Текст книги "Номады Великой Степи"

Тюркский каганат

В середине V века регион Алтайских гор оказался в руках у авар. Видимо стремясь укрепить там свое влияние, а заодно привнести новые технологии каган пересилил в Шорию около пятисот семей кузнецов и ремесленников, искавших в степи мира и спокойствия. Большинство переселенцев принадлежали к роду Волка (Ашина) из окитаившихся южных хуннов [Бичурин Н. Я.]. Хотя, судя по тотемному животному (рис. 31), к хуннам этот род попал все с того же Алтая, спасаясь от «соседнего владетеля». Похоже, это были потомственные плавильщики и кузнецы, волей судеб занесенные в Поднебесную, где они имели возможность обогатить свой профессиональный опыт, а заодно поближе познакомиться и с благами китайской цивилизации, и с «большой политикой». Как бы то ни было, но вернувшись в Шорию, род Ашина смог сплотить вокруг себя разномастную толпу алтайских «гномов», влачивших полурабское существование.

В первую очередь пришельцы постарались убедить всех в своем высоком, почти божественном проихождении. До нас дошли две мало схожие легенд о происхождении рода Ашина от волчицы [Гумилев Л. Н.], что скорей всего указывает на заимствование обеих этих легенд. На это же указывает и нарочитая демонстрация своего «родства с волком»: «В числе их был Ашина, человек с великими способностями, и он признан был государем: почему он над воротами своего местопребывания выставил знамя с волчьею головою – в воспоминание своего происхождения» [Бичурин Н. Я.]. Другими словами и легенды, и наглядная агитация, и даже попытка само имя рода перевести как «волк» – не что иное, как грамотная PR-компания, направленная на обоснование своей принадлежности к старейшим телеутским (динлинским) родам, чьим древним тотемом был волк. Правда «перевод» тюркского родового имени со смеси монгольского и ханьского диалектов: «По-тюркски волк – бури или каскыр, а по-монгольски шоночино. „А“ – префикс уважения в китайском языке», выглядит, мягко говоря, натянуто. Тем более, что упомянутый иероглиф действительно может выступать как префикс имён существительных, вот только обозначает он при этом: «1) префикс имён существительных, обозначающих различные категории родственных отношений; придаёт этим существительным как бы ласкательную форму (папаша; батюшка); 2) префикс личных имён, прозвищ, фамилий и титулов; в сочетании с числительным указывает на порядок старшинства по рождению детей в одной семье (Третий; Восьмой); 3) префикс звукоподражательных глаголов и междометий, выражающих вздох, стон, крик» [www.chinese-russian.com/dictionary/hieroglyph/963F]. Что уважительного в прозвище «волчишка»?

Конечно, одна только пропагандистская компания никак не смогла бы сплотить вокруг пришельцев местные племена. Сказался и приобретенный за время скитаний жизненный опыт и знания новых технологий, но главное возвышению пришельцев способствовал несомненный политический талант их старейшины Бумына.

Однако вернемся к событиям VI века и познакомимся с внешним фактором, позволившим тюркам в рекордно короткие годы воссоединить под своей властью всю Степь.

В 534 году империя Вэй, претендовавшая на гегемонию, как в Поднебесной, так и в Степи, распалась на две враждующие между собой части. На востоке власть узурпировал этнический китаец (хань) полководец Гао Хуань, на западе – наследник знатного сяньбийского рода Юйвэнь Тай. Последовавшая междоусобная война способствовала резкому усилению среди кочевников позиций аварского кагана Анагуя. В 540 году он окончательно разгромил Телеутское ханство и, по сути, стал полновластным хозяином всего Восточного крыла, а заодно во взаимоотношениях с южными соседями из униженного просителя превратился в нахрапистого вымогателя, принявшего в итоге сторону прокитайской Восточной Вэй. Теснимый союзниками Юйвэнь Тай остро нуждался в помощи номадов, в связи с чем отправил на Алтай, вновь поднявшийся на борьбу с аварами, своего эмиссара Ань Нопаньто. Однако к телеутам Нопаньто не попал, будучи перехваченный старейшиной шорцев Бумыном, оказавшимся к тому же земляком эмиссара. Бумын не мог упустить подвернувшийся шанс. Народу было объявлено: «ныне к нам прибыл посланник от великой державы, скоро и наше государство возвысится» [Бичурин Н. Я.]. В Западную Вэй было отправлено ответное посольство, а сам предводитель рода Ашина поспешил возглавить восставших телеутов. Ставку он сделал на то, что умел делать лучше всего – оружие и доспехи. Когда перед восставшими алтайцами появился небольшой (его народ включал «нескольких сот семейств»), но хорошо вооруженный отряд «в пластинчатых панцирях с длинными копьями» (рис. 33), да еще под знаменем с изображением волчьей головы, восставшие «немедленно изъявили полную покорность Бумыну» [Гумилев Л. Н.].

