Текст книги "Всеобщая история религий мира"

Буддизм

Если попробовать разделить все существующие религии Индии на ортодоксальные, хотя бы частично связанные с религиозной литературой Вед, и неортодоксальные, у которых такая связь совершенно отсутствует, то из последних наибольшее значение имеет буддизм, позднее оказавший серьезное влияние на культуру многих народов за пределами страны.

Буддизм, как и джайнское учение, изначально был религией монахов, которая возникла в кругах, принадлежащих к воинской касте кшатриев, для удовлетворения религиозных потребностей просвещенных людей, не принадлежавших к брахманам. Но учение Будды отошло гораздо дальше от первоисточников и от формы индийского благочестия вообще, чем джайнизм, прежде всего в двух отношениях. Во-первых, теория буддизма в своих основных чертах основывается на своем собственном фундаменте, тогда как учение Махавиры зиждется непосредственно на принципах веданты и санкхьи. Но еще большее различие видно в практических вещах. В то время как буддизм окончательно порвал с пристрастием индусов к аскетизму, джайнизм, как мы видели, все еще придерживался аскетизма, который оставался важнейшей частью практики. Отсюда можно проследить различную судьбу обеих, первоначально параллельных, религий. Учение джайнизма никогда не выходило за пределы Индии. Буддизм же после своего быстрого расцвета и широкого распространения по регионам довольно скоро полностью порвал с брахманизмом, но зато легко проложил себе дорогу за пределы Индии. Освободившись от индийской ограниченности, но при этом сохранив жизненную силу индийской религиозности, буддизм превратился в новую мировую религию.

Источники буддизма необычайно многочисленны и разнообразны. Они не только написаны на различных языках: санскрите, тибетском, маньчжурском, китайском и японском – но даже по содержанию довольно заметно отличаются между собой. Прежде всего, следует различать два главных направления в буддизме – южную и северную ветви. Согласно этому делению, существует южный и северный канон. К южной ветви принадлежат, прежде всего, буддисты Цейлона (Шри-Ланки), Мьянмы и Таиланда. Северная ветвь распространена в Непале, Тибете, Китае и Японии, а ранее господствовала, кроме того, в Камбодже и на индонезийских островах Яве и Суматре.

Канон южной ветви даже по языковой модели находится ближе всего к первоначальному учению. Это язык пали, народный индийский диалект, который по произношению относится к санскритскому приблизительно так же, как итальянский к латинскому. Палийский канон – Трипитака, «три корзины», – чрезвычайно обширен. Дело в том, что тексты были записаны на пальмовых листьях и занимали три корзины, отсюда его название. Три части, на которые он делится, носят названия: Виная-питака – этика (или дисциплина) и церемониал, Суттапитака – книга поучений, или догматика, содержащая учение Будды, а также легенды и истории о его предыдущих рождениях и, наконец, Абидхамма-питака – метафизика. Последняя, вероятно, позднейшего происхождения (III – I вв. до н. э.). В то же время некоторые из Никайя – так называются сборники Сутта-питаки – равно как и из книг Винайя-питаки, несомненно, относятся к глубокой древности, и в них надо искать мудрость истинного учения буддизма.

Хава Махал (Джайпур). Орнаментальный фасад

Как близко соотносятся палийские тексты с первоначальной проповедью Будды и его первых учеников, с точностью судить невозможно. Однако, довольно вероятно, что отдельные части, например Магавагга (Mahavagga) в Сутта-Питаке, действительно принадлежат самому учителю или его ближайшим сподвижникам. Также следует принимать во внимание, что большая и важнейшая часть священных текстов была известна первому Собору буддистов, который собрался через сто лет после смерти Будды и, следовательно, относится к тому времени, когда еще сохранялась достоверная традиция. Более древние части канона довольно определенно различаются от позднейших по форме и по содержанию. В первых находятся глубокомысленные и остроумные изречения, простые рассказы и стихи, в то время как более поздние части отличаются растянутостью и непонятным характером и довольно ясно различаются как позднейшая вставка.

Дворец в Орчхе

Палийский канон дополняют множество других важных буддийских манускриптов на пали, санскрите, китайском и других азиатских языках. Из наиболее выдающихся следует назвать «Вопросы царя Милинды» (Милиндапанха), написанные в I в. н. э.; сборник догматов «Путь к очищению» (Висуддхимагга), составленный в V в. н. э., а также «Краткое изложение значения чистого знания», или Абхидхамматтхасангаха, авторство которого принадлежит Аннурудхе, жившему в XI в. н. э.

