Текст книги "Краски. Путь домой. Часть 5"

– А что Стив? – Удивилась мать мужчины. – Он женился на Веллари Стоун.

– Все же женился? Ужас, – ахнула Сара. – Она его высосет до последней капли крови, худшую женщину он и выбрать себе не мог. Похоже, на вред тебе.

– Мне? С чего это ты так решила?

Подруги обменялись внимательными взглядами, словно уточняя, стоит ли говорить на эту тему, и Сара, не выдержав натиска, сдалась и смягчилась. Но не замолчала.

– Ты очень жестоко относилась к его отцу, – выдала она со всей тактичностью, на которую была способна в подобном вопросе. – Стив борется за право быть мужчиной рядом с тобой. Требует разрешения.

– Да, что же я ему не даю что ли быть им?! – Еще больше возмутилась Аманда, не замечая, что опускается до уровня гнева. – Наоборот, жду, когда же он им станет! А не сопляком, как его отец, мягкотелым и прогибаемым.

– Ты до сих пор ненавидишь их обоих.

– Чушь!

Оставалось только удивляться, как Сара оставалась в спокойном состоянии, когда вокруг нее бушевал торнадо Аманды. Женщина рассердилась не на шутку, в глубине души понимая, что подруга права, но ни за что не желая сдаться. Брюнетка же, казалось, издевалась над ней своей мягкостью! Как ей это удавалось?

– Не чушь, милая, ты рассыпаешь вокруг себя свои горестные эмоции, питаешь ими окружающих, – пыталась она достучаться до мятежницы вкрадчивым голосом. – Представляю, как сложно жилось Стивену с такими удобрениями.

– Не сложнее, чем Дениэлу, – съязвила Аманда, не удержавшись.

Ее любимая женщина вздрогнула, как от пощечины. Что и говорить, они обе были никудышными матерями, но нападать друг на друга на этой болезненной почве не стоило. Нож в руках близкого человека мог ранить куда глубже, чем в чьих-либо других.

– Вероятно, – выдавила из себя Сара и, плавно поставив на стол блюдце с печеньем, удалилась из кухни, задумчивая и печальная.

Что же она наделала? Вероятно, новость о Гейле ударила по ней гораздо сильнее, чем отдавала себе в этом отчет блондинка, раз она опустилась до перехода на личности и сопротивление единственному близкому человеку. Интересно, сколько раз она так делала в своей семье? Не желая совать нос в свое прошлое больше, чем он туда уже сунут, Аманда, тяжело вздохнув, направилась в спальню, в которой минуту назад скрылась подруга. Она нашла ее сидящей на кровати, уронившей лицо в ладони. Ни единого звука не исходило от этого болезненного изваяния, хотя еще недавно она светилась энергией.

– Прости, – просипела Аманда, стоя в дверях, не смея приближаться к Саре без приглашения. – Я понимаю, что у нас разные ситуации, разные дети. Но несправедливо меня упрекать, что я недостаточно дала сыну. Я и так это знаю.

– Как и я, – пробубнила в руки мать Дениэла и, разминая лицо ладонями, открыла его миру – ни слезинки, слава богу, видимо, лишь контролируемые эмоции. – Ты права. Алисия говорит…

– Кончай уже со своей Алисией! – Перебила ее подруга, снова вспыхнув.

Черт, она никогда не научится держать себя в руках! Оценив ее внутреннюю борьбу, Сара все же продолжила, но более аккуратно, прощупывая на устойчивость каждый шаг.

– Но она – первоклассный психолог, многое понимает в чужих головах.

– Вот и жила бы с ней, зачем меня позвала? – Насупилась Аманда.

– Потому что ты родная и любимая.

Сара, улыбнувшись, протянула руки для объятий, и гнев мигом сошел на нет. Женщина шагнула в спальню к любимой и позволила себе принять от нее помощь, зарывшись носом в волосы.

– Я безвольная бессердечная дура, – сдавленно выжала из себя она.

– Неправда, ты сильная и стойкая, даже курить бросила! – Восхитилась Амандой подруга. – Просто сильно обижена на мужа. За что?

– Он обманывал меня много раз, – отмахнулась та от упоминания о мертвеце. – Как отец обманывал мать. Это невыносимо, когда знаешь правду.

– Люк умер, нет смысла дальше тащить обиды на него, – заметила Сара. – Поговори с ней. Позволь ей помочь, прошу тебя.