Рисунок 33. Слева: тюркская конница; справа: аварские воины; в центре: северо-алтайский легкий лучник, из числа восставших телеутов.

Так в одночасье Ашина Бумын из старейшины небольшого рода аварских «плавильщиков» стал ханом народа, насчитывающего «более 50.000 юрт», имеющего поддержку в лице императора Западной Вэй. Кроме того, в его руках оказалась Шория – основной источник производства оружия и доспехов для номадов. Все это позволило ему бросить вызов аварскому кагану. Но прирожденный политик предпочитал воевать с Каганатом по своим правилам, и на своей территории, для чего было необходимо спровоцировать Анагуя на карательный поход в горы Алтая. Здесь в горных распадках небольшая тяжелая конница тюрков при поддержке легких алтайских лучников имела хоть какое-то преимущество перед многочисленной и закаленной в боях легкой аварской конницей (рис. 33). И Бумын нашел замечательный ход. Поскольку Юйвэнь Тай обещал ему в жены «китайскую принцессу», то и от кагана он попросил «дать ему в жены царевну». Аварского посла, привезшего крайне оскорбительный ответ, он казнил, за что летом 551 года получил из царства Вэй царевну Чанлэ и еще больше укрепил свой авторитет среди номадов.

Авары не могли не отреагировать на провокацию и отправили в Шорию войска. В феврале 552 года Бумын, возглавив войска восставших, наголову разбил авар. Каган Анагуй покончил жизнь самоубийством. Часть аварской знать убежала в Северную Ци, к своему союзнику Гао Хуаню. Еще часть, видимо, преимущественно из юго-западных районов Аварского каганата (Джунгария и Таримская котловина) бежала на запад в Причерноморские степи. Оставшиеся князья провозгласили каганом Тефу.

После победы Бумын неожиданно умер, поставив этим красивую точку в своей блестящей политической карьере. Безродный старейшина аварских «металлургов», влачивших полурабское существование, своей смертью на пике успеха обеспечил себе место в истории как былинный герой, основатель новой династии. Собранный на следующий год курултай провозгласил каганом Сыцзиня (Кушу) – второго сына Бумына, который под именем Мухан-кагана (Мугань-каган) вновь после четырехвекового перерыва объединил под своей властью всю Степь от Сихотэ-Алиня до Карпат. «Новый хан был тверд, жесток, храбр, умен и ничем не интересовался, кроме войн» [Гумилев Л. Н.]. На избрание кагана по древним обычаям ненамеренно указывает китайский хронист: «При возведении государя на престол, ближайшие важные сановники сажают его на войлок, и по солнцу кругом обносят девять раз» [Бичурин Н. Я.]. Именно поэтому отсутствуют сведения о смерти или свержении Кэло, после смерти отца исполнявшего обязанности кагана, вплоть до избрания нового. Более того, в дальнейшем не избранный каганом Кэло под именем Истеми багатур-джабгу (кит. Исицзи), то есть помощника кагана возглавил объединение Западного крыла. По всей видимости, на курултай собрали старейшин со всей Степи. На это указывает и срок, понадобившийся для его подготовки (около года), а также то, что большинство народов степи безоговорочно признало власть нового «стоящего над командующими». Даже кидании, которые с момента разгрома юйвыньского союза племен (в 344 году) не вмешивались в «большую политику», сразу по избрании Кушу, разрывают вековые торговые связи с южными соседями и начинают войну против Северной Ци, предоставившей убежище аварам – смертельным врагам Мухан-кагана. Да и на западе степи гонимые авары обрели поддержку только у аланов, которые к тому времени стали полноценным европейским этносом, практически утратившим номадные обычаи.

