Текст книги "Гибель короля"

Глава 38
Борец с лотетингами

В подвале замка Еликонида палкой мешала зелье. Зелёная жижа выплёскивалась из котла и растекалась по полу, разъедая плиты. Красная пена тянулась вверх, точно башня. Колдовские слова подхватывало эхо, усиливая действие чар. Когда зелье сварилось, эльфийка налила его в стеклянный сосуд и спрятала в потайном отделении платья. Затем вернулась в покои.

Отведав варёных яиц и бурого салата, она ощутила недомогание и к обеду слегла. Еликонида думала, в еду подмешали отраву. Однако лекари не подтвердили опасений и удалились выяснять причину болезни. Эльфийка гневно сверкнула глазами и укрылась одеялом. Это простое действие отняло у неё все силы.

Грохот сапог Сталия разбудил Еликониду. Она открыла глаза и наткнулась на его оценивающий взгляд. Увиденное демону не нравилось. Болезненно-бледное выражение лица и отёк под заплывшими глазами не добавляли ей красоты.

Эльфийка привстала и положила подушку выше, чтобы выглядеть бодрой. Показывать слабость врагу она не собиралась. Лишь глупец даст придворному интригану повод для атаки.

– Зачем пришёл? – спросила Еликонида. – Наш план почти выполнен. Зелье готово, осталось подлить его королю.

– Я беспокоюсь о вашем здоровье, – солгал демон. – Похоже, племянник вас переживёт.

– Говори тише! – прошипела эльфийка. – Ты в Зимней Розе, а не в захолустьях Нижнего Сноуколда.

– Попрошу моё королевство не оскорблять. А насчёт Вальтэриана не переживайте. Он уехал в неизвестном направлении. Полагаю, к исчезнувшей любовнице.

– Отлично. Мы выигрываем время.

– Зачем нам оно, если всё готово? Не так ли, леди Снэик?

– Ты ослеп? Я нездорова.

– Как вы похорошели, невозможно не заметить, – съязвил Сталий. – Чем вы больны?

– Лотетинги… – кашлянула Еликонида. – Эти крылатые твари схватили меня, когда я забрала одолень-траву, и отнесли в пещеру. То ли аура её была гиблой, то ли они заразили меня… Не пойму.

– Их прикосновения ядовиты. Нужно убить лотетингов, чтобы исцелиться.

– Как? Они древние твари. О них никто ничего не ведает.

– Кроме короля.

– Советуешь сказать ему: «Я сорвала траву колдовскую, чтобы убить тебя, да стражи природы меня прокляли, будь любезен, помоги?» – сарказм пропитывал слова эльфийки.

– Есть другие предложения? – разозлился демон. – Если вы на тот свет отправитесь, я не смогу занять трон мира. Мне нужны войска! Помните об уговоре?

– Ты не даёшь забыть.

– И не зря. Что будем делать? Вы не должны отойти к предкам… Пока…

– Прикуси язык. От меня переворот зависит больше, чем от тебя.

– Тогда решайте свои проблемы сами. Только отдайте мне яд.

– Зачем?

– Я приму облик Эрнеста, подсыплю зелье Вальтэриану, потом выведу его на крышу и столкну. Он не успеет превратиться в Ледяного змея и взлететь. Яд помешает ему. Король разобьётся, и подданные не узнают, что его отравили. В смерти Вальтэриана обвинят Эрнеста. Он предал нас. Поэтому заслужил наказание.

– Не думала, что ты говорил тогда всерьёз.

– Должна же от него быть хоть какая-то польза, раз моих надежд он не оправдал? И вообще, чего вы беспокоитесь? Эрнест вам никто.

– Он ни в чём не виноват, в отличии от Вальтэриана, который нарушал законы, говорил, когда следовало молчать, ссорил правителей, раздирал Сноуколд войнами, тешил свой эгоизм самодурством и…

– И совсем вас не слушался.

– Я имею в виду…

– Хватит, леди Еликонида. Мы план уже обсуждали. Я настаиваю, необходимо отвести от нас подозрения и подставить моего сына. Жалость вам не к лицу. Ради великих целей нужна жертва.

– Я хотела, чтобы Эрнест убил Вальтэриана, потому что в нём сокрыт огромный источник магии. Подставлять его я не собиралась.