– Кому? Ах, снова этой Алисии, да?

– Ради меня. Один раз. Пожалуйста!

– Ладно, – сдалась блондинка, сама не понимая пока, на что подписывается. – Но только один! И после этого ты прекратишь упоминать ее имя всуе.

В силу того, что иного дня, кроме субботы, для встречи с доктором Пэрриш выделить не удалось, женщины отложили поездку на выходные в очередной лесной заказник до лучших времен. Сара сказала, что визит к мозгоклюю гораздо важнее совместной прогулки на свежем воздухе. Конечно, она сказала совсем не так, но Аманда не смогла не поиздеваться над ее рвением сдать подругу в психушку.

Такси довезло ее до нужного строения из белого камня с прозрачными дверьми, войдя в которое женщина потеряла уверенность в том, что ей сюда, потому как не ощутила себя пациентом. Скорее, возникло чувство, что она ошиблась дверью, заблудилась немного. Она была здорова, как бык, к чему ей доктора? А ведь за этот бред придется еще заплатить круглую сумму! Но она пообещала Саре, поэтому назад пути не было.

В приемной миловидные курочки заполнили карту на миссис Аманду Роджерс и указали на лестницу, скрывавшуюся за углом.

– На втором этаже холл, подождите, пожалуйста, там. Доктор Пэрриш пригласит Вас, как только освободится, – произнесла работница приемной таким сладким тоном, что его срочно захотелось запить стаканом воды.

Аманда поднялась по белоснежной каменной лестнице и оказалась в обширном светлом холле с высокими окнами. По углам помещения стояли огромные кадки с фикусами, вздрагивающими своими бело-зелеными листочками, а возле стены устроился большой темный диван, отливающий характерным для кожи блеском. На диване сидел мужчина, возраста которого Аманда не смогла толком определить: полностью седые волосы незнакомца легли в приятную стрижку, легкая щетина, такая же белесая, обрамляла рот, но лицо светилось жизнью, счастьем и безмятежностью и не имело при этом ни единой морщины. Белая рубашка с закатанными рукавами оттеняла легкий загар, а светлые брюки из природного льна удачно завершали ансамбль.

Мужчина читал журнал, который тут же отложил, едва завидел посетительницу клиники на этаже. Очаровательная улыбка, собравшая «гусиные лапки» вокруг горящих озорством карих глаз, осветила счастьем его лицо, едва они столкнулись взглядами, и мужчина сдвинулся с центра дивана, уступая даме место.

– Вы к доктору Пэрриш? – Спросил незнакомец, и та кивнула, не успев отреагировать по-другому. – Она лучшая в Штате, прекрасный выбор.

Аманда сотню лет не общалась лично с неизвестными ей людьми, потому что таковых в Миррормонте попросту не было. Но этот мужчина выглядел очень располагающе, даже миловидно, поэтому пациентка клиники не узрела ничего зазорного в том, чтобы перекинуться с ним парой слов. Расправив надетое для особых случаев однотонное коричневое платье-рубашку, Аманда присела на край дивана.

– А Вы? – Спросила она больше из вежливости, чем от бурного интереса.

– А я – нет, – отозвался он с легкой усмешкой. – Уолтер Нойлз, приятно познакомиться.

– Аманда… Уотсон.

Она сотню лет ни с кем не знакомилась! Поэтому и растерялась на долю секунды, назвавшись вдруг девичьим именем, но позже, вспомнив смену фамилии Сары, сочла это даже верным в новой жизни. К тому же собеседник казался ей весьма симпатичным, хоть и немного странным. Она подумала, что такого рода людям не место на диване посетителей клиники, которых она всегда считала больными на голову идиотами. Но, видимо, внешность бывает обманчива. Иногда и таким хорошим людям нужна помощь.

– Чем Вы занимаетесь, Аманда? – Продолжил диалог Уолтер, повернувшись к женщине всем корпусом, открыто и искренне. – Актриса? Директор фирмы?

– С чего Вы взяли? Ничего подобного.

– К доктору Пэрриш обычные люди не попадают, только по рекомендации.

– Я по ней, – кивнула посетительница, вдруг насторожившись излишнему любопытству к собственной персоне.

Что ему, интересно, было от нее нужно? К чему этот разговор?

– Вы ведь не знаете Алисию лично, верно? – Продолжал мужчина, подливая масла в огонь ее противоречий. – А вдруг, она Вам не понравится?

