Текст книги "Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы"

Глава 53. Дати Ассавар

Уже подходил к концу сезон дождей, когда ДозирЭ, Идал и Кирикиль, оставив за спиной Междуречье, оказались в окрестностях Дати Ассавар. После города Зерода следов Бредероя так нигде и не удалось обнаружить. Он сгинул неизвестно куда: не помогли ни сотни соглядатаев Круглого Дома, ни помощь дружественных Авидронии правителей и вождей, ни специально организованные «дорожные отряды», хитроумно расставленные по всему Междуречью. Проклятому маллу каким-то образом удалось избежать всех ловушек.

Последней и самой слабой надеждой ДозирЭ была крепость Дати Ассавар. Туда и направили своих лошадей усталые путешественники, рассчитывая после небольшого отдыха сесть в заливе Обезьян на попутный корабль и уже знакомым водным путем возвратиться наконец в долгожданную светлую Грономфу.

Величественная крепость встретила их неприветливо. У внешних ворот пришлось простоять с полудня до вечера. Циниты сторожевого отряда были крайне подозрительны, не доверяя ни свиткам, ни «потаенным словам», и не впускали путников до тех пор, пока за них не вступились явившиеся к воротам воины Вишневых плащей, состоящие в гарнизоне крепости. ДозирЭ немало удивился подобной встрече и воочию убедился, что при такой строгости Бредерой и его соратники никак не смогли бы проникнуть в Дати Ассавар.

Внутри крепости было всё по-прежнему, только вдоль улиц выросли новые казармы. К этому времени гарнизон уже насчитывал семьдесят пять тысяч человек, и, помимо этого, здесь до сих пор стояла почти двадцатитысячная Кадишская либера, та самая, которая в свое время сопровождала Алеклию в его легендарном морском походе.

ДозирЭ сообщил одному из военачальников о своем поручении и потребовал повнимательнее присмотреться ко всем инородцам, находящимся в крепости, в особенности к тем, кто появился совсем недавно. Неожиданно для грономфа последовали немедленные и самые решительные действия. Были проверены все гражданские жители, все дикари, каждый мастеровой и подручный, каждый торговец, даже все люцеи. Обыскали все жилища, все закоулки крепости, задействовав при этом добрую половину гарнизона. Вскоре среди семи тысяч обосновавшихся в Дати Ассавар инородцев – в основном наемной прислуги, выявили не меньше сотни подозрительных чужаков и еще два десятка мужчин, очень похожих на маллов. Все они были представлены ДозирЭ, однако молодой человек, к своему огорчению, быстро убедился, что Бредероя среди них нет и ни один из них не имеет к малльскому вождю никакого отношения. Несмотря на это, всех задержанных из крепости изгнали, а четверых не без оснований подвергли ристопии.

На следующий день пришло ошеломительное известие: флатоны неожиданно вывели в пролив Артанела весь свой флот и, воспользовавшись значительным перевесом в численности кораблей и теми преимуществами, которые давало внезапное нападение, опрокинули авидронскую армаду «ФорнЭ», серьезно пострадавшую после недавнего шторма. Чуть позже из разных мест стали приходить неутешительные сообщения о том, что воины Темного океана высаживаются на материк.

В Дати Ассавар все давно приготовились к встрече с флатонами: хранилища до отказа заполнили зерном, склады ломились от припасов, в загонах блеяли и мычали десятки тысяч голов скота. Восемь полноводных источников, находящихся внутри крепости, и несколько искусственных водоемов полностью обеспечивали водой все потребности гарнизона. Оружия и всевозможных метательных снарядов заготовили столько, что хватило бы на самое длительное противостояние, какое только можно представить. Дати Ассавар с ее высочайшими стенами и поднебесными башнями, с ее пятью тысячами метательных механизмов, с ее опытными цинитами, давно соскучившимися по настоящему делу, штурмов не страшилась и готова была в течение пяти – семи лет сдерживать осаду. Кроме того, восемьдесят новых матри-пилог обеспечивали дополнительное преимущество над любым противником и к тому же в случае осады позволяли поддерживать сообщение с внешним миром. В дополнение ко всему, по всей незастроенной территории Дати Ассавар разбили плодовые сады и огороды. И всё же обитатели самой неприступной авидронской крепости до последнего момента не верили в возможность столкновения со знаменитыми флатонами.

