Текст книги "Дар или Проклятие"

В этот момент мне вспомнилась история, рассказанная Артёмом о поедании женщины в одном из подвалов Палестины. По спине пробежал холодок, а обеспокоенность, сопровождающая меня при входе в башню, вдруг начала медленно нарастать.

– Кхм… так… понятно, – заёрзал я на стуле, – а тут мы сейчас зачем?

– С тобой всё нормально? – тихо спросил Дамир. – Ты что-то ещё со входа себя странно ведёшь.

Мне показалось, что он недобро посмотрел на меня, а Наима снова нахмурила брови, подметив мою небольшую нервозность.

– Нормально, пить только хочу. Так что?

– Ну вот как раз насчет пить, – улыбнулся Дамир. – Чашку видишь?

– Да… – недоверчиво посмотрел я на содержимое кубка. – Тут опять вино? А можно просто воды?

– Можно, но потом. Сейчас мы с тобой это выпьем, и ты пройдешь небольшое… испытание.

– Типа выпить это залпом и не свалиться со стула? – попытался пошутить я, но растущая тревога не давала даже улыбнуться.

– Нет, пей. Это не страшно. Твое здоровье! – Дамир взял стоящий перед ним кубок и в один глоток осушил его. Прокряхтев, он поставил чашу на стол. – Давай, твоя очередь!

Глядя, что хозяин не упал замертво, я неуверенно взял чашку и поднес её к носу. На удивление пахло ягодой.

«Я так сопьюсь скоро… жажда ужасная…» – подумал я, выдохнул и также залпом, не дыша, выпив всё. Поставив кубок на стол, я вдохнул и прокряхтел от горечи, обжигающей грудь.

– Кагор, что ли? – почавкав губами, спросил я.

– Угадал! – торжественно воскликнул Дамир. – На ягодах.

– Ага, и, по-моему, на чём-то ещё… шишки, что ли…

Дамир улыбнулся, а Наима вдруг поражённо посмотрела на меня и задумчиво перевела взгляд на супруга.

– Что теперь? Тест на координацию?

– Нет, – внезапно серьёзно ответил Дамир. – Теперь раскрытие твоей энергии в пограничном состоянии…

– Это что такое?

Хозяин встал и подошёл к лестнице, ведущей на второй этаж башни:

– Пошли. – Дамир медленно направился наверх.

Наима же, глядя на меня, кивнула, призывая проследовать за супругом.

– А что там? – робко встав со стула и уже практически не скрывая тревоги, спросил я девушку.

Начавшая движение в сторону лестницы Наима взглянула на меня и настороженно остановилась. Медленно подошла ко мне, положила руку на плечо и тихо спросила:

– Что такое?

Я задумчиво уставился в пол и, сконцентрировавшись на своём чувстве беспокойства, внезапно уловил уже знакомые нотки ненависти и презрения. Они не были столь ярко выражены, как при приближении одного из тех демонов, и от этого я находился в некоем замешательстве: «Хм… так он здесь или нет?..»

– Что там?.. – сделав максимально серьёзное лицо, снова прошептал я Наиме прошлый вопрос, отчего она, казалось, напугалась сама. – Там кто-то есть?

– Нет, – выпучив глаза и убрав руку с моего плеча, неуверенно ответила девушка, – только алтарь.

– Алтарь?

– Да, он – часть твоего испытания.

– Ну, где вы там?! – послышался нетерпеливый голос хозяина сверху.

Взглянув на потолок, словно пытаясь увидеть сквозь него Дамира, я, вопреки неприятным переживаниям, собрался, уверенно хмыкнул и твердым шагом направился в сторону лестницы.

– Не нравится мне… ни эта башня, ни алтарь ваш, ни Дамир, – идя к лестнице, пробурчал я удивлённой Наиме.

Минуя ступеньку за ступенькой, я чувствовал, как тревога всё нарастает. Когда я поднялся на этаж, моему взору предстал большой чёрный каменный прямоугольник, располагавшийся прямо посередине этажа. Возле него в ожидании стоял Дамир.

Я прошёл чуть вперёд, не отрывая глаз от изваяния в центре комнаты. Наима поднялась следом за мной и, обогнув алтарь, встала рядом с мужем.

– Наконец-то… вы что там делали? Так и быть, дам вам ещё одну ночь любви, – ухмыльнулся Дамир, обхватив жену за талию.

