Текст книги "Гибель короля"

В конце пути вилась винтовая лестница. Когда Еликонида поднялась на неё, она заскрипела и начала шататься. Эльфийка с неудовольствием отметила, что башня без прислуги превращается в склеп. Везде пауки, пыль, плесень. Лишь змеи радуют взор сиянием разноцветных чешуек.

Поднявшись на второй этаж, Еликонида оказалась в другом коридоре. Лампады и светильники заросли паутиной. Малахитовые стены отражали тусклое сияние ящериц, ползающих под ногами. Эльфийка боялась раздавить их, идя в темноте.

Миновав коридор, она достигла единственной комнаты наверху башни. Открыла магией вход и застыла, с отвращением глядя по сторонам.

За покрытой мхом дверью находилась клетка, оплетённая плесенью. Свет не проникал в неё многие годы. Окна отсутствовали. Мебель тоже. Темнота соседствовала с вонью и грязью, нисколько не смущая насекомых, плодящихся в ней.

На железной цепи, как собака, сидела бывшая королева мира, Селена Снэик-Колд. Лицо её изрезали ранние морщины. Некогда прекрасные чёрные волосы спутались и блестели от грязи. Белая кожа приобрела желтоватый пигментный оттенок. Селена взирала на сестру, и в её мутно-зелёных глазах отражались ярость и безумие.

– Прекрасно выглядишь, – ухмыльнулась Еликонида.

– Ты тоже, сестра, – оскалилась бывшая королева, пнула грязной пяткой тарелку и подползла ближе. – Зачем пожаловала?

– Хотела тебя увидеть, – сказала эльфийка. Изумрудная корона сверкнула в её волосах.

– Какая же ты стервозина, – прошипела Селена. – Сколько можно мучить меня? Ты получила корону. Мир! Остановись.

– Теперь всё моё, – улыбнулась Еликонида. – Но я не стремилась к власти, в отличии от тебя. Власть – бремя. Я была вынуждена взять его.

– Не смеши, – закашляла Селена. – Ты погубила меня ради трона. Остальное– предлог.

– Ошибаешься! – схватила её за горло эльфийка. – Ты здесь, потому что должна понять, чего лишила меня. Я не живу, а существую! Теперь ты тоже. Каково после тронного зала гнить во тьме? А? Я рада, что ты прочувствовала мою боль. Отвечай. Хорошо тебе в клетке? Отвечай, хорошо?

– Нет, – проговорила Селена, взмахнув потрёпанными крыльями. – Мне плохо. Однако тебе хуже. Я гнию снаружи. Ты – внутри.

– Тварь! – Еликонида наотмашь ударила сестру. Та упала, звякнув цепью, и рассмеялась.

– Демоны съедают тебя, – сказала она, вытирая кровь. – Кому ты отомстила? В твоих глазах боли и гнева больше, чем в моих.

– Я убила твоего последнего сына, – оскалилась эльфийка. – Что скажешь на это?

Еликонида задала главный вопрос и затаила дыхание в ожидании ответа.

– Сестра, – тяжело вздохнула Селена. – Ты себе навредила. Вальтэр… Наш бедный маленький Вальтэр… Его всегда съедали зависть и ненависть. Хорошо, что духи дали ему шанс покинуть этот мир, не превратившись в тебя. Сыновья вырастают похожими на матерей.

– Что ты сказала? – пододвинулась эльфийка. – Повтори!

– Вальтэриан твой сын, – безмятежным голосом поведала бывшая королева. В этот миг она походила на блаженную, ибо рассудок её отошёл в иной мир, но тело ещё не тлело. – Неужели ты думала, что наши родители – убийцы внука? Они не столь жестоки. Зря судила по себе. Ламелионида отдала дитя мне, чтобы он вырос без клейма бастарда.

– Зигфрид…

– Он не знал. Я создала иллюзию беременности. В нужный момент ребёнка принесли в замок. Альбин объявил, что я родила. Он единственный был посвящён в тайну.

– Почему мне не сказали?

– Я собиралась. Потом поняла, с такой матерью ребёнку будет хуже. И не ошиблась. Благодаря тебе Вальтэриан пришёл в этот мир, из-за тебя и ушёл.

– Считаешь, что была ему хорошей матерью? Он презирал тебя, Селена!

– Зато жил.

– Зачем ты молчала, когда оказалась в клетке? Отчего не призналась?

