Текст книги "Избранные работы (сборник)"

«Этот выбор основывается на оценке и сопоставлении ожидаемых результатов принятия тех или иных альтернатив с точки зрения целей (или цели), поставленных в решаемой задаче. Для принятия решения необходимы: четко поставленная цель, список альтернативных возможностей и правила их выбора, т. е. в общем случае критерий качества выбора решения, знание факторов, которые могут повлиять на результат при принятии того или иного решения»[285]285
  Лопатников Л. И. Экономико-математический словарь. М., 2003, с. 310.


[Закрыть].

Совершенно очевидно, что на практике решение как результат выбора неразрывно связано с процессом его принятия. Связь это настолько тесна, что, видимо, само решение и процесс его принятия можно разграничивать лишь на научном и (или) дидактическом уровнях. «В самом общем виде принятие решения представляет собой формирование последовательности действий для достижения определенной цели на основе преобразования некоторой информации об исходной ситуации»[286]286
  Д. Н. Завалишина, Б. Ф. Ломов, В. Ф. Рубахин. Уровни и этапы принятия решения //Проблемы принятия решения. М., 1976, с. 17.


[Закрыть].

В литературе по исследованию систем управления, чаще всего, принятие решения рассматривается как процесс, состоящий из пяти следующих этапов[287]287
  Мыльник В. В., Титаренко Б. П., Волочиенко В. А. Исследование систем управления. М., 2006.


[Закрыть]:

1 этап – диагностика проблемы.

Диагностика проблемы начинается с осознания и установления затруднений или имеющихся возможностей. Для того необходимо собрать и проанализировать необходимую внутреннюю и внешнюю релевантную (относящуюся конкретно к возникшей проблеме) информацию. Ее анализ позволяет понять сущность проблемы и четко ее сформулировать.

Для наглядности интерпретации этих положений на принятие решений при Уголовно-процессуальном исследовании преступлений можно привести следующие примеры.

На месте обнаружения трупа потерпевшего, погибшего в результате произведенных в него выстрелов, обнаружены две стреляные гильзы от патронов к пистолету ПМ, само же огнестрельное оружие, из которого произведены выстрелы, отсутствовало.

Очевидно, что одна из первоначальных проблем, возникающих перед следователем в данной ситуации – установление оружия, из которого эти выстрелы произведены, что позволит связать его владельца с совершенным убийством.

Иванову предъявлено обвинение в совершении преступления, относящегося к средней тяжести. Перед следователем возникает проблема избрания обвиняемому меры пресечения.

2 этап – формулировка критериев (стандартов) и ограничений.

Ограничения, пишут специалисты в области исследования систем управления, обычно имеют внутренний и внешний характер. Первые из них находятся внутри организации, например, ограниченность ресурсов. Вторые, содержатся во внешней среде организации. К ним, по их мнению, относятся, например, ограничивающие внешнюю деятельность организации законы.

Однако, как нам представляется, в области правоприменения, в том числе и в уголовном судопроизводстве, эти ограничения носят иной характер.

«Ограничивающие внешнюю деятельность» профессиональных участников уголовного процесса законы выступают для них в виде глубинных внутренних ограничений. В частности, лица и органы, осуществляющие уголовное преследование, а потому вынужденные непрерывно в процессе его принимать соответствующие решения (как процессуальные, так и тактические) в этой своей деятельности «скованы» требованиями Уголовно-процессуального закона – они могут действовать так, и только так, как им предписывает Уголовно-процессуальный закон. Любое его нарушение лицом или органом, принимающим в процессе этой деятельности решение (таковых в соответствующей литературе для краткости обозначают как ЛПР), влечет применение процессуальных санкций в виде признания принятого решения незаконным или необоснованным, а сформированных в ходе их реализации доказательств – недопустимыми доказательствами.

Для адвокатов-защитников, т. е. лиц, принимающих решения в процессе профессиональной защиты от уголовного преследования, критерием налагаемых на них внутренних ограничений на это является законодательное положение о том, что в процессе своей деятельности они могут использовать любые средства и способы защиты кроме тех, которые запрещены УПК.