– А должна понравиться?

– Вам придется быть честной с собой при ней, это будет весьма сложно с Вашим шейным зажимом. До сих пор тащите на себе родителей? Или мужа?

– Что Вам нужно? – Строго спросила Аманда и отодвинулась от собеседника.

Но того не смутил ее жест. Он лишь улыбнулся, наслаждаясь игрой в «кошки-мышки» и чуть подался вперед, наблюдая за эффектом.

– Позвольте, я сделаю Вам массаж? – Выдал он, протягивая к ней руки.

– Не смейте, иначе я закричу! – Возмутилась Аманда, не замечая, что ее голос уже сорвался на крик, и вскочила с дивана. – Вы законченный псих, Вам психиатр нужен!

Невроз сковал ее без того малоподвижную шею, и женщина, словно ощетинившаяся собака, встала в боевую стойку, готовая к отражению атаки. Она плавно продвигалась к лестнице, твердо решив спасаться бегством из этого места для душевнобольных.

– А Ва́м кто нужен? – Не успокаивался тип, упиваясь ее страхом.

– Оставьте меня в покое! – Гневно взвизгнула паникерша.

Вдруг одна из белоснежных дверей на этаже раскрылась, и из нее вышла стройная, такая же седая, как приставучий Уолтер, женщина такого же непонятного возраста – их тут клонируют что ли? Накинутый поверх легкой рубашки и узких бежевых брюк белый халат чуть развевался за ней, вторя движениям, а странные ботинки с желтыми лакированными носами гулко обозначали шаг, отражаясь от стен.

– Что тут происходит? – Удивленно вопросила она присутствующих, когда из-за ее спины вышел улыбающийся, довольный жизнью дед.

– Спасибо тебе, Алисия, пусть неделя будет удачной! – Прокрякал он и, оценив немую сцену, застывшую в холле, обогнул Аманду по широкой дуге, чтобы добраться до лестницы без возможных проблем от шумной особы.

– Всего доброго, мистер Брут, до встречи в следующие выходные, – попрощалась доктор Пэрриш с посетителем и вернулась к баламутам. – Итак?

Она переводила взгляд с одного зачинщика шума на другого и ждала ответа. Тип лучезарно улыбался обеим женщинам и молчал, возмутительно!

– Этот ненормальный распускает руки! – Сдала его с потрохами Аманда.

Мужчина усмехнулся и потер подбородок. Его глубокие карие глаза смотрели на блондинку с интересом и нежностью, словно уже знали о ней гораздо больше, чем сама гостья дурдома. Не будь он таким гадким, он бы мог оказаться очень приятным и симпатичным. Женщине стало не по себе в его обществе.

– Уолтер, как можно? – Наигранно возмутилась Алисия, не скрывая от посетительницы явной фальши. – А Вы Аманда, верно? Сара рассказывала о Вас. Это доктор Нойлз, он занимается психологией и остеопатией в нашей клинике. Чем он Вас напугал?

Выходит, он доктор? Глубоко вздохнув, Аманда поняла, что она все еще замерла в стойке бойца, несмотря на то, что на нее уже никто не нападает. Она расслабила плечи и одернула платье, смутившись пристального внимания людей, добирающихся своими взглядами до кишок.

– Я всего лишь предложил размять ей спину, – невинно пробасил провокатор.

– Хм, дельный совет, – согласилась доктор Пэрриш, внимательно оценив осанку Аманды, – но позже. Сперва мы поговорим, а потом, если миссис Роджерс не будет против твоей помощи, я направлю ее к тебе.

Алисия протянула ей руку, приглашая в кабинет, но женщина так и стояла, не смея приблизиться. Тип продолжал улыбаться, и теперь в его улыбке читалась не только игра со слабым соперником, но и некая забота, мягкая и окутывающая.

– Похоже, психиатр нужен не только мне, а, миссис Уотсон? – Усмехнулся он очень по-доброму. – А Вы точно Аманда?

– Займитесь делом, доктор Нойлз, – парировала ответчица, продвигаясь мимо него в раскрытую дверь кабинета.

– У меня «окно» до трех, – сообщил он. – Принести вам кофе?