ДозирЭ понял, что кораблем теперь в Авидронию не поплывешь, и всё же на всякий случай бросился во дворец гарнизонной власти, чтобы поговорить с росторами, распоряжающимися военным портом и несколькими десятками транспортных кораблей и сторожевых галер. Росторы посмотрели на молодого человека, как на сумасшедшего.

– Ты разве не знаешь, что порт захвачен флатонами?

– Как? – оцепенел молодой человек.

– Так. Мерзкие островитяне уже высадились неподалеку от Дати Ассавар и скоро будут здесь. Уноси отсюда ноги, пока не поздно, скоро здесь станет ох как жарко!

ДозирЭ вернулся в дом, где друзья остановились, и рассказал обо всем Идалу. Заслышав о флатонах, перепуганный Кирикиль бросился готовить лошадей, но грономфы лишь посмеялись над ним. Они решили, что им ничего не грозит и что, возможно, всё это лишь какое-то недоразумение. Не пройдет и нескольких дней, как всё выяснится и морской путь вновь откроется. Флатоны не посмеют нападать на Дати Ассавар – всё это лишь жалкая вылазка, и завтра же они уберутся из пролива. А если нет, то друзья в любое время спокойно покинут крепость через Внутренние ворота – те, которые обращены к Междуречью.

В крепости меж тем началась суматоха. Местные военачальники заканчивали последние приготовления, тут и там быстрым шагом следовали в разных направлениях гарнизонные отряды. Часть жителей – в большинстве своем семьи воинов, а также торговцы и вольнонаемные мастеровые – спешили покинуть Дати Ассавар. У Внутренних ворот скопились тысячи людей, сотни повозок.

Вскоре послышался призывный бой калатуш, тревожно загудели сотни раковин. Вместе с боевыми сигналами, которых здесь еще никогда не слышали, разнеслась грозная весть: флатоны у стен. Улицы Дати Ассавар внезапно опустели, повисла зловещая тишина.

К ДозирЭ неожиданно явился порученец, который сообщил, что его хочет видеть либерий Ибабд, начальник Кадишской либеры, и что для этого молодому человеку следует явиться на внешнюю стену, в Восьмую башню.

ДозирЭ пожалел, что не имеет возможности одеться и вооружиться согласно своей воинской принадлежности и званию, но Идал и Кирикиль помогли ему неплохо экипироваться.

Внешняя стена Дати Ассавар была обращена к Темному океану и загораживала единственный проход в Алинойских горах, соединяющий побережье залива Обезьян с Междуречьем. Именно ее увидел ДозирЭ примерно полтора года назад на подходе к крепости, сопровождая Божественного в составе Белой либеры. Она поднималась в высоту на семьдесят мер и имела протяженность более четырех тысяч шагов, при этом шла двумя уступами. В ней располагались три ряда внутренних галерей, и венчали ее многочисленные очень высокие четырехугольные башни.

ДозирЭ и Идал изрядно вымотались, пока взобрались на вершину стомеровой Восьмой башни. Там, на верхней площадке, они застали внушительную группу высоких военачальников и порученцев, сосредоточенно вглядывающихся в даль. Присутствовали здесь и Вишневые плащи. Помимо всех этих благородных мужей на площадке находились полсотни цинитов гарнизона, которые стояли подле заряженных метательных машин.

ДозирЭ, не сдержав любопытства, мимоходом глянул вниз, туда, куда были нацелены завороженные взоры всех собравшихся на башне, и с холодком в груди обнаружил на расстоянии всего полутора тысяч шагов от стены выдвигающийся из-за горизонта живой шевелящийся ковер. Это было похоже на полчища приближающейся саранчи, но, внимательно приглядевшись, ДозирЭ рассмотрел лошадей, повозки и людей – множество людей, тысячи и тысячи.

