Текст книги "Дар или Проклятие"

– Я бы тебя туда посадил и сделал с тобой то же самое, говно… зачем?! – едва ли не бросился я в бой на довольного Антона.

– Согласие, мы же с тобой о нём говорили? – язвительно спросил Виктор. – А условия… какая разница, на чьих условиях ты его дашь: на твоих или на моих.

– А твои условия?..

– Думаю, ты только что наглядно их усвоил.

Потупив глаза, я понял, что они перебьют всех до единого, пока я не соглашусь или, скорее, с рвением не вызовусь исполнить их волю.

– Итак. Чувствуешь ли ты теперь желание пойти с нами и исполнить то, для чего родился? – серьёзным тоном спросил Виктор.

– Саня! Не слушай! – вдруг окликнул меня Паша. – Они в любом случае нас кончат! Согласишься ты или нет!

– Хм… – поднеся руку к подбородку, задумался Виктор. – Откровенно, такой мысли у меня не было. В отличие от вашего низменного рода, мы всегда соблюдаем договоры между собой. Хотя… с вами можно поступить и иначе. – Виктор подошёл ближе ко мне и почти шёпотом сообщил: – По секрету скажу, твоё согласие вовсе не обязательно… да, желательно, но можно и без него.

Немного отойдя от меня, Виктор молча кивнул Антону, и тот, присев на освободившийся рядом с Наимой стул, принялся внимательно разглядывать её, играя ножом в руках. Я остолбенел.

– Красивая барышня… мне было так приятно отмывать её спутанные от грязи локоны. – Подсев ближе, Антон начал водить ножом по распущенным волосам девушки. – И не только локоны… – медленно спускаясь ножом по лицу к шее и груди, ехидно добавил он.

Наблюдая за этой картиной, я снова онемел. От страха на лбу проступил холодный пот, и я почувствовал, как конечности начал одолевать лёгкий тремор. Прикрыв глаза, Наима молча заливалась слезами.

– Аппетитная. Была особенно хороша, когда пыталась сопротивляться нам в купели, – довольным тоном позлорадствовал Виктор.

От его слов у меня закружилась голова. Наима же в это время ещё больше зажмурилась и зарыдала уже прерывисто, в голос, не зная, куда себя деть от стыда.

– Нет… ну вы и уроды… – тихо прохрипел Игорь и спустя небольшую паузу смачно сплюнул на пол.

При взгляде на Наиму у меня также непроизвольно полились слёзы. Гнев начал нарастать, в груди появлялся уже знакомый жар. Во мне вдруг возникла уверенность, что если сейчас с девушки упадет хоть волос, произойдёт что-то немыслимое, то, с чем не справится никто.

Антон продолжал водить ножом по груди Наимы, местами разрезая ткань белого платья, сквозь которое начали проступать розовые пятна. С конечностей тремор перешёл на всё тело, и я почувствовал, как постепенно теряю над собой контроль. Снова повернувшись ко мне, Антон широко улыбнулся и внезапно, не глядя на Наиму, приложил острие лезвия к её груди и с силой надавил ладонью на нож. Услышанный резкий хруст и короткий взвизг девушки пронзительным эхом отозвались в голове, и я словно почувствовал, как жар в моей груди болезненно охладился длинным куском металла. Я скорчился от боли, в глазах на секунду потемнело. В голове возник стремительно нарастающий шум, сквозь который, словно бы в отдалении, я услышал возгласы парней: «Нет!», «Падла!», «Твою мать!».

Будто не веря в происходящее, я закрыл глаза и попытался резко встряхнуть головой, однако всё вокруг внезапно стало более медленным, а мои движения плавными. Открыв глаза, я понял, что мир снова окрасился прозрачно-голубым светом. Наима в ужасе и агонии жадно хватала окровавленным ртом воздух, а тварь, продолжавшая давить на нож, ухмылялась, глядя на меня. В этот момент шум в голове достиг предела, нестерпимый жар в груди затмил собой холодное ощущение металла, а перед глазами появился неяркий свет. На секунду я как будто почувствовал чье-то присутствие внутри себя и словно взорвался. Шум резко ударил по перепонкам, свет ярко вспыхнул, а жар накрыл пламенем всё тело. То нечто, что я почувствовал внутри себя, снова перехватило надо мной контроль и громко закричало, как это было в пустыне в момент моего отхода в иной мир…

