Текст книги "Картонные звезды"

На карту в этот раз можете не смотреть, искать слишком долго придётся. Короче, поверьте мне на слово, словно тайные соглядатаи, они стоят на протяжении многих тысяч километров, бдительно и ежеминутно ожидая команды из нашего центра. А кто, вы думаете, может дать запрос на поиск координат той или иной радиостанции? Командир полка? Нет, ему это совершенно ни к чему! Командир нашей роты? Тоже нет. Он (только между нами) даже не знает, как это делается. У него вообще другие задачи. Оперативный дежурный? Он, разумеется, может, несомненно может, но снисходить до таких мелочей не часто сподабливается. И только я, да и вообще любой наш оператор, может запросто подойти к стоящему на специальном столике микрофону, нажать кнопку и чётко сказать, допустим, следующую фразу: – Пост № 5, частота 14095 (килогерц естественно) многоканальная, время 12 часов 46 минут.

Эта незамысловатая на вид команда в то же мгновение будет записана на магнитофон и медленно ползущая магнитная лента ровно через семь секунд проиграет её дежурному «стукачу» на далёком от нас ПЦ. Секунды три – четыре он будет осмысливать полученное распоряжение и вот уже его натруженная рука привычно ложится на головку телеграфного ключа. Примерно минута уйдёт на короткую кодированную передачу и на всех подведомственных пеленгаторах появляется мой экстренный запрос. Ничто внешне будто и не изменилось, даже не дрогнули занавески на стёклах в будке пеленгатора. Но, будьте уверены, если солдат, сидящий за поисковым экраном за следующую же минуту не выдаст точный пеленг на запрошенную частоту, то мыть ему полы в казарме следующую половину ночи. Быстрая минута пронеслась и уже в свою очередь другие «стукачи» шлют нам в ответ еще более короткую телеграммку с совсем уж дальних окраин Советского Союза. В ней всего-то несколько цифр: номер запроса, да азимут на пока неведомую им цель. Да, время ушедшее на всё про всё заметили? Нет? Считаем вместе. Десять секунд на запрос, минута на передачу, минута на пеленг, десять секунд на ответ. Итого? Итого две минуты двадцать секунд. Всё? Нет, не всё! Ответ-то ещё на ПЦ пребывает и мне он пока неведом. Но по поводу поданной мной команды телефонист звонит отнюдь не мне, ответ на мой запрос приходит лично оперативному по отдельным проводам и с особого коммутатора.

– Эй, Маркин, – на секунду отрывается оперативный от телефонной трубки, – прими пеленги по 12-му запросу! Сорок пять, тридцать восемь, двадцать два.

И запаренный планшетист Костя Маркин, взъерошенный, в расстёгнутой до пупа гимнастёрке, лёгким соколом взлетает на пресловутую лесенку, утягивая за собой толстую бечёвку от точки первого стоящего на далёкой Чукотке пеленгатора в сторону сорок пятого градуса. А Иван Митрюшин, его помощник, тоже тянет шнур от самого нижнего пеленгатора по азимуту 22. Удерживая первый шнур левой рукой, Маркин, изгибаясь всем своим телом, ловко ловит третий шнур правой рукой и, чуть не падая с предательской третьей ступеньки, рывком протягивает его налево. Пятнадцать секунд и все три шнура встречаются в одной точке, чуть южнее авиабазы Анкоридж. Всё! Местоположение разыскиваемой радиостанции установлено с точностью до нескольких километров. Авторучка в руку оперативному прыгает, кажется, сама собой и он твёрдо выписывает в оперативном журнале короткую, но емкую фразу: – Пост 5, 14095 М, АНК. 12.50. Таким образом, на всю эпопею ушло чуть более трёх минут, хотя по нормативу даётся четыре с половиной. Это вполне объяснимо. Сейчас-то случай довольно простой, и единичный. Нет слишком плотного вала заявок, нет тотального поиска, когда за несколько часов пеленгаторщикам приходится в буквальном смысле перелопачивать многие десятки чужих радиостанций.

Остаётся дописать лишь маленькое добавление к этому рядовому эпизоду. Вы поняли, что оперативный записал в журнале? Не совсем? Спешу на помощь. Задача у меня пока только одна – показать вам наглядно, как действует сложный механизм радиопоиска и слежения. И если вы смогли дочитать до этого места, то теперь, закрыв очередную страницу моего повествования, вы с удовлетворением сможете сказать: – А что? И я смог бы не хуже работать в радиоразведке!

