Текст книги "Американский период жизни и деятельности святителя Тихона Московского 1898-1907 гг."

§ 4. Прощеное воскресенье

«В прощальное воскресенье 4/17 Марта Нью-Йоркская церковь чествовала своего Архипастыря, Высокопреосвященнейшего Тихона, сердечными проводами. Хотя отъезд Владыки назначен был на второй неделе Вел. Поста, и приходу нашему предстояло счастье еще видеть Святителя, священнодействующим в нашем Кафедральном Соборе в неделю Православия, но приходские братства и паства остановились на мысли пред Постом, в прощальное воскресенье, испросить у Владыки прощения в своих винах и напутствовать его своими молитвенными благословениями и сердечной благодарностью.

К богослужению, совершенному Архипастырем в сослужении маститого старца, духовника Высокопреосвященного Владыки, Архимандрита Феоклита и соборного причта, стеклась масса богомольцев. Декорированная пальмами, зеленью и цветами церковь, братства в парадной форме с возжженными свещами, стечение народа, прекрасное пение, – все это располагало к благоговейной умиленности, присущей прощальным торжествам. После литургии от имени прихода обратился к Владыке с прощальным приветом кафедр, прот. А. Хотовицкий. В кратких безыскусственных словах он очертил высокую и благородную душу Архипастыря, его ревность о православном деле в Америке и особенно близкое попечение о Нью-Йоркском приходе, привязавшее к нему сердца прихожан связью крепкою, неразрывною, неумирающею… Добрые прихожане, не утратившие и здесь, в Америке, способности искренно и глубоко чувствовать и привязываться к своим благодетелям и не стыдящиеся своих чувств, плакали при сознании, что – еще несколько дней и, быть может навсегда в этой жизни, они разлучатся со своим благодушным Архипастырем-Отцом, всегда так равно и одинаково, без различия бедности, забитости, сословия относившимся ко всякому человеку… Земным поклоном приход утвердил это прощальное слово Владыке.

Затем следовал адрес мужского Братства Рождества Пресвятыя Богородицы в Нью-Йорке, прочитанный членом Братства г. И. Лахно, следующего содержания:

Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец!

К скорбному хору прощальных печальных приветствий по поводу предстоящего расставания с Вами присоединяет свой искренний голос и Братство Рождества Пресвятыя Богородицы в Нью-Йорке. Наши чувства, – чувства сыновней преданности и горячей любви, чувства уважения и благодарности, – воспитаны в нас самой жизнью, ибо осеняемое омофором Святительства Вашего наше Братство в истории и судьбах своего количественного и качественного развития не могло не усматривать благотворного воздействия Вашей отеческой попечительности, Вашей мудрости Архипастырской, Ваших добрых советов. Так, ко благу нашему Провидение Божие приблизило нас к Вашей кафедре, соделало нас ближайшими учениками Вашими и дало нам постоянную возможность в наибольшей мере почерпать от богатой сокровищницы добрых свойств Архипастырской Вашей души, соединив место братских собраний наших с тем величественным православным храмом, в коем Ваше Высокопреосвященство возносили молитвы о спасении паствы Вашей. Сознание этой близости к Вам возвышало наш христианский дух, облагораживало характер деятельности организации нашей, окрыляя нас на все доброе.

Ныне провидение Божие ставит Вас в возглавие древней исторической кафедры в недрах дорогой нашей родины. Ярославская и Ростовская церковь вверяется Вашему Архиерейскому водительству. Ждет и жаждет Россия и Русская Церковь мудрых и ревностных апостолов-деятелей. И вот, скорбь разлуки нашей в эту минуту умеряется именно радованием о них, родных нам по духу и крови русских братьях, коим Бог посылает в Вашем лице Архипастыря благостна, честна и мирна, право правяща слово Христовой Истины…

Примите же, Ваше Высокопреосвященство, глубокую благодарность за все то добро, что Вы оказали нам в свое долгое служение в Америке. Примите наши наисердечнейшие молитвенные благожелания Вам долго и счастливо святительствовать во славу Имени Христова и на благо родной нашей Церкви и Веры в Российской стране и стяжать там такие же добрые и благодарные чувства от своей новой паствы, какими напутствует Вас Американская Православная Церковь, какими напутствует Ваше Высокопреосвященство и наше русское Братство. Господь да сохранит Вас во всех путях Ваших.

В нашем сердце всегда сохранится благодарное воспоминание о Вас, как о дорогом нашем наставнике, Архипастыре и благостном начальнике. Просим вместить и нас в сердце Ваше, и в часы молитв пред престолом Божиим не оставлять памятованием нас, грешных и смиренных духовных чад Ваших, и трудное делание наше в этой чуждой стране.

