Текст книги "Гибель короля"

Глава 50
Яйцо

Лунный серп показался в окне, и лорды разошлись. Беседы со скорбным выражением лица им надоели, как и ожидание смерти короля. Одна Беатриса осталась около кровати.

Во сне Вальтэриан выглядел совершенным. Будто никогда не убивал и не устраивал пыток. Болезнь не отняла его красоты, хотя поразила органы. Прежде король не представал пред ведьмой настолько беспомощным и невинным. Он будто светился изнутри. Умом она понимала, красота его демоническая. Святости в нём ни капли. Но это нисколько не умаляло её любви.

– Я найду средство, – поклялась Беатриса, поправляя одеяло Вальтэриана. – Ты поправишься. Только дождись меня.

– Леди Фаиэ, – окликнул Боеслав, приоткрыв дверь. – Вам бы поспать. Уже рассвело.

– Мне нужно ехать на остров Туманов, – встала со стула ведьма. – Вероятно, волшебного яйца не существует… Однако, если есть шанс исцелить короля, я им воспользуюсь.

– Я поеду с вами, – вызвался военачальник. – Вальтэриан много сделал для меня.

– Не отлучайся от его постели. Не позволь врагам причинить вред ему! Остров я разыщу сама.

– Хорошо. Не беспокойтесь о Вальтэриане. Если время придёт, я за него горой стану! Пока смерть меня не заберёт, буду биться!

– Всем бы твою преданность.

– Не держите на меня зла за прошлое, миледи. Я лишь исполнял приказ короля.

– Прощай.

Беатриса отвернулась. Она не простила Боеславу пособничества в злодеяниях Вальтэриана. Тот почувствовал и понурил голову. Ведьма поцеловала короля и побежала к двери. Неприятное предчувствие теснило сердце. Беатриса взглянула на военачальника и воскликнула:

– Береги его! Заклинаю всем, береги!

– Сберегу, – заверил он.

Её опасений Боеслав не разделял. Ведь замок – не поле боя, а придворные не бойцы. Он не смыслил в интригах королевского двора, потому проявлял беспечность.

Беатриса оседлала единорога и поскакала к парящему острову Гром-птиц. По мнению сказителей, около него находился остров Туманов. У северного берега Штормового океана ведьма остановилась и спрыгнула на перламутровые валуны. Она почувствовала сокрытую магию. Энергетические поля над океаном колыхались, будто кто-то возвёл на них невидимый шит. Беатриса достала кинжал и рассекла воздух, прорезав «окно» в колдовской завесе.

Туманы рассеялись, и показались духи воздуха, сильфы. Они парили над волнами, порхая прозрачными крыльями и звеня колокольчиками на остроконечных шляпах. Из туфель их вылетали искры, похожие на молнии. Они падали в Штормовой океан, заставляя воду вздрагивать и колыхаться.

Сладкоголосые сирены с рыбьим хвостом и фиолетовой кожей выпрыгивали на поверхность и махали сильфам перепончатыми руками. Водные драконы, зелёные, как болотная тина, рычали из глубины океана. Горбатые шишиги плавали в пене, сливаясь со скалами, и болтали с утопленниками, не успевшими превратиться в русалок.

Обычно волшебные обитатели западных вод не прятались за туманной пеленой. Но с приходом к власти Астрид стали опасаться за жизнь. Тайно от Вальтэриана она устроила на них охоту. Браконьеры ловили волшебных существ, забирали магию и продавали слабым колдунам. Часть доходов шла в фонд королевы. Будучи родом из королевства людей, она не любила волшебных созданий и называла нечистью. Принимая титул королевы, Астрид клялась стать матерью для магического народа, хотя видела в нём лишь способ обогащения.

Беатриса о том не ведала. Поэтому удивилась, узрев не загадочный остров Туманов, а обычных жителей королевства. «Зачем же вы прятались?» – подумала она, запрыгивая на единорога, и продолжила путь.