Но вернёмся скорее к журналу. Текст, внесённый в него навечно (шутки в сторону, журналы на самом деле хранятся до тех пор, пока существует воинская часть), сам по себе крошечный, но смысла в нём несколько больше, нежели текста. Ещё раз напомню слова написанные дежурным от руки. «Пост 5. 14095 М, АНК.12.50.»

Пост № 5 это понятно, это я сам и есть, поскольку список боевой смены прилагается к каждому рабочему дню и тоже хранится вечно. И время 12.50 тоже время всем понятное. Это есть некое усреднённое время, во время которого пеленгуемая радиостанция всё ещё находилась в эфире. Но время это ставится тоже не просто так. Во-первых, здесь есть некий элемент контроля, за нашей бурной деятельностью. Не следует думать, что всё у нас так просто делается. Захотел какой-то там рядовой заказать работу по пеленгации, так взял и заказал. На всё есть свой регистр, свои правила. Прописано в распорядке дня, что за утреннюю смену должно быть не менее сорока обращений к службе пеленгации? Прописано. Так вот вынь да положи на стол эти сорок обращений в обязательном порядке. Здесь, на самом-то деле, даже двоякая польза получается. Как бы, во-вторых, по моей классификации. Самое тут основное – это постоянный, проводящийся изо дня в день, тренинг всей нашей пеленгационной службы. Но и ещё одна, чисто практическая польза для всего нашего разведывательного сообщества тоже имеется. Не часто, конечно, но с помощью таких постоянных контрольных замеров «широким бреднем», иной раз удавалось выявлять подставные или подвижные радиостанции.

Вот вам живой пример из многотрудной жизни радиошпионов. Все мы прекрасно знали, что на японском острове Кюсю постоянно работает радиостанция с позывными KWA. Станция явно военная и кроме стандартного трёхбуквенного позывного, который, везде и всюду передавался открытым текстом, о ней почти ничего не было известно. Но, в один из самых обычных тренировочных дней, пеленгаторные посты удивительно дружно указали на то, что KWA неожиданно покинула благословенную землю острова Кюсю и заметно сместилась в юго-восточном направлении. Конфуз! Просто нонсенс какой-то! Тут одно из двух, либо дружно сбились настройки всех наших приборов, либо поплыл сам остров Кюсю! Объявили маленькую тревогу по полку, и каждый час стали брать пеленги на странную станцию. И только по прошествии трёх смен кто-то догадался разделить пройденный ею путь на время наблюдения. И что же оказалось? Оказалось, что скорость передвижения KWA полностью совпала с установленной скоростью движения кильватерных колонн в японских силах самообороны. Догадка оператора требовала немедленного уточнения, и с Владивостокского аэродрома в воздух спешно поднялся Ту-16, переоборудованный из стратегического бомбардировщика в морского разведчика. Через одиннадцать часов, когда доставленные им снимки были проявлены и расшифрованы, все мы могли воочию созерцать пять японских кораблей, гуськом идущих в сторону Новой Зеландии.

Этот, на первый взгляд малозначительный эпизод, дал нам буквально на годы вперёд целую боевую задачу по отслеживанию и регистрации такого рода подвижных радиостанций. Постепенно, не сразу, но такие случаи стали выявляться всё чаще и чаще, и вскоре стало понятно, где на самом деле расположен стационарно развёрнутый передатчик, а где вместо бетонного или кирпичного здания используется флагманский корабль той или иной военной флотилии.

Но флот, всё же главная цель для ОСНАЗа второстепенная. Первейшая же и главнейшая это, разумеется, авиация. Надо сказать, что и там мало-помалу собирался соответствующий материальчик. На каждое направление, на аэродром, и даже на каждый самолёт. Не сразу, разумеется, не вдруг, но благодаря «вдумчивой усидчивости» (любимое выражение нашего ротного) удалось выявить довольно хитрую систему, по которой действовали наши вероятные противники, готовя авиационное наступление на нашего союзника в Северном Вьетнаме. Ясно, что не все самолёты, перегоняемые через Тихий океан и обратно, представляли для нас одинаковый интерес. Но среди великого сонмища ежедневно поднимаемых в воздух аэропланов, были действительно очень для нас важные «птицы». Перечислю их, поскольку обещал. Себе для лучшей памяти, а вам для общего сведения, ибо с некоторыми из этих боевых машин нам ещё не раз придётся встретиться.