Подданных нового правящего рода Ашина известны под самоназванием «тюрк» (кит. тюцзюе). Существует несколько гипотез происхождения этого имени. Наиболее вероятной мне кажется «тотемная гипотеза», трактующая название «тур-кут» как народ тура (Bos primigenius) – дикого быка олицетворявшего для номадов мощь и благородство. Отсюда, кстати, эпитеты: «буй-тур», «бага-тур», «батыр», «богатырь». Такой нейтральный термин, близкий по смыслу понятию «скотоводы», но с героическим оттенком, был остро необходим для самоопределения той многонациональной и разноязыкой общности номадов, которая кочевала в степях к концу Темных веков. Необходим, прежде всего, для отделения племен, верных традициям кочевых предков, от близких, а порой и вовсе родственных народов, ассимилированных, возникшими по периферии Степи «оседлыми» государствами: Когурё, Ци, Чжоу, Тогон, Царство эфталитов, Кавказская Алания… Правящая аристократия этих государств, происходила из кочевых племен, более того, часто принадлежала к древней элите номадов, но сами народы прочно «осели на землю». Нейтральный термин «тюрк» проводил границу, порой между членами одного племени, отделяя «пастухов скота» от «пастухов оседлого люда», и, в то же время, объединяя разные, часто враждующие между собой народы, не по этническому, а по культурологическому принципу. В этом смысле термин «тюрк» равнозначен по содержанию таким понятиям в индоевропейских языках как «номад», «скиф» и «кочевник».

После окончательного разгрома авар в 555 году, закончившегося казнью всего неподчинившегося взрослого мужского населения, тюрки присоединили к своей империи полукочевое царство Тогон, основанное в 312 году Мужун Туюйхунем.

Единственным серьезным противником объединения всех номадов под властью тюрок стали эфталиты. Потомки царских скифов, наследники кушанской и гуннской империй, «увлекшись» завоеванием Персии и Индии, в очередной раз утратили связи с миром Степи. Ранее подчинявшиеся эфталитам, северные племена, сохранившие традиции некогда могучей гуннской империи, судя по всему, без особого сопротивления признали власть тюркского кагана, и в 557году граница между тюрками и эфталитами проходила по Амударье. То есть, от вхождения в Тюркский каганат отказались только оседлые владения, входившие в состав империи гуннов. Эфталиты, как и их дальние европейские родственники аланы, слишком «глубоко вросли» в быт и культуру завоеванных оседлых народов (рис. 34), чтобы вновь возвращаться к полной лишений жизни номадов.

Приграничная война между тюрками и эфталитами продолжалась целое десятилетие. По сути это была борьба за доминирование, за раздел сфер влияния между наследниками древних скифских и гуннских империй и новой степной элитой. Ни та, ни другая сторона, в целом, не пытались существенно менять сложившиеся границы. Так что, как только разгромленные эфталиты низложили Гатфара177177
  Царь эфталитов в 540 – 565 гг.


[Закрыть] и признали себя вассалами персидского шахиншаха Хосрова178178
  Он же Анушширван – шахиншах из династии Сасанидов, правивший Персией с 531 до 579 года.


[Закрыть], что было равнозначно отказу от претензий на хаканский престол, война закончилась. При этом Хорезм179179
  Древний регион Средней Азии, включающий низовья Амударьи, плато Устюрти и частично Каракумы.


[Закрыть] и Мавераннахр180180
  Историческая область в Центральной Азии, в целом соответствующая междуречью Амударьи и Сырдарьи.


[Закрыть] вошли в состав тюркских владений, а земли к югу от Амударьи вошли в состав Персии.

Рисунок 34. Восточные гунны – эфталиты (VI – VIII вв.): 1 – знатный эфталит; 2 – согдийский воин; 3 – восточный перс. Реконструкции из альбома» Attila and nomad hordes».

