Текст книги "Деревня, хранимая Богом"

– Не может такого быть, – возразил Джохар. – Кочубей и наш Мурзало дали клятву помогать и поддерживать друг друга во всем.

– Клятва – пустые слова. Толку от нее никакого. Ты вспомни, сколько раз люди Кочубея потрошили наших тбилисских курьеров.

– Судя по почерку, работали профессионалы, – подал голос капитан. – Думается, это дело рук федералов. Так тихо и чисто только они могут провести операцию. Я слышал, есть такое подразделение, которое отслеживает своих подопечных и, убедившись на сто процентов в содеянных теми преступлениях, уничтожают их.

После этих слов наступило молчание. Джохар завел машину и медленно поехал в сторону грейдерной дороги. Никто не проронил ни слова, пока машина не выбралась на федеральную трассу.

– А что все-таки было в той кожаной папке? – спросил у Джохара Аслан. – Мне не верится, что ты в нее не заглянул.

– Заглянул, конечно, – усмехнулся Джохар. – Пытался ознакомиться с документами, но ничего не понял. Все бумаги на каком-то иностранном языке. А у меня с языками большие проблемы. Было там еще два конверта с картами местности. А вот сколько было в сейфе денег, я не знаю. Там кодовый замок стоял, не каждый сможет открыть.

– Зато я знаю, сколько там было денег, – сказал Аслан, закуривая сигарету. – Ровно пять миллионов долларов. А в папке были документы на недвижимость за границей. Мне об этом сам Мурзало сказал. Он собирался уехать в Грецию, оформлять на себя эту недвижимость. Я должен был привезти ему в Ростов сейф с деньгами и папку с документами. За пропажу нам с тобой Мурзало снял бы головы и даже глазом не моргнул. Но Аллах милостив к нам. Хозяин погиб в автомобильной катастрофе. От его «мерседеса» остались только куски обгоревшего железа. Не спеши радоваться, – охладил напарника Аслан. – Вдруг о деньгах и документах знают его напарники. Тогда пуля в лоб нам обеспечена.

– Мне думается, напарники ничего не знают. Иначе к нам бы уже давно наведались эмиссары хозяина.

– Давай эти тревоги отодвинем на задний план, – сказал Аслан. – В ближайшие дни к нам из Грузии поступит первая партия товара, и мы с тобой должны обеспечить его доставку по назначению без происшествий.

Подарки от Ленички

Прошло несколько дней с того момента, когда Леничку накрыл фурункулез. Здоровье его заметно поправилось, и он, как и обещал, планировал в конце недели начать возить сено и раздавать его жителям деревни. Но ждать конца недели он не стал. Когда однажды утром выйдя на крыльцо услышал вместо петушиного крика жалобное мычание изголодавшихся коров, он ужаснулся.

– Самое страшное видеть умирающих с голоду детей и слышать рев голодных коров, – сказал Леничка сам себе.

Он вернулся в дом и стал собираться в дорогу. Жена попыталась его остановить, но это оказалось бесполезно. Если Леничка что задумает, переубедить его было невозможно. Одевшись потеплее, он пошел запрягать коней.

Первым делом Леничка направил свои большие сани, запряженные двумя лошадьми к мастерским. Подъехав к дверям, позвал Ваську. Тот, оставив свои дела, вышел на улицу. Поздоровались.

– Вот что, Василий, – заговорил дед, – хотя я еще не совсем здоров, чтобы по морозу возить сено, но сердце разрывается от голодного мычания скотины, сил больше нет слышать, как мучаются коровы. Но есть одна загвоздка. Боюсь, что на санях к скирде не смогу подъехать. Снега по брюхо лошадям, только коней угроблю.

– Я все понял, Леонид Трофимович, – глядя на осунувшееся лицо старика, сказал Васька. – Сейчас выгоню трактор и пробью для вашего гужевого транспорта колею.

Не прошло и пяти минут, как по деревенской улице загрохотал пустой тележкой трактор, вызывая неподдельную ярость у собак. Доехав до того места, где укатанная дорога делала поворот в противоположную от скирды сторону, Васька остановил своего железного коня. Глубина снега была внушительной. Сокрушенно покачав головой, он все же решил рискнуть и свернул на заснеженное поле. До скирды было не более двухсот метров. Включив пониженную скорость, он внатяжку тронул трактор с места.

