Текст книги "Ранняя философия Эдмунда Гуссерля (Галле, 1887–1901)"

§ 2. Творческая работа Гуссерля после публикации I тома «Философии арифметики»
(факты и свидетельства)

«Хроники [работы] Гуссерля» досконально запечатлели все, по сути, важные шаги Гуссерля-исследователя и университетского преподавателя, которые были им предприняты в 90-х годах XIX века. Теперь нам точно известно, что это развитие, во-первых, было тесно связано как с подготовительными материалами для II тома «Философии арифметики», так и, во-вторых, с результатами деятельности, оставшимися неизвестными даже большинству профессиональных исследователей. Они пробились к заинтересованной публике только к концу XX века (т. е. через столетие после их создания) – притом к публике, до сих пор, увы, немногочисленной.

С объективной точки зрения то были материалы самого широкого проблемно-тематического диапазона, неотъемлемые также от всего последующего развития Гуссерля как философа математики, каковым он не перестал быть, уже четко вступив на феноменологическую дорогу. Они важны для выработки целостного взгляда на философско-математические идеи и концепции раннего Гуссерля, которые нашли своих (однако немногих) исследователей.

Начнем с исторической информации, сегодня доступной благодаря ряду добротных исторических источников.

* * *

В 1889 году Гуссерль читает лекции и ведет ряд занятий именно по философии математики. Он сообщает Штумпфу: «По «Философии математики» у меня 8 слушателей… По их желанию я читаю главным образом о пространственно-логических проблемах и даю подробную критику теорий Риманна-Гельмгольца. По этике я не захотел читать лекции для 2 слушателей – и потому отказался от них» (Chronik, S. 24). 6 декабря 1889 года Гуссерль читал лекции по избранным вопросам философии математики, например, «О спорных вопросах касательно основных геометрических понятий».

17 января 1890 года Гуссерль прочел лекцию на тему «Избранные вопросы из философии математики». В них были особые тематические акценты, например, «Основные положения теории плоскостей» – в привязке к теоретическим исследованиям Риманна и Гельмгольца. В марте того же года следуют лекции по ряду конкретных проблем философии математики (теория числа, конституция алгоритмов, исчисление операций, неэвклидово пространство и т. д.) (Ebenda, S. 27).

Гуссерль внимательно изучал также и работы по истории математики (H. Hankel и W. Brix). Он делал выписки из соответствующих сочинений Лейбница, д’Аламбера и др.

I том «Философии арифметики» вышел, как известно, в апреле/мае 1891 года под заглавием «Philosophie der Arithmetik, Psychologische und logische Untersuchungen. Erster Band. Halle-Saale».

Из перечня сделанного Гуссерлем в начале 90-х годов следует, что 4–5 лет его предполагаемой депрессии (о ней много пишут в биографических опусах) не прервали, к счастью, интенсивнейшей работы Гуссерля и над вторым томом ФА, и над многими другими темами и публикациями, как философско-математического, так и логического характера.

А потом, уже во второй половине 1891 года, причем в течение трех дней (!) созданы рукописи-разработки учения об «Inbegriff», вначале предназначаемого для II тома ФА (КI_54–41a=Hua XII, S. 386 u.f.).

Удивительно, но вся эта поистине титаническая исследовательско-авторская деятельность не воспрепятствовала тому, чтобы Гуссерль как раз в зимний семестр 1891/92 гг. прочитал лекции по психологии. В их центре был разбор дескриптивной (описательной) психологии (на примере работ У. Джеймса.) Гуссерль познакомился также с новыми тогда работами по психологии – и подчас он увлекался ими. Так произошло, в частности, с первыми исследованиями В. Джеймса.

Гуссерль делает восторженную запись: «Психология Джеймса, о которой я был мало осведомлен и из которой лишь малое смог прочесть, блеснула словно молния. Я увидел, как смелый и оригинальный человек не позволил никакой традиции связать его мысль и как он пытался действительно закрепить и описать [именно] свое видение» (PPR, 1956, S. 294 ff).

Более того, Гуссерль сравнил идеи Джеймса со своими ранними (он написал: «uralten», т. е. очень старыми) лекциями по психологии! А затем (в рукописи KI_50/15) зафиксировал, в чем именно состояла близость его и Джеймса идей и наблюдений: «Всякий переход от прежде незамеченного или попутно замеченного в озаряющий момент подмечания (или наоборот) означает впечатляющее изменение содержания. Дело обстоит не так, будто круглая форма преобразуется в угловую или что красное переходит в зеленое: это изменение имеет совершенно другой характер и совсем иную направленность. Я обсуждал этот важнейший пункт в моих лекциях по психологии зимнего семестра 1891/92 гг.» (Ebenda, S. 32). (Проблема «подмечания», т. е. специального внимания к той или иной стороне деятельности сознания, сохранится, будет разрабатываться и на более поздних стадиях развития гуссерлевской мысли.)