– Юнец не на нашей стороне, но знает о плане свержения короля. Зря мы поспешили рассказать ему. Не ровен час, он доложит о нас Вальтэриану… Или после его убийства сообщит правителям запада, юга и востока о нашем заговоре. Лишние проблемы ни к чему. Поддаваться жалости не время.

– Знаешь, в чём разница между мной и тобой, Эдасмор? – Еликонида приподнялась, превозмогая боль. – Я умнее. У женщин есть общая слабость – чувства. Но когда они избавляются от них, то превосходят мужчин, потому что мужчины думают, что женщины по-прежнему эмоциональны. Но чувства ушли. Остались лишь хитрость и умение создавать иллюзию слабости. Женщина, лишённая способности любить и сострадать, сильна. Не думай, что моя забота об Эрнесте – проявление милосердия. Я мыслю наперёд, как стратег. Ты задумывался, что, если его магия ещё пригодится?

– Нет.

– Я – да. Позови Эрнеста, и я постараюсь сделать так, чтобы он снова принял нашу сторону. Вряд ли влияние на него Вальтэриана настолько сильно.

– А если не выйдет?

– Тогда осуществим твою задумку и подставим Эрнеста.

Сталий нехотя повиновался. Эльфийка поправила одеяло и опустилась на подушки. Разговор забрал у неё последние силы. «Сталий мыслит не так масштабно, зато владеет армией Нижнего мира, – промелькнула мысль в её голове. – Придётся мириться с его поведением и ждать, когда смогу одним ударом уничтожить всех претендентов на трон Сноуколда».

От скрипа двери кровь загудела в ушах. Юный демон поклонился Еликониде, поспешно поправляя красный камзол с кружевом в виде снежинок.

– Догадываешься, зачем я позвала тебя? – спросила эльфийка, взяв его за руку.

– Нет, леди Снэик, – потупил взгляд Эрнест.

– Ты растёшь так быстро, что я не успеваю уследить за тобой, – улыбнулась Еликонида. – Стал настоящим богатырём, прекрасным и добрым юношей.

– Благодарю, – смутился демон.

– Ты больше не мальчик, – продолжала эльфийка. – Но и не мужчина. Пока ты не способен отличить добро от зла. А жаль. Я надеялась, что научила тебя всему.

– О чём вы? – заволновался Эрнест. – Я сделал что-то плохое?

– Нет, – потрепала его по волосам Еликонида. – Ты не виноват, что некоторые в замке коварнее, чем ты можешь представить.

– Кто? – поинтересовался демон.

– Вальтэриан Колд, – шепнула эльфийка. – Он дурачит тебя. А ты, в силу молодости, ему веришь.

– Нет! – вскочил Эрнест. – Король не злодей. Я видел, как мудро он вершит правосудие на встрече с подданными.

– Ты увидел лишь то, что он стремился показать. Вальтэриан может притвориться хорошим, даже галантным. Он хочет усыпить твою бдительность и забрать магию. Ему она нужна, чтобы нарушить закон Четырёх Стихий и оживить мёртвых. Тогда все погибнут! Я хочу остановить его.

– Вы рассказывали мне о своём замысле не раз. Однако я с вами не согласен. Вальтэриан не желает гибели королевству. Он заботится о подданных.

– Ты серьёзно считаешь, что, убив твоего отца, он позаботился о нём? – голос эльфийки сделался холоднее.

– Я не говорил об этом с королём, – пробормотал Эрнест. – Но даже если так, я его не трону. Не хочу уподобляться тем, кто плетёт интриги и обманывает. Мама не желала, чтобы я стал таким. Она учила меня музыке, а не убийствам.

– Убийствам учила тебя я, – напомнила Еликонида. – С её молчаливого согласия. Благодаря мне магия твоя возросла. Ты знаешь все боевые искусства. Если отважишься их применить, завоюешь мир.

– Не отважусь, – покачал головой демон. – Простите, мне надо идти.

– Подожди, – вздохнула эльфийка. – Это была для тебя проверка. Я передумала. Нельзя убивать племянника, каким бы он ни был. Надеюсь, Четыре Стихии простят меня за грешные помыслы.

– Правда? – с недоверием вопрошал Эрнест. – Вы передумали?

– Разумеется! – солгала Еликонида. – Не мне судить Вальтэриана.

Демон кивнул.