Опасения его оказались напрасными. Спрессованный снег довольно надежно держал многотонную машину. Оставляя за собой укатанную колею, Василий объехал скирду и снова вернулся к дороге. Затем для верности проехал еще раз. Остановив трактор у скирды так, чтобы тележка оказалась у края, он взял вилы и стал грузить сено. Закончив с погрузкой, выехал на дорогу, у которой на санях ждал своей очереди Леничка. Поставив трактор на обочине, пересел в сани, и они вместе с дедом направились к скирде.

– Честно говоря, еще не совсем выздоровел, – растроганно сказал Леничка, поглаживая парня по плечу. – Слабость во всем теле. Вожжи держу, а руки дрожат.

– Не переживай, Леонид Тимофеевич, я помогу загрузить.

Не прошло и двадцати минут, как транспорт был загружен. Проводив до дороги сани, Васька сел в трактор.

– Леонид Тимофеевич, – крикнул он из кабины, – я сейчас пришлю вам двух парней. Один будет помогать у скирды нагружать, а другой разгружать по дворам.

– Не надо, – запротестовал Леничка. – Мне тогда никакой выгоды не будет. Николай Викторович обещал зарплату выписать, а если с помощниками, то зарплаты не видать.

– У тебя не хватит сил перекидать всю эту скирду, – улыбнулся Васька. – А обещанные деньги получишь сполна.

– Ну, если так, тогда присылай своих помощников.

Весь день Василий и Леничка возили сено и раздавали его по дворам всем тем, у кого была проблема с кормами, но так и не смогли перевезти всю скирду. На следующий день им на помощь со своими санями присоединился Мирон Головань. Втроем они быстро справились с остатками. Когда от скирды ничего не осталось, Леничка взял грабли и сгреб последние былинки сена. Конечно, он себя не обидел и умудрился в свой двор завезти аж четыре воза. К тому же, в других дворах за сено ему давали понемногу денег. Одним словом, дед не прогадал, что к выполнению своего обещания приступил раньше намеченного срока.

Люди в деревне были довольны. На их лицах появились улыбки и уверенность в завтрашнем дне. После работы Васька пригласил в мастерские деда Муханю, двух его помощников и открыл бутылку водки. Разлив спиртное по стаканам, предложил выпить за сделанное доброе дело.

– Это ты, Василий, правильно заметил, – поднимая свой стакан, сказал Леничка. – Нашим деревенским людям многого не надо. Главное, чтобы скот был накормлен, урожай лежал в закромах, а остальное их не тревожит. Вот, казалось бы, привезли сена, а народ сразу повеселел, глаза заблестели, на лицах улыбки. Такое впечатление, что они заработали большие деньги и больше им ничего не нужно.

Первые рабочие дни Веры

С вечера Вера готовила для себя одежду, в которой утром следующего дня собиралась идти на работу. Она вытащила из шифоньера все вещи, принадлежащие когда-то тетке Ольге. Скептически оглядев одежду, отложила в сторону темный приталенный трикотажный костюм с узкой длинной юбкой и светлую в полоску блузку с отложным воротником. Из верней одежды понравилась почти новая черная каракулевая шубка. Правда она была чуть широковата в талии и болталась на девушке, как балахон. Порывшись в других вещах, она так ничего и не смогла больше подобрать. Вещи были или слишком большими, или совсем старым. Поэтому она решила перешить пуговицы на шубке. Достав из стола ножницы и аккуратно срезав их, перешила на несколько сантиметров левее. Надев костюм и примерев шубку, осталась довольной собою.

Повесив сбоку шифоньера приготовленную одежду, стала подбирать обувь. Туфлей было много и разного фасона, но все они были большого размера. Когда Вера уже отчаялась подобрать что-нибудь по размеру, увидела в углу коричневые ботинки на молнии. Примерев их, она поморщилась: «Опять великоваты», – с отчаянием махнула она рукой. Но тут ей пришла в голову одна мысль. Она надела на ноги шерстяные носки крупной вязки и снова примеряла ботинки. На этот раз обувь была как раз по размеру.