Вот, например истребитель F-104 Старфайтер, «Звёздный боец», если перевести на русский язык его хвастливую кликуху. Короткокрылый и опасный в пилотировании, этот «боец» угробил своих собственных пилотов гораздо больше, нежели пилотов противника (за что и получил презрительную, но заслуженную кличку – «Летающий гроб». Но против безоружных вьетнамских крестьян он воевал довольно смело. Две тонны ракет, несколько фугасных бомб и 20-ти миллиметровая пушка позволяла нескольким таким самолётам запросто сжечь иную деревню и разогнать её население по окрестным лесам.

Другой, очень распространённый представитель американской военной техники во вьетнамском небе – А-6А «Интрудер». Задуманный поначалу как тяжёлый палубный штурмовик, он выпускался серийно компанией Грумман. Неторопливый, но берущий на борт до 7700 килограммов вооружения, этот самолёт являлся весьма опасным противником для босых вьетнамцев с мотыгами, тем более, что был оснащён новомодной интегральной цифровой навигационной системой. Первоклассная (по тем временам) электроника давала такому самолёту большие преимущества в действиях при штормовой погоде и даже ночью. Но А-6 не только в атаки ходил. Сей самолёт оказался очень удобен, для переоборудования в морской и сухопутный тактический разведчик, а так же в малый заправщик.

Другой тип самолёта, широко использовавшийся во вьетнамской войне – RB-47. Введённый в начале пятидесятых так называемым средним бомбардировщиком в состав ВВС США, RB-47 к концу шестидесятых доживал свой недолгий век самолётом авиационной и электронной разведки. Было построено всего 56 подобных машин, которые только и делали, что следили, фотографировали и подслушивали. Но честно надо признать, делали это весьма неплохо! Например, на модификации RB-47В было установлено аж 8 широкоформатных фотоаппаратов (нашим бы Ту-16 такое роскошество).

Сразу же хочу выделить из сего короткого списка самые для нас важные и опасные боевые машины вероятного противника. Их всего две, но зато какие! Не машины – летающие легенды, SR–71 и B–52! Оно и объяснимо. Первый из них – стратегический разведчик с сумасшедшим потолком полёта и умопомрачительной маршевой скоростью поднимался с аэродромов базирования совсем не часто. И поднять его на крыло может только самое высокое военное или политическое руководство глубоко враждебной нам США. Следовательно, основной вывод, который мы делаем, перехватывая извещение о взлёте такого монстра, – в американских штабах готовится нечто крайне важное и крайне секретное. Готовьтесь бойцы ОСНАЗа, грядёт очередная битва!

Теперь нашим радиоразведчикам жизненно необходимо следить за исходным и конечным пунктом перелёта SR–71. И, разумеется, каждый раз по этому поводу экстренно собирается небольшое совещание, причём прямо за рабочим столом оперативного дежурного. Ну, как же! Событие ведь неординарное, к нему нужно подготовиться наилучшим образом. Как минимум, два самых лучших слухача первой роты переключаются на отслеживание частот, где когда-либо засвечивались стратегические разведчики этого типа. Вся наша пеленгационная служба замыкается только на них. Микрофоны выдачи запросов даже накрываются специально сшитыми колпачками, и для всех нас это является сигналом, о том, что на КП объявлено особое положение.

Полёт «Чёрного дрозда» обычно непродолжителен. Два – три часа это крайний предел нахождения в воздухе этого супершпиона, но всё это время и мы пребываем во вполне понятном и постоянном напряжении. Ведь интересно же узнать, что именно привлекло внимание высшего американского командования. Само собой тут же высчитывается, в какое время SR появится над вьетнамской территорией и выдаётся соответствующие команды радиолокаторным постам, расположенным как на территории самого Северного Вьетнама, так и в близлежащей к нему морской акватории. Догнать или сбить такой самолёт мы пока не можем, но выяснить район, столь заинтересовавший американскую разведку, возможно. При согласованной работе всей системы электронного слежения нам удаётся довольно точно представить себе маршрут полёта разведчика, а это уже немало. Из набитых чужими секретами сейфов тут же извлекается подробная карта нашего юго-восточного союзника, и несколько пар глаз тут же впиваются в красочно разрисованный лист бумаги.

– Что за каверза готовится на сей раз в американских штабах? – безмолвный вопрос, казалось зримо зависает над нашими озабоченно склонёнными головами и согбенными плечами.