В это время, глядя на алтарь, я ощутил уже едва сдерживаемую панику на фоне появившегося неизвестно откуда отвращения. Ноги немного подкашивались, заставляя меня стоять на одном месте, словно парализованного. В помещении было так же мрачно, как и на первом этаже: оно освещалось лишь десятком висящих на стенах свечей.

– Ну вот, тебе сюда, – показав на алтарь, произнёс Дамир, при этом в его руке едва заметно блеснул металл.

Словно проглотив язык, я лишь резко покачал головой и, оторвав от земли неподъемные ноги, медленно попятился, пока не уперся задом в небольшой деревянный стол. В сумеречном свете едва можно было разглядеть лица стоящих от меня за алтарем, в метрах пяти, супругов, однако даже такого скудного освещения хватило, чтобы увидеть вытаращенные на меня две пары глаз.

– Александр? Ты что? Нехорошо? – озабоченно спросил Дамир.

– Что в руке?.. – переведя взгляд с лица хозяина на его руку с едва мерцающим в свете свечей металлическим предметом, выдавил я из себя.

– Нож, – невозмутимо поднял руку Дамир. – Ты ложишься, я ввожу тебя в пограничное состояние, и мы работаем с твоей сущностью. Это обычный ритуал. Тебя немножко покоробит, но в этом и испытание. Что так возбудился?

В этот момент Наима на пару шагов отошла от мужа.

– В ритуале был нож? – тихо спросила она супруга. – По описанию нужно же просто погрузить в транс и…

– Был. Ты просмотрела, дорогая, – резко оборвал её Дамир.

Глядя на алтарь, я вдруг почувствовал нарастающую головную боль. Стиснув зубы, молча подошёл к нему и провёл рукой по поверхности. В это мгновение я ощутил исходящую от алтаря ауру, подобную той, что исходила от Виктора на Альдабре.

– Ах вы, мрази… – проскрипел я, начиная терять ориентацию от свалившегося откровения и нарастающей головной боли.

– Что? – ошарашенно отозвался Дамир.

Наима в недоумении отошла от алтаря, глядя то на меня, то на мужа.

– Заманили-таки… – терзаемый тревогой, отвращением, смятением и болью, я с ненавистью посмотрел на «союзников». – Значит, покинул их орден, говоришь?! Думаешь, я дурак?! Да он же пропитан этими ублюдками! – громко крикнул я и плюнул на алтарь. – А я и думаю, что меня так колотит!.. и ножичек ты, смотрю, к месту приготовил!

– Что?.. – едва слышно и, казалось, шокированно произнесла Наима, стоящая чуть позади супруга.

– Александр! Успокойся! – воскликнул Дамир, медленно направляясь ко мне, всё так же держа в руке нож.

Увидев приближающуюся опасность, я собрался и толкнул Дамира с разгона плечом в грудь. С криком он отлетел на алтарь. Я же в этот момент, обогнув проклятую конструкцию, стремительно пустился наутек вниз по лестнице.

– Александр! – послышался позади крик Наимы.

Выбежав из башни, я кинулся что есть мочи в неизвестном направлении, пока через несколько секунд не почувствовал слабость в ногах и помутнение в разуме. Всё тело словно стало деревянным, и я повалился на песок.

«Что это такое?.. Почему?..» – последнее, что пронеслось в голове, перед тем как я окончательно погрузился в темноту.

Неизвестно, через какой промежуток времени моя грудь вдруг почувствовала твёрдую поверхность, а нос – запах фекалий, тянущийся непонятно откуда. Открыв глаза, я увидел перед собой обшарпанный пол, который тянулся влево под железными прутьями. Покрутив конечностями, чтобы оценить возможность контролировать тело, я подсунул руки под грудь, медленно оттолкнулся от пола и сел. Голова была тяжелой, словно я снова влил в себя немереное количество вина и опять болею с похмелья. Приложив руку ко лбу и встряхнув головой, я огляделся и понял, что нахожусь за решёткой. На грязном потолке, четверть которого уже была захвачена колонией грибков, висела одинокая, едва дающая свет лампа. В двух шагах от меня располагалась решетчатая дверь, за которой почти ничего нельзя было разглядеть в силу отсутствия света.

– Очнулся?.. – прозвучал знакомый надменный голос, имевший лёгкий восточный акцент.

