Текст книги "Неизвестный Пири"

«Волшебные марши»

Снова место главного дознавателя занял Робертс. Он расспросил Пири о фотографиях, а затем попробовал разобраться в милях, освоенных коммандером 2–6 апреля, о которых так по-разному рассказали Пири и Хенсон (см. главу 15).

М-р Робертс: …В этой брошюре[282]282
  Робертс имеет в виду буклет «Как Пири достиг Северного полюса…» (How Peary Reached the North Pole…), изданный в марте 1910 года.


[Закрыть] я нашел на страницах 18 и 19, что вы оценили ваш первый марш в 10 часов, 25 миль; 2-й – 20 миль за 10 часов; 3-й – 10 часов, 20 миль; 4-й без упоминания в часах, 25 миль или больше; и последний – 12 часов, за которые вы прошли 30 миль. Как я понял, вы также сказали, что лагерь Бартлетта находился на расстоянии 133 географических миль от полюса?

Кэп. Пири: От полюса, да…

М-р Робертс: Тогда, суммируя… расстояния, указанные в буклете… я обнаружил, что эти 5 маршей… составляют 120 миль.

Кэп. Пири: Одно из значений «20 миль» – это типографская ошибка в брошюре.

М-р Робертс: В брошюре?

Кэп. Пири: Да.

М-р Робертс: В ней указано, что первое расстояние было 20 миль?

Кэп. Пири: О первом сказано – 25 миль.

М-р Робертс: Второе – 20 миль?

Кэп. Пири: 20. И третье – 20 миль.

М-р Робертс: Третье – 20 миль.

Кэп. Пири: Третье расстояние в 20 миль, указанное в буклете, – это типографская ошибка…

М-р Робертс: А какая цифра должна быть?

Кэп. Пири: 25 миль.

М-р Робертс: Тогда, если вы называете цифру в 25 миль, это помещает вас в точку в 125 милях от лагеря Бартлетта, или в 8 милях к югу от полюса…

Едко на тему опечаток (типографских ошибок) высказался Роулинс: «Вся эта претензия Пири на точную оценку расстояния является абсурдной, как показывают его собственные цифры. В своей первоначальной версии, в сентябре 1909 года (New York Times), Пири приводит наибольшую оценку тех волшебных маршей 2–6 апреля – соответственно 25 миль, 20, 20, 25 “или больше”, и 40. Но последняя цифра, видимо, показалась преувеличенной, поэтому в его брошюре “Как Пири достиг Северного полюса…”… указано вместо этого: 25 миль, 20, 20, 25 и 30. Наконец, [комитету] Конгресса в 1911 году он сообщает… что ранее был жертвой опечаток и что его оригинальный дневник содержит правильные расстояния: 30 миль, 20, 25, 25, 30. Желаемая цифра в 130 миль… фигурирует изначально и в итоговом варианте. Таким образом, первую версию Пири… благословили, услужливо отменив опечатки».

«Что именно было сказано и сделано»

Робертс перешел к неприглядной роли Национального географического общества:

…Я бы хотел, если вы не возражаете, разобраться в том, как именно ваши записи были изучены комитетом [Национального] Географического общества[283]283
  Далее в стенограмме вместо «Географическое общество» следует читать «Национальное географическое общество».


[Закрыть]. Мне хотелось бы узнать от вас о том, что именно было сказано и сделано[284]284
  Речь идет о событиях 1 ноября 1910 года, когда Пири привез в Вашингтон свои записи и инструменты.


[Закрыть].

Но позвольте мне предварительно задать вам один вопрос. Просили ли вы, прямо или косвенно, Географическое общество рассмотреть ваш отчет? Другими словами, была ли вами предпринята инициатива получить какие-нибудь официальные заключения относительно материалов вашего путешествия?

Кэп. Пири: Нет.

М-р Робертс: Инициатива исходила от других сторон; вы были приглашены Географическим обществом, чтобы представить ваши материалы?

Кэп. Пири: Да, это так.

М-р Робертс: Я так понимаю, сначала вы послали им с мистером Николсом некий официальный отчет, послали его из Портленда или из какого-то другого места штата Мэн. Это действительно так?

Кэп. Пири: Я послал им бумаги, да.

М-р Робертс: Вы не согласитесь сообщить нам, что это были за бумаги?