Куда сложней пришлось аварам, которые были выбраны в качестве «козла отпущения». Именно на них была возложена вина за все беды постигшие номадов в Темные века. Истеми-джабгу приписывают следующее изречение: «Авары не птицы, чтоб, летая по воздуху, избегнуть мечей тюркских, они не рыбы, чтоб нырнуть в воду и исчезнуть в глубине морской пучины, они блуждают по поверхности земли. Когда покончу с эфталитами, нападу на аваров, и они не избегнут моих сил» [Гумилев Л. Н.]. Аварам действительно суждено было кануть в Лету, но только через 200 лет. Слава истребителя авар (они же обры-великаны русских былин) досталась фриульскому герцогу Эриху181181
  Один из лучших военачальников римского императора Карла Великого в 789 – 799 гг, чьи владения находились в итальянских Альпах.


[Закрыть], а не тюркскому багатуру. От истребления тюрками авар спас политический гений Баяна182182
  Аварский каган в 562 – 602 годах, обложил данью Византийскую империю и племена словен.


[Закрыть], ставшего аварским каганом в 562 году, да еще благая воля аланского вождя Саросия183183
  Правитель алан в середина VI века, выступивший посредником между Византией и аварами.


[Закрыть], поддержавшего их на начальном этапе. Видимо понимая бесперспективность противостояния всем объединенным народам Степи, Баян, оставив степи тюркам, ушел в Закарпатье, где бросил оставшиеся в его распоряжение силы на завоевание раздробленных славянских и германских племен. «Си же обри воеваху на словенех, и примучиша дулебы, сущая словены, и насилье творяху женам дулебьским…» [Храпачевский Р. П.]. В период своего наивысшего могущества границы Аварского каганата простирались от Эльбы до Альп, и от Причерноморья до Адриатики, но в Степь, ни Баян, ни его приемники благоразумно не лезли, даже в период междоусобиц в империи тюрков. В таком «виде» авары больше не представляли угрозы власти Ашина над тюрками, и их, как и эфталитов, оставили в покое.

На востоке империи Мухан-каган вел сходную политику, подавляя в зародыше любое противление верховной власти среди кочевников, но неохотно вмешивался в политику оседлых соседей. Он несколько раз совместно с сяньбийскими императорами Северной Чжоу ходил грабить царство Ци, и даже выдал за Юйвэня Юна184184
  У-ди (武帝) – Император-воин Северной Чжоу в 543 – 578 гг.


[Закрыть] свою дочь. Но, несмотря на все возмущения зятя, ограничивался только грабежами, не желая удерживать за собой захваченные земледельческие районы. Его устраивала завуалированная дань – согласно союзному договору империя Чжоу выплачивала тюркам ежегодно по 100 тысяч кусков шелковых тканей, да еще полученные в набегах трофеи. Избыток шелка каган пытался продавать персам и византийцам, но следовать по пути тохарских, хуннских и сяньбийских окитаившихся родов он явно не желал. И китайские, и византийские послы, побывавшие в ставке тюркского кагана, расположенной где-то на юге Алтая (разница в текстах легко объяснима – кочевая ставка кагана – не город, она переносится на новое место при перекочевках), единодушны как в описаниях быта, так и обычаев тюрков. Они практически не изменились со времен Модэ. В этом отношении дошедшие до нас свидетельства ханьского историка Сыма Цяня, жившего за столетие до Рождества Христова, и его византийского коллеги Меандра Протектора – современника Бумына и Мухан-кагана, удивительно точно совпадают, даже в деталях с бытописанием «татаро-монгол» во времена правления Чингисидов.

Мухан-каган умер в 572 году, создав огромную империю, объединившую всех кочевников от Желтого моря до моря Черного. Византия, Персия, Ци и Чжоу наперебой искали его благосклонности, а северокитайские царства, по сути, платили ему дань. В этом отношении он превзошел всех предшественников, «переплюнув» и скифские, и хуннские, и сяньбийские завоевания. Столь поразительный успех обеспечивался как благоприятным стечением внешних обстоятельств, так и целым рядом внутренних факторов, из которых хочется выделить три момента. Во-первых, это ряд нововведений в военной сфере: появление стремян и изогнутых клинков, что делало конницу значительно маневренней, позволяя в дополнение к таранному удару успешно сражаться в окружении как пеших, так и конных противников. Во-вторых, предельная политкорректность в отношении вошедших в каганат племен: независимо от способа вхождения все они становились равноправными участниками «кочевой конфедерации», особый статус имел только правящий род Ашина. И, наконец, в-третьих, это возрождение даже в мелочах древних, «выкованных» веками нелегкой кочевой жизни, и от того интуитивно понятных, законов и обычаев. После столетий междоусобиц и потрясений, все вновь было «как в старые добрые времена».

