Текст книги "«Берег дальный». Из зарубежной Пушкинианы"

Дело по делу, а суд по форме.

В.И. Даль «Толковый словарь великорусского языка», т. IV

Полемика о смерти Моцарта и причастности к ней Сальери обрела поистине вселенские масштабы. В России она ведется со времени выхода трагедии Пушкина. Среди современных исследователей, уделивших ей наиболее пристальное внимание, назову Игоря Бэлзу, который твердо придерживался пушкинской версии о Сальери-отравителе940940
  Бэлза И.Ф. «Моцарт и Сальери». К исторической достоверности трагедии Пушкина». В сб.: «Пушкин. Материалы и исследования», т. IV, М-Л., 1962. С.237–266.


[Закрыть]. Основные данные против пушкинской версии тщательно собраны и проанализированы Борисом Штейнпрессом в работе «Антонио Сальери в легенде и действительности»941941
  Штейнпресс Б. Очерки и этюды. М., 1980.


[Закрыть].

Эта полемика не могла пройти, разумеется, мимо Италии. Внимая музыкальному и драматическому прочтению истории Моцарта и Сальери, итальянцы не раз пытались выгородить своего соотечественника и снять с него ужасные подозрения.

Такая попытка была предпринята и на формальном юридическом уровне. Спустя 205 лет после предполагаемого преступления капельмейстер Венского императорского двора и итальянский композитор Антонио Сальери был официально оправдан по делу об убийстве Вольфганга Амадея Моцарта «за отсутствием состава преступления». Организаторами процесса стали Миланская консерватория имени Джузеппе Верди, Итальянская ассоциация судей и международный «Лайонз-клуб»942942
  Процессы над историческими личностями – в традициях итальянского общества. В марте 2003 года в Венеции состоялся показательный суд над… Наполеоном Бонапартом, обвиненным в том, что он отдал великий город на лагуне на разграбление австрийцам.


[Закрыть].

Слушания проходили в главном зале миланского Дворца Правосудия. Вердикт должен был вынести «общественный судья» – председатель городского апелляционного суда Винченцо Салафия. Прокурор и адвокаты были также самые настоящие. Свидетелем обвинения выступал профессор-хурург Герардо Казалья, в пользу защиты выступал проф. Рудольф Ангермюллер, президент Зальцбургского фонда Моцарта.

В прениях сторон вспоминали, что австрийский гений умер 5 декабря 1791 года в 35 лет, в расцвете сил. Жена композитора Констанца сразу же рассказала, что муж боялся, что он умрет от яда. Сын Карл Томас вспоминал о странно распухшем теле отца, «как у отравленных ртутью». По мнению проф. Герардо Казальи, причиной смерти Моцарта действительно могла стать ртуть, подмешанная в воду или вино, выпитое Моцартом в одной из венских рестораций.

Главным свидетелем обвинения оказался… сам Сальери, который, как выясняется, и дал повод разговорам о своем злодействе. В 1825 году в самом конце своей жизни итальянский композитор признался личному секретарю Бетховена, что именно он, Сальери, отравил Моцарта. При этом стоит учесть, что к тому времени маэстро был уже болен: в последние годы жизни (1823–1825) у Сальери неоднократно отмечались приступы помутнения рассудка. В этом состоянии он нередко называл себя «убийцей Моцарта», что впоследствии и послужило основой для многих, и не только пушкинских, литературных версий «злодейского умерщвления» гениального австрийского композитора.

Вскоре Сальери, очевидно, испугался своего «признания», до самой смерти повторяя: «Во всем могу сознаться, но я не убивал Моцарта». Однако, как говориться, слово – не воробей, слухи поползли по Европе, а уж после пушкинских «Маленьких трагедий» история о бездарном придворном музыканте, из зависти погубившем гения, стала почти канонической.

Адвокаты Сальери подготовились основательно, их доводы были очень весомы. По мнению музыковедов, реальный Сальери вовсе не был бездарным «музыкальным генералом». Он был тружеником, сочинявшим прекрасную музыку. При жизни Сальери был не менее известен в Европе, чем его молодой коллега. Интересный факт: именно Сальери был одним из немногих коллег-композиторов, проводивших Моцарта в последний путь до могилы на венском кладбище Санкт-Маркс.