Принесло свои прощальные приветствия и Галицко-русское товарищество имени о. Иоанна Наумовича. Обильный выраженными в нем чувствами и содержанием адрес товарищества был прочитан г. О. Мохнацким по поручению Братского Комитета.

Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец!

Волею Божией, велением высшего священноначалия России Вы покидаете нас и возноситесь на ин свещник. Не миновала нас сия горькая чаша!..

Позвольте же хоть отчасти высказать Вам то, чем полны наши сердца, что невольно просится на уста в эту тяжкую минуту расставания с Вами.

«Молись, учись, трудись, трезвись», – учил нашу Галицкую Русь, ведя ее к возрождению и объединению в вере и духе с Русью Великой, наш незабвенный просветитель, блаженной памяти отец Иоанн Наумович. Избрав его своим патроном, наше молодое Товарищество все свои силы направляет к тому, чтобы в своей жизни осуществлять эти святые заветы его и проводить их в жизнь заброшенных сюда, в Америку, братьев своих.

Безбоязненно и открыто исповедуем мы здесь свою исконную православную веру; усердно идем на молитву в наш родной русский храм и влечем к нему и к поддержке его всех, кто обманом и лестью, насильем иль ложью был когда-то отторгнут от веры и обряда своих прадедов. Стараясь просвещать себя и других всякой доброй наукой, мы выше всего ставим науку – сознавать себя единым, неделимым русским народом, великим и славным в своем историческом прошлом и еще более великим и славным в своем будущем, если только разрозненные члены его признают брата друг в друге и братски протянут друг другу руки для работы на свое общее благо. К достижению этой цели направляются самые усиленные наши труды. Для неё мы работаем и словом и делом и к этой работе горячо зовем и других. Боремся мы и за то, чтобы и в себе, и в других воплотить и этот завет наш – «трезвись». Нарушение его – один из тягчайших наших народных недугов. Но не меньше стараемся мы и о том, чтобы отрезвить себя и братьев своих от губительных раздоров и распрей, от невзгоды и свары…

Почти восемь лет этой нашей работы – все протекли под непрестанным Вашим водительством. В Вас, Высокопреосвященнейший Владыко, мы имели перед глазами живое воплощение своих великих заветов и высший пример проведения их в жизнь Американской Руси, – пример, который и учил нас, и воодушевлял, и давал бодрость и силы к работе, не оставляя в то же время никаких сомнений в её конечном успехе. Ваше свыше восьмилетнее святительство в Америке – чем оно было, как не постоянным ведением русских людей здесь в лоно отеческой русской веры и церкви, просвещением их русского самосознания, насаждением в их жизни единства и братства, отрезвлением их от всякия скверны плоти и духа! Об этом были все Ваши святительские молитвы, сему Вы непрестанно словом и делом учили, на сие труждались с таким терпением и постоянством, с такою Архипастырскою ревностию и отеческою любовию, которые всем и навсегда здесь останутся памятными. О плодах же этих трудов Ваших непререкаемо и лучше всяких слов свидетельствует громадный рост здесь русского православного дела в Ваше святительство…

И вот ныне мы Вас лишаемся… Что же, кроме глубокой скорби и жгучей, может наполнять наши сердца?!

Да, тяжело нам и больно расставаться с Вами – нашим многолетним духовным вождем и благостнейшим отцем. Больно прощаться, быть может, навеки. И нет слов, чтобы выразить свою скорбь и печаль. Есть только слезы горячие, воз дыханья глубокие, молитва сердечная, чтобы сторицей воздал Вам Господь за Вашу любовь к нам, Ваши святые молитвы о нас, отеческое снисхождение к нашим немощам, любовное поощрение наших трудов, личный великий труд Ваш на наше благо народное. Пусть так же плодотворны и многоплодны будут они и на новом месте Вашего святительства, и на всех путях Вашей жизни да сопутствует Вам любовь и признательность Ваших пасомых! О себе же молим Господа, да подаст Он нам, по Вашим молитвам святым, силы и крепость и впредь трудиться над осуществлением святых заветов нашего незабвенного патрона, достойно ходя звания, в котором Вы были нам великим учителем…

Приветствовал затем Владыку и Сестричный Союз имени Благовещения Пресвятыя Богородицы. Адрес Союза был составлен в бесхитростных сердечных выражениях и задушевно прочитан секретарем Союза В. В. Джонстон.

«Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший наш Архипастырь.

Сестричный Православный Благовещенский Союз в г. Нью-Йорке напутствует Вас самым искренним пожеланием всего доброго на новом поприще Вашего высокого служения. Горячо благодарим Ваше Высокопреосвященство за постоянно благожелательное отношение к нашему юному Обществу. Господь да ущедрит Вас Своими богатыми милостями. Благословите нас».