Новым верховным правителем тюрок был избран младший брат покойного, вошедший в историю как Таспар-каган (Тобо-кэхань). Он продолжил политику брата по возрождению древних традиций. Земли тюрок были поделены на три части. Центральной ставкой, располагавшейся в Алтайских горах, он управлял сам, а степи были поделены между его племянниками. Восточным крылом империи (толос) стал править Шэту, а Западные степи (тардуш) достались Бури-хану Дату (сын Истеми-кагана). Их статус соответствовал «вице-императору» и звучал как джабгу-каган или «малый каган» [Кляшторный C. Г., Лившиц В. А.]. Сыновья и другие племянники Таспар-кагана тоже управляли собственными улусами, но не автономными как почему-то считал Лев Николаевич Гумилев, а включенными в один из двух основных наделов (толос или тардуш). Такой владетельный «принц крови» носил титул «шад» и имел шанс быть в свою очередь избранным курултаем на «высшую должность», для чего ему и предоставлялось место и время продемонстрировать свои управленческие и военные таланты, что вовсе не освобождало его от подчинения старшим из рода Ашина – кагану и джабгу.

Таспар получил каганат в готовом виде: кочевники были объединены, с оседлыми соседями конфликты носили локальный характер и диктовались в основном либо стремлением тюрок прихватить «то, что плохо лежит», либо попытками Персии и Византии воспрепятствовать тюркскому тотальному господству над главной торговой артерией древней Евразии – Шелковым путем. И ту, и другую задачу с успехом решали джабгу-каганы: Дату – в Крыму и на Кавказе; Шэту – на севере Поднебесной. Единственной заботой почивавшего на лаврах предшественников Таспара была забота о том, чтобы «на юге два мальчика (Северная Чжоу и Северная Ци) были покорны нам, тогда не нужно бояться бедности» [Бичурин Н. Я.]. Видимо от скуки он увлекся ханьской культурой и буддизмом. На тюркский язык были переведены и записаны для Таспара некоторые сутры, построены буддийские храмы и монастыри, где сам каган принимал участие в обрядах. В конце 581 года Таспар-каган заболел и умер. Над местом его поминовения, в Оленьем урочище на берегу реки Баин-Цаган, в центре Хангайской горной страны, была воздвигнута стела с надписью, прославляющей деяния усопшего и его предшественников. Надписи на стеле были сделаны согдийском языке, а на задней плоскости стелы сохранились следы санскритской надписи письмом брахма – на языке центрально-азиатского буддизма. Так что собственной письменности у тюрков в то время еще не было. Как и во времена правления Тэмуджина в качестве писцов привлекались обученные грамоте и владеющие тюркским наречием жители Таримских оазисов, нанизанных на Шелковый путь, чаще всего – уйгурские купцы.

После смерти Таспара в крупнейшей по тому времени империи возникли споры о престолонаследии. Предложенная самим Таспаром кандидатура его племянника Тормэна (кит. Далобянь) не устроила старейшин, очевидно, он был последователем кагана в его увлечениях культурой и религией Поднебесной. Обвиненный в низкородном (по матери) происхождении, сын Мухан-кагана с титулом Або-хан был отправлен в земли беспокойных кыргызов, наверное, для «исправления». Новым каганом стал толос-джабгу Шэту, имевший более практичные представления о культуре и главное ресурсах северокитайских царств. Под именем Бага-Ышбара каган (кит. Шаболюе-кэхань) он правил до 587 года. Титул джабгу в Западном крыле он сохранил за тардуш-Бури-ханом Дату, который стал больше он известен под другим прозвищем – Кара-Чурин-Тюрк.

Пока Кара-Чурин, приходившийся двоюродным дядей правящему кагану, воевал с Византией за контроль над Боспором, на востоке сбылись худшие опасения покойного Таспар-кагана. В результате переворота была свергнута последняя сяньбийская династия, все Срединное царство оказалось объединено под властью боевого генерала Ян Цзяня185185
  Основатель династии Суй, сумевший объединить большую часть Поднебесной, правил в 581 – 618 гг.