– Мне было интересно, кого твой гнев уничтожит в конце. Моих сыновей ты убила давно. Я не желала зла Вальтэру. Мне его жаль. Искренне. Но смерть лучше, чем жизнь рядом с тобой. Ты пожираешь всех, как анаконда.

– Месяц назад мне снился сон… или это ты наслала видение?

– Увы, я не способна. Если бы я могла хоть как-то на тебя влиять, ты не сотворила бы и половины зла.

– Значит, меня предостерегал Зигфрид… Почему он раньше не сделал этого?

– Полагаю, пытался. Но ты глуха к чужим словам, как во сне, так и наяву. Видно, муж мой собрал последние силы отходящей души, чтобы вразумить тебя. Зря. Ты не изменилась.

– Зато изменилась ты. Сгнила, как моя жизнь!

– Верно. Однако моих сил хватило, чтобы уберечь от тебя Вальтэриана. Я слишком люблю его, моего племянника.

– Уберечь? – взвилась Еликонида. – От меня? Ты обезумела! Ничего… То ли ещё будет. Просидишь в башне до конца дней. Сказала б раньше, кто мой сын, я бы сжалилась. Теперь – нет.

– Пусть так, – кивнула бывшая королева, и цепи зазвенели. – Зато бедный мальчик в лучшем мире вместе с названными братьями.

– Зигфрид сказал, Вальтэриан жив! – торжествующе воскликнула эльфийка.

– Духи не могут оказаться столь жестоки, – испугалась Селена и принялась царапать пол сломанными ногтями в надежде успокоиться. – Они не отдадут его душу тьме!

– Замолчи, – брезгливо велела Еликонила. – Тёмен рассудок твой.

– Остановись и раскайся в содеянном! – Селена кинулась вперёд, хотела впиться в глаза сестре. Цепь скрипнула и отбросила её назад. – Ты не ведаешь, что ждёт тебя. Я видела будущее, сидя в клетке. Оно…

– Мне неинтересны твои бредни, – оборвала эльфийка. – Приятного прозябания во мраке.

– Тебе тоже, сестра, – прошептала бывшая королева. – Помни, тьма сгущается над тобой.

Еликонида рассмеялась и захлопнула дверь. Селена пододвинула колени к груди и начала раскачиваться, напевая колыбельную. Она представляла, что вокруг играют сыновья, дочь и племянник, и ощущала себя вновь счастливой. Душа её успокаивалась. Сырость, холод и смрад не могли нарушить идеальный мир, созданный в воспоминаниях бывшей королевы Сноуколда.

Глава 63
Временной портал

Правительница запада не собиралась вступать в переговоры с Еликонидой и молить вернуть детей. Понимала, союз со змеями опасен, потому приняла сторону повстанцев. Благодаря знаниям о временах праотцов она придумала, как одолеть врагов.

Эльвира Фаиэ прилетела на север, к склепу династии Колд. Преодолела защитный барьер и проникла внутрь. Склеп пронизывала атмосфера смерти. Повсюду стояли гробы, укрытые пылью, как покойники саваном. Пахло разлагающимися трупами. От холода деревенели пальцы и мурашки выступали на коже. Пауки ползали по стенам. Крысы смотрели из темноты выжидающими голодными глазами.

Склеп напомнил вампирше дом. Она не испытала ни отвращения, ни страха. Поправив бархатный воротник, Эльвира осмотрела пространство, ища инициалы Вальтэриана.

Её привлёк каменный гроб около лестницы. Добротный, но поставленный криво. Вампирша догадалась, его несли не скорбящие родственники, а враги. Надписей на нём не было, словно собаку хоронили.

Эльвира подошла и магией сдвинула каменную крышку. В гробу покоился Вальтэриан. Бледность уже не красила его. Серебряные волосы поредели. Дорогие одежды начали превращаться в ветошь. Органы гнили, источая смрад. Черви ещё не тронули тело, но процесс разрушения начался.

– Король мира, – с пренебрежением произнесла Эльвира. – В смерти все равны. Однажды ты сказал, что убьёшь меня, если я стану на твоём пути. Мне радостно видеть тебя в гробу. Однако после твоей смерти проблем прибавилось. Ты должен ожить и спасти моих детей. Какая ирония! Раньше я пыталась спасти их от тебя.