– Ты не расскажешь королю, что я хотела его свергнуть? – поинтересовалась эльфийка. – Я не хотела бы портить отношения с ним.

– Но вы ведь передумали? Какая разница теперь?

– Вальтэриан злопамятен… Мне не хочется, чтобы он волновался без повода. Мои планы о его свержении в прошлом. Забудем их, хорошо?

– Не уверен, – произнёс Эрнест, запинаясь. – Если вы говорите, что ваш замысел в прошлом, и не желаете вредить королю, тогда вам стоило бы рассказать ему обо всём. От признания стало бы легче. Вальтэриан бы понял вас… Иначе ваши слова кажутся мне неправдо…

– А! – закричала Еликонида и выгнулась дугой, имитируя судороги. – Как же больно!

– Что с вами? – испугался демон. – Чем помочь? Я позову лекаря.

– Они не помогут, – покачала головой эльфийка. – Болезнь убивает меня. Я раскаялась, хотела искупить вину, а ты мне не поверил… Может, в последний раз с тобой видимся. Как тягостно умирать, зная, что близкий человек считает тебя чудовищем, способным на убийство!

– Я верю вам, только не волнуйтесь! – затараторил Эрнест. – Давайте помогу. В свободное время я изучал целительство. Оно мне понравилось больше боевых искусств.

Демон поднёс руки к сердцу эльфийки, и она ощутила тепло. Красный луч света окутал её, избавив от боли.

– Твоя магия сильнее, чем я думала, – проговорила Еликонида, поднимаясь. – Боль прошла. Жаль, не насовсем.

– Почему? – не понял Эрнест. – Я сделал всё, как в книге.

– Меня ранили лотетинги за то, что я сорвала цветок в их лесу, – пожаловалась эльфийка. – Они злые чудовища, издревле нападающие на жителей Сноуколда. Только убив их можно избавить меня от болезни.

– Я помогу вам! – вызвался демон, не видя, как Еликонида манипулирует им.

– Я не позволю тебе рисковать собой! – театрально вскричала она. – Мои годы позади. Я не молода. Уйти мне не страшно. Твоя жизнь только начинается. Не вздумай вступать в схватку с лотетингами.

– Вы меня не остановите, – направился к выходу Эрнест. – Я исцелю вас. Обещаю!

Еликонида улыбнулась, надеясь, что ему удастся победить стражей Четырёх Стихий. Демон выбежал из покоев, движимый жаждой приключений и славы героя. Он не думал об опасности. Больше всего на свете ему хотелось доказать Вальтэриану, что он достоин его внимания. Эрнест изучил географические карты и справочник обитателей Сноуколда, после чего уехал на юг.

Путешествие выдалось долгим и изнурительным. Демон часто сбивался с пути и блуждал по необитаемым пустыням, голодный и замёрзший. Он так ослаб, что магия его стала неуправляемой. Пытаясь обуздать её, Эрнест чуть не сжёг сапоги, случайно направив на них волшебную струю огня. Благо конь не подвёл его и вывел к ближайшему селу. В нём демон разыскал трактир, чтобы переждать ночь. Отдохнув и досыта наевшись, он продолжил путь. Его конь-скороход мчался, поднимая клубы пыли, и вскоре привёз всадника к высочайшим горам Бекрукса. Эрнест заночевал в одной из пещер, стремясь восстановить силы и подумать о дальнейших действиях.

Он не понимал, как одолеть стражей природы, но отступать не собирался. Демон твёрдо решил помочь Еликониде Снэик и добиться похвалы Вальтэриана. На рассвете он обошёл пещеры, расположенные внизу. Они оказались пустыми, ведь лотетинги селятся на вершине. Эрнест попробовал подняться на гору, но сорвался и упал. Синяки, выступившие на ноге, он вылечил магией и повторил попытку. Она обернулись расцарапанными коленками. Демон пожалел, что не додумался взять из Зимней Розы крылатых коней и обозвал своего коня развалюхой. На что тот фыркнул и отвернулся, как бы говоря: «Сам такой». Эрнест понял, что погорячился и ласково потрепал его по гриве, думая, что делать. В голову пришла странная идея. Он поднялся на плоский валун и закричал во весь голос:

– Эй, горная нежить, выходи! Я тоже сорвал цветок! Ну же, где ты? Я Колд…

Ветер подул сильнее. Чёрное грозовое облако закрыло часть неба. Загрохотал гром, и из черноты, махая огромными крыльями, вылетели лотетинги. Они ревели, точно медведи, и их когти разрезали небо, образовывая порталы в иные миры, которые затягивали частицы трав и пыли, мерцая бледно-зелёным.