Поставив ботинки рядом с шифоньером, она завела будильник на семь часов и решила лечь спать пораньше, чтобы не проспать. Но быстро уснуть не получилось. На ум одна за другой приходили мысли о том, что она не справится с порученной работой. Хотя девушка толком не представляла себе, чем именно ей придется заниматься. Ведь окончив школу, она нигде не работала. Заснуть удалось далеко за полночь. Но едва зазвенел будильник, она бодро подскочила с постели. Быстро растопив печку и разогрев вчерашнюю картошку, она позавтракала и стала собираться на работу.

Из двора она вышла задолго до начала рабочего дня. Закрыв калитку на защелку, неторопливо направилась к конному заводу. По пути ей встретилась тетка Клавдия, которая несла на коромысле воду.

– Доброе утро, Вера, – приветливо сказала она девушке. – Видишь, встретила тебя с полными ведрами, значит, к удаче. – Она остановилась, прищурила глаза. – Если не секрет, куда это ты в такую рань вырядилась?

– Не секрет, теть Клава, – смущенно улыбнулась девушка. – Иду на работу. Мне предложили место в бухгалтерии на конном заводе.

– А ты что, знаешь бухгалтерию? – с насмешкой в голосе поинтересовалась та.

– Совсем не знаю. Буду учиться. В школе я быстро усваивала все предметы, надеюсь, и эту науку осилю.

– Ну, если в школе училась хорошо, то обязательно все получится. Ты ведь совсем еще ребенок, голова у тебя светлая, так что осилишь.

– Какой же я ребенок, – возмутилась Вера. – Мне в этом году исполнится уже семнадцать лет.

– Так ты несовершеннолетняя, – покачала головой тетка Клавдия. И, меняя тему разговора, назидательно порекомендовала. – Не привечай ты у себя моего Антона. Он парень горячий, чего доброго натворит беды, а у него другие планы. Жениться он на тебе не собирается, для этого у него другая есть.

Вера покраснела. Она хотела объяснить, что парень был у нее всего один раз, когда приходил чинить телевизор. Но тетка Клавдия не дала ей возможности даже рот раскрыть, завелась на полную катушку.

– Я тебя, Верочка, предупреждаю, оставь Антона в покое. Ты, наверно, и на работу решила устроиться ради Антона? – Заметив, как девушка отрицательно замотала головой, добавила: – ты ведь отлично знаешь, что он там работает водителем автобуса. – Она так разошлась, что вода из ведер стала выплескиваться на снег.

– Тетя Клава, вы, пожалуйста, не нервничайте так, – тихо сказала Вера, когда женщина чуть успокоилась. – Мне ваш Антон не интересен. Я родилась и выросла в городе, поэтому мне деревенские парни не нравятся, – и, повернувшись, пошла своей дорогой, бросив напоследок через плечо: – Чао-какао, тетка Клавдия.

– Надо же, шмакодявка, – закричала женщина, – как она заговорила. Водитель деревенский, видите ли он ей не интересен. Подумаешь, городская. Сама-то кому ты нужна? Ни кола, ни двора, а сколько гонора.

Вера уже успела далеко отойти от собеседницы и ее последних слов не расслышала. Подойдя к проходной завода, она спросила, как ей пройти в бухгалтерию и охранник без лишних вопросов указал, куда нужно идти.

Войдя в офис, девушка осмотрелась. Это было просторное чистое помещение с множеством кабинетов. Не найдя на первом этаже таблички «бухгалтерия», поднялась на второй этаж. Здесь она сразу увидела кабинет с надписью «Финансовый директор». От волнения в груди сильно застучало сердце. Немного постояв, Вера взялась за ручку и тихонько толкнула дверь. Войдя в приемную, остановилась. Ее окликнула девушка секретарь, которая сидела у окна.

– Вы к Алене Александровне? – приветливо спросила она и, не дождавшись ответа, добавила: – Если вы Вера, то проходите, вас ждут. А шубку свою можете повесить на вешалку.