Обретя, наконец, зрение после вспышки, нечто смотрело через мои глаза всё так же в бело-голубом свете. Вот только на сей раз фигуры в окружении имели несколько другое положение. Моя голова медленно поворачивалась, и я… или мы вместе с кем-то или чем-то внутри меня видели, как мои друзья всё ещё сидят на стульях в метрах трёх от меня, повернутые кто куда. Сидя боком, Маркос ошарашенно смотрел в мою сторону и изо всех сил пытался развязаться. Плавно посмотрев в сторону Антона, я увидел, как стул Наимы упёрся спинкой в стену, а сама девушка сидит, бесчувственно опустив голову. Вдруг нечто во мне снова издало оглушительный крик и перевело свой взгляд на Антона, который сидел на полу и с ужасом смотрел на меня. С ненавистью глядя на него, я вдруг почувствовал такую ярость, которую сам никогда прежде в жизни не испытывал. Нутро заполонил огонь, и моё тело, парящее над полом, буквально загорелось синим пламенем. В этот самый момент я ощутил страх, исходящий от ничтожной твари, и почувствовал, как мой собственный гнев умножился на гнев руководящего мной существа. Я вдруг понял, что мы едины с этим нечто внутри меня и действуем с ним как одно целое. Я подлетел к Антону, схватил его за отворот пиджака и поднял над собой.

– БОЛЬШЕ НЕ УЛЫБАЕШЬСЯ?! – вылетел из моего рта крик, который, казалось, сотряс эту маленькую камеру смерти.

Тварь завопила дьявольским криком и начала воспламеняться прямо в руках. Истошно крича, Антон брыкался, извивался и пинался, пока жарился в огне праведного гнева. Воздух наполнился запахом горелого мяса. Крепко держа ублюдка в руках и не ощущая его ударов ногами, я повторял про себя лишь одно: «За Вику, за Наиму и парней! За всё причинённое зло! Гори, мразь!»

Ещё несколько секунд – и от твари остался лишь чёрный пепел, который осыпался на запачканный кровью пол. Бегло оглядев своих друзей, я увидел, как Маркос, которому, по всей видимости, удалось развязаться, стоя на коленях возле Артёма и пытаясь теперь уже развязать его, тихо причитал:

– Вот это нехорошо… совсем нехорошо…

Я развернулся в поисках второго и буквально жаждал покончить с ним, однако Виктора в помещении уже не было. Краем глаза я успел заметить, как в щёлку входной двери посмотрел один из приспешников этих уродцев, и почувствовал страх, исходящий с улицы. Однако моему внутреннему жителю не было до них никакого дела. Снова полностью взяв контроль над моим телом, существо, повернувшись к бездыханно обмякшей на стуле Наиме и немедленно рвануло к ней. Лёгким движением ру́ки оборвали связывающие её веревки и подхватили безжизненное тело девушки. Продолжая гореть, моё тело присело на колени и положило одну руку на торчащий из груди подруги нож, а вторую – на голову. Внезапно, будто по мановению руки, бушующий во мне гнев начал растворяться, и его место заняли те самые необъяснимые чувства, которые я испытывал перед колонной на острове. Жар внутри снова обрёл глубину, обрёл то самое чувство любви и заботы, и существо, смотрящее на бездыханную девушку, будто бы начало делиться с Наимой этими чувствами, делиться тем, чем я хотел поделиться с ней ещё у колонны возле хранилища.

Окутанная голубым пламенем рука, держащая нож, с лёгкостью вынула его из хрупкой груди и легла ладонью на рану. Существо во мне потянуло мои губы к лицу девушки, и я, нежно поцеловав Наиму, почувствовал, как в её груди начал циркулировать воздух. Внезапно моё тело начало разгораться всё с большей силой, и пламя также перекинулось на Наиму. Отпрянув от лица девушки, я увидел, как она резко открыла глаза и начала глубоко и часто дышать широко открытым ртом. По телу прошла невообразимая волна радости, и мне в глаза снова ударила яркая вспышка света, заставив потерять всякую связь с реальностью. Ещё мгновение – и последнее, что я смог едва разглядеть через пелену света перед погружением в забвение, – это моих друзей, стоявших неподалеку и смотревших на происходящее, а также трёх мужчин в чёрных смокингах возле входа, которые, бросив автоматы, также непонимающе смотрели на меня.