Смерив его гневным взглядом, пациентка все же вошла внутрь, оставив врачей снаружи. Обширный кабинет встретил ее прохладой, лившейся из кондиционера. Стоявшие на подоконнике кадки с пальмами и драценами под его потоком приветливо качали головами и шелестели листьями. Сквозь их тихий шорох до ее ушей донеслись голоса, когда она усаживалась на стоявший посреди комнаты диван теплых карамельных оттенков:

– Ты смущаешь мою пациентку, Уолт. Она впервые в подобном месте.

– Просто она мне понравилась, я ведь еще и мужчина, не только доктор.

От услышанного сердце гулко застучало в груди. Аманда даже позволить себе не могла нравиться кому-то, а тут такой респектабельный человек, хоть и ведущий себя, как дикарь, но выглядящий вполне неплохо! Она внутренне сжалась, словно нравиться кому-то было постыдным делом, когда поняла, что имеет право на флирт с мужчинами. Ведь ей не требовалось держать верность ни мужу, почившему много лет назад, ни Саре, ожидавшей в гости Гейла Уиллиса, так почему бы не насладиться интересом к себе?

Нет, это безумие какое-то! Не хватало еще связаться с психологическим сканером, читающим ее, как открытую книгу.

Вошедшая в кабинет доктор Пэрриш затворила дверь и проследовала за свой стол в бежевое крутящееся кресло.

– Кошмарный тип, – обиженно буркнула Аманда. – Он Вам всех пациентов распугает!

– Не всех, только очень зажатых и настороженных, – примирительно улыбнулась Алисия. – Что Вас беспокоит, миссис Роджерс?

– Аманда, – поправила она собеседницу. – Ничего, я идеальна.

Скептический взгляд с приподнятой бровью оппонентки был ей наградой за самовосхваление, и посетительница клиники, вздохнув, сдалась.

– Ну, хорошо. Сара сказала, Вы можете помочь мне выгнать мужа из сердца, – решилась она на откровение в этом странном заведении. – Он ужасный засранец: болтливый, мягкотелый, бесхребетный, бесконечно врет и таскается за каждой юбкой!

– Полагаю, Вам нужен хороший юрист, а не психолог, – подвела итог Алисия. – Вы можете подать документы на развод, поводов масса.

– Он умер двенадцать лет назад.

Аманда думала, что невозможно удивить женщину, видавшую разные стадии отклонения психики от нормы, но она ошиблась. Доктор Пэрриш замолчала довольно надолго. Тишину, вдруг повисшую в комнате, нарушал только шелест кондиционера. Алисия считывала ее внимательным взглядом, лишенным каких-либо эмоций, но то озорное тепло, с которым велась беседа в коридоре, уступило место деловой собранности, даже строгости, как показалось Аманде. Под очередным психологическим сканером ей снова стало неуютно, что за место такое?

– Аманда, какие у Вас отношения с отцом? – Вдруг задала вопрос доктор, и сердце гостьи вздрогнуло, а потом понеслось галопом.

Внезапно озноб прошел по ее телу, сковав мышцы шеи окончательно, и руки вмиг заледенели от заблокированного кровотока.

– Никаких, – поспешила ответить она, нервно растирая замерзшие в камень ладони. – Почему Вы спрашиваете?

– Потому что Вы его ненавидите, – заявила доктор. – Что он сделал Вам плохого?

Паника темным пятном затапливала ее существо, взорвавшись в сердце черной тучей. Стараясь скрыть от специалиста крупную дрожь, Аманда скрутила на груди руки в тугой узел, но все было тщетно – кожа ладоней начала уже отливать голубоватым сиянием, замерзая. Где тот тип, что хотел размять ей спину?

– Ничего! – Выплюнула женщина ответ на каверзный вопрос. – Я не хочу говорить об отце, меня беспокоит муж!

– Муж умер двенадцать лет назад, – напомнила ей Алисия. – Когда Вы виделись с папой в последний раз?

– Вы издеваетесь? – Пискнула пациентка, но собеседница лишь смотрела на нее внимательно, ожидая ответа. – В двадцать один год, когда уехала из дома. И больше о нем не вспоминала ни разу, к Вашему сведению!

– Он обманщик? Изменял Вашей маме, а Вы знали об этом и вынуждены были молчать? И от этого ему приходилось извиваться, искать лазейки, стать изворотливым угрем? Пускать пыль в глаза, много болтать и скрываться за шутками? А тех, кто раскусил его планы, он игнорировал, как Вас, верно? Или придумывал небылицы. Он настраивал Вашу маму против Вас? А может, не только маму?