Эрнест схватился за пальму, чтобы ветер не сдул его. Ржание коня оглушило, эхом отозвавшись в горных пещерах. Демон ногами обхватил дерево и прикрыл руками уши. Конь замолчал, однако эхо ещё долго не стихало, разносимое ветром. С приближением лотетингов он усилился. Песок попал Эрнесту в глаза, и тот принялся тереть их. Конь забегал вокруг гор, будто бешеный. Стражи природы пугали его. Демон зажмурился и попробовал успокоить коня. Взмах крыльев лотетингов раздался совсем близко. Эрнест отошёл от пальмы, терзаемый ветром, открыл глаза и ощутил запах грязной шерсти. Смердящие морды стражей природы оказались возле его лица. Они оскалились, и демон увидел в пасти каждого пять рядов синих, заточенных как лезвие, клыков.

– Я призывал вас, – дрожащим голосом проговорил он. – Вы освободите от проклятия тётю короля или умрёте.

Лотетинги заревели, и Эрнест услышал: «Не освободим». Он отпрянул, поражённый тем, что понимает их язык.

– Но вы должны, – настаивал демон, шатаясь от взмахов крыльев лотетингов. – Она всего лишь сорвала цветок. За это не убивают.

– Для тебя цветок не важен, – проревел вожак стаи. – А для нас он —залог порядка во вселенной. Умрут цветы – нарушится баланс. Исчезнет магия – погибнет планета Сноуколд.

– Что такое планета и вселенная? – не понял Эрнест.

– Так праотцы говорили, – заголосили стражи природы. – Уходи, лорд Колд. Не вмешивайся в творение мира.

– Не уйду, – упорствовал демон, хотя страх пожирал его. – Или вы освободите леди Еликониду от проклятия, или я…

– Убьёшь нас? – взлетел вожак лотетингов. – Что ж, попробуй. Ты не король Вальтэриан. Тебя закон Четырёх Стихий убивать не запрещает.

Страж природы издал визг, режущий уши, и набросился на демона. Тот, желая защититься, выставил руки вперёд, и лотетинг замер. По его телу пополз лёд. Чем сильнее он уплотнялся, тем слабее становился вожак стаи. Он попытался разбить лёд ударом мощных кулаков, но бесполезно. Из ледяной корки появились иглы и кололи его, пока лотетинг не превратился в замороженную статую.

У Эрнеста перехватило дыхание. Он не мог поверить, что сила его настолько огромна. Лотетинги сложили крылья в знак скорби по вожаку и замерли, боясь пошевелиться. Постепенно ужас покинул их, и они злобно зарычали. Сын погибшего вожака на лету сбил демона и хотел укусить. Эрнест коснулся его шкуры рукой, отстраняя. Лёд пополз по лотетингу. Тот издал отчаянный рёв и обратился в глыбу. Демон встал, отряхнулся и посмотрел на стаю. Увиденное запомнилось ему на всю жизнь.

Южные горы покрылись льдом. У подножья стояли глыбы, внутри которых были заморожены и разрезаны иглами стражи Четырёх Стихий. Их глаза безразлично смотрели на мир и походили на стёклышки. Пасти были открыты в предсмертном вопле. Когти превратились в кровавое месиво от бесполезных попыток разрезать лёд. Тела посинели. Жизнь вытекла из них вместе с кровью, струящейся по ледяным иглам.

Пока Эрнест разглядывал глыбы, верхушки заледеневших гор покрылись трещинами и начали осыпаться. Конь стал на дыбы. Демон огляделся, вскочил на него и поскакал прочь. За спиной падали осколки льда, становясь крупнее с каждой секундой. Эрнест сжал поводья в ладони и обернулся. Пять крупных льдин ударили по глыбам, и те разлетелись. Низину гор истыкали осколки с частями тел лотетингов. Багряная кровь растеклась по траве.