Кроме канонических сочинений, буддисты махаяны признают еще множество других священных текстов. Среди них можно упомянуть «Описание рая Сукхавати» (Сукхавативъюха) и, конечно же, подробное руководство о том, как стать Буддой – «Путеводитель к Совершенной мудрости» (Праджнапарамита-сутра).

Некоторые из этих книг писались с практическим уклоном, другие имеют философскую направленность. Разные философские школы собирались для обсуждения тех или иных произведений, а затем создавали свои собственные руководства (шастры), чтобы дать еще одно подробное обоснование буддизма или предложить какое-то новое его толкование.

Теперь, обращаясь к северным источникам, стоит в первую очередь упомянуть собрание санскритских произведений, найденное в 1828 г. в Непале. Эта литература несколько отличается от южной. Канон носит менее определенный и законченный характер, это объясняется тем, что, в то время как южная ветвь имела одну общую традицию, северная разделилась на многие направления и секты, различные взгляды которых нашли свое отражение в литературе.

Любопытно, что подлинные тексты Винайя отсутствуют в непальской редакции, а их место занимают обширные легенды (Авадана). Немаловажным источником является также Лалитавистара, в которую включена часть биографии Будды. Еще одну группу буддийских сочинений, которые наряду с Трипитакой занимают важное место (как Атхарваведа после трех книг Вед), составляют Тантра (волшебные книги) и Дарани (магические изречения).

Литература севера имеет намного больше редакций, чем южная. Сюда относится обширная литература, найденная в Тибете: к ней относится множество канонических и неканонических сочинений в переводах, которые составлены по санскритским и палийским оригиналам начиная с VII в. н. э. Еще в первой половине XIX в. европейцы познакомились с тибетскими сборниками, которые назывались Каджиур и Танджиур. Каджиур содержит семь главных разделов, из которых Дульва соответствует Винайе, a Мдо-Cympa Ргиуд – Тантре. Многие важные части этих сборников были переведены и обработаны, да и позднейшей тибетской литературе уделялось соответствующее внимание.

Столь же важными считаются и китайские источники. Хотя китайские сочинения представляют собой переводы как южных, так и северных канонических и неканонических произведений, однако они так сильно отличаются от известных санскритских и палийских книг, что почти все без исключения указывают на происхождение от неизвестных нам оригиналов. Еще большее значение, чем все эти переводы, имеют рассказы о путешествиях китайских паломников, которые посещали Индию, чтобы укрепиться в вере на родине буддизма и принести с собой оттуда священные реликвии, изображения, но прежде всего копии богословских книг.

Буддизм с момента своего появления был, прежде всего, практически-религиозным движением. Это противоречит достаточно распространенному мнению, которое в появлении учения Будды видело своего рода социальную реформацию. Что касается философии, то сам Гаутама-Будда очень мало ею занимался. И хотя его учение нельзя до конца понять без знания философских систем, однако он так мало стремился создать новую систему, что, скорее, даже не советовал своим ученикам заниматься такого рода делами. Его учение было именно для тех, кого не удовлетворяло философствование школ. Единственные вопросы, на которые он стремился ответить, были практические вопросы жизни: что такое страдание, отчего оно происходит и как можно освободиться от него?

Статуя Будды. Кушанский период

Столь же далек был Будда от того, чтобы выполнять социальную миссию, например, бороться с кастовыми порядками. Такого рода мирские отношения не имели для него никакого значения, и хотя он не был сторонником кастовой системы, но он так мало интересовался ее устранением, что распространение буддизма содействовало в какой-то степени сохранению традиционного порядка.

В то же время неверно считать буддизм реформацией брахманизма. Будда никоим образом не стремился улучшать брахманизм, а также не хотел, вообще-то, и устранять его. Буддизм не признавал никаких святынь, общих с брахманской религией – ни богов, ни жертв, ни Веды, ни философии. Это позволяло приверженцам Будды держаться в стороне от традиционных индийских воззрений. Буддизм искал исключительно для себя путь спасения, которого прошлое не могло ему указать. Найдя же спасение, Будда пожелал указать путь к нему и другим.