При этом был поднесен Его Высокопреосвященству председательницей Союза М. Хотовицкой прекрасный букет, перевитый богатою лентой с вытисненной золотом по ней приличествующей случаю надписью.

Все эти адреса вложены были затем в папку-бювар роскошной работы с выгравированной на передней серебряной доске надписью: «Дорогому Архипастырю, Архиепископу ТИХОНУ, от благодарных православных братств Нью-Иоркско-го прихода: мужских – Рождества Пресвятыя Богородицы и Ивана Наумовича, и Сестричного Благовещенского Союза, 1907», и этот бювар на добрую память о Нью-Йоркской пастве был поднесен от лица означенных братств председателем Братства Рождества Пресвятыя Богородицы г. В. Журавлевым и другими членами Комитетов Братств.

Благословив подносителей, Высокопреосвященнейший Владыка ответил всем следующей речью:

“Благодарю вас, возлюбленные братие и сестры, за добрые чувства, сейчас вами высказанные. Душевно радуюсь тому, что братства ваши во время моего святительствования здесь возросли и укрепились, но причина сего не в моих трудах, а в вашем усердии и ревности. Господь да поможет дальнейшему процветанию ваших братств.

Вы, братие, пожелали проститься со мною в сегодняшнее воскресенье. Оно называется «прощальным», ибо есть добрый обычай испрашивать пред наступлением поста друг у друга прощения в содеянных прегрешениях. А у меня к тому есть и особое побуждение ввиду близкого моего расставания с вами. И хотя я лично, быть может, никого из вас и не обидел, но считаю долгом своим испросить у вас прощения, как ваш бывший Архипастырь.

Что такое Архипастырь? Не учитель только, хотя бы и высший, в предметах веры и благочестия, не совершитель только торжественных богослужений; не судия только в делах церковных и не начальник духовного сословия, – все это так, но существо дела этим не исчерпывается. Архиерей есть высший руководитель паствы на всем пути духовной жизни, наблюдатель общественной нравственности, хранитель и защитник высших духовных потребностей и пользы народа, предстатель за его душу и совесть пред Богом и людьми на небе и на земле. Он должен нести то служение, на тяжесть которого жаловался некогда Богу Моисей, говоря: Зачем Ты мучишъ раба Твоего? Зачем Ты возложил на меня бремя всего народа? Разве я носил во чреве народ сей, и разве я родил его, что Ты говоришь мне: неси его на руках твоих, как нянька носит ребенка (Числ. 11, 11–12). Архипастырь должен быть именно отцем, а паства детьми его.

И если обратить внимание на эту сторону дела, то расставаясь с вами после 8-летнего совместного пребывания, могу ли дерзнуть сказать Господу: се, аз и дети, яже дал ми (Ис. 8, 18). Боюсь звать вас на суд и говорить вам: тгриидите, истяжемся, а напротив молю вас: не внидите в суд с рабом вашим. Ибо можно быть красноречивым учителем, можно благолепно совершать богослужение, можно быть хорошим администратором, но все это еще далеко от того идеала, каковый начертан для Епископа. Вот св. Ап. Павел свидетельствует о себе, что он был всем вся, что он с изнемогающими изнемогал, имел попечение о всех церквах, ежедневно за них умирал. А я как далек от сего! Сам сознаю это и посему не без смущения ухожу от вас, ибо уподобляюсь тому евангельскому сыну, который сказал отцу своему, что он пойдет работать в винограднике, а сам не пошел (Матф. 21, 30). Так и я обещал носить вас выну в сердце своем и однако не всегда носил.

Простите же мне, братие, сие нерадение и забвение мое, и да простит и вас Господь, если в чем погрешили против меня!”

Обратившись затем частнее к Товариществу Ивана Наумовича, Владыка прибавил:

“Когда я учился в Духовной Академии в Петербурге, я дважды видел о. Наумовича, – сначала, как униатского священника, а затем, как православного протоиерея. Вскоре о. Наумович скончался, но я уверен, что бессмертный дух его радуется, когда чувствует, что здесь есть Общество его имени и его заветов. От души желаю, чтобы наши братья, русские из Австрии, по примеру незабвенного о. Наумовича, взоры свои направляли к Великой Руси и хоть бы здесь в Америке вступали в Православную Церковь и составляли с нами едино стадо под единым Пастырем Иисусом Христом”.

Громогласное многолетие, возглашенное соборным диаконом А. Кальневым Высокопреосвященнейшему Тихону, Архиепископу Ярославскому и Ростовскому, потрясло своды храма. Владыка ответствовал возглашением многолетия всему освященному собору, братствам и прихожанам храма и всем православным христианам.