Правительница запада прошептала заклинание на языке предков. В уголках её губ выступила жидкость, похожая на смолу. Вампирша оскалилась и укусила себя за запястье. Кровь хлынула из раны, прибив пыль на полу. Эльвира поднесла руку к глазам короля. Красные капли упали на ресницы, опалив их, словно пламя, и проникли под веко. Зрачки покойного почернели. Эльвира выждала необходимое время, наклонилась к гробу и поцеловала Вальтэриана.

– Четыре Стихии, я вас призываю, – зашептала она. – Зов мой услышьте и явитесь в склеп. Именем Создателя заклинаю, откройте для души врата. Тело разрушено в смерти почти. Хаос и мрак внутри. Демону в него входа нет. Лишь магии брезжит свет. Пусть душа прилетит из навьего мира и жизнь покойному возвратит. Творец, на всё воля твоя. Взываю к тебя я.

Эльвире удалось нарушить закон мироздания. Темноту осветила вспышка грома, и молния ударила в гроб. Разряды тока пробежали по телу покойного, смешавшись с искрами магии. Сердце его забилось.

Вальтэриан издал стон и перевернулся на бок. Сознание ещё не вернулось к нему. Но тело начало избавляться от признаков гниения, причиняя боль. Регенерация проходила быстро. Разлагающиеся куски плоти возвращались в прежнее состояние. Волосы и ногти приобретали здоровый вид.

Вампирша без эмоций смотрела на воскрешение. Силы оставили её после проведения обряда. Ноги подкашивались, глаза слипались. Эльвира обмахнула лицо рукой, желая насладиться прохладой и вернуть бодрость. Во взгляде её читалось сомнение. Она сделала ставку на Вальтэриана, славившегося умением мстить и колдовать, но не была уверена в его благонадёжности. Преисполненная противоречивых мыслей, вампирша схватилась за холодные стенки гроба и прошептала в ухо королю:

– Помни, кто вытащил тебя с того света. Не забудь отплатить. Если хоть раз поставишь свои потребности после блага моей дочери, я сочту долг уплаченным. Спаси Ленора и Беатрису, Вальтэр!

Король открыл глаза. Голос Эльвиры Фаиэ эхом прозвучал в его голове. Вальтэриан вылез из гроба, еле передвигая конечности, и осмотрелся. Взмахи крыльев резали слух. Однако рядом никого не было. Тень летучей мыши пронеслась над гробами и растворилась в темноте.

Магия по крупицам возвращалась в тело короля. Он ощущал себя слабым и потерянным. Это раздражало. Из пребывания в загробном мире Вальтэриан помнил лишь единение с энергией мироздания и спокойствие, окутавшее его. Сознание изменилось в момент пребывания души вне тела. Всё казалось иллюзорным.

Теперь память восстановилась. Король вспомнил, как летал невидимый по тронному залу и наблюдал за Беатрисой. Он понимал, кто она. Но не осознавал происходящего, будто принял много успокоительных зелий или напился огненной воды. Угрозы Еликониды вспыхнули в памяти Вальтэриана ярко, как фейерверк. Он поклялся отомстить. С каждым воспоминанием король нервничал всё больше. Ведь понятия не имел, что делать.

Король обошёл гробы родственников и облокотился о стену. Сражаться с врагами он был не готов. Тело ослабло. Тощие руки висели, как плети. Ноги с трудом передвигались. Магия бурлила в венах, однако напоминала мелководную речку, а не бурный поток. Вальтэриан решил выждать время, чтобы восстановить силы. Тьма окутывала его со всех сторон, скрывая от глаз неприятелей.

Эльвира Фаиэ предполагала, что королю понадобится время, и продолжила действовать по плану. Она отправилась в обитель Нави, где жил Кастор Хэдусхэдл, известный в пророчествах, как мессия. Вампирша миновала лес Опасности и залетела в окно спальни Кастора. Бедная обстановка вызвала снисходительную улыбку на её лице. Эльвира сменила облик и принялась ждать. Высший жрец пришёл после вечерней медитации, замер на пороге и неуверенно посмотрел на гостью.

– Добрый вечер, – проговорил он. – Кто вы и почему пришли в столь поздний час? Мне не доложили…

– Я леди Эльвира Фаиэ, – представилась правительница запада. – Ты Кастор Хэдусхэдл, полагаю?

– Верно, – подтвердил Высший жрец.

