Текст книги "Деревня, хранимая Богом"

– Нет, Василек, – загадочно улыбнулась Альбина. – На этих карточках могут лежать большие деньги. В любом банкомате их можно снять. – Она углубилась в чтение инструкции. – На одной карточке счет открыт в Сбербанке, – продолжала она, – а на второй – в филиале Внешторгбанка. Оба счета открыты в Ростове-на-Дону. – Она на мгновение задумалась. – Знаешь, Вася, этими карточками, наверно, могли пользоваться все, кому были необходимы деньги.

– Это почему ты так думаешь?

– Потому что они находились в конверте вместе с паролями. Когда я в Воронеже работала бухгалтером, там оформляли в банке счета на каждого работника и выдавали такие же пластиковые карточки. Вместе с карточками получали и пароль, который запрещается хранить вместе с карточкой. Подходишь к банкомату, вставляешь карточку, набираешь пароль и получаешь свою зарплату.

Васька смотрел на жену и никак не мог понять, почему ее вдруг заинтересовали эти конверты. А у Альбины уже созрел план. Она подошла к шкафу и достала из него свое старое болоньевое пальто.

Поездка в Ростов-на-Дону

– До Ростова ехать четыре-пять часов, – стала она размышлять вслух. – Если мы сейчас выедем, то завтра к обеду уже будем знать, сколько денег здесь хранится.

– Не следует нам искушать судьбу, – продолжая вертеть в руках конверты, ответил Васька. – По всей вероятности, это деньги какой-то мафиозной группировки. А они за свои кровные, уж ты поверь мне на слово, всю деревню сожгут. Мне приходилось сталкиваться с такими. Это страшные люди.

– Если ты, Василек, боишься, – продолжая собираться в дорогу, сказала Альбина, – то я поеду сама. Получение денег в банкомате не займет более получаса. – Она решительно положила в карман оба конверта.

Женщина уложила в большую сумку свое пальто с капюшоном, несколько пустых пластиковых пакетов, проверила документы. Васька молча наблюдал за ее сборами.

– Ты не волнуйся, все будет хорошо, – улыбнулась она ему.

– А я и не волнуюсь. Потому что я тебя одну не отпущу. Поедем вместе, – он нежно обнял жену. – Моя бабушка говорила, что наша деревня находится под защитой самого Господа Бога. А если деревню защищает сам Бог, то, я думаю, и ее жителей он защитит.

– Ну, тогда одевайся, присядем на дорожку и, как говорится, с богом.

Выйдя из дома, Альбина перекрестилась сама, а потом перекрестила свой дом. Муж тем временем долил полный бак бензина. Женщина села за руль, но Васька заставил ее пересесть на место пассажира.

– Здесь дорога совсем убитая, поэтому, давай я поведу, – сказал не терпящим возражения тоном. – Выедем на федеральную трассу, тогда и сядешь за руль.

Альбина молча пересела. Было совсем темно. Свет от фар, высвечивая снежную колею, прыгал из стороны в сторону. Машина юзила на скользкой дороге. Приходилось пускать ее внатяжку и держать скорость не более сорока километров в час. Все это настраивало на долгую и осторожную поездку.

Когда проезжали Минеральные воды, начало светать. Вскоре из-за гор взошло солнце.

– До Ростова осталось километров семьдесят, – предположительно высказался Васька, останавливая машину. – Садись за руль. На въезде в город будет пост ГАИ, а эти парни могут на ровном месте до чего-нибудь придраться.

Альбина села за руль и тронулась с места. Васька развалился рядом и решил немного вздремнуть. Но сон не шел, и он стал наблюдать, как ведет машину жена. С этим женщина справлялась не хуже любого опытного водителя-мужчины.

Пост ГАИ миновали без приключений. Около десяти часов утра въехали в город. По пути следования Васька заметил несколько Сберегательных банков, но Альбина решила начать работу по изыманию купюр с банкомата в филиале Внешторгбанка. Она остановилась и спросила у случайного прохожего, как ей доехать до нужного места. Тот подробно рассказал маршрут движения. Через пять минут они были на месте. Тормознули на противоположной стороне улицы.

– Ты посиди в машине, – попросила мужа Альбина. – Я все сделаю сама.