Сняв верхнюю одежду, Вера несмело вошла в кабинет.

– Здравствуйте, – застыла она у порога. – Я – Вера. Николай Викторович обещал мне работу.

Алена Александровна приветливо улыбнулась и предложила присесть за стол. Дала лист бумаги и авторучку, стала диктовать текст заявления о приеме на работу. Прочитав написанное, похвалила за красивый почерк. Затем позвонила в отдел кадров. Через некоторое время в кабинет вошла пожилая женщина, прочитав заявление, спросила:

– Оформить на ставку бухгалтера?

– Да, согласно штатного расписания, – не поднимая головы от компьютера, сказала Алена Александровна.

Когда кадровичка ушла, она взяла Веру за руку и повела в бухгалтерию, которая располагалась рядом с кабинетом финансового директора.

– Вот новая сотрудница, – представила она побледневшую от волнения Веру. – Прошу всех вас научить эту девушку всему тому, что сами знаете. – Она положила ей на плечо руку. – Не волнуйся, все у тебя получится. А это твое рабочее место, – подвела она Веру к столу, на котором стоял компьютер. – После обеда придет программист, будет учить тебя пользоваться этой чудо-техникой. Хорошенько запоминай все, что он будет рассказывать. У нас на заводе все работают на компьютерах, не только бухгалтерия, но и производство. – Алена Александровна чуть подтолкнула Веру к рабочему месту. – Обедать будешь в заводской столовой, для своих сотрудников там все бесплатно. Если возникнут какие-то вопросы, не стесняйся, обращайся сразу ко мне.

Вера села за стол и опустила глаза. Какое-то время сидела молча, затем стала рассматривать своих коллег по работе. Ее глаза встретились с глазами пожилого мужчины, над столом которого висела табличка «Заместитель главного бухгалтера». Улыбнувшись девушке, он подошел к ее столу.

– Вот возьми, знакомься, – положил он на стол сброшюрованную книгу, на которой было написано «План счетов». – Это своего рода букварь для бухгалтера. На следующей неделе вернется из командировки главный бухгалтер, она определит круг твоих обязанностей. А сейчас смелее вписывайся в коллектив. Люди у нас грамотные, свое дело знают хорошо, при желании с твоей стороны всему научат.

Так началась для Веры ее трудовая биография. Прошло более двух недель, за это время она освоила компьютер и изучила бухгалтерскую программу. Вникая в каждый документ, она для уверенности обращалась за помощью к коллегам, а те, понимая, что девушка находится под покровительством финансового директора, наперебой старались помочь ей разобраться в бухгалтерских тонкостях.

Она стала привыкать к работе и с желанием каждое утро шла на конный завод. Однажды утром, включив компьютер, она увидела, что бухгалтерская программа не открывается. За помощью обратилась в отдел программирования. Войдя в помещение, увидела множество столов, стоящих друг возле друга, за которыми работали в основном молодые ребята и девушки. «К кому же обратиться»? – лихорадочно думала она. Решила подойти к столу, за которым сидела молоденькая блондинка. Она еще у двери заметила высокого шатена, склонившего к девушке голову и что-то ей говорившего. Подойдя ближе, Вера остановилась, словно вкопанная. В шатене она узнала Кирилла. За прошедшие два месяца парень возмужал и похорошел.

– Вы не подскажите, как мне найти программиста, который работает с бухгалтерией? – обратилась она к блондинке.

– Его сегодня не будет, – добродушно ответила девушка. – А у вас что-то срочное?

– Программа не открывается, – смущаясь, ответила Вера.

– Привет, Верочка! – подошел к ней Кирилл.

Вера молча кивнула головой.

– Пойдем, я посмотрю, что с твоим компьютером, – взял он ее под локоть. – Не зал, что ты работаешь в бухгалтерии, – сказал он, идя рядом. – Все собирался к тебе домой в гости прийти, да побоялся, что ты будешь не рада моему визиту.

– Тебе очень идет голубая рубашка с этим галстуком, – сказала она, оглядывая его с ног до головы.

– У нас в отделе строгое требование к одежде. Обязательно светлая рубашка и галстук.