Глава XXIX. По его воле

Запах морской свежести игриво пощекотал мой нос, и, ещё не открывая глаз, я интуитивно прошёлся пальцами по мягкой травянистой поверхности, на которой лежал. Приоткрыв глаза, увидел луну, величественно озаряющую собой ночной небосвод и сопровождаемую многочисленной звёздной свитой. Как ни странно, но я с трудом приподнял своё тело, опёршись на локти, чувствуя себя разбитым и выжатым.

Обоняние не обмануло – я действительно находился под пальмой, в метрах пятидесяти от моря, на берегу которого возле небольшой яхты крутились четыре парня в белых смокингах и три – в чёрных. Слева от меня стоял джип. Внезапно сзади я почувствовал мягкое прикосновение к плечу. Через пару мгновений меня обошёл силуэт в пышном наряде и, остановившись, присел возле меня на колени. Увидев лицо, озаряемое лунным светом, я выпрямился, сев на задницу, и застыл с каменным выражением лица, даже толком не зная, что сказать или сделать. К горлу подкатил ком, глаза начали непроизвольно намокать. Нежно посмотрев на меня, переместив свою руку с плеча мне на щёку и тихо заплакав, Наима молча навалилась мне на шею и крепко обняла. Не в силах сдержать эмоции, я также беззвучно заплакал и нежно обнял подругу в ответ. Казалось, наше безмолвное объятие длилось бесконечно… Наима лишь тихо всхлипывала у меня за плечом, а я до сих пор не верил, что это она.

Наконец, через некоторое время я всё же решил подать голос и посмотреть на девушку.

– Наимочка… подожди, – глотая слёзы, кое-как прокряхтел я, пытаясь усадить её перед собой.

Подруга неохотно поддалась моим манипуляциям. Заплаканная, она снова села передо мной, на лице сияла счастливая улыбка, а слёзы так и продолжали орошать слегка порозовевшие щёки.

– Подожди, дай мне на тебя посмотреть, – аккуратно прикасаясь к побагровевшему на уровне груди платью, прошептал я. Перебирая пальцами висевшие, обрезанные лоскуты ткани и отодвигая их в стороны, я увидел чёрное большое пятно на коже. – Не болит?.. – нежно приложив ладонь к ране, тихо спросил я.

Девушка радостно покачала головой и тихо произнесла:

– Нет… чешется очень. – И снова кинулась обниматься.

Обнимая подругу в ответ и прижимаясь щекой к её волосам, я умиротворенно закрыл глаза.

– Я чувствовал… ещё совсем немного – и тебя было бы не вернуть, – прошептал я девушке на ухо, роняя слёзы в её густые чёрные волосы.

– Са-аня-я! – послышался вдруг вдалеке крик Павла, который, по всей видимости, заметил моё пробуждение.

Открыв глаза и посмотрев в сторону яхты, я увидел, как дружище несётся в мою сторону, словно оголтелый. Следом за ним сорвались и остальные парни. Последними рванули мужчины в чёрных смокингах.

Услышав Пашин возглас, Наима вежливо отстранилась от меня и, улыбнувшись, села рядом справа. Подбегая всё ближе, Паша вдруг с разгона налетел на меня, завалив на траву.

– Саня! – громко смеясь, восторженно повторил он, обхватив меня за шею.

– Д-да… – тихо прокряхтел я, выпучив глаза от давления Пашиной руки.

Разжав объятия, он снова усадил меня в прежнее положение и сам уселся рядом.

– Мы думали, ты всё! Приехал! – радостно глядя на меня, продолжал кричать друг. – Ты не дышал!

– Саша! – подбежав вместе с Артёмом и Игорем, улыбаясь, крикнул Маркос, также плюхнувшись рядом на колени. Он схватил меня за руку и приветственно пожал её.

Игорь забежал мне за спину и, положив руки на плечи, принялся радостно трясти меня. Артём же был более сдержан – он стоял напротив и, приветственно кивая мне, улыбался.

– Мы думали, что потеряли тебя… – всё ещё держа меня за руку, радостно произнёс Марк.

К этому моменту трое мужчин в чёрных смокингах остановились в метрах пяти от нас и настороженно, медленно начали приближаться, не спуская с меня глаз. Уже не обращая внимания на своих сидящих рядом друзей, я переменился в лице и недоверчиво оглядел противников, которые, встретив мой взгляд, резко упали на колени и принялись кланяться.