– На электричестве экономите? То в башне, теперь здесь… – отозвался я, через силу ворочая языком.

За решёткой послышался характерный скрип стула, и через секунду к двери подошёл Дамир.

– Что ты со мной сделал? – не торопясь подыматься, спросил я довольно улыбающуюся смуглую морду за решёткой.

– Я? Ничего. А вот привкус, как ты сказал, шишек в кагоре очень помог избежать твоих потуг к сопротивлению при транспортировке тебя сюда.

– Сука…

Дамир засмеялся и отошёл от решётки:

– Ну-ну, не горячись. Я даже восхищен. Не думал, что ты распознаешь природу алтаря, всё должно было пройти гладко, а ты всё испортил.

– И что теперь? Уже пригласил его сюда? Тогда для чего был нужен этот цирк на острове? И ведь так натурально играл… оплевал ему всё лицо.

– Что? – удивился Дамир. – Пригласил кого? Татрикса? Ты правда думаешь, что я с ними? Всё, что я тебе рассказал про наш орден, – правда. Просто у меня поменялись планы.

– Посвяти-ка…

– С удовольствием! Тем более что я тут как раз за этим. У тебя два варианта: ты сейчас любезно соглашаешься вернуться со мной в башню, ложишься на алтарь и, наконец, освобождаешься от всего этого ужаса, мирно упокоившись… больно не будет, обещаю! Вколем тебе местную анестезию в грудь, если боишься.

– А второй вариант?

– Я тебя казню. Медленно. По преданиям татриксов, энергия, передающаяся от тебя, корчащегося в муках перед смертью, более концентрированная… не такая, конечно, как при твоем согласии, но и этого будет достаточно.

– Передающаяся куда? – оборвал я садиста, в ответ от которого получил молчание.

– Знаешь, есть третий вариант: сейчас мои пацаны возвращаются с экскурсии и устраивают тебе такое, что под халатом по ляжкам потечет! – в порыве отчаяния выпалил я.

– Да, почти испугал!.. – ухмыльнулся Дамир. – О пацанах больше не думай… они уже грифов кормят в песках.

– Что?.. – кое-как выдавил я.

– Я тебе всё сказал. Делай свой выбор, хотя он очевиден, я думаю. У тебя ночь на раздумья и молитвы, если верующий. А за условия содержания прости – не хочу, чтобы ты удрал… ищи потом… трать и так уже уйму потерянного времени… – С этими словами Дамир удалился от решетки, и спустя несколько секунд послышался звук запирающейся двери.

Глава XX. Пустыня

«Паша… Лёня… как же это?.. – Прижавшись спиной к стене и подобрав колени к груди, я не верил в услышанное. – Нет, врёт… парни бы так просто не дались! Хотя кого я обманываю… безоружны и с его людьми… А Саныч? Он за нас или тоже с ними?..»

В голове роился хаос из мыслей, включая вновь вспомнившийся сон, в котором я разговаривал с «мёртвым» Лёней. – «А если всё же это не просто сон?.. Тогда Дамир не врёт?..»

Я буквально не находил себе места и не знал, что делать. В отчаянии вскочил и пнул решетчатую дверь, вставшую между мной и свободой. Удар отозвался резкой болью в ноге, а дверь, казалось, даже не колыхнулась.

– Монолитная, что ли?! – вслух воскликнул я, присев на пол и потирая стопу.

Я снова подошёл к решётке и, схватившись за прутья, попытался раздвинуть их, как в кино… вот только прутья были толщиной с трубы отопительных радиаторов и, очевидно, отлиты из чугуна. Едва не развязав пупок и ни на йоту не согнув ни один из прутьев, я бессильно упал на колени и заорал:

– Откройте, твари!

Конечно же, ни одна «тварь» не пришла и не открыла. В камере, где я «чалился», даже не было окна, чтобы хотя бы понять, какое сейчас время суток. Я уселся посередине помещения и начал думать: – «Какая мне польза, если даже чудом я выломаю дверь? Дальше что? Встретят… и поведут к башне или просто убьют на месте. А если согласиться? Сказать козлу, что я пойду с ним, а там уже по дороге попробовать сбежать? Рискованно… наверняка поведет чуть ли не под конвоем… но разве у меня остались варианты? И так и этак смерть, но лучше попробовать сбежать там, на улице, чем сейчас, здесь. В замкнутом пространстве вырубят и обратно засунут. Тогда нельзя терять времени…» — решился я и закричал:

– Эй, я согласен!