В летний семестр 1892 года Гуссерль читает лекции по общей теме «Введение в философию». В аудитории – 70 слушателей! Гуссерль также ведет семинар «Философские упражнения» в связи с «Размышлениями о первой философии» Декарта.

В июне 1892 года произошло важное событие в жизни семьи Гуссерлей: родился очередной ребенок – дочь Елизавета. Характерен – уже для дружеских и коллегиальных уз этой семьи такой факт: «Франциска (второе имя) родители дали дочери в честь Франца Брентано, а третье – Карола – в честь Карла Штумпфа. Такими простыми и трогательными знаками внимания Гуссерль и его жена выражали свою благодарность учителям и друзьям. И с ними он поддерживает не просто дружеские, но и содержательные коллегиальные отношения.

Так, в июле 1892 года Гуссерль получает от Карла Штумпфа и, конечно же, изучает его статью. «О понятии математической вероятности». А летом 1892 года Гуссерль в Вене посещает Франца Брентано.

§ 3. Материалы ко II тому «Философии арифметики» – общие определения и принципы
(XXI том «Гуссерлианы»)

Речь далее пойдет (по необходимости кратко) о серии материалов, которые собраны в XXI томе «Гуссерлианы», носящем название Husserliana. Bd. XXI. Studien zur Arithmetik und Geometrie. Texte aus dem Nachlass (1886–1901). Herausgegeben von Ingeborg Strohmeyer. The Hague. 1983. (Гуссерлиана. Том XXI. Штудии по арифметике и геометрии. Тексты из наследия (1886–1901). Изданы Ингеборг Штромайер. Время и место выхода тома – Гаага, 1983 (далее при цитировании: Hua, XXI – с указанием страниц).

Это очень важное издание, благодаря которому можно получить более широкое представление о творческой лаборатории Гуссерля в тот период и на тех этапах его становления, когда он двигался от философии математики к созданию своего новаторского феноменологического проекта, получившего первые очертания в знаменитых «Логических исследованиях» (особенно во II томе сочинения). Для нашей книги весьма существенно то, что гуссерлевские наброски, опубликованные в XXI томе «Гуссерлианы», за очень редкими исключениями, были сделаны именно в Галле. Гуссерль, еще раз напомню, имел обыкновение не только готовить (стенографические, а потом расшифровываемые) материалы и к лекциям, и к будущим печатным текстам, но и затем достаточно тщательно, иногда неоднократно обрабатывать их. Так составились, без преувеличения, тысячи страниц, уже напечатанных (и подготавливаемых к печати) в виде томов Гуссерлианы и приложений к ним. Снова приходится с большим огорчением отметить, что эти уже не слишком новые – от 1983 года! – издания гуссерлевских текстов для отечественного гуссерлеведения тоже остаются terra incognita…

Эти тексты, наброски неравноценны. Но в общем и целом гуссерлевские тексты этих серий высоко содержательны. Подчас они становятся относительно самостоятельными источниками, а ещё чаще – дополнительными материалами, позволяющими более точно и глубоко понять идеи Гуссерля, высказанные в тех или иных известных его произведениях. И ещё: рукописные архивные материалы, как правило, выразительно очерчивают контуры, направления, трудности творческого поиска, который Гуссерль вел непрестанно, уже начиная с первых своих шагов в философии. А ведь проникнуть в лабораторию творческого поиска мыслителя – это исключительно редкая и драгоценная возможность. В отношении раннего Гуссерля её и предоставляют материалы, к более конкретной характеристике которых (конечно же, избирательной) мы теперь и обратимся.

Издательница XXI тома «Гуссерлианы» Ингеборг Штромайер в своем прекрасном Введении (мы к нему будем обращаться) указывает на то, что публикуемые в томе материалы образуют дополнение к имеющимся публикациям Гуссерля за период «с самого начала его научного пути до середины 90-х годов XIX века». Ещё важнее для нас следующее её замечание: «Все более поздние высказывания, касающиеся математики, которые с начала и вплоть до поздней работы “Кризис” (1936) были интегрированы в его философию, восходят к ранней позиции Гуссерля (1901) и находятся в отчетливой связи или содержательном единстве с этой последней».[199]199
  Husserliana, Bd. XXI. The Hague, 1983. S. IX (далее при ссылках страницы по этому изданию приводятся в тексте моей книги).