Авалокитешвара, бронзовая статуэтка

Соответственно, чтобы понять происхождение буддизма, недостаточно бросить взгляд на теоретические предположения, указанные традиционной мудростью брахманов и кшатриев. Как фон, на котором возникло учение Будды, и тем более как почва для развития образовавшейся позднее вокруг него метафизики традиционная философия, конечно, имела значение, но то, с чем буддизм выступил на сцену, было гораздо жизненнее, чем традиционные философские течения.

Будда. Наланда

Великое счастье, которое выпало на долю буддизма по сравнению с большинством индуистских сект, не случайно и заслуженно: в этой религии много практических качеств, которые не только были важны для внешнего успеха, но и дали этому учению прочное и действительно религиозное содержание. Прежде всего, буддизм имел то неоценимое преимущество, что во главе религии он поставил определенную личность в качестве жизненного образца и представителя благочестия. Эта личность – Будда, вначале человек и учитель, позднее – святой и бог. То, чего всегда не хватало ведической религии со всеми ее богами и обширной теологией, так это религиозного верования в идеальную личность, которая, обладая совершенством и являясь представительницей религии, всецело принадлежит ее приверженцам. Именно это буддизм и дал своим последователям.

Сарнатх, место первой проповеди Будды

Простые и полные глубокого содержания рассказы о святом человеке: как он нашел спасение и каким путем шел, о его обращении к людям и его мудрых изречениях, – все это должно было оказать на народ совершенно другое влияние, чем искусственные гимны о богах и их судьбах, которые всегда имели одно мистическое содержание и для большинства оставались не очень понятными. Люди учились верить в Будду и основывать на этой вере свою жизнь. Держаться за него и поступать в его духе – таков для буддистов единственно верный путь.

К такому религиозному превосходству присоединялось еще и этическое: переход от религиозного эгоизма к симпатии, который действительно совершился вместе с буддизмом. Брахман стремился достичь исключительно личного блаженства, а буддист думал также о спасении других. Ведь даже сам Будда не хотел сразу же по достижении совершенства войти в нирвану, так как он желал возвестить людям истину и иметь возможность еще долго жить для спасения многих.

Определяющим обстоятельством для исторического развития буддизма было еще и то, что религия эта не была связана ни с какой национальностью, ни с каким мирским предназначением. Брахманизм был индийской национальной религией, в то время как вступление в буддизм обуславливалось не рождением, а обращением: стремлением жить согласно с истиной, которую проповедовал Будда. В итоге буддисты образуют общину, объединенную невидимой связью святых истин. Этим самым буддизм получил возможность стать мировой религией, которая распространилась во многих странах и имеет много последователей. Для Азии эта религия отчасти стала тем, чем является христианство для культурных стран Европы.

Жизнь основателя буддизма зафиксирована во множестве разнообразных буддийских рассказов. Имеются даже большие книги, повествующие исключительно о том, что пережил Будда в различных своих перерождениях. Само собой разумеется, что лишь небольшой частью этих сведений претендует на историчность.

В наше время уже почти нет никаких сомнений в том, что «исторический» Будда, основатель буддизма, на самом деле существовал. Подавляющее большинство исследователей считают его исторической личностью. Вопрос лишь в том, находим ли мы в существующих рассказах о Будде следы этой личности. Факты его жизни тесно переплелись с легендами, и вместо детальной биографии мы видим только идеализированный образ, которому должен стремиться соответствовать каждый буддист.

Безусловно, что в чудесных рассказах и разнообразных фантастических приключениях Будды содержится много мифического материала, однако и в этой пестрой смеси найдется немало отдельных черт, которые едва ли были искусственно приданы реальному человеку. Некоторые же факты из жизни основателя буддийской религии можно установить с достаточно высокой степенью достоверности.

Наланда – буддийский университет

Сиддхартха Гаутама, известный всему миру под позднейшим именем «Будда», что значит «просветленный», родился около 560 г. до н. э. в деревне Лумбини, в северо-восточной Индии, неподалеку от ее современной границы с Непалом. Его отец, Шуддходанна, был раджой небольшой провинции. Как и отец Махавиры, Шуддходанна принадлежал к касте кшатриев. Подобно другим основателям великих религий, появление на свет Будды было связано со многими необычными обстоятельствами. В соответствии с концепцией перерождения некоторые из них касались даже его предыдущих существований.