Кэп. Пири: Ну, на это я скажу, что члены подкомитета, которые получили эти бумаги, – и, возможно, они сохранились у них в архиве – смогли бы предоставить максимально точную информацию. Не думаю, что у меня есть опись того, что за бумаги содержались в этом отчете.

М-р Робертс: В ответ на это я скажу, что прошлой весной мы запросили эти бумаги у комитета, но они отказались предоставить их нам на том основании, что у них было некое предписание сохранять материалы в тайне… Поэтому я и спросил вас о них.

Кэп. Пири: Я бы предпочел, чтобы этот вопрос рассматривался подкомитетом…

М-р Робертс: Я не прошу вас говорить от имени подкомитета, но я вас спрашиваю: что вы им отправили?.. Есть ли у вас перечень того, что вы послали с мистером Николсом?

Кэп. Пири: Не могу сказать, есть ли это у меня; я посмотрю.

М-р Робертс: На тот момент вы, конечно же, знали, что в обществе назревают сомнения относительно правдивости заявлений доктора Кука и что публика также задается вопросом, завоевали ли вы полюс?

Кэп. Пири: Контроверсия существовала.

М-р Робертс: Вы знали о контроверсии в то время, когда вас попросили представить ваши доказательства Географическому обществу?

Кэп. Пири: Да.

М-р Робертс: В ответ на запрос Географического общества вы послали им некие документы с мистером Николсом?

Кэп. Пири: Да.

М-р Робертс: И вы не хотите сказать нам сейчас, что именно это было?

Кэп. Пири: Я не могу сказать вам сейчас, я не помню.

М-р Робертс: И вы не сохранили никаких копий?

Кэп. Пири: Как я уже сказал, я бы предпочел, чтобы вопрос о том, что было заявлено комитету и какие действия он предпринял, был задан комитету.

М-р Робертс: Раз уж у вас нет копий этих бумаг и, как я понимаю, вы не хотите довериться своей памяти и сообщить, что же вы послали, то мы идем дальше. Действовал ли комитет Географического общества на основании тех данных, которые вы тогда послали с мистером Николсом?

Кэп. Пири: Я не могу ответить вам вот так сразу, в какой мере члены комитета использовали их.

М-р Робертс: Что вы услышали от комитета после того, как послали им эти документы, или данные, или что вы там еще могли им послать?

Кэп. Пири: Не могу сказать, что я услышал от комитета что-либо еще, кроме просьбы прибыть на заседание этого комитета…

М-р Робертс: Как вы получили эту просьбу?

Кэп. Пири: Я не могу сказать твердо – в виде телеграммы или письма, и я не помню, от кого пришла просьба.

М-р Робертс: Было ли в этой просьбе что-то такое, что заставило вас подумать, будто те бумаги, которые вы уже послали, не были вполне удовлетворительными?

Кэп. Пири: Нет, я ничего такого не припоминаю.

М-р Робертс: Я не уверен, что это действительно относится к делу, но задам вам один вопрос, а вы можете ответить на него или не отвечать. Что вы подумали, когда они, получив ваш отчет, попросили вас приехать и привезти с собой оригиналы?

Кэп. Пири: Посылая свои материалы в комитет, я подумал, что позднее я предстану перед комитетом с моими приборами и записными книжками.

М-р Робертс: То есть, значит, вы не рассчитывали, что данные, посланные вами с мистером Николсом, будут достаточными…

Кэп. Пири: Потому что там были не все мои материалы.

М-р Робертс: Имеется в виду, что это была только часть отчета?

Кэп. Пири: Да.

М-р Робертс: Значит, предполагалось, что это только часть, и они были уведомлены, что…

Кэп. Пири: Что я готов лично явиться на заседание подкомитета.

М-р Робертс: Там, в посланных бумагах, содержалось заявление такого рода, не так ли?

Кэп. Пири: Мне нужно вспомнить. Я знаю, что суть такова: я был готов появиться перед ними.

М-р Робертс: Вы получили просьбу или приглашение приехать. Вы помните, как это было сформулировано, что они от вас требовали?

Кэп. Пири: Я не помню, но, вероятно, у меня есть это послание, будь то телеграмма или письмо.

М-р Робертс: В ответ на это вы приехали?

Кэп. Пири: Приехал.

М-р Робертс: И что вы привезли с собой?