Ближе к Крэвэлхоллу располагался остров Эльт-Нат. Ведьма собралась проверить, нет ли поблизости другого острова. Она кинула кинжал над водой. Он пролетел вперёд, закружился и вспыхнул. На месте его появилась золотая брешь. Она разверзала воздух, словно рана. С каждой минутой Беатриса видела всё больше частей острова Туманов.

Он не походил на жуткий остров из легенды про кукольника. За насыпями красного песка высились оранжевые и жёлтые пирамиды. На плоских крышах астрономических башен росли финики, кокосы и мандарины. Багульник заполонил клумбы из серого мрамора. Вместо гигантских кукол повсюду стояли статуи морских дев. В садах паслись горбатые кони и розовые слоны. По мощённым кирпичом аллеям бродили бесшёрстные псы. Сумчатые кошки спали вниз головой, зацепившись хвостом за акацию.

Ньйоры, жители острова, отличались от северных магов. Кожа у них не белая, а золотистая, как оливки. Нос – большой, изогнутый. Три глаза торчали на круглом плоском лице. Два на щеках, один на лбу. Волосы росли с затылка, рыжие, кучерявые и пушистые. Голова напоминала яйцо, тело – грушу. На четырёх руках виднелись надписи на языке праотцов.

Женщины и мужчины различались только одеянием. Мужчины носили набедренные повязки, женщины – лёгкие хитоны. Стражники покрывали правое плечо плащом с фибулой в форме ромба.

Разные статусы ньйоров сразу бросались в глаза. Простолюдины ходили пешком. Знать передвигалась в прозрачных шатрах, поставленных на носилки. Их тащили серые тролли, обливаясь потом. Представители среднего класса ехали на верблюдах, обмахиваясь опахалом из перьев Птицы-Рух.

Беатриса привязала единорога к сосне, наколдовала деревянный мост и прошла через воды Штормового океана. Как только нога её коснулась красного песка, появилась дорога из разноцветных лент. Жители острова обернулись и хором сказали:

– Вам туда. Он ждёт вас.

Ведьма с трудом поняла их картавую речь и последовала за лентами. Они привели к голубой шестигранной пирамиде, сокрытой тенистыми ивами. На вершине сиял наконечник в виде ромба. От него к солнцу тянулась сизая дымка, растворяясь в белизне облаков.

Пирамида возвышалась над каменными домами и переливалась гранями литого железа. Вход охраняли рогатые львы в золотой попоне. При виде Беатрисы они коснулись передними лапами кристалла в стене, и та поднялась. Ведьма поблагодарила и проскользнула в проход. Львы последовали за ней.

Внутри находился лабиринт. Тысячи огромных залов сменялись узкими комнатами. Окон не было. Свет дарили фонари в форме маков, прикреплённые к колоннам. Изображения птиц с женскими головами заполоняли стены. Статуи мантикор виднелись на каждом углу. Чёрные розы вились по потолку, даря аромат. От бассейнов исходила прохлада и запах соли.

Беатриса долго шла, прежде чем ленты закончились и привели в тронный зал. Мозаика на полу воспевала приход к власти каждого царя острова Туманов. На одной красовался Вальтэриан. Склонённый царь протягивал ему корону. У стены стоял медный трон, окруженный каменными цветами. По правую сторону серебрился ларец. По левую переговаривались стражники.

На троне восседал ньйор, превосходящий в размере всех, кого видела ведьма. Тонкая кольчуга поверх туники покрывала его тело. Плащ косился на левую сторону и сливался с оранжевым перстнем. Голову царя обвивал обруч с жёлто-голубым топазом, запястья стягивали янтарные браслеты с подвесками в форме ромбов.

– Приветствую, леди Фаиэ, – сказал ньйор с сильным акцентом. – Вы пришли в царство Гипербор, на остров Туманов. Меня величают Ингвар Мертан. Я видел вас во сне и ведаю о причинах вашего визита. Вынужден сказать, что помогать в спасении короля не намерен.

– Почему? – спросила Беатриса и после молчания добавила. – Не сочтите за дерзость, я почти ничего не знаю о вас и вашем царстве.