Наши, подрагивающие от волнения пальцы медленно ползут по карте, вслед за мчащимся в стратосфере титановым монстром.

– Для чего он полетел именно туда, – бормочут мои губы, – на что этот гад, нацелился? Не готовится ли воздушный удар по железнодорожным мостам? А может быть, под градом бомб вскоре окажутся дамбы вот на этих озёрах? Или американцами задуман налёт на склады военного завода? Будут ли завтра атакованы воинские казармы? Или под тонными бомбами окажется стратегическая железная дорога? Казармы, боеприпасы? Радарная станция? Вагоны с продовольствием, сосредоточенные на тупиковом полустанке у города «Н-ск»? Что? Где? Когда? Какими силами? Думай, солдат, соображай! Но помни, от твоих решений зависят тысячи жизней и неисчислимые материальные ценности.

Да, да, господа читатели Вы, пожалуйста, не улыбайтесь, поскольку это не вопросы популярной телепередачи. На самом деле, это вопросы жизни и смерти! И дать на них ответы нам необходимо предельно точно, без ошибок и без промедления. Сложнейшая задача стоит перед осназовцами! Велика цена данного ими ответа! Пухнут от напряжения офицерские головы, да и солдатские тоже. Сейчас за большим столом нет ни рядовых, ни офицеров! Все равны, все братья! Ответственность железобетонной плитой лежит на всех без разбора чинов и званий! Ведь ответ в Москву требуется дать мгновенно, причём, только однозначный и чётко обоснованный. Ошибиться нельзя ни в коем случае! И новые карты извлекаются из бездонного двухэтажного сейфа, и очередные бумаги из оперативного архива ковром покрывают громадный стол оперативного дежурного.

– Что у нас было в прошлый раз? Где проклятый SR пролетал две недели назад? Что последовало за этим пролётом? Какой объект бомбили штатовцы? Какими силами? Какие типы самолётов использовались для нанесения предыдущего удара? Была ли произведена доразведка иными типами летательных аппаратов? Как вела себя агентурная разведка противника? А какова была активность ближайших радиостанций? А что происходило в иные периоды? А ещё…, и ещё?

Приходят на помощь оперативному дежурному рядовые с наших постов, и я как всегда, в первых рядах добровольных советчиков. Уже десяток нарядов набрал из-за постоянных отлучек с рабочего места, но охота пуще неволи. Оперативный же нашему присутствию вовсе не препятствует. Любая свежая мысль может быть для него плодотворной. Он ведь тоже не двужильный, да и неугомонная энергия молодёжи ему явно приятна. И мы стараемся в меру своих сил и образования. Нам ведь тоже интересно поиграть в войну. Удивлены? А ведь ничего странного тут нет. Всё верно сказано, во всяком случае, честно.

Бушующая за тысячи километров от Камчатки война, для нас пока совершенно абстрактна. Как сказали бы сейчас – виртуальна. И для тех, кто непосредственно не воюет на полях сражений с оружием в руках, всё происходящее на такой войне является не более чем картинкой на плакате или телевизионном экране. То есть чисто теоретически мы понимаем, что именно в данный момент держим в руках чьи-то жизни, имеем реальную возможность одним единственным росчерком пера, изменить судьбы тысяч людей, но до нашего сознания этот очевидный факт как-то не доходит. Между собой мы часто шутим по тому поводу, что вьетнамцы после победы должны будут поставить нам памятник из чистого золота. Так сказать в память заслуг бойцов ОСНАЗ. Но, хлебнув впоследствии этого кровавого месива по полной программе, я понял, что памятники, по странному стечению обстоятельств, всегда ставят лишь тем, кто войны развязывает, а вовсе не тем, кто на них воюет.

Видимо подспудно, несмотря на все многоречивые декларации, государственную риторику и плакаты типа «Миру – мир», народы всех стран абсолютно уверены в неизбежности, и даже необходимости войн. Давайте попробуем выяснить вместе с Вами, почему же так происходит? Что такого есть в войне, что она на протяжении многих тысячелетий практически непрерывно ведётся изнемогающим под её тяжестью человечеством? Ответ мне представляется очевидным. Раздел единого по своей биологической сути общечеловеческого мира на условно независимые государства, был, есть и будет основным побудительным поводом для развязывания очередной кровавой войны. Подумайте сами. Как только какая-то часть человечества чем-то выделилась из остальной его массы, тут же автоматически возник и повод для конфликта!