[Закрыть] А один из центральных тезисов интерпретации философско-математических идей Гуссерля может быть – в согласии с рассматриваемыми публикациями – сформулирован так: обращаясь в более позднее («феноменологическое») время к темам и проблемам философии математики, основатель феноменологии постоянно опирался на свои более ранние (ещё до Галле, но особенно в этом городе возникшие) разработки, мало изменяя их по существу, а скорее добавляя к основополагающей конструкции новые измерения и детали (а также новые темы, их ответвления, прозрения, находки). В немалой степени это постоянство – напомню, то и дело меняющего облик своей философии Эдмунда Гуссерля – объяснялось тем, что его лично в чем-то существенном удовлетворяли отдельные ранние философско-математические подходы и идеи. (К прояснению и дополнительному доказательству этих тезисов мы ещё обратимся в следующих разделах книги.)

Надо отметить, что публикация интересующих нас здесь материалов из рукописного наследия Гуссерля началась в приложениях к XII тому «Гуссерлианы», содержащему специально переопубликованную «Философию арифметики». Что же касается материалов XXI тома, то они содержат главным образом не публиковавшиеся ранее тексты из математических и философско-математических манускриптов Гуссерля так называемой группы K-I (1886–1895 годы). Они прежде всего включают материалы к лекциям, которые в те годы читал или собирался читать Гуссерль. Вторая группа материалов – уже упомянутые исследовательские манускрипты.

К первой рубрике принадлежат (частично, не полностью) опубликованные в XXI томе лекционные материалы по трем темам: «Введение в теорию познания и метафизику» (Лекции зимнего семестра 1887/88 годов), «Избранные вопросы философии математики» (зимние семестры 1889/90 и 1890/91 годов), «О новых достижениях (Fortschritte) в дедуктивной логике» (летний семестр 1895 года). Что касается второй рубрики, т. е. так называемых исследовательских манускриптов, то здесь читателям Гуссерлианы представляется редкая возможность познакомиться с теми материалами, которые Гуссерль готовил именно в связи с предполагавшимся, но так и не состоявшимся опубликованием II тома «Философии арифметики» и для (тоже планируемой) книги о проблемах пространства («Raumbuch»). В XXI томе имеются также немаловажные для нашей тематики письма Гуссерля – они, в частности, адресованы К. Штумпфу (февраль 1890) и П. Наторпу (29.3.1897 – вместе с черновиком к нему).

И ещё нечто существенное: как всегда в «Гуссерлиане», в томах, нас интересующих, в изобилии имеются (в Приложениях, Beilage) вспомогательные материалы.

Вернемся к интересующим нас томам «Гуссерлианы» с материалами ко II тому «Философии арифметики».

* * *

Необходимость для Гуссерля запланировать и написать II том ФА объяснялась разными соображениями теоретико-методологического характера. Одно из них, относящееся к математике и философии математики, четко обрисовано в отрывке, который в XXI томе «Гуссерлианы» озаглавлен так: «Предварительное замечание» (к запланированному II тому «Философии арифметики», скорее всего 1891 год). Гуссерль написал: «В I томе мы прошли путь через числовую (numerische) арифметику ко всеобщей арифметике. Но всеобщая арифметика, рассмотренная сама по себе, является (в теоретико-методологическом смысле. – Н. М.) более ранней… И мы можем (что в I томе не было представлено достаточно отчетливо) обрести как понимание логической возможности (всеобщей арифметики), так и её понятия – совершенно независимо от всего нумерического, следовательно, не обладая никаким пониманием различения между систематическими и несистематическими числами. Мы посвящаем эту новую исследовательскую работу (планируемый II том ФА. – Н. М.) новому осмыслению логики всеобщей арифметики, всеобщему искусству познания числовой сферы, особым применением которого является изображение нумерической арифметики, искусство, способное решать проблемы систематических чисел.

В другое рассмотрение – продолжает Гуссерль – я включаю (саму. – Н. М.) всеобщую арифметику, теорию сферы числа, которая исследует закономерности, имеющие значение для специфически недетерминированных, следовательно, произвольно взятых (beliebige) чисел, в то время как нумерическая арифметика опосредует теории, значимые для чисел десятиричной формы» (Hua, XXI, S. 252 – курсив мой. – Н. М.).