– Страшно? – К нему приблизился один из военачальников. – Это те самые пресловутые флатоны – великие воины Темного океана, беспощадные посланцы Фатахиллы. Сталкивался с ними когда-нибудь?

ДозирЭ оглянулся и увидел перед собой Либерия средних лет, писаного красавца с какими-то удивительно добрыми смеющимися голубыми глазами. В отличие от большинства авидронов его нельзя было назвать «коротковолосым» – светлые вьющиеся волосы едва не касались плеч. Военачальник был в великолепных военных одеждах и сияющих доспехах тонкой работы. В глаза ударил завораживающий блеск его многочисленных наград. Молодой человек догадался, что перед ним начальник Кадишской либеры Ибабд.

– С флатонами? Один раз видел, – признался ДозирЭ, приложив пальцы ко лбу.

Либерий машинально ответил на приветствие.

– Так ты и есть прославленный ДозирЭ? – спросил он, хитро улыбаясь. – Тот, который в плену побил лучших иргамовских капроносов и посмел выкрасть из Дворца Любви самую прекрасную люцею?

Несколько заслуженных мужей подошли к ним поближе – все они были, видимо, из окружения Ибабда. ДозирЭ смутился и даже покраснел, но ответил утвердительно.

– Сегодня я случайно услышал твое имя в связи с поиском беглых маллов и сразу подумал: не тот ли?

Военачальник оглядел воина с ног до головы. Невоенный наряд молодого человека на секунду задержал на себе его взгляд, но он не показал своего удивления и посмотрел на эжина.

– А ты, наверное, его друг «на крови» Идал? – спросил он.

Идал кивнул.

– А где же ваш третий приятель? Тафилус, кажется…

ДозирЭ подивился осведомленности Либерия и отвечал:

– Он в Иргаме. В партикуле «Неуязвимые».

– О, «Неуязвимые»! – понимающе кивнул Ибабд. – Что ж, ДозирЭ, – продолжил он, – я хотел видеть тебя, чтобы предложить место начальника моих телохранителей. Конечно, я мог бы всё решить один, но мне необходимо твое согласие. Здесь мне нужен воин именно такой, как ты, – беспримерно храбрый, молодой, удачливый. Так как?

– Позволь напомнить тебе, либерий, что я – айм Вишневых плащей, – отвечал озадаченный ДозирЭ.

– Это пустяк, с Вишневыми я договорюсь. Могу тебе также обещать, что в течение года ты станешь цинитаем и, между прочим, эжином, как твой благородный друг. Ну, а награды ты заслужишь сам – поводов для этого у тебя, думается мне, будет предостаточно. – И либерий указал в сторону приближающейся орды. – А может быть, тебя заботит плата?..

И начальник Кадишской либеры назвал сумму, превышающую вдвое ту, которую до сих пор получал ДозирЭ от Круглого Дома.

Смущенный молодой человек посмотрел на друга, потом подумал о непойманном Бредерое, о Сюркуфе, о далекой и желанной Андэль, которую не видел так долго, и еще вспомнил об обещании умереть в бою, которое дал Алеклии.

– Я не могу, прости меня, рэм. К тому же, мое поручение не терпит отлагательства…

К удивлению многих, Ибабд не выказал обиды, а лишь огорченно поджал губы и кивнул, будто другого ответа и не ожидал. Он повел рукой, что могло означать: присоединяйтесь к моей свите, если хотите, и, потеряв к продолжению разговора всякий интерес, отошел в сторону.

ДозирЭ и Идал еще раз огляделись. Вечерело. С высоты башни они увидели Дати Ассавар как на ладони: прямые улицы, зеленые сады и огороды, строгие ряды прямоугольных казарм и конюшен, храмы Инфекта и аккуратные строения, окружившие дворец гарнизонной власти из красного мрамора и темно-зеленого тектолита. Среди всех авидронских крепостей эта была единственной, которая не имела цитадели.

Над головой, медленно лавируя в воздушных потоках, проследовали матри-пилоги. Постепенно они выдвинулись далеко вперед и, держась на безопасной высоте, зависли над шевелящимися черными массами врагов.