Например, сосед по долине занял более удобное пастбище или перекрыл дорогу к единственному во всей округе водопою. Что делать? Можно, конечно же, послать к нему послов, предложить дары… А если дипломатическая неудача, а если дары с презрением отвергнуты? Время-то не ждёт, коней надо кормить и поить уже сегодня, а не через месяц. Вот вам и повод к первой стычке. Вот вам и первая война. Пусть сначала маленькая, локальная. Но затем случится стычка чуть побольше, малость покровавее. Растёт население планеты, растут и участвующие в конфликтах массы людей. Вскоре примитивные палицы с успехом заменили на дальнобойные арбалеты, потом дружину боярскую в броню одели и посадили на лошадей. Потом мушкеты солдатам выдали. Не успели они их освоить, как уже изобретены скорострельные автоматы. И так дальше и без конца и без края.

Возьмём, к примеру, тот же Вьетнам. Ну, зачем было делить его на две части? И вот уже одна половина ранее единой страны жаждет подчинить другую своему влиянию. Жаждет однозначно и неуклонно. Северные вьетнамцы полны решимости непременно осуществить свою задумку, не считаясь при этом ни с жизнями своих подданных, ни с чужими жизнями. Другие же (их потенциальные противники), совершенно не хотят что-либо менять, искренне полагая, что им и так хорошо. Можно ли такой конфликт утрясти мирными средствами? Нет, никак нельзя! Как поделить одну страну на двух правителей? Да в принципе невозможно! И вот именно поэтому, кто-то из них должен будет непременно умереть, чтобы в последствии не мешать другому верховному вождю, править по своему усмотрению.

Но вот удивительная загадка человеческой природы. Всяк из нас почему-то непременно хочет, чтобы умер именно его оппонент, а не он сам. Как же добиться желаемого успеха в неизбежной битве? Как одолеть надоедливого супостата? Да очень просто. Надо временно найти себе такого союзника, который непременно поможет именно тебе побороть ненавистного противника. Союзник должен быть сильный, многочисленный и хорошо вооружённый, а самое главное, он должен точно также как и ты, люто ненавидеть противную сторону. Если посчастливилось отыскать такого союзника, то можно смело начинать боевые действия, враг наверняка будет разбит и победа будет за нами. Но ведь и противная сторона тоже не сидит сложа руки. Она тоже судорожно ищет себе союзника, который бы тоже был столь же многочислен и не менее хорошо вооружён. И, разумеется, союзник № 2 тоже должен искренне ненавидеть твоего противника.

Итак, с чего же мы с Вами начали? А начали мы с того, что маленькая группка обладающих властью вьетнамцев искренне возненавидела другую группку вьетнамцев и всячески старается сжить последних со света. И чем же закончили? Закончили тем, что ненависть маленькой кучки людей, словно смертельный яд разлилась по огромным пространствам нашей планеты, отравив попутно миллионы других, совершенно непричастных к этому людей. И все эти люди, мигом позабыв про всё, что их занимало до этого момента, бросились или убивать друг друга, либо бороться за мир, публично разрывая на кусочки призывные повестки. А больше всего они начали платить, платить и платить своими деньгами и своей кровью за чью-то необоримую и необъяснимую ненависть.

Выходит, что война, это лишь ответная реакция человечества, как живого вида на возникшую в одной его части смертельную ненависть одних человекообразных к другим? Да, выходит так! И, что самое во всём этом неприятное, так это то, что сама война никак не способна искоренить само понятие ненависти. Она может только помочь одной части ненавидящих как-то побороть другую часть – ненавидимых. Получается, что войны всех сортов и размеров будут продолжаться в человеческом обществе до тех пор, пока не будет изжита сама ненависть. Не изжита, как образ мысли, как общечеловеческое понятие. Как та же оспа, которую, объединившись, уничтожали врачи всего мира. Вместе! Взялись и уничтожили. Теперь не нужно бороться с этой заразой, ибо оспы в мире нет. И только тогда наступит долгожданный мир, когда наступит эпоха всеобщей любви, поскольку только любовь является антиподом ненависти! Ах, как было правильно написано в Библии: – Возлюби ближнего своего. Как точно сказано, как прозорливо. Жаль только, не прочитал никто эту книгу, не вдумался в смысл её нетленных слов. Что, ж раз читать никто не умеет, то готовьтесь, ребята, к войне, поскольку она к вам непременно пожалует!