В этом отношении мы всецело согласны с мнением Ю.П. Гармаева, что «пределами правомерной деятельности, «красными флажками», линию которых не вправе преступать ни один защитник, помимо норм профессиональной этики, является деятельность, прямо запрещенная нормативными актами законодательства. К числу таких актов относятся Уголовно-процессуальный кодекс, Кодекс об административных правонарушениях, Закон об адвокатуре, Кодекс профессиональной этики. Важнейшим нормативно-правовым актом, определяющим «красную черту» между законной и незаконной, точнее преступной, защитительной деятельностью, является Уголовный кодекс Российской Федерации»[288]288
  Гармаев Ю.П. Преступления, совершаемые недобросовестными адвокатами в сфере уголовного судопроизводства (см. в: СПС «Консультант плюс»).


[Закрыть].

По нашему глубокому убеждению, к числу внутренних ограничений при принятии решений в области уголовного судопроизводства следует отнести также необходимость неукоснительного соблюдения при этом ЛПР требований общей и судебной этики, ибо именно к их выбору и реализации в уголовном процессе более, чем к любому другому виду деятельности, относятся известные слова «формально правильно, а по существу – издевательство».

Внешними ограничениями для принятия решений в уголовном судопроизводстве, видимо, следует признать осуществление этой деятельности ЛПР в условиях противодействия, иногда весьма активного, со стороны ЛПР, имеющих иные профессиональные и личные интересы в уголовном деле (об этом несколько подробнее будет говориться далее). К ним же, думается, следует отнести и «ограниченность ресурсов», которая, на наш взгляд, наиболее существенно сказывается при принятии не столько процессуальных, сколь «чисто» тактических и методических решений, обусловливающих тактику и методику уголовного преследования и профессиональной защиты от него.

3 этап – определение альтернатив.

В идеале, считают специалисты в области теории принятия решений желательно выявить все реально возможные способы действий по устранению причин возникновения проблем. Однако (и они обосновывают, почему) на практике достаточно часто вместо поиска всех реально возможных альтернативные решений генерируются альтернативы до тех пор, пока не появится одна или несколько альтернатив, удовлетворяющие определенному минимальному стандарту. Из них и делается выбор одного решения, которое позволяет снять проблему.

Для ЛПР в области уголовного судопроизводства формирование набора альтернативных решений, думается нам, предопределятся несколькими факторами. В первую очередь, альтернативами и возможностями, которые предоставляет ему для того Уголовно-процессуальный закон, перечень которых, в ряде случаев конечен.

Скажем, для принятия процессуального решения по результатам рассмотрения сообщения о преступления УПК предусматривает возможность выбора одного из следующих решений:

1. о возбуждении уголовного дела в установленном им порядке;

2. об отказе в возбуждении уголовного дела;

3. о передаче сообщения по подследственности или в суд при условиях им предусмотренных (ст. 145 УПК).

Диапазон мер пресечения обвиняемому, одну из которых может выбрать лицо, формирующее по этому поводу набор альтернатив, также в исчерпывающем виде приведен в ст. 98 УПК.

Большую свободу в формирования альтернатив представляет процесс принятия собственно тактических и методических решений, ибо они в принципе не могут быть опосредованы в Уголовно-процессуальном законе.

В контексте рассматриваемой здесь проблемы сразу заметим, что у нас резкое неприятие вызывает положение ч. 2 ст. 189 УПК. Как известно, в соответствии с ним «следователь свободен в выборе тактики допроса», не считая постановки наводящих вопросов.

На практике это положение может быть воспринято как своеобразная индульгенция для применения следователями тактических приемов, не соответствующих критериям их допустимости (об этом в силу значимости этой проблемы будет подробнее говориться далее).

Рекомендации по их «набору», обоснование рациональности выбора одной из них в той или иной следственной ситуации при исследовании преступлений отдельных видов составляет предметную область соответствующих разделов науки криминалистики.