Приложившись ко кресту, богомольцы вместе с Архипастырем прошли в зал под церковью, где те же вышеупомянутые братства в честь Владыки устроили чай, с печеньями и фруктами. Владыка был встречен входным «Достойно», и тут же благословил каждого из присутствующих крестиками, на память. Отпив чаю, гости попросили Архипастыря сняться со всеми в общей группе, на что Владыка и изъявил полное согласие. Собрание носило характер непринужденной, растворенной тихой грустью беседы – братского свидания.

Таково было прощание Нью-Йоркского прихода со своим любимым, дорогим и незабвенным Архипастырем»²³.

§ 5. Отъезд святит. Тихона в Россию

«В воскресенье 11/24 Марта Его Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Архиепископ Тихон в последний раз совершал Божественную литургию в Нью-Йоркском Кафедральном Соборе. В алтаре присутствовал Преосвященнейший Епископ Иннокентий. Сослужили Владыке, кроме кафедрального причта, Архимандрит Феоклит и члены Духовного Правления: свящ. В. Туркевич из Юнкерса и свящ. И. Попов из Пассайка, нарочито прибывшие в этот день в Нью-Йорк. После причастна Высокопреосвященнейший Архипастырь обратился к народу с трогательным прощальным словом. Когда раздались его слова: «Прости и ты, кафедральный храм… Прости и ты, Американская страна… Прости, моя паства!»²⁴ – защемило в сердце, замелькали в церкви белые платки, смахивая искреннюю слезу печали…

Ответом на это прощание Владыки было краткое слово, сказанное о. Хотовицким от имени духовенства и паствы Американской. На долю Нью-Йорка выпало печальное счастье насладиться лицезрением своего Архипастыря до последних минут его здесь пребывания… На долю Нью-Йорка выпадает и печальная честь – сказать последнее «прости» своему Святителю. Еще несколько дней, и Архипастыря отделит от его паствы множество вод, и иная церковь вверена будет его попечению. «Примите же, Владыко Святый, этот небольшой дар от Ваших духовных американских чад – книгу служений Архиерейских… Какую бы церковь ни возглавило Вами Святое Провидение, где бы ни случилось святительствовать Вам, эта книга всегда явится вещественным напоминанием о близкой когда-то Вашему сердцу пастве Американской. И, принося безкровную Жертву в храмах нашей дорогой родины, взглянете Вы на эту книгу, и мысль Ваша возвратится в наши пределы, и сердце Ваше обнимет нас прежней святою любовью, и в молитвенное поминовение включите Вы и наши недостойные имена… И самые далекие пространства будут побеждены этой духовною связью»…

При этом был поднесен Его Высокопреосвященству архиерейский «Чиновник» в роскошно отделанной серебром оправе, с серебряным крестом и надписью по-английски на передней доске и с надписью по-славянски по другой стороне: «Любвеобильнейшему Архиепископу Тихону от вечно благодарных духовных чад, пастырей и пасомых Северо-Американской православной Церкви».

В шелковую раму, прикрепленную к внутренней стороне оправы, вставлен был адрес следующего содержания:

«Чем напутствуем ВАС, дорогой наш СВЯТИТЕЛЬ, в эту скорбную годину разлуки?

Вдохновенною речью? Но печаль замыкает уста и – увы – немощно слово наше…

Благодарностию? О, примите, Владыко святый, поклон до сырой земли от Американской православной паствы! Едиными усты и единым сердцем исповедала она свою мысль, – в долговечное свидетельство уз, связующих ее со своим Архипастырем, – воздвигнуть в кафедральном граде Нью-Йорка написание в память благостного Святительства ВАШЕГО в этой стране.

Иль молитвой горячей? Ей, ВЛАДЫКО, так молимся мы: «Архиепископа ТИХОНА, Господи, спаси и спасай, и щедротами Твоими великими ущедри его за любовь его многую, что явил он здесь, за добро его многое, для спасения немощи нашей совершенное им во имя Твое, во благо Православныя Веры и во славу Церкви Твоей Святой в иноверных краях».

А о дерзновенном уповании нашем навсегда быть запечатленными в ВАШЕМ сердце и иметь выну ВАС предстателем пред престолом Божиим в умилительные минуты возношения ВАМИ Святейшей Безкровной Жертвы – да поведает ВАМ эта книга Архиерейских служений, скромное подношение сыновне преданной ВАМ ВАШЕЙ паствы Американской».

Адрес подписан был Преосвященнейшим Иннокентием, Епископом Аляскинским, Преосвященнейшим Рафаилом, Епископом Бруклинским, Архимандритами Феоклитом и Севастианом, Митрофорным Протоиереем А. Г. Товтом, священно– и церковнослужителями и многими мирянами, пасомыми Владыки…

Богослужение закончено было положенными по чину Православия многолетиями и возглашением вечной памяти всем в вере православной скончавшимся…

После богослужения состоялся прием в покоях Владыки, и затем некоторым гостям была предложена Его Высокопреосвященством трапеза.