Кэп. Пири: Я привез с собой мои приборы и те материалы, которые сегодня представлены здесь.

М-р Робертс: Привезли ли вы большее количество материала, чем то, которое вы предъявили комитету раньше?

Кэп. Пири: Я привез все мои фотографии, или почти все, и, кажется, мои негативы. Я не до конца уверен.

М-р Робертс: В котором часу вы приехали в город, мистер Пири?

Кэп. Пири: Не могу сказать.

М-р Робертс: Вы приехали утром?

Кэп. Пири: Я скажу, что приехал из Бостона на Congressional Limited[285]285
  Название поезда.


[Закрыть], но в какое время, не могу сказать.

М-р Робертс: …Вы должны были приехать на следующее утро.

Кэп. Пири: Да, я приехал в какое-то время на следующий день.

М-р Робертс: Что вы делали, когда прибыли в город? Куда вы направились?

Кэп. Пири: Я не помню моих передвижений.

М-р Робертс: Пожалуй, я задам несколько наводящих вопросов, как говорят юристы, и в моих вопросах будет намек на ответ. Вы пошли в офис Географического общества в утреннее время?

Кэп. Пири: Я не помню, когда я туда пошел. Члены комитета могут сказать.

Невозможно понять, почему члены комитета должны помнить время или место встречи лучше, чем коммандер. Для них встреча была отвлечением от служебных обязанностей, выполнением дружеского долга, неким развлечением; для Пири на встрече фактически решалась его судьба.

М-р Робертс: Вы ходили в офис Географического общества?

Кэп. Пири: Нет, думаю, что нет. В офис Географического общества?

М-р Робертс: Да, на 16-й улице.

Кэп. Пири: Этого я не могу сказать.

М-р Робертс: Ладно, позвольте мне задать вам следующий вопрос. Где вы встретились с членами комитета, назначенного для изучения [вашего заявления]?

Кэп. Пири: Заседание комитета состоялось в доме адмирала Честера.

М-р Робертс: Нет, где вы встретились с ними? Я спрашиваю не о месте проведения заседания комитета, а о том, где вы встретились со всем комитетом или с кем-либо из его членов.

Кэп. Пири: Там, как мне помнится. Члены комитета могут вам сказать.

М-р Робертс: Я хотел бы услышать все, что вы можете вспомнить о том, когда вы в первый раз увидели кого-либо из членов комитета и где.

Кэп. Пири: Это можно отложить. Я постараюсь ответить на этот вопрос…

М-р Робертс: Нет, я хочу, чтобы вы сейчас вспомнили.

Кэп. Пири: Я не помню о встрече с кем-либо из членов комитета.

М-р Робертс: Вы не хотите сказать, что не встречались с двумя членами комитета в офисе Географического общества, не так ли?

Кэп. Пири: Я не хочу говорить ни «да», ни «нет».

М-р Робертс: Что ж, идем дальше. В конечном итоге вы пошли в дом адмирала Честера?

Кэп. Пири: Я пошел в дом адмирала Честера.

М-р Робертс: И три члена подкомитета были с вами?

Кэп. Пири: Были, да.

М-р Робертс: Или прибыли вскоре после вашего прихода?

Кэп. Пири: Да.

М-р Робертс: Вы не можете точно вспомнить, как вы все там оказались?

Кэп. Пири: Нет.

М-р Робертс: Можете ли вы сказать нам что-то определенное о том, в какое время дня вы туда попали?

Кэп. Пири: Нет, не могу.

М-р Робертс: До обеда или после?

Кэп. Пири: Не знаю.

М-р Робертс: Вы не можете этого сказать?

Кэп. Пири: Нет.

М-р Робертс: Можете ли вы вспомнить, как долго вы там оставались?

Кэп. Пири: Где-то до вечера.

М-р Робертс: Что вы делали на заседании комитета? Я хочу понять, как проходило изучение доказательств. Вот что я хочу выяснить, мистер Пири.

Кэп. Пири: Опять же: поскольку члены комитета досягаемы, я бы предпочел, чтобы они ответили на этот вопрос.

М-р Робертс: Нет, я хочу услышать это именно от вас, если вы сможете вспомнить.

Кэп. Пири: Я помню, что я был там, в доме адмирала Честера, с членами комитета, и, по-моему, к членам подкомитета присоединились и некоторые другие лица. Я помню также, что я оставался там до вечера; не могу сказать, до скольки.