– Никто не знает, – дёрнул плечами Ингвар. – Мои предки существовали ещё во времена великанов. Древнейшие вампиры по сравнению с ними – юнцы. Средний возраст жителя Гипербора – пятьсот лет. Не пятьдесят, как у людей, и не сто, как у эльфов. Мои предки пережили многое. Познали великую мудрость и великую скорбь. Когда великаны умерли, а Сноуколд покрылся водой, им удалось найти остров и спрятаться от наводнения. Не ведали старейшины Гипербора, что самую страшную беду нашей расе не миновать. Тысячелетия ньйоры жили, не ведая забот. Великанов сменили праотцы вампиров, эльфов, магов, людей и фей. Прошли годы, и к нам пришёл он, худшая напасть…

– Кто? – поинтересовалась ведьма.

– Вальтэриан Колд, – прогрохотал царь и подошёл к мозаике, на которую смотрела Беатриса. – Узнал он из иероглифов на папирусе про наш остров, снял туманную завесу и потребовал моего отца склонить колени. Не понравилось молодому королю, что не все земли Сноуколда подчиняются ему. Отец отказал. Вальтэриан убил его и ввёл войска в Гипербор. Долго колдуны острова бились с колдунами Альтаира. Полгода спустя мы проиграли и признали владычество Вальтэриана. Он стал полноправным властителем мира, пролив реки крови моих подданных.

– Почему об этом не говорится в истории Сноуколда? – удивилась ведьма. – О подчинении других рас есть главы, а ньйоры даже не упоминаются.

– Король злодеяние скрывает, – поёрзал на троне Ингвар Мертан. – Советники-магистры вставляют в летописи разные версии случившегося, дабы невозможно было узнать правду. Слышали страшную сказку о кукловоде? Её придумал Вальтэриан. Не хочет, чтобы потомки остров нашли и узнали, что у него душа в крови.

– Зигфрид присоединял земли более ужасным способом, – отметила Беатриса. – Он зверски расправлялся с противниками на поле брани, оставлял на месте городов выжженные пустоши. Ваше царство не похоже на пустошь.

– Зато покойный король не убивал младенцев, не пытал стариков и женщин.

– Вальтэриан милостив к пленным.

– Только когда не ищет способ оживить мёртвого. Король был одержим этой идеей. Ради неё пришёл сюда. Она манила его сильнее, чем налоги с нашего острова. Но мы не выдали тайну, потому что не знали её. Учитель короля, Вечестр Чёрн, возглавлял пытки мирных жителей и проводил опыты на детях, чтобы узнать секрет воскрешения. Вскоре Вальтэриан оставил нас в покое. Возможно, понял, что мечта неисполнима. Он позволил опять спрятать остров за туманами. Теперь о его присутствии напоминают лишь золотые слитки, которые мы передаём в казну Альтаира, и могилы младенцев.

– Я сожалею. Очень сожалею. Вероятно, Вечестр не осведомил Вальтэриана о своих действиях. Король бы никогда не тронул детей. Он пытался оживить брата разными способами, но не такими. И в конце концов, у него получилось.

– Нет. Он впустил демона в мёртвое тело принца Севериана. Вернуть к жизни покойника невозможно. Это противоречит законам природы. Гордыня помешала королю увидеть истину. Он возомнил себя всесильным. Однако есть грань, которую нельзя преступать. Если пренебречь ей, последует наказание. Демон, который проник в Верхний мир, имеет свои цели. Вряд ли они совпадают с желаниями Вальтэриана.

– Прошу прощения за беды, причинённые им. Ваша потеря невосполнима. Но, если он умрёт, придёт новый правитель. Вероятно, более ужасный. Вы хотите такого? Ваши земли принадлежат короне, как и остальные. Если на трон взойдёт деспот, его злодеяния затронут и вас.

– Деспот уже на нём, леди Фаиэ. Я с нетерпением жду, когда он умрёт.

– Послушайте… Вальтэриан не хотел разлучаться с покойным братом. Его вели светлые чувства. Да, порой он заходит далеко. Любовь превращает в монстров, заставляет совершать безумства и преступать через правила.