Если для иллюстрации этого положения продолжить рассмотрение приведенного выше примера об обнаружении гильз от патронов к пистолету ПМ на месте совершенного убийства, то возможные альтернативы для установления экземпляра пистолета, из которого они стреляны, видимо, следующие:

а) проверка всех пистолетов ПМ, находящихся на легальном вооружении в стране по соответствующим видам регистрации (в частности, по пуле-гильзотекам);

б) выемка всех пистолетов ПМ, находящихся на вооружении в органах милиции и военных частях, в первую очередь, дислоцированных неподалеку от места происшествия, с последующим проведением по ним идентификационных судебно-баллистических исследований;

в) незамедлительное назначение и производство судебно – баллистической экспертизы на предмет диагностическое исследования обнаруженных гильз для установления индивидуальных особенностей ствола, из которого были произведены выстрелы патронами, снаряженными этими гильзами. После чего с участием специалиста в области судебной баллистики осмотр и выемка в указанных органах тех экземпляров оружия, которые имеют выявленные особенности, и производство судебной баллистической идентификационной экспертизы по этим стволам для разрешения вопроса, из какого из числа предоставленных эксперту экземпляров пистолета ПМ выстреляны гильзы, обнаруженные на месте происшествия?

4 этап – оценка альтернатив

После составления набора возможных альтернатив осуществляется их «перебор», оценка с точки зрения обоснованности, допустимости и, если не оптимальности, то рациональности той или иной из них для разрешения возникшей перед ЛПР проблемы. При этом в первую очередь определяются достоинства и недостатки каждой из этих альтернатив и возможные последствия от реализации. В тоже время реально, что очевидно, и что также считают и специалисты в теории принятия решений, в большинстве случаев однозначное сопоставление всех альтернатив практически невозможно: все они имеют свои преимущества и недостатки.

В рассматриваемом примере, скажем, первая из формулированных альтернатив весьма трудоемка; более того, есть вероятность, что использованный при совершении убийства экземпляр пистолета в надлежащем порядке не был отстрелян. Реализация второй возможной альтернативы, и это очевидно, не только также трудоемка, но и связана с массой организационных, процессуальных и других сложностей. Третья из них чревата тем, что основана лишь на «дедуктивном», возможно ошибочном, допущении о совершении преступления из одного из пистолетов ПМ, из числа стоявших на вооружении в одной из названных выше организаций.

5 этап – окончательный выбор решения

Если проблема была правильно сформулирована, альтернативные варианты решений были полностью сгенерированы и тщательно оценены, то выбор делается сравнительно просто – выбирается альтернатива с наиболее благоприятными общими последствиями.

В большинстве же случаев на практике имеется множество причин, приводящих к тому, что ни одна из рассматриваемых альтернатив не обеспечивает оптимального решения проблемы. Иными словами, выбирается направление действия, являющееся приемлемым, но не обязательно наилучшим из возможных. Главное при этом, как нам представляется, заключается в том, чтобы сделанный выбор «не был безвозвратным», не исключал бы возможности реализации при необходимости других сформированных вариантов решения проблемы.

Именно поэтому практически любое решение о действии в проблемной ситуации выбирается на основе интуиции и суждения, требует от ЛПР определенных эмоционально-волевых качеств – хладнокровия, решительности, чувство ответственности, и т. п.[289]289
  См. Завалишина Д. Н. Оперативное мышление и принятие решения // Проблемы принятия решений, с.106.


[Закрыть].

В анализируемом примере следователь, отчетливо понимал, что ни одна из сформированных им альтернатив по выше названным причинам не является оптимальной. Однако он принял решение остановиться на последней из них, предполагая в случае, если это решение не приведет к рациональному установлению оружия, из которого были произведены смертельные выстрелы, перейти по очереди к реализации другим.