14, Вашингтон. Волна протестов

… 18-летний студент Альфред Томсон заявил репортёрам: – Большинство студентов против войны во Вьетнаме. Многие намерены уклониться от призыва в армию, потому что война, которую ведут Соединённые Штаты Америки в Юго-Восточной Азии – несправедливая, грязная, позорная война.

Впрочем, мы то что, мы к войнам и так готовимся денно и нощно. Вы наверняка думаете, что наша основная подготовка заключается в добросовестном изучении вверенной нам военной техники, строгом соблюдении требований Устава и меткой стрельбе из карабина? О, нет! Задача ставится куда как шире. И самая высшая наша цель – научиться понимать принцип действия воздушных сил нашего противника, научиться предугадывать его действия. День за днём, час за часом, минута за минутой мы ведём скрупулезный подсчёт количества и качества перебрасываемых в район боевых действий самолётов. И это вовсе не простая арифметика, это наивысшая алгебра! Ведь зная, какую противник сосредотачивает против тебя ударную группировку, можно примерно прикинуть, какие задачи он намерен решать, какими силами и в какие сроки!

Крайне важен для нас и качественный состав стягивающейся к фронтам будущих боёв воздушной армады. Если небо пестрит транспортными самолётами С-130 «Геркулес» и DС-10, да к тому же направляются они в аэропорт Сайгона (бывшую столицу Южного Вьетнама), то нетрудно сделать вывод о том, что происходит планомерное увеличение численности и материально-технического обеспечения именно сухопутной группировки. Следовательно, нашим союзникам – северянам следует вдвое и втрое увеличить количество «партизан» перебрасываемых в прифронтовую полосу. Надлежит выдать им больше пулемётов и гранатомётов, чтобы те могли с успехом противостоять призываемым из сытой и беспечной Америки резервистам.

Какие те, в самом деле, вояки? Что может сделать в непроходимых джунглях перекормленный гамбургерами и безвременно ожиревший мелкий банковский клерк, или неторопливый складской рабочий? Какое такое активное противодействие могут они оказать хоть и малорослым, но юрким вьетнамцам, для которых джунгли не абстрактное понятие, почерпнутое из комиксов про Маугли, а образ жизни? Что могут сделать постоянно отказывающие в условиях постоянного воздействия сырости и грязи малокалиберные винтовочки, против неутомимых и испытанных по самым строгим меркам войны русских автоматов? Вопросы я поднимаю далеко не праздные. Ведь за каждым из них стоят тысячи и тысячи жизней, судеб, разливанное море материнских слёз и солдатской крови!

Кто предупреждён – тот вооружён. Наверное, на протяжении своей жизни вы не раз слышали это крылатое выражение. Но наверняка оно в полной мере никогда не затрагивало вашего сознания. Каким образом предупреждён? – об этом Вы вряд ли задумывались всерьёз. И чем ещё кто-то там вооружён? Вы всегда считали, что этот вопрос писан явно не для вас. Ан, нет, любезнейший. Как раз для нас-то он и писан. Именно для бойцов ОСНАЗ отчеканена в веках эта прекрасная фраза, для нас голубчиков! В самую точку!

Кто же предупреждён? Ответ однозначный. Предупреждёно Главное Разведуправление СССР. А через него и генштаб, и правительство и партийное руководство страны советов. Мы даём самую точную и объективную информацию обо всех намерениях Соединённых Штатов в отношении нашего союзника в Юго-Восточной Азии. Мы просчитываем силы врага, его ближайшие и долгосрочные намерения. Мы выявляем направления главных ударов и тактику ведения воздушного и наземного наступления. Тем самым мы даём ясное представление нашему политическому руководству о том, какие потери в материальных ресурсах и живой силе понесёт наша сторона. Имея на своём столе столь подробную аналитическую разработку, подготовленную в нашем полку, верховные руководители страны могут с определённой, естественно, погрешностью, рассчитать объём тех поставок, которые необходимо осуществить, если мы не хотим скорейшего поражения нашего союзника в войне. Мало того, легко высчитывается даже время, в которое надо с поставками непременно уложиться.

