так войти внутрь… это напоминало работу инстинкта самосохранения, когда ты стоишь на краю крыши многоэтажной высотки. Я неуверенно взглянул на Наиму и в этот момент прочёл на её лице лёгкое недоумение. Она робко протянула руку в сторону входа:

– Входите, пожалуйста. Я за вами.

Я повернулся к входу, где поймал такой же недоумённый взгляд Дамира.

– Говорил же, давай на ты перейдем… – тихо пробурчал я в сторону Наимы, медленно входя внутрь башни.

Буквально прокравшись через порог, я подошёл к нахмурившемуся хозяину дворца и встал прямо перед ним. Оглядевшись, увидел по правую сторону от нас деревянный стол с двумя стульями. На столе стояли два позолоченных кубка, наполненные доверху красной жидкостью. Вошедшая следом Наима встала слева от нас.

Дамир сел за стол и жестом пригласил меня – я сел напротив.

– Тебе эти тру́сы-золотинки говорили, что до тебя уже был человек с твоими способностями? – с серьёзным выражением лица тихо спросил Дамир.

– Ну да… – вспоминая наши разговоры, робко ответил я. – Что-то про падение Римской империи… якобы в те времена.

Дамир кивнул:

– Так вот, он, раскрыв свой потенциал, открыл настоящую охоту на татриксов и перебил почти всех. Почти… потому что нескольким удалось уйти через разрывы.

– Разрывы? – ухмыльнулся я и сразу же встретил строгий взгляд Дамира, намекающий на мою неуместную несерьёзность.

– Да, разрывы. Появляются на планете, по нашим подсчётам, приблизительно раз в век. Сейчас несколько таких активно. После бегства татриксов Алые, или Орден Алых, подготовили почву для их возвращения. Я был с ними. Но когда видеть зверства этих нелюдей уже больше не мог, небольшая группа во главе со мной покинула их шайтанов орден, и мы основали свой – Алые Осколки. Наша цель – найти тебя и превратить в оружие возмездия, подобное твоему предшественнику. А также помочь сделать так, чтобы ни один из этих шакалов больше не сбежал.

– Серьёзно…– выслушав Дамира, прохрипел я. – А кто вообще такие эти татриксы?

– Раковая опухоль на теле мироздания, – философски выдал хозяин. – Паразиты, подобно саранче. Прыгают по мирам в поисках удовлетворения своих потребностей: насилие, пытки, поедание людей. А когда истребляют всё живое, способное мыслить, ищут новые миры.

– Способное мыслить?

– И желательно говорить… умолять о пощаде или быстрой кончине перед смертью – они питаются этим.

Скорчившись от услышанного, я облокотился на спинку стула и взглянул на Наиму, которая ответила мне невозмутимым взглядом.

– Бред какой-то… какие миры? Какие разрывы? А как тогда с религией? Ислам там… христианство, православие?.. а наука, которая ни про какие разрывы и миры слыхом не слыхивала?

Переглянувшись между собой, супруги снисходительно улыбнулись.

– Наука много о чём не знает. А религии никуда не делись – верь во что хочешь, – пояснил Дамир и, задумчиво выдержав небольшую паузу, добавил: – Нынешние религии, кстати, под их контролем… они умеют прельщать массы своими фокусами, выдавая себя за пророков или чудотворцев… а потом заманивают таких впечатлённых и…