Делая такой выбор, следователь основывался исключительно на логической посылке (которая, заметим, несомненно, могла оказаться и ошибочной), что вряд ли в сельской местности, где было совершенно убийство, мог оказаться человек, обладающий пистолетом ПМ, не имеющий отношения к службе в указанных ведомствах.

В данном конкретном случае это решение следователя оказалось оптимальным: владелец искомого пистолета был установлен в течение двух суток и изобличен в совершении этого преступления.

Особое место среди этих качеств, которые самым существенным образом влияют на всю эффективность этой интеллектуальной деятельности, занимают такие как: интеллект ЛПР, его креативность, опыт как жизненный, так и деятельности в соответствующем статусе в уголовном судопроизводстве (следователя, адвоката, судьи т. д.), знание им тактики и методики Уголовно-процессуального исследования преступлений.

К примеру (относительно последнего положения): по изученным нами уголовным делам возможность идентификации личности дактилоскопированного неопознанного трупа по дактилоскопическим отпечаткам на различных предметах в квартире, которую занимал исчезнувший человек (как одна из возможных альтернатив принятия соответствующих следственных решений) не рассматривалась ни одним из следователей, имевших стаж до 5 лет. Более же опытные следователи эту возможность учитывали, а затем реализовывали основанные на данной альтернативе свои процессуальные и тактические решения.

Однако, зачастую, решение как выбор из возможных альтернатив разрешения проблемы смешивают с самим результатом этого выбора, что, на наш взгляд, нельзя признать теоретически полностью корректным. Более того, в ряде случаев под решением понимают не столь выбор как таковой, а форму, в которой этот результат выбора той или иной из возможных альтернатив выражается.

Именно так обстоит дело, в частности, с решениями в сфере уголовного судопроизводства.

Более тридцати лет тому назад П. А. Лупинская определила уголовно – процессуальное решение как «облеченный в установленную законом процессуальную форму правовой акт, в котором орган дознания, следователь, прокурор, судья или суд в пределах своей компетенции в определенном порядке дают ответы на возникшие по делу правовые вопросы и выражают властное волеизъявление о действиях, вытекающих из установленных обстоятельств и предписаний закона, направленных на достижение задач уголовного судопроизводства»[290]290
  Лупинская П. А. Решения в уголовном судопроизводстве. Их виды, содержание и формы. М., 1976, с. 18.


[Закрыть].

По существу, таким же образом решение определяется и в Уголовно-процессуальной литературе последних лет: «Под решениями в уголовном судопроизводстве, – пишут авторы фундаментального «Курса уголовного судопроизводства», – следует понимать направленные на достижение его целей правоприменительные акты, которые отвечают требованиям законности и обоснованности и содержат обязательные для исполнения властные волеизъявления и выводы по правовым вопросам, возникающим в процессе возбуждения, расследования, рассмотрения и разрешения уголовного дела»[291]291
  Курс уголовного судопроизводства. Учебник в 3 томах / под ред. В. А. Михайлова. Москва – Воронеж, 2006, т. 1, с. 793 (авторы главы С. П. Ефимичев и П. С. Ефимичев). См., также: Зеленецкий В. С., Глинская Н. В. Теория и практика обоснования решений в уголовном процессе Украины. Харьков, 2006, с. 20., и др.


[Закрыть].

Сразу же скажем, что вряд ли верно внесение в нее авторами указания на то, что процессуальные решения это лишь те из них, которые «отвечают требованиям законности и обоснованности». Даже незаконное и необоснованное процессуальное решение вплоть до его отмены является решением обязательным для исполнения.

Подобную ошибку допустил в своем диссертационном исследовании и С. А. Поддубровский, полагающий, что «обвиняемым лицо может стать только сразу после подписания уполномоченным на то лицом законного и обоснованного постановления о привлечении в качестве обвиняемого…»[292]292
  Поддубровский С. А. тактика привлечения в качестве обвиняемого и предъявления обвинения. Дисс. … к. ю. н. Волгоград, 2008, с. 47.


