Текст книги "Непокорная"

4

По приказу Адама Йоханна сидела со своим отрядом в засаде у южной дороги. Девушка взяла с собой слишком мало людей, и им вряд ли удалось бы остановить большую группу всадников. «Но одного или двух мы наверняка могли бы поймать», – подумала Йоханна и повернулась к Войславу:

– Поезжай немного вперед и сообщи нам, если вдруг увидишь путников.

Юноша кивнул и поскакал в указанном направлении. Через час Войслав вернулся:

– Я видел трех крестьян. Они идут пешком.

– Значит, это, скорее всего, не курьеры, – сказал Добромир.

Йоханна задумчиво покачала головой:

– Они могли замаскироваться, чтобы пройти через лес, не привлекая внимания. При наличии достаточного количества золота позже они с легкостью смогут купить себе лошадей.

– Значит, нам следует их остановить?

– Да, так мы и поступим. Не хочу потом пожалеть о собственной невнимательности.

Через некоторое время на дороге появились крестьяне. С первого же взгляда Йоханна поняла, что это действительно крестьяне, а не переодетые курьеры или шпионы. Тем не менее она натянула на лицо платок и преградила мужчинам путь, направив на них пистолет.

– Кто вы такие? – спросила она по-французски и по растерянным лицам увидела, что они ее не поняли. Девушка перешла на польский: – Кто вы такие и откуда идете?

– Я Плача, работаю на господина Домбровского, – ответил крестьянин, который шел впереди.

– Да, – сказал один из его спутников. – Мы ходили на рынок в Хомувек, чтобы… – Его пнули, и он замолчал.

Йоханна поняла, что эти крестьяне что-то продали и несли вырученные деньги с собой. Обычные грабители обобрали бы их, но девушка приказала своим людям пропустить путников.

– Спасибо, сударь! – крикнул тот, который чуть не проболтался, и пошел вперед быстрым шагом.

Его спутники побежали вслед за ним.

– Эти люди наверняка единственные, кто выбрал эту дорогу, – заметил Добромир.

– Возможно, – ответила Йоханна, пожав плечами.

Ожидание действовало ей на нервы. Это было еще хуже, чем торчать в крепости, которую она по приказу Османьского почти не покидала. Там, по крайней мере, можно было чем-то заняться. Здесь же Йоханне приходилось сидеть сложа руки.

Тут снова появился Войслав:

– Опять крестьяне, но эти скачут верхом!

– Это наверняка обедневшие шляхтичи, – решила Йоханна и встала. – Займите свои места! – крикнула она и снова повернулась к Войславу. – Сколько там всадников?

– Я насчитал четверых, – ответил юноша.

– А нас семеро. Думаю, мы справимся.

Йоханна снова натянула платок на лицо и приготовила пистолет к стрельбе. Вскоре показались всадники. Одежда на них была изношенной и грязной, а сапоги уже давно стали бесформенными. Любому шляхтичу было бы стыдно показаться на люди в таком виде. Несмотря на старые седла и простые уздечки, Йоханна решила, что бедные шляхтичи не могли бы позволить себе таких скаковых лошадей. Улыбнувшись под маской, она направила своего мерина на дорогу и приказала всадникам остановиться.

– Быстрее, вперед! – крикнул один из них и пришпорил своего жеребца.

Йоханна невольно схватилась за поводья, и его лошадь, сбитая с ног ее тяжелым мерином, рухнула на землю. Упавшее животное преградило путь остальным трем всадникам, и люди Йоханны получили возможность остановить их и стащить с седел.

– Похоже, капитан ошибся и курьеры все же отправились по нашей дороге! – крикнул Добромир, открыв сумку, привязанную к седлу упавшей лошади, и достав оттуда пачку писем.

Между тем Йоханна уставилась на благородное животное, которое тяжело хрипело на земле. Одна из ног у него была сломана.