По всему видно, что это предварительное замечание Гуссерля относится (по преимуществу, хотя и не исключительно) к математическим и философско-математическим аспектам.

Гуссерлю было очень важно пояснить: 1) каково соотношение всеобщей и нумерической (числовой) арифметики и 2) какой вес каждая из этих разновидностей арифметического знания – в качестве объекта философско-математического, логического исследования – имеет и должна иметь соответственно в исследованиях I и II томов ФА.

Замысел II тома состоял, следовательно, в том, чтобы (в отличие от I тома, где превалировала и логически более поздняя, и скорее прикладная арифметика, хотя всеобщая арифметика тоже присутствовала) во II томе специально и усиленно заниматься более фундаментальной для математики всеобщей арифметикой. Однако бросается в глаза и то, что Гуссерль определяет главную тему II тома так: «логика (курсив мой. – Н. М.) всеобщей арифметики».

Иными словами, на первый план выдвигаются логические, тем самым и философские задачи, тогда как чисто математические рассуждения образуют и предоставляют совершенно необходимый материал. Это снова же очень важно учесть при взвешенном и точном определении синтетического теоретического характера целостного замысла ФА, в котором именно логическая составляющая играет по крайней мере не меньшую роль, нежели психологические или даже математические компоненты. А значит, ФА на пути к ЛИ – никак не отбрасываемый, только преодолеваемый этап, а этап подготовки и перехода, что мы уже показывали в этой первой книге и ещё будем продолжать рассматривать во второй (планируемой) книге этого произведения о раннем Гуссерле.

Уже при составлении общего плана (т. е. до публикации I тома) Гуссерль довольно четко определился с тем, какие именно математические учения и идеи войдут в кадр его философско-математического исследования. Нет ничего удивительного в том, что в поле зрения новаторски настроенного молодого ученого оказалось по преимуществу самое свежее (на тот момент) и в достаточно конкретном математическом знании, и в обосновании математики, а в особенности в её философско-логическом осмыслении. Понятно, что проблемное поле – в соответствии с главным интересом Гуссерля со времени защиты обеих (чисто математической и философско-математической) диссертаций – очерчивалось той частью философии арифметики, которая в частности и особенности относилась к теориям числа, предложенным в мировой математике. А в ней активную роль тогда играли выдающиеся математики Германии. Перечень работ авторов теорий, так или иначе использованных и осмысленных Гуссерлем, довольно обширен и включает как самые громкие, так и менее известные имена. Так, создавая (в сентябре 1890 года) своеобразную классификацию тех теорий, на которые он опирал одну из своих центральных философско-математических идей – мысль о необходимости «расширения сферы числа» (Erweiterung des Zahlgebietes), он упомянул громкие имена и математиков, и философов математики (скажем, своих учителей Вейерштрасса, Дедекинда, Кронекера, а также Коши, но и имена тех, о ком, скорее всего, знали лишь осведомленные современники: Schlömilich, Hankel, Kerry, Simon, Meyer, Stolz, Fries, Duhamel, D’Argaud, Gergonn, Düring, Carno, Graβmann, Heymans, Baumann, Bain (менее известные имена привожу в их оригинальном написании) (Hua, XXI, S. 252–253).

Одним словом, прекрасная осведомленность Гуссерля в новой и новейшей математической и философско-математической литературе интересовавших его вопросов не подлежит никакому сомнению.

Хочу предупредить читателей, что и очертив в общем виде замыслы II тома ФА, а также характер материалов к нему (теперь уже опубликованных, обширных), я не буду, подробно входить в раскрытие этого содержания.

Причин этого сразу несколько. Во-первых, предлагаемая книга не может быть безразмерной. Во-вторых, что и есть главное, подготовительные материалы Гуссерля к так и не вышедшему II тому ФА (в отличие от I тома произведения) в массе своей носят сугубо специальный математический и историко-математический характер. И их лучше всего анализировать тем специалистам, которые, являясь профессиональными математиками, в то же время разбираются в философии математики. (Правда, в современном отечественном гуссерлеведческом сообществе я пока не знаю таких равно компетентных в философии Гуссерля и в математике исследователей. Остается ждать, пока они появятся…)

§ 4. Отдельные факты деятельности (после 1887 года) Гуссерля в Галле
(согласно: Karl Schuhmann. Husserl-Chronik. Denk – und Lebensweg Edmund Husserls. – Husserliana. Dokumente. Bd. I Den Haag. Martinus Nijhoff. 1977)

S. 22

«Тогда Гуссерль ежедневно проходил мимо так называемого Franki’schen Waisenhaus в Галле и прочитывал надпись на фронтоне (из Иесайи) псалма «Кто уповает на бога, тот обретает новые силы». Эти слова, о чем свидетельствует Мальвина Гуссерль, стали его жизненным девизом (Malvine Husserl. Skizze – (FIV 1/73a).