[Закрыть], злейшего врага тюрок. Новая династия Суй, пришедшая на смену «двум послушным мальчикам», не собиралась платить дань каганату. Вместо этого Ян Цзянь, правивший под титулом Вэнь-ди (Культурный император), стал ремонтировать и укреплять Великую Стену.

Собрав 400 тысяч воинов, каган Шэту вторгся в Китай по всей границе, семь областей были полностью разграблены, но дальше вглубь территории тюрки проникнуть не смогли, причем не столько из-за сопротивления китайцев, сколько из-за внутренних распрей. Отправляясь на войну, Ышбара-каган решил «обезопасить тылы»: он разорил аймак Або-хана Тормэна и убил его мать – вдову Мухан-кагана. Сам Тормэн смог убежать и стал искать защиты у Кара-Чурин-Тюрка.

Действия кагана вызвали бурю возмущений в орде, многие спешили поддержать опального хана, даже родной брат кагана Чоллыг оказался на стороне повстанцев. Помимо бесчестного поступка по отношению к кузену, Шэту обвинили и в прекращении выплат дани от южных соседей и в военных неудачах, поскольку империя Суй оказалась неожиданно сильным противником. Первый по старшинству в роду и второй по должности в империи – тардуш-джабгу-каган снял войска с византийского фронта и передал их в распоряжение Тормэна. В том же 584 году Або-хан во главе стотысячного войска двинулся на восток, как снежный ком, обрастая по дороге недовольными политикой Ышбара кагана, а из Маньчжурской степи к нему на помощь выступили кидани.

Оказавшись в окружении врагов: повстанцев на севере и суйских войск на юге, Шэту запросил у Вэнь-ди мира, признавая суйского императора отцом, а себя сыном, что было равносильно вассальной присяге. Просьба была немедленно удовлетворена. Отрезанные повстанцами от снабжения войска кагана получили одежду и пищу, а заодно и военную помощь против Тормэна. Но самое главное Вэнь-ди понял, что расходы на войну с кочевниками в разы превышают те выплаты, которые делали предшественники, и согласился возобновить в прежнем объеме «подарки» номадам. Для «подсевшей» на китайские товары тюркской аристократии это стало решающим доводом в пользу действующего кагана.

Заключенный с империей Суй договор в Степи был воспринят как блестящая победа Бага-Ышбара-кагана, «поскольку дары императора были вполне реальны, а вассальная зависимость неощутима» [Гумилев Л. Н.]. Теперь уже от Тормэна стали отворачиваться вчерашние союзники – меркантильные интересы как всегда оказались сильней угрызений совести. Продвижение повстанцев на запад застопорилось. Верные Шэту войска при поддержке суйской армии нанесли повстанцам поражение и даже захватили Або-хана в плен, но повстанцы, названные Бичуриным «аймак Абов», в ответной вылазке «взяли в плен семейство» самого Ышбара-хана. Видимо при посредничестве китайцев произошел обмен пленными, потому что повторно Тормэн был взят в плен уже наследником Шэту. Бага-Ышбара хан умер в 587 году, возвращаясь с охоты на оленей в суйских владениях.

Новым владыкой тюрков стал младший брат Шэту, тот самый Чоллыг186186
  Ашина Чулохоу (阿史那处罗侯) правил восточными тюрками с 587 по 588 год.


[Закрыть], который в 584 году одним из первых поддержал Тормэна. Своей главной целью Чоллыг-Джагбу-Бага-хан видел восстановление целостности империи. При поддержке суйской вспомогательной армии ему удалось разбить повстанцев и пленить мятежного Або-хана, но при попытке вернуть под власть кагана практически отколовшееся Западное крыло – тардуш, он был убит стрелой.

В 588 году престол унаследовал сын Шэту Юн-Улуг187187
  Ашина Юнъюйлюй (阿史那雍虞闾) правил восточными тюрками с 588 по 599 год.


[Закрыть]. Надо отметить, что сроки, в которые проходил курултай (два в течении чуть более чем года), говорят о том, что в избрании кагана принимали участие далеко не все старейшины тюрок, а только центральная ставка, получившая название гёктюрк188188
  гёк (тюрк.) – синий, небесный, цвет символизирующий Север, традиционно использовался для обозначения центрального ядра тюрков.