Второй вопрос, не менее важный – людские потери. Естественно, Советский Союз юридически во вьетнамской войне не участвует, но исподтишка может помочь и в этом случае. Не понятно, каким образом? Очень даже понятно. Прежде всего, способствуя всемерному повышению качества подготовки вьетнамских офицеров. Ведь сами понимаете, война сейчас идёт на высоком техническом уровне, и прыгающие по лианам пехотинцы уже не столь высоко котируются в современном бою. Нужны высококлассные специалисты, знающие как современные артиллерийские системы и ракетную технику, так и радиотехнические комплексы обнаружения и сопровождения воздушных целей. Параллельно с этим потребны и сотни других мастеров и специалистов, умеющих готовить к бою, чинить и настраивать очень даже непростую и секретную военную технику.

Где нищей стране взять такое количество высококлассных и широко подготовленных спецов? Вопрос вполне закономерный. За ним стоят уже не сотни, и тысячи, а миллионы жизней. Судьба всей страны зависит от положительного решения данного вопроса! Вот тут-то, в этот роковой момент и должен сказать своё веское слово генеральный союзник, вот тут-то он и должен проявить соответствующую его высокому рангу щедрость и прозорливость. Ну, со щедростью у нас всегда было намного проще. Народ наш к трудностям привычный, глядишь, и ещё пару лет без колбасы потерпит. А вот с прозорливостью дело обстоит несколько сложнее. Чтобы быть воистину прозорливым, надо ох как много чего знать, и ох как далеко уметь вперёд заглядывать. Так кто же этот бинокль дальнозоркий к глазам наших самых высоких руководителей громадной империи поднесёт? Кто завесу их тотального незнания развеет? А вот мы и поднесём, кадровые бойцы ОСНАЗа. Вот потому-то нас и строгают без устали наши отцы-командиры, строгают и полируют наши боевые навыки каждый Божий день без выходных и праздников!

Требование к нам они выдвигают только одно: – Думайте, обормоты бестолковые, думайте непрерывно! От вас, безмозглых дуралеев, столько всего зависит, что вы даже себе и не представляете! А мы представляем, не все конечно, но многие. Ясно, как Божий день, что именно от тщательности нашей работы зависит, сколько вьетнамских офицеров должно пройти высшие командирские курсы, и сколько снарядов к зенитным орудиям всех калибров должны изготовить Тульские и Ижевские заводы. Тут же приблизительно определяется и потребное количество стали, угля, энергии, ложек алюминиевых, банок консервных и прочее, прочее и прочее, которые тоже должны выпустить наши оборонные предприятия. Всё это, до последней гайки нужно позарез, чтобы не покорился братский народ проклятым империалистам, чтобы выстоял и, в конце концов, непременно победил! А, кроме того, Советский Союз имеет возможность напрямую послать уже подготовленных специалистов братскую страну. Почему бы и нет? Кто такие эти советские люди? Они что, какие-то особенные. Да они везде и всюду должны своему родному государству по гроб жизни. Ведь учили их в школе бесплатно? Бесплатно! И в институте тоже бесплатно натаскивали! И лечили и в спортивных секциях тренировали и пионерских лагерях оздоровляли… Вот времечко и пришло послужить отечеству за заботу и ласку. Надо платить по счетам, ребята, хватит уж жить на халяву. Пора бы верой и правдой послужить взрастившему вас государству…, естественно тоже за бесплатно.

Ханой, 9. (ТАСС)

Южновьетнамские патриоты внезапной атакой овладели сегодня городом Кхием-Кыонг, расположенным в 33-х километрах севернее Сайгона. Они водрузили над городом флаг Национального фронта освобождения и несколько часов удерживали город в своих руках.

Только нам обо всём этом напрямую, естественно, не говорится. Думаю, даже нашим командирам в таком виде всё это не излагается. И нас и их держат за рабочих лошадок, с шорами на глазах, безотказно волокущих это безжалостное и прожорливое чудовище под названием ВОЙНА. Кстати немного о прожорливости. Нигде не читал я соответствующих статистических данных, и никто об этом по телевизору не рассказывал, но мне почему-то представляется, что именно Вьетнамская война в корне подорвала и расстроила весь последующий ход развития Советского Союза. И непонятной народу денежной реформе, и пустоте на магазинных полках, и убогостью крестьянских подворий российской глубинки, мы обязаны именно своей огульной и безоговорочной готовностью снабжать своего неожиданного союзника всем необходимым для ведения масштабной и долговременной войны. Ведь Вы прекрасно понимаете, что схватка шла не с регулярной армией Южного Вьетнама, величиной мелкой и незначительной. Битва фактически велась с генеральным союзником южной части страны – с Соединёнными Штатами Америки!