Текст книги "Тито и товарищи"

Движение неприсоединения

«Хождение в Каноссу» Н.С. Хрущева выглядело как победа Тито. Нужно сказать и о самоуверенности, которой он преисполнился, посетив за несколько месяцев до этого Индию и Бирму[1619]1619
  Vlahovič V. Strogo pov. S. 27; Niebuhr R. Nonalignment as Yugoslavia's Answer to Bloc Politics // Journal of Cold War Studies. 2011. Vol. 13, No. 1, Winter. S. 146–179.


[Закрыть]. Неру и У Ну были людьми иного типа, нежели Хрущев, который на югославскую элиту произвел впечатление «родственника из деревни», как сказал американский посол Джеймс В. Риддльбергер. Его британский коллега констатировал, что советские лидеры указали югославам на их «западную» сущность, когда сравнивали их с «жестким, старомодным, стереотипным советским мышлением». «В Белграде сложилось впечатление, – сообщал он, – что советская делегация была составлена из “второсортных политиков” и Тито их превосходил на целую голову». При его «дворе» не могли не заметить, какая пропасть образовалась со времен ссоры со Сталиным между ними и представителями Советского Союза и как различаются их современные взгляды на политику. Их шокировала не столько вводная речь Хрущева на белградском аэродроме – в ней он опять попытался перенести всю вину за раскол на Берию и Джиласа – а его тезис о том, сколько получат коммунисты после третьей мировой войны. После Первой мировой войны коммунизм победил в России, затем, после Второй мировой войны – в Восточной Европе и в Китае, а после третьей – победит во всем мире. Югославы больше не мыслили категориями войны и неизбежного столкновения между блоками, но думали о мирном сосуществовании независимо от блоков.

Они также не оценили «хвалебной песни» Сталину, которую себе позволил Хрущев на о. Блед, как полагает Едемский, из чувства зависти после созерцания словенского благосостояния. Он не мог перестать удивляться, что во всех деревнях такие красивые и большие дома и что нигде крыши не покрыты соломой[1620]1620
  NARA. CREST. Staff Memorandum No. 29–55. Ambassador’s Riddleberger’s Views on Yugoslavia, 21.06.1955; Current Intelligence Bulletin, Ambassador Riddleberger Believes Conference May have Widened Gap between Yugoslavia and USSR, 07.06.1955; British Comments on Belgrade Meeting, 11.06.1955; Едемский А.Б. От конфликта к нормализации. S. 463; Osolnik B. Med svetom in domovino. Spomini 1945–1981 // Obzorja. Novo mesto; Maribor: Dolenjska založba, 1992. S. 192.


[Закрыть].

Югославы начали интересоваться Дальним Востоком еще до раскола со Сталиным, когда искали связи с местными коммунистическими партиями. Так, к примеру, Тито в начале 1948 г. послал в Калькутту черногорского революционера и поэта Радована Зоговича и Владимира Дедиера на заседание II Конгресса КП Индии. Это был только внешний предлог их миссии. У них было тайное задание подобраться к Мао Цзэдуну, который в то время еще боролся за власть в Китае, и связаться с антиколониальным движением в Индонезии[1621]1621
  AS. Dedjer. T. e. 111. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. S. 117-L, 122-F; Dedijer V. Stalinova izgubljena bitka. S. 14, 15.


[Закрыть]. После провозглашения независимости Индии и Индонезии и после победы китайских коммунистов интересы Белграда на Дальнем Востоке умножились, правда, из-за столкновения со Сталиным получили несколько иное содержание. Поскольку китайцы в конфликте внутри Информбюро встали на сторону Сталина, на них нельзя было больше рассчитывать, хотя Белград 5 октября и признал новое пекинское правительство.

После ссоры со Сталиным в Белграде начала оформляться идея третьей силы, которая не зависела ни от Запада, ни от Востока, но не была бы изолированной наподобие швейцарского нейтралитета и активно включалась в решение больших мировых проблем. Эту идею еще в начале 1950-х гг. переняли югославские дипломаты, которые находились в контакте с арабским и индийским миром, начиная с первого посла в Нью-Дели, Йосипа Джерджа. Говорили об «активном сосуществовании» со всеми государствами, сосуществовании, которое отвечало бы высоким моральным началам международных отношений: обязанность богатых государств помогать бедным, суверенность и равноправие, право каждого отдельного государства проводить свою внутреннюю политику без внешнего вмешательства, отказ от применения силы в международных отношениях[1622]1622
  NARA. CREST. CIA. Yugoslavia: An Intelligence Appraisal. 27.07.1971 (документ опубликован в: Yugoslavia. From «National Communism» to National Collapse. US Intelligence Community Estimative Products on Yugoslavia, 1948–1990. Washington: National Intelligence Council, 2006); Bilandžic D. Hrvatska. S. 375; Lowenthal R. Yugoslavia’s Search for Allies. Creating Bonds with Colonial People // The Scotsman. 1951. 09.11; Dedyer V. Novi prilozi. Vol. III. S. 554.