Спустя полминуты никакой реакции не последовало – ни голоса, ни звука.

– Я говорю, я согласен идти в башню! – повторил я, но всё как об стенку горох.

Видимо, как и сказал, придёт только утром, чтобы узнать моё решение. Я медленно лег на спину, мысленно подписывая себе смертный приговор, понимая, что если не случится невероятного, то даже на улице оторваться у меня почти нет шансов. Только если вдруг песчаная буря налетит и они всё ослепнут…

Несмотря на плачевность ситуации, где-то в душе я был даже рад такому уединению. Кромешная тишина и полумрак странным образом действовали не угнетающе, а успокаивающе. Положив руки за голову, я согнул одну ногу и положил на неё другую, словно бы лежал на пляже под солнцем, вдыхая запах морского бриза, а не на бетонном полу под тусклой лампой, вдыхая запах говна, стелящегося по полу, наверное, откуда-то из канализации или туалета неподалеку. Впрочем, я, похоже, принюхался и уже мог не обращать на это внимания.

В конце концов, приняв свою беспомощность и утвердившись в плане попытки побега в момент выхода на улицу, я вдруг расслабился. Тревожные мысли начали медленно растворяться, а их место заняли более приятные: я вспоминал, как мы с Павлом вместе патрулировали улицы, разнимали дерущихся за право сесть на скамейку у подъезда алкашей и как Паша громко смеялся над этим и над моим серьёзным лицом, когда один из них попёр на меня. Вспоминал, как мы с Лёнькой, будучи студентами юридического техникума, под пивко резались в приставку, как он на пьяную голову учил меня клеить девушек на улицах и как одна из «не клеящихся» грубо отказала ему, пихнув коленом по «шарикам». Вспоминал и Саныча, который являлся для меня примером в службе… вспоминал хулиганистых Серёгу и Славу… отзывчивую и игривую Вику Алексеевну…

Мысли об ушедших друзьях и особенно Виктории Алексеевне снова заставили пережить меня те страшные сцены в кабинете, но было уже не так больно – слишком часто я думал об этом. Кроме этого, я подумал об Артёме и его парнях и очень надеялся, что они благополучно покинули остров…

В какой-то момент я почувствовал, как мысли начали замедлять своё течение, а глаза закрываться. Однако перед тем как я отключился, передо мной вдруг предстал образ одной хрупкой девушки в желтом платье, которая скромно сидела рядом со своим супругом и приветливо улыбалась.

«Даже не верится, что ты с ним заодно… Наима… вы вообще не похожи…» – успел подумать я и погрузился в непонятное состояние. Мне казалось, что я сплю и одновременно бодрствую. Я осознавал, что нахожусь в горизонтальном положении в плену у поехавшего головой шейха, но одновременно с этим я умудрялся приглашать к себе на «приём» разных посетителей, будто доктор в свой личный кабинет.

Первыми входят мама с Маринкой, и обе сразу же бросаются ко мне обниматься. Я вальяжно лежу на спине, словно барин, и они ложатся рядом, положив головы мне на грудь.

– Ну как ты тут? – заботливо спрашивает мама. – Справляешься?

– Да ничего, пойдёт.

– У нас тоже всё супер! – восклицает Маринка, опередив мой вопрос об их делах.

– Ты приезжай к нам, как закончишь…

С этими словами мама и Марина будто растворяются в воздухе.

– Следующий! – зову я.

На пороге перед решетчатой дверью появляется Артём.

– Ну, с чем пришёл? Хотя подожди, я знаю, что ты скажешь: «Ты всё узнаешь позже… не от меня…» Да? Надоело!

Артём виновато опускает глаза:

– С ним пришёл… – Командир указывает рукой в левую сторону, и подле него, словно из воздуха, появляется Виталий. – Он пришёл извиниться за своё поведение… за грубость, импульсивность и пренебрежение… да, Виталя?!

Смущённый напарник Артёма подходит ко мне и падает на колени. Опустив голову, он тихо произносит:

– Прости…

В это же мгновение рядом с ним вдруг материализуется Лёня.

– А мне ничего не хочешь сказать?! – гневно выкрикивает он, глядя на Виталия.

Но последний будто бы не замечает его.