– Александр, ты не поверишь… – держа меня за плечи, довольно произнёс Игорь.

Марк, Паша и Артём обернулись в сторону кланяющихся.

– Эти трое помогли тебя вынести. Тебя и Наиму… – тихо констатировал сидящий передо мной хранитель, не сводящий с мужчин глаз.

– Да, пылинки с вас сдували, – хмыкнув, добавил Паша.

– Что им надо? – хмуро и с недоверием глядя на уткнувшихся лицом в траву мужчин, спросил я.

– Говорят, хотят помочь. На самом деле я даже не знаю, как бы мы дальше, если бы не они… – задумчиво пояснил Марк.

– Они вывели нас в обход особняка, чтобы мы больше никого не повстречали, и привели сюда. Даже вещи наши вернули… только вот рюкзака Маркоса не нашли, – убрав руки с моих плеч и выпрямившись, добавил Игорь.

– Лежит где-нибудь в одной из их комнат, распотрошённый…– с обидой снова отозвался хранитель. – Впрочем, эти трое хотят отвезти нас на Калимантан, откуда мы сможем вернуться обратно на Суматру, к нашему самолёту.

– С какой радости? – пытаясь приподняться и теряя равновесие, пробубнил я.

Протянув мне руку, Артём вдруг произнёс:

– Ты вернул им жизнь.

Удивлённо посмотрев на командира и приняв его руку, я поднялся на ноги и, слегка шатаясь, продолжил оглядывать парней в чёрном.

– Как это?

– Говорят, что после того, как камера залилась светом, они вспомнили, кто они такие и как тут оказались. Говорят, что до этого всё было в тумане… – задумчиво пояснил Марк. – Теперь хотят домой, к семьям… но сначала вызвались помочь.

– По-русски говорят?

– Нет. Все трое американцы.

– Уверены, что это не очередная ловушка?

– А смысл? – также поднявшись на ноги, вмешался Паша. – Из одной ловушки вести в другую?

– Нет, Александр. Не думаю, что они лгут, – тихо предположил Артём. – Как только ты потерял сознание, они бросили автоматы и подняли руки. Сказали, что ничего не помнят, и попросили помочь. Ведь могли просто пристрелить нас всех…

– Да уж. Произошедшее кому угодно прочистит и мозги, и всё, что хочешь… – с придыханием произнёс Игорь.

– Угу, и мёртвых на ноги поднимет, – улыбнувшись, посмотрел на всё ещё сидящую в траве Наиму Павел.

Оторвав взгляд от незнакомцев, я также взглянул на девушку и, медленно подойдя к ней, протянул руку.

– Нет, Саша, я в порядке… – улыбаясь, тихо сообщила Наима, самостоятельно встав на ноги. – А вот ты ослаблен.

– Да, еле на ногах стоишь. Не делай резких движений, – подойдя ближе, заботливо произнёс Марк. – Как себя чувствуешь?

– Опустошённо… – нахмурившись, отозвался я. – Что вообще произошло? Я помню, как Наима задышала… помню, как сжёг к хренам одного из этих… кстати, а где второй? Где Виктор?!

– Сбежал, штаны обгадив! – усмехнувшись, воскликнул Паша. – Ух, Саня… какое это было удовольствие – видеть, как эти якобы крутые ребята не знали, куда провалиться от страха… ты не представляешь.

– Представляю… я наслаждался ужасом в глазах этого упыря, пока сжигал его кости… и клянусь, я повторил бы это снова… несколько раз, – злобно и удовлетворённо прорычал я.

– Ну, у тебя ещё будет такая возможность, – хлопнув меня по плечу, проговорил Игорь. – Хотя теперь неясно, когда этот Виктор снова появится на горизонте.

– Что они всё молятся? Пусть встают и готовят транспорт, – снова взглянув на мужчин, до сих пор стоящих на коленях, сказал я.

Артём что-то произнёс на английском, и парни, быстро поднявшись на ноги, снова направились в сторону яхты.

– Гаркните им, чтобы шевелились! А то еле идут, – снова неумолимо потребовал я.

– Саня, ты чего такой злой? – тихо спросил Паша, подойдя ко мне. – Всё-таки они нас вытащили.