Войдя в бухгалтерию, Кирилл приветливо поздоровался со всеми присутствовавшими и направился к компьютеру Веры. Быстро нашел сбой в программе, перезагрузил машину и уступил место девушке.

– Все готово, можешь работать.

– Подожди, не уходи, – попросила она Кирилла. Быстро нашла в программе нужный документ и заполнила его. – И правда, все в порядке, – улыбнулась она. – Спасибо большое! Теперь буду знать, к кому обращаться за помощью.

– Всегда рад помочь такой очаровательной девушке, – склонив набок голову, ответил он с улыбкой.

От таких слов Вера покраснела до корней волос. Казалось, что все сотрудники бухгалтерии слушают их разговор. Но когда она исподлобья посмотрела по сторонам, оказалось, что каждый занят своим делом.

– Я очень рад был тебя видеть, – дотронулся до руки девушки Кирилл и поспешно вышел.

Весь этот день Вера думала только о Кирилле. В ее мыслях постоянно рядом с ним всплывало лицо блондинки. Она вспоминала ее улыбку и начинала ревновать. Девушка явно хотела понравиться парню. «Досидишься, дождешься, – сказала она самой себе с укором. – Уведут из-под носа интеллигентного и симпатичного Кирилла, которому этот здоровяк Антон и в подметки не годится». Какая-то ранее неизвестная саднящая боль появилась в душе. Она прожила под одной крышей с Кириллом более полугода, но за это время даже рассмотреть его толком не смогла. Вечно занятая переживаниями и страхом за свою жизнь и жизнь брата, она не заметила, что рядом с ней живет привлекательный парень. «Кирилла я не уступлю никому, – решительно подумала она. – Я за него с любой женщиной готова вступить в борьбу. Ведь в моих жилах течет кровь сильной терской казачки».

Деревенская свадьба

Был конец февраля. В доме Мирона Голованя готовились к свадьбе. Его дочь Варвару засватал Яшка Хмельницкий. Всю последнюю неделю Мирон ежедневно гнал самогонку.

– На свадьбу возьмем по ящику вина и водки для отдельных гостей, – говорил он жене, – а для остальных вполне сгодится и самогон.

Тетка Юлька купила с дочкой в городе красивое свадебное платье, туфли и фату. По договоренности с женихом, Варька должна будет жить в квартире мужа. Для этого в его однокомнатной квартире заводского общежития был сделан косметический ремонт. Заменили ванную и всю сантехнику, поклеили новые обои и даже повесили новые занавески. Комната с просторной кухней и коридором стала уютной и светлой. По окончанию ремонта Яшка пригласил Мирона, чтобы посоветоваться на счет приобретения мебели. Осмотрев квартиру, в которой теперь предстоит жить его дочери, тот сказал:

– Вот что, сынок, на ремонт ты здорово потратился, поэтому мебель купим за мой счет. Завтра сниму со сберегательной книжки деньги и выбирайте с Варварой, что вам понравится. Только покупайте хорошую мебель, на ширпотреб деньги не тратьте.

Наступил день свадьбы. Погода была словно по заказу, солнечная и безветренная. С утра, правда, небольшой морозец сковал лужицы тонким льдом, но к обеду с крыш закапало. От конного завода к дому невесты направился свадебный кортеж из тех машин украшенных цветами, шарами и яркими лентами.

Подъехав к дому, машины, как по команде, остановились у ворот. Жених с дружками и сватами степенно вышли из машин. Дружок Яшки – Антон Шандыбин – держал в руках бутылку водки и стакан. Он первым и направился во двор невесты. Предлагая преградившим вход парням водку, попытался пройти во двор. Но номер, как говорится, не прошел. Два меньших брата Варвары стали требовать выкуп за невесту. Яшка насыпал каждому по жмене мелочи. Стража ворот уже готова была пропустить гостей, но тут на пороге дома появилась тетка Клавдия со скалкой в руках.

– Ишь ты какой прыткий, – грозно размахивая своим орудием, сказала она. – За такую красавицу-невесту хочешь мелочью откупиться.

Яшка достал из кармана десятирублевую купюру и протянул Клавдии. Та спокойно положила ассигнацию себе за пазуху.