В тот же вечер, после английской вечерни, устроен был в церковном доме в честь отъезжающего Архипастыря парадный ужин Преосвященным Иннокентием, Преосвященным Рафаилом, членами кафедрального причта, членами Правления и старостой Собора. Беседа отличалась теплотой и сердечностью и растворена была слезами грусти по поводу предстоящего расставанья с Архипастырем.

В понедельник²⁵ Высокопреосвященнейший Тихон делал прощальные визиты, а в час дня Владыку и Преосвященнейшего Иннокентия чествовал завтраком

В. И. Сафонов²⁶, занявший ныне в Американском музыкальном мире самое почетное место.

К утру во вторник собралось в Нью-Йорк проводить Архипастыря свыше двадцати священников из окрестных приходов. От Посольства, куда Владыка ездил прощаться на мясопустной неделе и где был принят самым радушным образом г. Послом, его семейством и сотрудниками, для проводов Высокопреосвященнейшего Тихона прибыл Н. Н. Распопов.

В 10 часов утра Преосвященнейший Иннокентий совершил напутственное молебствие, и Владыка Тихон преподал благословение всем собравшимся в Соборе.

Пароход отходил в 1 ч. дня²⁷. В зале первого класса около Владыки сгруппировались провожавшие. Здесь были и Владыка Иннокентий, и Российский Импер. Генер. Консул И. И. Лодыженский, сердечный друг и почитатель Архиепископа, и Н. Н. Распопов, члены русской колонии, белое духовенство во главе с маститым митрофорным протоиереем А. Г. Товтом, некоторые американцы, председатель народного словенского Сполка г. Амброз²⁸ и известный в словацком мире, недавно назначенный русским вице-консулом в Питтсбурге г. Ровнянек²⁹ и др. Депутация от сиро-арабской церкви поднесла Владыке роскошную корзину цветов…

Прозвучал гудок. Настала минута прощанья. В последний раз приняли мы благословение Архипастыря.

Вот тронулся пароход. Быстро отделился он от пристани. Среди тысячи пассажиров наш глаз различает высокую фигуру Высокопреосвященнейшего Владыки, различает его добродушное сосредоточенное лицо. Вот руки его поднялись еще раз для благословения… Громогласное «ура» и «счастливого пути» раздалось на пристани и видимо достигло слуха Высокого Путника, покидавшего берега Америки. А русский флаг в руках провожавших еще долго посылает вослед кораблю привет…

Ангела Хранителя, Владыко Святый!»³⁰

¹ Официальный отдел // АПВ, 1907, т. XI, № 3, с. 59.

² Слово, произнесенное Его Высокопреосвященством, Высокопреосвященнейшим Тихоном, Архиепископом Алеутским и С.-Американским, в Филадельфийской церкви, в воскресенье 21 Января 1907 года // АПВ, 1907, т. XI, № 3, с. 42–43.

³ Добров Г.Г. Посещение Его Высокопреосвященством, Высокопреосвященнейшим Архиепископом Тихоном Филадельфийского прихода. [Из газеты «Свет»] // АПВ, 1907, т. XI, № 3, с. 44^5.

⁴ Высочайшие повеления // ЦВ, 1907, № 5, с. 20.

Вместо Тихона в Америку сперва предполагалось направить архиеп. Сергия (Страгородского). См.: несостоявшееся определение Свят. Синода от 31 марта (ст. ст.) 1907 г. за № 2047, о замещении Алеутской Архиерейской кафедры: «По Указу ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА, Святейший Правительствующий Синод имели суждение о замещении Алеутской архиерейской кафедры, освободившейся за перемещением Преосвященного Тихона на Ярославскую кафедру. ПРИКАЗАЛИ: Предоставить Г. Синодальному Обер-Прокурору поднести ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ всеподданнейший доклад Синода следующего содержания: “Озабочиваясь замещением Алеутской архиерейской кафедры, освободившейся за назначением Преосвященного Тихона Архиепископом Ярославским, Синод полагает переместить на означенную кафедру Архиепископа Финляндского Сергия. Представляя послужной список сего Архиепископа, Синод всеподданнейше испрашивает Высочайшего Вашего Императорского Величества повеления быть Преосвященному Сергию Архиепископом Алеутским и Северо-Американским”» (РГИА, ф. 796, оп. 188, год 1907, отд. 1, стол 2^а, д. 782, л. 2); телеграмму преосвящ. Волынского обер-прокурору Извольскому П. П. от 2 апреля (ст. ст.) 1907 г.: «Ради Бога не отпускайте Сергия в Америку единственный просвещенный архиерей здоровья слабого не лишайте церковное управление лучшего незаменимого человека Архиепископ Антоний» (РГИА, ф. 1569, on. 1, годы 1906–1911, д. 34, л. 6); письма Иннокентия (Пустынского) архиеп. Псковскому Арсению (Одинцов М.И. Цит. соч. С. 22, 23, 25).