К тому же, резонно заметили адвокаты, если бы Сальери действительно страдал патологической ревностью, то мир недосчитался бы отнюдь не одного гения, ведь учениками Сальери были такие великие композиторы, как Бетховен, Шуберт, Лист. Что ни говори, это – уже алиби. Наверное, между пушкинским Сальери и его реальным прототипом действительно нет ничего общего, хотя многие итальянцы, похоже, до сих пор в обиде на автора «Маленьких трагедий».

Музыковеды напомнили суду, что Антонио Сальери родился 18 августа 1750 года в городке Леньяго, в окрестностях Вероны, воспетой Шекспиром. Он рано лишился родителей, и в 16-летнем возрасте при поддержке известного тогда мецената Джованни Мочениго перебрался в Венецию, а оттуда в музыкальную столицу Европы – в Вену. В канун 250-летнего юбилея на родине музыканта прошел первый в истории фестиваль его имени. Улицы и площади были украшены портретами композитора и яркими плакатами, среди которых был и такой: «Сальери знаменит благодаря преступлению, которого он не со в ер ш ал ».

Устроители фестиваля взяли на себя труд рассказать о многогранном наследии своего земляка, творчество которого оказало глубокое влияние на всю культуру Старого континента. Ведь Антонио Сальери был автором четырех десятков опер, многих произведений церковной музыки – ораторий, хоров, кантат и одного реквиема. Свою первую мессу для императорской придворной капеллы он сочинил в 17-летнем возрасте. Его опера «Тарар», написанная на стихи Бомарше и поставленная в Париже, в конце ХVIII века имела оглушительный успех, а оперой «Признанная Европа» был открыт в 1778 году знаменитый миланский театр Ла Скала. На фестивале в Леньяго впервые прозвучала никогда не исполнявшаяся юношеская оратория Сальери «Страсти Господни», а также лирическая опера «Невинная любовь», последний раз ее давали в Вене два века назад. Все концерты и спектакли шли в городском театре имени Сальери, названном в честь композитора в 1925 году по случаю столетия со дня его смерти.

Одновременно в Леньяго прошла международная научная конференция на тему «Сальери и музыкальные традиции Вены», где с новой силой возник спор о пресловутом отравлении Моцарта, гениально описанном Пушкиным в «Маленьких трагедиях». Сальери, друзьями которого были Глюк и Бомарше, действительно завидовал молодому Моцарту, своему «сопернику» из Зальцбурга, интриговал против него, но до убийства не опустился, говорилось на конференции. К таким же выводам пришел и английский музыкальный критик Стэнли Сади, который доказывал, что Моцарт умер от лихорадки, а косвенной причиной его преждевременной гибели стали долги и связанные с ними судебные преследования.

Назывались и другие версии. Например, американский медик Джен Хиршман выдвинул экстравагантную теорию о том, что убийцей великого композитора стали… свиные отбивные. Проштудировав историческую и медицинскую литературу, ученый пришел к выводу, что гений погиб от трихинеллеза – болезни, которая, благодаря успехам медицины, ныне довольно редко приводит к летальному исходу. Итоги исследования были опубликованы в специализированном журнале «Архив медицины внутренних заболеваний» (США). Симптомы болезни известны: отечность, мышечные боли, высокая температура, сыпь… Что же послужило причиной кончины Моцарта – мучительной и безвременной? Венские врачи поставили расплывчатый диагноз: «острая сыпная лихорадка». Выдвигались разные версии: ревматизм, камни в почках, сердечно-сосудистое заболевание, пневмония. А Джен Хиршман, будучи специалистом по инфекционным заболеваниям в Медицинском центре для ветеранов в американском городе Сиэтле, занялся поисками на «своем участке». Действительно, во времена Моцарта в окрестностях Вены свирепствовала какая-то инфекция, однако симптомы ее не вписываются в историю болезни композитора, пусть даже не совсем ясную. Но однажды, углубившись в биографию творца бессмертной музыки, изданную в 1999 году, медик поразился, до чего прозаичной может быть разгадка одной из самых таинственных трагедий истории. Он нашел ее в эпистолярном наследии композитора. «Чем это так вкусно пахнет? – вопрошает гений в легкомысленном письмеце, отправленном супруге. – Свиными котлетами!» И Моцарт обещал, что с удовольствием уплетет их «за ее здоровье».