[Закрыть]. До отмены даже незаконного и необоснованного постановления лицо в отношении которого оно вынесено, находится (что очевидно) в процессуальном статусе обвиняемого.

Приведем самый «экстремальный» гипотетический пример в этом отношении: если суд, по существу незаконно и необоснованно осудил подсудимого, его приговор вплоть до его отмены подлежит неукоснительному исполнению со всеми негативными для осужденного последствиями (скажем, изменением меры пресечения ему с подписки о невыезде на содержание под стражей).

Однако думается, такой подход к определениям этого понятия неточен в целом. В них, как представляется, отражена наиболее существенная, но далеко не единственная грань Уголовно-процессуальных решений. Далеко не все из них облекаются в форму правоприменительных, правовых актов в узком значении этого термина.

И здесь представляется необходимым хотя бы вкратце высказать свое мнение о сущности понятия «акт», и «процессуальный акт», в частности.

Согласна латинской юридической фразеологии понятие «akum» (акт) имеет два значения: поступок или действие; официальный документ, запись, протокол[293]293
  См.: Латинская юридическая фразеология. М., 1979, 11.


[Закрыть].

По В. И. Далю слово акт «принято в значении бумаги, заключающей в себе постановление, решение, сделку, свидетельство, грамоту, документ, письмо»[294]294
  Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. М., 1989, Т. 1, с. 9.


[Закрыть]. Такое же значение вкладывается в это понятие и в современном русском языке[295]295
  См.: Новая российская энциклопедия в 12 томах. М., 2005, Т. 2, с.233.


[Закрыть].

Иными словами, письменный акт – это либо некое постановление (решение), либо документ (свидетельство), опосредующее некое проведенное действие. С этих позиций вполне правомерным является рассмотрение процессуального акта в следующих двух «ипостасях»: а) как решения, в котором обосновываются и даются ответы на правовые вопросы, возникающие в судопроизводстве; б) как действия профессиональных участников процессуальной деятельности, облеченные в процессуальную форму и закрепленные в процессуальном документе[296]296
  См.: Григорьев В. Н., Победкин А. В., Яшин В. Н. Уголовный процесс, с. 267.


[Закрыть].

Скажем, решение о производстве допроса, предъявления для опознания, многих иных следственных (судебных) и процессуальных действий не требуют предварительного его облечения в форму еще какого-либо отдельного процессуального акта.

Следует в этой связи согласиться с Н. В. Глинской, что в таких случаях о том, что решения о производстве таких следственных действий принималось «можно судить лишь на основе факта совершения и результатов производства конкретного следственного либо иного процессуального действия»[297]297
  Зеленецкий В. С., Глинская Н. В. Указ. соч.,с.16.


[Закрыть].

Даже такое принципиальное решение, как полный или частичный отказ прокурора в суде от поддержания государственного обвинения отражается лишь в протоколе судебного заседания[298]298
  Заметим, что, п. 3.5 Приказа Генерального прокурора Российской Федерации от 20 ноября 2007 г. № 185 предписывает государственным обвинителям представлять отказ об обвинения суду в письменной форме, однако не указывает ни наименования, ни на форму этого процессуального решения // Прокурорский надзор. Учебное пособие/ под ред. В. А. Панюшкина. Воронеж, 2008, с.560.


[Закрыть]. В нем же фиксируются и так называемые «протокольные» определения, принимаемые судом в процессе рассмотрения уголовного дела без удаления для того в совещательную комнату.

Возвращаясь с учетом высказанных замечаний к рассмотрению поставленного выше вопроса о сущности Уголовно-процессуального решения, мы полагаем, что, видимо, более точна, чем выше приведенные дефиниции П. А. Лупинской и С. П. и П. С. Ефимичевых, формулировка действующего Уголовно-процессуального закона, не связывающая напрямую процессуальное решение с формой его облечения. В соответствии с ней процессуальное решение есть «решение, принимаемое судом, прокурором, следователем, дознавателем в порядке, установленном настоящим Кодексом» (п. 33 ст. 5 УПК РФ).