– Прости, но я не могла позволить твоему наезднику уйти от нас, – прошептала девушка со слезами на глазах. Затем решительно вытерла глаза, приставила дуло пистолета ко лбу лошади и спустила курок. – По крайней мере, теперь ты больше не страдаешь, – сказала Йоханна и закрыла животному глаза, как обычно поступали с умершими людьми.

Тем временем ее подчиненные связали четырех пойманных всадников и с ухмылкой посмотрели на Йоханну.

– Что нам с ними делать? Просто забрать у них письма и отпустить?

– Увы, отпустить их не удастся, ведь ты проболтался о том, что нас интересуют их письма, а значит, никакие мы не разбойники, – ответила Йоханна и окинула пленников пронзительным взглядом.

– Молодой господин, давайте поговорим! – подал голос мужчина, чью лошадь Йоханна застрелила.

– Что ты хочешь сказать? – спросила девушка, чтобы побудить его перейти к сути дела.

– Если вы нас отпустите, то не пожалеете об этом. У меня есть богатые друзья. Они щедро вас наградят, если вы приведете меня к ним!

Его слова укрепили подозрения Йоханны в том, что это не простой курьер.

– И кто же эти друзья? – спросила она.

– Этого я не скажу, пока вы не поклянетесь Ченстоховской Божьей Матерью отвести меня к ним.

Йоханна поняла, что больше ничего от него не добьется, и приказала привязать его вместе с одним из его спутников к лошади.

– Следите за ними, – велела она своим людям и указала на север. – Поехали! Вам ведь интересно, чего добился наш капитан?

– Наверняка меньшего, чем мы, – ухмыльнулся Добромир и взялся за поводья лошади, на которой сидели двое пленных.

Еще два человека повели впереди двух других лошадей.

Когда Йоханна заняла место во главе отряда и поскакала по едва заметной лесной тропинке, предводитель пленных тихо обратился к Добромиру:

– Если ты нас отпустишь, ты сможешь разбогатеть. Будешь ходить, как шляхтич, в синих штанах, шелковом контуше с меховой оторочкой и в рогатывке, украшенной золотым аграфом.

– Я хотел бы этого, – ответил Добромир и подмигнул пленнику.

– Кроме того, ты получишь несколько тысяч злотых, село в Великой Польше и множество крестьян, которые будут на тебя работать, а также…

– Заткнись! – прикрикнула на него Йоханна, услышав эти увещевания.

Добромир ухмыльнулся и закатил глаза:

– Я мог бы стать богатым шляхтичем, но ты все испортил!

– Вы тоже получите богатое вознаграждение, если меня отпустите! – в отчаянии крикнул Йоханне пленник.

– А возможно, я получу богатое вознаграждение, если не отпущу тебя и твоих спутников, – ответила она с улыбкой.

Человек, который так отчаянно стремился к свободе, явно не был простым крестьянином. «Лучше всего отвести его к Османьскому», – подумала Йоханна. Адам или же Рафал Данилович наверняка знают, как с ним поступить.

5

Когда Османьский добрался до старого охотничьего домика, там его уже ждал Рафал Данилович. По лицу советника было видно, что он обеспокоен. Данилович тут же подбежал к Адаму:

– Слава богу, вы наконец-то явились! Я сидел тут как на иголках.

– Мы перехватили курьеров, как вы и приказывали. Их было двое, и у каждого из них имелись при себе сообщения, которые оказались совершенно одинаковыми. Нам пришлось сразиться с этими людьми, чтобы забрать у них курьерские сумки. При этом двое моих подчиненных были ранены.

– Это они? – спросил Данилович, увидев двух мужчин, которые лежали на одеялах, подвешенных между двумя лошадьми.

Адам покачал головой:

– К счастью, нет. Это курьеры, один из них еще жив. Восемь или девять их товарищей убежали, увидев, что курьеры пойманы.

– Все это, конечно, хорошо, – ответил Данилович, – но вы должны немедленно отправиться за человеком, которого нельзя упустить!

– А как мы сможем его узнать?

– Вы должны обыскивать каждого, кто встретится вам на пути! Этот человек наверняка замаскировался.