Демон поскакал вперёд, спасаясь от летящих с гор льдин. Мелкие осколки поцарапали его плечи. От крупных он увернулся. Конь, обогнув горы, вывез Эрнеста на просёлочную дорогу. Заросли бамбука закрыли их от потока льда. Демон спрыгнул с уставшего коня и повёл его под уздцы.

У обочины лежал серый камень. Под воздействием магии он закружился и обернулся змеёй. Она подползла к Эрнесту и обвила сапог. Демон тряхнул ногой, пытаясь сбросить её. Змея зашипела и укусила его. Эрнест закричал, схватился за рану. Кровь потекла из бедра в сапог. Конь заржал и ударил задними копытами. Небо поплыло перед глазами демона, смешалось с зеленью пальм, и он упал посреди дороги.

Еликонида Снэик коснулась перил балкона, смотря на чернеющий закат. Она знала, дело сделано. «Магия Эрнеста сильна так же, как Вальтэриана, – отметила эльфийка. – Боль покинула моё тело. Молодец, юный демон, убил крылатых тварей. Жаль, благодарность не услышишь. Колдовство моё убивает тебя. Нельзя допустить твоего возвращения. Не то королю хвастаться станешь. А ему не понравится, что его твари мертвы. Он задаст тебе лишние вопросы и узнает о заговоре».

Для верности эльфийка подняла руки, и магия изумрудного цвета устремилась на юг, ускоряя действие яда в крови Эрнеста. Еликонида с наслаждением колдовала, чувствуя необычайный прилив сил, который должен обернутся для её спасителя смертью.

Глава 39
Прятки

В тусклом свете луны Авелина Яронг шла к поместью Лодбор, за стенами которого скрывался Конан. Путь давался ей нелегко. Делая шаг, она думала, что ступает в пропасть. Тьма поглощала её. Однако оборотниха не зажигала сжимаемый в руке фонарь. Боялась привлечь разбойников. Хотя те не заглядывали в лес Гигантов из-за секвойи.

Это гигантское вечнозелёное древо росло с каждым годом, становясь выше самых высоких замков. Оборотни верили, оно высасывает жизнь из путников, потому не прекращает расти. Эльфы считали иначе. По их мнению, раньше в Сноуколде жили гиганты, но умерли после разлива Штормового океана. И сейчас их тела гниют, удобряя почву, благодаря чему секвойя тянется ввысь. Жрецы культа Нави верили, что гиганты не погибли, а переместились на другую планету. Ведь в Сноуколде изменилась атмосфера, из-за чего им стало трудно дышать, а дети их рождались меньше с каждым поклонением. Секвойю навьяны называли доказательством существования великанов. Но им мало, кто верил. Религия навьянов была сложна для понимания, потому последователи её уступали в численности последователям Четырёх Стихий.

Леди Авелина не вдавалась в подробности разного рода легенд. Для неё лес Гигантов всегда был самым безопасным местом. В нём оборотниху не беспокоили ни подданные, ни правители. Однако в ночи лес не казался гостеприимным.

Деревья смотрели свысока, шумя густыми веками. Авелине чудилось, будто гиганты прячутся за ними, чтобы выведать, где её сын, и растоптать его. В воспоминаниях всплывали истории о великанах-людоедах, которые пожирали младенцев и угоняли скот. Оборотниха знала, такие рассказы не имеют ничего общего с гигантами её родного леса. Однако страх не затихал. Она оборачивалась, сотрясаясь от ночного холода, но никого не видела. Листья секвойи шелестели, и их гул сводил с ума. Филины ухали, напоминая звучание барабана перед казнью. Звуки леса смешались воедино в голове Авелины. Прежде ни один лес так не пугал её. Отовсюду мерещились голоса великанов: «Тайны становятся явными. Их не спрятать за стенами. Скоро Колды всё узнают, и тогда…» «Замолчи!» – приказала оборотниха голосу в голове, пробираясь через кустарники.

К часу волка она дошла до Волчьего яра. Стражники признали госпожу и впустили. Они служили ещё при её отце и не раз доказали преданность династии Яронг.

Поместье Авелины было замаскировано под секвойю. Стены состояли из связанных гигантских деревьев. Из крыши торчали ветки. Окна походили на дупла.

Маленький коридор показался оборотнихе огромным после леса, испещрённого деревьями. Она бежала по нему, оставляя на полу чёрный след испачканными в грязи юбками. Где-то в лесу Авелина сильно поцарапала руку и из неё сочилась кровь. Но оборотниха не обращала внимания, спеша в покои сына. Ей не терпелось убедиться, что с ним всё хорошо.