Уже после того как совершилось провозглашение, предшествующее рождению Будды, и боги решили между собой, какому существу надлежит стать будущим Буддой, они пришли к нему, чтобы просить его явиться на земле. Тогда будущий Будда обдумал и решил следующие пять пунктов: он выбрал временем своего появления настоящий мировой период, частью света – Джамбудвипу (Индию), страною – Срединное царство и главный его город Капилавасту, родом – касту кшатриев и матерью – добродетельную Майю, которая доказала свою чистоту и совершенство на протяжении предыдущих жизней в течение 100 тыс. лет.

Вещие сны предвосхитили его восприятие в материнской утробе. Четыре божественных властителя и их супруги перенесли Майю в область Гималаев, где ее выкупали, умастили, одели, украсили цветами и положили в золотой грот. Там будущий Будда вошел в ее утробу в образе белого слона. Брахманы растолковали этот сон обрадованному царю Шуддходанне в том смысле, что нужно ожидать рождения сына, который, если останется в мирской жизни, будет великим царем, если же изберет религиозную жизнь, то станет Буддой, просвещающим мир. Зачатие сопровождалось тридцатью двумя различными знамениями в природе.

Будда идущий с чуть выдвинутой вперед ногой

В священной роще Лумбини, под деревом, при участии всего мира и при верноподданнических приветствиях высших богов в середине мая родился Будда. В момент рождения ребенка содрогнулась земля и произошли разные чудеса. Через семь дней умерла Майя, поскольку та, которая родила Будду, не могла служить больше никаким другим целям. Вскоре после своего рождения ребенок был почтен приветствием старого аскета Девалы, который увидел в нем ясные признаки будущего Будды; то же было и с восемью брахманами, присутствовавшими, когда юному принцу на восьмой день было дано имя Сиддхартха, что значит «тот, кто добился цели». Однако в жизни Будду звали «Гаутама», в честь его знаменитого предка, учителя индуизма.

Многие события в жизни ребенка подчеркивали его особенное положение. В праздник плуга он был однажды оставлен своими няньками под деревом ямбу. Когда же они вернулись, то заметили, что, в то время когда все другие деревья бросали свои тени уже в противоположную сторону, листва ямбу все еще осеняла погруженного в созерцание ребенка. Когда однажды он был принесен в храм, то изображения богов преклонились перед ним. В школе он приводил учителей в изумление своими исключительными способностями.

Начиная с пятнадцати лет, принц проводил три времени года в трех роскошных дворцах, окруженный прекраснейшими девушками, в роскоши и веселье. Этим отец надеялся привязать его к миру. Супругой будущего Будды была прекрасная Яшодхара (или Гопа). Она подарила ему сына Рахулу. Это имя означало «цепь», так как посреди всей роскоши Будда ощущал себя, словно невольник в цепях.

Когда боги заметили, что Гаутаме настало время покинуть мир, то они устроили так, что во время своих увеселительных прогулок он увидал четыре зловещих зрелища, которые должны были пробудить в нем сознание его призвания: человека, согбенного от старости, больного, мертвеца и монаха. Согласно легенде, бог Индра почувствовал в этот час, что его трон, с которого будущий Будда должен его свергнуть, раскалился и стал горячим.

Скульптура Будды-младенца

Прочие испытания также помогли оформиться решению принца оставить семью и отрешиться от мира. Девушка Киза Гаутами, восхищенная видом принца, величала в песне счастливых отца, мать и жену такого чудесного мужа, но Гаутама подумал при этом, что действительного счастья можно достичь только отказом от желаний, мечтаний и волнений сердца.

В другой день, после того как прекрасные танцовщицы проявили перед ним все искусство обольщения, он, по окончании праздника, увидал этих девушек спящими и исполнился отвращения, заметив, как их прелесть исчезла и как безобразен был их вид. В этот момент мир показался ему горящим домом, из которого он пожелал как можно скорее бежать. Бросив последний взгляд на жену и ребенка, Гаутама, в сопровождении своего верного слуги Шанна, оставил город. Напрасно искуситель Мара старался его отвлечь от принятого им решения. Принц твердо решил стать бездомным скитальцем и искать свой путь спасения. Это решение Гаутама принял в возрасте двадцати девяти лет.