– О ком вы говорите?

– О казначее Анджее Морштыне! Он завладел секретными документами и планами и хочет сбежать с ними за границу. Если эти бумаги попадут не в те руки, мы проиграем предстоящую войну.

Адам сглотнул. Анджей Морштын был одним из самых богатых магнатов Польши и обладал в западных воеводствах почти неограниченной властью. Если этот человек собирался тайком покинуть Польшу, это могло означать лишь одно: предательство. Сделав глубокий вдох, Османьский повернулся к Игнацию:

– Нужно отправить гонца к Карлу и сообщить ему о том, что он и его люди должны хватать каждого встречного. Мы же отправимся в путь через полчаса. Я хочу, чтобы в седле был каждый, даже Лешек. Когда-то он знал казначея лично и поэтому, несмотря на свое увечье, будет более ценным членом отряда, чем десять других!

– Скажите ему об этом, и он опьянеет от ваших слов сильнее, чем от водки! – Игнаций коротко рассмеялся и поспешил прочь.

Чувствуя некоторое раздражение из-за того, что успех, которого добились он и его люди, остался незамеченным из-за побега Морштына, Адам передал Даниловичу захваченные письма. Тот открыл некоторые из них, пробежал глазами по строчкам и кивнул:

– При их составлении использована та же тайнопись. Мы сможем их расшифровать.

– Ну, хоть что-то, – проворчал Адам и приказал своим людям поторопиться. – Или вы хотите, чтобы этот предатель ушел от нас? – добавил он едким тоном.

– Тот, кто поймает Морштына, получит награду в сто злотых, а за каждого из его товарищей – по десять злотых! – воскликнул Данилович, чтобы усилить их рвение.

Но в награде не было необходимости. После нескольких недель, проведенных в лесу, люди Адама были рады любым приключениям. Вскоре было подготовлено более пятидесяти лошадей и некоторые мужчины уже сидели в седле.

– Что нам делать с Яном Выборским? Он тоже должен получить известие о побеге казначея, – сказал Игнаций.

Адам вскочил в седло, горя желанием отправиться в путь.

– Кто-то должен передать ему это сообщение, – сказал он.

– Вы сможете сами рассказать ему обо всем! – рассмеялся Лешек, указав на небольшую кавалькаду, приближающуюся к охотничьему домику. – Похоже, парнишка захватил нескольких пленников, – ухмыльнувшись, добавил старик.

Рафал Данилович удивленно воскликнул:

– Пресвятая Матерь Божья! Не может быть!

– Что такое? – спросил Адам.

Но Данилович уже побежал к Йоханне. Он остановился возле лошади, на которой сидели двое пленных, связанных вместе.

– Господи Иисусе, как вам это удалось? – изумленно спросил он у девушки.

– Что именно? – Она спешилась.

Данилович едва дождался, когда Йоханна окажется на земле, и тут же притянул ее к себе и расцеловал в обе щеки. Только его волнение и толстый контуш, в который была одета девушка, не позволили советнику почувствовать мягкие бугорки в том месте, где у мужчин должны быть твердые мышцы.

– Вы поймали Морштына! – ответил он, отпустив наконец Йоханну.

– Казначея? – испуганно спросила она.

– Предателя! Вы, наверное, не ожидали этого, мой господин? – Эти слова, произнесенные с издевкой, были обращены к Анджею Морштыну.

Тот стоял перед ними с упрямым выражением лица и выглядел так, будто с радостью задушил бы на месте и советника короля, и Йоханну.

– Король выражает вам свою благодарность, Выборский. Можете не сомневаться: вас повысят и вы получите под свое командование отряд.

Пока Данилович сулил девушке награды, Адам стоял рядом, едва справляясь с гневом, который грозил вот-вот вырваться наружу. Ему, казалось, наконец-то удалось превзойти Йоханну, но нет, эта чертовка снова оказалась впереди. Адам размышлял над тем, не пора ли поведать Даниловичу о ее истинной природе. Тогда разговоры об офицерском звании и достойном вознаграждении тут же прекратились бы.