⁵ «Резолюцией от 7 Июля с. г. за № 427 русский униатский св. Николаевский приход в Salem, Mass., принимается в лоно православия и на место настоятеля к нему перемещается из W. Troy, N.Y., свящ. Иаков Григорьев, а в W. Troy временно командируется эконом Архиерейского дома иером. Иоанникий (Кийко)» (Официальный отдел // АПВ, 1906, т. X, № 14, с. 289).

Также см. письмо прот. Александра Хотовицкого архиеп. Тихону от 14/27 июля 1906 г. [Святой Александр (Хотовицкий). Документы, письма, статьи и стихи. Ч. 1. С. 173–175.]

⁶ Посещение Его Высокопреосвященством, Высокопреосвященнейшим Архиепископом Тихоном православного прихода в Salem, Mass. // АПВ, 1907, т. XI, № 6, с. 108.

⁷ Service Book of the Holy Orthodox-Catholic Apostolic (Greco-Russian) Church, compiled, translated and arranged from the old Church-Slavonic Service Books of the Russian Church, and collated with the Service Books of the Greek Church, by Isabel Florence Hapgood. Boston – New York: Houghton, Mifflin and Co., 1906.

Из рапорта преосвящ. Алеутского Святейшему Синоду от 25 января (ст. ст.) 1907 г. за № 22: «Имею честь смиреннейше доложить Вашему Святейшеству, что ныне закончено издание перевода г-жи Хапгуд на английский язык Православного богослужения («Service book»). Означенный перевод (в особых бандеролях) посылается мною Членам Свят. Синода и в Синодальную библиотеку. Вследствие технических трудностей при печатании и общей здесь дороговизне, издание книги обошлось в четыре тысячи долларов, из коих две тысячи рублей было отпущено Свят. Синодом в 1904-5 гг. Остается пока еще непокрытым дефицит по изданию в тысячу пятьсот руб., об отпуске каковой суммы и имею честь усерднейше просить Ваше Святейшество. Вместе с сим долг имею почтительнейше ходатайствовать пред Вашим Святейшеством о награждении г-жи Хапгуд за труды её по переводу и Протоиерея Александра Хотовицкого за труды по изданию перевода библиями, от Святейшего Синода выдаваемыми» (РГИА, ф. 796, оп. 184, год 1903, д. 5355, л. 4–4 об.).

⁸ АПВ, 1907, т. XI, № 10, с. 175.

«Ваше Высокопреосвященство. Спешу выразить вам Мою сердечную благодарность за присланный Мне «Service-book». Издание такого серьезного и большого труда не может не вызвать особого Моего удивления и искренней радости, так как этим изданием распространяется повсюду среди лиц иных вероисповеданий ясное понимание учения и обрядности нашей Православной Церкви. Книга эта делает честь автору Г^же Хапгуд, давшей себе труд не только перевести на Английский язык все подробности нашего Богослужения, но и постаравшейся вникнуть и понять причины, вызвавшие те или другие возгласы и обрядности. Выражая вам вновь Мою душевную благодарность, Я поручаю Себя святым молитвам Вашим. Искренно вас уважающая <вел. кн.> Елисавета. Февраля «3^го» дня 1907 года. Москва» (ОСА. Department of history and archives. Syosset, NY).

⁹ Серафим (Бойков), бывший иеродиакон Череменецкого монастыря Петербургской епархии, откомандированный для служения в домовой церкви Училищного совета при Свят. Синоде, подал прошение архиеп. Тихону о принятии его в Алеутскую епархию. Согласно ходатайству преосвящ. Алеутского на имя митр. Антония (Вадковского) от 25 сентября (ст. ст.) 1906 г. за № 204 (РГИА, ф. 796, оп. 187, год 1906, д. 7461, л. 4) иеродиак. Серафим был рукоположен в сан иеромонаха архиеп. Ярославским Иаковом (Пятницким) в Петербургском Казанском соборе 26 ноября (ст. ст.) 1906 г. Прогоны на проезд до Нью-Йорка (1 455, 5 кред. руб.) были выданы иером. Серафиму 28 ноября (ст. ст.) в соответствии с определением Свят. Синода от 28 октября – 22 ноября (ст. ст.) 1906 г. за № 6171, об отпуске иеродиакона Череменецкого монастыря, по рукоположении его во иеромонаха, на службу в Америку и о выдаче ему прогонов (РГИА, ф. 796, оп. 209, год 1906, д. 2289, л. 746–746 об.). Прибыв в Нью-Йорк в январе 1907 года, о. Серафим был откомандирован в Катасакву (для помощи заболевшему настоятелю Александру Немоловскому), где скончался 3/16 февраля 1907 г.

