Текст книги "Дезертир флота"
Автор книги: Юрий Валин
Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 34 (всего у книги 46 страниц)
На узкой боевой площадке на носу когга смуглые воины зажали лиску в угол. Теа еще вертелась, избегая уколов и пытаясь отбиваться кукри. Лук она не бросала, и он здорово мешал спасать веснушчатую шкурку.
Оглушительный вой, переходящий в свист, порядком оглушил всех. Квазимодо и сам не предполагал, что способен издавать такие яростные звуки. Рука сама собой выдернула из-за пояса топор. Вор без промедления метнул оружие, смуглые бойцы отшатнулись, и любимый универсальный инструмент с жужжанием улетел в воды лагуны. Зато лиска успела вспрыгнуть на бушприт. Ей тут же пришлось отскочить еще дальше по узкой мачте. Рыжую лучницу снова атаковали. Но вор уже налетел на сгрудившихся у носа врагов. Выглядел он жутко – повязка с глаза давно соскочила, оскаленные в ярости осколки зубов казались пастью чудовища, с глефы летели капли крови. Один из смуглых воинов малодушно, но благоразумно скакнул за борт. Другие приняли атаку одноглазого безумца. Несмотря на свой невеликий вес, вор чуть не снес всех за борт. Взятая наперевес глефа рассекла руку одного из противников, рост помог вору поднырнуть под вражеское копье. Через мгновение все четверо оказались на палубе. На четвереньках вор чувствовал себя даже увереннее. Древко глефы оказалось зажатым в руке одного из врагов. Квазимодо выпустил оружие, в его руке уже был орочий нож. Клинок колол со скоростью жалящей змеи. Вор истыкал двоих. Третий уже хрипел – Теа успела раскроить ему череп. Раненный в руку воин пытался ускользнуть к боту. Квазимодо с легкостью блохи оказался сидящим на нем верхом. Умелый удар под подбородок – из-под клинка брызнула струя яркой крови.
Вор вспрыгнул на ноги. Теа стояла рядом. Выдергивая из-под тел скользкую глефу, Квазимодо прорычал:
– Лук!
– Стрел мало, – лязгнула зубами Теа.
– Потом не нужны будут!
Моряк и Бонга еще удерживали правый трап, зато по левому лезла густая толпа злобно завывающих воинов. Впереди перся здоровяк с целым букетом белых перьев на голове. Теа вскинула лук…
Квазимодо еще толком не успел поднять глефу, когда два первых тела покатились по палубе. Теа выпустила пять стрел мгновенно, и ни одна из них не пропала даром. На луке оказалась последняя стрела.
– Все! – взвизгнула лиска.
Квазимодо кивнул самому себе и кинулся к заваленному телами трапу. Левая рука почти не слушалась – в свалке у бушприта вор пропустил удар и, по-видимому, несколько пальцев оказались вывихнутыми или сломанными.
Но рубить и колоть было некого. Квазимодо успел увидеть, как последний смуглый воин с разбегу прыгает через борт. Громкий всплеск…
Голубая вода лагуны была покрыта черными головами быстро плывущих прочь воинов. Уходила одинокая лодка – гребцы изо всех сил работали веслами.
– Оф-фиг-гительно, – пробормотал вор, с трудом понимая, что больше пока никого рубить не нужно.
Громко и радостно захохотал Нога…
У Бонги оказался сверху донизу, словно по шву вместе с платьем, рассечен бок. Рана была неглубокая, но вся нога, словно чулком покрылась кровью. Теа получила незначительный порез на шее. Меньше всех пострадал Нога – кроме царапин и синяков, на мускулистом моряке не оказалось никаких повреждений.
Сам Квазимодо получил скользящий порез широким наконечником копья в правую ягодицу. Ничего страшного – теперь и Полузадым будут именовать, но это мелочи. Синяков и ссадин считать смысла не имелось. Больше всего волновала кисть левой руки – средний и безымянный пальцы оказались вывихнуты, и удержать что-то в пострадавшей руке было невозможно.
Лиска молча опустилась перед возлюбленным на колени, осторожно взяла за руку. Глаза ее светились, переполненные янтарными искрами.
– Давай, чего уж, – пробормотал вор, отводя взгляд.
Боль оглушила. Квазимодо показалось, что последний глаз выпрыгнет из глазницы. Шипя и глотая ругательства, вор качался на подгибающихся ногах. Теа обнимала его за бедра, прижималась встрепанной головой к животу. Постепенно боль во вправленных пальцах стала отступать. Вор сморгнул слезы. Теа смотрела снизу, улыбалась.