[Закрыть]. Когда после завершения своей работы в Индии в 1951 г. Джерджа вернулся на родину и начал говорить об упомянутых идеях, он не остался неуслышанным. «Это интересно», – сказал ему на заседании коллегии в министерстве иностранных дел Эдвард Кардель. «Пошли к Тито!»[1623]1623
  AS. Dedjer. T. e. 3; T. e. 244. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Trinajsto poglavje. S. 503.


[Закрыть] Позвонил ему по личному телефону и договорился о встрече, которая пока имела только характер обмена мнениями, хотя нельзя не принимать во внимание и то, что Югославия и Индия в период с 1950 по 1951 г. в отдельных вопросах, обсуждавшихся в Совете безопасности ООН, были единодушны[1624]1624
  Rajak S. In Search. P. 16; Rajak S. Yugoslavia and the Soviet Union. P. 100.


[Закрыть].

Тито, который имел опыт знакомства с советской системой, не был воодушевлен предложением – он разделял мнение Кочи Поповича и Велько Мичуновича, что не имеет смысла заключать союз с «мировым сиротой»[1625]1625
  AS. Dilas. T. e. 96. Hronologja za IV. T. S. 12.


[Закрыть]. Также Кардель противился связям с «феодалами», которые там правят. В конце 1951 г. он утверждал: «.третий лагерь как политическая сила невозможен. Возможно только то, что социалистическое государство, такое как наше, используя противоречия, которые существуют и в одном, и в другом лагере, будет развиваться дальше»[1626]1626
  AS. Dedjer. T. e. 7. Spomini tov. Kardelja. 25.12.1951. S. 42, 43.


[Закрыть]. Но он вскоре увлекся идеей и доработал ее, при этом его коллеги отмечали: «Снова ты выдумал какую-то игрушку, оставим ее, всё равно из этого ничего не выйдет»[1627]1627
  Bilandžič D. Povjest izbliza. S. 189.


[Закрыть].

Интерес к Индии в последующие годы подогревал Йоже Вилфан, который был югославским послом в Нью-Дели с февраля 1952 по март 1953 г. Он установил тесные личные связи с Неру, который питал к нему симпатию и позднее, когда Вилфан стал первым руководителем президентского кабинета Тито. Белград в это время посылал в Индию много миссий, поскольку югославские аналитики пришли к заключению, что это государство будет играть важную роль на международной арене, исходя из идей Неру о сотрудничестве между азиатскими и африканскими государствами, которые уже освободились или находились в процессе освобождения от колониализма[1628]1628
  Rajak S. In Search. P. 17.


[Закрыть]. Это новое политическое направление держалось за так называемый «дух из Бандунга», индонезийского города, где в апреле 1955 г. встретились упомянутые государства, чтобы создать движение, основанное на политике взаимной солидарности. Тито скоро понял ее значение[1629]1629
  Dilas M. Tito. S. 106.


[Закрыть]. Понял, что легко может стать рупором государств третьего мира, которые больше не хотят быть объектом мировой политики, а хотят иметь слово, когда идет речь о войне и мире, и в первую очередь, когда речь идет о разделе материальных благ.

13 июля 1954 г. он сказал Эдвину Крецману, первому секретарю американского посольства в Белграде: «.маленькая лягушка не прыгает в лужу, напротив, она ведет переговоры с большими лягушками и таким образом имеет лучшее от двух миров»[1630]1630
  Brands H. W. The Specter of Neutralism. The United States and the Emergence of the Third World, 1947–1960. New York: Columbia University Press, 1989. P. 195.


[Закрыть].

О целесообразности встречи Тито с индийским премьер-министром Неру говорил уже в августе 1953 г. британский лейбористский лидер Анайрин Беван во время своего визита на Бриони. Он обещал, что прозондирует почву у особого секретаря Неру, некоего молодого человека, которого тот высоко ценил[1631]1631
  Dedijer V. Novi prilozi. Vol. III. S. 621.


