Текст книги "Гибель короля"

Глава 36
Кодекс чести убийцы

За окном шумела вьюга, убившая первые весенние цветы. Король ворочался во сне. Воспоминания мучили его.

Ему снился заснеженный двор Зимней Розы. Двенадцатилетний Януарий Колд избивал Вальтэриана и кричал: «Я взойду на трон и убью других престолонаследников. Тебя, Северина и Иувеналия. Готовься, младший братец».

Зашипели змеи, и король увидел себя восемнадцатилетнего. Перед ним лежал мёртвый Януарий. Слуги избавлялись от его трупа. За спиной шумел Поющий лес, стеной стояли призраки. На руках Вальтэриан ощущал кровь брата. Ему нравилось это чувство.

Из темноты прозвучали слова Беатрисы: «Тиран, чудовище. Мне противно от мысли, что у меня может быть от тебя ребёнок!» Затем послышался мужской, скрипучий голос: «Молю Четыре Стихии, чтобы ты, Вальтэриан Колд, умер ещё более ужасной смертью. Настанет день, и ты захлебнёшься собственной кровью!» Предсмертные слова Вечестера Чёрна, учителя короля, напоминали карканье ворон.

Вальтэриан отвернулся от трупа Януария и оказался посреди городской площади. Маги окружали его, выкрикивая обвинения и пытаясь ударить. В шуме король расслышал лишь одно слово: «Безумец!»

Земля разверзлась, и горожане провалились в трещину. Король зажмурился, а когда открыл глаза, понял, что попал на кладбище мёртвых невест. Могильные плиты дребезжали, будто покойницы пытались выбраться. Играл свадебный марш. Женские голоса доносились из-под земли, предлагая присоединиться. Вальтэриан обнял себя руками. По его белоснежному камзолу потекли тонкие струйки чужой крови.

Король вздрогнул и проснулся. Растирая шею, он безумно посмотрел по сторонам. Дышать было тяжело. Чудилось, будто горло стиснули железными щипцами. Астрид зевнула и с поддельной тревогой спросила:

– Мой лорд, что-то случилось?

– Пустяк, – отмахнулся Вальтэриан.

Он встал с кровати, оделся и устремился в тронный зал, подальше от нелюбимой жены. Трон, залитый лунным светом, притягивал иллюзией защиты. Король опустился на него и посмотрел в темноту. Тишина и покой вернули ему ясность ума.

– Вина преследует меня во снах, – прошептал Вальтэриан. – Я скучаю по Беатрисе.

Эхо повторило его слова и исчезло под высокими ледяными сводами. Пустой зал начал угнетать. Король попытался представить ведьму. Не вышло. Её силуэт расплывался перед ним, точно призрачное, манящее видение. Вместо Беатрисы он видел тех, кого убил. Раньше мысли о них дарили удовлетворение. Теперь пугали.

С рассветом видения исчезли, и Вальтэриан принялся исполнять королевские обязанности. Двое стражников стали у подножья трона и подняли мечи. Третий ввёл лысого мужчину в серой рубахе и вытянутых штанах.

– Аудиенция с Его Величеством началась! – объявил за окном глашатай. – Желающие могут поведать ему о своих нуждах.

Стражники спрятали мечи в ножны и дали знак лысому чародею.

– Ваше Величество, меня зовут Кор, – поклонился тот.

– Что привело тебя ко мне? – поинтересовался Вальтэриан.

Кор замялся:

– Не сочтите за дерзость, Ваше Величество, но стражники оштрафовали меня на три золотых монеты за то, что я украл мешочек зерна стоимостью одну медную. Мой сосед-купец украл воз зерна стоимостью двадцать золотых. Меня оштрафовали, его нет. Почему?

– Хорошие у вас отношения с соседом, – ухмыльнулся король. – Кто-нибудь видел, как он ворует зерно?

– Нет, Ваше Величество.

– А тебя, полагаю, видели?

– Да.

– Тогда чего ты от меня хочешь?

– Правосудия.

– Вина купца не доказана. Докажи её, и будет тебе правосудие.

– Как? У него целая банда. Один ворует, другой прикрывает, потом делят награбленное. Махинации у них всякие… Подделывают бумаги какие-то…

– Откуда ты узнал?

– Подслушал разговор. Купцы обсуждали, как ограбить конкурента. Цех на его деньги хотят построить.