Артём указывает рукой вправо, и рядом с ним возникает Данил, который с трепетом в глазах подходит ко мне, кланяется и таращится, словно на восьмое чудо света.

– Данил… – вздыхает Артём. – Я уже устал повторять – не пялься! Где твои манеры!

– Посмотри на мою голову! – поворачивается ко мне затылком Леонид. – Кровь фонтаном хлещет! Этот урод мне её раскроил!

– Саня! Ты какого хрена в выходной на работу вышел? Забыл, что сегодня убиваешь Алексевну?! – слышится за головой недовольный голос Павла. – Иди за ножницами!

– Пошли с нами, он тебя ждет… иди! – кричат одновременно Сергей и Слава, появившиеся рядом с поникшим Виталием, из раза в раз повторяющего «Прости».

– Не обращай внимания, он уже старпёр, – материализовавшись над Виталием, смеется Игорь.

– Александр. Теряем время – мастер ждет, – нетерпеливо произносит Артём.

– Голова, Саня! Ты ему так спустишь это с рук?! – подходя ко мне, кричит Леонид.

– Саня! Ножницы! Вытащи их из её горла! – подходя ко мне, кричит Павел.

– Я сказал, он ждет! Пошли, – одновременно кричат Слава и Сергей, тоже подходя ко мне.

– Прости же меня! – встав на ноги, вопит Виталий.

– Во даёт, вояка старый! Смотри на него, Александр! – подходя ко мне, кричит Игорь.

– Я так рад вас видеть! Мы вас столько ждали! – кричит Данил, ещё ближе подходя ко мне.

– Мастер ждёт! Быстрее! – кричит Артём, подходя ко мне.

– Саня, голова!..

– Возьми ножницы!..

– Прости, прости!..

– Ха-ха, пердун старый!..

– Он ждет! Не заставляй нас!..

– Теряем время!..

– Какая честь, Александр!..

– Следи за манерами!..

Кричащие голоса окруживших меня фигур смешиваются в единую какофонию.

Но вдруг все внезапно затихают, а мою голову атакует пронзительный знакомый шёпот со знакомыми словами: «ОНИ ТЕБЕ НЕ ДРУЗЬЯ, У ТЕБЯ НЕТ ДРУЗЕЙ! ЛУЧШЕ ВЕРНИСЬ КО МНЕ…»

Зажмурившись и схватившись за голову, я истошно кричу:

– ХВА-А-АТ-И-И-И-ИТ!!!

На момент забывшись, я снова погружаюсь в тишину. Открыв глаза, вижу стоящую в комнате Наиму, которая, заметив моё пробуждение, улыбается и кланяется мне.

– Уйди! К чему это лицемерие?

– Нет, ты достоин. Ты выше королей и монархов!

– И поэтому ты хочешь меня убить?!

Голос девушки резко грубеет и с каждым словом становится всё ниже:

– Конечно! Именно поэтому всё этого так хотят, Александр!

Вдруг Наима начинает стремительно увеличиваться в размерах, и от страха я снова закрываю глаза. Голос настойчиво продолжает:

– Александр! Александр!

Но затем начинает перерастать в прерывистый шёпот:

– Алекс-а-андр! Алекса-андр! Саша! Слышите? Очнитесь!

Открыв глаза, я увидел, как раздувшаяся Наима быстро растворяется вместе с окружением, и на смену этой реальности пришла та самая тёмная камера. Ударивший в нос запах дерьма дал понять, что я, кажется, пришёл в себя.

– Я здесь! – послышался вновь мягкий шёпот за дверью.

Мотнув головой, я поднял взгляд на решётку. Держась одной рукой за прут и прижавшись к двери, сверху вниз распахнутыми глазами на меня смотрела жена Дамира. Она была одета в военную форму, как и её «коллеги» во дворце. Лицо при этом излучало серьёзность.

– Что, пора? – глубоко вздохнув и медленно усевшись, приготовился я встречать неизбежное.

– Идти можете? – озабоченно спросила девушка.

«Хотелось бы… я же не уходить от вас буду, а драпать как наскипидаренный», – мрачно подумал я и попытался подняться на ноги, однако меня повело в сторону, и я слегка впечатался в стену.

– Держитесь! Саша, вы отравлены. Выпейте это скорее. – Намира просунула стакан с тёмной жидкостью между прутьев.

– Чем отравлен? – с дрожью в голосе спросил я, недоверчиво глядя на стакан.