[Закрыть]. Неизвестно, «получился ли хлеб из этой муки». Возможно, осенью следующего года триестский кризис несколько охладил отношения между Западом и Югославией и способствовал окончательному оформлению идеи, что в международной политике нужно искать средний путь между блоками[1632]1632
  Bekič D. Jugoslavija u hladnom ratu. Odnosi s velikim silama 1949–1955. Zagreb: Globus, 1988. S. 557; Аникеев А. С. Как Тито от Сталина ушел. С. 239.


[Закрыть]. В августе 1954 г. в Югославию прибыла делегация Генеральной Ассамблеи ООН, которую возглавляла сестра Неру Виджая Лакшми Пандит. Она посетила большинство югославских республик и провела ряд переговоров с ведущими политиками, включая Тито. В конце визита она вручила ему приглашение посетить Индию в конце года или в начале 1955 г.[1633]1633
  Rajak S. In Search. P. 19. См. также: Rubinstein A.Z. Yugoslavia and the Non-Aligned World. New Jersey: Princeton University Press, 1970.


[Закрыть]Тито не отказался. 30 ноября 1954 г. он отправился в долгий путь в сопровождении самых высоких представителей режима: секретаря иностранных дел Кочи Поповича, секретаря внутренних дел Александра Ранковича, генерала Милана Жежеля и бывшего посла в Нью-Дели Йоже Вилфана. Путешествию предшествовали внутренние споры, Тито предупреждали об опасностях, указывали, во сколько обойдется это путешествие, и говорили, что речь идет о начинании, у которого может и не быть результата. Тито же был уверен, что нужно иметь смелость, если хочешь воплощать великие идеи: «Я так думал: Господи, что-нибудь да сделаем. Мы живем рядом друг с другом. Доброе, миролюбивое сосуществование. Но это пассивное начало. Необходимо активное сосуществование, чтобы выжить. Необходима борьба неприсоединившихся государств, чтобы отношения в мире изменились к лучшему. А это уже революция»[1634]1634
  ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 201.


[Закрыть]. Тито был первым европейским государственным деятелем, который после провозглашения независимости Индии посетил эту страну, поэтому его приняли с королевскими почестями. Вместе с Джавахарлалом Неру, с которым он без труда нашел общий язык, в своих выступлениях он делал упор на то, что сосуществование – это единственная альтернатива тотальной войне в ядерную эпоху. Сосуществование, по его мнению, подразумевало отказ от политики блоков, но это не означало, что Югославия и Индия уйдут в некий пассивный нейтралитет. Напротив, они намеревались активно содействовать строительству мира[1635]1635
  PA. B 11. Bd. 1238. 1. S. 50–52.


[Закрыть]. Тито выступал перед индийским парламентом 21 декабря 1954 г. со знаковой речью, в которой развил свое ви́дение политики неприсоединения. Прежде всего он упомянул четыре опасности для современного мира: неравноправие между народами и государствами, вмешательство великих держав во внутренние дела других народов, разделение мира на сферы влияния и колониализм. Далее он акцентировал внимание на своей убежденности, что неприсоединившиеся государства должны сомкнуть свои ряды не только на региональном уровне, но и в глобальном масштабе. Он также предупредил бывшие колониальные государства, которые с надеждой смотрели на Советский Союз, что, если они хотят сохранить экономическую независимость от бывших господ и развить свою собственную промышленность, то они должны укрепить рыночный обмен и экономическое сотрудничество, в первую очередь друг с другом. В завершение он упомянул идею «активного сосуществования», суть которой заключалась в создании мирового равновесия[1636]1636
  Broz Tito J. Govori i članci. Vol. X. S. 28; Rajak S. In Search. P. 30; Idem. Yugoslavia and the Soviet Union. P. 103.


[Закрыть].

Тито осознавал масштабы этой политики, что можно понять из его неформальной беседы со своими сотрудниками и югославскими журналистами в поезде после визита в Калькутту. «Что маленькая Югославия могла бы сделать одна в этой битве за независимость от блоков, если бы к ней не присоединилась большая страна? Для этого мы пытаемся заполучить союзников. Это была цель нашего путешествия. Зачем бы мы отправлялись в столь долгий путь? Ясно, что не ради охоты на тигров». На которых он, однако, охотился, «но только с фотоаппаратом»[1637]1637
  Rajak S. In Search. P. 35; Idem. Yugoslavia and the Soviet Union. P. 105; MandičB. Tito izbliza. S. 112.