– За такие деньги, – крикнула на весь двор, – даже гусака к гусыне не пускают. А ты за такую красавицу червонец даешь. За такие деньги, красавчик, мы тебе даем от ворот поворот.

– А такая бумажка устроит тебя? – достал из бумажника тысячную зоотехник конного завода Гришка Самсонов.

Тетка Клавдия взяла купюру, повертела ее перед глазами, понюхала, даже на солнце просветила.

– А не фальшивку ли ты мне сунул? – насмешливо поинтересовалась она.

– Ты что, красавица, – громко воскликнул Гришка. – Если не устраивает одна бумажка, давай поменяю на две другие, – и достал из кармана две сторублевки. – Гони тыщу взад, возьми в замен мелкими.

Тетка Клавдия не растерялась. Она сунула тысячную купюру себе в бюстгальтер и, выхватив из рук Гришки две сотенные, отдала их братьям невесты. После этого она убрала в сторону скалку и велела налить охране по стаканчику водки, при этом не упустила момент выпить первую стопку. В это время жена Гришки достала из пакета горсть карамели и стала раздавать всем, кто протягивал руку за сладостями.

Наконец оборона, выставленная перед домом невесты, была сломлена. Жених и сопровождающие его дружки ломанули в хату. Встретив свою возлюбленную и выпив по стакану водки, под песни и пляски вышли во двор. Отсюда свадебный картеж направился на Центральную усадьбу, где в сельском совете зарегистрировали брак молодых.

После регистрации машины снова подъехали к дому невесты. У калитки новобрачных встретили родители. В руках у матери была икона. Отец держал каравай, поверх которого стояла солонка. Как положено по обычаю молодых благословили. После чего они и гости вошли в дом, где на скорую руку выпили по стаканчику водки, закусили и снова уселись в машины. Теперь путь лежал на конный завод, где в столовой было накрыто четыре длинных стола. В центре зала стоял стол для молодых, дружка жениха и дружки невесты. Здесь же размещались и родители.

Прежде чем сесть за стол, гости стали поздравлять Яшку и Варвару, дарить им подарки. По упаковке можно было без особого труда понять, что дарят в основном посуду и спальные принадлежности. Только Николай Викторович и его супруга подарили пухлый конверт с деньгами. Поблагодарив за подарок. Яшка положил конверт во внутренний карман пиджака.

Гремя стульями, гости стали рассаживаться за столами. Согласно установленным правилам за столом жениха, рядом с дружком, коим являлся Антон, заняли свои места родители невесты. А рядом с Варварой, после дружки, коей являлась Марта, разместились Григорий Самсонов с женой. Они исполняли роль посаженных родителей.

На свадьбу пускали всех желающих. Для них специально накрыли стол у самого входа. Пришли все гармонисты и балалаечники, которые жили в деревне. На противоположной от столов стороне было выделено место для танцев. Здесь же стоял проигрыватель и лежала стопка кассет. Валька Юрасов подбирал плясовые для гостей. Мало-помалу веселье набирало обороты, и вскоре веселившиеся перешли исключительно на деревенские пляски с частушками и прибаутками.

Варвара не спускала глаз с Яшки, который в темном костюме и белой рубашке особенно выделялся среди всех приглашенных и был просто красавцем-мужчиной. Иногда она искала глазами Ваську, но тот совершенно не обращал на нее внимания, заботясь о своей жене. Наблюдавшая за невестой Альбина тихонько сказала мужу:

– А Варвара тебя все еще любит.

– Она и сама до сих пор разобраться не может, кого все-таки она любит: бензовозчика или Яшку? – приглашая жену на танец, также тихо сказал Васька. Кружа Альбину в танце, шепнул на ухо: – Зато я точно знаю, что люблю только тебя. А то, что было с Варварой – просто мое деревенское детство.

За крайним столом рядом с дедом Муханей сидела Лушка со своим мужем Максимом. Подвыпивший муженек вел себя словно кот среди гуляющих кошек. Он щипал то девок с утиной фермы, то сидящую напротив румяную дочь местного пчеловода Маринку Духину. Поймав похотливый взгляд Максима, жена тихо шепнула ему на ухо:

– Не пяль свои бесстыжие глаза на девку, а то ее отец тебя зашибет.