– Экстрактом Пейота – это токсичный кактус. То, что вы ошибочно приняли за привкус шишек… пейте.

– Ага, уже разбежался, – отойдя от стены, угрюмо пробурчал я, шатаясь, словно алкаш. – С чего бы такая доброта резко?

Девушка опешила:

– Разве я была к вам зла?

– О нет, что вы… пособничать супругу в убийстве – это нормально, все так делают.

– Что? – удивлённо спросила Наима. – Вы думаете, я с этим безумцем? Я не понимала, что ему нужно. Засомневалась, когда нож увидела.

В отдалении послышались звуки открывания дверей. Мы затихли в темноте, словно летучие мыши, но спустя минуту ожидания в поле зрения никто не появился.

– У нас правда мало времени! – суетливо прошептала Наима. – Вам придется довериться мне – выпейте и отойдите в угол. Потом я выведу вас.

«Похоже, я сейчас правда отброшу коньки…» – подумал я, глядя на уже расплывающийся в полумраке силуэт девушки. Казалось, я стою на ногах из последних сил, а в желудке начали происходить неприятные шевеления и покалывания. Делать было нечего, тем более я и так уже практически смирился со смертью. Еле передвигая ногами, я подошёл к Наиме, снова просунувшей руку меж прутьев, и грубо выхватил у неё стакан.

– Отойдите к углу, отвернитесь и пейте, – настоятельно прошептала девушка.

Не в силах спорить я подошёл к стене и встал лицом к углу. Задержав дыхание, вылил в себя содержимое стакана до половины и повернулся к Наиме:

– А зачем к угл… – не успел произнести я, как почувствовал неимоверно горький вкус, которого в своей жизни чувствовать мне ещё не доводилось. Казалось, всё моё нутро резко взбунтовалось, и я, уткнувшись головой в угол, вернул на пол только что выпитое, а также и прочие желеобразные «прелести» из желудка, которых оказалось на удивление много.

– Допивайте до конца! Немедленно! Я отвернусь и подожду! – почти в полный голос взволнованно воскликнула Наима.

«Отвернусь?..» – подумал я и сделал, как она просила. Снова задержав дыхание, покорно допил стакан до конца.

– Всё… – выдохнув, победно прошептал я. – Можешь поворачиваться.

Однако едва я успел разрешить девушке снова меня лицезреть, мой зад очень быстро разрешил себе другое… на мгновение я подумал, что живот вот-вот взорвется. Пулей сорвав с себя штаны, я присел всё в тот же угол и принялся издавать такие звуки, будто все звери зоопарка одновременно задумали сделать своё большое и чёрное… хотя, вернее, коричневое дело.

– А-а-а-а-а-а-а-а! Что за же-е-е-е-есть твори-и-ится-я-я-я-я! Пожа-а-алуйста, не повора-а-ачивайся-я-я-я-я-я! – обильно заливая угол, пытался переорать я звуки внизу, дабы хоть как-то не умереть со стыда, хотя на тот момент мне очень хотелось умереть даже и от этого выпитого кактуса.

Спустя несколько секунд поток прекратился – я почувствовал облегчение и слабость.

– Под душ бы мне… – неуклюже натягивая штаны, прокряхтел я.

Когда мне удалось встать в полный рост и сделать пару шагов к двери, ноги предательски подвели, и моё тело, словно обмякший студень, стекло на пол. Смрад тянулся из угла камеры и был сравним разве что с «благоуханием» сточных вод и обильно разлагающегося покойника в жару, в носу откровенно свербило, что не позволяло терять связи с реальностью.

– Держитесь! – зазвенев металлом в руке, воскликнула Наима.

Послышался звук отпирающегося замка, и дверь, наконец, отворилась. Девушка подбежала ко мне и, схватившись обеими руками за моё предплечье, потянула на себя, пытаясь поднять. Чувство стыда и мужской гордости не позволяло мне пассивно валяться мешком на полу, и потому, приложив усилие, я как можно скорее сел.

– Надо идти, вставайте! – всё ещё тянув меня за руку, настаивала Наима.

– Да я сам… – неловко отмахиваясь, медленно пытался я выпрямиться в ногах.

Словно не обращая внимания на мои попытки сопротивления помощи, Наима крепко держала мою руку, страхуя от падения.