«Но она заслужила награду!» – возразил голос в его голове. В конце концов, именно Йоханне удалось поймать Морштына. Если бы не она, всадникам Османьского пришлось бы объездить все дороги отсюда аж до Позена; это было все равно что искать иголку в стоге сена. Учитывая все это, ему следовало радоваться тому, что Йоханна поймала казначея.

Стараясь выглядеть довольным, Адам подошел к Даниловичу:

– Похоже, мои люди могут отдохнуть.

Тот кивнул:

– Да, Османьский! Я рад, что нам не пришлось гоняться за этим предателем по всей Западной Польше. Вы отвезете его и его спутников в Вилянув. Отвечаете за них головой!

– Головы лишиться мне бы не хотелось, – резко засмеявшись, ответил Адам и отдал соответствующие приказы. Затем подошел к Йоханне и обнял ее так стремительно, что она не успела его остановить. – Поздравляю, Ян Выборский! Судя по всему, в лице короля Яна Третьего и Даниловича ты обрел двух покровителей, которые не успокоятся, пока Сейм не назначит тебя великим гетманом Польши!

Йоханна напряглась в его объятиях. «С чего это вдруг он полез обниматься?» – подумала она. Затем Адам расцеловал ее в обе щеки, как и Данилович, и лишь потом ослабил хватку. Он коварно улыбался, и Йоханна на какое-то время потеряла дар речи.

Затем она сердито посмотрела на Османьского:

– Смотрите не подавитесь своими насмешками, господин!

– Надеюсь, этого не случится! – Адам глубоко вздохнул, понимая, что объятия красивой девушки не оставили его равнодушным.

К счастью для него, в разговор вмешался Данилович:

– Вы все заслужили награду. Вы, Османьский, получите звание, которое предложил ваш родственник Сенявский: будете назначены капитаном гусарского отряда, а Игнаций и оба Выборских станут в нем офицерами.

– Я хочу по-прежнему возглавлять отряд, который есть у меня сейчас, – отклонил его предложение Адам.

Данилович посмотрел на него и улыбнулся:

– Не переживайте, вы сами сможете сформировать костяк своего отряда. Теперь же я скажу вам вот что: король собирает армию, чтобы прийти на помощь австрийскому императору. Согласно последним известиям из Османской империи Кара-Мустафа планирует наступление на Вену. Если этот город падет, Верхнюю Венгрию, Силезию и Моравию постигнет та же участь. Тогда на сотни миль нас будет окружать империя турок, и я не знаю, как в таком случае мы сможем спасти Польшу.

– Значит, мы отправимся в Вену, – пробормотал Адам и задумался о том, как избавиться от Йоханны так, чтобы репутация девушки не пострадала и она наконец-то оказалась в безопасности.

6

Йоханна посмотрела на брата и решила, что в новых латах он выглядит просто замечательно. Карл вынужден был вернуть кольчугу, которую получил от короля Яна, но вместо нее ему выдали гусарские доспехи, состоящие из нагрудника и наспинника, а также плащ, отделанный шкурой леопарда. На левом бедре у юноши висела сабля, а в руке он держал длинное осиновое копье. Мастер Петр положил на стол длинный эсток взамен того, что Карл потерял в бою с татарами, а также два новых пистолета и повернулся к Йоханне.

– Щегол вернулся, – проворчал он. – Не знаю, смогу ли я в этот раз ему что-нибудь подобрать.

– Если нет, отдайте мне мою кольчугу. Ее забрали у меня неделю назад, она должна быть где-то здесь. – Йоханна старалась говорить более низким голосом, чтобы мастер Петр не распознал в ней девушку.

Старик фыркнул и на какое-то время исчез между полками. Вернувшись, он принес нагрудник, который недавно был отполирован. В том месте, где находится сердце, имелась плакетка размером с ладонь; на ней была изображена Пресвятая Дева Мария.