¹⁰ Последнее «прости» // АПВ, 1907, т. XI, № 4, с. 75.

¹¹ См.: Беседа Его Высокопреосвященства, Высокопреосвященнейшего Тихона, на литургии в Майфильдской церкви 18 Февраля 1907 года (в день открытия Конвенции) // АПВ, 1907, т. XI, № 5, с. 78–80.

¹² Русское Православное Кафол. Общество Взаимопомощи в С ев. – Американских Соединенных Штатах. К ХХ-летнему юбилею… С. 46, 48.

¹³ Определение Свят. Синода от 27 января (ст. ст.) 1907 г. за № 457, по ВЫСОЧАЙШЕМУ повелению о замещении Симбирской Архиерейской кафедры (РГИА, ф. 796, оп. 209, год 1907, д. 2298, л. 428–428 об.).

Также см.: АПВ, 1907, т. XI, № 4, с. 61.

¹⁴ Первый Собор Северо-Американской Православной Церкви // АПВ, 1907, т. XI, № 5, с. 80–81.

«В поместной церкви преднамечался собор, очевидно, с весьма широкими планами, сообразно неотложным нуждам этой церкви и особенностям её быта. Восьмилетний епископский опыт привел архипастыря к убеждению, что для процветания вверенной ему церкви необходим этот собор, и собор, наконец, был созван. Оставалось только опытному руководителю своей паствы приступить вместе с съехавшимися представителями от духовенства и мирян к соборным деяниям, – и вдруг он формально лишается на это права. Паства, которою он управлял более восьми лет, уже не его паства; он не имеет права и не может взять на себя ответственности и руководить делами той церкви, для которой вчера еще он был предстоятелем, а теперь стал иноепархиальным архиереем. Так величайшей важности дело превратилось в пародию собора». (Мнения и отзывы // ЦВс, 1907, № 14, ст. 452.)

¹⁵ «Приветствую вас, честные отцы и делегаты, с открытием наших первых соборных заседаний. Как ни мало, сравнительно, существует наша Миссия, – нечего говорить об очевидной важности и необходимости соборного обсуждения дел её. Думаю, что это многими из вас и раньше и из узнанного здесь в частных беседах сознано хорошо. Говорить об этом считаю излишним. Господь Спаситель сказал, что всякое дело познается по результатам и всякое древо по плодам. Быть может, говорю, наш Собор за малым временем, отведенным для него, не будет иметь хороших последствий – в чем я сомневаюсь. Высказываю горячее – противное этому – пожелание, тем более, что мы тут сейчас возносили молитву к Господу Богу, чтобы Господь помог нам в этом трудном деле. С своей стороны скажу только то, что требуется, дабы это дело принесло действительную пользу, чтобы мы руководствовались не столько тем, чтобы искать своих си, своих личных выгод, сколько пользы общего дела. В заключение, не могу не привести прекрасных слов из только что прочитанного Апостола. «Якоже всегда послушаете мене, не якоже в пришествии моем точию, но ныне много паче во отшествии моем, со страхом и трепетом свое спасение содевайте» (Филиппис. 2, 12). Господь да поможет нам в этом великом, трудном и важном деле!» (Отзвуки Собора // АПВ, 1907, т. XI, № 7, с. 121.)

¹⁶Хотовицкий А. А. Ход совещаний на первом Соборе Северо-Американской Православной Церкви // АПВ, 1907, т. XI, № 5, с. 82–86.

¹⁷ Ср.: Арсений (Чаговцов). К предстоящему Нью-Йоркскому Собору Духовенства // АПВ, 1906, т. X, № 4, с. 73–74. К предстоящему Собору. (Собор и Конвенция состоятся не в г. Скрантоне, а в Майфильде. Па.) // АПВ, 1906, т. X, № 23, с. 458–460.

¹⁸ Мэйфилдские братства: Иоанно-Крестительское, Кирилло-Мефодиевское, Борисо-Глеб-ское и Успенское.

¹⁹ «Резолюцией от 11 Дек. за № 763 Фома Пелих утверждается в должности псаломщика Майфильдской церкви» (Официальный отдел // АПВ, 1906, т. X, № 24, с. 488).

²⁰ 22 февраля/7 марта 1907 г.

