Текст книги "Книжные люди. Кто создает, продает, продвигает книги в России?"

На пике своей карьеры вы покинули издательство «ЭКСМО» и совместно с Татьяной Булатовой создали литературное агентство «Флобериум». Как решились на этот шаг? В чем заключается идея литературного агентства и школы «Флобериум»?

Решение о создании литературного агентства родилось из понимания тех нужд, с которыми сталкивается и издатель, и писатель. На сегодняшний день российский книжный рынок в плане взаимосвязей издающего и пишущего по-прежнему дикий, в то время как на Западе давным-давно сложилась цивилизованная форма этих отношений через агента. В Европе, в Америке писатель, как правило, не может попасть в издательство, не пройдя через серьезное «сито» в виде литературного посредника. Это здорово облегчает работу, экономит всем время. А мысль о создании литературной школы зародилась еще во время работы в «ЭКСМО». На одной из стратегических сессий я предложила создать литературную школу издательства. Но идея не реализовалась. И вот теперь мы с моей сестрой – известным писателем Татьяной Булатовой – создали свою школу, свое агентство и решили пойти не по проторенному пути, а по новому, учитывая достижения коллег и потребности рынка.

Ольга Аминова и Татьяна Булатова – создательницы «Флобериума»

Сегодня наблюдается кризис редакторского института. Становясь проектным менеджером, редактор порой утрачивает редакторский профессионализм: ему приходится делегировать работу над текстом внештатным специалистам. Руководство требует смотреть на текст с маркетинговой точки зрения: выгодно? рентабельно? продастся? Поиск ответов на эти вопросы занимает время редактора гораздо большее, чем собственно работа с текстом и его автором…

Совершенно верно. И тогда для издательства литературный агент, предоставляющий комплекс услуг, – настоящее спасение. Оно получает в его лице и консультанта, и редактора. Я уверена, что с каждым годом потребность издателей в литературном агенте, умеющем работать и с автором, и с его рукописью, будет расти. Приведу пример. На то, чтобы прочесть сотни рукописей, приходящих в редакции, издательство тратит и приличную сумму денег, и бездну времени. Редактор, сосредоточенный на выполнении своего KPI, не может следить за самотеком – рукописи отдают на чтение внештатным рецензентам «числом поболее, ценою подешевле». Но очень часто, «навозну кучу разгребая», такой рецензент пропускает «жемчужное зерно». Поверьте, я с этим сталкивалась не раз, работая в издательстве! В литературном агентстве «Флобериум» есть услуга «экспертиза рукописи»: каждый текст неизвестного нам автора читается профессионалами и анализируется на всех уровнях художественной структуры, с учетом эстетических и коммерческих ценностей. В год мы рецензируем до двухсот текстов. Только 7 % из них отбираем для агентского сопровождения. Самых достойных, самых ярких, самых перспективных. Мы очень дорожим своей репутацией.

В чем отличие вашего агентства от имеющихся сегодня на российском книжном рынке?

Наше литературное агентство коренным образом отличается от других: мы приходим к издателю с уже готовой концепцией проекта. Поверьте, за этим стоит огромный труд! Мы анализируем особенности прозы автора, определяем его целевую аудиторию, выявляем ключевые ценности произведений для читателя, рассматриваем конкурентную среду, продумываем позиционирование, предлагаем не только информационно-рекламный аппарат книги, идеи его художественного оформления, но и возможный план издания. Все это мы отражаем в презентации проекта. Если издатель доверяет нашему профессионализму, если проект вписывается в его редакционный план, то он приобретает права и пользуется нашими разработками, экономя время и ресурсы. Более того, по договоренности с издателем мы готовы сделать всю допечатную подготовку книги. Мы сотрудничаем с отменными профессионалами в области литературного редактирования, корректуры, верстки, с великолепными художниками и дизайнерами. А представляете, что происходит с авторами, которые попадают под наше крыло? Многие из начинающих, порой отчаявшихся получить ответ из издательств, обретают и веру в себя, и надежду на публикацию, и знание о себе самом того, что позволит формироваться их авторскому бренду. Наше агентство сотрудничает со многими издателями. При нашем участии выпущено уже много книг, десятки готовятся к публикации. Мы гордимся, что в издательстве «RUGRAM» выходит брендированная серия «Флобериума». Для нас это – знак особого доверия. И мы делаем все, от нас зависящее, чтобы у книг с нашим логотипом на обложке судьба сложилась счастливо.

Есть ли миссия у литературного агентства «Флобериум»?

Миссия «Флобериума» – открывать звезды и дарить их людям, чтобы жизнь стала ярче.