– Назови имя соседа. Не бойся.

– Мурений из деревни Новмир.

– Отправлю к нему проверку. Если солгал о его делах, головой ответишь. Воров я не терплю, как и доносчиков.

Кор раскланялся и поспешил к выходу. Король покрутился на троне, разминая затёкшие конечности, и заметил Эрнеста, притаившегося у ледяной колонны.

– Видишь, что происходит? – вопрошал Вальтэриан, подзывая его к себе. – Богач много ворует и живёт безнаказанно, потому что от всех откупается. У него много подельников. Они друг друга прикрывают. Попадётся один, пострадают остальные. Как в цепи. Если одно звено поржавеет, вся цепь распадётся. У бедняка нет влиятельных друзей и денег, чтобы откупится. Его наказать легко за малейшую провинность. Богача – сложно. Проблемы начнутся. Цепь рухнет. А на ней весь мир держится.

– Вы покараете богача? – поинтересовался Эрнест.

– У меня есть власть, магия и богатство, – перечислил король. – Я держу цепь, звенья которой состоят из лордов. Половина их бесчестны. Мне противны воры и лицемеры. Я пытаюсь сломать цепь. Не даю лордам обирать подданных и заставлять их трудиться за гроши. За это меня ненавидят и плетут заговоры. Но, пока я правлю, воры будут сидеть в тюрьме. И мелкие, и крупные. С гнилыми звеньями цепи нужно бороться сверху. Иначе борьба начнётся снизу. А это плохо. Восстание бедняков замедлит развитие королевства.

– Хорошо сказано, – одобрил Эрнест.

Следующим к трону подошёл старик в синем балахоне и высоком колпаке.

– Ваше Величество, – поклонился он. – Меня зовут Туллий. Я праздновал юбилей, пригласил друзей и знакомых. Пока сидел за столом, сосед Полифар пытался изнасиловать мою внучку. У него не получилось. Собака внучки укусила его. Сосед подал жалобу в сельский суд с требованием застрелить животное. В попытке изнасилования он не признался. Судья, брат его, приказал собаку убить. Мне тюрьмой пригрозил. Помогите! Либо собака верная погибнет, либо я без вины в тюрьме сгину. А насильник продолжит гулять на свободе.

– Где он сейчас? – поинтересовался король.

– В Альтаире. Полифар владеет таверной Северное Сияние. В своей невиновности уверен. Но идти к вам всё равно не хочет.

– Стража, приведите ко мне Полифара.

Стражники откланялись и скоро притащили к трону толстого мага в жёлтом кафтане. Он нагло посмотрел на Вальтэриана, будто перед ним сидел не король мира, а его товарищ.

– Правда ли, что рассказал о тебе твой сосед? – вопрошал Вальтэриан.

– Да, – смахнул пот со лба Полифар. – Я не считаю, что желание поиметь бабу преступление. Животные кусают самок за шкирку и делают с ними, что хотят. Такова природа.

– Мы не должны уподобляться зверям, – возразил король. – Альтаир – столица искусства, магии и науки. Она не станет колыбелью невежества. Второй Бекрукс мне не нужен.

Полифар угрюмо уставился в пол. Он хотел поспорить с Вальтэрианом, но страх не позволял.

– Внучка Туллия давала тебе повод думать о ней как о падшей женщине, провоцировала? – поинтересовался король.

– Что вы, Ваше Величество, – пробормотал Туллий. – Таира приличная девушка!

– Меня интересует мнение твоего соседа, – прогрохотал Вальтэриан.

– Все бабы провоцируют, – пробубнил Полифар. – Они сначала да, потом нет…

– Сколько лет твоей внучке? – повернулся к старику король.

– Одиннадцать, – сгорбился Туллий.

– Она слишком юна, чтобы пытаться соблазнить кого-то, – заключил Вальтэриан. – Я считаю, Полифар виновен. Стража, взять его! – воины незамедлительно выполнили приказ. – Полифар, тебя доставят в тюрьму, и ты понесёшь заслуженное наказание. Туллий, ты свободен. Ни тебе, ни твоей собаке ничего не грозит.

– Благодарствую, Ваше Величество, – раскланялся старик. – Век буду молиться за вас.

Из тронного зала вывели ругающегося Полифара. Глашатай продудел в рог, и к трону подошли двое магов в пёстрых кафтанах. Один – рыжий, другой – светлый.