– Полагаю, вы говорите о своей любви к нему, ибо такой, как Вальтэриан, на неё не способен.

– Ошибаетесь.

Царь снисходительно посмотрел на ведьму:

– Не тратьте моё время. Вещи, которую вы ищите, не существует. Яйцо, дарующее жизнь, – фигура речи. Она означает начало всего. Однако не совсем верна. Ведь на острове Туманов не зародилась жизнь. Здесь она просто сохранилась.

– Волшебного яйца нет? – уточнила Беатриса. От страха услышать подтверждение закололо в её груди.

– И никогда не было, – покачал головой Ингвар, доставая из ларца зелёный сосуд. – У нас есть лишь зелье, способное исцелять смертельно больных. Оно создано из крови последнего великана. Я не отдам его. Не потому, что затаил обиду. Просто каждому отмерен свой срок. Вмешиваться в череду жизни и смерти опасно.

– Не прикрывайте философией гнев на Вальтэриана, – упрекнула ведьма.

– Что вы! – улыбнулся царь. – Прикрывать честолюбивые помыслы благой целью его удел. Король не о брате беспокоился, а искал способ нарушить законы мироздания. Мечтает обрести могущество, коим обладает лишь Творец вселенной.

– Душа Вальтэриана не ясна даже мне. Зачем рассуждать о неведомом? Помогите спасти короля. Когда он поправится, то одарит милостями ваш остров.

– Уже одарил.

– Не верите в Вальтэриана, поверьте в меня. Я, дочь правительницы вампиров, клянусь вам, что вы будете вознаграждены за…

– Леди Беатриса! Я не дал бы зелье даже родственнику. Запрещено продлевать жизнь обречённому на смерть. Час короля пробил. Духи иного мира уже кружат над ним.

Ингвар Мертан убрал зелёный сосуд. Ведьма прошептала заклинание и переместилась к ларцу. Не успели рогатые львы опомниться, как она достала зелье.

– Что вы творите? – закричал царь. – Немедленно верните! И… и… Как вы переместились? Это же нарушение закона…

– Простите за кражу, но ради короля я готова и не на такое! – воскликнула Беатриса.

На минуту она забыла, как телепортироваться, и в мыслях воззвала к Вальтэриану: «Как ты делал это? Мне тяжело… От одного перемещения голова тяжелеет, ноги немеют, руки леденеют, будто душа тело покидает». То ли магия спящего короля пришла на помощь, то ли имя его придало сил, но Беатриса исчезла и оказалась за пределами Гипербора.

Ингвар схватился четырьмя руками за голову, широко раскрыв три глаза. Постепенно ужас сменился равнодушием, и царь поведал страже:

– Ничего страшного. Пусть альтаирцы разбираются теперь. Налоги мы платим исправно. Нас трогать не должны. Проследите, чтобы за ведьмой туманную завесу восстановили! Не хватало ещё гостей из других королевств. Без них спокойнее.

Стражники взяли в руки магические копья, «сшивавшие» брешь в завесе, и пошли исполнять приказ. Ингвар Мертан тяжело опустился на спинку трона, погружаясь в спасительную меланхолию.

Беатриса отвязала единорога и взглянула на оставшийся позади остров Туманов. Заветное зелье светилось в плотно сжатой ладони. Штормовой океан шумел, как воины в битве. «Вальтэр, я ради тебя законы Четырёх Стихий нарушаю, – подумала ведьма. – Перемещаюсь по свету за секунды. Ты бы гордился мной. Мы теперь оба преступники. Знаешь, мне всё равно. Лишь бы ты жил. Как поправишься, мы отблагодарим несчастный народ Гипербора. Ты ведь выздоровеешь, верно?»

Ветер завыл в ответ. Беатриса вскочила на единорога и устремилась в Зимнюю Розу. По дороге ей встретился отряд людей, одетых в коричневые сюртуки и серые бриджи. На плече каждого красовалась вышитая золотыми нитями корона. Мужчины вели закованных в цепи фавнов, пикси, мавок и троллей. Женщины подгоняли пленников плетями.

– Здравствуйте, – остановилась ведьма. – Куда ваш путь?