Но как раз в непрожаренной свинине гнездятся трихины – мелкие паразитические черви, вызывающие заболевание, все симптомы которого проявились у умирающего Моцарта. Инкубационный период этого недуга составляет порядка 50 дней. Композитор же писал письмо жене за 44 дня до того, как заболел, не подозревая, что, возможно, рассказывает потомкам о причине своей грядущей гибели. Болезнь его длилась всего 15 дней. Кстати, пневмония и проблемы с сердцем иногда проявляются в качестве осложнений трихинеллеза. Конечно, речь идет всего лишь об очередной гипотезе. До нее неподдельный интерес в научных кругах вызвала теория Фэйт Фитцджеральд, проф. медицины Калифорнийского университета в Дэвисе. По ее мнению, Моцарт скончался в результате обострения ревматизма. Всего бедному Моцарту поставлено уже 150 разных диагнозов. Проверить свои догадки путем эксгумации и экспертизы медики не в состоянии – могилы композитора не сохранилось.

Все эти версии прозвучали в зале миланского Дворца Правосудия. Приговор суда: не виновен! А как же бессмертная трагедия Александра Пушкина, неужели великий поэт ошибся? Пушкин, естественно, следовал за бытовавшей в его время легендой, и в главном выводе оказался все-таки прав: «Гений и злодейство – две вещи несовместные».

В записях моего друга Георгия Вайнера есть очень емкое и точное наблюдение, которое, с его любезного разрешения, процитирую: «Гений – повседневностью своего существования, своей избыточностью, неиспользуемым богатством возможности, естественной верой в себя, ранит в сердце окружающую его серость». И дальше более конкретно: «Апология Сальери, учителя Бетховена и Шуберта. Он умер в 1825 году, через 34 года после Моцарта. Миф был рожден досужими сплетниками, подлинными завистниками – они-то как раз завидовали не Моцарту, а богатому и успешливому Сальери – и позднее неосторожно канонизирован Пушкиным, нуждавшимся в яркой метафоре».

Впрочем, Пушкин воспринимал исторические события очень личностно, не только как часть всемирной драмы, но, прежде всего, как проявление человеческих страстей. Он был искренне убежден, что Сальери отравил Моцарта, так же как и в том, что Борис Годунов повинен в гибели царевича Дмитрия943943
  См.: Гозенпуд А.А. Заметки о «Моцарте и Сальери» Пушкина. В сб.: Временник Пушкинской комиссии. Выпуск 28. СПб., Наука, 2002. С.164.


[Закрыть].

Суть проблемы замечательно, на мой взгляд, передана в шуточном стихотворении Валентина Гафта «Сальери»:

 
Об стенку мне башкой не биться
И не бросаться на колени.
Я сделал это, я – убийца.
Сегодня мной отравлен гений.
 
 
Семь нот – любимые игрушки
Звучат как в траурном узоре
В его же Реквиеме. Пушкин
Как будто был при приговоре.
 
 
О, как безумно сердце бьется,
То страх, то сладость от потери.
И хоть страдаю я как Моцарт,
Но сочиняю как Сальери.
 
 
Меня, как звери, раздражали
Чужие звуки чудодейства.
Но, Пушкин, вы не только знали,
Что яд у Моцарта в бокале.
 
 
Вы всему миру предсказали,
Что рядом с гением злодейство.
Пусть надо мной судьба смеется
И похихикивают черти.
 
 
Я буду рядом с вами, Моцарт,
Мне Пушкин подарил бессмертье.
 

 
Женщина, Ваше Величество,
Как вы решились сюда?..
 