Какое количество авторов сотрудничает с вашим агентством, сколько из них уже устроено в издательства? Можно ли говорить об открытиях новых имен?

Мы распахнули двери «Флобериума» 1 апреля 2019 года. За один год девять месяцев под крылом нашего агентства оказалось 65 авторов. 55 % из них – это писатели, уже имеющие историю публикаций. Со многими из них я сотрудничала во времена моей деятельности в «ЭКСМО». Продолжить работу с ними – огромная честь. Анна Берсенева, Владимир Сотников, Валерий Бочков, Галина Артемьева, Татьяна Булатова, Борис Шапиро-Тулин, Елена Селестин, Эра Ершова, Валерий Панюшкин, Емельян Марков, Вера Зубарева – это все потрясающие писатели. Мною прочитано практически все, ими созданное. Я причастна к изданию многих их книг. Всякий раз радуюсь, становясь первым читателем их новинок. Но среди маститых писателей есть и те, с которыми мне довелось работать впервые. У многих из них криво складывалась печатная судьба. И знаете, в большинстве случаев – по вине издательств. Из-за редакторской недальновидности и слепоты, из-за неправильного позиционирования. А у нас как обычно действуют издатели? «Нет, мы этого автора не возьмем – его прошлая книга плохо продавалась!» И мало кто задается вопросом, а отчего плохо продавалась-то? Может, не в авторе дело, а в дрянной аннотации, которую твой коллега написал? Или в дурацкой обложке, из-за которой книга автора попала в руки совсем не его читателей? И почему не дать автору второго шанса? Как сложилась бы судьба Бориса Акунина, если бы издатель, недовольный продажами первой книги, поставил на нем крест? Начинающих среди наших авторов – 45 %, тех, что пришли в агентство со своей первой книгой. Какие же они талантливые! Как хочется обо всех рассказать, чтобы запомнились их имена! А 63 % наших авторов уже устроены в издательства. Остальные ждут своего часа.

«Флобериум» – это еще и литературная мастерская. Пополняются ли из нее ряды ваших авторов?

Да, и в этом отличие нашей школы: лучшим выпускникам – начинающим писателям – мы предоставляем агентское сопровождение.

Давайте поговорим о вашем личном чтении. Как оно изменилось? Работа в издательстве, литературном агентстве накладывает отпечаток? Что сейчас читаете, что можете порекомендовать?

Я практически не читаю книги – не успеваю. Читаю только рукописи. Но часть из них уже издана или вот-вот выйдет из печати. Поэтому с радостью могу рекомендовать. «Соблазн частной жизни» – интересный и очень актуальный роман Анны Берсеневой, признанного мастера современной прозы. Обратите внимание на книги дипломанта Бунинской премии Владимира Сотникова: «Улыбка Эммы», «Холочье», «Она». Не пропустите новинки лауреата многих литературных премий Валерия Бочкова: «Горгона», «Возвращение в Эдем», «Сады Казановы». Не пропустите книгу «Шабатон» – роман-лидер по скачиванию из новинок 2020 года в «Журнальном зале» – Алекса Тарна. Не откажите себе в радости чтения «Хождения в Кадис» Якова Шехтера. Откройте для себя удивительный мир Екатерины Златорунской с ее дебютной книгой «И случается чудо». Добавьте в свою книжную коллекцию «Тот самый парфюм» Елены Селестин. Доставьте себе удовольствие с книгой Андрея Арева, Елены Скульской и Александра Гениса «Три города Сергея Довлатова». Этот список я могу продолжать и продолжать…

Интернет, соцсети занимают практически все свободное время молодежи. Но как привить любовь к чтению книг? Сейчас идет чтение урывками, а запойного чтения, как было у нас, нет.

И не будет. Не надо тешить себя иллюзиями. У нас книга была одним из немногих источников получения информации. А сейчас альтернатив огромное количество. Раньше чтение было маркером образованности, интеллигентности. Сейчас – нет. Вспомните, еще недавно стыдно было не знать тех произведений, что прочли твои сверстники. По любви к одним и тем же авторам формировались дружеские круги, любовные пары. Если мне случайный знакомый сообщает, что в детстве его любимой книгой была «Дорога уходит в даль» Александры Бруштейн, я понимаю, что это мой человек. Название книги – пароль для моего поколения. Сейчас, скорее всего, таким паролем будет название компьютерной игры.

И все же: как сделать эту «прививку к чтению» молодому поколению?