– Какого черта Вы несете? – Пролаяла отрывисто Аманда, теряя остатки самообладания. – Откуда Вы знаете? Кто Вам это рассказал? Как Вы смеете? Мой отец! Мой отец… Боже… Это же Стивен!

Остаток сеанса прошел в оцепенении и полузабытьи. Дикое осознание самой глобальной в ее жизни беды не оставляли ей теперь ни малейшего шанса сбежать от себя. Она просто обязана вернуться в это здание людей с седыми волосами, гладкой кожей и телепатическими способностями, чтобы дать шанс сыну жить лучшей жизнью. Если уж она ничего не сделала для своего мальчика, когда это требовалось, то пришло время размотать ситуацию хотя бы сейчас. Алисия сказала, что никогда не поздно, и личный контакт с сыном не понадобится, но и ему при этом станет несоизмеримо легче.

Боже, теперь и в ее арсенале слов есть «Алисия сказала», пристрелите ее!

Шатаясь, она вышла из кабинета психологического хирурга и оглядела коридор лишенным смысла жизни взглядом. Уолтер сидел на черном диване, словно и не уходил, пока ей вскрывали мозг. Его озорной взгляд от вида Аманды вдруг наполнился тревожными искорками, и мужчина подскочил к ней крупным шагом. Локоть поддержки сейчас оказался весьма кстати, с его помощью женщина добрела до дивана и тяжело плюхнулась на мягкую кожу, тупая и выжатая.

– Паршиво выглядите, – заметил Уолтер, заботливо поглаживая ей плечо. – Не зря я предупреждал Вас об Алисии, она дробит кости посильнее меня, без анестезии.

Пустой взгляд блондинки скользнул по его сочувствующему лицу, мельком отметив для себя притягательность мягких черт, и Аманда произнесла с мольбой в голосе:

– Разомните мне спину, пожалуйста.

К обеду, благодаря Уолтеру, она немного пришла в себя. Мужчина очень сдержанно вел себя в кабинете массажа, без каких либо нападок или комментариев, лишь выполнял свою работу. После чего попросил Аманду выпить с ним по чашке кофе в кафетерии внизу, записал ее телефон и позвал на прогулку по пляжу завтра после обеда. Всего-то.

Только для находящейся в послешоковом состоянии женщины его действия, хоть и мягкие и ни к чему не принуждающие, казались чуть ли не моральным насилием, ибо она не имела сил сопротивляться или хотя бы здраво мыслить. Лишь кивала головой и соглашалась на все, что хотел от нее этот странный человек с очаровательный улыбкой. Ничего страшного, она разглядит его получше завтра.

Совершенно измочаленная, она ввалилась домой, желая лишь одного – упасть в объятия Сары и умереть. Подруга лежала на кровати в своей спальне с легкой тревогой в глазах, и Аманда исполнила свою мечту, плюхнувшись лицом в пушистую подушку.

– Привет! – Проговорила Сара, поглаживая нежно ее волосы. – Как все прошло?

– Ужасно, если честно, – пробубнила она, не возвращаясь в реальность.

– Я переживала, тебя долго не было.

Силы закончились. Но радовал факт, что женщина теперь ощущала небывалую легкость в шее и плечах, словно скинула с них гранитную скалу. Такой податливой и расслабленной она ощущала себя в последний раз, пожалуй, только в детстве.

– Ты изменилась, Эми, – заметила брюнетка.

– Послушай, тут такое дело… – Пробасила Аманда, через силу переворачиваясь на бок, чтобы видеть ее глаза. – Я всегда тебе обо всем рассказывала, ну, в общем, ты сама все знаешь. Я встретила сегодня одного мужчину.

– Ты влюбилась? – Обрадовалась Сара.

– Нет, совсем нет. Он странный. Просто… Я ему вдруг поверила.

Неожиданно вокруг ее тела оказались руки радостной подруги, и Аманда нашла в себе силы ответить на объятия. Действительно, это чудо. Если завтра вечером она не прозреет и не поймет, что все это спектакль и обман, то Уолтер будет первым, кому она поверит после Люка, обманувшего ее очень крупно и жестко в самом начале их отношений. Ей совершенно не хотелось быть постоянно настороже, держать руку на пульсе, перепроверять слова людей, но странный червячок изнутри подъедал в ней доверие к миру, словно из-за каждого угла могла выпрыгнуть опасность, каждое слово могло быть средством причинения боли или манипуляции. Как же она от этого устала! Невероятно сложно озираться в течение тридцати лет, Аманда уже и забыла, что такое мирная жизнь. Пусть же война прекратится, она очень этого желала!