М-р Робертс: Вы предъявили комитету те оригинальные заметки, которые показали нам? Читали ли они их?

Кэп. Пири: Эту записную книжку?

М-р Робертс: Да, ту, которую вы показали нам.

Кэп. Пири: Мне кажется, этот вопрос уже рассматривался на вчерашних слушаниях или за день до того.

М-р Робертс: Что вы предъявили ее тому комитету?

Кэп. Пири: Что я предъявил ее тому комитету.

М-р Робертс: И они прочли ее?

Кэп. Пири: Как много прочли разные члены комитета, я не могу сказать.

М-р Робертс: А вы представили данные ваших астрономических наблюдений?

Кэп. Пири: Они были у меня с собой.

М-р Робертс: Вы представили их тогда?

Кэп. Пири: Мне кажется, да. Они были у меня с собой, и я предполагаю, что члены комитета видели часть, а возможно – и все.

М-р Робертс: Проверяли ли они какие-либо вычисления в вашем присутствии, то есть делали ли они заново необходимые расчеты?

Кэп. Пири: Все, что я могу сказать, – это то, что, по-моему, профессор Ганнетт производил некоторые расчеты. Я не могу сказать, пересчитывал ли он вычисления в полном объеме.

М-р Робертс: Вы не помните, проверял ли адмирал Честер астрономические вычисления?

Кэп. Пири: Мне помнится, адмирал Честер изучал таблицу положений солнца[286]286
  The projection of the sun.


[Закрыть].

М-р Робертс: Как вы думаете, сколько часов, по самым точным вашим оценкам, вы были там с членами комитета?

Кэп. Пири: Ну, я бы сказал, что был там большую часть дня.

М-р Робертс: Я не уверен, что у нас есть эта информация. Вы помните, когда это было? Можете ли вы вспомнить месяц или день?

Кэп. Пири: Я могу сказать, что это было где-то в октябре.

М-р Робертс: Вы принесли в дом адмирала Честера ваши приборы?

Кэп. Пири: Нет.

М-р Робертс: Где они находились?

Кэп. Пири: Они были на вокзале.

М-р Робертс: Видели ли члены комитета эти приборы?

Кэп. Пири: Видели.

М-р Робертс: Они их видели? Где они видели их?

Кэп. Пири: На вокзале.

М-р Робертс: Вы ходили с ними?

Кэп. Пири: Да, ходил.

М-р Робертс: Вы помните, во сколько вы пришли на вокзал?

Кэп. Пири: Нет, сэр, я не помню. Кроме того, что был уже поздний вечер.

М-р Робертс: Уже стемнело?

Кэп. Пири. Да, уже стемнело.

М-р Робертс: Когда вы пришли на вокзал, что вы или члены комитета делали с приборами?

Кэп. Пири: Прошу прощения?

М-р Робертс: Во-первых, в чем были привезены приборы?

Кэп. Пири: Они были привезены в сундуке.

М-р Робертс: В вашем сундуке?

Кэп. Пири: Да.

М-р Робертс: После того как вы пришли на вокзал и нашли сундук, что вы и члены комитета делали с приборами?

Кэп. Пири: Там. на вокзале мы открыли сундук.

М-р Робертс: То есть в камере хранения на вокзале?

Кэп. Пири: Да.

М-р Робертс: Были ли вынуты все инструменты?

Кэп. Пири: Этого я не могу сказать. Члены комитета, вероятно, помнят это лучше, чем я.

М-р Робертс: Что же – вы совсем не помните, вынимали ли они приборы и осматривали ли их?

Кэп. Пири: Некоторые приборы вынимались; насчет всех – не могу утверждать.

М-р Робертс: Проверял ли кто-нибудь из членов комитета эти приборы на предмет того, были ли они точными?

Кэп. Пири: Этого я не могу сказать.

Полагаю, что было бы невозможным провести там проверку.

М-р Робертс: Были ли эти приборы в распоряжении комитета когда-то еще, кроме того осмотра на вокзале?

Кэп. Пири: Насколько мне известно – нет.

М-р Робертс: Оставались ли когда-либо оригинальные заметки, которые вы зачитывали, в распоряжении комитета?

Кэп. Пири: Нет.

М-р Робертс: Располагали ли они когда-либо копиями этого документа?