Сиддхартха начал поиск спасения традиционным для Индии путем, стараясь с помощью постоянных занятий йогой объединить свое «Я» (атман) с реальностью, лежащей в основе мира (брахман). Но этот способ не дал результата. Тогда он попробовал достичь постижения истины путем самоотречения, предавшись самому суровому аскетизму и глубокому размышлению в обществе пяти других кающихся в Урувеле. Но когда через шесть лет его силы окончательно истощились, то он понял, что и эти упражнения не приводят к цели. Тогда он начал принимать лучшую пищу, за что пять его товарищей стали презирать его как отступника. Но вскоре наступил день, в который принц должен был достичь достоинства Будды. День этот был возвещен многозначительными происшествиями (в том числе поднесением золотого блюда из рук девушки Суджаты).

Голова ученика Будды

Барельеф в Наланде

Гаутама задумался о том, что еще дома пытался медитировать под яблоней. Он решил отправиться в лес и устроился под фиговым деревом, Бодхи, под которым должен был достичь просветления – нирваны. Само просветление проходило в три этапа. В первую ночь медитации перед Гаутамой прошли все его предыдущие жизни. Во вторую ночь он сверхъестественным зрением увидел циклы рождения, смерти и перерождения и познал управляющий ими закон. Наконец, в последнюю ночь перед Гаутамой открылись четыре священные истины: знание страданий, источник страданий, освобождение от страданий и путь этого освобождения.

В это время злой дух Мара заметил владыку, расположившегося под деревом, и собрал бесчисленное полчище других духов, чтобы прогнать его оттуда, и призвал все ужасы природы, чтобы уничтожить его. Но так как отшельник припомнил десять совершенств, то остался непобедимым. Столь же мало могли его чем-нибудь затронуть три дочери Мары: Страсть, Забота и Наслаждение.

Когда, в конце концов, злой Мара увидел, что никак не может помешать ему достигнуть достоинства Будды, то стал склонять его к тому, чтобы сразу же войти в нирвану, не распространяя своего учения. «Нет смысла, – говорил хитрый демон, – учить простой народ тому, что ты открыл, ибо они еще не доросли до понимания истины и скорее предпочтут им житейские соблазны и суету».

Еще семь недель провел Будда под деревом Бодхи или недалеко от него. После этого он принял пищу от двух проезжавших купцов, которые первыми уверовали в него. Сначала он колебался, должен ли он распространять ту истину, которую он приобрел с таким трудом. Но ему явился бог Брахма Сахампати и убедительно просил не дать погибнуть миру и передать полученное знание, пусть даже ради нескольких человек. Лишь после этого Будда решил запустить «колесо учения ».

Посредине лета Будда произнес свою первую знаменитую проповедь в Бенаресе, где указал тем пяти аскетам, которых он ранее покинул и которые даже теперь смотрели на него с недоверием, средний путь, который лежит на таком же расстоянии от жизни, управляемой чувственными страстями, как и от бесполезных аскетических упражнений.

Лик улыбающегося Будды

Статуя Будды. Резьба по дереву

Очень скоро вокруг Будды образовалось несколько десятков последователей, которых привлекало безмятежное спокойствие учителя и его авторитет. Не обращая внимания на кастовые различия, Будда принимал в свою общину (сангху) брахманов, вайшьев и кшатриев. Один из первых последователей Будды построил для него в своем парке Джетавана монастырь. Когда число его приверженцев достигло шестидесяти, Гаутама отправил их по всему миру проповедовать его учение.

Значимым решением, неприятные последствия которого он тогда же предсказал, было то, что Будда, уступая просьбам своей тетки, которая заботилась о нем после ранней смерти его матери, допустил к религиозной жизни женщин в качестве монахинь. Поначалу Будда сомневался в женщинах, считая, что в них заключается привязанность к жизни. Также Будда полагал, что без женщин его учению уготовано более продолжительное существование. Как видим, жизнь не подтвердила этот его пессимистический прогноз.

Статуя Будды

Однако не одно почитание и поклонение были оказаны Будде; он часто испытывал также противодействие и враждебное отношение. Даже среди монахов были такие, которые шли наперекор ему. Душой такого противодействия всегда был двоюродный брат Будды, Девадатта, который под предлогом введения более строгого аскетического устава, готовил раскол среди последователей нового учения. Кроме того, он причинял буддийской общине разного рода вред. Так, например, он склонил наследного царевича Магадхи, Аджаташатру, к убийству своего родного отца.