* * *

В «Хронике университета Галле Виттенберг от I. I.1877 до 31.3.1888 была сделана следующая запись: 24 октября 1887 года габилитировался по специальности “философия” д-р философии Эдмунд Гуссерля, защитив текст по теме “О понятии числа. Психологический анализ” и сделав доклад “Цели и задачи метафизики”» (Chronik, S. 23). И уже в зимнем семестре 1887–1888 годах новоявленный доктор философии» (в нашем понимании – кандидат философских наук) начал вести занятия в (теперь уже «его») Университете.

Первые занятия – часовая лекция по теории познания и метафизике. Как признавался сам Гуссерль, он читал такие лекции «полной грудью» (т. е. с воодушевлением), «но без окончательной убежденности» (Chronik. S. 23. В пометке от 22 ноября 1887 дается расшифровка (тоже краткая): «Лекции из Введения в теорию познания и метафизику: они – о спорных «математическо-философских вопросах, касающихся характера и познавательного вида математики в сопоставлении с теми же характеристиками каузальных наук – с точки зрения обоснования теории познания» (дается ссылка на рукописи Гуссерля: KI_28/24–26).

* * *

«Хроники» за 1888–91 год постоянно фиксируют лекционные курсы Гуссерля. Параллельно сообщается, какие книги Гуссерль приобретал в то время: это – Д. Юм «О человеческой природе» (в немецком переводе L. H. Jakov).

В самом конце 80-х и начале 90-х Гуссерль читает лекции и проводит занятия по философии математики (даже по конкретным математическим проблемам), с одной стороны, и по истории философии, теории познания, с другой.

Достаточно ознакомиться с краткими записями в «Хрониках».

Примеры: в начале января 1890 года Гуссерль изучает работы по математике, её истории; так, 9 января он делает записи по очень конкретной математической теме: возможность редукции квадратичных форм к сумме квадратов (KI_28/60b)-S. 26).

15 января 1890 года приобретен и, скорее всего, прочитан немецкий перевод текста выдающегося математика И. Лагранжа «Mathematische Elementar-Vorlesungen» (Лекции по элементарным проблемам математики.)

* * *

А 17 января 1890 года Гуссерль читает лекцию на общую тему «Избранные вопросы философии математики», раскрывая – как свидетельствует запись – «основоположения всеобщей теории плоскостей, которая стала фундаментом знаменитой пространственно-теоретических исследований Римана и Гельмгольца» (KI_28/57) – Chronik, S. 27.

В летнем семестре того же года снова читаются лекции о неевклидовой геометрии, лекции по логике, а также постоянно делаются разработки-заметки по самым разным вопросам математики – по проблемам чисел, «конституции алгоритмов, операционном исчислении» и т. д. В этот уже сложившийся набор проблем вклиниваются новейшие тогда занятия логикой знаков (семиотикой) и наброски по ним (S. 27). И снова следуют упоминания о приобретении и изучении Гуссерлем новой тогда литературы по истории философии, математики, философии математики.

Важной считаю и подкрепленную фактами констатацию создателя (создателей) «Хроники»: «Логические исследования (не книга, а область исследований. – Н. М.) обретают в этом десятилетии (последнем в XIX веке. – Н. М.) все новые и все более четкие очертания» (S. 25 – делается ссылка на FIII_1/137b).

О готовящемся к печати II томе ФА с пометкой в хронике: апрель 1891 года – в I томе, сообщалось, в таких словах, принадлежащих Гуссерлю: «II том ФА в концептуальном отношении по большей части готов и через год может быть сдан в печать… Логическое исследование арифметического алгоритма – все ещё в его истолковании как арифметики натурального числа – и обоснование счетной оценки из инверсивных операций квазичисел (негативных, воображаемых, дробных и иррациональных чисел) должно составить первую часть II тома. Критическое рассмотрение их дает многие основания ближе подойти к вопросу о том, будет ли это сфера натурального числа или это будет какая-то другая понятийная область, которая станет господствовать во всеобщей арифметики в первом и изначальном смысле. Этому фундаментальному вопросу затем должна быть посвящена вторая часть II тома “Философии арифметики”.