Конан Граффиас лежал на кровати, одетый и в сапогах. Красный нос и рубашка, залитая винном, доказывали, что вечером он пил.

– Мама? – протёр глаза оборотень. – Я не знал, что ты пересекла Волчий яр и лес Гигантов… Почему не написала о приезде?

– Нельзя, – покачала головой оборотниха. – Все думают, ты мёртв. Я наколдовала твоего двойника и отдала на расправу. Как только волнения в Бекруксе улеглись, сразу же отправилась на юго-восток, к тебе.

– Совсем забыл о проклятой северной куртизанке, – сплюнул на пол Конан и завернулся в одеяло.

– Ты пьян, – вздохнула Авелина. – Помнишь, к чему это привело в прошлый раз?

– Я трезвый!

– Не лги. Твоя мать не слепая и не дура.

– Тогда почему я вынужден прятаться в дереве? Я хочу пить вино у океана и курить табак.

– Исключено. Ты изнасиловал принцессу мира и убил вашего с ней ребёнка. Нельзя, чтобы Колды узнали, что ты жив. Они отомстят.

– Лучше сдохнуть, чем гнить заживо внутри секвойи!

– Не говори так. Я сделала всё, чтобы спасти тебя. Меня повесят, если узнают, что я помогла тебе.

– Лучше б ты не рожала меня вовсе! Меня бесила жизнь при дворе, где сплошные правила и обязанности, бесит и в Лодборе! Я хочу уехать. Сегодня.

– Не вздумай! Тебя поймают и казнят.

– Плевать.

– Хмель говорит в тебе, а не разум. Послушай меня и успокойся. Обещаю, я вытащу тебя отсюда. Только подожди. При дворе короля зреет заговор. Как только власть сменится, ты покинешь Лодбор.

– Не хочу долго ждать. Когда свергнут Вальтэриана?

– Я поеду в Альтаир и узнаю. Пока меня не будет, сиди тихо и молись, чтобы тебя не нашли. Матильда что-то подозревает… Она не желала меня отпускать и долго выпытывала, куда еду. Пришлось солгать, что заказала по тебе песнопения в храме Четырёх Стихий.

– Тётя может послать туда стражников, чтобы проверить твои слова.

– Вместо себя я отправила похожую на меня служанку. Теперь Матильде докладываю, что я всё время плачу и молюсь.

– Что ты намерена делать?

– Помочь тебе избежать правосудия, сынок.

– Мне нужно не только это. Я желаю яств, вина, девушек, путешествий и свободы от дворцовых интриг.

– Всё получишь, если организаторы заговора согласятся принять мою помощь.

– Зачем ты им? У тебя лишь горстка воинов, которых легко перебьют даже лесные разбойники.

– Наш прапрадед был колдуном. Я могу предложить заговорщикам магию.

– А если они – прихвостни Янины и ушастого?

– Со всеми можно договориться. На войне против короля нет места гордости. Заговорщикам придётся объединяться даже с врагами.

– Да, но всё же… Я убил щенка принцессы. Она не забудет об этом ради общей цели.

– Это был и твой ребёнок. Тебе его ничуть не жаль?

– Уверен, ледяная стерва понесла от эльфийского выродка!

– Он тогда находился в Хионфлоре. Кому, как не тебе, знать, от кого она забеременела?

– Благодаря зелью мне удалось её одурманить. Однако я не уверен, что Янина понесла от меня… Есть же в замке стражники и кучера. Возможно, она…

– Вздор. Не сомневайся в действии зелья. Моя магия сильна. Верь мне и будь хорошим мальчиком, пока я не вернусь. Ты мне дороже жизни. Улыбнись, мой мальчик, мой последний сынок.

Авелина поцеловала сына в обе щеки и к рассвету уехала на север. В Альтаире она посетила салон леди Норы Колд и услышала много сплетен. Из них оборотниха узнала, что отношения Еликониды с племянником-королём складываются не лучшим образом, и догадалась, что эльфийка состоит в заговоре. Ведь она самая влиятельная женщина Сноуколда, богатая и обладающая поддержкой народа. Кто ещё способен планировать свержение Вальтэриана, как не его тётя? Авелина улыбнулась. Появление на севере эльфийских наёмников доказывало, что Еликонида что-то замышляет.