– Мы, Ваше Величество, поспорили, – произнёс рыжий колдун. – Рассудите. Чего на свете больше, добра или зла?

– В мире властвует равновесие, – задумчиво молвил король. – В каждом живом существе заключены свет и тьма. Героями или злодеями нас нарекают окружающие, в зависимости от того, как мы относимся к ним. Я ответил на вопрос?

– Да, – маги направились к выходу. Дверь за ними закрылась, и послышались их голоса: «Я победил», «Ничья!», «Я не согласен!», «Вернёмся к королю?», «Не надо. Он злой», «Нет, добрый», «Ты опять за своё?», «Это ты начал!»

Аудиенция закончилась. Король опрокинулся на спинку трона и закрыл глаза. Беседы с подданным его утомили. Однако сейчас он радовался этому. Когда есть полезное дело, не рождаются бесполезные мысли.

Стоило Вальтэриану остаться наедине с собой, он вспомнил леди Беатрису. Король был не готов отпустить её. Надеялся вернуть, как только она забудет об обиде.

Устав бороться с воспоминаниями, Вальтэриан оседлал коня и покинул Зимнюю Розу. В Поющем лесу он наколдовал карту. Энергетика места усилила магию, и на карте появились красные линии. Они указывали путь к Беатрисе. «На запад, – понял король, достал из камзола компас и пришпорил коня». Тратить силы на перемещение с помощью колдовства ему не хотелось. От переживаний магия его ослабла.

Глава 37
Грешница

Холодный ветер, часто бушующий в северных землях, неистово бил в лицо Беатрисы. Ей чудилось, будто с каждым его порывом создаётся невидимая преграда на пути к обители. Конь её вставал на дыбы, ржал и клацал зубами. Ведьма держалась в седле, впиваясь замёрзшими пальцами в белоснежную тёплую гриву. Она знала, кто насылает ветер, пытаясь вернуть её, потому скакала, не останавливаясь. Впереди простирался западный лес.

Высокие сосны росли близко друг к другу, ограждая от ветра. Их шелест напоминал Беатрисе о доме. Она без препятствий проезжала между ними и огибала вечнозелёные холмы, похожие на хребты дракона. Кустарники рябины расступались перед ней. И ведьме казалось, что не ветви касаются плеч, а мать обнимает, защищая от посягательств короля. В уханье филинов ей мерещился голос Эльвиры Фаиэ: «Скачи! Не оглядывайся и никогда не возвращайся на север, где у тебя нет власти, где безраздельно правит король холода, вьюги и льда».

Беатриса махнула головой, прогоняя наваждение. Ясно было, что леди Эльвира не знает о происходящем. Однако ведьма чувствовала в родных краях её дух, защиту и успокаивалась.

Она ослабила поводья, и конь пошёл степеннее. Внезапно он дёрнулся и ржанием огласил лес. Беатриса посмотрела вниз. Пепел серым ковром застилал поляну. Три выжженные сосны торчали в окружении обугленных пеньков.

Конь затряс головой и повернулся. Под заваленной пеплом яблоней сидела рыжеволосая девушка с корзиной и смущённо смотрела на наездницу. Беатриса хотела поздороваться, но её оглушил крик мальчика, выскочившего из-за кустов:

– Стой, Беатриса!

– Стою, – кивнула ведьма.

– Я обращался к сестре, миледи, – поклонился мальчик.

– У нас с ней одинаковые имена? – удивилась ведьма. – Занятно. Я полагала, моё имя даётся только членам правящих семей.

– Правительница запада сделала для меня исключение, – поведала селянка. – Я родилась в тот же месяц и день, что вы. Тогда в небо запускали потоки искр от рассвета до заката. Колокола звонили, не переставая. Мой отец преподнёс в дар вампирам тушу саблезубой кошки. Леди Эльвире понравился подарок, и она позволила назвать меня Беатрисой.

– Тушу саблезубой кошки? – вздрогнула ведьма. – Охотиться на них запрещено так же, как и на мамонтов. Они редкие обитатели северных пустынь. Король любит их.

– Поэтому правительница запада и обрадовалась, увидев, что отец подстрелил кошку, – хмыкнул мальчик. – Она давно не в ладах с королём.

– Что, если бы вашего отца поймали егеря?

– Казнили бы. Таков закон, миледи.