Флатоны меж тем приблизились уже на тысячу с небольшим шагов, к тому месту, где возвышалась статуя громадного льва, и до верхней площадки башни донеслись обрывки мощного гула: ржание лошадей, скрип повозок, резкие гортанные вскрики, рокот множества голосов.

Островитян было такое несметное количество, что военачальники то и дело многозначительно переглядывались. Среди всех только Ибабд выглядел спокойным и даже отпустил по поводу посланцев Фатахиллы несколько непотребных шуток. В его окружении натянуто засмеялись.

Намерения флатонов не вызывали сомнений, но еще ни одна стрела не была ими выпущена, ни одним намеком они не выказали враждебности к тем, кто находился на стенах. Вскоре, однако, флатоны остановились (подвесные мосты над водоемами авидроны сожгли заранее) и стали разбивать шатры. Прошло еще немного времени, и вдруг весь гарнизон, находящийся на стенах, разом, одновременно ахнул: статуя авидронского льва покачнулась и медленно, словно еще пытаясь удержаться в привычном положении, рухнула на землю. Это флатоны опутали льва толстыми веревками, впрягли сотни лошадей и повергли эту скульптуру – гордость авидронов – на землю.

В то же мгновение раздались сигналы калатуш и раковин. Заиграли лючины. С воздушных шаров на головы врагов посыпались метательные снаряды. Хотя до противника было еще слишком далеко, в его сторону со стен крепости полетели стрелы и камни.

Флатоны выдвинули вперед специальные отряды, которые должны были очистить дорогу к крепости. Их воины, числом не меньше пятидесяти тысяч, принялись засыпать ямы, рвы и водоемы, выламывать частокол, выкорчевывать тесные ряды колючих кустов, подготавливая проходы для грядущего штурма. Увидев это, авидроны усилили обстрел, и вскоре плотный дождь метательных снарядов обрушился на головы воинов Темного океана. Сотни их гибли под стрелами, камнями и зангниями, но на месте убитых тут же появлялись их соплеменники и продолжали начатое.

Медленно, но дело у флатонов продвигалось. Появился первый убитый авидрон: в него попал камень, выпущенный противником из метательного механизма.

Стемнело. Флатоны разбили несметное количество шатров, и возле каждого шатра развели костер.

– Сколько же их? – не выдержал ДозирЭ. – Миллион?

– Миллион не миллион, но сотни тысяч, – отвечал Идал.

Лагерь пришельцев с острова Нозинги меж тем всё ширился: его огни бесконечным океаном разлились по равнине.

ДозирЭ и Идал, предполагая, что за ночь уже ничего не произойдет, покинули стену и отправились спать. Едва забрезжил рассвет, Кирикиль визгливыми возгласами разбудил своих благородных хозяев.

– Что случилось, яриадец? Да говори же ты, сын гароннов!

Кирикиль, перепуганный до смерти, махал руками и из-за волнения не мог произнести ни слова.

– Флатоны пошли на штурм! – наконец выдавил из себя слуга.

– Как, уже?!.

Вскоре грономфы поднялись на стену. Здесь стоял невообразимый шум, всё было в дыму, сквозь сплошную пелену выпускаемых авидронами стрел едва просматривались позиции флатонов. Странно, но за ночь им удалось «прорубить» в авидронских заградительных сооружениях широкие проходы, частично засыпать четыре глубоких рва и перебросить через водоемы плавающие мосты, и теперь самые отчаянные из их отрядов стояли уже у стены и приставляли к ней свои длинные лестницы.

Широкое пространство перед стеной было уже усыпано трупами. Несомненно, флатоны несли огромные потери, и это, конечно, вдохновляло защитников Дати Ассавар. Но странные инородцы, очевидно, не боялись смерти, и их беззаветная храбрость не могла не вызывать уважение и страх.