[Закрыть]. Так он ответил на критику одного журнала, который утверждал, что он приехал в Индию только ради этого.

Из Индии и Бирмы Тито вернулся с ощущением, что Югославии открываются новые возможности международной политики, которые выходят за рамки Европы. Помимо всего прочего он говорил об этом в своей речи, с которой выступил на загребском вокзале перед большим скоплением народа, когда снова ступил на родную землю. С самоуверенностью человека, которому кажется, что он поймал ветер в свои паруса, он сказал: «Теперь мы знаем, что сейчас у нас в Азии есть многочисленные друзья, испытывающие к нашей стране большое уважение. Этого наш народ достиг своей борьбой, своим воодушевлением…»[1638]1638
  PA. B 11. Bd. 1236. 1. S. 2–4; B 12. Bd. 336.


[Закрыть]

Такие смелые речи, конечно же, были встречены на Западе без воодушевления. В начале 1955 г. демократ Уолтер Джордж, председатель Комитета Сената по международным делам, от имени многих своих коллег сказал, что Тито должен забыть о поддержке Вашингтона, если он встанет на путь нейтралитета[1639]1639
  Brands H. W The Specter of Neutralism. P. 196.


[Закрыть]. Эти угрожающие намеки не могли остановить маршала, тем более что сам Неру принял решение о сотрудничестве, поскольку видел, с каким вниманием югославского президента изучают в Советском Союзе. Например, Анастас Микоян во время рабочего визита в Нью-Дели с похвалой отозвался о Тито, сказав, что он помог Советскому Союзу лучше понять Индию. Всё это произвело на Неру большое впечатление. На следующий день он сообщил югославскому послу Богдану Црнобрне, что принимает приглашение посетить Бриони [1640]1640
  Dedijer V. Novi prilozi. Vol. III. S. 554, 555; AS. Dedjer. T e. 244, Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Trinajsto poglavje. S. 503–505.


[Закрыть].

Между 18 и 19 июля 1956 г. вождь самой великой демократии в мире встретился с египетским президентом Насером и Тито. В ходе встречи три государственных деятеля приняли декларацию, которая заложила фундамент для единой «неприсоединившейся» или, как еще говорили, «неангажированной политики»; ее задача заключалась в противостоянии делению мира на блоки, поскольку следствием блоковой политики были напряженность и страх. «Деление современного мира на сильные блоки, – записали они в коммюнике, – преследует цель надолго сохранить страх. Мира нельзя достигнуть путем раздела, но это можно сделать при помощи стремления к коллективной безопасности в мировых масштабах и с расширением свободы, а также с ликвидацией доминирования одного государства над другим»[1641]1641
  Simič P. Svetac i magle. S. 275; Simič P., Despot Z. Tito. Strogo poverljivo. S. 219, 221; NARA. CREST. Current Intelligence Bulletin. Tito – Nehru – Naser Communique, 21.07.1956.


[Закрыть]. Как констатировали в Бонне, таким образом Тито вышел из европейского и коммунистического круга, в котором был активен до этого, и вступил в политику мирового уровня[1642]1642
  PA. B 12. Bd. 583/7.


[Закрыть].

Исходя из уверенности, что он может сыграть важную роль на мировой арене в процессе формирования независимого третьего мира от колониального ига, Тито начал тайно посылать оружие алжирцам, марокканцам и тунисцам, которые в то время объявили войну французским колониальным властям. Это, конечно же, вызвало в Париже большое негодование. 19 января французские морские силы в открытом море остановили торговое судно «Словения» и принудили его изменить маршрут в сторону порта Оран. При досмотре груза было найдено оружие, которое, очевидно, предназначалось североафриканским повстанцам[1643]1643
  PA. B 11. Bd. 1236. 3. S. 238, 239.


[Закрыть]. Югославов это не остановило, поскольку Тито был уверен, что, в отличие от СССР и Китая, в любом случае необходимо поддерживать народно-освободительное движение порабощенных народов, даже если оно идет вразрез с его идеологическими взглядами или экономическими интересами[1644]1644
  AS. Dedijer. T. e. 68. Krtačni odtisi. S. 693.