– Я наслышана о тебе от подданных, – сказала Эльвира. – Драконоборец, мессия, святой… Правдива ли молва?

– Лишь Создателю ведомо, – стушевался Кастор. Щёки его покраснели. В глазах появились самодовольные искорки.

– Пророчества сказывают, ты сыграешь важную роль в судьбе Сноуколда. Возможно, я неверно толкую их. Однако происходящие события – предвестие великой бури.

– Что за буря?

– Голод и беззаконие. Еликонида Снэик оказалась хуже Вальтэриана. Она разрушила Альтаир, пленила моих детей, уничтожила экономику Бекрукса и Хионфлора. На очереди Крэвэлэнд. Если он падёт, настанет мировой кризис.

– Воцарится голод во всех королевствах?

– Да, впервые в истории. Не пострадает лишь Нижний мир. Демоны придут пожирать души ослабевших жертв. Еликонида многое упустила из виду. Она их не остановит.

– Что я должен делать?

– Исполни свой долг, Кастор. Мы обязаны свергнуть королеву, освободить моих детей и возродить Сноуколд из руин.

– Я готов, – выпалил Высший жрец, довольный, что вампирша считает его избранным. – Наступит новая эра! Вера в Навь окрепнет. Создатель нам благоволит!

– В одиночку у тебя не хватит сил сразить врагов, – огорчила Эльвира. – У меня тоже. Я оживила Вальтэриана. Он поможет победить Еликониду и её сторонников.

Гримаса злости искривила лицо Кастора.

– Не понимаю вас! – вскричал он. – Вы хотите уничтожить одно зло, чтобы освободить дорогу другому?

– Нет, – улыбнулась вампирша. – Мёртвый Вальтэриан лучше живого… Я пришла не для того, чтобы призвать тебя в армию повстанцев. Ты будешь бороться с тьмой по-иному. Твоё предназначение – превратить Сноуколд в царство света. Для этого нужно открыть временной портал. Праотцы писали, что только служитель Нави с именем в честь звезды сможет нарушить закон мироздания без последствий.

– Открыть портал… – повторил Высший жрец, обдумывая каждое слово. – Невозможно. Времени в понимании вечности не существует. Оно придумано смертными. Перемещение в прошлое или будущее я считаю легендой. Магистры запретили их, хотя не ведают, реально ли путешествовать во времени.

– Ты неверно меня понял, – вздохнула Эльвира. – От тебя потребуется открыть портал, который превратит Вальтэриана в ребёнка и выкинет в любой части мира. Ради дочери я не стану убивать короля. Дам ему шанс прожить новую жизнь. Как говорят навьяны, искупить грехи. Подальше от Беатрисы и моей семьи.

– Гениально! – восхитился Кастор. – Смерть для Вальтэриана не так ужасна, как жизнь, проведённая в нищете, среди народа, который он презирает. Король потеряет память?

– Верно, – качнула головой вампирша. – Моя задумка почти как реинкарнация в твоей вере. Создатель не разгневается, ведь мы вершим правосудие. Насильник и тиран превратится в раба. Беатриса поймёт меня, когда обретёт покой.

– Грядёт новая эра, – с фанатизмом заявил Высший жрец. – Каждый получит то, что заслужил! Создатель сотворил меня, чтобы я принёс в Сноуколд счастье. Я знал, сей день настанет, за мной придут, чтобы указать мне дорогу к предназначению!

– Не перестарайся. Ты должен открыть портал после того, как Вальтэриан свергнет тётю. Тогда он ослабнет. Совладать с ним будет легче. Магии в твоих венах недостаточно, чтобы драться с королём.

– Сделаю, как надо. Я мессия. Я справлюсь!

– Думаю, я не ошиблась и предсказания праотцов верны.

– Не сомневайтесь. Создатель давно указал мне путь света!

– Возьми, – вампирша достала из рукава красные кристаллы в виде капель. – Это мои слёзы, последние песчинки магии. Я пожертвовала ей, воскрешая короля. Они усилят твоё колдовство.

– Благодарю. Не подведу вас.

– Если подведёшь, Создателю ответишь. Мне будет всё равно, как и руинному Сноуколду. Я надеюсь на тебя, мессия.