– В Альтаир, – пробасил высокий небритый мужчина.

– Вы ведёте преступников? – поинтересовалась Беатриса.

– Приказ королевы! – вмешался тощий парень с пшеничными волосами. – Магические существа этих видов подлежат поимке. Они грабят деревни и сеют смуту.

– Мавки не покидают долины рек, – возразила ведьма. – Фавны – леса. Тролли нападают только в горах. А пикси слабы, чтобы грабить. Астрид приказала вам лишить их магии, продать её, а половину денег отдать казне?

– У них уже нечего брать, – кивнул в сторону пленников третий браконьер.

– Зачем тогда они нужны в Альтаире? – вопрошала Беатриса.

– В тюрьмы распределим, чтобы по свету не шастали, – солгал худой парень.

– Не верю, – сказала ведьма.

– Вы кто? – грубо поинтересовался собеседник.

– Правительница из династии Фаиэ, – представилась Беатриса, наблюдая, как лица браконьеров искажаются в удивлении. – Ваша очередь отвечать на вопросы. Вы вырежете органы пленных и продадите на ингредиенты для зелий?

– Да, – признались люди. – Приказ леди Астрид.

– Раньше подобное случалось только на востоке… – произнесла ведьма, преграждая путь.

– Повторяю, приказ королевы, – рыкнул браконьер. – Вырученные деньги пойдут ей. Отпустить это отребье не имею права.

Беатриса пришпорила единорога и повела галопом к столице. Она намеревалась уговорить Астрид отпустить пленных. Ветер свистел в ушах, волосы хлестали по лицу, отливая золотом. Со стороны кладбища доносилось карканье ворон. Они перекрикивали соловьиную песнь и гул сосен. Ведьма впилась пальцами в уздечку, стремясь успокоиться. Сердце отбивало тревожный ритм, предчувствуя беду. Из-под копыт единорога летели земля и снег.

Глава 51
Ярмарка

Кастор Хэдусхэдл размышлял, как усилить магию Руки Создателя, чтобы в следующей схватке уничтожить Вальтэриана. Воспоминание о мёртвой русалке тяготило, горечью оседая на языке. Высший жрец устал бороться с внутренними демонами и пожелал развеяться.

На праздник в честь удачной жатвы представилась возможность покинуть обитель. В деревне за холмом маги устроили ярмарку, и Кастор решил посетить её. Придумав благовидный предлог, он отозвал Шератана и сказал:

– Вартану наскучило в обители. В деревне «Жёлтые грибы» состоится ярмарка. Я посещу её вместе с ним. Мальчику надо отдохнуть от молитв и песнопений.

– Как и тебе, – заметил проповедник. – Ты плохо выглядишь. Под глазами чёрные круги, кожа от вампирской не отличается. Прогулка пойдёт ей на пользу.

– Верно. Обитель…

– Оставляешь мне. Знаю. Только как Вартан покажется магам? Его лицо изуродовано. Народ посмеётся или того хуже…

– Я всё продумал! Он пойдёт в маске. На голову накинет капюшон.

– Звучит хорошо. Да поможет Создатель! Идите. Об обители не переживай. Присмотрю. Не впервой.

Кастор побежал к Вартану, спеша вырваться на свободу. Праведные лица братьев и сестёр, пыльные страницы книг и звон колоколов навевали скуку. Душа стремилась увидеть краснолицых крестьян, услышать задорную флейту.

Вартан играл на подоконнике фигурками коня и русалки. Выглядел беззаботным и даже счастливым. Хотя на самом деле скучал. У него не было ни друзей, ни родителей. Вартан развлекал себя сам, довольствуясь тем, что его покормили. О лучшем не мечтал сирота, в прошлом скитающийся по пыльным улицам западного королевства.

Высший жрец предложил посетить ярмарку. Мальчик отложил игрушки, оставив придуманный мир, и согласился. Он тоже мечтал оказаться вне обители. Кастор взмахнул жезлом. Из крупиц магии появилась медная маска.

– Надень, – попросил он. – И не снимай, когда находишься среди незнакомцев.