Оборотниха пришла в Зимнюю Розу и попросила у неё аудиенции. Эльфийка старалась налаживать связи с иноземными лордами, потому обрадовалась, что гостья хочет видеть её, а не племянника, и приняла Авелину у себя в кабинете.

В окружении изумрудных стен и чернеющей во мраке мебели та почувствовала себя во власти Еликониды. С картин смотрели зеленолицые Снэики с коварными, пугающими глазами. По полу ползал рогатый змей, задевая стулья.

Эльфийка улыбнулась, видя смятение оборотнихи, и поинтересовалась о её здоровье. Авелина ответила, что её тревожат только слухи о свержении Вальтэриана.

– Какие ещё слухи? – насторожилась Еликонида. Улыбка сошла с её лица.

– Поданные шепчутся о грядущих переменах, – произнесла оборотниха. – До юга слухи уже дошли. Вы не слышали их? Удивительно!

– Что удивительного? – не подала виду эльфийка. – Я занимаюсь королевскими делами, а не слушаю россказни всяких нечестивцев.

– Странно, что ими занимаетесь вы, а не король, – хмыкнула Авелина.

– Это всё, что вы желали сказать? – раздражённо спросила Еликонида. – Если так, не отнимайте у меня время.

– На роль королевы вы подошли бы идеально, – перешла к делу оборотниха. – У вас есть ум и деловая хватка. Впрочем, не стану вас задерживать. Удачного дня, миледи.

– Постойте! – воскликнула эльфийка. – Что вы имели в виду, сказав, что я подойду на роль королевы?

– Нас не подслушивают? – обернулась Авелина. – Нам предстоит весьма необычный разговор.

– Ни о чём не беспокойтесь, – сказала Еликонида. – Стены толстые, а все шпионы Зимней Розы служат мне.

– Южные лорды хотели бы видеть вас на троне, – заявила оборотниха, приукрасив действительность.

– На троне мой благочестивый племянник, – возразила эльфийка, не понимая, враг перед ней или друг.

– Он нарушил законы Четырёх Стихий, – напомнила Авелина. – И многие лорды ополчились против него. Я не желаю восстания, однако… Несправедливо, что вы трудитесь ради королевства, а Его Величество получает все блага и благодарность подданных.

– Не вижу я у подданных особой благодарности, – фыркнула Еликонида.

– Позвольте узнать, почему король не принимает на аудиенцию? – поинтересовалась оборотниха.

– Он уехал по важным делам, – играла роль преданной тёти эльфийка.

– К любовнице? – изогнула густые брови Авелина.

Еликонида подтвердила.

– Признайтесь, вы готовите восстание? – понизила голос оборотниха. – Многие сплетники так говорят… Не бойтесь, я на вашей стороне.

– Я не боюсь, – коварно улыбнулась эльфийка. – Здесь мои владения, а не ваши. Одно неверное движение, и войдёт стража.

– Поощряю ваши меры предосторожности, – не испугалась Авелина. – Но вам незачем мне угрожать. Я ваш друг.

– Мне они не нужны.

– Вам наверняка потребуются сильные маги для битвы. Я хорошо колдую. К тому же, имела дело с Колдами, и весьма удачное.

– Поясните, – потребовала Еликонида.

– Я изготовила зелье из крови русалок. Мой сын подлил его Янине, чтобы она уснула, и он смог подарить ей ребёнка. Благодаря зелью семя прижилось.

– Вот кто мать того выродка, – прошипела эльфийка. – Славно! А то он умер, и я не смогла насладиться местью. Зато теперь… Вы ответите за деяния сына. С Вальтэром у меня отношения не из лучших, но Янина мне плохого не сделала. Жаль, что Конан сдох. Иначе бы я продлила его мучения.

Еликонида подошла к Авелине и магией сдавила ей горло.

– Не надо, – прохрипела оборотниха. – Мы можем договориться… Я буду полезна в восстании…

– Не будешь, раз защититься не способна, – сказала эльфийка.

Зелёные сгустки магии сильнее сжали Авелину. Глаза её лопнули и вытекли из глазниц. Кожа на шее посинела. Оборотниха упала на ковёр, цепляясь крючковатыми пальцами за пустоту. Колдовство эльфийки вытянуло из неё жизнь.