Булат Окуджава

Начну со скандала. Один из лидеров движения итальянских гомосексуалистов, «архигей» Серджо Ло Джудиче, выступил недавно с предложением избрать следующим Папой Римским женщину. «Римско-католическая церковь давно нуждается в нежной женской руке», – заявил он. Не стоило бы, может быть, цитировать это эпатажное заявление, если бы не один исторический курьез, вызвавший неподдельный интерес Пушкина. Речь идет о знаменитом и загадочным анекдоте, связанном со средневековыми интригами вокруг римского Святого Престола. Раз этот сюжет привлек внимание поэта, проследим и мы за канвой событий. Предание гласит, что после смерти папы Льва IV в 855 году трон Святого Петра два года, пять месяцев и четыре дня занимала женщина, оставшаяся в народной памяти как «папесса Иоанна» (Джованна, Жанна, Анна, Агнесса Ланглуа). Знатоки ватиканских интриг утверждают, что речь идет о реально существовавшем персонаже – прекрасной англичанке благородных кровей и высокого ума. Получив в лицее немецкого города Майнца хорошее образование, она решила его продолжить. И, переодевшись в мужское платье, бежала со своим соучеником, монахом из Фульды, сначала в Англию, потом в Афины, посещала самые известные богословские и философские школы. Честолюбивый монах мечтал, набравшись знаний, поехать в Рим и стать кардиналом, а если судьбе будет угодно, то и самим папой. Но во время скитаний по Европе юноша заболел и умер от лихорадки, а его спутница, оставаясь в мужском обличье, поклялась на могиле друга осуществить его дерзкую мечту. И отправилась в Рим.

Благодаря недюжинным способностям, ораторскому искусству и богатым знаниям чужеземке удалось получить кафедру в греческой школе. Вскоре слава о высокопросвещенном монахе распространилась по всему Риму. «Джованни Англико» – так назвалась авантюристка – стала своим человеком при папском дворе. Она успешно занималась не только церковными, но и государственными делами. В частности, руководила работами по строительству высоких каменных стен, которые до сих пор окружают Ватикан. Её возводят в сан кардинала. Умирает Папа Лев IV, и в его преемники не нашлось никого достойнее Джованни. Под звон колоколов конклав провозгласил ее главой римской церкви.

Но природа взяла свое. Молодая женщина, облаченная в папскую сутану, вступила в любовную связь со своим управляющим. Широкие одежды скрывали последствия их греха, и однажды, во время церемониального шествия между Колизеем и Латеранской базиликой, «папесса Иоанна» неожиданно для всех разрешилась от бремени и скончалась. Согласно другой легенде, ее и ребенка разъяренная толпа забила камнями. Убиенных якобы похоронили в церкви святого Климента (несколько лет спустя там были захоронены мощи славянского просветителя Кирилла (Константина). А по третьей версии ребенок выжил, был отдан в монастырь, принял постриг и даже сделал церковную карьеру: стал епископом в городе Остия945945
  Хаустова Л.Я. Рим в преданиях и легендах. М., 2002. С.127.


[Закрыть].

В память об этой необыкновенной истории сердобольные люди поставили неподалеку от храма Сантиссими Кватро Коронати часовенку, а в ней – изображение прекрасной женщины, увенчанной папской тиарой, с ребенком на руках. (Статую впоследствии велел убрать Папа Сикст V.)

Но с того достопамятного дня римские понтифики тщательно обходили злосчастное место преступных родов, а все церковные процессии сворачивали на соседнюю улицу.

Говорят, именно тогда был введен странный, на первый взгляд, обычай, по которому вновь избранного папу усаживали в особое мраморное кресло с отверстием в сиденье и деликатно обследовали на предмет принадлежности к сильному полу. Получив подтверждение от специального служки, участники конклава устраивали «овацию» – от латинского слова «ovum» (яйцо). Этот обычай просуществовал до XV века. А трон с дыркой много лет стоял в портике собора Сан Джованни ин Латерано и лишь сравнительно недавно был перенесен в Ватиканский музей.

Интересно, что придуманный в Ватикане ритуал проверки мужского естества очень понравился Петру Великому. Русские хроники того времени сообщают, что после смерти в 1718 году первого шутовского «князя-папы» («всешутейный патриарх», царский учитель Никита Зотов) царь, выбирая преемника, «велел свидетельствовать вновь избранного «папу». Он устроил прорезные седалища, на которые сажали кандидатов, и члены собора по очереди «ощупывали крепко их естество».

В кафедральном соборе города Сиена (Тоскана) в веренице бюстов римских понтификов между Львом IV и Бенедиктом III долгое время находилось изваяние папессы с надписью «Джованни VIII, женщина из Англии». Но в начале XVII века Папа Климент VIII заменил его бюстом святого папы Захария. Кстати, там же в Сиене я наткнулся на средневековый дворец с интригующим названием «Дворец Папессы». Оказалось, однако, что замок назван так в честь сестры одного из пап, уроженца Сиены, и к нашей теме отношения не имеет.