– А задницу? – хрипло пробормотал Квазимодо.
Лиска с нежностью слизнула с пальцев кровь возлюбленного.
– Сейчас зализать?
– Пожалуй, потом. – Вор вздохнул. – Сейчас осмотримся.
Бонга сидела на ступеньках, и Нога неумело заматывал ей бок серой холстиной.
Квазимодо проковылял ближе:
– Как?
– Ребра, кажется, не задеты. – Молодая женщина растянула дрожащие губы в подобии улыбки.
– Промыли?
– Ну, я у капитана джин позаимствовал, – пробубнил моряк, старательно мотающий непослушное полотно.
– Грудь прихвати. – Вор без стеснения ткнул пальцем в округлую с коричневым соском грудь. – И потуже завязывай.
– Заживет, – пробормотала Бонга. Ей было очень больно.
– Понятно, заживет, – согласился вор. – Но если хорошо забинтовать, шрам меньше будет.
– Спасибо. – Молодая женщина начала закатывать глаза.
– Ну-ну. – Квазимодо подхватил ее под голову. – Давай глотни.
Бонга глотнула из серебряной фляжки и поперхнулась.
– Здорово ты дралась, – одобрительно сказал вор.
– Я многое умею, – прошептала женщина.
– Кто бы сомневался, – подмигнул Квазимодо и сам приложился к фляжке.
– Капитан за джин убьет. Хвастал, что королевское пойло из самого Тинтаджа, – заметил Нога, завязывая повязку.
Вор ухмыльнулся и сунул фляжку моряку:
– У его милости будет уйма поводов нас поубивать. Экий мы здесь беспорядок учинили.
– Да, будет о чем орать, – согласился Нога, вытирая рот и глядя на столб сигнального дыма. – Скоро, наверно, появятся…
За спиной всхрапнул умирающий – Теа добила еще одного раненого и теперь собирала из трупов стрелы, ворча, что половина из них поломаны.
Квазимодо выпрямился. Нога помог встать пошатывающейся подруге. Вид заваленного телами и залитого кровью корабля вызывал уважение.
– Вообще-то это как подвиг. Натуральный, – задумчиво сказал Нога.
– Точно. И совершенно бесплатный, – согласился Квазимодо.
– Да, песен о такой шлюхе, как я, не напишут, – прошептала Бонга.
– Да если и написали бы, то гонорар ты бы точно не получила, – утешил вор.
Сзади подошла Теа и жалобно сказала:
– Только шесть стрел целых.
– Внизу поищи, – посоветовал вор.
Небрежно ступая по спинам мертвецов, лиска спустилась по трапу.
– А она действительно?.. – осторожно спросила Бонга.
Квазимодо пожал плечами:
– Она лучница – сами видели. Ну, ночами… разное бывает. А что там наш лорд Тром? Дед до конца славно держался.
Лорд Тром обнаружился под телом худощавого смуглого воина.
– Как пожелал, так жизнь и кончил, – пробормотал вор, морщась от боли в руке и от вони гниения. Впрочем, сейчас весь «Высокий» вонял ненамного лучше.
Долговязого пришельца стащили с тела доблестно павшего лорда.
– Да он вроде дышит, – с удивлением сказала Бонга.
Не отличающаяся особой брезгливостью Теа присела и приложила к губам лорда матовую сталь кукри. Провела пальцем по влажному следу:
– Жив еще.
Глоток джина, влитый в рот мертвеца, произвел магическое действие – лорд Тром открыл блеклые глаза и что-то прошептал. Квазимодо пришлось присесть.
– Я убил?
– Не меньше чем двоих, – заверил вор.
– Славно. Хороший конец. Хочу отойти.
– Ваша милость, чего уж теперь торопиться? Мы здесь все порезанные. Может, и вас? В смысле – руку. Глядишь, и выкарабкаетесь.
– Поздно уже. Внутри гнию. Меч дайте и… Поможете мне?
Квазимодо окинул взглядом товарищей и мрачно пробормотал:
– Чего уж. Поможем, раз такое дело.
– Последишь, чтобы похоронили как должно – в плаще?
– Постараюсь.
– Хорошо. – Лорд уже мертво улыбнулся. – Ты, одноглазый, умный, все понимаешь. Вас отблагодарят. В Глоре. Найдешь моего старшего сына. Скажешь – «роза». Он поверит.
– Угу. Я, лорд, ваш дом знаю. У Старого вала стоит?