[Закрыть]. Во имя этого начинания он поддержал также кубинскую революцию, которую в конце 1950-х гг. начал Фидель Кастро. Не случайно ближайший соратник Кастро Че Гевара уже в 1959 г., сразу же после смещения власти в Гаване, посетил Югославию «с миссией доброй воли» и там встречался с Тито [1645]1645
  Bilandžič D. Povijest izbliza. S. 29, 30.


[Закрыть].

Московская декларация

Путешествие Никиты Хрущева в Белград в мае 1955 г. имело решающее значение для развития отношений с Советским Союзом. Как спустя некоторое время признался Хрущев в своих мемуарах, он впервые понял, насколько неверной была политика Сталина, после того как побывал в Югославии и побеседовал с Тито и остальными товарищами[1646]1646
  Аникеев А. С. Как Тито от Сталина ушел. C. 266; Rajak S. Yugoslavia and the Soviet Union. P. 136.


[Закрыть]. В президиуме ЦК КПСС 6 июня 1955 г., на котором он рассказывал об этих переговорах, возникла дискуссия, которая имела большое значение для разрушения сталинского мифа. Решающее слово в ней сказал А. И. Микоян, который отметил, что нужно целиться «в других», если Берия не виновен в разрыве с Югославией[1647]1647
  Едемский А.Б. От конфликта к нормализации. C. 477–479.


[Закрыть]. Так начался процесс десталинизации, апогеем которого стала ночь с 24 на 25 февраля следующего года, когда состоялся ХХ Съезд КПСС в Москве под лозунгом «возвращения к ленинизму». В соответствии с этим Хрущев в своей «секретной» речи напал на Сталина и помимо всего прочего отметил, что виновным в расколе между Советским Союзом и Югославией был только Сталин, который совсем потерял связь с реальностью. «Достаточно будет мне шевельнуть мизинцем – и Тито не будет. Он исчезнет» – говорил хозяин Хрущеву перед исключением КПЮ из Информбюро. «Но этого не произошло, – писал Хрущев. – Несмотря на то, сколько и как он шевелил своим мизинцем, и тем более всем остальным, Тито не пал. Почему? Причина была в том, что Тито имел за собой государство и народ, который прошел через тяжелую школу борьбы за свободу и независимость, народ, который поддерживал своих руководителей»[1648]1648
  Dedijer V. Novi prilozi. Vol. II. S. 20.


[Закрыть]. Это храброе признание, о котором Тито был оповещен, открыло новые возможности для сотрудничества между Москвой и Белградом[1649]1649
  NARA. CREST. CIA. Comment on Khrushchev’s Denunciation of Stalin. Preliminary Report; Dedijer V. Novi prilozi. Vol. II. S. 21; Rajak S. The Cold War in the Balkans, 1945–1956. P. 399, 546; Едемский А. Б. От конфликта к нормализации. C. 477–479.


[Закрыть].

СКЮ не послал своих делегатов на ХХ Съезд КПСС, хотя Тито отправил своим «советским товарищам» приветственное письмо, в котором с трудом скрывал свои триумфальные чувства относительно тех результатов, которых он достиг и которые подтверждали правильность его сопротивления Сталину[1650]1650
  PA. B 12. Bd. 582,617.


[Закрыть]. По прочтении югославских газет и журналов того времени, считает Слободан Станкович, становится очевидным, что коммунистические руководители были на седьмом небе. В их глазах маршал Тито был настоящим гением – руководитель маленького государства, которое имело достаточно храбрости восстать против великана. Библейская притча о Давиде и Голиафе полностью повторилась [1651]1651
  Ibid. Bd. 621; NARA. CREST. Current Intelligence Weekly Summary, Yugoslav reaction to developments in the USSR, 29.03.1956.


[Закрыть].

Письмо Тито стало первым ответом с югославской стороны на заявления Хрущева о необходимости помимо государственных отношений обновить и партийные. Это выглядело весьма логично, после того как Хрущев на съезде высказал мысль, что социализм возможно построить не только путем революции, но и парламентскими средствами, и что война не неизбежна[1652]1652
  NARA. CREST. Current Intelligence Bulletin. Tito’s message to Soviet Party Congress, 21.02.1956.