Вартан послушался. Солнечные блики отразились от гладкой поверхности маски, мерцая агатом, перламутром и серебром. Мальчик улыбнулся, представив себя рыцарем в волшебном шлеме. Спустя минуту он пожаловался:

– Тяжело дышать.

– Потерпи, – посоветовал Кастор. – На улице легче будет. Свежий воздух проникнет в лёгкие и принесёт долгожданный покой.

Мальчик глубоко вдохнул и поплёлся к выходу. Высший жрец поспешил следом. Во дворе дул лёгкий ветер, обдувая их затхлые одежды, позволяя почувствовать себя парящими в облаках птицами. На пути к деревне Кастор и Вартан встретили чародеев, одетых в пёстрые наряды. Те из уважения отвесили поклон Высшему жрецу и побежали дальше, распевая частушки.

На ярмарке собралось много народу. Под разноцветными шатрами торговали зельями, плащами-невидимками, диковинными зверями и глиняной посудой. Торговцы наперебой предлагали товары. Подвыпившие селяне скупали всё, что видели. Особым спросом у мужчин пользовались копчёная рыба и хлебное пиво из Штормгрота. Женщины покупали бусы из говорящих жемчужин, узорчатые платки и светящиеся кокошники. Дети выпрашивали оловянных рыцарей и леденцы в форме Гром-птицы. Старики выбирали омолаживающие зелья и книги: «Как продлить молодость?»

На площади выступал белый крылатый медведь. По велению дрессировщика он летал через кольца и в воздухе становился на задние лапы. За углом пели сказители, перебирая струны гуслей. Кукольники показывали сценки из жизни правителей, смеша магов сатирическими образами и шутками. Цыгане ходили между шатров и гадали по рукам желающих.

В стороне от ярмарки располагалось ристалище. На нём проходил потешный рыцарский турнир. Мужчины в доспехах, сделанных из подручных материалов, садились на коней, которыми нарядились односельчане, и скакали навстречу друг другу. Выпавший из седла выпивал бочонок пива и надевал шутовскую шапку. А победитель участвовал во второй части турнира. Его задачей было сбить парящую мишень копьём, не прибегая к магии. За это он получал звание короля ярмарки и телегу сыра.

Кастор, хоть и называл ярмарочные представления бесовским делом, всё равно засматривался на них. Его веселило, как «потешный» рыцарь, пытаясь сесть на коня, завалился с ним на бок. Стремление цыган предсказать будущее тоже заставляло Высшего жреца смеяться. Узнать замысел Создателя невозможно, считал он.

Только вид медведя печалил его. Кастор не понимал, зачем хозяин мучает зверя, заставляя показывать трюки. Он даже купил медведю бочонок мёда и попросил хозяина повежливее обращаться со зверем. Тот послушался. Ведь Высший жрец умело использовал страх магов перед духами и запугал его небесной карой.

Товары Кастора не привлекали. Зато Вартана тянуло к красочным палаткам с медовыми лепёшками, сахарными петушками, вареньем и карамельками. На игрушки он тоже смотрел с интересом. Особенно на деревянного шута в колпаке, на конце которого висел стеклянный бубенец.

– Сильно нравится? – изогнул бровь Высший жрец. – Ну хорошо. Куплю. Когда придём в обитель, спрячь игрушку. Балагуров, шутов и всех, кто ведёт праздную жизнь, навьяны не жалуют. Я тоже, естественно… Однако сам был ребёнком. Понимаю желание твоё.

Кастор достал деньги и подошёл к торговке – толстой ведьме с красными щеками и не закрывающимся ртом. Она забрала медные монеты и подала игрушку, шурша красной юбкой.

– Дёрнете за верёвочку, шут улыбнётся, бубенец на шляпке зазвенит! – пояснила торговка.

– Лишь бы не громко, – проворчал Высший жрец, передавая игрушку Вартану.

– У нас ярмарка лучше, чем в Нижнем мире, – оглядела площадь ведьма. – Весело, все гуляют! Даже вы, Высший жрец, соблазнились на наш праздник прийти!