Кастор посмотрел на кристаллы горящими от восторга глазами. Он всю жизнь стремился доказать себе и миру, что является избранным, заставить алчных лордов склониться. Грезил о дне, когда нищие получат деньги, еду и одежду. А его нарекут ставленником Создателя и признают веру в Навь единственно верной. Эльвира подарила возможность осуществить мечту, стала для Высшего жреца знаком, посланным Создателем, и улетела в Крэвэлхолл.

Она знала, гордыня Кастора поможет плану осуществиться. Высший жрец сыграет свою роль, подобно марионетке, и никогда не догадается, что им руководил незримый для толпы кукловод.

В замке вампиршу ожидал лорд Виланд. Он был в оранжевом камзоле с красным гербом Фаиэ на груди. Нервно гладил короткую золотистую бородку, шепча себе под нос что-то невразумительное. Его серые глаза лихорадочно блестели, отражая врождённое сумасшествие и тревогу.

Эльвира села на трон, жестом разрешая родственнику приблизиться. Он подбежал, забыв про изысканную трость. Травма колена не волновала его, когда дело касалось Ленора и Беатрисы. Виланд рассказал о визите Еликониды и принялся расспрашивать о планах освобождения молодых Фаиэ. Эльвира с неохотой поведала, и древний вампир ужаснулся.

– Понимаете ли вы, что Еликонида сделает с Ленором и Беатрисой, когда узнает о воскрешении Вальтэриана? – вскричал он, схватившись за волосы. – Риск слишком велик! На кону их жизни!

– И благо королевства, – холодно прервала вампирша. – Если придётся пожертвовать детьми ради него, я не раздумывая сделаю это. Я прежде всего правительница запада. Потом уже мать.

– Эльвира… – замер Виланд. – Что вы говорите? Как можно?

– Успокойся, безумный, – шикнула вампирша. – Не хватало, чтобы ты начал слёзы лить. Для Фаиэ подобное поведение недопустимо!

– Я не буду расстраиваться, – вытер покрасневшие глаза вампир. – Только скажите, что пошутили. Вы ведь спасёте их?

– Сделаю всё, что в моих силах, – отвернулась Эльвира, скрывая слёзы, красные, как кровь. – Но предвидеть каждый шаг противника мне не дано. Мы вынуждены рисковать. Если я потеряю власть, Ленор и Беатриса потеряют жизни. Я не могу действовать в угоду чувствам. Подданные не простят.

– Не понимаю, – потупил глаза Виланд, – почему вы не отправите в Альтаир армию?

– Ещё рано, – ответила вампирша. – Подождём, когда Вальтэриан поправится. Без его помощи армия демонов и эльфов одолеет нашу. Спешить нельзя. Есть вероятность, что Еликонида убьёт Беатрису и Ленора раньше, чем он освободит их, однако я не имею права предпринимать какие-либо действия. Сражаться месяцами мы не сможем. Война пожирает золото, как свинья жёлуди. Мы не должны разориться в схватке с королевой.

– Я старый безумец! – проговорил вампир, смахивая красную слезу. – Мало, что смыслю… Я бы послал армию сейчас. Не смог бы ждать… Хорошо, что вы правитель. Мне не дано принимать такие мудрые жестокие решения. Вы правы, наверное, во всём. Сумасшедший тот, кто действует иначе.

– Наконец мудрость тронула твоё воспалённое сознание, – произнесла Эльвира и пошла на балкон, желая размять крылья.

Над Крэвэлэндом поднялся красный предрассветный туман. Летучая мышь понеслась вперёд, не разбирая пути. Быстрее, навстречу губительному свету. Когда синий шар вошёл в зенит, она исчезла в мрачном склепе. Темнота поглотила её, подарив долгожданное умиротворение.

Жители западных окраин вздрогнули, увидев красные полосы на небе. Они поняли, это пыль волшебных цветов взлетела, окрашенная кровью жертв правительницы запада. Трупы с перегрызенными шеями заполонили лес Опасности.

Глава 64
Нелюбимый племянник

Еликонида Снэик шла по мрачному коридору Чёрной башни, ища стражника, который приносил еду Селене. Ящерки и змеи путались под ногами, переливаясь, точно драгоценный ковёр. Пауки ползали по стенам, заворачивая мух в коконы.

Внутри комнаты стражника клубился дым. Эльфийка прикрыла лицо платком и затворила дверь. Зелёное свечение окутало её мутным облаком. Кислотный запах въелся в ноздри, принеся горький привкус и жжение. Еликонида раздражённо воскликнула:

– Лист! Лист, ты здесь?