Весь гарнизон крепости и Кадишская либера в полном составе отражали атаки инородцев. Циниты трудились без остановки, слаженно и быстро выполняя привычную работу. Механизмы выпускали камень за камнем, стрелу за стрелой, и, если что-то ломалось, негодные части тут же заменялись. С легкими метательными механизмами, выбрасывающими большие стрелы или металлические болванки, управлялось два-три воина, установки средних размеров, такие, как праща Инфекта, обслуживали не меньше десяти человек, а к каждому гигантскому камнемету было приставлено по пятьдесят цинитов. Но особого внимания заслуживали метательные орудия новой конструкции, придуманные недавно грономфскими тхелосами и имеющиеся только здесь, в Дати Ассавар. То были целые сооружения из дерева, металла и камня, возведенные внутри крепости, огромные, величественные, прозванные «Гневом гаронна». У этих удивительных механизмов трудилось по сто воинов и еще по двести мастеровых из числа наемных инородцев, и эти орудия могли выбрасывать на расстояние в полторы тысячи шагов каменные глыбы высотой с человека. Пока эти камнеметы еще ни разу не привели в действие: военачальники, видимо, ожидали подходящего момента.

Сами авидроны гибли всё чаще и чаще. Всё больше вражеских стрел попадали в цель. Имелись у флатонов в большом количестве и метательные механизмы. Многие из них были уже разрушены, но островитяне подтаскивали всё новые и новые.

Мимо уха ДозирЭ просвистел увесистый камень. Идал предложил спуститься во внутреннюю галерею – одну из трех, имеющихся во внешней стене. Это друзья и сделали, воспользовавшись узкой крутой лестницей, разделенной после каждого пролета подъемной железной решеткой.

Флатонов у стен всё прибавлялось. Они с завидным упорством атаковали и атаковали, всё новые и новые отряды выдвигались из лагеря в сторону стены. Было видно, что посланцами Фатахиллы движет не только безрассудная храбрость, но и жесткая дисциплина, абсолютное подчинение своим вождям. Каждый отряд являлся мощной сплоченной единицей, строго выполняющей в этом бою свое предназначение. Одни уничтожали препятствия, другие засыпали ямы, третьи возводили плавающие мосты взамен разрушенных, четвертые занимались метательными механизмами, пятые – выстраивались напротив стены плотными рядами и по команде выпускали в сторону авидронов тучи стрел. Главные штурмовые отряды в пышных меховых накидках и высоких головных уборах – шарперах, с волчьим воем спешили к лестницам, которые подтаскивали и приставляли к стенам также отдельные группы воинов. События развивались значительно быстрее, чем ожидалось.

Кругом стоял такой шум, треск, гул, грохот, вой, что ДозирЭ подумал о кадишском штурме, как о легкой прогулке. Посланцы Фатахиллы изумили защитников крепости не только своей безоглядной храбростью, но и полным пренебрежением к своим убитым товарищам. Зачастую они сбрасывали тела погибших во рвы и таким образом быстро их заполняли. Гарнизонные циниты не на шутку перепугались. Сколько же всего этих флатонов участвует в нашествии, если они настолько равнодушны к своим собственным многотысячным жертвам?

А гибли они в огромном количестве, ведь противостояло им великолепное гарнизонное войско, защищенное высочайшими стенами и оснащенное самым лучшим оружием, какое только существовало на континенте.

Десятки тысяч погибших, реки крови. Дым. Страх. Смерть.

Внутренняя галерея была шириной шагов двадцать и состояла из зал, разделенных массивными каменными колоннами. В каждой зале распоряжался главный десятник или айм. Здесь имелись проемы для метательных механизмов и сами механизмы, прямые и наклонные бойницы для лучников и особые отверстия у пола для сбрасывания свинцовых ядер под самое основание стены. В особых глубоких нишах хранилось огромное количество колчанов со стрелами и разные метательные снаряды. Удивляли всякие хитроумные приспособления: одни предназначались для отталкивания штурмовых лестниц, другие для приготовления расплавленного свинца или дорианского масла. Их выливали на врага. Несколько таких зал, расположенных между двумя башнями, называли «галерой». Воины одной галеры могли долгое время сражаться, не опираясь на помощь извне. Точно так, как и в Кадише.