УПК в той же статье опосредует и раскрывает содержание следующих письменных форм, в которые облекаются соответствующие процессуальные решения: вердикт, заключение суда, избрание меры пресечения, определение, постановление, представление, приговор, согласие.

К сожалению, закон не содержит определений таких весьма значимых форм процессуальных решений, как протокол, уведомление о подозрении в совершении преступления, обвинительный акт и обвинительное заключение, что в ряде случаев ведет к разночтениям в понимании сущности этих процессуальных решений[299]299
  О некоторых связанных с этим проблемах будет говориться далее в соответствующих местах нашей работы.


[Закрыть].

Будучи гносеологически и, во многом, психологически единым, принятие решений в управленческой, экономической и других отдельных сферах и областях деятельности, несомненно, приобретают специфический характер, что предопределяется многочисленными факторами, анализ которых, тем не менее, в задачи данной работы не входит.

Основные специфические отличия решений, принимаемых в уголовном судопроизводстве (отдельные из них уже вкратце использовались для иллюстрации процесса принятия решений в целом), заключаются, на наш взгляд, в следующем. Сразу скажем, что они во многом между собой взаимосвязаны и взаимообусловлены.

– есть Уголовно-процессуальные решения, а есть решения, принимаемые в уголовном процессе.

Первые из них, как о том говорит приведенная выше статья УПК, принимаются судом, прокурором, следователем, дознавателем. Иными словами, они принимаются лицами (органами), наделенными властными полномочиями, обеспечивающими как возможность их выполнения, так и их обязательность для лиц (органов), которых принятые решения касаются.

Однако это, отнюдь, далеко не означает, что другие участники уголовного судопроизводства, как профессиональные, так и непрофессиональные, не являются субъектами практически непрерывного процесса принятия решений. Диапазон их ограничен лишь рамки судопроизводства – от решения задержанного давать или не давать показания в отношении возникшего подозрения до решения адвоката о необходимости и целесообразности кассационного или надзорного обжалования постановленного в отношении его подзащитного приговора.

Иное дело, что решения названных лиц, сами по себе не являясь юридически властными, в тоже время, как правило, требуют своего правового разрешения – обязательного принятия по их существу Уголовно-процессуального решения, которое, особо подчеркнем, должно носить законный и обоснованный (мотивированный) характер. Однако заметим, в любом случае они требует от должностного лица, уполномоченного на принятие Уголовно-процессуального решения, тактического решения (о них будет говориться ниже).

– эти решения касаются разрешения проблем Уголовно-процессуального исследования преступлений, а потому лежащих в пределах предмета доказывания по уголовному делу в целом и каждого из им очерченных обстоятельств в частности, с позиций профессиональных и личных интересов и процессуального статуса (полномочий и обязанностей) ЛПР.

Скажем, Уголовно-процессуальные решения прокурора, следователя, дознавателя предопределены их функцией в уголовном судопроизводстве, целенаправленны если не на оптимальное, то наиболее рациональное уголовное преследование. Эта же направленность обусловливает характер принятия решений потерпевшим, гражданским истцом и их представителей, также отнесенных УПК к стороне обвинения.

Решения, принимаемые представителями стороны защиты, имеют, что очевидно, противоположную направленность в Уголовно-процессуальном исследовании преступлений. К таковым ЛПР закон относит обвиняемого, его законного представителя, защитника, и других перечисленных в п. 46 ст. 5 УПК лиц. Нет сомнений, что решения, принимаемые этими лицами, во многом предопределяют весь ход и сложность производства по уголовному делу, качество Уголовно-процессуального исследования преступления на всех его стадиях и этапах (так, признание подозреваемым своей вины в инкриминируемом ему преступлении, подтвержденное объективными доказательствами, в высокой степени оптимизирует этот процесс; отказ этого же лица в суде от ранее данных «признательных» показаний, естественно, в определенной степени его усложняет, и т. п.).