– Я и говорю – умный. Не тяните.
Квазимодо вложил в горячие пальцы рукоять меча, выпрямились. Переглянулись.
– Я сделаю, – сказала Теа. – Для леди с Холмов это будет истинной честью.
– Для такой гнилушки, как я, – ваша помощь еще большая честь, – прошелестел лорд Тром. – Я видел. У тебя легкая рука, рыжая леди. Одноглазый, скажешь моим, что я умер хорошо. Прощайте.
Трое, не оглядываясь, спустились с кормы. Теа склонилась над лордом, пряча в тени узкое лезвие стилета.
– Счастливой охоты, милорд…
– Что-то не то. – Капитан Кехт еще раз дернул себя за бороду и снова подступил к Ноге. – Хорошо, вы отбились. Но почему все одно к одному? Только мы ушли – нападение. Вернулись – нет никого.
– Как же нет, капитан? А эти? – Матрос кивнул на трупы, уложенные в длинный ряд у борта.
– Не мог же ты их один перебить? – в ярости зарычал капитан.
Разговор сворачивал уже на третий круг, и Квазимодо рискнул вмешаться. Обстановка располагала – команда, разогнанная капитаном Кехтом, работала, но не пропускала ни слова из разговора. Вообще-то моряки были более склонны доверять словам Ноги и Бонги, да и одноглазый уже не был таким уж чужим. Доказательств навалом – вон вся палуба в крови, да и оставшиеся на охране корабля поголовно порезаны. Какие уж тут подозрения?
Бонга сидела в капитанской каюте. Теа держала оборону в своем ящике. На носу занял позицию Ныр, благоразумно спрятавший заряженный арбалет за ограждение боевой площадки. Пора разговаривать с капитаном с других позиций.
– Господин капитан, у них на соседних островах шпионы сидели. Как вы ушли, они и напали. А нами лорд Тром так славно руководил. Ну, мы им и дали. Сначала из эвфитона…
Капитан Кехт тяжело смотрел на одноглазого парня.
– Заткнись, уродец. Думаешь, если у тебя задница драная, так я твои речи буду слушать? Кто суку освободил?
– Так я же, господин капитан. Во исполнение приказа. Никто ж не отменял – заложница до Глора должна живой добраться. Вы же сами приказ видели. А тут… эти, курчавые. Может, они людоеды? Сожрут, а мне отвечай…
– Заткнись, говорю! Кто этой твари оружие давал?
– Если вы насчет Твари, так ей никто оружия не давал, – мрачно сказал Нога. – Эта сучка дешевая в самом начале заварухи в трюм смылась. А заложница сама лук схватила. И слава богам, что схватила. Без нее мы бы в жизни не отбились. И лорд Тром помог… Вот светлая голова была. Надо бы похоронить честь по чести.
– Лорду торопиться уже некуда, – зарычал капитан. – А вы мне тут, сговорившись, глаза отводите. Одноглазому я приказывал к суке не подходить?
– Господин капитан, – в разговор неожиданно вмешался Куп. На памяти вора молодой пассажир при капитане ни разу рта не открывал. – Тут вопрос один появился. Не соблаговолите ли мгновение уделить?
У капитана задергалась борода.
– А-а… Хорошо. Только быстро. Я, видите ли, слегка занят.
Каюта капитана была занята ждавшей наказания Бонгой, и благородным господам пришлось отойти ближе к носу. Квазимодо смотрел, как они шепчутся, и оставался относительно спокоен. От него ничего особенно уже не зависело. Если Кехт начнет настаивать на «невыполнении приказа» – значит виселица или сотня плетей. И то, и другое мало кому удавалось пережить. Нож за спиной, рыжая и Ныр прикроют. Вполне может статься, что последний день жизни выдастся самым кровавым.
Капитан Кехт вернулся к двум зарвавшимся подчиненным. Глаза у бородача были спокойные. Имевший большой опыт вор сразу понял – ни он, ни рыжая, ни Нога до Глора живыми не доберутся. Да и не вовремя заговорившему Купу вряд ли удастся увидеть родные берега.
– Врете, – задумчиво сказал капитан Кехт. – Ну, одноглазый всегда врет, я это с первого взгляда понял. Ну и ты, Нога, значит, туда же? Что же вы от меня таите? Даже интересно. Хорошо, я на досуге решу эту задачку. Сейчас дверь клетки суки опять забейте. Я лично проверю, чтобы оружия у нее не осталось.