Она достала из сумочки пластиковую карточку, еще раз ознакомилась с инструкцией по пользованию, повторила пароль. Сняла куртку и надела пальто с капюшоном. Достав из бардачка светозащитные очки, водрузила их на переносицу.

– Береженого бог бережет, – ответила она на немой вопрос мужа и, взяв два пустых пластиковых пакета, направилась в здание банка.

Все это время Васька был чуточку взволнован, но когда за спиной жены захлопнулась дверь банка, его буквально начало трясти. «Что за фигня такая, – недоумевал он, – перед боевыми операциями меня так не колбасило, как сейчас. Впрочем, тогда мы за правое дело бились, а сейчас, мы, по существу, грабим банк». Он курил одну папиросу за другой. Когда у него уже закончилось терпение и он хотел пойти на выручку, в дверях банка появилась Альбина с двумя увесистыми пакетами. Спокойным шагом, с достоинством неся свое стройное тело, она подошла к машине, открыла заднюю дверцу, бросила на сиденье пакеты. Обойдя машину, села рядом с мужем.

– А теперь в Сбербанк.

Повинуясь жене, Васька завел машину и направился к первому же Сбербанку. Альбина снова отправилась на дело. Но вскоре вернулась с пустыми пакетами. Оказалось, что там нет банкомата. Проходившая мимо женщина объяснила, что банкомат есть в Сберкассе, которая находится на следующей улице за углом. Подъехали по указанному адресу. Альбина, не снимая своих нарядов, смело направилась в здание.

Это было центральное отделение Сбербанка. В нем стояло сразу три банкомата. Людей в зале было мало, а возле банкоматов совсем никого. Альбина сунула карточку в щель, набрала пароль и запросила сумму в одну тысячу рублей. Немного пожужжав, аппарат выдал требуемое, а в довесок распечатал чек с оставшейся на счете восьмизначной суммой. Альбина быстро вычислила, сколько это будет по курсу в долларах. Запросила нужную сумму в валюте, но банкомат отказал в выполнении операции из-за отсутствия долларов.

Наблюдая через плечо за залом, она заметила в углу под потолком зрачок видеокамеры, который был направлен прямо на нее. Женщину прошиб пот, и у нее стали подкашиваться ноги. В голове лихорадочно забилась мысль: «Надо немедленно уходить». Но, посмотрев на чек с внушительной суммой оставшихся денег, она медленно повернулась и пошла к другому банкомату. Выполнив все предварительные операции, с нетерпением ждала результат. Секунды казались вечностью. Но когда она увидела, как машина отсчитывает ей доллары, забыла про страх. Сложив деньги в пакеты, запросила остаток в рублях. Рубли аппарат выдал почти мгновенно. Получив чек, увидела, что на счете осталось девяносто три рубля. «Пусть для развода останется», – прошептала она и уверенным шагом направилась к выходу.

Направляясь к машине, Альбина чувствовала, что вот-вот может потерять сознание. Но она заставила себя дойти задней дверцы, открыть ее, сесть на сиденье и из последних сил захлопнуть.

Васька заблаговременно завел машину и, как только услышал хлопок закрывшейся двери, рванул с места и погнал к выезду из города.

Немного придя в себя, Альбина уложила на дно дорожной сумки пакеты с деньгами, затем сняла пальто, очки, перчатки и, разместив их сверху, застегнула молнию. Сумку засунула под заднее сиденье.

Долго ехали молча. Только когда миновали дорожный указатель «Минеральные воды 50 км», Васька остановил машину.

– Садись за руль. Скоро пост ГАИ, а нам с тобой сейчас не нужны проблемы.

Женщина пересела на место водителя и плавно тронулась. Дорога была скользкой. Постоянно шел снег. Альбина боялась вылететь с трассы, поэтому ехала медленно. На посту ГАИ машину остановил инспектор. Он попросил выйти из машины и предъявить документы.

Альбина достала из сумочки водительское удостоверение и технический паспорт и протянула их сержанту, затем открыла дверь и, стараясь выглядеть совершенно спокойной, вышла из машины. Взглянув на документы, тот пристально посмотрел ей в лицо.

– Откройте багажник, – попросил он, держа документы в руках.

Альбина молча выполнила его требование. Внешне она выглядела совершенно спокойной, но внутри женщины все клокотало. Ей подумалось, что камеры наблюдения засекли ее и теперь милиция ищет женщину в очках и в пальто с капюшоном. Пальцы рук стали мелко вибрировать, противный липкий пот заструился по спине между лопаток. Ноги стали словно ватные.