– Про законы мне всё известно, – произнесла ведьма. – Про вражду матери с Вальтэрианом тоже… А что случилось с землёй? Почему она выжжена?

– Огромный дракон напал на соседнюю деревню и сжёг, – сказала селянка. – Леди Эльвира пообещала награду тому, кто убьёт его. Герой нашёлся. Только плату не взял. Многие зовут его святым… Он – Высший жрец обители Нави, а теперь ещё и драконоборец! Его зовут Кастор. Кастор… Хэдусвэдл? Хэдусфэлд… Хэдус…

– Кастор Хэдусхэдл, – задумчиво молвила Беатриса Фаиэ, вспомнив влюблённого в неё паренька. – Я с ним знакома… Не подскажете, как проехать в обитель Нави?

– Проезжайте прямо, как увидите склепы, сворачивайте на тропинку вдоль кладбища, – объяснял мальчик. – За ним холмы увидите. На одном из них находится обитель.

– Откуда такие познания?

– Я с друзьями часто лазаю по склепам… Днём, естественно.

– Не стоит. Даже днём вампиры могут проснуться. Не факт, что они не захотят последовать инстинктам. Были случаи, вампиры нападали на посланников из других королевств. Это было давно… Но всё же не заходите на чужую территорию ни ночью, ни днём. Не всегда у вампира хорошее настроение, и он готов пресытиться кровью саблезубой кошки. Счастливо оставаться.

– Всего доброго, миледи, – поклонились селяне.

– Вам тоже, – развернула коня Беатриса и поехала по указанному пути.

На закате она прискакала к вратам обители. В сумраке от стен падали длинные тени. Ведьма сошла с коня и робко постучала. Ей было неловко тревожить обитателей и просить убежища. Врата отворил худощавый оборотень в капюшоне.

– Я брат – Клык, – представился он. – Что вам нужно, миледи?

– Я хотела бы видеть Высшего жреца, – ответила ведьма. – Будьте любезны, проведите меня к нему.

– Исповедуете нашу религию?

– Нет, но я знакома с Кастором Хэдусхэдлом. Не знаю, помнит ли он меня… Мне нужна его помощь.

– Проходите. Бросать путника ночью в вампирском лесу не по-навьянски.

– Благодарю! Пусть Четыре Стихии вас… – ведьма поймала недовольный взгляд оборотня. – Пусть Навь вас возблагодарит.

– Не Навь, а Создатель, – проворчал Клык. – Навь – это мир предков. Ох, намучаемся мы с вами!

Навьян распахнул врата, и Беатриса прошла во двор. Фонари тускло горели на клумбах. Блики мерцали на лицах крылатых статуй, и те казались живыми. Двое навьянов увели коня ведьмы в стойло. Клык подал ей руку и открыл дверь обители.

В холле горели лампады. Величественные своды тянулись ввысь, внушая трепет. Изображения галактик на стенах напоминали Беатрисе, что она лишь точка во вселенной. Аскетичная обстановка угнетала.

Ведьма ощущала себя грешницей в столь праведном месте. Понимала, что нужно побороть тягу к наркотику, затмевающему рассудок, забыть короля. Ведь роль любовницы не приносит счастья, да и надписи на стенах твердят о каре за этот грех.

Мозаики на потолке превратились в месиво цветов. Беатриса удивлённо ахнула. У неё закружилась голова. Клык придержал ведьму за руку и помог подняться по ступеням к комнате Кастора.

– Подождите, – пробормотал оборотень. – Я сообщу брату и вернусь за вами.

– Я волнуюсь, – призналась ведьма.

– В обители принято быть суровыми, – улыбнулся Клык, показав острые зубы. – Но навьянов не стоит бояться. Мы тоже живые существа. С чувствами и грехами. К идеалу надо стремиться. Хотя идеален лишь Создатель. Улыбайтесь, молитесь и посылайте особо правильных к чёрту.

Беатриса закивала, выравнивая сбившееся дыхание. Она не понимала, действительно ли хочет полностью изменить жизнь. Неизвестность пугала. А сердце звало на север. Ведьма колебалась, желая потянуть время, чтобы привести мысли в порядок.

– Что значит «особо правильных»? – спросила она.