– Он работает в Клинике у Алисии, – решила она рассказать Саре о мужчине.

– Уолтер? – Уточнила та; похоже, Сан-Франциско – это тоже большая деревня, где все друг друга знают, а она-то надеялась. – Он волшебник, творит чудеса!

Только волшебников для ее чувства покоя ей и не хватало!

Стоп, а для чего ей чувство покоя? Неужели, она будет рада спокойному безмятежному болоту вокруг себя без искр, вспышек и крутых поворотов? Неужели, Сара не доказала ей обратное этим неземным летом? Как же сложно.

– Сара, я запуталась, – выдохнула она, снова обессилено упав на подушку. – Потерялась по жизни. Вообще не ориентируюсь, где нахожусь! С утра я думала, что моя жизнь идеальна, но теперь я ощущаю себя каким-то моральным уродом! Кроме того, я теперь знаю, что это даже не мои мысли! Это мысли моей матери, которой папа вечно рассказывал про меня небылицы! Черт, я, похоже, совсем не знаю себя.

– Это нормально, милая, – подбодрила ее подруга. – Я такая же вернулась домой после первой встречи с ней. Все наладится, вот увидишь, мы справимся. Уолтер пригласил тебя на свидание?

Аманда кивнула. Но тут ее расфокусированный взгляд скользнул по прикроватной тумбе подруги, и женщина увидела знакомую открытку. Полная негодования, растерянности и возмущения, она накинулась на лежавшую рядом обманщицу.

– Ты не отправила, Сара! Как ты могла? Я только поэтому согласилась встретиться с Уолтером, а теперь, получается, что я предательница!

– Никакая ты не предательница, – рассмеялась ответчица. – Я отправлю, обещаю. Теперь точно отправлю.

Не желая больше оставлять этот вопрос без внимания, Аманда на следующий же день настояла на том, чтобы пойти на почту, и лично проконтролировала отправление. Сара пыталась отшучиваться, напоминать ей о свидании с Уолтером, к которому нужно было тщательно подготовиться, потом пыталась возмутиться, что ее принуждают, словно безвольную девчонку, и даже заявить, что это вообще не ее, Аманды, дело, но все было тщетно. Под угрозой, что она отменит свидание с доктором, блондинка вынудила подругу исполнить задуманное немедленно, и той пришлось признать, что она ужасно волнуется и переживает.

– Максимум что – он проигнорирует твое письмо, нечего терять! – Беспечно заявила Аманда, когда дело уже было сделано. – Будешь жить так же, как и до отправления, что изменится?

– Легко быть вершителем чужой судьбы, да? – Ответила подруга, и женщина закусила губу.

Конечно, она прекрасно понимала, о чем вещала Сара, обрадовавшаяся больше нее свиданию с седым доктором. Но, когда события происходят в твоей жизни, и ответственность за последствия в итоге нести тебе, все оказывается не так просто, как это выглядит наблюдателю. И тогда Аманда решила попробовать одну вещь. Представить, что это у Сары сегодня свидание с врачом, чтобы посмотреть на ситуацию со стороны.

По телу от этих мыслей растеклась радость за подругу, нашедшую человека с взаимным интересом к ней. Она попробовала представить, что скучает по Люку настолько, что решила отправить ему открытку, и это показалось ей очень волнительным и тревожным. А вдруг он на нее сердится? Вдруг, не захочет видеть? Ведь если он ее оттолкнет, то жить дальше, как до письма, не получится, потому что она из сбежавшей, то есть из хозяина ситуации, превратится в отвергнутую, то есть в жертву.

– Ох, ты права, – согласилась Аманда. – Свое всегда сложнее.

Женщины двигались к дому, и им оставалось всего каких-то пару кварталов, когда миссис Роджерс, готовая тоже расстаться со своим канувшем в лету званием в пользу мисс Уотсон, решила купить пару открыток, с целью тоже однажды послать их кому-нибудь. Кому? Вероятно, Стивену. Это единственный человек, кому есть дело, где она. Тогда зачем пару? И тут она поняла, кому, по ее мнению, предназначалась вторая.