– Вот, держите. Наденьте! – предложил Йоханне мастер Петр.

Войслав тут же подошел поближе, чтобы помочь своей госпоже. Йоханне также вернули переделанный шлем. Она надела пояс с саблей и наконец взяла в руки копье. Учитывая его длину, оружие было на удивление легким. Когда Йоханна с изумлением взмахнула им взад-вперед, мастер Петр схватил ее за руку:

– Осторожно! Не ровен час, раните кого-то или сломаете копье. Оно местами полое и поэтому довольно хрупкое.

– Но как в таком случае пользоваться им в бою? – спросила девушка.

– Копье предназначено для первой атаки. Им можно выбить противника из седла. Дальше в ход идет сабля – или же эсток, – объяснил мастер Петр.

Йоханна взяла новый эсток и с трудом вытащила его из ножен. Длина оружия была почти равна ее росту, и девушка задалась вопросом, сможет ли она использовать его в бою. Адам подошел к ней, вытащил свой эсток из ножен и показал, как им сражаться.

– Эстоком следует наносить удар, как копьем. Его острие способно пробить любую броню, – объяснил он.

– Ну все, щегол готов стать королевским гусаром! – с насмешкой произнес мастер Петр.

Карл, Адам, да и сама Йоханна могли бы сказать ему, что она не по собственному желанию пришла в оружейную палату. Король Ян вбил себе в голову, что он обязан вознаградить «парня», который перехватил казначея-предателя, и Йоханна смогла бы отказаться от такой чести, лишь признавшись, что она девушка.

Она по-прежнему колебалась, стоит ли ей раскрыть свою тайну. Йоханну удерживала мысль о том, что после этого ее сочтут легкомысленной. Вероятно, своим поведением она уже лишила себя возможности вступить в достойный брак. Однако за себя девушка переживала меньше, чем за Карла. Его репутация не должна пострадать из-за того, что его сестре вздумалось притвориться юношей.

– Теперь вы получите крылья, – сказал мастер Петр и посмотрел на Йоханну, Карла, Адама и Игнация так, словно они были ворами, крадущими у него самые прекрасные доспехи.

– Крылья? – удивился Карл.

– Крылья являются атрибутом гусара, – ответил мастер Петр.

Его слуги тем временем принесли длинные изогнутые железные стержни, напоминавшие формой епископский посох и унизанные снаружи орлиными перьями.

Йоханна взяла в руки один из них. Стержень был не очень толстым и, скорее всего, полым, но, тем не менее, она не могла поверить, что воин мог сражаться с врагом, в то время как к его спине были прикреплены две такие штуковины.

– Можете ли вы сказать мне, какая от них польза? – спросила она у Адама.

– Крылья прикручивают к наспиннику перед боем, – объяснил он. – Они позволяют нам казаться больше и должны нагонять на противника страх. Кроме того, когда мы несемся галопом навстречу врагу, перья шумят подобно вихрю и еще сильнее пугают противников и их лошадей. Таким образом, мы получаем преимущество в бою.

– Ну, если вы так говорите… – ответила Йоханна.

Слова Османьского ее не особо убедили.

– Пускай Лешек покажет тебе, как крепятся крылья. Он – старый шляхтич и служит солдатом дольше, чем кто-либо из нас, – сказал Адам и с кривой усмешкой посмотрел на Йоханну, Карла и Игнация. – Его величество пригласил нас к столу.

– Точнее, приказал явиться! – вставила Йоханна.

Ее не прельщала перспектива снова предстать в мужской одежде перед королевой и старшим принцем. Чем больше людей считает ее мужчиной, тем труднее ей будет вернуться к прежнему образу. Но гордость и сейчас не позволяла Йоханне раскрыть свой секрет.

– Будем надеяться, что нам удастся найти в этой лисьей норе зал, где его величество собирается устроить прием, – простонал Игнаций.

Йоханна холодно посмотрела на него:

– Это будет не так уж сложно: вокруг достаточно слуг, которые укажут нам дорогу.