ДозирЭ осторожно выглянул наружу, где внизу, на широком уступе, расположенном на высоте в сорок мер, сражалась первая линия обороны авидронов, потом попросил у лучника его огромный тугой лук, самый мощный из тех, которые были в употреблении у воинов Инфекта, и выпустил в сторону флатонов одну за другой два колчана стрел. Стрельба из такого лука требовала особой силы и сноровки, которые достигались долгими ежедневными тренировками, специальными упражнениями и участием в различных состязаниях, поэтому молодой человек вряд ли в кого-нибудь попал и, расстроенный, вернул лучнику его страшное оружие. Лучник принял лук и уже второй стрелой хлестким точным выстрелом, с расстояния не меньше трехсот шагов, убил флатона. Стрела вошла ему в голову чуть левее носа. Островитянин взмахнул руками и рухнул замертво. ДозирЭ и Идал не смогли сдержать своего восхищения…

Шел только первый день осады Дати Ассавар, а флатоны уже разметали все заградительные сооружения и по сотням лестниц карабкались на стены. Посланников Фатахиллы поливали расплавленным свинцом, специальные механизмы отталкивали или переламывали лестницы, пращники меткими бросками сбивали больше половины тех, кто взбирался наверх. Но флатоны с невероятным упорством атаковали и атаковали, издавая протяжный волчий вой на тысячу голосов. Этот не смолкающий ни на миг, набегающий волнами вой заглушал все остальные звуки, приводил воинов гарнизона в ярость, но одновременно внушал какой-то животный ужас.

Эйфория, которая охватила авидронов в первые моменты боя, быстро прошла. Уже к полудню, когда подсчитали, что ранено и убито более тысячи защитников крепости, начальник гарнизона стал мрачнее тучи. Флатоны же не останавливались, всё наращивали и наращивали давление, штурмуя внешнюю стену сразу по всей длине. Всё чаще вспыхивали стычки в разных местах первой линии обороны – на уступе стены. Пока, в результате жарких схваток, флатонов удавалось скинуть вниз, и всё же многие военачальники были обескуражены: ведь ранее считалось, что Дати Ассавар штурмовать вообще невозможно и этого никто никогда делать не будет.

К вечеру воины Темного океана смогли захватить один из участков уступа стены, открытую площадку шириной в двести пятьдесят шагов, расположенную между двумя башнями. Дальше отсюда можно было либо взбираться по лестницам на верхнюю часть стены, где тридцатью мерами выше располагалась основная линия обороны, либо перебежать по подвесным мостам в башни. Когда флатонам удалось перебить сотню авидронов, защищавшую это укрепление, подвесные мосты вдруг подняли, и нападающие оказались отрезаны от башен. В тот же момент сверху на флатонов обрушился ураганный огонь. Все они погибли, погибли и те, кто пришел им на помощь, однако горстке островитян удалось закрепиться. Не успели защитники крепости оглянуться, как флатоны уже подтащили несколько лестниц, приставили их к верхней части стены и стали ловко по ним взбираться.

ДозирЭ и Идал оказались как раз над тем участком, который был захвачен. В их галеру прибыли свежие отряды авидронов. Численность находящихся здесь воинов утроилась, а вскоре сюда спустилась внушительная группа военачальников, среди которых был красавец Ибабд и даже сам начальник датиассаварского гарнизона эрголий Трэминт.

Военачальники остановились неподалеку от двух друзей и принялись с жаром обсуждать сложившееся положение. В бойницы и метательные проемы то и дело влетали флатоновские стрелы, и, когда точным попаданием в сердце был убит один из телохранителей Трэминта, благородные мужи поспешили укрыться в безопасной части галереи.

– Надо опустить мосты и атаковать их врукопашную, – жарко убеждал Ибабд начальника Дати Ассавар.