[Закрыть]. Так созрели условия для визита Тито в Советский Союз, который обе стороны начали активно готовить. Летом 1955 г. Москву посетила югославская парламентская делегация, в состав которой входили десять членов ЦК и один член Политбюро. Результатом визита стал советско-югославский экономический договор, подписанный 1 сентября того же года. Он должен был удвоить объем торгового обмена между странами. В то же время югославская внешняя торговля с государствами восточного блока увеличилась на 33 %[1653]1653
  NIE 31-2-55. Yugoslavia’s International Position. 07.09.1955 // Yugoslavia. From «National Communism». P 205; NIE 31–56, Yugoslavia’s International Position. 24July 1955// Ibid. P 218.


[Закрыть]. В феврале следующего года на ХХ Съезде КПСС была принята рекомендация о необходимости «укрепить дружбу и сотрудничество с братскими народами ФНРЮ», немного времени спустя Кремль одобрил крепкие кредиты[1654]1654
  Гиренко Ю. С. Сталин – Тито. С. 410, 411; Dedijer V. Novi prilozi. Vol. IV. S. 9.


[Закрыть]. В начале марта 1956 г. Тито отозвал из Москвы посла Добривоя Видича, о котором в Кремле говорили, что он имеет слишком тесные связи с американским послом, и заменил его на черногорца Велько Мичуновича, который был заместителем секретаря в секретариате иностранных дел и человеком № 2 в югославских спецслужбах, как считали в СССР[1655]1655
  Едемский А.Б. От конфликта к нормализации. C. 556.


[Закрыть]. На деловом обеде в честь Видича Хрущев после тоста извлек из кармана своего жилета маленькую брошюру и вручил ее послу: «.передайте это товарищу Тито, он прочтет с интересом. Думаю, что вы, югославы, не написали ничего лучше». Это был текст тайного доклада, в котором он подвергал критике Сталина. На Тито этот жест произвел большое впечатление и убедил его, как он говорил, в том, что СССР на пути выздоровления[1656]1656
  Гиренко Ю. С. Сталин – Тито. C. 411; Едемский А.Б. От конфликта к нормализации. C. 546.


[Закрыть]. Советский Союз 17 апреля распустил Информбюро, тем самым подтвердив югославский тезис, что эта организация после Белградской декларации стала анахронизмом. В мае государства подписали договор о сотрудничестве, в конце того же месяца Тито по-своему признал, что культ личности больше не актуален и в Югославии. Прежде всего он предложил, чтобы 25 мая больше не праздновали его день рождения, а отмечали день молодежи. Значительно чаще стали говорить, что помимо межправительственных отношений необходимо обновить межпартийные, вопреки утверждениям некоторых югославских руководителей во время «паломничества» Н. С. Хрущева, что этого никогда не произойдет. 2 июня, после «победоносного» путешествия через Румынию и Молдавию, Тито прибыл в советскую столицу с многочисленной свитой и женой Йованкой, которая в качестве первой леди впервые была за границей[1657]1657
  Gibianskj L. Pobuna u sovjetskom bloku 1956. godine, Jugoslavija i Kremalj // Jugoslavija v hladni vojni – Yugoslavia in the cold war / Ur. J. Fischer et al. Ljubljana; Toronto: Inštitut za novejšo zgodovino; University, 2004. S. 229–247.


[Закрыть]. На вокзале его встречали все советские руководители во главе с Хрущевым. В тот же день Молотова отправили в отставку с поста министра иностранных дел – красноречивый знак того, что Хрущев хотел принять Тито как блудного сына. В Москве его встретили с таким блеском, которого, начиная с революции, не был удостоен ни один гость; в Сталинграде, в Киеве его встречали тысячи, на улицах Ленинграда – более миллиона человек. Искреннее воодушевление масс, которое он вызвал своим непринужденным и достойным выступлением, а его супруга Йованка – своими скроенными по западной моде костюмами, создало теплую атмосферу, которая оказала влияние и на закаленное циничное советское руководство[1658]1658
  PA. В 12. Bd. 585.


[Закрыть]. Как записал югославский посол Велько Мичунович, под дирижерской палочкой Хрущева Ворошилов, Булганин, Микоян, Каганович и даже Молотов соревновались между собой, кто из них более решительно осудит политику Сталина в отношении Югославии[1659]1659
  RidleyJ. Tito. A Biography. P. 344.