Кэп. Пири: Кажется, да.

М-р Робертс: Когда они получили копии?

Кэп. Пири: Этого я не могу сказать.

М-р Робертс: До или после того, как они представили отчет Обществу?

Кэп. Пири: Этого я не могу сказать.

В документе «Мнение меньшинства» Робертс подвел собственный итог этого не слишком достойного диалога:

При внимательном чтении показаний кэптена Пири видно, что его воспоминания о событиях этого дня крайне смутные и неопределенные. Эти слушания были самым важным эпизодом во всей его карьере, так как комитет должен был разрешить для общественности спорный вопрос о его достижении полюса. Тот факт, что события этого дня не оставили сильных впечатлений у него в памяти, как видно из его показаний, становится очень убедительным доказательством того, что исследование его материалов [Национальным географическим обществом] было каким угодно, но только не доскональным, тщательным и точным.

Верно, только вот прилагательные «крайне смутные», «неопределенные» не годятся.

Рациональный Пири прекрасно все помнил и прекрасно все знал, но, не желая попасть впросак, юлил, не отвечал на вопросы, прикидывался непомнящим.

Жалостливые слушания. Жаль Пири. Позорные слушания. Позор Пири. Пять лет к стенограмме никто не имел доступа. Член палаты представителей Генри Хельгесен: «Общественность никогда не видела эти слушания опубликованными. Они были фактически запрещены. В библиотеке Сената нет их копий, у членов комитета Конгресса нет копий, сенаторы и конгрессмены тщетно пытались достать копии. Почему же эти слушания утаивались?»

Конгрессмен нашел документ и опубликовал его. В главе 26 мы расскажем, что в целом сумел сделать и хотел сделать этот человек. Сейчас лишь его короткий вывод: «Неосновательный, мишурный характер этих так называемых показаний настолько очевиден, что, вместо того чтобы подтверждать заявление Пири, они окончательно и исчерпывающе доказывают, что Роберт Пири не открывал, не достигал и не завоевывал Северный полюс».

Но эти беседы в комитете Конгресса – куда значимее, чем опровержение конкретного, пусть очень важного, события. Ответы Пири конгрессменам – это, если хотите, итог жизни будущего контр-адмирала.

Когда-то давно, во время первой северогренландской экспедиции, Джо Пири написала в своем дневнике: «…Он [Берт] воспитан так, чтобы, говоря или действуя, всегда соответствовать тому, что другие люди думают или высказывают». Точная и тонкая характеристика. Перед Моррисом Джесупом или Томасом Хаббардом стоит заискивать, ибо в конечном итоге от них все зависит. Но не менее важно кого-то заставить молчать, даже, может быть, уничтожить. Создать склад для себя и поделиться с близким человеком тем, что он «якобы» создан для спасения Кука. Присвоить себе рекорд, установленный итальянцами, которые отдали жизни за свою победу. Подделать расписку Миника, ставшую доказательством того, что этот несчастный инуит – обманщик. Отправить на тот свет умирающих аборигенов, изолировав их от врача, обобрать тяжелобольного Дедрика, извести Кука.

Мы много раз восхищались силой Пири. Но в беседах коммандера с конгрессменами его силы не видно – только слабость, только страх, только незнание, как быть и что сказать. Царит страх. Временами в разговорах о быте, о собаках, об иглу, о пеммикане, точно в полумраке, вспыхивает свет, но, господи, как этого мало!..

Глава 23. Новые Данклы и Лузы

В конце слушаний Титтманн снова дал показания. Он представил сотрудников Береговой и геодезической службы, то есть своих подчиненных: Хью Митчелла и Чарльза Дювалля. Стенограмма:

М-р Бейтс: Кто они и чем занимаются?

М-р Титтманн: Они – профессиональные расчетчики.

М-р Бейтс: Как глава этой Службы, что вы можете сказать об эффективности их работы?

М-р Титтманн: Я считаю, что они – непревзойденные по способностям и опыту специалисты.

М-р Бейтс: Правительство использует их в государственных целях?

М-р Титтманн: Да.

Показания Митчелла

М-р Энглбрайт: Располагали ли вы данными наблюдений мистера Пири около Северного полюса?