Маме. По сердцу от воспоминания о родной крови вдруг разлилось неведомое тепло, не страстное, как к Саре, а иное, будто она нашла свой путь домой. Вот так вдруг, внезапно. Едва сдерживая слезы радости, она вспомнила, какой у мамы любимый цвет, и выбрала для нее в ближайшем киоске огненный закат на каком-то диком пляже Калифорнии. Вторая была более лаконичной, с голубым небом и синим океаном, пальмами и уходящей вдаль дорогой – для сына. Выдержав удивленный взгляд Сары, она, не готовая пока открыть ей свои мысли, бросила самое простое: «на память», и сунула карточки в сумку. И тут увидела знакомое лицо на первой странице местной газеты.

– Гляди, ты ведь знаешь эту малышку, а? – Спросила Аманда у спутницы и схватила с прилавка товар, обменяв его на монеты.

– Это же Алекса! – Воскликнула Сара, узнав худое изможденное лицо девушки.

Вероятно, они выбрали не самую лучшую ее фотографию, но репортеры, видимо, не особо заморачивались в погоне за новостной сенсацией.

– Она, – согласилась покупательница газеты и начала читать. – «В субботу восемнадцатого октября состоится свадьба наследницы „Благотворительного Фонда Траст“ и строительной компании „Траст Инкорпорейтед“ Александры Траст. Избранником восемнадцатилетней владелицы патентов, посадившей в начале лета в тюрьму мэра Сан-Франциско Джейсона Гордона на пожизненный срок, стал директор дочерней транспортной компании при „Траст Инкорпорейтед“ Дениэл Кентмор, двадцативосьмилетний уроженец штата Вашингтон». Эй, они даже не знают названия нашего захолустья! «Торжество состоится в поместье отца невесты, раскинувшего свои владения недалеко от района Литл Голливуд».

Аманда помахала прессой перед носом подруги.

– Нужно идти! У тебя есть три недели на подборку лучшего платья и репетицию встречи с Дениэлом у Алисии в кабинете.

– Аманда… – Протянула Сара, и страх мелькнул в ее глаза. – Я не смогу.

– Почему?

– А вдруг я снова причиню ему боль?

– Значит, так должна пройти его свадьба. Ну же, я буду рядом!

Сара замолчала, растерянно кусая губы и часто дыша. Казалось, мысль о визите к сыну тревожила ее гораздо больше, чем какая-то там открытка Гейлу, и понятно, почему. Тысяча и одно сомнение промелькнули по прекрасному лику ее любимой женщины, прежде чем та смогла выбрать из них самое веское.

– Мне не присылали приглашения, – выдала, наконец, она. – Дениэл знает, где я живу, и не зовет меня на свой праздник, значит, мне там не место. К тому же, мы с ним так плохо расстались в последнюю нашу встречу, что мне стыдно идти к нему.

– Послушай, он тебе обязан жизнью! – Обрубила ее блеяние Аманда. – Кто, если не родители, должны присутствовать на свадьбе людей? К тому же, как бы вы ни ругались, поверь, сын нуждается в матери, когда женится. Уж я-то знаю наверняка.

С мольбой в глазах Сара уставилась на подругу, но та не выказала и капли слабости, только вперед! Она готова была заплакать, а стойкая Аманда даже глазом не моргнула, хоть и понимала, каково будет ей на этой свадьбе при самом плохом раскладе.

– А если он не захочет меня видеть? – Прошептала напуганная мать жениха.

– Ты не узнаешь этого, если не попробуешь вернуться в его жизнь. А, не пробуя, ты лишь еще больше подкармливаешь свои страхи.

Смиренно повесив нос и опустив плечи, Сара сдалась, словно приговоренная.

Впереди показался их дом, и Аманда осознала всю суть замечания подруги про чужую жизнь. Тело вдруг стало слабым и медлительным, не желающим собираться на первое за много лет свидание с незнакомым человеком. Нужно было выбрать одежду и макияж, уложить волосы и успеть к назначенному часу.

– Может, не ходить? – Проговорила она в задумчивости.

– Вот еще! – Возмутилась Сара. – Мои дела она решает, как дрова рубит, а свои – топчется на месте! Идем, дорогая, будем собирать тебя на прогулку по пляжу. Максимум что, ты будешь жить так же, как и до свидания, что изменится?

– Ты – жестокая женщина, – ухмыльнулась Аманда.

– Училась у лучшей, – отозвалась «жестокая женщина» с такой же ухмылкой.