Во-первых, нужно обязательно находить для детей самые интересные книги. Для меня, например, беспроигрышный вариант привить интерес к чтению – познакомиться с творчеством Астрид Линдгрен. Ее романы написаны с таким глубоким проникновением в психологию ребенка, без всякой назидательности, но с провокациями и доброй иронией. Во-вторых, изменить отношение к литературе на уровне государственном. Вернуть сочинение в школы. Вернуть прежнее количество часов на изучение литературы в вузе. В-третьих, пересмотреть программу по современному литературному процессу в учебных заведениях. Тоскует ребенок, когда не видит отражения текущей жизни в произведениях писателей. А для многих выпускников школы современная российская литература заканчивается на именах Распутина и Астафьева.

Изобразительное искусство так же, как и литература, наполняет вашу жизнь смыслами. Вы окончили художественную школу, поступали в художественное училище. А как дальше сложились ваши отношения с живописью?

О, об этом я могу говорить так же много, как и о литературе. Не состоявшись как художник, я тем не менее внесла свой мизерный вклад в живопись… Несколько моих портретов кисти Валерия Живулина приобрел Союз художников России. Но точнее будет сказать – живопись ощутимо обогатила мою жизнь: если бы не картины Анатолия Зверева, то я не встретила бы своего мужа (коллекционера работ этого художника); если бы не русский авангард, то среди моих друзей не оказались бы Наталия Костаки, Франциско Инфанте, Нонна Горюнова, – потрясающие художники нашего времени.

Ольга, а какая музыка вам близка?

В музыке мои интересы очень традиционны. Я обожаю Чайковского, Дебюсси. «Послеполуденный отдых фавна» могу слушать бесконечное число раз, так же, как и Пятую симфонию Чайковского. Если визуальное искусство дарит мне наслаждение, компенсирует недостаток красоты в мире, то Чайковский восстанавливает гармонию.

Есть ли такое место, город, который бы идеальным образом подходил для вас?

Германия. Родина детства. Родина милых моему сердцу романтиков. Родина Нахтигаля, которому воздал честь Осип Мандельштам в одном из моих любимейших стихотворений – «К немецкой речи». «Поучимся серьезности и чести на Западе у чуждого семейства»! В Магдебурге, на родине «Центурий», я полюбила богослуженье лютеран, «обряд их строгий, важный и простой – сих голых стен, сей храмины пустой понятно мне высокое ученье». Когда мне доводится бывать в Германии, я ощущаю себя как дома. Именно там ко мне приходит спокойствие, возникает чувство порядка.

Ольга, вы считаете себя счастливым человеком?

Что такое счастье? Это мгновение. Главное – настроенность на счастье, вера в то, что всё будет хорошо. Синонимично счастью состояние благодарности. Мне очень повезло – я способна на это чувство. Даже по отношению к тем, кто доставил мне страдания. Это тоже учителя. Важнее счастья для меня испытывать осмысленность. Осмысленность мгновения, которое проживаю, дела, которое совершаю, чувства, которое ощущаю. Осмысленность – это великолепная возможность останавливать время и наслаждаться им. Когда мне это удается, я вижу жизненные рифмы, считываю Божьи послания, испытываю радость.

А есть ли у вас мечта, некая сверхзадача – то, что обязательно хотелось бы осуществить?

Хочется что-то создать. По-хорошему завидую авторам, которые творят произведение из ничего. Вот был стол, листок бумаги, ручка или клавиатура компьютера, и вдруг возникает текст. Это же замечательно. Мне дорого то, что я имею отношение к превращению текста в книгу.

Да, и в этом процессе вы выступаете фактически соавтором. Ведь книга – это же как ребенок…

Как ребенок, абсолютно точно. Литературный агент, редактор, издатель – это родовспомогатель. Приятно чувствовать свою причастность к славному делу – сеянию разумного, доброго, вечного. Эта причастность к большому делает человека значимым в собственных глазах. Берешь книжечку в руки, разглядываешь ее, вдыхаешь аромат книжных страниц – словно младенца в руки берешь. А если рассуждать о сверхзадаче… Я даже боюсь об этом говорить. Ведь когда ты вербализируешь сокровенное, ты теряешь энергию своей мечты. Лучше об этом помолчать.