– Это очень опасно – флатоны могут ворваться в башни, – задумчиво отвечал Трэминт. – Сейчас они в западне и вряд ли смогут доставить нам какие-либо неприятности, но, если ворвутся хотя бы в одну башню – наше положение станет незавидным. Тем более, как мы видим, флатоны часто побеждают в единоборстве…

– Что же мы, не сможем выбрать из девяноста тысяч человек две сотни отчаянных рубак? – упорствовал Ибабд. – В моем монолите есть «бессмертные» с золотыми платками. Десятка этих опытных жестоких убийц хватит, чтобы выкинуть мерзавцев за парапет…

Тут Ибабд заметил ДозирЭ и показал на него рукой:

– Или взять, допустим, вот этого доблестного рэма. Перед тобой знаменитый ДозирЭ – в прошлом монолитай, бывший воин Белой либеры. Тот самый…

– ДозирЭ? Что-то такое слышал, – с интересом посмотрел на молодого человека начальник гарнизона.

– Сейчас он подчиняется непосредственно Круглому Дому и не числится в наших рядах. Но думаю, не откажется возглавить атаку. Он необыкновенно храбр и обладает удивительными способностями. Я своими глазами видел его в Грономфе, на Арене, когда он один побил шестерых бедлумов. Сам Алеклия тогда отметил его мужество.

Трэминт нетерпеливым жестом подозвал воина.

– Хочешь ли ты сразиться с флатонами и прославиться на всю Дати Ассавар? – спросил он.

ДозирЭ через метательный проем осторожно выглянул наружу и цепким взглядом оценил обстановку. На уступе стены находилось не менее пятисот флатонов. Их густо обстреливали со всех сторон, и погибали они десятками, но в то же время с земли, по двум десяткам лестниц им на смену бесконечными муравьиными вереницами взбирались новые и новые воины.

– Дайте мне сотню «бессмертных» из пешего монолита Кадишской либеры, и я очищу вам эту стену, – самонадеянно ответил молодой человек.

Ибабд с улыбкой посмотрел на начальника гарнизона: я же говорил!

– Хорошо, – немного подумав, согласился Трэминт. – Если у тебя получится, я повяжу тебе белый платок и выдам щедрую награду.

Подвесной мост, отделяющий захваченный флатонами участок от одной из башен, опустился так быстро, что островитяне не успели ничего понять. В следующее мгновение на нем показались авидроны, закованные в тяжелые доспехи «бессмертных» монолитаев, и устремились в атаку. Еще несколько шагов – и произошло яростное столкновение, в ходе которого первые ряды с обеих сторон тут же пали.

ДозирЭ, прикрывшийся высоким вогнутым щитом, выступил из-за спин товарищей и первым же движением своего огромного меча проткнул насквозь набежавшего флатона. Белолицый островитянин лишь удивленно посмотрел на ужасный клинок, проткнувший легкие доспехи и почти по рукоять вошедший в его грудь.

Флатоны с остервенением бросились врукопашную. Однако, будучи низкорослыми и вооруженными короткими тонкими клинками, они едва ли могли соперничать с рослыми, сплошь закованными в железо авидронскими монолитаями с длинными мечами и нагузами в руках. Вскоре бой уже переместился на середину участка, а потом, из-за того что флатонов стало значительно меньше, две сражающихся группы перемешались. Сраженье теперь шло везде.

Идал сражался рядом с ДозирЭ, стараясь от него не отставать. Вместе друзья заставили ступить на звездную дорогу бесчисленное количество воинов Темного океана. ДозирЭ непросто давалась каждая победа, с несколькими юркими противниками он возился довольно долго, и три раза его достаточно сильно зацепили. Истекающий кровью, он всё же продолжал наступать, бешено вращая своим чудо-мечом, от одного удара которого в щепки разлетались деревянные, обитые железом щиты флатонов. Нескольких из них он разрубил наискось от плеча до сердца.

Флатоны дрались отчаянно и умело, но ничего не могли противопоставить мощным гигантам, появившимся из башни. Вскоре последний флатон, издав предсмертный крик, безжизненно повис на парапете.

Авидроны остановились. Тяжело дыша, пошатываясь, все в крови, они огляделись. Везде лежали убитые враги, тут и там валялись их удивительные растоптанные головные уборы.