– Ага… а скольких до этого они изнасиловали, замучили, убили и сожрали? Их счастье, что после Антона я не переключился на них, – было более важное дело, – гневно произнёс я, обернувшись и взяв Наиму за руку.

– Я думаю, они делали это неосознанно… в беспамятстве. А твой свет, кроме прочего, залечил и рану того, кого Антон ранил ножом в живот… может, не зря? – тихо отозвался хранитель, словно пытаясь убедить меня в моей неправоте.

Опустив голову и ненадолго задумавшись, я пожал плечами:

– Может…

– Да, Саша… не стоит рубить сгоряча, – чуть крепче сжав мою руку, произнесла Наима.

Чем вызвала моё немалое удивление и чувство вины. Уж если даже она так по-доброму относится к своим пленителям…

Один из мужчин на яхте что-то закричал и помахал нам рукой.

– Нас зовут, пошли. А то, не ровен час, вернётся второй, – скомандовал Артём и двинулся к яхте.

– Ну вернется, и что? Саня его сварит, как и Антона, и всего делов, – хмыкнул Павел в ответ.

– Не факт, – отозвался Маркос. – Александр, похоже, на текущий момент затратил все свои силы на уничтожение одного из них и возвращение Наимы. Кроме того, полагаю, что последняя вспышка, когда ты потерял сознание, полностью исчерпала тебя… но зато вернула этим ребятам рассудок и память, – кивнув на парней на яхте, пояснил мне хранитель.

– Но ведь мастер говорил, что пустых нельзя излечить, вернуть их обратно в прежнее состояние… – задумчиво прокомментировал слова Марка Игорь.

– Пустых, может, и нельзя, но эти не пустыми были, это…

– Это элита… армия их ордена, – не дав договорить Маркосу, заключил я. – Те, с кем в Палестине встретились Артём и Виталий…

– Откуда ты знаешь? – улыбнувшись, с интересом спросил меня Марк.

В ответ я также улыбнулся и молча кивнул на Артёма, ожидавшего нас в нескольких метрах впереди.

– И когда ж ты успел его разговорить? – ухмыльнулся Игорь. – Даже я этого не знал.

Ребята подошли к рядом припаркованному джипу, достали свои рюкзаки, и мы всей группой двинулись к яхте. Мы с Наимой шли рядом, по-прежнему держась за руки, и я попутно вспоминал тёплую беседу с Артёмом у обрыва в джунглях Суматры. Ноги тяжёло поддавались передвижению, и я шёл медленно, немного отставая от группы. Тело ощущало сильную слабость. Наима высвободила руку из моей ладони и положила её мне под локоть, словно создавая опору.

– Да ладно, я же не инвалид, – улыбнувшись, сообщил я подруге. – Поспать, поесть – и как новенький.

Наима молча шла рядом, и я вновь почувствовал в ней какое-то небольшое напряжение… словно первые эмоции радости, которые она открыто продемонстрировала, с рвением кинувшись мне на шею, прошли, и теперь она снова замкнулась.

– Ты в порядке? – тихо спросил я, глядя на задумчивое выражение её лица.

– Да, всё хорошо, – подняв бровь, улыбнулась подруга.

– Я рад, что ты жива… – попытался прижаться я своей головой к её.

И тотчас же почувствовал ещё большее напряжение в теле девушки. Она не сопротивлялась и на сей раз не отстранялась, но было что-то не так. Приподняв голову и мельком взглянув на неё, я заметил печальное выражение на её лице, и девушка тихо вздохнула. Я остановился. Наима как ни в чём не бывало вопрошающе взглянула на меня.

– Что тебя гнетёт? – нежно проведя рукой по волосам девушки, спросил я.

На мгновение на лице Наимы появилась та самая печаль, но она недоумённо ответила:

– Ничего… ничего не гнетет, Саша. Почему ты спрашиваешь?

Было заметно, что она снова пытается отстраниться от меня, переводя взгляд в сторону ребят у яхты, но я чувствовал, что одновременно с этим она не хочет, чтобы я убирал руку с её лица.

– Саня! Грузитесь! Надо плыть! – громко закричал Паша, ожидая нас у транспорта.

Будто услышав спасительный зов, Наима взглянула на меня и, неловко улыбнувшись, отстранилась от моей руки, повернувшись боком и подставив локоть:

– Пойдём, нас ждут.