И рассказать уже как о случившемся в следующей нашей беседе…

Ирина Кравцова
«Мы всегда воспринимали книгоиздание как поступок»

С 2002 года Ирина Кравцова – главный редактор издательства Ивана Лимбаха. За эти годы она подготовила к печати более двухсот пятидесяти книг: «Грамматика поэзии» и «Дневники Льва Толстого» Владимира Бибихина, «Риторика повседневности» Елены Рабинович, «Минимы» Леонида Пинского, «Сама жизнь» Натальи Трауберг, двухтомник сочинений Леонида Аронзона, собрание стихотворений поэта Серебряного века Василия Комаровского (в соавторстве с И. Булатовским и А. Устиновым), воспоминания об Андрее Белом, сочинения и материалы к биографии Владимира Шилейко (в соавторстве с А. Мецем), Алексея Ремизова и Алексея Скалдина, собрание сочинений в трех томах Маргерит Юрсенар, избранные произведения Хосе Лесамы Лимы, сборник переводов польской поэзии Анатолия Гелескула и английской поэзии Григория Кружкова, прозу Жоржа Перека, Пера Улова Энквиста, Альфреда Дёблина, Томаса Бернхарда, Ханса Хенни Янна, сборник новых переводов Йохана Хёйзинги.

Сегодня это одно из лучших гуманитарных издательств. У Ивана Лимбаха есть свой вкус, свой выбор авторов и текстов, своя стилистика. Ты четко понимаешь, что эти книги не могли выйти в другом издательстве, они органичны именно тут. Все эти издания как бы перекликаются между собой, образуя неповторимую конфигурацию, и в итоге складываются в единое высказывание о мире.

Неслучайно именно в Иване Лимбахе вышли «История чтения» и «Curiositas» Альберто Мангеля. С той же любовью, с которой Мангель пишет о чтении, сотрудники издательства выпускают книги. Ирина Кравцова и ее команда работают над книгой долго и кропотливо, и в итоге рождаются поистине жемчужины. Издания Ивана Лимбаха ошеломляюще красивы, они несут весть о возможности совершенства в нашем несовершенном мире.

Ирина, вы с детства были увлеченным читателем? С чего началась ваша книжная биография?

Моя читательская биография самая обычная. Сначала были русские сказки – года в четыре я уже читала. Помню первую книгу, которую взяла в библиотеке: «Храбрый Персей» – после этого увлеклась греческими мифами. Потом стали нравиться приключения: Фенимор Купер, Майн Рид, научная фантастика. Важным было не то, что именно я читала, а сам процесс чтения как погружение в неведомое. В восьмом классе, как это обычно бывает, прибавились стихи. Двухтомник «Путешествие в страну Поэзия» дал понять, что целый ее пласт находится в каком-то тайном месте. И вот на первом курсе университета, это был 1977 год, ко мне в руки попали переплетенные в ситец самиздатские книги поэтов Серебряного века. Кстати, Бродского, напечатанного на папиросной бумаге, мы вовсю читали в университетские годы. Чтение воспринималось как нечто совершенно естественное, самиздатские книги читались в метро, в троллейбусе – у меня не было ощущения, что это нужно скрывать.

Какими были годы учебы в университете?

Замечательно интересными! У нас преподавали профессора Г.А. Бялый и Г.П. Макогоненко, курс древнерусской литературы читала Н.С. Демкова, застала я и Д.Е. Максимова (правда, не в университете, а на конференциях в музее Блока). Борис Валентинович Аверин, один из наших преподавателей, за пределами учебных часов вел еженедельный трехчасовой спецкурс, на котором свободно и вдохновенно рассказывал о философских взглядах Владимира Соловьева и символистов, глубокое изучение которых в рамках университетской программы не приветствовалось. Всех желающих послушать его лекции аудитория не вмещала. Позже, в середине 1980-х, я писала диплом о Блоке, и он на годы сделался моим спутником в горе и в радости. Помню такие же многолюдные лекции С.С. Аверинцева в Педагогическом институте и лекции гениального историка Д.А. Мачинского в Центральном лектории. На предметы вроде научного коммунизма и истории КПСС мы не особенно обращали внимания. Научная работа по специальности чтение, музейная и диалектологическая практики были важнее.

После университета вы проводили авторские экскурсии по Петербургу Пушкина, Блока, Тютчева, потом были одним из создателей и работали в музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме. А как зарождалось издательство Ивана Лимбаха, и почему вы не сразу связали с ним свою судьбу?