– Да, госпожа, – выпрыгнул из постели карлик, звеня связкой ржавых ключей.

Его серое морщинистое лицо с годами приобрело коричневый оттенок. Ноги превратились в козлиные из-за неудачного алхимического эксперимента. Крючковатый нос свисал до подбородка. На лбу торчала бородавка, отвлекая внимание от красных мясистых губ. Драная повязка прикрывала тело, покрытое пятнами.

– Что ты тут устроил? – возмутилась эльфийка.

Из огромного котла выливалась пена. От банок с глазами водяных, шкурами лягушек и пальцами кикимор шло зловоние. Колдовские зелья на полках искрились, давая понять, что срок действия истёк и их надо выбросить.

– Я изобретаю для вас золото! – проскрипел карлик.

– Мозги бы себе изобрёл, – фыркнула Еликонида. – Какой мерзкий запах!

– Я мылся…

– Я не про тебя! Заканчивай с экспериментами. Не то помимо ног козлиных голову петушиную обретёшь.

– Простите, госпожа. Не желал прогневать. Надеюсь, жалование моё не убавится?

– Не убавится, старый скряга.

– Покорнейше благодарю! Я исправно служу вам сорок лет. Благодаря мне ни одна птичка в башню не влетела и из башни не вылетела.

– Это Такху спасибо. Из тебя страж уже негодный. Хорошо, хоть поднос с едой таскать не разучился.

– Проклятая старость… Но вы не думайте, я ещё силён! Если надо, кого угодно одолею.

– Не старайся достичь невозможного. Я довольна и тем, что есть. Продолжай обязанности исполнять. Помнишь, что надо делать?

– Конечно, госпожа. Леди Селену кормить три раза хлебом и водой. Изредка похлёбкой. Не разговаривать, поддерживать в башне темноту.

– Правильно. Только отныне называй меня не госпожа, а королева.

– Неужели… Вы стали королевой? Поздравляю.

– Да. Сидишь тут, ни о чём не ведаешь.

– Вы от башни отходить не велели. Разрешили только жёлуди для похлёбки в ближайшей роще собирать. Я рад бы дальше. Но там… Такх. Уставится глазищами злыми! Пока объяснишь ему, в чём дело, сердце от страха биться перестанет.

Еликонида рассмеялась. Зелёный дым осел, и она смогла разглядеть убранство комнаты. Засушенное чудовище висело под потолком рядом с луком и грибами. В углу теснилась кровать. У котла лежали дрова и горели свечи.

– Такх хорошо выполняет обязанности, – произнесла эльфийка. – Не зря я создала его из корней и земли. Меньше бойся за свою шкуру. И уберись здесь. Грязь развёл! Она скоро оживёт и тебя выселит.

– Невозможно, – пробормотал карлик.

– Убраться?

– Нет, чтобы грязь ожила.

– Я захочу, оживёт. Сегодня же сделай уборку!

– Во всей башне?

– Хотя бы в комнате.

– Как прикажете!

– Желания умерла. С этого дня письма о самочувствии Селены пишешь ты. Зашифровано.

– Понял, моя королева.

– Мне пора.

– Всего доброго, Ваше Величество! Спасибо за жалование. Исправно его получаю. Здоровья вам, счастья!

– Замолчи наконец.

Еликонида захлопнула дверь перед крючковатым носом Листа и покинула Чёрную башню. Затем села на корабль и вернулась в столицу мира. О её визите в Хионфлор не узнал никто. Эльфийка приказала стражникам молчать и вместо Зимней Розы направилась в Смертфэлк. Желание узнать, не лгала ли Селена, вынуждало её превозмогать усталость.

В череде тёмных коридоров Еликонида нашла сырую камеру Альбина. Он встал с кровати и неуклюже поклонился, стряхивая с белой бороды клопа.

– Догадываюсь, зачем вы пришли, – прокряхтел лекарь.

– Вот как? – удивилась эльфийка. Её изумрудные каблуки стукнули по полу, выдавая нетерпение.

– Стражники сказали, Сталий бежал, а вы теперь королева, – закашлял Альбин. – Вы сжалились и хотите отпустить меня и мою семью за былые заслуги?

– Ваша свобода зависит, услышу ли я правду, – ухмыльнулась Еликонида.

– О чём вы? – смутился лекарь.

– Вальтэриан мой племянник? – вопрошала эльфийка.