[Закрыть]. Хрущев в стремлении сделать приятное югославам открыто заявил, что «и ФНРЮ успешно строит социализм», но это еще не означает, что он угодил им. Напротив, на многочисленном митинге, на стадионе Динамо, где 19 июня он выступал совместно с Тито, Хрущев пытался в своей речи показать, что Югославия вернулась в «социалистический лагерь», «монолитность» которого он особо подчеркнул. Тито его поправил и отметил, что не собирается отказываться от самобытности, поскольку «наш путь отличается от вашего», но он не был услышан[1660]1660
  NARA. CREST. Current Intelligence Weekly Summary. Of Immediate Interest. 21.06.1956.


[Закрыть].

Венцом визита стала Московская декларация, которую Тито задумал не только как подтверждение равноправия КПСС и КПЮ, но и равноправия КПСС и других коммунистических партий[1661]1661
  PA. B 12. Bd. 638.


[Закрыть]. Советские лидеры, которые еще в Белграде с раздражением отнеслись к подобным предложениям, с этим не согласились. Их цель заключалась в убеждении югославов в том, что необходимо достигнуть «идеологического единства», иными словами, что они должны присоединиться к «лагерю». Хрущев и его соратники были убеждены, что югославское присутствие в нем решительно улучшило бы личные отношения между социалистическими государствами и в то же время укрепило их власть в самом Кремле. Несмотря на то что Тито хотел поддержать Хрущева в борьбе против сталинистов, которые были еще сильны в КПСС и в народных демократиях, с этим предложением он не мог примириться. Он отметил, что само понятие «лагерь» неприемлемо, поскольку вызывает ассоциацию с диктатурой и представляет собой «устаревшую форму организации». В ходе посещения крейсера «Фрунзе» собравшимся морякам он сказал, что Югославия верный защитник социализма на границах социалистического лагеря в Южной Европе[1662]1662
  Mičunovič V. Moskovske godine. 1956–1958. Zagreb: Liber, 1977. S. 77, 100; Гиренко Ю. С. Сталин – Тито. C. 412, 413; Аникеев А. С. Как Тито от Сталина ушел. C. 272, 273.


[Закрыть]. Дело дошло до противостояния и ожесточенных дебатов, которые закончились всего за час до начала запланированного торжества. Ясно было одно – неудачные переговоры показали бы, как нетвердо стоит Хрущев в то время, когда в Польше и Венгрии назревали кризисные события[1663]1663
  Rajak S. The Cold War. P. 400; Idem. Yugoslavia and the Soviet Union. P. 157, 158; Едемский А.Б. От конфликта к нормализации. C. 264, 265.


[Закрыть]. В итоге декларация, подписанная 9 июня 1956 г. в Георгиевском зале Большого кремлевского дворца, выглядела как компромиссное решение. Признавалось равенство между государствами и невмешательство во внутренние дела и в «духе интернационалистических принципов марксизма-ленинизма» признавалось право на разнообразие социалистического развития. Но не говорилось о равенстве между партиями, на что рассчитывали Тито и его соратники. Однако эта декларация имела исключительное значение. Как сказал Хрущев: «Нельзя было разрешить другим то, что было позволено Югославии»[1664]1664
  Едемский А.Б. От конфликта к нормализации. C. 572, 573; Swain G. R. Tito. A Biography. P. 121.


[Закрыть].

После трехнедельного визита Тито вернулся из Москвы с уверенностью, что хотя Хрущев и на правильном пути, сталинизм всё еще жив. В частности из-за прослушки, которая была установлена везде, где он находился, даже на берегу Черного моря и прогулочной дорожке в Сочи. Тот факт, что советские власти реабилитировали Милана Горкича, его предшественника на посту главы партии, не выглядело как дружеский жест. Тем более что об этом решении, о котором писали все газеты, Тито никто не предупредил[1665]1665
  Simčič M. Ženske. S. 154; NARA. CREST. Current Intelligence Bulletin. Yugoslav – Soviet Communiques. 21.06.1956; Едемский А.Б. От конфликта к нормализации. С. 569.


[Закрыть]. Во время триумфа в Бухаресте, который он посетил по пути домой, Тито заявил: «Московские сателлиты теперь больше не сателлиты»[1666]1666
  PA. B 12. Bd. 582/7.


[Закрыть]. Но по возвращении в Белград уже более трезво он отметил: «Всё движется тяжело: одни тянут вперед, другие назад»[1667]1667
  Strohm C. G. Ohne Tito, kannJugoslawien ueberleben? Graz; Wien; Kbln: Bastei – Lubbe; Styria, 1976. S. 91.


[Закрыть].