²¹ «Отцы и братие! Настоящая наша трапеза прощальная, но скорбь разлуки моей с паствою умеряется тем, что я имею возможность видеть ныне почти всех своих сотрудников в Штатах. И вот, пользуюсь настоящим собранием, чтобы принести Вам свою благодарность за совместную нашу работу. Мы действовали и трудились сообща. В иных делах я давал вам инициативу, вдохновлял вас, а вы шли на делание, проводили мои мысли в жизнь; в других случаях, наоборот, вы подсказывали мне мысль, – и в этом я не стыжусь сознаться, – а я изыскивал средства и возможность практически осуществить вашу идею. С призывом к совместной дружной работе я обратился к вам с самого же начала в своей первой речи в кафедральном соборе в Сан Франциско, и глагол мой не остался тощ; если что сделано здесь, то не мною одним, а совместно с вами. Само собою разумеется при этом, что нам помогал Господь Бог. Я неоднократно говорил вам, что чем более я изучаю историю православной Церкви в здешней стране, тем больше проникаюсь убеждением, что наше дело здесь – дело Божие; что нам помогает сам Бог, что когда, кажется, готово бы все погибнуть у нас, православное русское дело, напротив, не умирает, а восстает в новой силе и блеске здесь. Вспоминаю, как сильно смутило меня известие о назначении моем в Америку. Не столь печалила меня разлука с Холмскою паствою, с которою я уже сроднился, и где, казалось, был полезен; не столько грустил я при мысли о том, что я должен поехать на страну далече и на родине оставить престарелую и больную мать, – сколько угнетало мою душу сознание, что я мало пригоден для того дела, на которое сюда посылаюсь, и мало знаком с ним. И что же? «Никто как Бог», или «Кто как не Бог!» Он и помог мне пройти здесь свыше 8-летнее служение не только с похвалами от людей, но и с некоторою пользою для самого нашего дела здесь. И теперь я склонен думать, что самое назначение мое в Америку состоялось не столько по усмотрению человеческому, сколько по устроению Божию, что оно было во благовремении для здешней паствы… С самого же начала я предоставил широкую инициативу сотрудникам своим. Лишь бы делалось дело, а от кого исходит начало его, от меня ли или от других, это для меня не казалось важным. И последствия сего не замедлили сказаться: стали умножаться приходы, строиться новые церкви, возрастать число прихожан, заводиться новые учреждения. С другой стороны, не могут упрекнуть меня в невыдержанности и нетерпеливости. Напротив, когда другим казалось, что нужно, напр., бросить известное дело или принять какие-либо строгие меры прещения, я все еще не расставался с кротостью и терпением, предпочитал выжидать и опасался льна курящегося гасить и трости надломленной сокрушать, и кто знает, сколько сохранено было этим лиц и дел… Но да не будет мне хвалитися, лучше перейду к немощам своим. Вы знаете, что в мире нет полного совершенства, что очень часто сами наши достоинства и совершенства граничат с недостатками и слабостями. Не напрасно же говорят, что гениальность и умопомешательство сродни между собой. Так и у меня: что составляло достоинство, что было ценно для блага епархии, особенно поначалу, то мало-помалу переходило и в конце концов могло сопровождаться вредом. Как сказано, я предоставлял широкую инициативу и самодеятельность сотрудникам своим. Но скажите, разве среди вас не раздаются иногда голоса здравые и справедливые, что-де «слишком уж многое позволено у нас», что «иное нужно бы и пресечь» (что и делается иногда, но уже задним числом). Или, напр., мое терпение не переходит ли иногда в попу скате л ьство. Или, напр., я иногда хвалюсь, что у меня вместо нервов веревки, что трудно меня вывести из себя, что я сравнительно хладнокровно переношу всякие несчастия самые неожиданные, не теряюсь от них, и трудно меня ими удивить. Но ведь это уже близко к апатии, к полному равнодушию, к окаменному бесчувствию, каковые не только не составляют добродетели и достоинства, а, напротив, являются злом и грехом, от коего мы молим Бога избавить нас. И так думается мне, что то, чем я был здесь полезен некоторое время, для чего быть может и послан был сюда, то теперь уже прешло и непотребно больше, – что для вас нужно уже другое и ин делатель с другим направлением и характером. И вот в этой мысли я и нахожу главное побуждение и оправдание к переводам архиереев из одной епархии в другую, а вовсе не в желании больших удобств, спокойствия, почета и других земных благ, каковое желание не всегда справедливо приписывается архиереям при перемещениях. Отпустите же меня, отцы и братие, с миром туда, где, быть может, мои качества, здесь проявленные, еще пригодятся, а вам позвольте пожелать далейших успехов в делах и счастливо здесь оставаться». (Прощальная беседа // АПВ, 1907, т. XI, № 5, с. 86–88.)