– Нет, – признался Альбин. – Покойный король – ваш сын. Леди Селена забрала его из Хионфлора, когда он появился на свет. Она попросила сказать Зигфриду, что родила сына, пока он был в военном походе. Я согласился. Благодаря её решению Вальтэриан стал королём. Это лучше, чем носить клеймо бастарда.

– Как вы и Селена смели определять, что лучше для моего ребёнка? – вспылила Еликонида.

– Простите, – потупил глаза лекарь. – Однако статус королевского наследника даровал ему почёт и уважение. Бастарду же этого не видать.

– Если бы я знала, что мой ребёнок жив, я бы осушила океаны, сместила континенты, но возвела его на престол! – провозгласила эльфийка.

– Видите, сколько жертв? – вопрошал Альбин. – Покойная Селена избавила нас от них одним решением. Вальтэриан был в глазах народа законным наследником. И вам не пришлось ради него убивать. К сожалению, это не спасло Сноуколд от войны. Вы устроили резню по другому поводу.

– Вы умрёте, – пообещала Еликонида. – Вы предали меня, скрыв участь моего ребёнка!

– Ваша воля, – склонился лекарь. – Но позвольте заметить, я лечил Вальтэриана от болезни, которую вы наслали на него. Я поддерживал в его слабеющем теле жизнь.

– Я не заражала Вальтэра.

– Вы отравили сестру. Она кормила его, и он всосал яд с молоком.

– Я не знала, что Вальтэриан мой сын… А почему Севериан не заболел? Они почти ровесники. Селена вскармливала обоих.

– Ваш ребёнок оказался слабее. Он рос болезненным мальчиком. Я постоянно лечил его от простуды, запрещал участвовать в военных походах и прогулках верхом. Я спасал покойного короля не раз. Но, оказалось, бояться ему нужно не болезни, а вас.

– Откуда вам известно, что я травила сестру?

– Я лекарь, Ваше Величество. Вы травили, я лечил.

– Селена догадывалась о воздействии яда?

– Полагаю, да. Но я не говорил. Обвинять вас в отравлении, не будучи уверенным, будет только самоубийца. Впрочем, о вашей вражде с покойной королевой говорили многие. Правду не ведал никто. Я в том числе.

– До сего дня ваше умение молчать мне приходилось по душе. Прощайте, Альбин. Больше вам не придётся говорить правду.

– Я не боюсь её, леди Снэик. Молчу лишь, когда понимаю, что она принесёт вред. Я преданно служил Вальтэриану. Ради памяти о нём отпустите моих родных. Они не знают нашей тайны.

– Родных, – вздохнула эльфийка и перед глазами её появился облик Зигфрида с младенцем на руках. – Отпущу. Но благодаря магии вы забудете, кто настоящая мать Вальтэриана.

– Хорошо, – согласился лекарь. – Ваши опасения ясны. Его многие не любили. Столь близкое родство повредит вашей репутации, и сторонники могут предать. Они ведь объединились вокруг вас из ненависти к покойному королю.

– Дело в другом, – проговорила Еликонида, смахнув с ресниц слезу. – Я не хочу, чтобы сына называли Королём-бастардом.

«Король-Невестоубийца лучше?» – подумал Альбин, но вслух не сказал.

– Я лишу вас памяти о некоторых событиях, – продолжила эльфийка. – Откройте сознание. Дайте прочесть мысли.

Лекарь представил, как сознание расширяется, мысли становятся чётче, и снял ментальный блок. Еликонида глубоко выдохнула. Из её рта появилась зелёная дымка. Она проникла Альбину в ноздри и окутала мозг, уничтожая воспоминания о происхождении Вальтэриана.

– Я отпускаю вашу родню, – объявила эльфийка после колдовства. – Вашими усилиями они заслужили свободу. Вы останетесь в тюрьме… На всякий случай.

– Останусь, – с благодарностью произнёс лекарь.

В пожилом возрасте вмешательство в духовную структуру чревато смертью. Альбин чувствовал себя плохо. Штормило, голова кружилась, будто из неё исчезло нечто важное.

Еликонида обрадовалась, что магия сработала, и ушла. Она знала, сознание старика слабо. Он скорее сойдёт с ума, чем вспомнит, кто настоящая мать Вальтэриана.