[Закрыть]. В этой связи только китайцы признавали легитимность последних каганов. С точки зрения самих тюрок, уже Бага-Ышбара после 584 года был просто ханом, а уж его наследники тем более не имели прав на каганский = императорский титул.

Правление Юн-Улуга началось довольно удачно: ему удалось договориться с империей Суй об открытии приграничных рынков, что в разы увеличивало товарооборот между странами. Кара-Чурин в это время был занят на западе и в дела гёктюрков не лез. Он возобновил войну с Персией, но крайне не удачно. Его сын Янг-Суох во главе трехсоттысячной армии вторгся на территорию древней Бактрии, но под Гератом попал в ловушку устроенную Бахрамом Чубином189189
  Варахран VI – шахиншах Ирана в 590 – 591 гг.


[Закрыть] и был убит, а его сын Иль-тегин Буюрук – внук Тардуш-хана, попал в плен. И хотя, по заключении мира на прежних условиях, внук вернулся к деду, но военная мощь Кара-Чурина оказалось сильно подорвана: назад из персидского похода вернулся только каждый десятый тюркский воин. В 590—591 годах подданных тардуш-хана стали теснить и Византийцы.

Собственные экономические успехи и неудачи Кара-чурина привели к тому, что власть Юн-Улуга над Степью постепенно крепла, а отношения с Суйской империей все менее походили на вассальные. Однако Вэнь-ди предпочитал иметь в соседях, грызущихся между собой кочевников, заискивающих перед ним в поисках поддержки и подарков, а не мощную кочевую империю, перед которой его предшественникам самим приходилось «ломать шляпу». Благодаря подкупу, провокациям и интригам суйским агентам удалось поссорить Юн-Улуга с родным братом Жангаром. Вэнь-ди всячески поощрял последнего и даже выдал за него «царевну» Иань. В 595 году между братьями вспыхнула война. На стороне Жангара выступили отборные суйские войска, и Юн-Улугу пришлось просить помощи у Кара-Чурина. В 599 году объединенной армии тюрков не только удалось разгромить ставку мятежного братца и уничтожить его родню, но и, перейдя Хуанхэ, вторгнуться в исконно китайские земли. Жангар всего с пятью сторонниками ночью бежал в Суй, где был обласкан Вэнь-ди, пожалован множеством даров и кучей титулов и поселен на искусственном острове в низовьях Хуанхэ.

Но Юн-Улугу не удалось насладиться победой, в том же году он был убит своими подданными.

Стареющий Кара-Чурин, пользуясь силой и случаем объявил себя каганом, не собирая курултай. Но пока он с переменным успехом вел позиционную войну с суйскими генералами, его собственная империя развалилась на части. В 603 году на Алтае восстали телеуты. Остававшийся вместо деда тардуш-ханом Буюрук попытался подавить восстание, но основные его силы были задействованы в возобновившейся войне с Персией, так что отправленных на Алтай войск не хватило, и его ставленник Шэху был разбит. Восточные тюрки, видя очередное поражение Кара-Чурина, стали уходить от него к Жангару. Самопровозглашенный каган, покинутый большинством подданных, бежал в Тогон190190
  сяньбийское государство, существовавшее в районе озера Кукунор в 312 – 663 гг.


[Закрыть], где и умер, а Великий тюркский каганат окончательно распался на две части. В том же году погиб в одной из стычек его сын и приемник Иль-тегин Буюрук Нили-хан. В Тардуше каганом был избран малолетний Таман191191
  Ашина Тамань (阿史那达曼) правил западными тюками в 604 – 612 гг.


[Закрыть], сын Буюрука и правнук Кара-Чурина. Каганом Восточных тюрок при поддержке Суйской империи был провозглашен Жангар192192
  Ашина Жаньгань (阿史那染干) правил восточными тюрками в 603 – 608 гг.


[Закрыть], но его власть над степью была скорей номинальной, и он вынужден был прятаться от своих подданных за Китайской стеной под защитой имперских войск.

Степь вновь на целое столетие оказалась разделена на два крыла (рис. 35).

Рисунок 35. Тюркский каганат к моменту распада: светлым цветом выделены районы прямого правления, темным – границы вассальных владений.