– Особо правильные – это те, кто считают, что грех неисправим, мнят себя совершенными и поучают остальных, – пояснил оборотень. – Такие навьяны не святы. Они вытесняют из себя зло. Но чем сильнее его вытесняешь, тем сильнее оно проявит себя в будущем. Не забывайте, самые кровавые события в истории устраивали «святые». Религиозные войны и гонения страшнее и кровопролитнее, чем битвы за объединение королевств.

– Никогда бы не подумала, – проговорила Беатриса.

– Всё время быть добрыми трудно, – рассуждал Клык. – В душе должен царить баланс добра и зла. Когда добро берёт верх, зло напоминает о себе, и наоборот. Важно сохранять баланс и не поддаваться порывам.

– Неужели праведный навьян призывает никому не помогать? – Беатриса попробовала пошутить.

– С чего вы решили? – удивился оборотень и продолжил философствовать. – Добро творить, пожалуй, надо. При этом важно понимать, чем обернётся поступок, пусть даже самый благой. Иногда добрые дела приносят вреда больше, чем злые. Не зря говорят «помыслы благие, да деяния дурные».

– Моя подруга совершила благое дело, отправилась в чужое королевство и вышла замуж за нелюбимого, чтобы помирить враждующие расы, – поведала ведьма. – Однако не учла, что те, ради кого она жертвовала собой, неспособны принять добро. Их уровень развития ниже её. К потреблению они готовы, а к отдаче нет. Не все способны вступить в энергетический обмен.

– Цитируете навьянские писания? – изумился Клык.

– Я выросла в этих краях и прочла достаточно книг о Нави, – поведала ведьма. – Моё имя Беатриса Фаиэ, я дочь правительницы вампиров.

– Я-ясно, – поклонился оборотень, от удивления забыв, что навьяны склоняют колени лишь в молитве.

В лестничном проёме появился его близнец.

– Это мой брат – Коготь, – представил Клык. – Имена подчёркивают нашу связь. Мы, как двуручный топор, опасны и при том просты. Создателю не важно, лорд ты или свинопас. Роль каждого важна. Наши имена – лишь способ обращаться к нам.

– Очень приятно, – произнесла Беатриса. – Я…

– Правительница Крэвэлэнда! – воскликнул Коготь. – Узнаю вас! Много лет назад мы с братом гуляли на базаре, когда вы в карете проезжали мимо. Рад знакомству и тому, что мой братец научился толковать писания. Если бы не вы, я не дождался бы от него умных изречений. Клык не мудрец, как и я.

– Я согласна с вашим братом, – улыбнулась ведьма. – В сущности, дети Создателя похожи. Даже стремления у большинства одинаковы.

– Все хотят богатства, власти и признания, – перебил Коготь. – Лишь избранные жаждут духовного развития.

– Вы забыли любовь, – сказала Беатриса. – Некоторые стремятся к ней. Но, когда понимают, что напрасно, перестают верить в неё и задумываются о духовной жизни. Клык, Коготь, сообщите о моём визите Высшему жрецу.

– Чуть не забыл! – чертыхнулся Клык и скрылся за дверью.

Через минуту он вернулся и сказал, что Кастор Хэдусхэдл готов принять Беатрису. Она помахала Когтю и Клыку и прошла в комнату.

У стены стояла заправленная дешёвым шёлком кровать. Над ней висели полки с толстыми книгами и картина с изображением глаза. Кастор сидел за столом у окна. Перед ним лежала раскрытая книга. Тень от высокого шкафа скрывала надписи на страницах.

Высший жрец исхудал. Поседевшие волосы неаккуратными прядями лежали на плечах. Уставшие глаза отливали красным. Износившаяся мантия не скрывала нездорового желтоватого оттенка кожи.

Ведьма стала в центре покоев и встретилась взглядом с Кастором. Он напрягся. Память о безответной любви ожила в его сердце, однако Высший жрец не выдал своих чувств.

– Здравствуй, леди Беатриса, – неторопливо произнёс он. – В очередной раз восхищаюсь замыслом Создателя. Какое сплетение судеб, какая магия! Для обители Нави честь принимать дочь верховной правительницы запада.

– Я тоже рада видеть тебя, – сказала ведьма. – Не сомневалась, что ты добьёшься многого. Однако не думала, что в религии.

– Воля Создателя для нас загадка, – проговорил Кастор и указал на соседний стул. – Присаживайся. Разговор, видно, коротким не будет… Вальтэриан Колд, король мира и отморозок, сотканный из высокомерия, льда и гнили. Из-за него ты здесь?