М-р Митчелл: Да, сэр…

М-р Энглбрайт: Мистер Пири заявил перед этим комитетом, что он не проводил никаких наблюдений долготы, но также он сказал, что 6 апреля сделал наблюдения в лагере Джесуп, затем сделал наблюдения в 10 милях дальше, затем вернулся обратно и снова сделал наблюдения в лагере Джесуп, два разных наблюдения с интервалом в 6 часов. Если сделать тщательный анализ этих наблюдений… то сможете ли вы определить его широту и долготу на основании этих наблюдений?

М-р Митчелл: На основании этих двух наблюдений, проведенных с интервалом в 6 часов, я могу определить широту и долготу.

М-р Энглбрайт: Вы это сделали?

М-р Митчелл: Здесь это изображено и отмечено; точка, обозначенная как лагерь Джесуп, является результатом вычислений, вычислений двух серий наблюдений утром 7-го: одна в 6:40 и другая в 12:40, по времени колумбийского меридиана (выделено мной. – Д. Ш.).

Тут, конечно, самый раз удивиться: в книге Пири не 6:40, а «6 часов утра» (7 апреля), и не 12:40, а «полдень», то есть 12:00 (7 апреля). Выходит, у Митчелла какие-то свои данные.

М-р Энглбрайт: У меня здесь рукописный документ с рядом ваших пометок… Это вы делали (показывает)?

М-р Митчелл: Да.

М-р Энглбрайт: Я предлагаю включить это в протокол.

В бумаге приведены координаты лагеря Джесуп – 89°55′23′′ с. ш. и 137°00′ з. д., так что направление от лагеря к полюсу – северо-восток, и расстояние до полюса 4,6 мили.

В конце документа оптимистические предположения: «…Пири, по-видимому, прошел на расстоянии в 1,6 географической мили от Северного полюса; и если учесть, что погрешность при определении местоположения может составлять до 2 миль и что вероятности такой ошибки как в одном направлении, так и в другом равны, то вполне возможно, что утренний марш 7 апреля 1909 года привел Пири даже на расстояние двух шагов от магической точки Северного полюса». И подпись: «Хью Митчелл, расчетчик Береговой и геодезической службы».

Стенограмма:

М-р Энглбрайт: …Вы приняли во внимание склонение солнца?

М-р Митчелл: Да.

М-р Энглбрайт: Вы приняли во внимание рефракцию?

М-р Митчелл: Да.

М-р Энглбрайт: Вы приняли во внимание результаты проверки хронометров, которая была произведена после возвращения мистера Пири домой?

М-р Митчелл: Да, сэр.

М-р Энглбрайт: Итак, учитывая те условия и данные, считаете ли вы возможным, что кто-нибудь смог подделать эти наблюдения?

М-р Митчелл: Нет.

М-р Батлер: Это именно то, что я хотел узнать…

Было ли возможным составить эти данные в Вашингтоне, или Нью-Йорке, или Бостоне?

М-р Митчелл: Это спорный вопрос, но я полагаю, что все, кто имеет большой опыт расчетов, согласятся со мной, что подобные вещи нельзя подделать.

М-р Робертс: Когда впервые были вычислены координаты лагеря Джесуп в том виде, как вы их показали нам?

М-р Митчелл: Ну, я проделал всю эту работу в течение последнего месяца, но дневника не вел, так что не могу ответить на этот вопрос с точностью до дня. Мистер Дювалль и я вычислили координаты лагеря Джесуп на основании одних и тех же наблюдений независимо друг от друга и независимыми методами.

М-р Робертс: Я понимаю, но я пытаюсь узнать, когда вы это сделали.

М-р Митчелл: В течение последнего месяца; у нас были одни и те же данные наблюдений, но вычисления мы делали абсолютно независимо друг от друга и независимыми методами.

М-р Хобсон: Как близки ваши результаты?

М-р Митчелл: Наши результаты совпали в пределах секунды широты.

М-р Робертс: Насколько я понял, вы определили координаты лагеря Джесуп на основании двух наблюдений, сделанных с 6-часовым интервалом?

М-р Митчелл: Да.

М-р Робертс: Как вы узнали, что интервал между этими двумя наблюдениями составлял 6 часов?

М-р Митчелл: У меня есть записи об этом. Я верю этим записям. Там указано, что одна серия наблюдений была сделана в 6:40, и вторая – в 12:40.