– Я дверь закрывать не пойду, – вытянулся вор. – У нее лук, тут никаким талисманом не защитишься. И она мне жизнь сегодня спасла.
– Прямой приказ отказываешься выполнять? – радостно улыбнулся капитан.
– Никак нет. Не могу без приговора судьи поднимать оружие на товарища по команде. На время вашего отсутствия, ваша милость изволили назначить капитаном лорда Трома. А он приказал сопротивляться всем без исключения. Таким образом, по положению восьмому кодекса Флота, мы оказались зачислены в команду «Высокого». Примечание два к положению восьмому – «списание из команды корабля производится посмертно или в порту с освидетельствованием постоянного коменданта Флота».
Уже никто не делал вид, что работает. Экипаж стоял и глазел.
– Что-то не пойму, – капитан улыбнулся еще шире, – ты же вроде на эвфитоне штаны просиживал? Или из судейских будешь?
– У нас на «Эридане» на две должности натаскивали. В случае необходимости могу выполнять обязанности судебного исполнителя. Поэтому и приставлен конвоировать важную пленную.
– Что-то я нигде не читал о двойных должностях, – вкрадчиво удивился капитан Кехт.
– А вы проверьте, – посоветовал вор. – Кодекс Флота для группы «Юг» за личной подписью лорда-командора Найти. Там все есть.
– Куда мне до ваших крючкотворов. Меня закон Флота вполне устраивает. Ты процитировал, значит, и выбрал приговор.
– Вы раньше меня выбрали, – без выражения сказал Квазимодо и в первый раз открыто посмотрел в глаза капитану.
Кехт понял и с насмешкой кивнул.
– Эй, бездельники, чего встали. День удачный – погуляли, подрались, покойников пощупали. А впереди еще уборка, похороны и празднование геройской победы. Работать, ублюдки беспамятные!
Капитан Кехт отправился в свою каюту, и оттуда немедленно послышался звон крепкой оплеухи. Несчастная Бонга и не пикнула.
Лорда Трома похоронили на середине лагуны. Сверток в расшитом плаще погрузился на дно среди леса розовых и лимонных кораллов. Вспугнутые всплеском разноцветные губаны и щетинозубы тут же вернулись, привлеченные заманчивым запахом. Боги наделили всех существ разными вкусами – из экипажа на богатый, но пропахший мертвечиной плащ лорда никто и не думал претендовать.
Дел у экипажа «Высокого» хватало. В дальней бухте, скалистой и закрытой от волн, действительно обнаружился целехонький двадцативесельный драккар. Аккуратно убранные весла, опущенный и свернутый парус – казалось, команда только что высадилась и собирается день-два передохнуть на гостеприимном пляже в тени скал, густо заросших зеленью. Даже часть припасов в мешках и бочках осталась закрепленной на своих местах. Но сухари уже покрылись плесенью, сушеное мясо почернело, а в муке завелись черви. Котел у очага густо позеленел. С тех пор как экипаж вышел прогуляться, миновало слишком много времени.
Настороженные загадкой моряки «Высокого» слегка пообвыкли и вовсю принялись обсуждать таинственную бухту. Ни оружия, ни мертвецов рядом с драккаром не оказалось. Цепочка небольших островов уходила дальше на запад, и складывалось впечатление, что команда безымянного драккара почему-то решила путешествовать пешим порядком, предпочитая переправляться через протоки вплавь.
Лично у Квазимодо никакого особенного мнения не было. Он вместе с частью команды приплыл в бухту на трофейных лодках. Долбленые снабженные тонким бревном-балансиром пироги оказались достаточно устойчивыми. Грести было недалеко, но у вора здорово болела задница. Для раненых ягодиц лодка оказалась слабо приспособлена. К тому же прибинтованные к короткой щепке вывихнутые пальцы не позволяли толком держать весло. Но нынче слабость показывать было не с руки.
Плохо, когда задница голове думать мешает. После вчерашнего боя вор так толком и не отошел. И выспаться не дали. Расщедрившийся капитан Кехт выставил команде бочонок пива из своих запасов. Каждому досталось по трети кружки, зато ужин затянулся. Повествовать о героической битве пришлось, естественно, Квазимодо и Ноге. В виде исключения врать о происшедшем почти не требовалось. Так, только некоторые умолчания о незначительных деталях.
Сейчас очень хотелось спать. Квазимодо кривобоко примостился на носу вытащенной на песок пироги и тупо разглядывал брошенный корабль. Нос драккара украшала мастерски вырезанная псиная голова, когда-то выкрашенная синей краской. Похоже, корабль был сделан еще до лихорадочного массового строительства Объединенного Флота. Тогда корабли делали без затей, зато на совесть.