– Счастливого пути, – услышала она голос сержанта. – Езжайте осторожно, дорога очень скользкая, – предупредил он, отдавая документы.

Захлопнув багажник, Альбина села в машину. Дрожащими пальцами попыталась открыть сумочку, но сделать это ей не удалось. Тогда она бросила документы в бардачок, завела машину и плавно тронулась с места. Когда отъехала несколько километров, Василь тронул ее за плечо: «Остановись». Женщина безропотно подчинилась и притормозила на обочине. Поменялись местами.

Ехали молча, боясь спугнуть удачу. Альбина вытащила из-за пазухи полученные в банкоматах чеки и переписала с них в блокнот суммы. В банкоматах она получила почти два миллиона долларов и больше полумиллиона рублей. Поразмыслив, женщина вырвала из блокнота листок с записью, достала конверты с паролями и инструкциями и стала рвать все на мелкие кусочки. Приоткрыв окно, развеяла по ветру. Затем достала маникюрные ножницы и на такие же мелкие кусочки изрезала пластиковые карточки. Их обрывки разметало ветром по широкой ставропольской степи.

Когда показалась Центральная усадьба, Альбина назвала Ваське сумму, которую она сняла со счетов.

– Нужно эти деньги хорошо запрятать, – сказала она, – и я придумала, куда именно. В курятнике под гнездами выкопаем яму, опустим туда выварку и закопаем.

– Хорошо придумала, – согласился муж. – Это, пожалуй, самое безопасное место. Рядом конура Полкана, так что туда никто не подойдет.

Оставшуюся часть дороги ехали молча, и только когда въехали в деревню, Васька запел:

 
Мы ушли от проклятой погони,
Перестань, дорогая, рыдать,
Нас не выдали черные кони,
Вороных им теперь не догнать…
 

Загнав машину во двор, плотно закрыли ворота и приступили к работе. Васька взял лопату и направился в курятник. Сдвинув в сторону два куриных гнезда, выкопал на их месте яму. Альбина тем временем сложила деньги в наволочку и уложила их в выварку. Закрыла крышку и закрутила ее проволокой.

Затем поместила посудину в большой пластиковый мешок и отнесла все это в курятник. Опустив деньги в яму, Васька засыпал их землей, хорошо утрамбовал, остатки ровным слоем рассыпал по полу. В завершение операции установил на место куриные гнезда и потрусил соломой.

Покончив с работой, хозяин вышел во двор и со всех сторон осмотрел подходы к курятнику. «Все чисто и надежно, – мысленно прикинул он, – надежный получился схрон».

Пока муж закапывал деньги и маскировал место схрона, Альбина растопила печку. Смочив керосином пальто, перчатки и очки, засунула в топку. Когда одежда сгорела, она помешала жар кочергой, подбросила в печку кизяков. Сухое топливо быстро занялось пламенем. «Вот и сгорели все мои улики», – усмехнулась она. Ее взгляд остановился на ногах. Она до сих пор не переобулась и была в бурках. «В такой обуви в городе не ходят, – заволновалась женщина. – И если камеры наблюдения меня зафиксировали, то специалисты обязательно обратят внимание на обувь». Ни секунды не медля, она сняла бурки и вместе с галошами отправила в печь.

Когда стемнело, Альбина с Васькой сели ужинать и решили обмыть удачное дело.

– Пока ты кормила свиней и доила коров, – начал муж, наливая в стаканы водку, – я смотался на конезавод и предупредил Афоню, чтобы он без меня не ходил на кирпичный завод. Сказал ему, что там засада. И еще припугнул, что если его там поймают, то спустят шкуру, как с поросенка. Так вот, он, оказывается, и без моего предупреждения в курсе дела. Представляешь, он залез на тополь и в бинокль видел, как бандиты целый день ходили по узкоколейке от карьера до Центральной усадьбы. Среди них он узнал Аслана.

– А вдруг Афоня без твоего ведома сунется на кирпичный завод? – с тревогой в голосе спросила Альбина. – Ты же знаешь, что у него не все дома, – покрутила она пальцем у виска.