А история папессы на протяжении веков возбуждала писательскую фантазию. 26 ноября 1831 года римский поэт Джузеппе Джоакино Белли, друг Н.В.Гоголя, прочитал на вилле княгини Зинаиды Волконской в Риме сонет об Иоанне. Слышал ли его Гоголь в исполнении автора, неизвестно, но знаменательно, что вскоре к этой же теме обратился и Пушкин.

В болдинскую осень 1833 года Пушкин пишет «Сказку о рыбаке и рыбке». В ее первоначальной редакции была сцена, в которой старуха пожелала стать «Римскою папой». (Эти строки впервые разобрал С.М. Бонди в 1929 году. Черновой автограф имеет помету в конце текста:

«14 окт. 1833, Болдино»). В окончательном варианте сказки Пушкин нижеследующий эпизод опустил, но черновой вариант сохранился946946
  Комментируя этот отрывок в III томе Малого юбилейного академического собрания сочинений Пушкина (1935 г.) Д.Д. Благой указывает: «Эпизод о “Римской папе” позволяет совершенно точно указать в качестве прямого источника померанскую сказку «Рыбак и его жена» («De Fisher un sine Frau»), помещенную в знаменитом сборнике братьев Гриммов… В черновике Пушкина первоначально было: Не хочу я быть Римскою папой, / А хочу быть владычицей солнца…» (с. 387–388).


[Закрыть]:

 
Проходит другая неделя
Вздурилась оп<ять его старуха>
Отыскать мужика приказала —
Приводят старика к царице
Говорит старику старуха:
Не хочу быть вольною царицей
А хочу быть римскою папой
Старик не осмелился перечить
Не дерзнул поперек слова молвить
Пошел он к с<инему морю>
Видит: бурно черное море
Так и ходят сердитые волны
Так и воют воем зловещим
Стал <он кликать золотую рыбку>…
 
 
Добро, будет она Римскою /папой/
Воротился старик к старухе
Перед ним монастырь латинский
На стенах <латинские> монахи поют латынскую обедню…
 
 
Перед ним вавилонская башня
На самой на верхней на макушке
Сидит его старая старуха
На старухе сарочинская шапка
на шапке венец латынский
На венце <серебряная?> спица
На спице Строфилус птица
Поклонился старик старухе
Закричал он голосом громким:
Здравствуй <ты старая> баба
Я чай твоя душенька довольна
Отвечает глупая старуха:
Врешь ты, пустое городишь <
Совсем> душенька моя недовольна
Не хочу я быть Римскою папой
А хочу быть владычицей морскою
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была бы у меня на посылках…
 

(III, 1087—1088)

Кстати о птице на спице. Академик М.П. Алексеев обратил внимание на то, что именно на такой спице изображен петушок на известном рисунке Пушкина – проекте титульного листа к «Сказке о золотом петушке»947947
  Алексеев М.П. Заметки на полях. В сб.: Временник Пушкинской комиссии. 1979. Л.: Наука, 1982. С.93; см. также: Цявловская Т.Г. Рисунки Пушкина. М.: Искусство, 1980. С. 111.


[Закрыть]. Первым высказал гипотезу о том, что приведенный выше фрагмент пушкинской сказки имеет отношение к сюжету о папессе Иоанне, французский ученый А.Мазон в статье «Le livre populaire et la tradition populaire d’apres un conte en vers de Pouchkine». Brno, 1936.

Тема «папессы» возникает у Пушкина еще раз – на страницах записной книжки, в карандашном наброске, сделанном по-французски в начале 1834 года. На сей раз сюжет недвусмысленно связан с легендой о женщине-папе. Пушкин предполагает написать пьесу в трех актах и составляет ее примерный план. Но вопреки всем известным источникам он переносит действие между XV и XVI веками, во времена Священной Инквизиции, придавая тем самым этой истории ещё более трагический оттенок.

Главная героиня – Иоанна (Жанна), «дочь честного ремесленника, который дивится ее учености». В плане упомянуты ее «страсть к знанию», визит ученого («демона знаний»), «честолюбие», бегство «из дому, чтобы отправиться в Англию (?) учиться в университете». Через рассказ других персонажей пьесы Пушкин собирался поведать о дальнейших событиях в жизни героини: Иоанна – «в университете под именем Иоанна Майнского. Она сближается с молодым испанским дворянином. Любовь, ревность, дуэль. <Вот уж поистине пушкинская триада!> Иоанна защищает диссертацию и становится доктором. Иоанна – настоятель монастыря; она вводит строгий устав. Монахи жалуются». Пушкин подчеркивает (как это сделал в своей новелле Боккаччо) «небывалое высокомерие» будущей папессы.