– А я не пялю, – огрызнулся тот. – Что же мне ни на кого смотреть нельзя, только на тебя и глазеть?

– Вот и глазей.

– А что толку-то, ты что спереди, что сзади – везде одинаковая. На такую, как ты, даже кабель ногу не поднимет.

Лушка замолчала, уткнувшись в тарелку. Ей не хотелось, чтобы кто-то из гостей услышал этот постыдный для нее разговор с мужем.

Когда гости, как говорится, согнали первый азарт и немного успокоились, стали слушать напутствия молодым, которые произносили родители невесты и посаженые родители жениха, на свадьбу прибыла собственной персоной Нурия.

– Иван Васильевич, – обратилась она к деду Ивану, глуповато улыбаясь, – можно я сяду рядом с вами?

– Не можно, а даже нужно, – подвигаясь, отозвался старик. – Ты одна и я один, вместе нам будет веселее. – Он положил на тарелку даме большой кусок баранины. – Ешь, моя хорошая. Знаю, ты свинину не признаешь, а кусок козлятины тебе не помешает. – Он наполнил стаканы. – Давай выпьем, Нурия Эльдаровна. Тебе, как опоздавшей, полагается штрафную.

Долго уговаривать ее не пришлось. Запрокинув голову, она по-мужски выпила залпом полный стакан самогона и стала смачно закусывать.

– Ты меня, Иван Васильевич, за дуру не держи, – вытирая рукавом жирные губы, сказала Нурия, – я ведь из ума еще не выжила и баранину от козлятины отличить могу. – Перехватив встревоженный взгляд деда Ивана, успокоила: – В деревне я живу уже долго. Здесь училась и выросла моя дочь, это, можно сказать, мое последнее пристанище. – Она вздохнула, потом хитро прищурила глаза. – Неужели ты, старый черт, думаешь, что я ничего не знаю?

– О чем это ты, Нюша?

– О том же, о чем ты сейчас подумал. Я ведь хорошо помню ту ночь, когда в деревне развозили баранину. Стояла недалеко от дома Мухани и все видела. Ну, да Бог с вами, не дали мне мяса, значит, я его не заработала. А вот язык за зубами я умею держать, хотя и горькая пьяница.

– Давай еще по одной выпьем, – стал наливать в стаканы дед Иван. – Но сначала ты съешь все, что я тебе положу, – и он стал накладывать в тарелку крупные куски баранины. Потом рядом поставил тарелочку с хреном. – Надо хорошо закусывать, тогда выпивка пойдет на пользу и быстро не опьянеешь.

Нурия с удовольствием поглощала один кусок за другим. Наблюдая за ней и улыбаясь одними уголками губ, дед Иван тихо приговаривал:

– Не спеши, чего глотаешь, будто кто-то за тобой гонится.

– Я не спешу, – виновато улыбнулась Нурия, – просто у меня нет зубов. Недавно последний Кадычиха выбила.

Тем временем на другом конце стола дед Муханя, взяв у Васьки баян, пытался вспомнить плясовую. Получалось у него это не совсем хорошо. Немного помучавшись сам и помучив соседей, он позвал Лушку.

– Садись возле меня, – указал он рукой на свободное место, – я сейчас заиграю твою любимую, а ты споешь.

Пробежав пальцами по клавишам и вспомнив мотив, кивнул Лушке головой, и та запела:

 
Очаровательные глазки,
Очаровали вы меня,
В вас столько жизни, столько ласки,
В вас столько страсти и огня.
 

Лушка пела хорошо, ее сильный голос чуть дрожал от волнения, но это не портило песню, а делала ее еще более чувственной. Гости притихли. А она, глядя в лицо Максиму глазами полными слез, продолжала:

 
Я опущусь на дно морское,
Я поднимусь за облака,
Тебе отдам я все земное,
Лишь только б ты любил меня…
 

Максим с раздражением отвернулся от жены и стал нервно тыкать вилкой в моченое яблоко. Муханя перестал играть. Лушка незаметно выскользнула из-за стола и раздетая пошла на улицу. Воспользовавшись моментом, Максим обогнул стол и сел рядом с Мариной Духиной, стал ей предлагать выпить по рюмочке за дружбу. Заметив его похотливые намерения, Антон подошел к ним и склонился над ухом ухажера.