Полностью за рамки философии арифметики выходит также лишь в Приложении ко II тому проводимое исследование символических методов (относящихся к семиотике). Если будут благоприятствовать обстоятельства и время, я задумываю во II томе развить новую философскую теорию эвклидовой геометрии» (ФА. S. VI–IX).

Сюда же присоединяется запись в рукописи KIV₂, которая (как думает автор «Хроники») «с очевидностью является частью плана II тома «Философии арифметики»: I. Подлинное понятие множества, единства и натурального (кардинального) числа (Anzahl); II. Символическое понятие Anzahl и логические источники арифметики Anzahl; III. Арифметический алгоритм в данных областях. V. Заключительный анализ. Приложение: Исследования по семиотике» (Chronik. S. 29–30).

В апреле–мае 1891, как уже отмечалось, I том ФА вышел из печати.

Характерен перечень примечательных событий, последовавших за публикацией I тома ФА (См.: Chronik. S. 30–33).

Фреге отправляет Гуссерлю письмо от 24 мая 1891 года, о котором речь у нас пойдёт в соответствующих разделах, посвященных интеллектуальной драме «Фреге–Гуссерль».

В этом же году Гуссерль завязывает переписку с А. Мейнонгом. Переписка продолжалась и в последующие годы. В 1894 году она касалась двух основных сюжетов: 1) рецензии А. Мейнонга на «Психологию звука» К. Штумпфа; эту рецензию Гуссерль просит прислать и для него, и для его коллеги в Галле Бенно Эрдманна; 2) благодарности за присылку фундаментальной работы о Юме (A. Meinong, Hume-Studien. Bd. I. Zur Geschichte und Kritik des modernen Naturalismus, Wien, 1877), а также оттиска статьи Мейнонга «Beiträge zur Theorie der psychischen Analyse» (книга и оттиск статьи потом хранились в библиотеке Гуссерля).[200]200
  См. Edmund Husserl. Briefwechsel. Husserliana. Bd. III. Briefwechsel. Band VII. Dortrecht/Boston/London. S. 132, 133.


[Закрыть]

В августе 1891 года Гуссерль получает книгу Хр. фон Эренфельса «К философии математики».

В 1892 году факультет в очередной раз ходатайствует перед инстанциями – и снова безуспешно – о присуждении ему звания (и, конечно, оплаты) экстраординарного профессора.

Гуссерль опять уверяет в скорой готовности II тома ФА, который «почти завершен» (nahezu abgeschlossen)

* * *

«Гуссерлевские хроники» также сообщают: в 1889 году Гуссерль приобретает (и, по своему обычаю, с присущей ему тщательностью) изучает работу Якоба Фриза «Математическая натурфилософия [обработанная] согласно философскому методу» (Yakob Fries. Die mathematische Naturphilosophie nach philosophischer Methode).

Разнообразны другие приобретенные философско-математические источники (и выписки из них, сделанные Гуссерлем). Так, в июле 1890 года Гуссерль делает выписки, касающиеся развития формальной арифметики у греков (рукописи KI_31/15–16).

Имеет смысл напомнить: то был во многих отношениях напряженный период в жизни Гуссерля. «Хроники» сообщают, что в 1891–1895 годах, после публикации ФА Гуссерль пережил «длительный период депрессии, продолжавшийся 4 или 5 лет» (S. 29). Вместе с тем отмечено, что лишь в начале января 1891 года «Гуссерль потерял (всего лишь. – Н. М.) две драгоценных недели из-за тяжелых страданий». Если хроники фиксируют нечто постоянное в научно-исследовательском развитии Гуссерля в исследуемый период, то это восхождение от одной малой вершины исследований к другой. Судите сами:

– сообщается: (видимо, в феврале того же года): «около 200 печатных страниц I тома ФА подготовлены к печати и предполагается (в течение 9 недель) собрать еще 150–200 страниц! В апреле 1891 закончено Предисловие к “Философии арифметики”.

В первые месяцы 1891 года – наряду с завершением I тома ФА – опубликованы:

– статья “Исчисление следствий и логика содержания” (Der Folgernugskalkül und die Inhaltslogik – Vierteljahrschrift für wissenschaftliche Philosophie, 1891. S. 243–278; см. также KI_54/3–6);

– работа, касающаяся первых компендиумов по новой тогда математической логике: рецензия Э. Гуссерля на книгу Е. Шрёдера “Лекции по алгебре логики”» (Eschröder; Vorlesungen übor die Algebra der Logik», I).