Но им не пришлось просить кого-либо о помощи. В оружейную палату вошел высокий лакей. Он поклонился и попросил следовать за ним. Все четверо гусар были в доспехах, шлемах и с саблями и, входя в зал, выглядели весьма воинственно. Стены помещения были обиты красным дамастом, на потолке виднелись деревянные балки. Посредине комнаты стоял огромный стол, за которым могло бы поместиться более двух десятков человек. Однако в этот день в зале присутствовали только король Ян Третий, его жена Мария Казимира, сын Якуб и советник Рафал Данилович.

Йоханна и ее товарищи растерянно поклонились, не зная, как себя вести. Король встал из-за стола и обнял каждого из них. Радостно улыбнувшись, он повернулся к супруге:

– Дорогая, это самые верные из моих людей!

– Трое взрослых мужчин и мальчишка. Он наверняка ниже нашего Якуба, – ответила королева презрительно.

Глаза Йоханны гневно вспыхнули, но она взяла себя в руки. Не стоило враждовать с королевой. Хоть Мария Казимира была уже не молода, Йоханна считала ее самой красивой женщиной в мире. Кроме того, говорили, что ее величество имеет большое влияние на мужа и, следовательно, на судьбу Польши. Посмотрев на Марию Казимиру, девушка ощутила невидимую связь, которая скрепляла правящую пару. Ян, высокий, широколицый, с огромными усами, судя по всему, искренне любил эту красивую жизнерадостную женщину.

Насколько Йоханне было известно, принцу Якубу было шестнадцать лет, но, несмотря на довольно высокий рост, он выглядел на пару лет моложе. И все же, если слухи были правдивыми, ему предстояло принять участие в бою вместе с отцом.

«Даже я лучше подготовлена к битвам, чем этот мальчишка», – подумала Йоханна, усаживаясь вместе с Карлом, Адамом и Игнацием за королевский стол.

Лакеи, одетые в ливреи, принесли еду. Блюда были приготовлены французским поваром и нравились королеве больше, чем Йоханне. Девушка ела молча, тем временем как Ян Третий расхваливал ее и ее товарищей, а также некоторых отсутствующих. Кроме того, он рассказывал о предстоящей военной кампании – таким тоном, как будто речь шла об обычной поездке к соседям.

– Его величество император Леопольд предложил Силезию в качестве сборного пункта для нашей армии и приказал Силезскому земству обеспечить достаточное количество продовольствия и припасов, – сказал король.

– Мудрое решение! – обрадовался Данилович.

В Польше возникли бы проблемы, если бы солдат в течение длительного времени пришлось держать на одном месте. Хоть противники короля в конце концов подчинились его решению прийти на помощь императору Леопольду, Данилович был уверен: тайно они делали все возможное, чтобы помешать этой кампании.

Йоханна и ее товарищи даже не догадывались о его опасениях. Слишком напряженные, чтобы наслаждаться едой, они сидели за столом и заговаривали лишь тогда, когда король к ним обращался. Королева долгое время не участвовала в беседе, но в конце концов с высокомерной улыбкой повернулась к Йоханне:

– Юный господин, вы не отличаетесь богатырским телосложением. Как думаете, сможете ли вы внушить туркам страх?

Данилович сказал, указывая пальцем на Йоханну:

– Этот молодой человек тайно проник в лагерь татарского хана и освободил из плена своего брата. Трудно отказать ему в смелости.

– Неужели этот птенец настолько храбр?! – изумленно воскликнула королева.

Ян Третий ответил ей ласковым тоном:

– Он так же отважен, как и Ежи Володыевский, который был мне по плечо, но при этом мало кто владел саблей так же хорошо, как он. Я часто сожалею о том, что доблестного Ежи больше нет в живых. Если бы он отправился вместе со мной против турок, они боялись бы его больше, чем меня. – Король вздохнул и поднял бокал. – За Ежи Володыевского и всех героев Польши!

– За Польшу и ее героев! – подхватил Адам, надеясь однажды оказаться в их числе.