Вновь Митчелл назвал время, отличное от того, что приведено в книге «Северный полюс». Он верит этим записям, но где они? Энглбрайт высказал сомнения, у Робертса сомнений уже нет, во всяком случае, он не задает вопросов.

М-р Батлер: За мистера Митчелла поручились, и меня это устроило…

М-р Митчелл: Я не знаю, насколько смогу соответствовать рекомендации доктора Титтманна…

М-р Батлер: Но я хочу спросить вас: как давно вы занимаетесь подобными вычислениями?

М-р Митчелл: Я работаю расчетчиком в Береговой и геодезической службе уже 7 лет, и за все это время я выполнил большое количество как сложных расчетов, так и самых обыкновенных…

М-р Батлер: Предположим, что эти данные, предоставленные вам кэптеном Пири, были записаны здесь, в Вашингтоне, или в Нью-Йорке, или в Бостоне. Как бы вы могли обнаружить это?..

М-р Митчелл: Что ж, на этот вопрос очень трудно ответить. Я считаю, что в целом это вопрос практического опыта, что любой обман в наблюдениях или расчетах всплывет при обработке данных этих наблюдений или расчетов…

М-р Батлер: Рано или поздно это обнаружится?

М-р Митчелл: Рано или поздно это проявится, да. Но это предположение. Это не математическое доказательство.

М-р Батлер: А что насчет этой карты?

М-р Хобсон: Я прошу сохранить ее для использования в комитете и в палате представителей или даже сделать для этого копию большего размера, если нет возражений со стороны мистера Титтманна.

Как выяснится в скором будущем, вся компания разыграла небольшой спектакль, похожий на пьесу «Ревизор». Первая сцена – это заявление Титтманна: «непревзойденные по способностям и опыту специалисты», «правительство использует их в государственных целях». Под документом стояла подпись не просто исполнителя – «Хью Митчелл», а называлось учреждение – «Береговая и геодезическая служба». Вторая сцена – реверанс Митчелла: «Я не знаю, насколько смогу соответствовать рекомендации доктора Титтманна». Третья – друг Пири конгрессмен Хобсон предложил увеличить размер карты, «если нет возражений со стороны [владельца карты] мистера Титтманна». И наконец, финал – выяснится, что Хью Митчелл не был назначен начальством, а действовал как частное лицо. Диаграмма построена по личной просьбе коммандера, заплатившего Митчеллу и Дюваллю. Титтманн прекрасно знал это, но тайну раскрыл только через 3 года в официальном письме в Министерство торговли[287]287
  Department of Commerce.


[Закрыть]: «Расчеты данных Пири были сделаны мистерами Хью Митчеллом и Чарльзом Дюваллем, нанятыми для этой цели мистером Пири. Соответственно, эти расчеты не были официально выполнены Береговой и геодезической службой…»

Брайс в семейном архиве Пири обнаружил расписку Митчелла от 18 марта 1911 года, подтверждающую получение 280 долларов за проделанную работу.

Доклад Митчелла и диаграмма Дювалля стали для Пири спасением. Собственно, роль этих двух людей в судьбе Пири несравненно более значима, чем результаты работы Данкла и Луза, на которые рассчитывал Кук, нанимая их. Робертс, казалось бы настроенный критически, в «Мнении меньшинства» объяснил:

Согласно показаниям мистера Хью Митчелла, эта работа была проделана в течение последнего месяца… это первая и единственная мера, принятая для подтверждения практическим способом каких-либо доказательств или данных кэп. Пири.

Если бы такая карта была составлена комитетом [Национального] Географического общества (а нет никакой причины, почему бы этого нельзя было сделать, поскольку комитет имел в своем распоряжении те же самые (выделено мной. – Д. Ш.) астрономические наблюдения, что и мистер Митчелл) и если бы эта карта была преподнесена миру этим комитетом… то, несомненно, контроверсия была бы в тот же момент окончена.

Сейчас же кажется маловероятным, что ее публикация с такой задержкой сможет устранить глубоко укоренившиеся сомнения, возникшие у многих людей из-за неудовлетворительной экспертизы и отчета Географического общества наряду с нежеланием мистера Пири предоставить какой-либо другой инстанции, кроме Географического общества, свои данные и заметки.