– Я не соблазнился, – буркнул Кастор. – У нас в обители ребёнок растёт. Сирота. Я пришёл, чтобы его порадовать.

– Бедненький! – всплеснула руками торговка, поворачиваясь к мальчику. – А что на тебе надето? В конкурсе масок участвовать собираешься?

Вартан увлёкся игрушкой и не заметил, как ведьма сорвала маску. Высший жрец забирал сдачу с покупки, а когда обернулся, было поздно. Торговка закричала:

– Смотрите! Жрецы Нави чудовище в обители держат!

Маска с плеском упала в грязь, открыв лицо Вартана на обозрение магам. Обычно уродство не пугало их. В Сноуколде много разных созданий. Они относились друг к другу терпимо и высказывали недовольство только шёпотом. Но тут вмешалась религиозная неприязнь.

Многие жители Сноуколда хорошо относились к жрецам любой религии, однако были и те, кто яро придерживался веры в Четыре Стихии. Они ненавидели навьянов, потому что те пытались сделать свою религию главной.

– Жрецы Нави – дикари! – закричал в толпе мужчина, почитающий Четыре Стихии. – Неудивительно, что они приютили монстра!

– Навьяны, как алхимики, создали его из плоти мёртвых! – завопила старуха, махая клюкой.

– Преступники! – поддержал конопатый парень. – Вон из деревни, липовый жрец!

– Уродливое чудище таилось под маской и обманывало нас! – причитала старуха. – Ужасно.

– Уходи, жрец несуществующего Создателя! – крикнула торговка. – Монстра привёл. Шарлатан!

Сторонники Четырёх Стихий долго ругались. Односельчане распалились и стали поддерживать их. Разбудить в магах ненависть к непохожему на них легко. Толпа всегда любила кровавые празднества. Кастор, как подобает праведнику, сдерживал гнев. Крики усиливались. В руках двух чародеев мелькнули камни. Самообладание покинуло Высшего жреца. Он испугался за мальчика, который прижимался к нему, дрожа от обиды и страха.

– Вартан не виноват ни в уродстве, ни в связи с навьянами, – процедил Кастор. – Не стыдно травить сироту, дети Создателя? Ладно я. Но Вартан дитя!

– Сжечь обитель Нави! – закричал пьяный колдун.

Высший жрец побагровел от гнева. Ярость нашла выход в словах, полных отчаянья и упрёка:

– Дети Создателя! Что с вами? Неужели ежедневные проблемы отвернули вас от отца, поселили злость в сердце вместо любви? Остановитесь! Любая вера имеет право жить. Вспомните, не я ли, гнусный навьян, спас вас от смертельной болезни, победил дракона? Я не прошу благодарности или даров. Поймите, наше естество определяет поступки, а не кулон в форме глаза, который мы носим на шее. Вера должна быть в сердце! А вы своё отдали ярости. Покайтесь! Ваша злость обернулась против ребёнка. Если кровожадность затмила вам взор, сделайте меня её жертвой! Перестаньте обижать невинное дитя. Не отвращайте хотя бы его от света.

Толпа затихла. Кастор перевёл дух, успокаивая сердцебиение. Не последовало более оскорбительных возгласов и едких фраз. Маги расступились, и Высший жрец, взяв мальчика за руку, прошёл сквозь толпу и скрылся за шатрами. Селяне принялись спорить. Одни называли его героем, праведником, святым. Другие – безумцем, лицемером и лжецом. Каждый верил во что хотел, как и в большинстве споров.

Кастор и Вартан подошли к обители. Высший жрец сделал глубокий вдох и опустился на колени, чтобы видеть глаза мальчика. Тот был бледен. На лице его отпечатался страх. Задыхаясь и краснея от бега, Кастор проговорил:

– Не слушай их. Помни, что я говорил тебе. Красота не внешняя важна, а внутренняя. Духовная. Хорошо?

– Да, – ответил Вартан, протирая заплаканные глаза. – Почему маги такие злые?