– Я за ним давно наблюдаю, – опрокидывая стопку водки в рот, проговорил Васька. – Не такой уж он и дурной, как некоторые считают в деревне. – Он подцепил вилкой кусок домашней колбасы, достал из банки соленье и аппетитно хрустнул огурчиком. – Мои наблюдения подсказывают, что со здоровьем у него все хорошо и голова соображает нормально. Проблема в отсутствии зубов. Поэтому когда он говорит, то создается впечатление, будто общаешься с ненормальным. Он и сам понимает свой дефект, стесняется этого и сторонится людей. – Васька налил по второй стопке. – Ты бы видела, как он держится в седле, гарцует на жеребце не хуже самого Яшки. – Вторая стопка водки отправилась за первой. – Да, чуть не забыл. Я предупредил Николая Викторовича, что за Афоней охотятся бандиты, попросил категорически запретить ему отлучаться за пределы территории конезавода.

Альбина тоже выпила вторую рюмку водки. Содержимое теплой волной прошлось по всему телу, прогоняя последние волнения. Успокоившись, женщина принялась мечтать, на какие цели она потратит деньги. Но Васька оборвал ее на полуслове.

– Даже не начинай мечтать, – сурово сказал он. – Эти деньги должны без движения пролежать минимум год. Ты думаешь, в деревне не заметят, что мы станем жить не по средствам? А узнают наши деревенские, узнают и бандиты. Начнут за нами охотиться. Если нам потребуются деньги для бизнеса, я возьму кредит в банке. В качестве залога будет моя сельскохозяйственная техника.

Любовь Афони к лошадям

На конезаводе Афоня просыпался одним из первых. Даже не позавтракав, спешил в конюшню. Порученную Яковом Ивановичем работу он выполнял аккуратно и с большим старанием. Войдя в помещение, парень неторопливо прохаживался около стойла и поглаживал лошадей, говорил им ласковые слова. Животные, словно понимая его, дружелюбно кивали головами, пытались губами прикоснуться к его щеке.

Совершив вояж из одного конца конюшни в другой, Афанасий приступал к работе. Он открывал перегородку, входил в стойло и приступал к чистке породистых жеребцов и кобыл. Начинал он со спины, потом переходил на бока и заканчивал чисткой задних ног. После этого специальной расческой вычесывал гриву и хвост. В завершение процедуры мочалкой мыл копыта.

Вот так, переходя от одного животного к другому, он наводил лоск и блеск на их шерсти. Больше внимания Афанасий уделял жеребцу по кличке Одиссей. Прежде чем приступить к чистке, он угощал его кусочками сахара, гладил по крутому лбу, почесывал за ушами. Первые дни работы на конюшне жеребец довольно настороженно относился к новому конюху. При виде чужого человека он обнюхивал его, нервно подергивая ноздрями, тревожно прядал ушами и громко бил по настилу копытами передних ног. Но доброе отношение и внимание сделали свое дело. Вскоре Одиссей стал доверять парню.

Закончив чистку лошадей, Афоня по одному выводил их на широкий двор и выгуливал. Каждого животного полагалось разминать не менее часа. Одиссею он отдавал все остальное время.

Хорошо знал норов каждой лошади и Яшка. Он неоднократно говорил Николаю Викторовичу, что гнедой красавчик по кличке Одиссей никому особенно не доверяет и с ним могут возникнуть неожиданные проблемы. По этой же причине Яшка постоянно напоминал Афанасию, чтобы тот не тревожил жеребца. Парень кивал в знак согласия, но все делал по-своему. Он часами не выходил из загона, постоянно подсыпал свежего овса, иногда приносил краюху черного хлеба, посыпанного солью, следил, чтобы пол в стойле любимца всегда был сухим и чистым. Жеребец очень привязался к Афоне. Во время прогулок он опускал голову на плечо парня и шевелил губами у самого его уха, словно что-то рассказывая.

Случилось это за неделю до назначенного срока объездки лошадей, когда впервые на спину животного крепят седло. Афоня, взнуздав жеребца, как обычно вывел его на прогулку. Сделав пару кругов по двору, он вдруг вскочил на спину Одиссея и туго натянул поводья уздечки. От неожиданности тот на мгновенье замер, потом, громко заржав, поднялся на дыбы и, прыгнув вперед, понесся по двору, высоко брыкаясь. Испугавшись, парень отпустил поводья, прижался к шее жеребца и ухватился обеими руками за гриву. Яшка с конюхами, наблюдавшие за этой дикой скачкой, от страха бросились врассыпную и увязли в сугробе.