Исходя из предположения, что астрономические наблюдения, на которых основывается карта, были сделаны кэптеном Пири, – а он утверждает, что это именно так, и нет никаких доказательств обратного – я вынужден сделать вывод, что кэптен Пири был на очень небольшом расстоянии от полюса…

Итак, по словам конгрессмена, он поверил в то, что Пири представил Митчеллу и Дюваллю свои исходные данные, потому что «нет никаких доказательств обратного». Но доказательств обратного полно. Пожалуйста. Митчелл не приложил к диаграмме сведений о первоисточнике и не описал, в каком виде получил его; сам Робертс вертел в руках подозрительно чистый дневник Пири, но оригинальных записей, сделанных на полюсе, в нем не было. В отчете «Северный полюс» Пири задокументировал лишь два наблюдения из тринадцати: одно за 6 апреля, полученное «примерно в полдень», и второе – сделанное «в полдень» на следующий день. Записей других обсерваций в книге нет, хотя любому почитателю знаменитого полярника было бы очень интересно взглянуть на них.

Конгрессмен Робертс поверил и тому, что комитет Национального географического общества «имел в своем распоряжении те же самые астрономические наблюдения». В каком смысле – «те же самые»? Где Пири разместил их – в «маленькой книжице», которую «читал» Ганнетт, или на «отдельных клочках бумаги», о которых говорил Титтманн? Или, может быть, Митчелл и Дювалль нашли нечто в дневнике, попавшем в руки Валентина Вуда? Или у расчетчиков была «серия наблюдений» в лагере Джесуп на «тонкой потертой бумаге», о чем сообщила читателям журнала Hampton’s Эльза Баркер? Но легко предположить, что этих данных и вовсе не существовало.

Когда Ганнетта спросили, смог бы он лично подделать полюсные наблюдения, профессор без колебаний подтвердил: да, смог бы. Та же позиция была у Титтманна. Митчелл судил иначе, и на это противоречие обратил внимание Мейкон, не дрогнувший, в отличие от Робертса, перед последним козырем защиты Пири. Конгрессмен, отработавший 4 года прокурором округа, пошел дальше:

«Нужно иметь в виду, что расчеты, представленные мистером Митчеллом, были сделаны спустя по крайней мере 20 месяцев после сообщения о предполагаемом открытии полюса, и поэтому их нужно рассматривать в контексте запоздалых размышлений, а мы все хорошо понимаем, что означают “запоздалые размышления”, когда преследуется цель восполнить что-либо, чего не хватало в оригинале…

…показания мистера Митчелла с самого начала и до конца указывают на презумпцию ранга и необоснованные допущения касательно всего, что он делал в связи с расчетами данных, представленных Пири».

Профессор Армбрустер раскритиковал помощников Пири. Его заключение: «…все – ложь, там нет ни слова правды». Ученый представил резюме из 22 пунктов, из которых мы, не имея возможности углубиться в технические детали и астрономические расчеты, приведем лишь четвертый: «Выводы мистера Митчелла основываются на том факте, что утверждения мистера Пири – правда. Ничто из сделанного мистером Митчеллом не имеет никакого отношения к вопросу о том, были ли утверждения мистера Пири правдой или нет».

Тому простая иллюстрация. Читатель, вероятно, обратил внимание на простецкую вольность Митчелла, когда он ссылается на «время колумбийского меридиана»[288]288
  См. с. 573.


[Закрыть]. Но Пири в самом начале похода распрощался с 70-м меридианом западной долготы, и его меридиональное время ни в одной точке его маршрута никому никогда не было и не будет известно.

По мнению Роулинса, выводы Митчелла – «абсолютно ложное» свидетельство, «изобилующее искажениями фактов, вычислительными недоработками и оптимистичными допущениями, которые, естественно, не были замечены не имеющими специальной подготовки законодателями».

В апреле 1911 года диаграмма Митчелла и Дювалля появилась в журнале Scientific American. Редакторская колонка сообщала: «В последнем выпуске уважаемого периодического издания The Navy опубликована карта района Северного полюса с точным маршрутом, по которому Пири дошел до полюса, в соответствии с его записными книжками. Карта с нанесенным маршрутом Пири изготовлена двумя экспертами Береговой и геодезической службы Соединенных Штатов, работавшими независимо друг от друга, и их расчеты совпадают вплоть до секунды широты. Мистер Митчелл, один из экспертов, на основании своего профессионального опыта утверждает, что данные наблюдений, представленные в записной книжке, могли быть получены только при заявленных обстоятельствах».