В голову ничего не лезло. Квазимодо пытался заставить мозги работать, но мысли безвольно катались по куцему кругу.
Ждали капитана и когг. Неуклюжий «Высокий» маневрировал у входа в бухту. Лиска держалась в своих «покоях». Оружие у нее осталось, и вор надеялся, что рыжая не даст себя в обиду. Рассказы о вчерашних действиях вооруженной луком оборотнихи должны были произвести впечатление и на недоверчивого капитана. Терять людей, атакуя рыжую в лоб, он вряд ли решится. Но и откладывать расправу надолго тоже не станет.
Что-то произойдет, и быстро.
Квазимодо тупо смотрел на вытащенный на песок драккар. Соблазнительная мысль, но плохая, потому что невыполнимая. Ни втроем, ни даже вшестером-всемером с кораблем не справиться. Да ты, Полумордый, и не умеешь корабли водить. Отсюда до глорского побережья как до луны. На кой хрен тебе луна? Леди Катрин говорила, что она большая, почти как земля, но толку с нее никакого.
– Ты спишь? – Ныр озабоченно присел рядом.
– Нет еще, – промямлил вор.
– Смотри, а то вид у тебя то ли сонный, то ли больной. Как думаешь, куда они делись?
– Да мне… Лишь бы и Кехт туда же подевался.
– Да, сволочь бородатая. – Фуа смущенно почесал белобрысую макушку. Ныр весьма переживал, что отсутствовал во время вчерашнего побоища и друзьям пришлось справляться без его помощи. – Слушай, может, и ничего? Вчера капитан вроде успокоился.
– Убьет, – кратко заверил вор. – Меня и рыжую – точно. Тебя, лягушачью морду, может, и пожалеет.
– Чего это меня жалеть? – обиделся ныряльщик. – Я с вами.
– Понятно. – Квазимодо потер лицо. – Ты начеку будь. Думаю, он ждать не станет. Спасибо, что топор достал, – пригодится.
Вечером фуа пришлось довольно долго нырять за утопленным во время боя топором. Купание в компании смуглых мертвецов и уже начавших пировать рыб никакого удовольствия Ныру не доставило, но сейчас он лишь великодушно махнул рукой и зашептал о другом:
– Слушай, а правда, что Бонга вместе с вами на равных дралась?
– Может, и лучше нас. Лично я со щитом вообще плохо управляюсь. Только ты брось в ее сторону смотреть. Во-первых, из тебя не только один капитан мозги вышибать будет, а во-вторых, твоей красавице чуть сиську вчера не оттяпали. Дай бедняжке хоть опомниться.
– А я что, лезу на нее, что ли? Просто жаль, такая красивая женщина, а он ее по морде бьет чуть ли не при всех.
– Повезет, тогда сможешь его лишний раз копьем ткнуть за свою прекрасную даму, – пробурчал Квазимодо. – Только как бы он нас не опередил.
– Ты что-нибудь придумаешь, – уверенно заявил фуа и в очередной раз огляделся. – Знаешь, какая-то странная бухта. Что-то в ней не так.
– Еще бы, здесь кучи народа не хватает. Может, они на дне? Поискать не хочешь?
Искать пришлось всем вместе. «Высокий» в бухту так и не рискнул войти – слишком много рифов торчало у узкого входа. Теперь корабль стоял на якоре в отдалении, а капитан прибыл на берег на лодке.
Загадка исчезновения экипажа собачьеголового драккара требовала решения, и капитан Кехт попробовал решить ее просто – приказал тщательно обыскать остров. Фуа был загнан в воду с задачей выяснить, что творится на дне.
Вытянувшись цепочкой, моряки принялись прочесывать остров. Квазимодо оказался поставленным на крайнем правом фланге – наверняка не случайно. Пришлось лезть по острым и крутым прибрежным скалам. Ругаясь про себя, вор карабкался по склону. Болела задница, драные штаны липли к открывшейся ране. Сквозь шум прибоя Квазимодо иногда слышал голоса перекликающихся моряков. Ближайший сосед шел выше по заросшему травой и опутанному лианами скалистому склону шагах в двадцати, и ковыляющий по нагромождению камней вор моряка почти не видел.