Второе действие: «Иоанна в Риме, кардиналом, Папа умирает – ее делают папой. Иоанна начинает скучать». И в третьем действии – драматическая развязка: «Приезжает испанский посланник, ее товарищ в годы ученья. Они узнают друг друга. Она грозит ему инквизицией, а он ей разоблачением. Он пробирается к ней, она становится его любовницей. Она рожает между Колизеем и монастырем. Дьявол уносит ее» (VII, 256, 371).

Так Пушкин задумал рассказать историю папессы. Конспект драмы датируется 1834–1835 годами. В конце плана он сделал приписку: «Если это драма, она слишком будет напоминать “Фауста” – лучше сделать из нее поэму в стиле “Кристабель”948948
  Речь идет о поэме «Кристабель» английского поэта Сэмюэла Тейлора Колриджа (1772–1834), со своеобразной ритмикой и чередованием рифм.


[Закрыть], или же в октавах».

Действительно, дьявольский персонаж («демон знаний») позволяет говорить об определенной сюжетной перекличке с «Фаустом». Жаль, конечно, что замысел еще одной пушкинской «маленькой трагедии» остался неосуществленным. Наверняка это было бы захватывающее чтение, в лучших традициях мировой авантюрной литературы: любовь, ревность, дуэль, папский престол, смерть949949
  Тема «преступных родов» интересовала Пушкина. Она присутствует и в <Арапе Петра Великого>, и в Table-Talk. См. об этом: Букалов А.М. Роман о царском арапе. М.: Прометей, 1990. С. 146.


[Закрыть]…

Впервые конспект драмы о папессе Иоанне был напечатан П.В.Анненковым в 1881 году, полнее – В.Е.Якушкиным («Русская старина» 1884). В рукописи Пушкиным зачеркнут ряд мест, например фразы (перевод с французского): «Который развлекается с ней и над которым она торжествует… и открывает ее пол…», «Она влюбляется в него, ревнует», в конце рукописи II акта можно прочесть зачеркнутое слово «Conclave».

Видный итальянский русист проф. Чезаре Де Микелис установил, что в своем наброске Пушкин использовал одну из «галантных новелл» аббата Джованни Баттиста Касти, написанную в 1795 году и в 1804 изданную в Париже. Ученый обратил внимание и на введенный Пушкиным образ испанского дворянина, подчеркнув особую позицию, которую занимает Испания в географии пушкинской фантазии как каноническая земля трагического.

В 1834–1835 годы Пушкин увлекался сюжетами западного средневековья, о чем свидетельствуют, в частности, «Сцены из рыцарских времен». «В своей библиотеке Пушкин имел ряд книг со сведениями об Иоанне», – сообщает Д.П. Якубович в комментарии к пушкинскому малому академическому тому «Драматические произведения» (1935). Историю папессы поэт мог узнать, например, из Словаря Бей-ля – его парижское издание 1820 года хранилось в библиотеке Пушкина на Мойке950950
  Dictionnaire historique et critique de Pierre Bayle… Paris, 1820–1824.


[Закрыть].

Там же была книга Дитриха Шернберга «Апофеоз Иоанна VIII, римского понтифика» (1480), а также комедии-водевили на ту же тему. Например, «Папесса Джоаннa» Франсуа Леже (1793) и ее вариант, написанный Симонэном и Незелом в 1831 году. Как бы то ни было, Пушкин, верный раз избранному творческому методу, основательно погружался в историческую стихию, черпал в ней вдохновение. И сюжет о женщине, правившей Ватиканом, не мог не поразить его воображение.

Как справедливо заметила днепропетровский филолог Ольга Калашникова, «в многообразном и в разной степени изученном наследии Пушкина планы, наброски, незаконченные произведения занимают особое место, оставляя исследователям множество вопросов и даже загадок»951951
  Калашникова О.Л. Цит. статья в сб.: Пушкин и мировая культура», СПб. – Симферополь, 2003. С. 131.


[Закрыть].