– Не предполагал, что умру, видя крышу тюрьмы, – пробубнил Альбин, опускаясь на кровать, полную клопов. – Но я счастлив. Дети сделают то, что не дано мне. Они уйдут и увидят свет солнца. Однажды его лучи проникнут даже в Смертфэлк.

Эльфийка не услышала слов лекаря. Иначе разгневалась бы, догадавшись о скрытом смысле. Альбин надеялся на приход к власти правителя, который принесёт процветание растерзанному в войнах Сноуколду. О происхождении короля он не вспомнил. Мысли его заняли дети, внуки и грёзы о восстании.

Еликонида приехала в Зимнюю Розу, села на трон и взглянула на переливающийся всеми цветами перстень. Прежде он принадлежал Вальтэриану. Эльфийка до боли сжала ладонь, стараясь заглушить мысли. «Вальтэр, я тебя уничтожила, – тихо проговорила она, смотря в пустоту. – Когда ты был маленьким, я подсылала к тебе учителей, которые учили быть беспомощным и глупым. Они выполняли мой приказ, говоря, что в замке предателей и интриганов нужно оставаться правдивым и бесхитростным. Смешно. Ты пытался делать добрые поступки. Я пресекала, и они оборачивалась против тебя. Я заставляла гвардейцев обучать тебя сражению на мечах, хотя видела, как ты слаб. Я понимала, тебе это не нужно. Ты своё возьмёшь, но не мечом. Я боялась твоего ума. Ведь он острее стали. Чтобы притупить его, я просила Вечестера Чёрна заменить математические уроки военным искусством. Надеялась, ты погибнешь в сражении. Мне нравилось уничтожать детей Селены. Так страдал не только ты, Вальтэр. Откуда мне было знать, что ты мой сын? Если бы Альбин сказал мне, я бы не сделала много ошибок. Смирилась бы с твоим желанием идти против законов праотцов. В конце концов, из-за меня ты привык нарушать их. Будь проклят Вечестер Чёрн! Я понимала, что он сволочь, подсылая его к тебе, но не предполагала, что вы подружитесь. Подумать только, общая страсть – некромантия и нарушение законов! Вины моей в твоих страданиях много. Прости. Зигфрид говорит, ты жив… Верю. Только как это возможно? Я видела твоё разлагающееся тело. Возможно, всё ложь. Сущность из тонкого мира могла принять облик Зигфрида, чтобы свести меня с ума. Но кому это надо? Сталию? Он ещё от ран не оправился. Способных навредить мне нет».

Еликонида встала и побрела по коридору. Тяжёлый шлейф болотно-зелёного платья волочился следом, сметая пыль с ледяного пола. Грязные разводы виднелись в окнах. Прежних служанок убили. А новых набрать не успели. Эльфийке было не до них. Красота Зимней Розы потеряла для неё смысл, как и собственная.

Лицо Еликониды походило на обтянутый кожей череп. Скулы заострились. Кожа стала болезненно-бледной и иссохла. Руки напоминали крючковатые ветви. Ногти сломались, чёрные волосы слиплись от жира и грязи. Платье истрепалось и потемнело. Королева выглядела, как побитая пленница. Придворные видели это, однако не решались сказать.

Эльфийка остановилась возле портрета сына и погрузилась в омут мрачных воспоминаний. Впереди пронеслась тень. Еликонида вздрогнула и последовала за ней.

Под лестницей она заметила пятерых парней четырнадцати лет. Они избивали юного Вальтэриана. Особенно усердствовал кронпринц Януарий Колд. Он сдерживал его наколдованными цепями и звонко кричал, раззадоривая толпу: «Давай, друзья! Младший братец забыл своё место! Надо напомнить ему, кто будущий король!»

Смех захлестнул юных магов. Они желали продемонстрировать своё превосходство Вальтэриану. Кровь бурлила в их венах, призывая к сумасбродным поступкам. Богатые и родовитые, маги знали, им ничего не будет. Лорды-отцы заступятся. К тому же Януарий – любимый сын короля. Зигфрид простит ему маленькую шалость.

Он всегда говорил, Вальтэриан сам во всём виноват. Принц должен уметь постоять за себя, а не читать целыми днями философские книги. Зигфрид считал, в них описывается колдовство, неподвластное смертным, от того бесполезное. В отличии от боевого искусства, понятного и применяемого веками, которым младший сын владел хуже других, чем несказанно огорчал великого завоевателя.