В связи с моей работой в музее мы познакомились с Сергеем Владимировичем Дедюлиным, исследователем, связанным в позднесоветское время с выходившими за рубежом историческими сборниками «Память». После нескольких обысков, под угрозой ареста в 1977 году он эмигрировал в Париж. Дедюлин был одним из организаторов первого коллоквиума к столетию Ахматовой, издал интереснейший «Ахматовский сборник», занимался и занимается до сих пор историей неподцензурной литературы. В середине 80-х он придумал литературное приложение к парижской газете «Русская мысль», в котором печатались неизвестные материалы из только что открытых архивов, а в середине 90-х решил издавать журнал. Он получился особенным и по формату, и по содержанию. Материалы были собраны в Париже, а издали мы его здесь. Журнал был очень элегантный и совершенно не продавался. Он получился слишком необычным. Там были статьи о русском авангарде, парижских выставках, парижских концертах. Журнал был немножко белой вороной. Вышел всего один номер. Молодой петербургский бизнесмен Иван Лимбах выступил спонсором. В тот момент и родилась мысль об издательстве. По образованию он физик, но дружил с группой университетских филологов, в которую входила и я. Куратор этой группы, Наталья Михайловна Герасимова, замечательный фольклорист, выпускница Тартуского университета, жена Андрея Битова, была нашим неформальным лидером, идея издательства возникла в разговорах с ней. Андрей Георгиевич Битов предложил назвать его именем издателя. Это старая традиция. Были издательства Вольфа, Маркса, Сытина, Сабашниковых, Гржебина. С 1995 года существует издательство Ивана Лимбаха.

С чего начиналась издательская коллекция Ивана Лимбаха в 1995 году? Расскажите, пожалуйста, о ваших самых любимых книгах, изданных за эти годы.

Коллекция издательства начиналась с поэтических книг поэтов андерграунда, для издания которых художники, отец и сын Плаксины, придумали неожиданный формат и яркие, хорошо сконструированные обложки. Эти книги были и остаются очень заметными (в серии вышли стихи Леонида Аронзона, Олега Григорьева, Дмитрия Александровича Пригова, Роальда Мандельштама, Льва Лосева, Натальи Горбаневской, Сергея Стратановского, готовится издание Олега Юрьева). Моя работа в издательстве началась в 2000 году, и буквально первая книга, над которой довелось работать – большой том забытого царскосельского поэта Василия Комаровского, – осталась в числе любимых. Книга эта необычна тем, что включает в себя все о Комаровском: его стихи, прозу, письма, рисунки, воспоминания и исследовательские статьи. Радостно и удивительно было открыть прозу Эдуарда Кочергина (его первая книга «Ангелова кукла» вышла в издательстве несколькими тиражами) и Натальи Трауберг (ее книгу «Сама жизнь» мы в скором времени надеемся переиздать). Ни Эдуард Степанович, ни Наталья Леонидовна не собирались становиться писателями, но именно они написали автобиографические книги, вызвавшие грандиозный читательский интерес. А книга Натальи Леонидовны стала для меня еще и проводником в литовскую культуру и литературу – результатом явилось многолетнее сотрудничество с Томасом Венцловой (его автобиографическую книгу бесед мы готовим к изданию прямо сейчас). Неожиданным было появление в издательском портфеле книги князя Владимира Одоевского о кулинарном искусстве «Кухня», написанной под псевдонимом «Доктор Пуф» (комментарии к ней вызвался написать председатель гильдии шеф-поваров Петербурга Илья Лазерсон). Мы переиздали легендарную книгу «Алхимия» Вадима Рабиновича, которой не было на прилавках магазинов несколько десятилетий, и энциклопедический комментарий Ю.К. Щеглова к романам Ильфа и Петрова.

Иван Лимбах на книжной выставке в Вильнюсе

Любимых книг немало, но важнее всего для меня люди, которые их пишут и переводят. Так знакомство с Борисом Владимировичем Дубиным определило на многие годы нашу издательскую эстетику. Борис Владимирович, социолог и переводчик, знавший несколько языков, был человеком-книгой, человеком-институцией. Он не только советовал, переводил, комментировал, выступал на разнообразных презентациях и делал это на высочайшем профессиональном уровне, но был человеком, который связывает людей друг с другом, – им держалось литературное сообщество, которое в 2014 году с его уходом буквально осиротело. В память о нем его сын собрал большой том «О людях и книгах», это своего рода «сад расходящихся тропинок» для любого читателя и русской и зарубежной литературы. Упомяну и необыкновенно талантливого переводчика Петра Епифанова, который открыл для нас неаполитанские сказки Джамбаттисты Базиле, многие из которых были переработаны Шарлем Перро и братьями Гримм. Ничего более сочного по языку мне читать не доводилось. Но Петр Епифанов переводит и с французского: три тома «Тетрадей» философа Симоны Вейль, прожившей короткую, но невероятно насыщенную размышлениями и деяниями жизнь, появились в издательстве его трудами. Для меня очень важна работа по извлечению сути пережитого нами в ХХ веке поэта и филолога Полины Барсковой. Книги ее прозы «Живые картины» и «Седьмая щелочь: тексты и судьбы блокадных поэтов» наполнены сгустками новых смыслов и потому, наверное, будут по-настоящему прочитаны некоторое время спустя, когда уйдет в прошлое архаический поворот, свидетелями которого мы сейчас являемся.