– Да, – шепнула Беатриса.

– Правильно, – закивал Высший жрец. – Вера в Навь – истинная. Она защищает от демонов, в отличии от веры в Четыре Стихии, которая учит подчиняться им, терпеть несправедливость и подыхать смиренными овцами!

Кастор сорвался на крик, хотя Беатриса не спорила, а только изумлённо смотрела. Он скрипнул зубами и направился к ней. Она тоже поднялась, ощущая угрозу, и прямо спросила:

– Что с тобой, Кастор? Я тебя не узнаю.

– У меня умер наставник, – вздохнул Высший жрец. – Жезл не подчиняется… Одни проблемы.

– Сочувствую. О каком жезле речь?

– Не важно. Лучше расскажи, что тебе сделал Вальтэриан? Раньше ты терпела многое… Почему сейчас сдалась?

– Он… – Беатриса отошла к окну, стараясь успокоиться. – Он женился на Астрид, чему я рада. Я надеялась, править они будут мудро. Думала, леди Мейрак сдержит гнев Вальтэриана. Но она только распаляет его. В день свадьбы они кидали с балкона монеты, и бедняки, как звери, дрались за них. Они были тощие и голодные. Вальтэриан и Астрид с пренебрежением смотрели на них. Смеялись. Я сказала королю, что осуждаю его. Он приказал палачу, и тот исполосовал мне спину на глазах подданных. От боли хотелось упасть. А от осознания, кто отдал приказ, умереть… Помоги избавиться от чар Ледяного змея. Иначе он меня уничтожит, как прочих жертв. Я не могу больше.

– Здесь тебе ничего не угрожает, – заверил Кастор. – Ты под моей защитой. Энергетика обители помешает войти даже королю.

– Откуда ты знаешь? – вопрошала ведьма.

– Я Высший жрец, не забывай, – мягко напомнил навьян. – Я ощущаю потоки магии. В обители они сходятся воедино. Она – источник силы. Жрецы Четырёх Стихий не могут захватить её на протяжении столетий.

– Вероятно, они даже не ведают о ней.

– Глупости! – глаза Кастора фанатично заблестели. – В обители царит настоящая магия. Поэтому жрецы Четырёх Стихий не вмешиваются! Создатель не зря привёл меня сюда. Я избранный! Пройдёт время, и ты убедишься.

– Я верю, королю нет дороги в обитель Нави, – примирительно подняла руки Беатриса. – Стены, пропитанные магией, защитят моё сознание от его колдовства. Но что, если он явится сюда?

– Тогда мы его встретим! – задрал голову Высший жрец. – Я докажу, что не слабее Вальтэриана.

– Надеюсь, он забудет меня и не станет преследовать, – пробормотала ведьма. – Если король захочет попасть в обитель, ничто его не остановит.

– Ничто, кроме смерти, – поправил Кастор и взглянул на Руку Создателя. – Ранить я его смогу. Как потом пойдёт, не ведаю… Если бы удалось нанести несколько ран…

– Не хочу, чтобы до этого дошло, – прервала Беатриса. – Не знаю, какими силами ты обладаешь, но драка между вами мне не нужна. Не вздумай причинить вред Вальтэриану.

– Ты боишься за меня или за него? – вопрошал Высший жрец, смотря в глаза ведьмы.

– Я не желаю никому вреда, – ответила она, не солгав, но и не сказав правды.

– Ты устала с дороги, – холодно произнёс Кастор, догадавшись о мыслях Беатрисы. – Младшие жрецы проводят тебя в твою комнату. В шесть часов молитва. Приходи, раз уж предпочла обитель королевскому замку.

– Благодарю за тёплый приём, – ведьма и ушла, шурша подолом платья.

Высший жрец разочарованно простонал и обхватил руками голову. «Я лучше короля, – прошептал он, словно в лихорадке. – Я убью его. Создатель, помоги! Однажды я изнасиловал служанку, приняв за леди Фаиэ. Виной тому водка и неразделённые чувства. Избавь меня от влюблённости в ведьму! Дай сил убить Вальтэра! Прошу… я же мессия. Со смертью короля Беатриса и все праведные жители Сноуколда будут спасены. В моём сердце поселится покой, ведь я отомщу за смерть родных и выполню твою волю». Кастор упал на колени и стал неистово молиться. Теней прошлого он боялся больше схватки с королём мира.