– Не злые, – заверил Высший жрец. – Просто не идеальные. У всех есть пороки, грехи… Они заставляют творить неблаговидные деяния. Обижаться на других не надо. Относись ко всем, как к душевнобольным.

– Ты тоже… больной? – робко поинтересовался мальчик.

– Все больны, – ответил Кастор и продолжил путь. – Кто завистью и гордыней. Кто гневом и алчностью. Я подавляю свои пороки, но от того сильно рискую. В душе должен быть баланс. Если добро побеждает, оно становится злом, и наоборот.

– Как? Не понимаю…

– Ты ребёнок, Вартан. Вырастешь, я всё объясню.

– Я не маленький! Расскажи сейчас.

– Ладно. Абсолютного зла и добра не существует. Их придумали люди для упрощения беседы. Они отражают видение человеком мира по отношению к себе и близким.

– К примеру, у меня хотели украсть игрушку, а ты не позволил, значит для меня ты хороший. Однако плохой для разбойников, которые хотели меня ограбить.

– Верно. Добро и зло – части души. А она – частица Создателя. Стало быть, добро и зло – части Создателя. Он не может быть злым или добрым. Из него появились миры. Всё в нем находится в вечном движении. Но не в хаосе. Ибо каждая частица разумна, ведь является частью высшего разума, то есть Создателя.

– Почему появляются миры?

– Происходит взаимодействие тонких энергий. Миры – результат творения высших сил. Они наделены разумом и произошли из Создателя. Не обладающий разумом создавать не способен. А они способны. Некоторые называют их верховными духами, некоторые – Четырьмя Стихиями. Наш мир не идеален. Идеален только Создатель. Но, если он сотворит подобного себе, то ничего не сотворит, стало быть, неразумен. А Создатель обладает сверхразумом. Поэтому миры возникают то здесь, то там. Как вспышки. Они рождаются, живут и умирают. Все в своих галактиках, далёких друг от друга.

– Я могу попасть в другой мир?

– Нет. Слишком далеко. Мы привязаны к нашей вселенной энергетически. Погибнем, если покинем её. У нас не хватит энергии, чтобы попасть в иной мир, на другую планету. Мы можем увидеть её во сне или оказаться на ней после смерти как новые жители.

– Мы способны сами создавать миры?

– Пока только в воображении. После смерти, когда станем едины с Создателем, может и сможем, если достигнем высокого духовного уровня.

– Нам дано творить галактики?

– Сейчас нет. Не забивай головку столь сложными процессами. Скажу по секрету: я не ведаю, правдивы ли мои слова. Только другим навьянам не говори. Они свято верят в книги праотцов.

Кастор придержал входную дверь, пропуская мальчика в обитель, и заметил, что игрушки у того нет.

– Мы забыли шута? – спросил он.

– Я его выбросил, – пробормотал мальчик. – Мне было страшно, и я решил, он виноват в случившемся. Шут упал в лужу. Бубенчики на шляпе смешно зазвенели. Этот звук успокоил меня.

– Даа, – протянул Высший жрец, немало удивлённый. – Впрочем, ты испугался. Это всё объясняет. Я завтра отправлюсь в деревню Ясные зори и куплю тебе новую игрушку. Что хочешь?

– Книги, – ответил Вартан. – Не нужны больше игрушки. Я думал, что смогу играть в них всю жизнь. Они успокаивали, позволяли создавать в воображении волшебные миры. Теперь я желаю научиться колдовать! Воплотить иллюзии в реальность. Не желаю более слышать, как смеются надо мной. Хочу стать сильным. Чтобы никто не осмелился обижать. Я хочу быть, как ты, заслужить такую же славу!

– Слава героя – мечта каждого юноши, – улыбнулся польщённый Кастор. – Я научу тебя, не сомневайся. Через неделю.

– Давай завтра?

– Хорошо. Только помни, обучение магии – процесс трудный. Времени уйдёт немало.

– Я готов постичь колдовство!

– Молодец, поощряю рвение к знаниям.

Не ведал Высший жрец, что мальчик, подобно ему, стремится обрести магию ради мести. Слава Вартану нужна была не геройская, а такая, чтобы враги содрогались от страха.