В странствиях по Индии Гаутама провел сорок четыре года, собирая милостыню и проповедуя свое учение. В последние месяцы своей восьмидесятилетней жизни Будда еще раз высказал вкратце все свои взгляды и преподал своим ученикам, особенно близкому к нему Ананде, последние указания и наставления. Он отверг искушения злого духа уйти в нирвану раньше, чем сообщил эти последние поучения. Но затем он мог спокойно умереть, будучи убежденным, что истина, независимо от его личности, будет продолжать жить в его учениках. Он умер в Кушинагаре, поев предложенной ему деревенским кузнецом жареной свинины (по другой версии – грибов).

Разумеется, подобной пищи Будда не ел, скорее всего, уже много лет. В своем последнем наставлении он указал еще раз своим ученикам на гибель, которая неизбежна для всех материальных вещей, и увещевал их быть неутомимыми в духовном стремлении. После этого, так как он уже прошел все степени размышления, Будда вошел в нирвану.

Аджанта

Согласно легенде, в момент его смерти произошло страшное землетрясение. Тело Будды с большой пышностью было предано сожжению, а останки собраны, и из-за них в скором времени стали спорить многие, даже цари. Отсюда произошел буддийский обычай почитания священных реликвий. Над хранилищем святыни насыпали круглый или островерхий холм, затем его обшивали камнем, а ограду украшали рельефами. Такое сооружение в буддизме получило название ступа.

Основу легенды о Будде составляет предположение о том, что его появление не единичный и случайный факт в истории, но лишь одно из бесчисленных появлений Будды, которые совершаются и должны совершаться время от времени.

Получается, слово «будда» есть не имя собственное, а обозначение достоинства того совершенного, кто приходит в мир, чтобы возвестить истину и основанием нового учения помочь людям обрести нирвану, т. е. возможность в течение какого-то времени избавляться от переселения душ. Это значит, что в каждую эпоху существуют свои будды, которые могут жить одновременно и мало отличаются от обычных людей. Это так называемые рассека-будды – люди, которые обладают совершенством, собственными средствами найдя нирвану. Но они могут спасти лишь самих себя, а не других, потому что они не достигли того, чтобы указать путь к спасению и своим современникам.

Сделать это может только саммасам-будда, «совершенный будда». Но получение такой степени бесконечно трудно и требует такого развития характера и превосходства духовных сил, которое может быть достигнуто лишь в совершенно исключительных случаях, путем трудов и лишений. Кому это удалось, тот постепенно делается сначала бодхисаттвой, «будущим буддой».

Бодхисаттва должен отвечать трем условиям. В течение бесчисленных существований он должен иметь желание сделаться буддой, он должен высказывать это желание в течение столь же долгого времени и поддерживать его как твердое решение и, наконец, он должен получить предсказание, которое назначает его будущим буддой. Обстоятельствам, сопровождающим это назначение, придается особенная важность; бодхисаттва обязан встретиться с живущим буддой, поднести ему дар, который последний с улыбкой принимает и при этом предрекает подателю его будущее достоинство будды.

Роспись листьев священного дерева пипал

Столь же важно и то, чтобы бодхисаттва в своих многочисленных прежних рождениях исполнял десять (по другому списку шесть) парамита, «совершенных добродетелей», среди которых: благотворительность, нравственность, отречение от мира, мудрость, энергия, терпение, любовь к истине, твердость в своих намерениях, дружелюбие, хладнокровие. Замечательно при этом различие, которое делается в этом учении между свойствами бодхисаттвы и свойствами будды.

Упражнения в добродетели, которыми блещет бодхисаттва, уже не нужны будде; последний уже перерос эту низшую степень. Это различие, которое выражается в учении о бодхисаттве и будде, распространяется и на мораль: упражнение в добродетели необходимо только до тех пор, пока еще не достигнута высшая степень просветления.

Бенарес (Варанаси) – священный город

Любопытно, что личность исторического Будды Гаутамы и учение о нем совсем не занимает центрального пункта в буддизме. В четырех основных истинах не говорится ни слова о Будде. Он, собственно, является не искупителем, но лишь проповедником истины, поэтому он даже не нужен для общины. Необходимо, впрочем, заметить, что, когда называются три сокровища буддизма (Будда, дхарма, сангха), Будда занимает первое место, и что многие буддийские тексты высоко ценят благословение, связанное с размышлением о Будде, с произнесением его имени.