Непонимающе взглянув на подругу, я нахмурился и обиженно выпалил:

– Дойду сам. Не сломаюсь.

Резко отойдя от девушки, я в ускоренном темпе направился к яхте, краем глаза заметив, как Наима застыла на месте. Мама всегда говорила, что обида съедает лишь обиженного, но сейчас мне было неимоверно больно. Больно оттого, что после стольких событий, которые мы прошли вместе, после того как я, в конце концов, вернул её с того света благодаря тому, что, по-видимому… люблю её… Наима всё ещё не доверяет или попросту опасается меня.

Забравшись на трап и ступив на палубу, я подошёл к стоящему у носа яхты, Маркосу, попутно взглянув на Наиму, которая спешно поднималась на борт. Улыбнувшись, я вдруг подумал про себя: «Ну нет… всё равно я тебя доконаю».

– Где мы вообще? – спросил я у смотрящего на тёмную водную гладь хранителя.

– Сулавеси. Недалеко от Суматры. Вернемся обратно, оттуда в Бангкок, – отовравшись от моря, Марк посмотрел на меня и вдогонку тихо спросил: – Ты как?

– Да я-то нормально. Немного отдохнуть и перекусить – и вообще шикарно буду, – улыбнулся я хранителю в ответ. – Вы-то как? Что с вами делали эти нелюди двое суток, пока я в отключке был?

– Не поверишь, но мы всё жили в одной большой чистой комнате. Там был большой стол с едой. Если бы я не знал, что нахожусь в плену, то, пожалуй, пожил бы в таких условиях ещё какое-то время, – пояснив, рассмеялся Маркос. – Нас отправили в душ и переодели вот в эту красоту. – Марк оттянул ворот белого, чуть испачканного кровью пиджака.

– Что же тут красивого? – брезгливо спросил я.

– Да ладно… ты мысленно ассоциируешь всё с ними. Не привязывай вещи к этим монстрам – и тогда одежда и другие предметы будут просто одеждой и предметами.

– Ну, если так… согласен. Выглядит нарядно и солидно… «Вольво» этого Виктора, который Артём спрятал в лесу, тоже был хорош. А потом?

– Потом нас привели в ту жуткую камеру, рассадили и связали.

Задумавшись, я вспомнил слова Антона, сидевшего возле Наимы и водившего по ней ножом. Я вдруг озабоченно начал искать её взглядом по всей палубе – девушка стояла у правого борта вместе с Павлом и Игорем и смотрела, как парни в чёрном отвязывают тросы от кнехтов[7]7
  Тумба на палубе судна для закрепления тросов.


[Закрыть], готовя яхту к отплытию.

– А Наима?.. Она тоже с вами была всё это время?

В ответ Марк молча покачал головой. Его лицо выражало сожаление.

– Думаю, она была у них…

– Как думаешь, что они могли с ней… делать? – едва выдавив, всё-таки решился спросить я.

– Может, лучше нам не знать?.. – тяжело вздохнув, отозвался хранитель. – Я лишь предполагаю, что…

– Да… я тоже… я слышал про мытье в купели… – сжав кулаки, уставился я в пол. – Я уничтожу их всех… всех до одного, Марк.

– Иди отдыхать… – снова тяжело вздохнув, печально произнёс Маркос. – Ты сегодня сделал невозможное и непостижимое. Сделал то, о чём наш мастер никогда не рассказывал… воскресил человека и вернул этих господ к нормальной жизни… ещё и вылечил.

– Это не я… – тихо буркнув, отошёл я от хранителя и направился в сторону лестницы, уходящей вниз.

Игорь, Паша и Наима по-прежнему стояли у борта, Артём и ребята в чёрных смокингах бегали по палубе. Один из американцев спешно направился к рубке, а ещё один, увидев меня, подходящего к лестнице, подбежал ко мне. Доброжелательно глядя, он несколько раз произнёс:

– Please, follow me! – И начал спускаться первым вниз.

Пожав плечами, я направился за ним.

Мы углублялись в небольшой коридорчик, парень периодически оглядывался на меня, очевидно, не желая терять из виду. Дойдя до самого конца, он открыл дверь, зашёл в помещение, включил свет и, пригласительно махнув рукой, позвал меня в каюту. Войдя внутрь, я понял, что это каюта не иначе как самого капитана: небольшая, примерно десять на десять метров, и при этом неярко освещаемая приятным белым светом, она имела двухместную, застеленную узорчатым покрывалом кровать, рядом с которой стоял небольшой круглый столик с фруктами и графинами, наполненными соками и водой. Коричневый ковер с длинным ворсом полностью устилал собой пол. Стены были украшены бежевыми обоями в цветочек, на которых по периметру каюты висело несколько картин с кораблями и природой.