– Где Дамир?.. – переводя дыхание, суетливо спросил я.

– Спит, – уверенно ответила девушка. – Не он один умеет подмешивать вещества в напитки.

– А охрана?..

– Мы её не встретим, идём…

Так и придерживая меня за предплечье, Наима вывела меня из камеры, и мы медленно двинулись направо. Идя в кромешной темноте, девушка, кажется, точно знала, куда идти, я же просто плёлся за ней, ведомый силой тяготения её руки. Голова немного кружилась, а ноги по-прежнему слушались с трудом.

– Что за гадость я сейчас выпил? – едва сдержав рвотный позыв, вспомнил я про горький вкус.

– Мощный сорбент в сочетании с некоторыми травами… средство саудитов на случай крайне неважного самочувствия перед скорыми важными переговорами, – шёпотом пояснила Наима.

– Саудитов? – удивлённо переспросил я, понимая, что до сих пор не знал, где вообще нахожусь.

– Да. Скоро будете в форме.

Осторожно продвигаясь по тёмному коридору, мы уткнулись в небольшую дверь. Наима аккуратно повернула ручку и выглянула наружу. В образовавшуюся небольшую щёлку я заметил, что это выход на улицу. Мы вышли и оказались в ночном, освещаемом фонарями дворике.

– Сколько времени вообще?

– Скоро рассвет. Так… – задумчиво произнесла Наима. – Здесь периметр не охраняется, но пройдем под арками, чтобы не попадаться на глаза охранникам на этажах. Вряд ли увидят, но рисковать нельзя…

– Стой, а дальше-то куда?

– За территорией машина.

– А потом?.. – не унимался я.

Но ответа не получил.

– Идём… – прошептала Наима.

Пройдя гуськом вдоль периметра, мы осторожно вышли на открытую местность, дабы пересечь её и добраться до заветного выхода с территории. Однако как только добрались до середины, позади нас вдруг прозвучал ехидный голос:

– Далеко собрались, молодые?

Мы оба словно оцепенели и медленно повернулись – перед нами стоял вооружённый автоматом Дамир с двумя такими же вооружёнными охранниками. Позади него, на балконах второго этажа, также показались ещё четверо парней с автоматами.

– М-да-а… – задумчиво протянул хозяин дворца. – Всё-таки уступить тебе на ночь мою супругу было ошибкой…

Он подошёл и встал прямо передо мной. Я всё ещё пошатывался от слабости.

– Я, признаться, удивлен, что ты на ногах. Мы должны были забрать тебя мирно лежащего… на случай, если брыкаться начнешь.

– Да я бы и лежачий тебе в морду вцепился, – презрительно пробормотал я.

Дамир хмыкнул и посмотрел на супругу:

– Наима, Наима… разочаровала ты меня… хорошо, что прислуга увидела, как ты возле моей чашки крадёшься.

– Это ты разочаровал всех, кто верил в идеалы ордена, – строго ответила девушка.

– То есть идеалы, которые я сам придумал, – рассмеялся хозяин.

В воздухе повисло тяжелое молчание… казалось, Наима не знала, что ответить. Неожиданно, вдали послышался странный гул, но никто не придал этому значения. «Наверное, глюки ещё не отпустили…» — мелькнуло в голове.

– Ладно, не будем терять времени, – засуетился Дамир. – С тобой, жена, я после переговорю. Александр, готов вернуться в башню?

Тут я понял, что придется прибегнуть к первоначальному плану – побег на пути к башне. Далеко ли я уйду в таком состоянии, теперь уже было не столь важно – другой возможности не будет.

– Всё равно ведь дожмешь, сволочь… – наигранно опустив голову, огрызнулся я.

– Эх, Саша… будь ты на моём месте, ты бы всё понял и поступил так же… – философски выдал Дамир и указал в сторону выхода.

Между тем гул стремительно нарастал, и в небе показалось около пяти непонятных объектов. Всё присутствующие задрали головы. Объекты подлетели ближе, и стало ясно – это вертолёты. Ещё мгновение – и турбины двух крайних машин озарились короткими вспышками, из которых молниеносно вылетели ракеты. Взрыв, прогремевший позади, громко ударил по ушам. Обернувшись, я увидел осыпающиеся верхушки башен дворца. Пролетая над зданием, вертолёты принялись одаривать местность пулемётным дождём. В это время стены дворца приняли ещё несколько ракет и, рухнув в пески, покорно обнажили внутренние помещения: коридоры, спальни, душевые…

Один из вертолётов, зависнув над нами на большой высоте, открыл хаотичный огонь. Всё находящиеся во дворе попадали на брюхо, однако это не спасло одного из охранников Дамира, который в суматохе побежал к выходу, но был свален на песок рикошетом одной из многочисленных пуль, щедро выдаваемых недругом сверху. Ракеты продолжали «раздевать» дворец этаж за этажом, пулемёты также не умолкали, делая свою работу над всеми владениями горе-хозяина.