Неизвестно, чем бы закончился этот эксперимент, но случилось нечто необычное. Одиссей пронесся несколько кругов галопом по двору и вдруг перешел на шаг, а потом и вовсе остановился. Конюхи в немом оцепенении молча смотрели на происходящее, боясь сойти с места. Первым опомнился Афоня. Он приподнялся и погладил жеребца по шее. Тот закивал головой и фыркнул. Парень чуть тронул поводья, и Одиссей послушно пошел по кругу шагом. Сделав несколько кругов, направил жеребца в конюшню. Поставив своего любимца в стойло, Афоня, похоже, не осознавая, что только что произошло, стал кормить его с ладони сахаром. Он так увлекся, что не услышал подошедшего Яшку.

– Ты нас своей самодеятельностью перепугал вусмерть, – сказал он спокойным голосом. – Тебе, конечно, полагалось бы за такое всыпать по первое число, но победителей, как известно, не судят. – Он положил руку на плечо Афанасия. – Ты вот что, продолжай подлизываться к своему любимцу, а на следующей неделе, если все у нас будет благополучно, попробуешь проехать на Одиссее уже в седле. А завтра повтори поездку без седла. Пусть привыкает.

С того памятного дня прошло больше недели. На улице немного потеплело. Яшка решил проверить, как Одиссей поведет себя под седлом. Афоня вывел во двор жеребца, погладил его, тихонько похлопал по шее. Затем осторожно положил на спину новенькое седло. Одиссей покосился на неизвестное ему изделие, переступил с ноги на ногу, но успокоенный поглаживанием Афанасия, застыл на месте. Подтянув подпруги, Афанасий вскарабкался в седло и чуть коснулся пятками боков жеребца. Тот сразу отреагировал на прикосновение, пошел по кругу шагом, постепенно переходя на рысь. Афоня натянул поводья, и конь снова пошел шагом. Отпустил поводья – крупная рысь, переходящая в галоп.

Поняв, что Одиссей в точности выполняет все его команды, Афанасий остановил жеребца посреди двора и огляделся. Со всех окон офиса на него смотрели работники конезавода. Парень приосанился и направил коня вдоль здания, улыбаясь беззубым ртом и махая рукой.

Разборки на кирпичном заводе

На третий день нового года на развалины кирпичного завода приехал Аслан со своим подельником Джохаром. Они сразу проследовали в контору, включили свет.

– Завтра будет два скотовоза с овцами, – присаживаясь за стол, сказал Аслан. – Как мне сообщили, привезут более трехсот голов. Проследи, чтобы все переработали без остановки линии. Хорошенько запомни, а лучше запиши, – подвинул он Джохару листок бумаги и карандаш. – Большую часть мяса отправишь в Пятигорск, а остальное – в Георгиевск. Шкуры отправь на кожевенный завод. Там с тобой рассчитаются сразу наличными. А сейчас достань кейс с деньгами. Меня сегодня вечером ждет Мурзало.

Джохар бросился к сейфу, присел на корточки и стал шарить рукой в поисках ключа. Ничего не нащупав, он лег на живот и заглянул под днище. Ключ, который он собственными руками положил в тайник накануне нового года, исчез.

– Ключа от сейфа нет, – проговорил Джохар осипшим вдруг голосом, отряхивая с одежды пыль.

– Возьми запасной, – протянул Аслан связку ключей, которую всегда носил с собой во внутреннем кармане пальто.

Джохар быстро нашел нужный ключ, сунул его в отверстие замка и открыл дверцу.

– Нас ограбили, – закричал он визжащим голосом. – Сейф пуст.

– Как пуст? – не на шутку разозлился Аслан.

– А вот так, совершенно пустой, – распахнул обе дверцы Джохар. – Две недели назад я привез сюда деньги, дважды пересчитал каждую пачку, скрепил их резинками, положил в кейс. Аслан, я все сделал, как ты велел. Собрал пять миллионов долларов. Кейс я положил в нижнюю часть сейфа. В верхней части лежала папка с документами и немного денег для ментов.

– Сколько, немного? – переходя на шепот, спросил Аслан.

– Все как ты велел. Две пачки долларов, в каждой по десять тысяч и пять пачек по тысяче рублей.