– Bathroom! – воскликнул иностранец, пройдя к небольшой дверце сбоку комнаты и открыв её.

Подойдя ближе, я увидел небольшой санузел, который буквально сиял чистотой. Возле ванной на стене висело два крючка, на которых располагались полотенце и белый банный халат.

– Ага, – кивнул я, выйдя обратно в каюту.

– Thank you for what you did… – протараторил парень, виновато улыбаясь.

– Спасибо за… я… что? – нахмурившись, переспросил я иностранца.

Схватив мою руку, парень крепко пожал её двумя руками и, вдруг прослезившись, покорно поклонился.

– Now I will see my daughter… – снова пролопотал парень, повесив голову в поклоне.

– Да не понимаю я… – вздохнув, смягчившись и чувствуя, что он меня благодарит, мягко положил я свободную руку ему на голову.

Мужчина выпрямился, улыбнулся и выскочил из каюты, чуть ли не сбив с ног Пашу.

– Ну, алё! Понаехало буржуев! – едва успев отскочить от несущегося парня, шутливо воскликнул Павел, получив в ответ быстрое “Sorry”, донесшееся уже откуда-то издалека.

– Шустрые ребята! – войдя в каюту и кивнув в сторону коридора, подметил друг. – Знаешь, что он сказал? «Спасибо за то, что ты сделал»… А потом что-то про «увидеть дочь»… я тоже тот ещё англичанин.

– Да не меня они благодарят, – устало вздохнув, зашёл я в ванную ополоснуть лицо.

Тут каюту несильно тряхнуло и послышалось жужжание моторов – катер медленно тронулся.

– А кого? – удивлённо спросил Паша, подойдя к входу.

Молча умывшись и вытеревшись висящим над ванной белым полотенцем, я вышел обратно в каюту, схватил со стола банан и сел на кровать.

– Кого, Саня? – настойчиво повторил Паша. – Ты грохнул одного из этих чмошников, что вообще считалось невозможным! Воскресил возлюбленную и перепрограммировал этих придурков обратно так, что они теперь готовы твои чёрные смешные древние сапоги лизать! – косясь на мои ботфорты восемнадцатого века, всё более широко улыбаясь, воскликнул Паша.

– Иди ты, – улыбаясь, принялся буквально срывать с себя сапоги я. Сняв один, вздохнул и, посмотрев на друга, добавил: – Это всё сделал не я, понимаешь?

– Нет, – подойдя к столику и стянув яблоко, хмуро отозвался Паша и сел на стул напротив меня.

– Марк и его парни говорят, что во мне с рождения течёт энергия, посланная мне люцетами, так?

– Ну да.

– А после сегодняшнего я сто процентов могу сказать, что нет во мне никакой энергии… во мне кто-то живёт. Я начал понимать это ещё в пустыне, когда чуть там не помер, а сейчас ещё раз убедился.

– Живёт? Кто?.. – удивлённо подняв брови, тихо спросил Павел.

– Не знаю… но подозреваю, что кто-то из высших этих… может, даже сам люцет какой-нибудь.

– Круто… – задумчиво прошептал друг. – Ты уверен?

– Нет, конечно, – усмехнулся я. – Но и тогда, и сейчас мной кто-то управлял.

Откусив яблоко, Паша ненадолго задумался. Я же в это время, снимая кожуру с банана, улёгся на кровать.

– Ну, так это ничего не меняет. Главное, что ты можешь уничтожать этих свиней, – жуя, констатировал Павел.

– Ну да… ничего не меняет… кроме осознания того, что вся моя заслуга и моё предназначение – быть оболочкой для кого-то.

– Да это ерунда. Я бы даже не думал об этом. Ладно, Саня, спи… выглядишь ужасно.

– Ага, спасибо. Ты тоже красивый.

Встав со стула, Паша медленно направился к выходу.

– Знаешь… я думал, ты тогда умер в камере этой… даже не знаю, что бы дальше делал… – остановившись и мягко улыбнувшись, произнёс друг.