Лежа на животе и уткнувшись лицом в песок, я почувствовал, как в меня вцепилась чья-то рука. Когда я приподнял голову, то увидел, как Наима, пытаясь перекричать неимоверный грохот, что-то говорит и тянет меня к себе. Подобравшись к ней по-пластунски, я посмотрел на неё почти в упор, и она чуть ли не в ухо прокричала:

– Быстро к выходу!

Я уверенно кивнул и почти на четвереньках попрыгал к заветному проёму в бетонном заборе. Звуки стрельбы над нами стихли, и вертолёт полетел дальше, вглубь территорий.

– Тогда я заберу её по-другому! – злобно воскликнул позади Дамир.

Раздалась автоматная очередь. Правая половина тела будто получила удар кувалдой и была облита кипятком. От удара по инерции я свалился вперёд на живот и почувствовал дикую тянущую боль в районе поясницы. Я перевернулся на спину и увидел, как Наима подбирает автомат мёртвого охранника и открывает ответный огонь по Дамиру, который, в свою очередь, пригнувшись, отбегает за кусок стены около ограждения, отколотый от башни дворца. Прекратив огонь, Наима побежала в мою сторону. Позади неё в небе летели два вертолёта, которые, вновь выпустив ракеты, полностью снесли бетонное ограждение, которое мы только что миновали, превратив его в руины и, очевидно, похоронив хозяина некогда величественного дворца.

Боль в пояснице стремительно нарастала, голова начала кружиться, а перед глазами вновь проявлялся свет.

– Александр! – услышал я голос Наимы, которая ошарашенно смотрела на меня и дергала за руку. – Саша-а-а!.. Де-ерж…

Звуки окружающего мира начали теряться во внезапно громком шёпоте тысяч неизвестных, посетивших мою голову, как это случалось ранее… зрение померкло и утонуло в ярком свете – поясница буквально загорелась. Мне показалось, что я начал кричать, но своего крика опять же не слышал. И снова я начал растворяться в пространстве света и тепла, полностью утратив связь с реальностью… оставалась лишь неимоверно обжигающая боль в пояснице, которая всё нарастала. В конце концов, на пике болевых ощущений, в одно мгновение меня буквально разорвало на части – и остался лишь чистейший белый свет, в котором не существовало никакого Саши, никакого человека, вообще никого и ничего…

По сравнению с предыдущими подобными переживаниями, на первый взгляд, не происходило ничего особенного. Приблизительно то же самое было со мной в машине у Павла, когда мы убегали из отдела. Вот только сейчас в дальнейшем произошло то, что ранее за всю жизнь никогда не случалось.

Неизвестно, сколько просуществовал этот белый свет и сколько вообще прошло времени, так как самого понятия «время» на тот момент не было. Неожиданно свет растворился, и я осознал себя парящим в воздухе, в метрах двадцати над землей. Я понимал, что не руковожу собой… словно я в чужом теле. Всё, что я мог, лишь наблюдать размытую картину вокруг. При этом не испытывал вообще никаких ощущений: ни болевых, ни слабости, ни бодрости – ничего.

Голова медленно вертелась по сторонам, и я наблюдал красивейший утренний пустынный пейзаж: величественные барханы простирались друг за другом, словно морские волны, уходящие к синему горизонту. Но вот голова опустилась вниз, и я увидел… себя. Запорошенное песком тело лежало в тени, узкой полосой отбрасываемой одной из нескольких пальм, кучно стоявших рядом друг с другом. Штанина на правом бедре была разорвана и пропитана кровью, как и песок под лежащей ногой. Рядом с телом беспорядочно валялись тряпки, бинты, жгуты, ножницы. В нескольких метрах от моего тела, облокотившись локтями на землю, сидела Наима, а вдалеке от неё стоял бежевый джип.