– Это значит, двадцать тысяч баксов и полмиллиона рублей. А остальные где?

– Остальные я сдал в банк. Пополнил наши счета на кредитных карточках.

– Сколько, остальные? Ты мне конкретные суммы называй, – бесновался Аслан.

– Я на память не помню. Все документы были в кожаной папке.

Аслан с размаху ударил кулаком в лицо Джохара. Тот не сопротивлялся. Плаксивым голосом пытался объяснить, что к пропаже денег он никакого отношения не имеет.

– Кто еще знал о деньгах? – клокочущим от гнева голосом спросил Аслан.

– Никто.

– А кто знал о сейфе?

– Кроме меня, знают еще Артур пятигорский, Ульяна георгиевская и два водителя, ростовский Лешай и его брат.

Аслан еще долго метался по комнате из угла в угол. Потом подошел к сейфу, осмотрел его снизу доверху.

– Позови начальника охраны, – гаркнул он на Джохара.

Подельник пулей выскочил из дверей конторы и побежал в глиняный карьер. Добежав до проходной, крикнул стоявшему у входа в деревянную будку парню:

– Анвар, тебя Аслан зовет.

Тот вытащил руки из карманов пальто и рысью помчался в контору. Едва он переступил порог, как Аслан с бранью обрушился на него.

– Ты знаешь, шакал паршивый, – размахивая руками, заорал он, – что нас ограбили? Унесли из сейфа все, что только можно было унести.

– Откуда же мне знать, – робко ответил перепуганный начальник охраны. – Мы охраняем въезд и выезд. За эти дни никто на территорию не проезжал и не проходил. В помещение завода можно проникнуть только через карьер или сверху на вертолете. Спросите любого из охранников, каждый подтвердит, что никто на территорию завода не проникал. – Он немного успокоился, перевел дыхание. – А много денег украли?

– А откуда ты знаешь, что там были деньги?

– Я не знаю. Спросил ради интереса. Вообще-то, ни я, ни мои люди в контору никогда не входили и о существовании сейфа не имели представления.

– А со стороны деревни не могли проникнуть? – поинтересовался Аслан, закуривая сигарету.

– Нет, что вы, – уверенно сказал Анвар. – Со стороны деревни невозможно. Там дремучие заросли. Да и снега намело с человеческий рост. Кроме того, деревенские на развалины завода не ходят. Для них это проклятое место, а деревенские все суеверные.

– Суеверные, говоришь, – поднялся со стула Аслан. – Ну, тогда давай веди, показывай возможные подходы со стороны деревни.

Анвар нахлобучил шапку и пошел впереди хозяина по узкой тропинке. Он довел его до узкоколейки.

– Снег лежит в рост человека, – указал он рукой в сторону развалин.

Аслан поднялся на ноги и направился осматривать снег с другой стороны узкоколейки. Снова долго всматривался в засыпанные вмятины на снегу.

– Ты прав, Анвар, если бы это сделали люди из деревни, то следы были бы с другой стороны полотна. Но там ровное нетронутое поле. – Он посмотрел на Джохара. – На всякий случай надо проверить. Дай поручение участковому. Не зря же мы ему платим деньги.

– Будет сделано, – кивнул головой Джохар. – Я завтра же повстречаюсь с нашим ментом. – Он помолчал, поковырял носком ботинка снег. – А знаешь, Аслан, мне часто жаловались и Артур, и Ульяна на Лешая. Говорили, что тот в наглую крысятничает, не довозит мясо. Расхождения веса в накладной с фактическим весом порой доходят до полутонны.

– А ты веришь, что он крысятничает? – повернулся к подельнику Аслан.

– Я над этим не задумывался. Ведь мы грузим мясо не взвешивая. Выписываем накладные на глазок.

– В следующий раз, чтобы не страдать, выпиши накладную и по весу, и по количеству туш. Тогда все будет ясно. Если Лешай и его брат воруют, то они будут отрезать маленькие кусочки от туш, а это уже не так и много. И вот еще что. До конца этой недели смотайся в Ростов и проверь деньги на счетах. Но в первую очередь повидайся с ментом.

Уезжая с завода, Аслан остановил машину рядом с будкой охраны. Приоткрыв окно, крикнул Анвару: «А с тобой, дорогой, я разберусь попозже».