– Поехал бы за семьей, а потом домой. Наверное, в случае моей смерти надобность в ком-либо из вас для татриксов отпадёт сама собой.

– Ну, необязательно… мы сильно много видели и слышали. Нас бы всё равно потом тоже убили. Ладно, лирика это всё… рад, что ты жив, а один из них – уже нет.

– Спасибо, Паша, я тоже рад, что ты со мной и что мы выбрались…

Улыбнувшись, Павел дошёл до выхода и скрылся за стеной коридора, закрыв дверь. Проводив друга взглядом, я снял второй ботфорт и принялся стягивать ненавистные штаны, отдавившие мне внизу всё что можно. Панталоны настолько плотно прилегали к телу, что я стащил их вместе с трусами, и, как назло, в это мгновение в дверь постучали.

– Эм… сейчас! Не входите! – засуетился я и, сняв покрывало с кровати, обмотал им нижнюю часть тела.

Открыв дверь, я увидел на пороге целую делегацию: парень в чёрном смокинге стоял первым и держал поднос, из-за его спины выглядывали Игорь и Артём. Я отошёл назад, и незнакомец быстро подбежал и поставил поднос на столик. Приятный запах горячей еды пронёсся мимо меня. Мужчина открыл крышку подноса, и я увидел большую тарелку макарон под соусом и рядом маленькую тарелку с несколькими котлетами. Игорь и Артём медленно вошли следом за мужчиной.

– Откуда? – удивлённо спросил я, глядя на источающую божественный аромат пищу.

– Из кухни. Парни разогрели и решили тебе принести, – улыбнувшись, хмыкнул Игорь.

– Мы не вовремя? – тихо спросил Артём, глядя на мои валяющиеся штаны с приклеенными к ним трусами.

– Может, тут и гардероб есть? Я бы с удовольствием перелез во что-то другое… – спросил я смущённо смотрящего на мою юбку из покрывала командира.

Артём что-то проговорил по-английски иностранцу, и тот тут же скрылся в коридоре.

При взгляде на овальные, чуть красноватые котлеты меня слегка передёрнуло:

– Человечина, что ли?!

– Нет. Красная рыба, – усмехнувшись, ответил Игорь. – Мы уже спросили наших новых друзей о природе мяса на кухне.

Неловко посмотрев на манящую еду и парней, я вежливо предложил им угоститься, однако ребята столь же вежливо отказались, сообщив, что уже перехватили на кухне.

– Может, хоть душ тогда? – кивнув в сторону ванной, снова предложил я, присев на край кровати.

– А ты думаешь, один тут король? – засмеялся Игорь. – У нас в каютах тоже есть.

– Но в целом неплохо устроился, – бродя по каюте и разглядывая картины на стенах, довольно произнёс Артём.

– Как ты? – тихо спросил Игорь, присев на стул напротив меня.

– Нормально. Перекушу, посплю – и как новенький.

– Было круто, Саша… я думал, это всё… нас там по одному так и порежут.

– В лучшем случае, – тихо добавил Артём, всё ещё безотрывно разглядывая одну из картин.

– Кстати, да… – задумчиво хмыкнул Игорь. – Сочувствую по поводу твоего начальника.

Память снова воспроизвела картину кровавой экзекуции в камере, и я на мгновение тряхнул головой и зажмурился.

– Надеюсь лишь, что он не сильно мучился… – прохрипел я, всё ещё вспоминая выражение лица Саныча. По телу пробежали мурашки.

– Да… в отличие от Дани и Витальки, ему пришлось несладко, – подойдя к нам, тяжело вздохнул Артём.

Всколыхнувшись, я с сожалением посмотрел на неприятно нахмурившихся командира и Игоря.

– Блин, мужики… не знаю, что сказать… держитесь, – опустив голову, принялся выдавливать я из себя слова сочувствия. – Хотел бы я знать их лучше… как и всех вас… но я всегда буду им благодарен за всё… как и вам…

Почтительно выдержав небольшую паузу, я посмотрел на парней и встретил их тёплые, посланные в мой адрес взгляды.

– Данил был классный… вежливый… всё время на позитиве, на подъёме. А Виталий… мне казалось, что у нас с ним, наконец, всё налаживалось. У хранилища я понял, что был ему не безразличен… я так и не успел поговорить с ним по-человечески.