Еликонида позвала стражников и приказала:

– Выкиньте это. После позовите казначея.

Воины завернули труп Авелины в ковёр и вынесли из замка. А к эльфийке пожаловал лорд Рустам Розбри – казначей.

На нём с каждым годом всё больше отражались его пороки. Он становился толще. Волосы покидали голову, оставляя редкие островки среди плеши. Руки покрывались язвами то ли от болезни, то ли от постоянного счёта монет. В глазах отражалась ненасытность и страх перед правителями севера.

Еликонида молча указала казначею на зелёную софу. Он сел, расправляя жёлтый камзол с золотой шнуровкой, и опустил взгляд на сапоги из телячьей кожи. Рустам ужасно боялся тётю короля, потому не мог сидеть ровно и постоянно заламывал руки, царапая толстые ладони перстнями.

– Я позвала тебя, чтобы уточнить, хватило ли в казне золота на отливку двухсот мечей и покупку тысячи ослепляющих зелий? – поинтересовалась эльфийка.

– Миледи… я-я-я, – затрясся казначей. – Я… боюсь, что король заметит пропажу. Вы уверены, что хотите свергнуть его?

– Жалкий трус, я давно всё решила, – разгневалась Еликонида. – Я доверила тебе свои планы. Если подведёшь, Четыре Стихии не спасут тебя от яда. Ты будешь умирать долго и мучительно.

– П-п-понял, – ответил Рустам. – Я принесу деньги… Будьте уверены, миледи.

– А если спросит король?

– Скажу, золото пошло на содержание армии. Он следит за поступлением налогов, а за выделением их на нужды королевства нет.

– Вижу, тебе не впервой воровать из казны, – ухмыльнулась Еликонида. – Чтобы вечером монеты лежали у меня на столе. И помни об осторожности.

Казначей раскланялся, пятясь к выходу. У дверей его поджидала жена Злата, толстая ведьма в пышном оранжевом платье, расшитым яшмой, ониксом и золотом.

– Ч-что ты тут таишься? – вздрогнул Рустам.

– Тебя жду, – буркнула она.

– Тебя могут увидеть стражники, – испугался Рустам. – Они доложат Еликониде, что ты подслушивала, и тогда…

– Да ничего не будет! Ты ей нужен не меньше, чем её армия. Без тебя леди Снэик не получит золота.

– Шёпотом. Говори шёпотом.

– Когда короля свергнем, счёт ей надо предъявить за услуги. Я себе платье хочу с бриллиантами, как у королевы Астрид. Детям сани нужны. Тебе не помешало бы камзол сменить на золотой.

– Это дорого.

– Еликонида оплатит. Я бы награду вперёд потребовала, но ты у меня тряпка!

– Я стараюсь на благо семьи. Тише, пожалуйста.

– Больше надо стараться. Мы леди Снэик та-а-кую услугу оказываем!

– Если Вальтэриан узнает…

– Не бойся. Сделаем всё по-тихому. А как на трон его тётка взойдёт, озолотимся!

– Всё-таки жаль короля. Он вступился за нас, когда крестьяне наш дом разграбили, обвиняя в непомерных налогах.

– Вальтэриан казнил их не ради нас, дурень, а для устрашения народа! Он не ведал, что ты бумаги подделал и налоги по своему усмотрению повысил. Меньшую часть отправлял в казну, большую забирал. Если бы король знал, он бы убил не их, а нас!

– Я ради семьи старался.

– Знаю, знаю. Сиди и помалкивай! Раз начали богатеть, грех не закончить. Глядишь, когда-нибудь королевством править будем!

– Королевством?

– А что? Муженёк, представь, захочет Еликонида на трон сесть, а какой-нибудь лорд воспротивится. Она его уберёт, земли нам отдаст в награду за службу!

– Хорошо бы, ничего не скажешь.

– Поэтому воруй золото и помалкивай.

Обсудив планы, казначей с женой скрылись в коридоре. Еликонида наблюдала за ними через магический портал и думала: «Такие за горсть монет продадут. Доверять им нельзя. Следить придётся, чтобы королю не рассказали о заговоре. Приставлю к Рустаму шпионов… да и к жёнушке его тоже. Больно остра на язык. А как службу сослужат, землю в награду получат. Могильную».