В тоже время, из числа этих решений наибольшее значение имеют, как представляется, решения, принимаемые адвокатом – защитником обвиняемого (подсудимого) – единственным субъектом уголовного судопроизводства, осуществляющим профессиональную защиту лица, подвергающегося уголовному преследованию. По существу, именно в них, как правило, аккумулируются и облекаются в надлежащую (профессионально организованную) процессуальную форму все решения, принимаемые по делу отдельными представителями стороны защиты.

При этом заметим, что правовая обязанность адвоката практически в любых ситуациях в своих решениях придерживаться процессуальной позиции своего доверителя, даже в случаях очевидной ее несостоятельности, а иногда и противоречия закону[300]300
  Например, подзащитный заявляет отвод судье, рассматривающему делу по существу, по причине, что данный судья в досудебном производстве решал вопросы об избрании в отношении него меры пресечения в виде содержания под стражей и ее продления, хотя, как известно, такого основания для отвода судьи УПК не содержит.


[Закрыть], не может не влечь возникновения у него, так называемого, когнитивного диссонанса, зачастую, в существенной мере усложняющего его профессиональную деятельность.

Все Уголовно-процессуальные решения суда имеют цель осуществления правосудия по уголовным делам посредством выбора и формулирования конечных выводов (решений) по результатам Уголовно-процессуального исследования преступлений, проводимого в условиях состязательности сторон. Последнее же, в свою очередь, предопределяет то, что ряд принимаемых судом текущих (промежуточных) процессуальных решений имеют именно эту направленность – обеспечения им необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (ст. 15 УПК).

– Все принятые в уголовном судопроизводстве решения отражаются в формах процессуальных актов, предусмотренных законом для каждого из них.

Сразу оговоримся, что данное положение относится как к собственно процессуальным, так и к тактическим решениям ЛПР (о чем более подробно будет говориться чуть ниже).

В досудебном производстве любые процессуальные решения субъектов, осуществляющих уголовное преследование – прокурора, следователя, дознавателя, опосредуются в двух основных формах – протоколов (следственных и иных процессуальных действий; о них подробнее также будет говориться позже) и постановлений (за исключением обвинительного заключения и обвинительного акта – п. 25 ст. 5 УПК). Спектр таких постановлений чрезвычайно разнообразен.

В частности, применительно к деятельности следователя они оформляют его решения о «по вопросам, определяющим движение уголовного дела (его возбуждение, приостановление, прекращение и др.), процессуальное положение участвующих в деле лиц (предъявление обвинения, признание потерпевшим и т. п.), меры пресечения, производство отдельных следственных действий и некоторые другие аспекты производства предварительного расследования»[301]301
  Белкин Р. С. Криминалистическая энциклопедия. М., 2000, с. 167.


[Закрыть].

А потому неслучайно, что в перечне бланков процессуальных документов с июля 20003 г. составлявших гл. 57 УПК, из 169 приложений, посвященных досудебному производству по уголовным делам, подавляющее большинство представляли образцы постановлений. Кроме того в перечне бланков процессуальных документов судебного производства из 63 приводимых образцов 13 первых также посвящались постановлениям суда, выносимых им при осуществлении контроля за решениями, принимаемым в досудебной стадии уголовного судопроизводства (от постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и постановления о временном отстранении обвиняемого от должности до дачи разрешения на проведение отдельных следственных действий и оперативных мероприятий).

Перечень их был открытым: специально оговаривалось что при отсутствии требуемого процессуального документа в приводимом перечне он составляется с соблюдением структуры и требований, предъявляемым к аналогичному (как мы понимаем, наиболее близким к составляемому) процессуальному документу (ст. 475 УПК).

К примеру, и тогда у следователей была, и в настоящее время зачастую встречается необходимость в вынесении постановления об уточнении установочных данных лица с которыми были произведены отдельные следственные или другие процессуальные действия (скажем, в случае, если на первоначальном допросе задержанный умышленно назвался вымышленной фамилией либо, если в процессе предварительного расследования в связи с замужеством женщина изменила фамилию, под которой она ранее принимала в этих действиях участие, и т. п.). Однако гл. 57 УПК такого бланка не содержала.