Вслед за «бессмертными» на площадке появились циниты гарнизона и быстро взяли всё в свои руки: добили раненых флатонов, скинули вниз их трупы, отбили новые атаки, обрушили сверху на поднимающихся по лестнице островитян метательные снаряды. Вскоре опасность нового захвата этой стены миновала.

Усталые «бессмертные», немного поредевшие числом, вернулись в башню, где их поджидали взволнованные Ибабд и Трэминт. Оба высказали благодарность всем участникам рукопашного боя, и начальник гарнизона тут же повязал на шею ДозирЭ белый платок. Заметив, что тот едва стоит на ногах и истекает кровью, Трэминт приказал воину немедленно отправляться в лечебницу…

Прошло три дня. Всё это время штурм не прерывался ни на мгновение. Флатоны несколько раз захватывали различные участки стены, взбирались на самый верх, даже появлялись в одной из башен. Но их попытки закрепиться оказывались тщетными: каждый раз авидроны неистовым усилием сбрасывали противника вниз. Гарнизонные военачальники смогли организовать стойкую спаянную оборону. На третий день авидроны внезапно задействовали новые камнеметы. Громадные глыбы летели на полторы тысячи шагов, часто достигая даже лагеря флатонов. Они ударялись об землю, поднимая клубы дыма, и оставляли после себя глубокие воронки. Флатоны, эти кочевники, родившиеся победителями, эти жаждущие боя воины, не знающие страха и усталости, даже они ужаснулись, увидя те разрушения, которые принесли камнеметы. Они не выдержали, их дух ослаб, и их атаки стали вялыми и однообразными.

На следующий день флатоны отступили. Крепость возликовала. Отчаянный штурм закончился ничем, посланцы Фатахиллы оставили под стенами Дати Ассавар не менее ста пятидесяти тысяч своих белолицых воинов. В Грономфу отправили голубя с сообщением о блестящей победе. В подробном отчете не забыли упомянуть и о подвиге ДозирЭ. Спустя триаду пришло послание от самого Инфекта. Он благодарил цинитов гарнизона за проявленное мужество и благословлял их на новые свершения. Кроме этого, он повелел начальнику гарнизона отлить двадцать тысяч пятиинфектных фалер и наградить ими самых мужественных. В довершение всего пришло сообщение, что Инфект выслал в Дати Ассавар существенную подмогу, сняв двадцать тысяч воинов со стен Великой Подковы. Эти гарнизонные отряды стремительным броском преодолели Междуречье и были уже на подходе к крепости.

Около месяца ДозирЭ выхаживали местные неразговорчивые лекари, а Идал и Кирикиль не отходили от его ложа. Один раз заходил Ибабд и вновь предлагал стать его первым телохранителем. На этот раз молодой человек обещал подумать.

Флатоны предприняли еще один штурм, но сразу потеряли около тридцати тысяч воинов и более попыток атаковать стены не предпринимали. Вместо этого они пригнали толпы рыболовов и земледельцев, живущих по берегам залива Обезьян, и заставили их подсыпать землю к крепостной стене. Первые два дня авидроны щадили несчастных, но, когда увидели, что высота стены уменьшилась на две меры, вынуждены были пустить в дело лучников. Некоторые циниты гарнизона отказались стрелять в невинных людей и тут же получили «черный шнурок». В тот же день убили не меньше десяти тысяч подневольных землекопов, и работы встали.

Наконец раны затянулись, и ДозирЭ покинул лечебницу. Первым делом он направился к Вишневым плащам, чтобы разузнать, нет ли новых сведений о Бредерое. Во дворце гарнизонной власти шли суматошные приготовления: Кадишская либера намеревалась отправиться в поход. В залах собирались военачальники, что-то возбужденно обсуждали, по галереям сновали порученцы, регистраторы, военные росторы. Знакомый десятник Вишневой армии на бегу сказал ДозирЭ, что о Бредерое сведений нет и что есть дела поважнее: Дати Ассавар скоро могут осадить с обеих сторон. ДозирЭ хотел было задать еще несколько вопросов, но представитель Круглого Дома, отмахнувшись, поспешил своей дорогой.