– Слушай ты, деревенский самец, – тихо проговорил он, – оставь девушку в покое и мотай к Таньке Кадычихи, она тебя давно поджидает.

Антон был на голову выше Максима и шире его в плечах и тот, оценив свои возможности, уступая силе, вернулся на свое место.

В дверях столовой показалась Лушка. Свежий воздух успокоил женщину, на щеках появился румянец. Она подошла к Мухане и положила ему на плечо руку.

– Сыграй, Леничка, про ромашки, которые спрятались, и у них поникли лютики.

Баянист заиграл, а Лушка запела. Слова песни знали многие, и сидевшие за столом дружно поддержал певицу. И снова на глаза Лукерьи навернулись слезы. Казалось, что и эта песня о ее судьбе.

Альбина, долго наблюдавшая за Лушкой, наклонилась над столом и сказала сидевшей напротив Вере:

– Знаешь, мне очень жалко Лукерью. Любит она Максима, как я его когда-то дурочка любила. Но после того как встретила Василия, этакого красавца, то поблагодарила Бога, что Максим ушел от меня. Теперь я могу с уверенностью сказать, что он моему мужу и в подметки не годится.

– Скучаете, девчата? – присел рядом Василий.

– Мы слушаем песню. Очень чувствительно поет ее Лушка. Особенно вот эти слова: «Зачем вы девушки красивых любите, непостоянная у них любовь». А у тебя, Василек, любовь постоянная? – с тревогой в голосе спросила она. – Ты меня беременную не разлюбишь?

– Как ты думаешь, Вера, – обратился он к девушке, – такую женщину, как моя жена, да не одну, а с моим первенцем, можно не любить?

– Я вас, Василий Митрофанович, не понимаю, – покраснела Вера.

– А что тут понимать? – он взял руку жены и поцеловал ее. – Разве ты не знаешь, что мы ждем ребенка?

– Это правда, Альбиночка? – расцвела в улыбке Вера.

– Правда, – склонив голову на плечо мужа, сказала та. – Еще какая правда!

Блестящими от счастья глазами она посмотрела на гостей. Ее взгляд встретился с взглядом Максима. Тот помахал ей рукой, а она в ответ скрутила ему дулю и, боясь, что это заметит муж, отвернулась.

В столовой появился еще один припозднившийся гость. К столу, где сидела Вера, подошел Кирилл, присел рядом на свободное место.

– Я тебя так давно не видел, – тихо проговорил он, склонившись к девушке. – Ты совсем повзрослела, настоящей красавицей стала.

– Нашел красавицу, – пытаясь перевести разговор в шутку, усмехнулась Вера. – Просто я нарядилась в одежду тетки Ольги, а она на меня немного великовата.

– Как поживает наш страж дома Шамиль? – поинтересовался Кирилл. – Я по нему скучаю. Помнится, он постоянно спал между мной и Олегом.

– А теперь он спит со мной на подушке, – улыбнулась ослепительной улыбкой Вера. – Причем ложится всегда с краю, а меня толкает к стенке. – Она посмотрела на парня. – Если хочешь увидеть, каким он стал, приходи в гости. Уверена, ты его не узнаешь. Растолстел, мордочка округлилась, шерсть блестит.

– Ну, еще бы не блестела, – вмешался в разговор Васька. – Ведь ты кормишь его бараньей вырезкой. – Оглянувшись по сторонам и понизив голос, добавил: – Той самой бараниной, которую ты с Яшкой развозил по дворам. Надеюсь, помнишь?

– Как же, такое забудешь, – усмехнулся Кирилл, – это был самый счастливый день для деревни. – Он снова повернулся к девушке. – Я, наверно, скоро уеду в командировку. Ты не станешь возражать, если перед отъездом навещу вас с Шамилем?

– Мы с котом будем рады тебя видеть, – улыбаясь, ответила Вера.