Не путь, а мучение. Сначала вор наступил на кокосовый орех, потом поскользнулся на какой-то выброшенной прибоем дохлятине. Глефа, с одной стороны, помогала перебираться через крупные обломки – опираться было удобно, с другой стороны – занимала руку, и цепляться за камни приходилось больной ладонью.
Квазимодо в очередной раз споткнулся, покачнулся, в тот же миг над головой что-то свистнуло. Вор инстинктивно отскочил к самой воде, вскинул голову – прямо над ним на скале присел один из моряков. Солнце мешало смотреть – сначала Квазимодо изумился, подумав, зачем это дураку вздумалось падать ему на голову? Но выражение смущения, на краткий миг мелькнувшее на лице матроса, и попытка спрятать что-то за спину заставили мигом догадаться. В руке матрос держал изогнутый абордажный чекан.[61]61
Чекан – боевой топор с узким клювообразным клинком и молотковидным обухом.
[Закрыть]
– Что, – со злобным сочувствием поинтересовался вор, – ростом я не вышел? Не достал черепушку мою?
– Ты что несешь? – неуверенно возразил матрос. – Ты же сам оступился.
– Ага. Оступился, брякнулся и голову свою тупую раскроил. Ты, наверное, сам такой умный план придумал?
Моряк отшатнулся, но не успел – древко глефы ударило его по ноге, подсекло – с коротким воплем неудачливый убийца полетел со скалы и грохнулся к ногам вора.
– Вот это оступился так оступился, – с удовлетворением заметил Квазимодо, приставляя острие глефы к шее противника.
Тот застонал:
– Ты не посмеешь меня убивать. Кехт тебя сразу вздернет.
– Я – и убивать? – удивился вор. – Да я самый безобидный уродец в мире. Я сейчас помощь позову. Ты что отшиб?
– Спину. И ногу, кажется, сломал.
– Левую? – деловито поинтересовался Квазимодо.
– Ты что… – Новый удар древка глефы по колену заставил несчастного заорать.
Срезав путь через пальмовую рощу, вор выскочил к пляжу:
– Господин капитан, там один наш покалечился. Как шмякнется со скалы, чуть ли не на меня. Вот раззява.
Капитан Кехт смотрел исподлобья:
– Где он?
– Там лежит, стонет. Ногу повредил и спину. Давайте кого-нибудь, мы сейчас его притащим.
– Я помогу! – подскочил мокрый и встрепанный фуа.
– Куда, лягушка? – поспешно рявкнул капитан. – Вчетвером идите.
От помощи Квазимодо пострадавший почему-то отказался. Повиснув на плечах приятелей и поджимая искалеченную ногу, запрыгал к бухте. Вор и фуа возвращаться не торопились.
– Что с тобой стряслось? – прошептал Квазимодо.
– Живет кто-то в бухте. – Ныряльщика передернуло. – Страшный. В смысле – опасный. Я с такими не встречался.
– Ты Кехту доложил?
– Нет, решил сначала тебе сказать. Я, понимаешь, там под водой себя как в клетке почувствовал…
– Понятно. А что ты там еще заметил?
– Да ничего. Рыбы как обычно. Губаны, яичная акула. Жемчужницы огромные. Целые поля.
– И жемчуг есть?
Ныр покопался в складках набедренной повязки, вытащил жемчужину размером с перепелиное яйцо.
– Ничего себе! – Вор уставился на удивительную, отливающую темно-розовым драгоценность. – Что ж ты одну взял? Такие знаешь сколько стоят?
– Знаю. – Фуа замялся. – Не хочется их там брать. Не по себе.
– Ага. – Квазимодо потрогал изуродованную щеку. – А там, случайно, кучки пустых раковин нет?
– Есть. Целая груда. Думаешь, с драккара за жемчугом ныряли?
– За таким жемчугом как не нырять? Только куда они сами потом делись и где жемчуг?
– Спрятали, наверное, – неуверенно сказал фуа. – Или с собой забрали.
– Зачем? Смысл какой? Думаешь, они добычу поделили и пешком домой отправились? Наверняка случилось что-то неожиданное.
Розыски ничего не дали. Ни останков людей, ни одежды или оружия найти не удалось. Большинство моряков «Высокого» считали, что экипаж драккара пал жертвой внезапного нападения смуглых туземцев. Правда, оставалось непонятным, почему напавшие не тронули ничего на драккаре.
Очевидно, все эти загадки не слишком мучили капитана Кехта. Его волновало другое – крепкий, надежный драккар сам по себе являлся прекрасной добычей. Вот только людей сформировать еще одну полноценную команду явно не хватало.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.