Практически ровно через четыре года, ФЗ от 05.06. 2007 г. глава 57 УПК была признана утратившей силу.

Нам неизвестны подлинные причины принятия законодателем последнего решения. Однако полагаем, что при всех редакционных недостатках, некой усложненности этих бланков, а в ряде случаев и прямого несоответствия регламентируемых в отдельных из них предписаний тексту содержательной части УПК[302]302
  В частности, ст. ст. 60, 177, 178 и др. УПК, указывают, что понятые участвуют в производстве следственных действий. В соответствующих же бланках (к примеру, приложения 85, 107 и др.) более, по нашему убеждению, точно отражалось, что понятые не участвуют, а присутствуют при их производстве.


[Закрыть], эта новелла носила позитивный характер и учитывала реалии практики современного уголовного судопроизводства, в частности, повышенную значимость соблюдения в нем Уголовно-процессуальной формы и, увы, квалификацию многих его профессиональных участников.

В судебном производстве по конкретным уголовным делам в форме постановлений выступает любое решение, выносимое судьей единолично (за исключением приговора). В такую же процессуальную форму облекаются решения, выносимые президиумом суда при пересмотре соответствующего судебного решения, вступившего в законную силу (п. 25 ст. 5 УПК).

Заметим, что в форме Постановлений выступают и руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, и решения Конституционного Суда РФ, в том числе и по вопросам уголовного права и уголовного процесса. Однако признать их процессуальными решениями в области уголовного судопроизводства в узком смысле этого понятия (т. е. в смысле, придаваемом ему ст. 5 УПК) вряд ли возможно.

Основные требования, предъявляемые Уголовно-процессуальным законом, к постановлениям, выносимым соответствующими должностными лицами в досудебном и судебном производстве по уголовному делу, заключаются в их законности, обоснованности и мотивированности (ч. 4 ст. 7 УПК)[303]303
  См. об этом: Зеленецкий В. С., Глинская Н. В. Указ. соч.; Манаев Ю. В. Законность и обоснованность процессуальных решений следователя. Волгоград, 1977; Муравин А. Б. Проблемы мотивировки процессуальных решений следователя: Автореф. дисс. … к. ю. н. Харьков, 1988.


[Закрыть].

Первые из них заключают в себе решения о самом процессе расследования уголовного дела (о его возбуждении, предъявлении по нему обвинения, избрании меры пресечения, продлении срока следствия, содержания под стражей, окончании расследования без составления по делу обвинительного заключения и т. п.).

В форму постановлений облекаются также решения о производстве отдельных следственных действий, как наиболее сложных по своей структуре (назначение судебной экспертизы), так и в большей степени, чем другие, затрагивающих права личности (о производстве обыска или выемки, освидетельствовании, получении образцов для сравнительных исследований и т. п.).

В этой же форме выражаются решения суда первой инстанции при осуществлении им своих полномочий в досудебном производстве по уголовному делу (избрание меры пресечения в виде содержания под стражей, домашнего ареста, залога, дачи согласия на производства обыска, осмотра в жилище и ряда других указанных в УПК следственных и процессуальных действий)[304]304
  Напомним, что в соответствии с п. 23 ст. 5 УПК решения, принимаемым по этим же вопросам судом кассационной инстанции, облекаются в форму определений.


[Закрыть].

Протоколы (о чем говорилось выше) опосредуют в себе не только сам факт принятия решения о производстве того или иного следственного и другого процессуального действия, но и его результаты. В этой же форме, в случаях, предусмотренных для того законом, выражается и ряд других решений, принимаемых по уголовному делу (скажем, приняв решение о том, что собранные доказательства достаточны для составления обвинительного заключения, следователь уведомляет об этом обвиняемого, о чем составляет протокол в соответствии с ст. 215 УПК).